Вячеслав Шалыгин
Бессмертие наемника
– Если ты решил, что я тебя бросила, то спешу тебя разочаровать – так просто от меня не отделаться! – заявила Алена, толкая плечом тяжелую входную дверь квартиры.
Руки ее были заняты традиционными сумками с провизией. Я облегченно вздохнул и бросился ей помогать. Только теперь я очнулся и вспомнил, что Алена в отличие от моей первой жены предпочитает вести хозяйство «чрезвычайного типа»: пока в холодильнике есть хотя бы одно яйцо – никаких магазинов! Мне очень хотелось сказать ей, как я рад, что она уходила всего лишь за покупками, как много она для меня значит… Да просто – наболтать ей ворох бессмысленных, но нежных слов, однако вместо всего этого я как последний идиот рассмеялся и заявил:
– Ты не представляешь, как саркастичен поэт в рассуждениях о воинской чести!
– Нет, отчего же. – Алена посмотрела на меня с сочувствием. – Я уже знаю твоего Архилоха наизусть. Ты вот это стихотворение имел в виду?..
Она поставила тяжелую сумку посреди кухни и неторопливо прочла вслух:
Носит теперь горделиво саиец
мой щит безупречный:
Волей-неволей пришлось
бросить его мне в кустах.
Сам я кончины зато избежал.
И пускай пропадает
Щит мой. Не хуже ничуть
новый могу я добыть.
Архилох
Глава 9
Необула. 13.11.2352 г. н. э
Наемники
По всей Долине Легионеров горели погребальные костры, на которых не было возложено ни единого тела. В языках пламени стонали только души тех, кто остался в холодном мраке космоса, да летали невесомыми звуками, поднимаясь вместе с копотью в чистое небо, их имена. За ушедших товарищей пили стоя. За вернувшихся – с радостью.
– К черту всех агрессоров! Слышишь, Бурый?! Мы их «сделали»! – радостно орал на удивление трезвый Чико. – Мы завалили шесть тысяч боевых андроидов! Одной абордажной ротой! А девки-то какие у нас резвые! Амазонки наши непорочные! Одна только Соня десяток белоглазых положила!
– И башку твою бестолковую спасла, между прочим, – сказал Бурый и отвесил приятелю легкий подзатыльник. – Если бы не она, ты бы никогда в жизни не додумался заклинить воздушный шлюз, выпустить из космолета воздух и подморозить абсолютным нулем космического пространства андроидам сопли…
– Слушай, Бурый, а что мы будем с этой «фудзей» делать? – почесав затылок, спросил ничуть не обидевшийся Чико. – Ее же нашей роте как дополнительный приз отдают. Я летать не хочу, меня укачивает…
– Продадим свою долю Соне, она же на караванных путях промышляет. Ей такой «баркас» как раз подойдет…
– Да уж, теперь все купцы могут заказывать венки…
София присела на камень и устало опустила голову, глядя в прозрачную воду ручья. Руки до сих пор дрожали, вспоминая вибрацию меча, скрещивающегося с мечами андроидов в рукопашном бою. В искрящейся волне играли блики, похожие на блеск серых доспехов солдат, и вспышки винтовочных импульсов. Она снова и снова переживала страшный бой в тесном пространстве космолета, где приходилось рубить всех, кто попадался на пути. София не была до конца уверена, но похоже, что ее меч был испачкан не только кровезаменителем белоглазых и кровью их желтолицых офицеров…
– Легионер София-Гера? – внезапно прозвучал над ее ухом уверенный голос.
– Да, в чем дело? – София удивленно обернулась.
– Военная полиция, – представился один из троих нависших над ней офицеров в черных мундирах и с обнаженными абордажными мечами. – Вы арестованы.
– Вот как! И по какому обвинению… – Женщина встала и, сложив руки на груди, взглянула оппоненту в глаза.
– Вы подозреваетесь в убийстве командира вашего взвода лейтенанта Багировой, – бесстрастно сообщил офицер и снял с пояса наручники.
– Лейтенант Багирова погибла в бою, совершенно без моего участия, – твердо заявила София.
– Мы располагаем несколько иными сведениями…
– Хорошо, господин следователь, я уверена, что все происходящее – недоразумение, и не стану вам сопротивляться. – Она протянула руки офицеру и гордо выпрямила спину.
