Шаира Тураповна Баширова
Остров. Испытание. 2 часть
Глава 24
Стас, после того, как волнения от встречи поутихли, отец и мать его немного успокоились, хотя Наталья Егоровна не переставая плакать, повисла на плече сына, а отец не выпускал его руку, Стас вспомнил, что совершенно забыл про Анжелу. Он беспокойно оглянулся, пытаясь в толпе разглядеть её.
– Ты кого-то ищешь, сынок? – спросила Наталья Егоровна, мама Стаса, тоже оглядываясь назад.
– Мам, я сейчас, я быстро. Мне нужно найти её, чёрт, как же я мог о ней забыть… – бормотал Стас, высвобождаясь из объятий родителей.
– Стас? Поехали уже домой! – воскликнул Виталий Романович, глава семьи Василенко.
Но Стас никого не слышал, он побежал к трапу, походил среди толпы, которая потихоньку расходилась, но Анжелы нигде не было.
– Чёрт…я ведь даже адреса её не спросил. Где же мне искать её? – продолжая ходить туда-сюда в поисках девушки, бормотал Стас себе под нос.
– Стас, сынок? Да кого ты ищешь? Скажи, может и мы с мамой поможем, – сказал Виталий Романович, подходя к сыну.
– Пап, ты же знаешь, со мной девушка была, ну там, на острове…она мне жизнь не раз спасала…люблю я её, папа. Где же мне искать её теперь? Я, дурак, даже адреса её не спросил. Что теперь делать, пап? – спрашивал Стас, с отчаянием оглядываясь по сторонам.
– Ну для начала успокойся, Стас. Видимо, она уже уехала домой, если и её встретили родители. Пусть пройдёт пару дней, ты ведь знаешь её данные? Ну, фамилию, имя, отчество, найдём через справочную. Поехали домой, завтра приедут родственники, друзья…и Таня, помнишь её? – осторожно спросил Виталий Романович.
Стас с искренним удивлением посмотрел на отца, но подошла Наталья Егоровна и вновь обняла сына за плечи.
– Ночь на дворе, поехали уже домой, сынок, – попросила женщина.
Наталья Егоровна была интересной, красивой женщиной, всегда следила за своей внешностью, но весть о сыне сломила её, она похудела, глаза потускнели, казалось, потеря единственного сына, похоронила и её. Теперь её глаза блестели радостным блеском, радость женщины проявлялась даже в движениях. От волнения, Наталья Егоровна беспрестанно целовала своего сына в плечо и гладила по лицу.
– И правда, поехали домой, сынок, мы все устали, отдохнуть надо. Завтра тяжёлый день. А девушку твою, мы непременно найдём, конечно, но что ты скажешь Тане? Ведь… сын у вас… – сказал Виталий Романович, с беспокойством посмотрев на Стаса, не зная, как он воспримет его слова.
Стас растерянно посмотрел на отца, потом перевёл взгляд на мать.
– О чём это ты? Какой ещё сын? – спросил Стас.
До больницы ехали молча, всю дорогу Анжела плакала, думая о матери, вспоминая её доброе лицо, ласковые слова, которые она говорила дочери.
– Мамочка…прости свою непутёвую дочь, она умерла из-за меня. Господи! Я никогда её не увижу, никогда не услышу её голос, никогда не смогу прикоснуться к ней. Мамочка, ведь я и на прощанье крепко не обняла её, за что, Господи? За что… – отвернувшись к окну и не сдерживая слёз, думала Анжела.
Владимир Владимирович слышал её прерывистое дыхание и понимая её чувства и боль, не мешал ей. Он молча вёл машину. А когда они доехали до больницы, Анжела выскочила из машины и подбежала к окошечку проходной. Она стала стучать, но долго никто не открывал. Как оказалось, сторож в проходной крепко спал, включив радио. Анжела нетерпеливо стала стучать сильнее и громче. К ней подошёл Владимир Владимирович и положил руку ей на плечо.
