Софья Лямина
Смертельное пирожное
Глава 3: Тени прошлого
Габриэлла Арчибелд проснулась так резко, будто ее разбудил раскат грома.
Однако за окном, расположившимся напротив ее кровати, царила ленивая лунная ночь. Кельн утопал в спокойствии и тишинес. Вокруг царила ночь – глубокая и почти зловещая. Лунный свет растекался по полу мягкой дорожкой, будто специально для тех, кто решит среди ночи бродить по комнате и жаловаться на судьбу.
Сердце Габриэллы стучало, как если бы она только что участвовала в забеге от разъярённого дракона, а в голове вспыхивали воспоминания, будто кто-то беспорядочно колдовал фейерверками. Она ненавидела эти сны – они всегда тянули её назад, в те времена, когда Кельн был чем-то вроде далёкой сказки, а она носила студенческую мантию, по которой, если честно, никто не скучал.
Когда-то она была звездой курса зельеварения. Хотя "звезда" – это слишком громкое слово для того, что происходило на самом деле. Её специализация, скажем так, не подходила для любителей светлой магии и приятных чаепитий. Нет, Габриэлла выбрала яды. Много ядов. Слишком много для того, чтобы кто-то смотрел на её достижения без легкого ужаса. И надо признать, это было ей по душе.
На приёмных экзаменах она уже успела произвести фурор. Вместо того чтобы, как все нормальные студенты, сварить что-то безопасное – скажем, зелье от простуды, – она умудрилась создать такую адскую смесь, что тот зачарованный котел, который по идее должен был выдерживать что угодно, просто сдался и проел себе дыру в полу. Ну, а что? Никто же не предупредил, что котлы тоже бывают чувствительными.
Весь факультет об этом узнал быстрее, чем можно было сказать «экспериментальная магия». Пока остальные студенты скромно ждали своих результатов, её работа проела дно зачарованного котла, что мгновенно привлекло внимание всего факультета и, конечно, ректора Академии.
А как тут не привлечь внимание, если твоя студенческая работа буквально плавит казенное имущество? Ректор, старый Грейсон, не упустил возможности пригласить её на разговор. Тот самый, после которого либо тебя исключают, либо делают своим личным проектом. Габриэлле повезло.
– Ты не просто студентка, – говорил ей тогда старый Грейсон, предыдущий ректор Академии Магии, со своим вечно загадочным видом. – Ты – настоящее сокровище!
Приятно, конечно, когда тебя называют сокровищем, но Габриэлла не была глупой – сразу смекнула, что ничего хорошего ее не ждет. Но не стала спорить. Пусть так – она примет этот статус и даже начнёт им пользоваться. Старый ректор был, надо отдать ему должное, умен, хотя и склонен к театральным жестам. Он взял её под своё крыло, помогая ей варить не просто зелья, а яды, которые никому и в страшном сне не привиделись бы. Зелья стали её страстью, а яды – её тайным умением.
Королевство тоже быстро оценило её потенциал. Засекретили все её работы, выплатили солидную «стипендию» – ну а как иначе? Яды, способные выжигать котлы, редко бывают дешёвыми. Остальные студенты даже не догадывались, какие ресурсы предоставлялись Габриэлле, потому что, конечно, всё это было скрыто от посторонних глаз. И не сказать, чтобы она жаловалась. Обычная студенческая жизнь – зачёты, весёлые выходные с друзьями, и только несколько посвящённых с боевого факультета знали, что она занимается не совсем «обычным» зельеварением.
Породистых собак берут щенками. Вот и корона рассуждала также.
Правда, у каждой медали есть обратная сторона. Быть сокровищем для королевства оказалось не такой уж и лёгкой задачей. «Сокровище» со временем стало настолько полезным, что его решили спрятать на границе, подальше от столицы и потенциальных конкурентов. Так Габриэлла оказалась в глухом уголке королевства, где её зельеварение принималось всерьёз только офицерами, которые считали её чем-то вроде милого, но чертовски взрывоопасного ребёнка.
Тогда наивно думала, что на границе её никто не найдёт и не вспомнит. Ну да, как же.
Открыв глаза и выдохнув, Габриэлла поняла, что нужно что-то делать, прежде чем её воспоминания станут реальностью. Тишина ночного Кельна была лишь иллюзией – надвигающаяся буря уже здесь, и она явно касалась её напрямую.