– Весьма разумное решение… – одобрил помощник следователя и защелкнул наручники на запястьях женщины.
В кабинете начальника Особого отдела было свежо и прохладно. Утонченно пахло хорошим виски и сигарами, которые посасывали двое мужчин.
– Она пробудет под замком не больше суток, – сказал тот, кого вся абордажная рота знала как неунывающего Чико, вольно развалившись в кожаном кресле. – У следователя нет никаких прямых доказательств, только мои показания и та история с гигиеническими разногласиями. София дралась у шлюзов, а Багирова погибла в кабине космолета. Найдется минимум десять свидетелей…
Сидящий за столом полковник военной контрразведки кивнул, соглашаясь с доводами Чико, однако вслух возразил:
– Это не имеет значения. Поднебесная начнет новую атаку в ближайшие три часа, и трофейные «Фудзи» пойдут в бой. Если на космолете будет София-Гера, то один из них окажется нам бесполезен – она дезертирует сразу, как только выйдет на орбиту. В этом я уверен на девяносто процентов.
– Мы подрываем моральный дух легионеров, – сказал Чико, покачав круглой головой. – Следовало бы арестовать ее в последнюю минуту, после объявления боевой тревоги.
– В полной неразберихе? Нет, моральный дух сохранят другие, менее опасные герои нашей первой битвы. – Полковник махнул рукой. – Так что, господин капитан, продолжайте работу. Контрразведка во время войны дело неблагодарное, я понимаю, но дать вам передышку я пока не могу.
– Я вполне прилично устроился, господин полковник, – усмехнулся Чико. – Все мне верят, и никто, даже Бурый, ничего до сих пор не заподозрил.
– Да, вы прекрасный актер, только не переиграйте…
Солдатская столовая была переполнена возбужденными легионерами. Почти никто ничего не ел. Все только пили вино и обменивались бесконечно повторяющимися историями двухчасовой давности.
– Руки до сих пор дрожат… Как вспомню, так вздрогну. – Бородатый легионер лихорадочно проглотил полкубка вина и, поперхнувшись, продолжил: – Пули в игломете кончились, только хотел сменить магазин, как на меня из монтажного люка вылетает андроид! Я ему – в лоб прикладом, а он – хоть бы покачнулся. Улыбается, гад, и мечом своим сплеча – раз! Я едва увернулся! Выхватываю кинжал, принимаю боевую стойку и начинаю двигаться по кругу. Он подшагивает и пытается достать меня снизу, а я с перепугу взял, да и метнул кинжал… Прямо в горло ему попал. По самую рукоятку!
– Повезло тебе. – Хайрем осуждающе покачал головой. – А если бы промазал? С чем бы тогда остался против белоглазого?
– Да я же с трех шагов бросал!
– Ну и что? – с пытливым упреком спросил ветеран. – Сам же говоришь, что руки до сих пор дрожат…
– А… теперь-то уж что говорить? – Бородатый махнул рукой. – Налей, Хайрем, еще…
– Хватит, сынок, скоро начнется вторая серия и нам потребуются светлые мозги.
– Да я и после фляги смогу положить десяток андроидов! – захмелев, принялся храбриться бородатый. – Не такие они, оказывается, и грозные!
Услышав его возглас, столовая одобрительно загудела и наполнилась звоном сталкивающихся стаканов.
– Открою тебе маленький секрет, мой мальчик, – не обращая внимания на шум, сказал Хайрем. – Андроиды – организмы с жесткой программой, и предназначены они для боевых действий на открытой местности… Почему, ты думаешь, тот белоглазый, что напал на тебя с мечом, не снес твою пьяную башку с первого взмаха? Он просто не учел, что на корабле пониженная гравитация, или зацепил какую-нибудь конструкцию, ведь в коридоре у монтажного люка полно всяких шлангов и кабелей. Так было?
– Ну… – Бородатый покраснел.