– Вам нужно успокоиться, Анжела, понимаете? Так Вы напугаете Вашего отца. Ведь если он лежит в больнице с давлением, он может не выдержать…во-первых, Ваше появление через столько лет, во-вторых…простите, но вид у Вас…нет, Вы не подумайте, но он отец, Вы его напугаете своим видом. Вы на взводе, со слезами…так нельзя, – говорил капитан, стараясь успокоить Анжелу.
Сначала она смотрела на него, ничего не соображая, потом стала вникать в его слова и виновато опустила голову.
– Вы правы, но если я не увижу его сейчас, я просто с ума сойду! Моя мама, она умерла из-за меня, понимаете? Это моя вина, – произнесла Анжела, содрогаясь от рыданий и закрывая ладонями лицо.
– Я соболезную Вам, мне правда, очень жаль. Прошу Вас, успокойтесь. Давайте, к Вашему отцу сначала пройду я, подготовлю его, что ли, к встрече с Вами, потом Вы сможете войти и увидеться с ним, – взяв девушку за плечи и пытаясь успокоить её, говорил Владимир Владимирович, заглядывая в её заплаканные глаза.
Потом, отпустив её, он стал стучать кулаком в дверь проходной. Капитан слышал музыку из-за двери, но музыка стихла, видимо, радио выключили и тут же открылось окошечко и в двери показалось заспанное лицо пожилого мужчины.
– Ночь-полночь, ни днём, ни ночью покоя нет! Чего вам? – недовольно ворчал он.
Владимир Владимирович сунул в окошко руку, в которой были деньги.
– Откройте, пожалуйста, нам пройти нужно, жене моей плохо, нужен врач, а поликлиники закрыты, сами понимаете, – убедительно говорил капитан.
Мужчина просунул голову в окошко и посмотрел на заплаканное лицо Анжелы, потом всё же открыл дверь.
– Что же вы скорую не вызвали? – сочувственно глядя на Анжелу и качая головой, спросил охранник.
– Так сами понимаете, скорую пока дождёшься… – ответил Владимир Владимирович, взяв Анжелу под руку и проходя вместе с ней на территорию больницы.
– Зачем Вы сказали неправду? – спросила она, успокаиваясь от рыданий и вытирая мокрое от слёз лицо платочком, который ей машинально протянул капитан.
– Это сейчас неважно, пошли в приёмный покой, – ответил капитан.
В приёмном покое, сложив руки на столе и положив на них голову, спала молодая женщина, капитан тронул её за плечо, женщина тут же подняла голову и посмотрела на него.
– Простите…что у вас? Садитесь, – сказала дежурная медсестра, открывая журнал записей.
– Анжела? Как зовут Вашего отца? – спросил Владимир Владимирович.
– Митрофанов Дмитрий Иванович, семьдесят два года. Его с высоким давлением на скорой привезли, – быстро проговорила Анжела, с надеждой глядя на медсестру.
Женщина стала просматривать записи в журнале и кажется тут же нашла.
– Митрофанова положили в терапию, но сейчас ночь, вы не сможете просто так пройти, – посмотрев на Владимира Владимировича и Анжелу, сказала женщина.
– Утро почти…Вы просто скажите, куда нам пройти, мы только что с дороги, сошли с корабля, – сказал капитан.
– Второй корпус, пройдите по дорожке, прямо за приёмным покоем налево, – сказала медсестра, закрывая журнал.
– Спасибо. Пошли, – сказал капитан, первым выходя из приёмного покоя.
До отделения они дошли быстро, но и там была закрыта дверь. Пришлось стучаться, довольно долго не открывали, начинало светать.
– Вы простите меня…Вам отдохнуть нужно, а Вы тут со мной, – произнесла Анжела, с сожалением посмотрев на капитана.
– Успею ещё, – не переставая стучать в дверь терапевтического отделения, ответил капитан.
Так и не дождавшись, что её откроют, капитан прошёл к окнам и увидев открытое, тут же влез на подоконник и спустился в коридор.
– Давайте, я Вам помогу, – протянув руки, сказал капитан.