***
Утро в Кельне началось вполне обычно: спокойствие, запах свежей выпечки и кофе, который Габриэлла медленно потягивала в углу своей уютной кондитерской. Но, как водится в небольших городках, утренний покой – вещь весьма хрупкая, особенно когда на горизонте появляется мисс Белинда Фосс – женщина с самыми причудливыми шляпками в Кельне и талантом к сплетням, достойным отдельной магической школы.
Как только Белинда, словно ураган в рюшах и перьях, переступила порог, кондитерская наполнилась запахом духов и взрывом слов.
– Габриэлла, дорогуша! О, вы просто не представляете, что я узнала! – Она почти бросилась к прилавку, хлопнув ладонями по нему так, будто пыталась немедленно телепортировать всю информацию в её голову. – Маг, этот бедняжка, как его… Грикс! Да-да, Грикс! Его отравили! Пирожным!
Габриэлла слегка приподняла бровь, пряча удивление за привычной улыбкой. Конечно, слухи – это как чайный гриб: если не уследить, он расползется по всему городу.
– Пирожным, говорите? – усмехнулась Габриэлла, сделав глоток кофе. – Неужели наш город настолько опасен, что десерт стал новым оружием?
Белинда, не улавливая иронии, яростно кивала, её перья на шляпке чуть ли не взлетали.
– Именно! Вот прямо съел пирожное и… – она сделала широкий жест, будто пыталась изобразить катастрофу вселенского масштаба. – Бах! Говорят, там что-то магическое было замешано, ну вы понимаете. Не просто сахар да мука, о нет! Здесь точно есть что-то пострашнее.
Габриэлла вздохнула и посмотрела на свою чашку, размышляя. Если кто-то в Кельне варит зелья, способные убить мага, это не шутка. Она знала одного человека, который мог дать ответы – местный зельевар, старый мистер Корвус, владелец лавки зельеварения на углу.
– Спасибо, Белинда, – сказала Габриэлла, не спеша поднимать взгляд. – Я уверена, что правосудие разберётся с этим.
Но на самом деле в голове Габриэллы уже созревал план: пора навестить старого друга-зельевара.
Городская лавка зельевара была старой, как само зельеварение. Магазин мистера Корвуса, который располагался на одном из углов главной площади, славился тем, что внутри казалось, будто время остановилось лет на двести, если не больше. Да и сам хозяин магазина был словно из другого времени – старый, но с взглядом, который мог внушить подозрения даже самым осторожным магам.
Дверь в лавку, как и всегда, заскрипела, когда Габриэлла вошла внутрь, как будто приветствуя её, но скорее в духе старинного кладбищенского привидения. Первое, что ударило в нос, был запах. В этом магазине пахло всем на свете: засушенными травами, пряностями, которые давно не использовали даже в королевской кухне, магическими кристаллами, которые тонко вибрировали в воздухе, и ещё каким-то странным ароматом, напоминавшим смесь старых книг и сырой земли. А может, это просто был мистер Корвус.
Лавка выглядела как хаос в миниатюре. Полки, нагромождённые пузырьками, баночками и свёртками, были вперемешку с древними томами и травами, которые свисали с потолка, напоминая джунгли. Пыль лежала ровным слоем на всём, но не в том неприятном смысле, как в домах, где давно не убирались, а скорее как в местах, где время остановилось и всё просто перестало нуждаться в уходе. Магия, кажется, сама поддерживала это место.
– О, мисс Арчибелд, – донёсся хриплый голос из-за стойки, за которой едва виднелась седая голова мистера Корвуса. Он был так согнут, что казалось, будто он не просто стар, а что-то его постоянно тянет к земле. Его глаза блестели, как у ворона, и, судя по всему, он прекрасно знал, зачем Габриэлла пришла. – Давненько не видал вас в своих скромных стенах.
Корвус говорил с неким изяществом старого мага, который помнит времена, когда зельеварение было не только профессией, но и искусством. Каждое слово он произносил медленно, словно взвешивал его на весах магии. Но Габриэлла знала, что под этим внешним спокойствием скрывается острый ум, который просчитывает все возможные последствия каждого её шага.
– Мистер Корвус, – начала она с лёгкой улыбкой, которая должна была скрыть её напряжение. – Мне нужно задать вам пару вопросов. Скажем так, в городе происходит что-то… странное.
