Снежана Масалыкина
Ночь Аиды
Глава 4. Королевство Элтаннин. Танец злобного гения
«Танец злобного гения
На страницах произведения.
Эта игра. Без сомнения
Обреченных ждет поражение».
Гр. «Король и Шут»
Эр Наг Тэ разъяренно шипел: впервые в жизни не убиваемого Верховного жреца жёстко ранила чужая магия. Странные серебристые плети, вырвавшиеся из черных наручников и ошейника плененной Эдассих, оставляли глубокие и болезненные порезы на толстой шкуре ипостаси, разрывая плоть практически до мышц. Регенерация не успевала восстанавливать израненные участки тела.
Змей забился от ярости и боли. Но нити, словно не замечая усилий жреца, опутывали рептилию, оставляли рваные раны и скользили дальше, за спину беснующейся твари, словно желая прикоснуться к чему-то еще.
– Прекрати немедленно! – рявкнул Эр Наг-Тэ и крепче сжал непокорную райну тугими кольцами.
К удивлению старого интригана маленькая глупая принцесса, столько лет бывшая его любимой марионеткой, игрушкой в его руках, вдруг показала воистину королевский характер, сопротивляясь не только его магической силе, но и моральному давлению.
– Ш-ш-што там? Ш-ш-то ты види-ш-шь? – Эр Наг Тэ в ипостаси змея практически уперся в серую дымку, но так и не смог обнаружить странную женскую фигуру, подававшую Эдассих непонятные знаки.
А в следующее мгновенье раздался дикий утробный крик. Змеиные кольца обмякли и потеряли свою хватку, и полураздавленная жертва Верховного Жреца рухнула на пол пещеры, чувствительно приложившись спиной о камни.
Эдассих сжалась в комочек, стараясь занять как можно меньше места и стать незаметной. Раненная рептилия металась под сводами пещеры, билась о стены, пытаясь погасить таинственное пламя, которое огненными ножами резало плоть чудовища.
Лежа на полу райна Эдассих равнодушно наблюдала за безумным зверем, потихоньку начиная дрожать от холода. Но сил подняться и что-либо сотворить совсем не осталось. Тем более, что призрачные нити из черных оков исчезли также внезапно, как и появились и теперь райна отрешенно размышляла, что еще придумать дядя, чтобы сломить ее сопротивление. Помощи ждать было неоткуда: даже если Гримиуму уже доложили о ее побеге, то муж все равно не ведал, куда отправилась его глупая жена.
Теперь Эдассих воочию видела всю глупости своей одержимости. И все бы ничего, если бы не божественная Ананта, приближение которой Жрица ощущала всем своим нутром. Кровь сворачивалась в жилах у королевы, когда она вспоминала о богине и о тех вещах, что творила для нее и что еще предстояло сотворить. Ибо не ведала поумневшая райна, как нарушить клятву, данную богине, не умерев при этом самой.
«И ладно бы только я одна погибла, – тоска сжимало ледяной рукой солар Эдассих все крепче. – По моей глупости погибнут тысячи ни в чем неповинных жизней».
После нападения Эр Наг Те с райны словно морок спал и теперь, полумертвой куклой валяясь на полу, королева отчетливо осознавала, какую ядовитую кашу она варила долгие годы в собственном доме.
Черный дракон тяжело заворочался в избитом женском теле, но Эдассих совсем не представляла, как выпустить его наружу. Злость и ненависть на Верховного жреца переросли в чувство глубокой вины и королева, почти смирившись со своей участью, ожидала смерти. Дядя, осознав, что она не тот дракон, что ему необходим, уничтожит ее, как только очухается от ран, нанесенных неведомой магией.
Эр Наг Тэ в конце концов сумел справиться с разъяренно израненной ипостастью и принял человеческий облик. Лишь в глазах все еще полыхали тяжелым черным огнем вертикальные зрачки. Даже будучи человеком, жрецу с трудом удалось погасить собственной магией огненные всполохи на рука. И оттого теперь королевский дядя яростно взирал на поверженную племянницу с высоты собственного роста, едва сдерживаясь, чтобы сию секунду не разорвать ее на клочки.