Недолго думая, Анжела протянула руку и перелезла через окно. Потом они прошли в фойе, где на стене висела табличка, на которой было написано, на каком этаже находится терапия, хирургия, кардиология и неврология.
– Нам на четвёртый этаж, – проходя к лестничной площадке и быстро поднимаясь наверх, сказал капитан.
Анжела молча шла за ним. Они поднялись на четвёртый этаж и прошли в открытую дверь отделения. На посту сидела молодая девушка, в белом халате и шапочке.
– Доброе утро, девушка, Вы не скажете, в какой палате лежит Митрофанов? – спросил капитан, мило улыбнувшись медсестре.
– Что вы тут делаете в такую рань? Кто вас пропустил? – удивилась девушка.
– Девушка…нам нужен Митрофанов, прошу Вас. Это его дочь, она не видела отца целых четыре года. Просто скажите, в какой он палате и всё, – начиная раздражаться, сказал капитан.
Медсестра внимательно посмотрела на Анжелу.
– Это Вы с необитаемого острова прибыли, верно? – спросила медсестра, поднимаясь с места и с любопытством разглядывая Анжелу.
– Да нет, она приехала с длительной командировки, из за границы, – ответил капитан.
– Господи. Просто скажите, в какой палате лежит мой отец! Это так трудно? – не выдержав, воскликнула Анжела.
– В восемнадцатой, это по коридору, с правой стороны, – быстро ответила медсестра, указывая, рукой в сторону палаты.
Капитан взяв Анжелу за руку, увёл по коридору.
– Подождите меня здесь, я сам позову Вас. Прошу, наберитесь терпения, скоро Вы обнимите своего отца, – видя, как напряжена и встревожена Анжела, сказал капитан.
Она кивнула головой и встала у двери, которую тихо открыл капитан, заглядывая в палату. Там находились три кровати, время было половина шестого, двое мужчин сидели на кроватях, третьего не было, но постель была расправлена.
– Здравствуйте. Кто из Вас Митрофанов Дмитрий Иванович?
– Он в туалет вышел, сейчас вернётся, – сказал один из мужчин.
Глава 25
Капитан тут же вышел из палаты и увидел, как Анжела, сидя прямо на полу, плача, обнимает отца, сидевшего рядом с ней. Они тихо говорили что-то друг другу и оба плакали. Владимир Владимирович отошёл к окну и достал из кармана сигареты. Хотел было закурить, но вновь засунул пачку в карман.
– Анжела, доченька, жива родная…жива…а я думал, что уже никогда тебя не увижу. Наша мама…Полинушка, всё ждала тебя, ждала…но так и не дождалась, – растерянно говорил Дмитрий Иванович, разглядывая дочь, которая гладила его лицо и без конца целовала ему руки и морщинистые щёки.
– Папочка, папочка…прости меня…простите меня… мамочка… – бормотала Анжела, не в силах говорить.
– Главное, ты вернулась живая. Не плачь, дочка, – вытирая ладонью лицо дочери от слёз, говорил старик.
– Теперь я никогда тебя не оставлю, папочка. Ты только поправляйся. Вставай, что же мы на полу сидим, вставай, папочка, – вставая сама и помогая отцу подняться, сказала Анжела.
Владимир Владимирович быстро взял старика под руку, Дмитрий Иванович с удивлением взглянул на него.
– Здравствуйте, Дмитрий Иванович. Звягинцев Владимир Владимирович, капитан второго ранга, – представился капитан, глядя на худощавого старика со светлыми, седыми волосами, совсем не похожего на дочь.
– Здравствуйте, молодой человек, вижу по форме и регалиям. Спасибо, я сам, – сказал Дмитрий Иванович, но руки не отнял.
Они вошли в палату, посадили старика на кровать и Анжела села рядом с ним, обняв его руку и прижимаясь к плечу.
– Я вас оставлю. Скоро вернусь, – сказал Владимир Владимирович и направился к выходу, решив поговорить с врачом.
