Shy Hyde
Лея Ли: ДНК любви
Пролог
Серая жижа. Ну и гадость. Она отставила деревянный кубок, осушив его до дна. Такова цена счастья. Чёрная Тьма – чума волшебников – рыщет совсем рядом. Пансионат уже на карантине. Не хотелось бы заразиться в такой день.
Белоснежное платье, сиреневый букет невесты, медно-рыжие локоны волнами на плечах, золотая прядь падает на лицо. Она решила не убирать её. Жениху это нравится. Он без ума. Особенно от её изумрудно-зелёных глаз. Остался последний штрих – медальон в виде капли. Сейчас он изменил цвет прямо в руках. Из тёмно-синего стал чёрным. Значит, пора. Опасность слишком близко. Бегом через весь замок, по этажам, на башню. Там ждёт её жених.
Дыхание сбилось. А в голове мелькали версии, почему церемонию перенесли наверх. Точно! Она остановилась на предпоследнем этаже. Голуби! Откуда ещё выпускать голубей на счастье? Последний рывок.
На башне ветер. И никого. В небе радуга после дождя – хороший знак. Сжав в ладони медальон, она загадала быть счастливой с тем, кто её по-настоящему любит. Позади торопливые шаги. Ветер доносит её имя. Она оглядывается навстречу… стихийному пламени и видит ужас в чёрных глазах того, кто пришёл за медальоном.
Глава 1. Счастлива
До встречи с любимым оставался месяц. Лея и мысли не допускала, что вести алхимию и артефакты будет кто-то другой. Кольцо на пальце напоминало о нём. Люмус Дарк – наглый блондин, который украл её сердце. Сегодня его мать должна приехать в клинику имени святого Андре Бессетта, где подрабатывала Лея. Как же ей надоели эти еженедельные отметки в журнале! Но всё ж лучше, чем проводить каникулы за решёткой.
Инес Каприс появилась ближе к обеду, когда Лея уже почти отработала. Карточки пациентов она рассортировала, канцелярию приняла. Бытовую химию тоже. Оставалось только накормить пожилых пациентов, если начальница не успеет вернуться с совещания. И произвести влажную уборку в коридоре. Это Лея планировала сделать после обеда. А потом со спокойной душой уйти в буфет и после прогуляться по умытому дождём Монреалю.
– Лея, беги на первый, – подошла начальница. – Каприс уже здесь. Ждёт внизу. Подниматься не будет. Бабу Любу я сама накормлю.
– Угу. Спасибо, миссис МакБраун.
Лея поспешила на встречу с миссис Каприс. Вдруг она привезла с собой весточку от Люмуса?
Блондинка ждала в холле у стойки администратора и, завидев Лею, улыбнулась. Всё-таки хорошо, что их отношения переменились в лучшую сторону. Тяжело пришлось бы, если они по-прежнему ненавидели бы друг дружку. Хотя Лея до сих пор считала Каприс стервой и подсознательно опасалась какого-нибудь подвоха с её стороны.
– Есть какие-то подвижки в моём деле? – с надеждой прозвучал вопрос, когда подпись была поставлена.
Женщина вздохнула:
– На удивление быстро мне выдали его из архива, но… во время моего отпуска. Поэтому отозвали обратно. Так что придётся делать новый запрос.
– Это долго?
– Как повезёт. Выйдем?
– Угу. Только мне ещё полы помыть.
– Успеешь. Поговорить нужно.
Они вышли во внутренний дворик корпуса Б. Пока шли до беседки, скрытой в зарослях, Лея читала письмо, которое Люмус написал матери. Парень сообщал, что Сара нашла курорт для дочки, и Светлане там легче, поэтому вернутся они к началу учебного года, не раньше. "Солнце зашло за тучи", – писал он в конце, и Лея поняла, что это сообщение адресовано ей. Блондин скучает.
– Как чувствуешь себя? – спросила вдруг женщина, убирая письмо в сумку.
– Прекрасно.
– Не устаёшь?