– Не «ну», а именно так… – Хайрем ткнул пальцем в лоб бородатого. – Поэтому ты зря распушил свои перья, на поверхности предстоит постараться гораздо больше. Они будут сыпаться из космоса нам прямо на голову, и тут уж, поверь, бросать кинжалы не придется – только крутиться волчком и стрелять во все стороны…
Рядовой Симс лежал на мягком газоне, с удовольствием вдыхая запах травы, и вспоминал, насколько далекой кажется планета с поверхности спутника, хотя и занимает на лунном небосклоне большую часть. Это была его последняя мысль перед тем, как на Сапфо, большую из двух лун Необулы, опустился Ад, реальный и ужасный, сверкающий когерентными импульсами и бомбами. Симс поначалу остолбенел, но, услышав в динамиках скафандра рев своего сержанта, быстро пришел в себя и с безумной скоростью принялся повторять все то, чему научился еще на планете. Истребители имперцев были чертовски быстрыми, но все-таки уязвимыми…
– Сержант сказал, что вы отработаете с нами начальные упражнения, господин рядовой, – послышался робкий голос, и Симс открыл глаза.
– Черт, ни минуты покоя! – возмутился легионер, но, заметив, что в его сторону косится отдыхающий неподалеку сержант, сказал: – Ну ладно, сопляк, смотри и запоминай, только сначала загерметизируй костюм.
– Зачем, ведь мы не на луне? – наивно округлив глаза, спросил новобранец.
– Чтобы прочувствовать всю дерьмовость ситуации, когда тебе жарко, неудобно, страшно хочется пить, руки отваливаются от тяжести пусковых установок, но, если ты не сделаешь рывок и не сменишь позицию – тебя тотчас накроет бомбой с зависшего над тобой космолета! Поверь мне, я уже такого дерьма наглотался до тошноты…
– Я понимаю, господин рядовой, – уважительно кивая, сказал молодой солдат и закрыл лицевой щиток скафандра.
– Тогда вперед… Так… так… быстрее… Прицел фиксируй… Пуск! Хорошо… Смена позиции… Шевелись! Опаздываешь! Так… хорошо… – Симс показывал, что следует делать, а потом заставлял солдата повторить свои движения несколько раз.
– Разрешите отдышаться! – наконец взмолился парень.
– Это тебе не тренировка по баскетболу в колледже, работай! – строго приказал Симс. – Противник там, на луне, не ждал, когда мы отдышимся. Будь уверен, что не станет он делать паузы и над планетой! А если совсем кончатся силы, подумай о том, сколько у тебя ракет. Подумал?
– Шесть, господин рядовой, – едва передвигаясь от усталости, пролепетал воин.
– Вот именно, новобранец, шесть! А знаешь почему?
– Нет.
– Потому, что еще никто, кроме нашего сержанта – это я видел своими глазами, – не успевал подбить более шести целей! Я, правда, тоже смог, но сейчас не об этом. Из нашей батареи выжили четверо! И только потому, что без устали тренировались!
– Ну, как, старший легионер, толковое пополнение? – спросил подошедший сержант.
– В целом да, господин сержант, – ответил Симс, немного опешив от того, что внезапно получил повышение в звании.
– Гоняй их до потери пульса. – Сержант подхватил пробегающего мимо новобранца под локоть, не давая ему свалиться без сил прямо в ручей. – Мне нужны подготовленные зенитчики, а не мишени для вражеских истребителей. Атмосферная авиация у имперцев – гвоздь программы: на скорости в три маха поражают сто семьдесят «ростовых» мишеней с двухсот выстрелов…
Симс понимающе скривился и козырнул. Когда сержант отошел, один из доверенных старшему легионеру новобранцев спросил:
– Что значит «ростовых», господин рядовой?
– Старший легионер… теперь… Хм… – Симс посмаковал звук своего нового звания и ответил менторским тоном ветерана: – «Ростовых» – это значит размером со среднего человека, мальчик. Все, хватит отдыхать! Смена позиции! Пуск!
Старший сержант гоплитов Круг, страшно переживая, что до сих пор не побывал в бою, ходил по тесной канцелярии батальона из угла в угол. За его мучениями снисходительно наблюдал майор. Оба уже не раз участвовали в подобных кампаниях и, как только началась битва, по молчаливому согласию опустили приличную часть строевого устава, обсуждая последние приготовления к предстоящей схватке на земле.