– Анжела, дочка? Как же ты изменилась. Если бы мама увидела тебя…но где же ты была все эти годы? Ведь нам сообщили, что корабль потерпел крушение и все пассажиры и экипаж погибли. Что нам пришлось пережить тогда… – сказал Дмитрий Иванович.
– Папочка…я всё расскажу тебе, всё расскажу… – невольно тронув свой живот, произнесла Анжела.
Стас совершенно забыл о Тане, да и как он мог помнить её? Мимолётная связь, ничего для него не значащая…да и были они вместе близки всего-то пару раз, а тут ребёнок.
– Разберёмся, ладно, поехали домой, ужасно по дому соскучился, – сказал Стас и посмотрел в сторону, где стояла машина отца.
Сев в машину, они втроём поехали домой. Наталья Егоровна, сев на заднее сидение, обнимала сына за шею, прижималась к нему, сидевшему впереди рядом с отцом. Отец раньше часто давал ему свою машину, потом сказал, что как только Стас закончит институт, он её ему подарит.
– Меня всё равно служебная машина возит, права у тебя есть. Так что, как только возьмёшь диплом, оформлю машину на твоё имя, – перед самым отъездом в кругосветное путешествие, сказал отец.
Сейчас же, он даже не предложил сыну сесть за руль. Может просто боялся, всё-таки тот четыре года не водил автомобиль. Стас был не в обиде, зная, как родители любят его. Домой приехали под утро, конечно же, все устали.
– Хорошо, что ты не стал отвечать на вопросы журналистов, они такие дотошные! Иначе, завтра с утра названивали бы с вопросами друзья и знакомые. Сейчас ты устал, ложись, поспи, – сказал Виталий Романович, легонько хлопая сына по плечу, когда они вошли в квартиру, поставив машину в гараж.
– Может ты есть хочешь? Я бы ужин согрела, – ласково поглаживая Стаса по плечу и груди, спросила Наталья Егоровна.
– Нас накормили на корабле. Не хочу, спасибо. Утром поем твоих горячих оладушек, мамочка, – целуя мать в щёчку, сказал Стас.
Но сказав это, парень вспомнил Анжелу и сердце его непонятно сжалось.
– Нужно найти её через справочное бюро, как же…а, Митрофанова Анджела…ммм…как же… а, Дмитриевна, пятьдесят седьмого года рождения… Хорошо, что запомнил, – подумал Стас, проходя по комнатам и разглядывая всё вокруг, словно впервые видел свою квартиру.
Родители ему не мешали, понимая его состояние. Стас вошёл в свою комнату, лёг на кровать и закрыл глаза. Утром его разбудил звонок в дверь. Поднявшись, он вышел из своей комнаты и прошёл в ванную. Мама повесила для него чистое полотенце, раздевшись, он встал под душ.
Как часто, живя на острове, Стас мечтал оказаться дома и вот так, просто встать под душ и мыться душистым мылом. Сейчас, напротив, парень вспомнил, как нырял с Анжелой в озеро, плавая с ней нагишом, как они вдвоём ныряли в океане и ловили футболкой рыбу. Он вспоминал, какой смышлёной она была и как часто спасала его от смерти. Он вспомнил, как она, надрезав рану от укуса змеи, высасывала яд, потом обрабатывала рану. А когда он температурил, она, раздевшись донага, грела его своим телом…
Всё это Стас вдруг вспомнил так ясно, стоя под душем, что ощутил непонятную тоску. Тоску по Анжеле и даже по острову. Выключив воду, он обернулся полотенцем вокруг бёдер и вышел из ванны.
Со стороны большого балкона, Стас услышал голоса и среди прочих, голос ребёнка, ему стало интересно, кто это мог прийти с утра. Пройдя в зал, он через тонкую занавеску посмотрел в окно, отделяющее балкон от зала. Увидев Таню, парень удивлённо поднял брови и усмехнулся. Девушка изменилась, ярко накрашенная, в короткой юбочке и открытой маечке, она и вела себя так, словно была у себя дома.
– Интересное явление, раньше вроде, поскромнее была, – подумал Стас, невольно сравнивая Таню с Анжелой.