Но холодный разум старого интригана сумел совладать с безумием. И через несколько минут, приведя дыхание в норму, а с ним и контроль над собственной магией, Эр Наг Тэ, подхватив воздушным силком полумертвую Эдассих с пола, отшвырнул ее на ложе. Безвольной куклой рухнула райна на меховые покрывала и, стукнувшись головой б изголовье, мгновенно отключилась.
Но за секунду до того, как глаза королевы перестали видеть, темноволосая женщина в тумане мигнула радужным светом и исчезла в разноцветном пламени, успев донести до разума потерявшей сознание Эдассих важную мысль: «Все дело в голове!», – беззвучно прошептали потрескавшиеся губы женщины, и королевы ушла За-Грань.
Эр Наг Тэ, тяжело дыша и прищурив глаза, со злобой наблюдал за тем, как племянница потеряла сознание от удара. От соблазнительной мысли привести ее в чувство и устроить пытки с пристрастием руки древнего жреца сводило судорогой до такой степени, что длинные тонкие пальцы, скрючившись, царапали ладони удлинёнными ногтями. Но, переведя дух, жрец решил оставить на время племянницу в покое, а самому в тишине и покое обдумать все, что случилось с момента, как Эдассих пришла в себя и осознала всю глубину бездны, в которую он ее заманил.
Что-то царапнуло распаленный мозг Верховного Жреца, но он отмахнулся от мысли, как от навязчивого жука-кровепуса в холодную осеннюю ночь. Золотой дракон, еще не осознавший всей своей силы и не возродивший собственную ипостась, находился в его абсолютной власти, бездыханной куклой валясь в меховых покрывалах. Остальное не имеет значения.
Эр Наг Тэ прислушался: райна дышала глубоко и размеренно, значит, обморок плавно перешел в сон, стирая все грани сегодняшних потрясений у той, кто еще утром мнил себя райной из правящего дома Арракис.
Удовлетворённо кивнув собственным мыслям, жрец движением руки навел порядок в разгромленном гроте, и устало опустился в кресло, по-прежнему не сводя змеиных глаз со спящей женщины. Отпив вина из бокала, сделанного из ледяного камня, добытого в горах Ар-Има, Эр Наг Тэ задумчиво откинулся на спинку и, прикрыв глаза, принялся размышлять.
Гордость жреца была уязвлена: потратить долгие годы на поиски Золотого дракона по всем мирам За-Гранья и обнаружить его под боком, мирно живущей и не ведающей о своей сути – только старая драконья ведьма способна была так посмеяться над ним, почти бессмертным сыном первого жреца не-бога демона Вритру.
«Как славно, что ты сдохла, моя дорогая альфа! И как жаль, что не узнаешь о том, что я сделаю с твоей драгоценной дочерью! За тебя, золотая моя! Надеюсь, За-Гранье стало твоей личной Бездной!» – довольно расхохотавшись в голос, Верховный жрец салютнул неподвижной райне, и осушил кубок до дна.
Эдассих сломанной куклой бездыханно лежала на кровати. Тишина тяжелым покровом окутала стены пещеры, проникая в разум и порождая странные видения. Слышно было, как в дальней пещере размеренно капают капли в бассейн с водой, оглушая и заглушая нерадостные мысли Эр Наг Те.
Рыжая стерва, на которую Верховный Жрец делала ставку, оказалась вовсе не тем драконом, что ему был необходим. Эдассих, демонстрируя силу королевского воспитания и рода, тем не менее, оказалась слабовата под напором фактом и вот уже второй раз уходит в За-Гранье, так ни разу не вернувшись в полном обороте оттуда. Хотя, казалось бы, злобный гений старого интригана вытворил все возможное и невозможное, чтобы выманить Золотого Дракона из магического сна, в котором он пребывал столько лет.
Жрец раздраженно стукнул ладонью по подлокотнику: бесила неведанная магия, при помощи которой старая Альфа умудрилась так долго скрывать от него обоих дракониц. Вновь наполнив кубок вином. Эр Наг Тэ тяжело поднялся и подошел к ложу, где спеленутая меховыми покрывалами по-прежнему неподвижно, едва дыша, спала райна.
Оглядев племянницу с высоты своего немаленького роста, жрец склонился над Эдассих и опасливо прикоснулся к браслету на руке. Холодный черный металл привычно куснул антимагией.