– Не злись, старший сержант, вот возьми сигару… – предложил командир. – У Поднебесной белоглазых хватит на всех.
– Я боевой сержант регулярной армии, а не наемник! И не могу не злиться, глядя, как важно разгуливают эти гниды по долине. Они теперь герои! На абордаж они, видите ли, ходили! Вот спустятся андроиды с орбиты, быстро им хребты в обратную сторону выгнут!
– Нет, Круг, ты не прав, – возразил майор. – Те, что вернулись, уже не просто наемники – они наши наемники! Бойцы армии Необулы. Эллины.
– Сброд они, а не эллины, и не имеет значения, как их воспринимает такой же сброд, – резко ответил Круг.
– Ты сам себе противоречишь. Если это не имеет значения, то чего же ты злишься?
– Я хочу драться…
– Потерпи пару часов. «Автоматы» на орбите уже раскалились, наверное, отстреливаясь. «Фудзи» скоро заставят их пройти через плотные слои атмосферы и затонуть где-нибудь в Эгейском океане. Тогда и наступит наш черед.
– Центаврианам дали дивизию магнитных бронемашин, я слышал.
– К ним ты тоже ревнуешь?
– Нет, они настоящие солдаты, а не легионеры, только все равно непонятно, почему им оказано такое особое внимание…
– Мы – гоплиты, Круг, пехота, расходный материал.
– Пушечное мясо…
– Можно сказать и так. Только жрать это мясо белоглазым не придется! Мы их зажарим первыми! Так, старший сержант?!
– Чтоб мне провалиться, господин майор! Так точно!
В воздухе над городом Альба-Лонга, столицей планеты, кружили атмосферные перехватчики. На них пересела половина оставшихся в живых после орбитального боя пилотов штурмовиков и «Мух». Командир сводной эскады Дремов руководил маневрами лично.
– Нет, ты мне прямо скажи, мы победили в этой стычке или проиграли? – донимал капитана его бессменный ведомый.
– Ни то и ни другое, Боря… – неопределенно ответил капитан.
– Разве так бывает? Мы ушли на планету, «в защиту», а они продолжают нападать. Значит, имперцы победили? – не унимался пилот.
– Зачем тебе это?
– Что?
– Такое четкое разграничение. Война еще не кончилась. Выиграть битву – совсем не значит выиграть кампанию.
– Просто я хочу себя хоть чем-то взбодрить…
– Лучше сделай пару лишних фигур. На атмосферных перехватчиках не летал, наверное, с училища?
– Где-то так… Сейчас взбодрюсь… – Ведомый капитана внезапно ушел вверх и выполнил сложную фигуру высшего пилотажа.
– Осторожнее…
– Да помню я, что не в космосе, Дремов, не переживай… Слушай, а что у нас за пушки установлены?
– Волновые. В атмосфере – как дробовики. Главное – попасть хотя бы в крыло или даже рядом.
– А своих не прихватишь, если эта «дробь» пройдет рядом?
– А ты все-таки попадай…
– А нормальных импульсных орудий не нашлось?
– Не брюзжи. Лучше испытай то, что есть, вон на том истребителе.
– Не пугай меня, Дремов, такой повышенной кровожадностью…
– Это разведчик белоглазых, Боря. Поднебесная начала второй раунд…
Мысленно проклиная себя за то, что останавливаюсь на самом интересном месте, я оторвался от компьютера и устало побрел в спальню. Алена уже спала, и я осторожно, чтобы не потревожить ее, забрался под тонкое одеяло и мгновенно уснул. Я не помню, что снилось мне поначалу, но в один прекрасный момент декорации сновидения стали предельно четкими и яркими. Я сидел посреди обширной лужайки, греясь в лучах ослепительного солнца, и лениво поигрывал сорванной травинкой. В двух шагах от меня сидел осунувшийся и усталый человек в незнакомой униформе. Между нами стояли бутылка темно-красного вина и пара высоких бокалов. Человек налил вино в бокалы и, подняв свой, молча выпил. Я осторожно взял предназначенную, судя по всему, для меня порцию и пригубил. Вкус у напитка был просто божественный. При всем моем скептическом отношении к винам, я не мог удержаться от похвалы:
– Невероятно вкусно!