– Н-нет.
– Какие-то ещё симптомы…
– Симптомы чего? – не поняла Лея.
– Тошнота по утрам, аппетит, настроение, – продолжала допрос блондинка.
А уж это ей удавалось мастерски в силу профессии.
– К чему вы клоните, миссис Каприс? – Лея начала раздражаться. – У меня всё прекрасно. Я счастлива. Только… по Люмусу скучаю очень.
– Задержки, полагаю, тоже нет? – с насмешкой спросила женщина, хитро сощурившись.
– У меня организм работает как часы, – уверенно заявила Лея. – Рано ещё. Наверное, – она задумалась, прикидывая в голове дни.
– Мне-то всё равно, а вот Люмус тебе голову снимет, если наделаешь глупостей. Ладно, мне пора в суд. Забегу ещё на неделе.
Миссис МакБраун завалила бумажной работой. С одной стороны, Лея радовалась, что не надо общаться с жуткой старухой или сносить выходки весёлого Джо. Но с другой, ей хотелось больше практики с пациентами. А перекладывать бумажки – такая скукотища. Хотя и этот опыт был важен в перспективе. Ну и лучше, чем драить полы и туалеты. На эту работу прекрасно подходили новенькие волонтёры.
Инес Каприс через неделю пришла за подписью не одна, а со Снежински. Он вертелся рядом, а после они быстро удалились, так что Лея не нашла возможности сообщить блондинке, что она оказалась права. И посланий от Люмуса не было. И ему передать весточку не получилось. Оставалось только ждать осени.
Зарплату клиника переводила Лее сразу на штрафной счёт. За лето удалось откупиться благодаря своему целительскому дару. А вот осенью… для неё многое изменится. С 11 ноября штраф вырастет в два раза. Поэтому так важно было сейчас заработать побольше мэджиков, чтобы остаться на свободе.
Наконец миссис МакБраун поручила Лее заботу о пожилых пациентах. На сей раз только сменить постель. Весёлый Джо притворился глухонемым. С ним пришлось повозиться. А вот в палату номер 7 Лея входила с трепетом. Всё тот же полумрак. Та же старуха на кровати, что-то пережёвывавшая своим почти беззубым ртом. Уголки её губ дрогнули. Узнала?
Лея постучала по двери и громко возвестила:
– Баба Люба, это я, Лея. Рыжая, – старуха покачнулась. – Смена постели.
Лея помогла старушке перебраться на соседнюю койку. Сменив простынь, наволочку и пододеяльник, Лея пересадила бабушку уже на чистую постель.
– Сейчас я принесу завтрак.
Но завтрак Лея не принесла. У столовой её встретила миссис МакБраун и попросила срочно зайти к миссис Блэк – главному целителю клиники – для заполнения какой-то анкеты.
– Я сама накормлю бабу Любу. Не переживай. Ты помнишь, сегодня на тебе ещё стирка и маркировка?
– Угу, – ответила Лея.
– Да, кстати, и Соня здесь. Тётя её парня работает у нас в корпусе А. Ребята заскочили в гости. Можешь повидаться. Они в буфете.
– Угу. Сразу после миссис Блэк зайду, – пообещала Лея, особенно не надеясь на встречу.
С ребятами она столкнулась в холле. Соня МакБраун кивнула в знак приветствия. Крис Лейк же, презрительно поморщившись, уволок девушку на улицу.
В понедельник Лея разбирала карточки пациентов. Вдруг ощутила дикий голод. Как будто неделю не ела. Кое-как дотерпев до полудня, она побежала на обед, пообещав себе заняться стариками сразу после.
Когда Лея спустилась на четвёртый этаж в геронтологическое отделение, то застала переполох.
– Гюль, что случилось? Ты разве не на дежурстве в ожоговом? – спросила Лея чуть не налетевшую на неё подругу.
– Баба Люба пропала.
– То есть как пропала?
– Ушла.
– Как? Она же слепая!