Потом он перевёл взгляд на ребёнка, малыша, лет трёх, которого обнимала Наталья Егоровна и что-то ласково сюсюкала ему на ушко. Малыш хватал женщину за ухо и норовился сорвать с уха золотую серёжку. Но не это привлекло внимание Стаса, он усмехнулся и прошёл в свою комнату, быстро оделся и вышел на балкон. Увидев его, Таня, бесцеремонно бросилась ему на шею.
– Стас! Любимый мой! Как же я рада видеть тебя! Сколько слёз я пролила, думая, что ты погиб, – восклицала Таня, но Стас, тут же схватив её за руки, разжал её объятия и попросил сесть.
– Стас? Ну ты чего? Смотри, это наш сын, наш Сашенька. Санечка? Иди к папе, – продолжала Таня.
Стас посмотрел на ребёнка, который обнял Наталью Егоровну и с испугом смотрел на него. Стас видел, что малыш очень похож на парня из Казахстана, который в тот год приезжал в Одессу к родственникам, Стас даже имя его запомнил, Берген, он часто видел Таню в его обществе. Она, правда, отшучивалась, говоря, что они лишь друзья и он всё равно скоро уедет в Алма-Ату.
– Значит Берген всё же оставил после себя этого мальчика, то бишь сына, а сам свалил в Казахстан? Тань, кому ты хочешь лапшу на уши повесить, а? Думаешь я поверю, что это мой сын? За кого ты меня держишь? Ладно родители, они внуку рады, но мне бы могла не врать, – засмеявшись, произнёс Стас, отпуская руки девушки.
Наталья Егоровна и Виталий Романович оторопело смотрели на Стаса. Хотя Виталий Романович и заметил, что у ребёнка скорее азиатские черты лица, но кто знает, подумал тогда мужчина, может в роду у девушки были азиаты. А спрашивать он посчитал неуместным и бестактным, ведь она твёрдо заявила, что Сашенька – сын Стаса и он даже знал о ребёнке. Что ж, Виталий Романович поверил, конечно, такое воспитание у него было. Как сказала Таня родителям Стаса, что она ему сказала о ребёнке перед его отъездом и якобы, он сказал, что как только вернётся с кругосветки, они сразу поженятся. При словах Стаса, Таня побледнела и сев на диван, обняла сына.
– Санечка, иди к маме, сынок. Твой папа не хочет взять тебя на руки, – сказала девушка, растерянно глядя на Стаса и его родителей.
– Стас, сынок? Ну что ты такое говоришь? Быть может, у Тани в роду были азиаты? – подойдя к сыну, сказал Виталий Романович.
– Папа! Ну какой род? Ладно, Татьяна, сознавайся давай, знаешь ведь, что я прав и не приму чужого ребёнка. Может быть, тебе правильнее было бы поехать в Алма – Ату и сообщить Бергену о его сыне? – сказал Стас, подходя к девушке.
– Ну да! Это ребёнок Бергена, ты прав. Но…когда сообщили, что лайнер, на котором ты отплыл, через неделю потерпел крушение и потонул…ты знаешь, я говорила тебе, что беременна. Правда я думала, что ребёнок от тебя, Стас, честное слово. Твои родители от горя чуть с ума не сошли, вот я и подумала, что если сообщу им о внуке, им легче станет. Стас? Но ведь ребёнок ни при чём! Прошу тебя, мы же с тобой хотели пожениться, – схватив Стаса за руку, с мольбой говорила Татьяна.
– Верно, ребёнок не виноват, что его мамаша смогла спать в одно время и со мной, и с его папашей. Жениться я не собираюсь, да и не любил я тебя никогда, наверное, ты и сама это чувствовала, так что ты свободна, – хладнокровно сказал Стас.
– Сынок, но мы так привязались к этому малышу, ведь и правда думали, что он твой сын, – взяв сына за руку, сказала Наталья Егоровна.
– Ну вот, теперь вы знаете, что это не мой ребёнок. Так что можете успокоиться, – ответил Стас.
Татьяна с надеждой смотрела на него.