– Настоящее Исмарское, – сказал человек и, вымученно улыбнувшись, представился: – Капитан Дремов.
– И во сне от тебя покоя нет, – равнодушно констатировал я, повторно прикладываясь к бокалу. – Я угадал? Это твоя затея?
– С книгой? – Дремов кивнул. – Моя…
– Но зачем тебе это? – удивленно спросил я, приканчивая вино.
– Не мне, – возразил капитан, – тебе…
– Меня даже любимая девушка уже считает сумасшедшим! Ты думаешь, что мне это действительно нужно?
– Она же еще с тобой? – спросил Дремов и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Значит, не все потеряно.
– Когда потеряется, будет поздно, – заметил я.
– Это верно, – согласился капитан.
– Ну, так в чем смысл твоего… эксперимента? – не сразу подобрав нужное слово, спросил я.
– Я обязан тебя кое к чему подготовить. Ты должен понять и полюбить мое беспокойное время и существующий в нем мир. Иначе он может серьезно измениться…
– Это связано с моей работой в лаборатории? – неожиданно для себя спросил я.
– Да, – Дремов кивнул. – А ты хорошо соображаешь, когда опускаешь типичные для твоего времени условности и предрассудки.
– Спасибо, – поблагодарил я и попросил: – Налей еще…
Капитан охотно добавил в мой бокал вина и продолжил:
– Я вынужден действовать с максимальной осторожностью, большего поэтому пока сказать не могу. Учти одно: принимая любое решение, ты избежишь ошибки, если будешь помнить о тех людях, что живут и умирают на страницах твоей книги…
– Как загадочно, – я саркастично улыбнулся, – и высокопарно…
– Слушай, Леон, я ведь тоже не мастер изящной словесности, – немного обиженно сказал Дремов. – Наши совместные усилия, возможно, дадут плоды, и книжка примет какую-то законченную форму, но главное в том, что останется в твоей голове. Я надеюсь, это будет глубокая симпатия к моим товарищам и чувство ответственности за их судьбу.
– А погибшие? Как быть с их судьбой? – Я догадывался, что речь идет о какой-то связи между разработками нашей лаборатории и некими событиями в далеком будущем. Вероятно, нам предстоит изобрести нечто принципиальное, и Дремов пытается сделать меня союзником совсем неспроста.
– Извечная проблема выбора между частью и целым, когда и то, и другое составлено из человеческих жизней, – задумчиво произнес Дремов и допил свое вино.
– Если ты готов признать, что это будет и на твоей совести тоже, я, быть может, и соглашусь, – сказал я, развлекаясь безнаказанностью любых слов и поступков во сне.
– Я уже признал, – негромко ответил капитан. – Иначе не стал бы все это затевать… Ладно, отдыхай, завтра я тебе расскажу о самом интересном – о штурме…
С этими словами капитан исчез, словно растворился в поплывших зеленой волной обрывочных сновидениях. Я не запомнил больше ничего, да это было и неважно. Главное уже случилось: в нависших над моей психикой тучах загадочности забрезжил просвет.
Проснувшись, я уже не чувствовал уверенности в том, что ситуация как-то прояснилась. Наяву сказанное приснившимся мне Дремовым приобретало совершенно иное звучание, да и факт встречи во сне с самостоятельно мыслящим героем книги немного обескураживал. Вернулась критичность, и, хорошенько подумав, я пришел к выводу, что мне все-таки стоит отдохнуть. «Разговоры с космосом» во сне и, что важнее, наяву вполне укладывались в рамки классического расстройства психики, а мне совсем не хотелось попасть в лечебницу. Я, твердо решив избавиться от приступов «сумеречного сознания», поборол желание сесть за компьютер и заперся в ванной. Тщательно побрившись и приняв душ, я вторгся на кухню, где приготовил завтрак. Потом я вернулся в спальню и разбудил Алену.
– На Необуле выходной? – В ее голосе сквозило недоверие.
– Больше никаких наемников и андроидов, – уверенно пообещал я. – Мой разум восстал из пепла!
– Это хорошо, – Алена улыбнулась. – А тело?
– Охвачено вихрями нерастраченной энергии, – ответил я, прижимая Алену к себе.