– Вот поэтому мы её и ищем. Кто знает, куда она могла забрести. Помогай искать.
– Угу. А где?
– Везде. Посмотри в переходах. Говорят, она однажды в корпус Ц забралась. К миссис Уоррен. Представляешь?
– Угу, поняла. Сейчас переобуюсь только. А то на каблуках неудобно бегать. Кстати, ты видела? Кира вернулась.
Глава 2. Баба Люба
Баба Люба нашлась. Сидела в комнате на пятом этаже на кровати Леи. Не шевелилась. Только челюсти что-то пережёвывали.
– Баба Люба… – Лея обомлела. – Баба Люба! Вас вся клиника ищет. Идёмте, я провожу, – она подошла, но сдвинуть старуху с места не получилось.
Это было странным, ведь бабушка всегда была, как пушинка, лёгкая.
– Сейчас-сейчас… я позову кого-нибудь.
– Сядь, – вдруг сказала старуха, поймав Лею за левое запястье. – Деньги или покой?
– Что? – пришлось сесть.
Под пальцами старухи ощущался жар. Другую руку баба Люба положила на живот Леи.
– Богатство или счастье? – спросила старуха.
– Мне сон снился. Дом, сын и мужчина. Я не знаю, кто он.
– Выбирай, – от ладони в живот пошло тепло.
– Семью хочу. С любимым. Здоровых детей. Достаток. Чтобы в завтрашний день не страшно было смотреть. Свободу от преследований. Жить хочу. Спокойно, – говорила Лея, представляя себя рядом с Люмусом.
– Чужое надо вернуть, – проскрипела старуха.
– Кому?
Баба Люба подняла руку, направив указательный палец вверх, и потом вернула ладонь на живот Леи. Жар. Острая боль и затем холод. Дрожь. Лея не могла проронить ни слова.
– Три дня лежать будешь, – сказала старуха. – Боль пройдёт. Силу береги. С кем душа одна – боль одна. Чужое уйдёт – твоё вернётся. Береги. Что отдашь, в том сильнее будешь. Вернёшься сюда. Вернёшься. Пить дай… Пить…
Из коридора донёсся шум. Вошла мать Сары.
– Сильвия, пить.
Лея удивилась, как баба Люба узнала, кто вошёл, ведь миссис МакБраун ни слова не сказала и так же молча с ужасом смотрела то на свою пациентку, то на дрожавшую Лею.
– Пить, – повторила старуха.
– Сейчас вернусь, – начальница подхватила бабушку и повела к выходу.
А та всё просила пить. Вскоре всё стихло. Лея так и продолжала сидеть на кровати. Что это было? О чём она говорила? Почему так сильно бьёт дрожь и хочется плакать? Вошла Кира. Посмотрела на Лею. Уложила на кровать.
– Говорят, баба Люба здесь была, – сказала девушка.
– Угу.
– Что-то говорила тебе?
– Угу.
– Что-то ещё?
– Угу.
Кира достала палочку, блестящую, серебристую. Длинную и острую, как игла. Произнесла какое-то заклинание. Палочка отклонилась в сторону левого запястья.
– Что там? – Кира приподняла рукав халата на руке Леи. – Оберег?
– Угу.
Жёлтые птичьи глаза испытующе всматривались в испуганные изумрудно-зелёные. Ладонь соседки легла на живот. Тепло.
– Чистая работа, – она убрала руку.
– Что?
Кира не ответила. Она пересела на свою кровать и взялась за книгу. Вернулась миссис МакБраун.
– Ты как?
Лея попыталась улыбнуться, но не получилось. Боль в животе усиливалась.
– Она сказала, три дня лежать, – произнесла шёпотом.
– Лежи. Завтра у тебя выходной. А там видно будет, – миссис МакБраун подошла и, склонившись, долго-долго смотрела в полные ужаса глаза Леи. – Нельзя так, – наконец сказала она, – ты как раскрытая книга, – Сильвия улыбнулась уголками губ. – Я завтра зайду. Мисс Уоррен, идёмте со мной.