«Тогда откуда взялись эти странные плети? И с кем Эдассих разговорила? Кто находился за моей спиной?» – загадки и непонятности сводили с ума Верховного жреца, кусая ядовитыми пчелами взбудораженный дракой разум.
Присев на края кровати, Эр Наг Тэ осторожно потряс за плечо спящую женщину, но Эдассих даже не пошевелилась. Склонившись почти вплотную к лицу, жрец напряженно стал вслушиваться. Бледная до синевы райна дышала так тихо, что даже ее солар молчал и не реагировал ни на что. Жрец дотронулся до щеки и вздрогнул: кожа неприятно обожгла холодом и оставила на тыльной стороне ладони ощущение мертвенной липкости.
Брезгливо вытерев руку о край кровати, Эр Наг Тэ раздраженно щелкнул пальцами. Но королева даже не вздрогнула, получив порцию оживляющей магии. Верховный жрец не выдержал и, схватив Эдассих за плечи, стал трясти, пытаясь привести в чувство. Райна не подавала признаков жизни, мотыляясь мешком без костей из стороны в сторону. Жрец злился и попеременно применял то магию, то хлопки по щекам, то лил воду в приоткрытый рот.
– Не стоит так напрягаться и терзать человечью плоть дракона. Девочка в собственном За-Гранье и не придет на твой зов. Ты слишком слаб для этого, – ехидная реплика нарушила тишину пещеры, заставив равнодушное сердце жреца заколотиться то ли от испуга, то ли от неожиданности.
Эр Наг Тэ, услышав за спиной чужой голос, едва не выронил из рук тело Эдассих. Осторожно опустив райну на кровать, жрец медленно обернулся, готовый немедленно атаковать. Но ударить не успел, узрев в последний момент того, кто осмелился усомниться в его силе и способностях.
В кресле, закинув ногу на ногу, восседал высокий мужчина. Его можно было бы принять за человека, если бы не золотые глаза и волосы.
– Что же ты замер и не приветствуешь своего бога, жрец? – насмешливо поинтересовался непрошенный гость, с откровенной насмешкой разглядывая замершего мага.
– П-приветствую, мой господин, – выдавил из себя Эр Наг Тэ и поморщился: звук собственного голоса показался ему неприятным и каким-то испуганным. – Н-но как? Как такое возможно? – жрец откашлялся и заговорил более уверенно, лихорадочно пытаясь сообразить: как без его помощи и крови дракона не-бог демон Вритру сумел покинуть свою темницу и вернуться в радужный мир.
– Не слышу радости, жрец, – светильники мигнули, погасли, а когда загорелись вновь, на стенах пещеры затанцевали странные красновато-золотые тени, сплетаясь в причудливые фигуры.
Эр Наг Тэ схватился руками за горло: воздух застрял в глотке глыбой льда, легкие отчаянно требовали живительного кислорода, глаза наливались непрошенными слезами от удушья.
– П-п-п…-с-ст-та… – и жрец рухнул на колени, склоняясь в глубоком поклоне перед своим богом.
– Так-то лучше, змееныш, – плотоядно улыбнулся демон, и спасительный воздух обжег мужскую грудь.
Распластавшись на каменном полу, Эр Наг Тэ, хрипло дышал, пытаясь успокоиться и прийти в себя. Испуганными мотыльками кружились в голове беспорядочные мысли. Сердце не желало успокаиваться, руки и ноги тряслись от пережитого ужаса. Почти бессмертный, привыкший наводить ужас на других сам, Верховный жрец впервые ощутил себя ничтожным и беспомощным, и это состояние ему не пришлось по нраву.
«Как? Как? Кто?!» – горячей кровью пульсировала в голове мысль без ответа.
– Как, как… – ухмыльнулся демон. – Ты думаешь, один такой умный? Жаждешь власти, мечтаешь и рыбку съесть, и не-бога в темнице оставить? – и закончил с издевкой. – С-сы-ы-ы-но-ок…
Лежа на полу, не смея поднять голову, Эр Наг Тэ всем своим существом ощущал темную магию, легкими волнами накатывающую на его онемевшее от неудобной позы тело, прижатое к камням божественной силой. Словно пробуя на вкус, сила не-бога прикасалась к нему, то ласкаясь, то покусывая.