Я продержался до самого вечера. Мы с Аленой успели сделать массу давно отложенных дел, но к закату желание сесть за работу стало невыносимым. Мысленно обозвав мифического Дремова последними словами, я включил компьютер и окунулся в насыщенную запахом гари атмосферу Необулы…
…Но и от зол неизбежных богами
нам послано средство:
Стойкость могучая, друг, –
вот этот божеский дар.
То одного, то другого судьба
поражает: сегодня
С нами несчастье, и мы стонем
в кровавой беде.
Завтра в другого ударит.
По-женски не падайте духом,
Бодро, как можно скорей,
перетерпите беду.
Архилох
Глава 10
Необула. 13.11.2352 г. н. э
Капитан Александр
– Смотри, капитан, звездный дождь, – негромко сказал Петров, мельком взглянув на экран.
«Афина» зависла на высоте десяти километров между двумя вершинами одного из пиков горной гряды. Долина Легионеров лежала в десятке километров к северо-востоку. Там сейчас оставалось не более одного батальона гоплитов. Все остальные войска были распределены по важнейшим стратегическим объектам. Имперцы вполне предсказуемо стремились к наиболее крупным промышленным центрам и базам. Там их ждали наемники и солдаты. Космические штурмовики и «Мухи» обросли крыльями и курсировали на средней высоте, готовясь встретить врага в атмосфере. Самолеты-перехватчики, на которые пересели многие пилоты космических кораблей, уже начали охоту за разведчиками имперцев, отчего воздух наполнился несмолкающим грохотом. По данным спутниковой разведки, после боя у лун Необулы Воздушная Армия недосчиталась девяноста трех космолетов, в результате схватки с последней орбитальной линией обороны – «Автоматами» – в строю имперцев осталось всего полторы сотни «Фудзи». Армия эллинов сократилась вдвое, и перед ней стояла вдвойне сложная задача – битва на поверхности планеты. Изюминка была в том, что вся мощь Армии Поднебесной заключалась не в громоздких и по большому счету несовершенных космолетах, а в грузе, что они несли в своих трюмах. Империя рассчитывала вовсе не на космические баталии. Ее главной задачей был захват планеты, и как раз к нему Армия была подготовлена лучше всего.
Как только «Фудзи» перешли на минимальную орбиту, их десантные люки раскрылись, выпуская в разреженный воздух стратосферы десятки сотен истребителей. Тучи короткокрылых машин стремительно понеслись вниз, расстреливая неуклюжие в сравнении с ними ракеты ПВО, уворачиваясь от плотного заградительного огня лазерных и баллистических орудий, а также завязывая головокружительные воздушные бои с «Мухами» и штурмовиками эллинов. Сами космолеты продолжили неторопливое снижение, чтобы высадить десант, лениво отстреливаясь от пропущенных истребителями ракет и поблескивая силовыми полями энергощитов. Машина Воздушной Армии надвигалась медленно, но неотвратимо.
«Афина» и все три оставшиеся «Альфы» получили приказ защищать Долину Легионеров, где располагался штаб Необульской армии и флота. – Я думаю, что вы прекрасно понимаете – никакого штаба в долине нет и быть не может, – сказал капитан Дремов, собрав командиров штурмовиков на «Афине», как самом вместительном корабле, – но мы установили мощную систему ретрансляторов, которая базируется здесь. У врага будет создаваться совершенно отчетливая иллюзия, что приказы отдаются именно отсюда.
– Спасибо за оказанное доверие, – сказал Выдра и ухмыльнулся, показав мелкие острые зубы. – Тариф, я надеюсь, двойной?
– Если уцелеете, – согласился Дремов, – и удержите плацдарм.
– Смотря сколько времени, – заметил легионер Брукс – командир штурмовика «Альфа-тринадцать».
– Ровно столько, сколько понадобится, чтобы уничтожить всю Воздушную Армию. Не больше.
– Это по мне, – снова оскалился Выдра. – Если задача не безнадежна, пропадает азарт и становится ужасно скучно…
– Кто будет под нами? – спросил Александр.
– Батальон пехоты, три зенитные батареи и штрафбат, – перечислил Дремов. – Командиры из «регулярников», рядовые – легионеры, если вас это интересует.