Лея осталась одна. Ближе к вечеру пришли соседки. Мисс Натс сразу заняла ванную на целый час. А Лея рассказала Гюль, что произошло.
– Мне так больно. И кажется, нужно в душ. Проводишь меня?
– Конечно, Лея.
– И… не уходи. Я боюсь…
– Ладно. Буду стоять за шторкой и разговаривать с тобой. Я тоже боюсь за тебя.
Когда девушки вышли из ванной, Марта уже храпела вовсю. Лея долго смотрела в стену. Никак не могла уснуть. Боль и страх. Она плакала беззвучно. Дом и семья таяли в дымке сна. Лея бродит по поляне, держа ребёнка за руку. Туман становится плотнее. Мальчик зовёт: "Папа! Папа!" Тишина. Только туман. Густой. Молочно-белый. Вдруг впереди тень. Тонкая ручонка выскальзывает. "Папа!" Малыш исчезает в тумане. Лея падает на холодную мокрую траву и безучастно смотрит вверх. Одна. Никому не нужная.
Утреннее пробуждение было тяжёлым. Веки будто налились свинцом. Лея не могла открыть глаза и пошевелиться. Но в гуле голосов отчётливо услышала шёпот Гюль Эргенч.
– …говорит, в палате нашли зуб. Помнишь, как в тот день, когда старик умер?
– Говорю же тебе, бабка – сама смерть. Как бы нашу не того, – отозвалась чуть громче Марта Натс.
– Прекрати. Это выдумки, – страх в голосе турчанки.
– А ты подожди. Бывает, что не сразу срабатывает. Страшная ведьма, – не унималась толстушка.
– Бабушка как бабушка. Старенькая очень. И дар имеет, – мягко сказала Гюль.
– Проклятый дар-то, – буркнула Марта. – Ходит по клинике, как смерть. Да ещё в нашу комнату зашла. Бр-р.
Лее удалось пошевелиться. Тут же к ней подлетела Эргенч.
– Ты в порядке? – заботливо спросила она, приложив ладонь ко лбу.
– Угу, – промычала Лея. – Помоги мне.
– Сейчас. Держись за меня. Ну же, – девушка помогла уцепиться за её шею.
– А где Кира?
– Вызвали на операцию. Я слышала. Ночью, – соседке удалось усадить Лею. – Голова не кружится?
– Кружится. Но мне надо… И пить. Пить хочу.
Лея пролежала три дня, как и сказала баба Люба. Миссис МакБраун навещала каждое утро. В палату решили не переводить, так как и без того вокруг одни медики. Да Лея и сама не хотела. В своей комнате ей было спокойнее. Даже Марта помалкивала и проявляла заботу, принося из буфета еду. Кира и Гюль следили за физическим и эмоциональным самочувствием.
Настала пятница. Этого дня Лея боялась больше всего. Что она скажет миссис Каприс? Ведь женщина догадывалась… да что там, знала о её положении. Только бы она не успела рассказать сыну. Иначе катастрофы не миновать.
Миссис МакБраун как птичка влетела с кипой документов в комнату.
– Это нужно подписать. Как ты? – обратилась начальница.
– Спасибо. Уже лучше, – Лея села в кровати. – Что это?
– Больничный. Я поставила тебе конъюнктивит, чтобы не было лишних вопросов.
– Угу.
– А это для Инес, – Сильвия МакБраун протянула Лее уже знакомый журнал.
– Она здесь?
– Да, ждёт внизу. Хочешь спуститься? – чёрные глаза с интересом посмотрели в изумрудно-зелёные.
– Нет. Голова ещё кружится.
Начальница вздохнула.
– Баба Люба иногда чудит. Но зла не делает. Только во благо. Во имя любви, так сказать, – губы её тронула улыбка и тут же исчезла.
– Я теперь её боюсь, – призналась Лея. – Как на работу завтра выходить?