От этого ледяные мурашки пробегали по позвоночнику, нервируя еще больше, не давай сосредоточиться, заставляя обмирать от неизвестности до судорог в пальцах. До поджатого кончика ядовитого хвоста у ипостаси. Жрец чуял страх своего змея: кисловато-горький, он скопился во рту, и каждое сглатывание слюны только увеличивало мерзкий привкус.
– Каждый раз одно и тоже: взывания, мольбы, обещ-щ-щания, – шипящие звуки, сорвавшиеся с губ демона, хлыстом прошлись по натянутым нервам.
– Предательство. Ты решил, что умнее меня? Меня?! Перворожденного? Старшего? Единственного?! Ты глуп, жрец, раз решил обмануть меня! – голос разъяренного демона был тих, шипение змея то и дело прорывалось сквозь человеческую речь. И от этого становилось еще страшнее.
Эр Наг Тэ оставив жалкие попытки подняться хотя бы на колени, и лежал, не пытаясь больше сопротивляться, лихорадочно размышляя о способах побега. Одна-единственная мысль трепыхалась где-то в глотке пойманной бабочкой: раз Вритру не убил его сразу, значит, для чего-то жрец ему все еще необходим. И эта отчаянная надежда не давала впасть в отчаянье, позволяла копить силу.
Верховный жрец чувствовал спинным мозгом, что не-бог демон Вритру, хоть и сумел вырваться из Преисподней Миров Первозданного Хаоса, (куда упекла его младшая сестра – божественная Ирида), силу свою вернул не до конца. Но собственная магия и возможности жреца оказались жалкими крохами не против трети вернувшейся мощи не-бога.
– Ес-сли бы я рас-с-с-читывал только на тебя, жрец, мир вс-с-се ещ-ще ждал бы своего бога, – раздалось над головой жреца, и Эр Наг Тэ вздрогнул всем телом, ощутив дыхание демона на своем затылке.
В ту же секунду жреца приподняла неведомая сила и поставила на ноги. Но пошевелиться он по-прежнему не мог, продолжая немо пялиться на демона. Собственная магия стекала в пальцы жреца, скапливаясь для удара. Но Эр Наг Тэ, глядя в золотые глаза Вритру, в которых плескалась белая ярость, решил, раз силы неравны, оставить все как есть и посмотреть, что будет.
– Молч-чиш-ш-шь? – лицо не-бога оказалось так близко, что жрецу услышал, как медленно и тяжело стучит сердце демона, перекачивая кровь. Вены на руках Вритру шевелились, казалось, будто живые змеи ползают под кожей перворожденного.
Неожиданно Эр Наг Тэ оказался скованным по рукам и ногам тяжелыми змеиными кольцами. Перевоплощение не-бога произошло настолько стремительно, что Верховный жрец не успел даже глазом моргнуть. Массивная голова земного питона, только раз в пять больше, покачиваясь, зависла напротив.
Не мигая разглядывал демон в змеином обличье того, кто поклонялся ему многие годы, желая вызволить из темницы. Но, в конце концов, решил, что ручной не-бог, запертый, но выполняющий любые прихоти в надежде на свободу намного удобней, чем свободный и сильный первородный хозяин радужного мира.
– Молч-чиш-ш-шь? – удовлетворенно качнув головой, прошипел золотой змей. – Хоро-ш-шо, твоя покорнос-с-сть радует меня, – змеиная пасть распахнулась в подобии улыбки, и ядовитое жало скользнуло по лицу и губам мага, собирая капельки пота, стекающего с висков.
Хватка разжалась, и жрец рухнул на камни и застонал: разбитые колени не оценили еще одно соприкосновение с полом. Склонив голову, изображая покорность, покаяние и смирение, Эр Наг Тэ замер, стараясь незаметно для демона облегчить боль магией. Божественный питон, изящным золотым потоком проскользнув мимо коленопреклоненного мага, отправился к кровати, на которой все так же безжизненной куклой лежала Эдассих.
Нависнув над спящей, змей некоторое время разглядывал райну, укрытую мехами. Склонив лобастую голову, он вслушивался в дыхание, а затем осторожно прикоснулся к искусанным губам, словно пробуя на вкус слабый пульс солара. Затем покрывало медленно поползло вниз, открывая женское тело. Демона ждало разочарование: длинное платье скрывало прелести его недавней жертвы.