– Нисколько, – поспешно ответила Елена и покосилась на наемников.
Никто на замечание Дремова никаким особым образом не отреагировал, и девушка расслабилась. Наблюдавший за ней краем глаза Александр едва заметно улыбнулся.
– Хотел бы я добавить вам еще десяток штурмовиков, – начал было капитан, но Александр его прервал:
– Чтобы победить, не хватит и тысячи, а чтобы умереть, достаточно трехсот… Не ручаюсь за точность цитаты…
– Царь Леонид, – Дремов кивнул. – Держитесь, ребята, я обязательно вернусь за вами… Лично вернусь, обещаю, как только смогу…
Сначала Александру показалось, что приближается гроза. Солнце скрылось за серой тучей, которая надвигалась стремительно и бесшумно, трижды опережая собственный звук. Только молнии от нее неслись не вниз, к земле, а навстречу штурмовикам, и были они идеально прямыми. Энергощит «Афины» засверкал от множества прямых попаданий лазерных импульсов. В динамики ворвался вой и грохот рвущихся ракет. С земли взвились и завертелись затейливыми вихрями клубы дыма и пыли. Туча выросла и превратилась в полчище серо-голубых истребителей.
Лоуренс покосился на капитана и нежно провел пальцами по штурвалу. Роберт сосредоточенно прищурился, медленно перетирая крепкими зубами жвачку. Петров пробежался пальцами по клавиатуре своего терминала, подрегулировав системы защиты, и тоже замер.
Истребители были уже совсем близко, но Александр молчал.
– Капитан? – не выдержав напряжения, окликнул его Лоуренс.
Александр поднял руку и негромко произнес:
– Три…
Он раскрыл ладонь.
– Два…
Пальцы сжались в кулак.
– Один…
Рука напряглась.
– Атака!
Рука с силой рубанула воздух.
«Афина» сорвалась с места и на бешеной скорости, заложив крутой вираж, обрушилась на истребители сверху. Вокруг корабля заполыхали огни горящего кислорода и засвистели обломки вражеских машин.
Роберт, как древний факир, совершал замотанными в провода руками таинственные пассы и вертелся вместе с креслом во все стороны. Верхнюю часть его лица закрывала маска виртуального наведения орудий, а с обрамленных рыжей щетиной губ то и дело срывались непристойные возгласы.
Петров обливался потом, перебрасывая суперлинии силовых полей в те места, куда через мгновение попадали вражеские ракетные снаряды.
Вивьен, сохраняя нечеловеческое спокойствие, координировала действия «Афины» и «Альф» непрерывной скороговоркой:
– Прижмись к горе! Вперед, стоп и вниз! Атака в брюхо! Полный назад! – Александр сыпал короткими приказами, с удовлетворением отмечая, что Черный Брат учится взаимопониманию не по дням, а по секундам.
Что творилось на земле, разглядеть было уже невозможно. До того, как дым и пыль закрыли всю видимость, Александр успел рассмотреть пять приземлившихся под прикрытием атаки истребителей «Фудзи» и теперь предполагал самое худшее. Пять космолетов могли опустить на поверхность не меньше трех дивизий андроидов вместе с тяжелой техникой. Даже если зенитчики развернут свои пусковые установки в направлении наземных целей, легионерам придется очень несладко.
– «Альфы», карусель! – рявкнул Александр, и Лоуренс заложил вираж, показывая другим, что имеет в виду капитан.
Штурмовики перестроились особым образом и начали хаотический, с первого взгляда, воздушный танец, постепенно расходясь от условного центра и непрерывно пронзая небо яркими вспышками пушечных импульсов. Внутри описываемой четырьмя машинами сферы не оставалось ни одного вражеского истребителя.
Сбой наступил на седьмой минуте. «Альфа-тринадцать», словно споткнувшись, «клюнула» круглым носом и, выпустив шлейф густого дыма, вошла в пике.
– Брукс, прыгай! – заорал Александр, но ответа не последовало.
Карусель штурмовиков рассыпалась, и машины разошлись в разные стороны как можно дальше. Капитан заметил, что Выдра головокружительным маневром увернулся от десятка преследующих его истребителей и на форсаже пошел в сторону «Фудзи», которые все еще разгружали войско.