– Как это всё нехорошо…как неприятно это…как же ты могла, Таня? Зачем обманула нас, воспользовавшись нашим горем? Так нечестно, неужели ты не понимаешь, что ребёнок не виноват? – спросил Виталий Романович, искренне удивляясь тому, как бесцеремонно поступила девушка.
– Виталий Романович? Наталья Егоровна? Но я правда думала, что Санечка сын Стаса. Простите…мы пожалуй пойдём, – взяв за руку ребёнка, выходя в зал, а оттуда в прихожую, сказала Татьяна.
– Какой кошмар! Ничего не понимаю…как же так можно? – заплакав, произнесла Наталья Егоровна.
Стас не вышел проводить Таню с ребёнком, он сел на диван и обнял мать за плечи.
– Прости, мама, что заставил вас с отцом пройти через это. Таня всегда была взбалмошной, любила хорошо провести время в ресторанах и на танцах. Она знала, что семья у нас более чем обеспеченная, поэтому…ладно, проехали, – увидев, что проводив Татьяну, возвращается отец, произнёс Стас и замолчал.
– Мы с твоей матерью и подумать не могли, что в таких вещах можно обманывать. Ну да, мальчик не был похож на тебя и даже на нас, но мало ли что. После того, как мы узнали о крушении, нам пришлось очень тяжело, а тут пришла Татьяна и заявила, что беременна от тебя. А мы так привязались к ребёнку. Так может и правда тебе жениться на ней, сынок? – спросил Виталий Романович.
Стас с недоумением посмотрел на отца.
– Пап! Ты что? О чём ты говоришь? Да не люблю я Татьяну, никогда не любил. Если она смогла в одно время спать и со мной, и с Бергеном…прости, мамочка, я не хотел. Нет, папа! И речи быть не может! Как привязались, так и отвяжетесь. Будут у вас свои внуки, не переживайте. Мне бы только Анжелу найти… – сказал Стас, видя, как мать испуганно охает.
– Кто же она такая, эта Анжела, сынок? Или любишь её, что ли? – спросила Наталья Егоровна.
– Я говорил вам уже…она много раз спасала меня, когда я находился на волосок от смерти, да если бы не она, сейчас я не сидел бы тут с вами. Она необыкновенная…да, я очень люблю её, это так, – сказал Стас.
– Что ж, значит мы найдём эту девушку. А сейчас, пошли на кухню, завтракать будем. Хочу тебя побаловать, сыночек, – поднимаясь с дивана, ласково теребя волосы сына, сказала Наталья Егоровна.
– Вот это правильно. Очень соскучился по твоей стряпне, мамочка, – радостно потирая руки, сказал Стас.
– Нужно паспорт твой восстановить, Стас. Метрика у тебя есть, диплом об окончании института, права, паспорт, нужно получить как можно скорее,– сидя за столом на кухне, сказал Виталий Романович.
– Ты прав папа, на это, наверное, время нужно. Потом и на работу устроюсь, – ответил Стас.
– Не так всё просто, сын…пока тебя не было…многое изменилось, – начал говорить Виталий Романович.
– Знаю, папа, я читал об этом в газетах. На корабле, который нас подобрал в море, нам предоставили все условия. Видели бы вы меня, когда я ступил на тот корабль! Борода, волосы, ужас! – засмеявшись, сказал Стас.
– И хорошо, что видим тебя таким, каким ты уехал в эту злосчастную поездку, – гладя сына по волосам, сказала Наталья Егоровна.
– Не совсем понятно, что происходит. Многих увольняют, ничего не объяснив. Поэтому, работу найти будет не так просто. И сам вот думаю, в верхах неспокойно, что нас ждёт, неизвестно. Хорошо, мать врачом работает, врачи всегда нужны, несмотря ни на что, – говорил Виталий Романович и Стас видел в его глазах тревогу.
Анжела сидела рядом с отцом, прижавшись к нему, вдыхая до боли знакомый запах, вперемешку с запахом сигарет, пота, индивидуально присущему каждому человеку.