– Повелитель, – после долгого молчания голос Эр Наг Тэ едва не сорвался на фальцет. Жрец поморщился, кашлянул осторожно в кулак, и продолжил. – Повелитель, я не смог ее разбудить…
Она За-Гранью… В мире драконов… – голос змея шелестел, словно осенние листья на ветру. – Ананта… Принцесс-с-са… Моя! – злое шипение разрушило колдовское очарование.
Хвост змея яростно ударил об пол, оставляя после себя крошево и трещину шириной с мужскую руку до локтя. Жрец едва успел отпрыгнуть, чтобы не попасть под удар.
– Охраняй! Не буди! – рыкнул Вритру, перетекая в человеческую плоть.
Золотые глаза с ослепительно белыми вертикальными зрачками яростно впились в лицо Эр Наг Тэ в поисках малейшего сомнений или недовольства, чтобы получить возможность сию секунду спалить неугодного дотла.
Верховный жрец ощущал жажду убийства так ярко, что невольно отступил назад. И продолжил осторожно отходить подальше, пока не уперся спиной в стену пещеры. Пальцы скрючило от ужаса, магия в них словно застыла, не повинуясь более своему хозяину. Сердце стучал все медленней, стремясь замереть навсегда.
– П-по-о-вели-и-тель! Про-о-ш-шу-у! – помертвевшими губами отчаянно заскулил перепуганный интриган, ненавидя и себя, и перворожденного за унизительный страх, который волами накатывал на разум, оставляя мерзкое послевкусие бессилия в душе и разуме.
– Хорош-ш-шо… Не с-сегодня… – небрежно махнув рукой в сторону побледневшего жреца, не-бог демон Вритру исчез, не оставив после себя и следа.
Золотистый прозрачный туман медленно оседал на пол, а вместе с ним стекал по каменной стене и Эр Наг Тэ. Пережитый за полчаса ужас не шел ни в какое сравнение с тем адреналиновым кайфом на грани фола, который жрец испытывал, выходя на поле боя в мире дракайн.
Ни разу за свою долгую жизнь в опасных ситуациях при встрече с неведомым или с чужими божественными существами мужчина не изведывал такого первобытного страха, когда спинной мозг, прилипнув к животу, от одной улыбки демона сжимался в клубок, а нервные окончания отключались, лишь бы только не дать повод себя уничтожить.
Спустя полчаса отлипнув от стены, Эр Наг Тэ поднялся с ледяного пола, и кинул взгляд на спящую Эдассих. Хмурое лицо разгладилось, райна не стала свидетельницей его унижения и это немного, но грело жреческую душу. Подойдя к столу, маг плеснул в бокал вину. Рука предательски задрожала, и рубиновые капли рассыпались по столешнице кровавыми бусинами. Поморщившись, Верховный опрокинул в себя кубок, а затем выпустил собственную ярость на свободу.
Ипостась вырвалась стремительно, сломанной пружиной рванув вверх, вспарывая каменную плоть пещеры на своем пути. Жрец бушевал долго, рыча, шипя, плюясь ядом, круша мебель, посуду, пол, изо всех сил пытаясь стереть из памяти пережитый ужас и унижение. Лишь место, где находилась райна Эдассих, осталось нетронутым. Хотя Эр Наг Тэ до дрожи хотелось врывать райну из объятий сна и вытрясти из нее всю душу, в надежде получить ответы.
Угомонившись, жрец сменил одежду, освежился в бассейне и устроился в кресле поразмышлять. Вопросов в голове осталось немного: кто помог не-богу демону Вритру освободиться из темницы в Преисподней Миров Первозданного Хаоса? Куда ушел демон, что задумал? Как обмануть не-бога, заставив его подчиниться ему, Верховному жрецу. И самое главное: как выманить Золотого дракона из За-Гранья и вынудить подчиняться только ему, Верховному жрецу. Настоящему властителю радужного мира.
Эр Наг Тэ, полностью придя в себя, магией убрал учинённый разгром, («Незачем демону давать повод думать, что он растерян»). Выпил еще вина, стоя над спящей Эдассих и задумчиво ее разглядывая. Кожа королевы по-прежнему пугала: покров по цвету и ощущениям напоминал тонкий прозрачный лед – обжигающе холодный (до острых иголок в кончиках пальцах при прикосновении) и такой же голубовато-синий по цвету.