– «Афина», отвлекаем противника на себя! – раздался голос Елены.
Лейтенант хотела дать «девятому» шанс прорваться к космолетам.
– Атака! – приказал Александр.
– Энергопакеты пушек на исходе, – хрипло доложил Петров. – Импульсов сто – сто двадцать.
– Готовься перебросить на орудия энергию силовых щитов, – приказал капитан.
– Я так и знал, – обреченно заметил Петров и усмехнулся. – Хотите, ребята, я вам спою, для настроения?
– Валяй… – ответил Роберт, поднимая забрало прицела.
– Подменить? – обеспокоенно спросил Александр.
Он отвлекся от экрана обзора и не видел, почему Рыжий посреди боя вдруг решил «перекурить».
– Они драпают, капитан! – воскликнул Лоуренс.
– Ты смеешься?! – Александр резко повернулся к экрану.
Оставшиеся после мясорубки истребители стремительно уходили к горизонту, туда, где, прижавшись к земле, притаились космолеты. Стараниями Выдры их было уже только четыре, а не пять. Самой «девятки» рядом с «Фудзи» видно не было.
– Что-то невероятное! – воскликнул капитан. – Андроиды не должны отступать!
– Ну, какие бы они искусственные ни были, а погибать им приходится как живым, – высказался Петров.
– Да и бог с ними, – Лоуренс махнул рукой. – Надо заправиться и пополнить боекомплект. Сядем, капитан?
– «Альфа», вы меня слышите? – Александр, обращаясь к невидимому напарнику, непроизвольно поднял глаза к потолку.
– Она молчит, капитан, – тихо сказала Вивьен. – В эфире только пехота и зенитчики.
– Не может быть! – возмутился Александр. – Я не видел, чтобы их сбили! Вызывай еще!
– «Альфа-один», я «Афина», прием!
– Так мы садимся, капитан? – переспросил Лоуренс и сочувственно посмотрел на Александра.
– Давай, пилот, только быстро, – подавленно отозвался капитан. – Нам нельзя надолго оставлять воздух чистым…
Наземная линия фронта упиралась на юге в отвесные километровые скалы горной гряды, а на севере обрывалась в изумительные по красоте разломы гигантских каньонов. Для наземной атаки оставалась полоса длиной около двух километров. За неделю сборов Необульской армии ее каменистый грунт легионеры тщательно изрыли богатой системой окопов, блиндажей, дотов и капониров. Перед всеми этими шедеврами кирки и лопаты распростерлись бескрайние поля колючей проволоки, мин, стальных конструкций против бронемашин на магнитной подушке, микроволновых генераторов и силовых ловушек, настроенных на соскальзывание жертв по энергетическим желобам прямо в каньон. Не могли не восхищать и возвышающиеся над окопами почти сплошные ряды автоматических импульсных орудий, а также тщательно разбросанные по всей долине позиции минометных и ракетных установок. Даже с жалким батальоном личного состава Долина была способна продержаться против наземных сил довольно долго, если не сказать больше: она была почти неприступна.
Александр спрыгнул на желтую от присыпавшей ее пыли траву и устало поплелся к куполу диспетчерской башни. Вокруг суетились техники и заправочные роботы. Из ангара к «Афине» на всех парах неслись тягачи с энергопакетами и ракетами. У открытого воздушного шлюза с тихим шелестом затормозила машина медиков, и высунувшийся из нее доктор крикнул вслед идущему нетвердой походкой Александру:
– Как вы себя чувствуете, господин капитан?
– Нормально, – не останавливаясь, бросил Александр через плечо.
На самом деле он чувствовал себя отвратительно. В груди что-то отчетливо ныло, продавливая изнутри грудину и выламывая из плеча левую руку. Трудно было дышать, а перед глазами мелькали черные мушки. На лбу выступил крупный холодный пот. Капитан впервые за тридцать семь лет почувствовал необъяснимый страх. Он, может быть, и не осознанно, на протяжении всей жизни придерживался позиций фатализма, страх смерти при таком подходе – всего лишь условие игры, однако сейчас что-то менялось. Александр не знал, что именно, но менялось, и его это беспокоило.