– И без бабы Любы дел полно в отделении. Не беспокойся. На крайний случай, переведу на административную работу. Кстати, завтра ты выходишь в корпус Ц на неделю.
– Совсем забыла о полнолунии. Как быстро пролетело время.
– Да уж, – согласилась начальница. – Ладно, я побежала. А то Инес заподозрит неладное. Нам ведь это ни к чему, – она коснулась плеча Леи и упорхнула.
Глава 3. Полнолуние
К вечеру пятницы Лея уже чувствовала, что в норме. Несмотря на головокружение, она даже сходила поужинать в буфет. Впереди была ещё целая ночь и половина дня. В форму прийти помогали витаминные коктейли и придающие сил отвары, коими снабжала её Гюль. Девушка брала это всё в аптеке при клинике.
В субботу Лея вышла на работу в корпус Ц. Оставаться долго на ногах ей было ещё тяжело. Снежински это нервировало, и он много ворчал, но работать сидя разрешил. Лея готовила ингредиенты. И ходила за ужином, потому как сам мастер снадобий не имел возможности отвлекаться от котлов. В помещении было душно, и к вечеру Лея еле держалась на ногах. А впереди ещё неделя такой адской работы. И каждый день нужно было готовить основу "Антиволка" заново. Очень большие объёмы производства.
Обычно во вторник и пятницу у Леи выходные, но полнолуние внесло свои коррективы в график. А ночь на четверг 18 августа вообще предстояло провести в палате с оборотнем. Пусть даже это была уже знакомая ученица из Эль Кастильо Миранда Фокс, а превращение выпадало на полутеневое лунное затмение, дежурство не отменялось.
Девочка во сне покрылась серой волчьей шерстью и тихо поскуливала, пока её конечности приобретали форму лап. Лея умело снимала боль руками. Впрочем, эти ощущения не сравнимы с теми, что обычно испытывает оборотень. Чужая боль сегодня не принесла с собой особого дискомфорта. Даже удалось вздремнуть, сидя на стуле и облокотившись на стену.
Назавтра все были уставшие: и Лея, и Снежински, и их пациенты. Но ещё два дня нужно было готовить и принимать снадобье.
В пятницу начальница снова принесла журнал, чтобы Лея отметилась. Она была рада, что нет необходимости встречаться с Каприс лично. Мало ли что та способна разглядеть в бездне изумрудно-зелёных глаз.
– Завтра у меня выходной, – сказала Сильвия МакБраун. – Кому-то нужно остаться в отделении. Сможешь?
– Угу.
– Выходной возьмёшь в воскресенье и ещё какой-нибудь день. Если нужно, – начальница серьёзно посмотрела в глаза. – Но если хочешь, можно засчитать их за те дни. Вместо больничного. Чтобы тебе не потерять в зарплате.
– Угу. А так можно?
– Разумеется, – женщина слегка улыбнулась.
Лея обрадовалась. Ведь она чувствовала острую необходимость заняться чем-то, чтобы не накручивать себя из-за недавних происшествий. Единственное, чего она боялась, что придётся входить в палату номер 7, к старухе.
– Миссис МакБраун, я… буду совсем одна? Завтра.
– Да. Но не беспокойся. Я договорилась с девочками из буфета. Бабу Любу накормят.
Лея облегчённо выдохнула.
– Отлично. Я согласна работать без выходных. Мне ведь нужно штраф покрывать.
В субботу Лея отработала без происшествий. А когда вышла прогуляться во внутренний дворик, встретила там Миранду с родителями.
– Доктор Ли, – окликнула её мать девочки, Мэрил. – Мы так благодарны вам.
– Мне? Но я… Я ведь ничего особенного не сделала, – удивилась Лея.
– В столь юном возрасте готовить "Антиволк" и дежурить с… пациентом – дорогого стоит.
Лея смутилась и почувствовала, что краснеет.
– Мы хотим отблагодарить вас, – начал мистер Фокс – невысокий светлый мужчина. – Миранда, – обнял дочь за плечи.
Девочка достала из сумочки мешочек.