Она подошла к стойке и оглянулась по сторонам. Сколько раз она здесь бывала раньше, и каждый раз лавка выглядела иначе. Сегодня её окружали пыльные бутылочки с разноцветными жидкостями, светившиеся под тусклым светом магических кристаллов. Где-то в углу стояла стопка старых книг, таких древних, что от одного прикосновения страницы могли превратиться в пыль. Магия в этом месте чувствовалась буквально на каждом шагу.
– Странности? – Корвус приподнял бровь, слегка подёргивая бороду, как будто он мог управлять информацией через волосы. – О, в этом городе всегда что-то странное, мисс Арчибелд. Но вы пришли не просто так, верно?
Его глаза вспыхнули интересом, когда он внимательно посмотрел на неё. Это был взгляд человека, который знает больше, чем говорит. Габриэлла внутренне напряглась. Она давно знала, что мистер Корвус не тот, с кем стоит играть в слова. Но и у неё была своя причина для визита.
– Мне стало известно, что один из наших… знакомых был отравлен, – она произнесла это спокойно, но с лёгкой ноткой иронии, которая всегда присутствовала в её голосе. – И не чем-нибудь, а, как говорят, магическим пирожным.
Корвус усмехнулся, и его борода слегка задёргалась.
– Магическим пирожным, говорите? – Он покачал головой, явно развлекаясь. – Ну, пирожные никогда не были моей специализацией, но я могу сказать одно: кто-то в этом городе играет с рецептами, с которыми лучше не шутить.
Габриэлла чуть наклонилась ближе, как будто от этого зависела вся суть её вопроса. Вокруг них было тихо, и только шорох свисающих трав казался лёгким напоминанием о том, что магазин живёт своей магической жизнью.
– Что вы имеете в виду, мистер Корвус? – спросила она с прищуром. – Кто-то использует магические зелья для злых целей?
Маг снова посмотрел на неё, и его глаза стали вдруг серьёзнее. Он медленно опустил руку на прилавок, будто то, что он собирался сказать, было важнее всех его предыдущих слов.
– Я не могу назвать имён, – начал он, словно сговариваясь с тайной, которая не должна быть раскрыта. – Но кое-кто в нашем городе слишком долго играется с зельями. И дело не только в пирожных. Тут что-то большее, мисс Арчибелд. И вы это знаете.
Тишина зависла между ними, и Габриэлла почувствовала, как что-то щёлкнуло внутри неё. Он явно знал больше, чем говорил. Но вытянуть из него информацию было так же сложно, как расколоть зачарованный котелок.
– Если вы хотите найти правду, – продолжил он после небольшой паузы, – вам придётся копать глубже. Намного глубже.
Она кивнула, понимая, что это был предел того, что она могла сегодня узнать. Но внутренне была благодарна за этот намёк. Он подтвердил её опасения: кто-то в Кельне ведёт опасную игру с магией.
– Спасибо, мистер Корвус, – сказала она, вставая и отступая к двери. – Думаю, я получила достаточно информации для размышлений.
Корвус лишь тихо кивнул, не меняя своего выражения лица. Но когда она уходила, она чувствовала его взгляд, как будто он мог проникнуть в её мысли и разобрать их на части, как старую книгу, которую давно не открывали.
***
Тем временем, в одном из самых мрачных уголков городской управы, королевский следователь Ариан Баррингтон сидел за огромным дубовым столом, который когда-то принадлежал офицеру Харлу. Этот кабинет был впечатляюще большим для города вроде Кельна – просторный, с высокими окнами и массивными полками, уставленными свитками и бумагами, – настоящий оплот правосудия, если верить легендам. Но если учитывать, что офицер Харл был временно отправлен "разбираться с делами на местах" (читай: сослав в архив), Ариан по-просту занял этот кабинет. И, честно говоря, ему это было только на руку. Он наслаждался дополнительным пространством, хотя, казалось, что даже в этой просторной комнате его напряженность сжимала воздух.
Погружённый в изучение бумаг, Ариан был полностью сосредоточен. Но эту сосредоточенность нарушил тихий, но уверенный стук в дверь. Без лишних церемоний в кабинет вошёл его помощник, молодой и слегка нервный человек, который явно не был готов к тому, что ему предстояло сказать.
– Сэр, – начал он, делая небольшую паузу, словно пытался найти слова поумнее. – Мы получили сообщение, что мисс Арчибелд… эээ… сняла ленту с кондитерской.