Ни на что не надеясь, наплевав на запрет не-бога, жрец несколько раз попробовал оживить, точнее, разбудить, спящую, но потерпел неудачу. ЭрНаг Тэ впервые от демона услышал, что человек может по собственной воле оставаться в своем За-Гранье и не откликаться на зов.
Обычно туда уходили те, кто терял власть над зверем, либо по доброй воле отдавая ее своей ипостаси, устав жить, или на самом краю смерти. И тогда существо гасило солар и уводило человеческую душу в За-Гранье, а пустая оболочка умирала через несколько дней.
Отчаявшись достучаться до бесчувственной королевы, Верховный Жрец воровато оглянулся, достал маленький ножичек и присел на край кровати. Осторожно приподняв тяжелую женскую руку, мужчина аккуратно перевернул ее запястьем вверх. Допил остатки вина, подставил бокал под ладонь и решительно резанул по плоти. И зарычал от жестокого разочарования: вопреки ожиданию, густая и горячая кровь не брызнула в подставленный кубок.
Одна единственная тяжелая капля медленно набухала в порезе, чтобы через минуту застыть небольшим черно-красным камешком и скатится на дно кубка, гулко звякнув о его стенки. На глазах изумленного мага рана затянулась без следа, не оставив даже царапины.
Раз за разом делая надрез, Эр Наг Тэ надеялся получить хотя бы глоток крови дракона, но, даже удерживая раскрытыми края раны, желаемого получить так и не смог. Когда же он попытался слизнуть выступающую каплю, вместо ожидаемого вкуса крови, ощутил на языке вкус горелой человечьей кожи: жидкость просто-напросто сгорела от прикосновения чужой плоти. При любой другой попытке получить желаемое лишь странные камни скатывались с запястья Эдассих, наполняя бокал.
Ни разу ни в одном манускрипте, ни в одной легенде не встречал жрец подобного. Растерянный и злой Эр Наг Тэ оставил в покое Эдассих, решив отложить решение проблемы на потом. Разрушив пару камней, чтобы выпустить злость от неудачи, жрец умылся, переоделся, и попытался уйти в За-Гранье в поисках информации. Но хитрый не-бог демон Вритру, уходя, запер пространство так, что старый интриган, как не бился, не сумел прорваться ни в один мир даже с помощью осколка Зеркала За-Гранья.
Обессиленный, злой до нельзя, на грани помешательства от собственных неудач, жрец рухнул в кресло. Наполнив очередной бокал вином, Верховный жрец совершенно упустил из виду, что на дне кубка лежали застывшие смолой кусочки крови Эдассих.
В один глоток опустошив фужер, Эр Наг Тэ закашлялся, проглотив один камешек, чуть не подавившись другим. В бешенстве выплюнув в ладонь оставшиеся камни, жрец хлопнул ладонью по столу, размазывая в пыль голыши. А уже в следующую секунду мужчина упал на пол, хватаясь за горло, корчась в судорогах.
Плоть его вспыхнула синим огнем, и двойной дикий рев потряс своды пещеры. Раненная ипостась Эр Наг Тэ вырывалась на свободу, разрывая плоть хозяина. Полуобращенный жрец, почти обезумивший от боли, пытался удержать змея на привязи, но странное пламя, всасываясь под кожу жреца, не давало сосредоточиться и вернуть контроль в свои руки.
Наполовину человек, наполовину змея, Верховный жрец катался по полу, пытаясь сбить с себя всполохи. Внутренности горели огнем, голову разрывало на части от ужасающей боли. Раздувшееся сердце колотилось безумным колоколом в груди. И в какой-то момент напряжение нашло выход: ипостась вырвалась наружу, метнулась вглубь пещеры к бассейну, в попытке сбить пламя.
Но едва тварь соприкоснулась с водой, как огромный стол воды вырвался со дна чаши и отшвырнул ее от спасительной влаги. Отлетев к противоположной стене, огромный змей, утробно воя, стукнулся о камни и рухнул бездыханно вниз.
Синее пламя в последний раз облизало плоть рептилии и угасло. Свет мигнул и погас. Тишина окутала пещеру. И в этой наступившей тишине стало слышно, как ровно и сильно бьется сердце райны Эдассих.