– Возьмите это, доктор Ли, – улыбнулась она.
– Мы ведь вместе учимся. Можно и на ты, – смутилась Лея.
– Я помню нашу первую встречу. Для меня вы навсегда профессор Ли, – кончики розовых прядей, собранных в хвост, растрепал ветер.
Лея взяла мешочек.
– Что там?
– Предсказательный камень, – ответила миссис Фокс. – Если жизнь ставит перед выбором, помогает определиться.
– Только нужно правильно загадать, – сказал её муж. – Возьмите в ладонь, обязательно в левую, и задайте мысленно вопрос. Зажмите кулак. Спросите: "Будет ли это во благо для меня?"
– И камень ответит! – воскликнула Миранда. – Он станет чёрным, если действие будет во вред. И белым, если вы на верном пути.
– Спасибо, – Лея раскрыла мешочек.
Мэрил Фокс добавила:
– Слишком далёкую перспективу камень не всегда может различить. Но на ближайшие несколько часов или дней работает прекрасно.
– Точнее, он помогает определиться со следующим шагом, но если до вашей конечной цели слишком далеко… ему сложно, – пояснил мистер Фокс.
– Угу, – промычала Лея, положив на ладонь нежно-розовый матовый камень с золотыми вкраплениями паутинкой.
Отработав в воскресенье с утра, Лея вместе с Гюль и Мартой вышли прогуляться по городу. Погода была прекрасной, и девушки не стали спускаться под землю. Они прошлись по парку Мон Руаяль, посетили ораторий святого Иосифа. Правда, Гюль внутрь не пошла. А Лее было интересно, что же так привлекает сюда туристов со всего мира. Коллекция костылей очень впечатлила девушек. Даже мисс Натс, которая уже бывала в этом месте.
– Подумать только, каким даром обладал Андре Бессетт! – говорила она вполголоса. – Скольких людей вылечил. Говорят, инвалиды уходили на своих ногах.
Лея вздохнула. Она читала о монахе, но сейчас, когда увидела всё своими глазами, поняла, что выбрала правильный путь. Она тоже хотела лечить. И вдруг осознала, что должна сделать всё возможное, чтобы Светлана, дочь Сары и Люмуса, поправилась. Ведь Лея знала акупунктуру, чувствовала болевые точки на теле малышки и могла помочь. Могла, но не всегда хотела. Сара своим поведением не способствовала этому. А Люмус…
Вспомнив блондина, Лея улыбнулась. Как ему отдыхается с семьёй? Действительно ли после поездки он будет готов к разводу? Что если наоборот? И снова тревожные мысли закрутились в голове.
Девушки вышли из оратория.
– Может, перекусим? – предложила Гюль.
– Я только за, – радостно подхватила Марта.
– Идёмте в китайский квартал, – предложила Лея.
Но девушки запротестовали. Гюль сослалась на непереносимость острой пищи. А Марта… готова была есть что угодно, но давно мечтала попробовать русскую кухню.
– Я знаю одно место, – вспомнила Лея.
Она привела подруг в ресторан "Сударушка" в подземном городе, недалеко от Пиратского переулка. Да, тётя всегда предостерегала её от этого места. Но Люмус ведь не боялся гулять здесь. Да и Лея сейчас не одна. И эти два места напоминали ей и о нём и о тёте Чунь. Как жаль, что именно из-за него Лея так рано осиротела.
В эту ночь ей снова приснился старый кошмар. Красная лента рассвета над заливом Святого Лаврентия. Облака собираются в одну тяжёлую чёрную тучу, что стаей ворон налетает на берег. В плечи Леи впиваются острые когти. Огромный ворон поднимает её в воздух и несёт над заливом. А после бросает в пучину. Коснувшись ногами дна, Лея оказывается на вершине башни Шато Кастильо. За спиной шаги. И голос человека в чёрном: "Лейла. Лей-ла-а…"
От острой боли под левой ключицей Лея проснулась. Кто-то снова проклинал Снежински.