Ариан замер, держа перо в руке, и слегка приподнял бровь. Его глаза, обычно холодные и проницательные, смотрели на помощника так, будто тот только что заявил, что кто-то в городе решил устроить кровавый пир.
– Сняла ленту, – с каким-то даже затаенным восторгом повторил он, как будто надеялся, что, услышав это снова, фраза обретёт какой-то новый смысл.
Помощник нервно сглотнул, явно чувствуя, что его слова не вызвали ожидаемого понимания.
– Да, сэр, и ещё она… отправилась в лавку зельевара.
Ариан отложил перо, откинувшись в кресле, и на мгновение просто уставился в окно. Он был опытным следователем и прекрасно знал, когда люди скрывают что-то. И Габриэлла Арчибелд не была исключением. Её милая улыбка и невинная манера общения могли сбить с толку кого угодно, но только не его. Она определённо что-то скрывала. Вопрос только в том, насколько это было серьёзно. А теперь ещё и это: лента снята, зельевар посещён, и всё это в разгар расследования.
– Ну что ж, – произнёс он с лёгкой усмешкой, покачивая головой.
Как можно быть такой наивной?
Он приподнялся с кресла и медленно прошёлся по кабинету, его шаги эхом отдавались в просторной комнате. Следователь прекрасно знал, что Габриэлла не так проста, как кажется. Она явно имела связь с чем-то большим, чем просто пирожные, и её недавние действия лишь подтверждали его подозрения.
Девушка с секретами и наглостью. Опасное сочетание.
Зельевара, лавку которого она посетила, он знал – мистер Корвус был опытным и, скажем прямо, не самым чистым на руку магом. Если Габриэлла действительно решила отправиться к нему за советом или зельем, то всё это могло означать лишь одно: дело, которое на первый взгляд выглядело как несчастный случай с пирожным, становилось всё более сложным. Сама себе копает яму! Ариан чувствовал, что он стоит на пороге чего-то большего, но пока не мог связать все части головоломки.
– Пора поговорить с мисс Арчибелд лично, – произнёс он, возвращаясь к своему столу и беря очередную папку с бумагами. – Уж слишком много вопросов вокруг неё.
Он уже не сомневался, что их следующая встреча будет интересной.
Глава 4: Первая загадка
Вечер в кондитерской Габриэллы был идеальным: она выпила чашечку какако и самозабвенно читала книгу с классификацией ядренных зелий. Она спустилась со второго этажа, где привыкла проводить свои редкие минуты покоя, одетая в лёгкий, почти невесомый халат для сна. Лёгкий шелк плавно струился по её фигуре, и если бы в кондитерской были посетители, они бы наверняка подумали, что перед ними – ночная фея, которая вот-вот взмахнёт волшебной палочкой и превратит любую проблему в сладкий десерт.
Однако посетителей не было, и именно это ей особенно нравилось в поздних вечерах. Можно было наслаждаться тишиной и коротким ощущением, что мир, хотя бы на мгновение, остановился. Но едва она ступила на последнюю ступеньку лестницы, как дверь кондитерской резко распахнулась. Без предупреждения. Без малейшего намёка на вежливость.
Кто ещё мог вот так бесцеремонно войти, если не королевский следователь Ариан Баррингтон? Весь в чёрном, с холодной решительностью на лице, он будто бы носил с собой не только документы, но и непоколебимую уверенность в том, что двери для него существуют исключительно для того, чтобы их открывали. Само собой, стучаться – это лишнее. Кто же будет утруждать себя такими мелочами, когда речь идёт о "расследовании"?
Габриэлла мысленно вздохнула.
Ну, конечно! Кто ещё мог так драматично нарушить мою тишину? Пожалуй, только Ариан Баррингтон с его Следственным Комитетом Личной Жизни Габриэллы Арчибелд.
Она остановилась у прилавка и скрестила руки на груди, глядя на него с лёгкой насмешкой.
– Поздновато для визитов, не находите? – заметила она с лёгким оттенком иронии, который намеренно звучал, как дружелюбный упрёк. Она вообще была мастером в таких недомолвках.
Ариан закрыл за собой дверь с такой уверенностью, будто она давно принадлежала ему, и медленно прошёл внутрь. Сегодня на нем был черный плащ под стать мрачной решимости на лице. Глаза пристально изучали помещение, словно он искал что-то подозрительное. Было в нём что-то настолько невозмутимое, что Габриэлле на мгновение даже захотелось спросить, не вынашивает ли он план арестовать кого-то за плохо замешанное тесто.
– Вы знаете, мисс Арчибелд, что разгуливание по лавкам зельеваров в столь поздний час не лучшая идея? – начал он без всяких предисловий, его голос был таким серьёзным, словно она совершила величайший преступный акт года.
Габриэлла чуть приподняла бровь и бросила на него взгляд, полный непринуждённого веселья.
– Серьёзно? – в её голосе прозвучала лёгкая насмешка. – Если бы вы действительно следили за мной внимательнее, то знали бы, что я в состоянии вызвать подозрения куда более экстравагантными способами, чем простая прогулка в магазин. Ну правда, Ариан, мои пирожные куда опаснее, чем вы себе представляете.
Баррингтон прищурился, явно не оценив шутку, хотя в уголках его губ мелькнуло что-то похожее на улыбку. Габриэлла понимала: даже если следователь не разделяет её юмора, он не может не оценить её способности так легко парировать его упрёки. В конце концов, не каждый мог ответить королевскому следователю в таком духе и не выглядеть при этом полным сумасшедшим.
Он подошёл ближе, и в его взгляде появилось что-то настороженное, словно он всё ещё пытался разгадать её. Этот момент тишины между ними был не просто моментом – это была их негласная дуэль. Никто не спешил отводить глаза или начинать очередную словесную битву.
– Вы укрепляете подозрения в том, что замешаны в этом деле, – наконец сказал Ариан, его голос стал тише, но более напряжённым. Он говорил с той самой спокойной настойчивостью, которую он всегда использовал, когда хотел заставить кого-то признаться. – Ваши вечерние визиты в такие места только делают вас более подозрительной.
Габриэлла тихо рассмеялась, покачав головой.
– Подозрительной? – переспросила она, едва сдерживая саркастический тон. – О, Ариан, если бы я действительно хотела, чтобы вы меня подозревали, я бы выбрала что-то более драматичное. Может, жонглёров с огненными шарами или, скажем, симфонию из котлов?
Ариан сделал ещё шаг вперёд, их разделяло всего несколько сантиметров, и теперь он стоял так близко, что Габриэлла почувствовала лёгкий аромат его одеколона – что-то нейтральное, холодное, как сам следователь. В его глазах было видно, что его терпение на исходе, но и что-то ещё… какой-то тихий огонь, который он, видимо, старался держать под контролем.
– Будьте осторожны, – сказал он наконец, его голос звучал как предупреждение, но в нём было что-то почти личное. – Это дело намного сложнее, чем кажется, и если вы хотите выбраться из этой ситуации целой и невредимой, вам лучше держаться подальше от… подозрительных занятий.
Габриэлла подняла голову, её взгляд задержался на его лице. Она прищурилась, будто оценивая, насколько серьёзен этот момент. Затем, с лёгкой усмешкой, она произнесла:
– Если бы я избегала подозрительных занятий, моя жизнь была бы ужасно скучной.
***
Утро Габриэллы началось как нельзя лучше. Едва пробило девять, как толпа местных жителей устремилась в её кондитерскую за порцией утренних десертов. Шоколадные эклеры, лимонные тарты и сливочные булочки исчезали с прилавков с такой скоростью, что Габриэлле оставалось лишь загадочно улыбаться, попивая горячий кофе. Окинув взглядом довольных гостей, она внутренне поздравила себя с очередным удачным началом дня.
А впереди было ещё более заманчивое занятие – обновки. Габриэлла знала, что, когда утро начинается хорошо, стоит поддерживать этот импульс чем-то приятным для себя. И что может быть лучше, чем визит в любимые лавки?
В Кельне у девушек был свой свод правил для борьбы со стрессом. И они вполне себе делились на три лагеря: сладкий алкоголь, страстный мужчина или непристойная трата средств. Габриэлла сразу вычеркнула первые два пункта из списка – у неё не было времени на вино, а на мужчин – желания, особенно после последней встречи с Арианом Баррингтоном. Её отношения с ним можно было описать как «стабильное подозрение с обеих сторон». А вот тратить деньги – это всегда была её маленькая слабость.
– Если на этой неделе я ни в чём себе не откажу, – шептала она себе под нос, выходя из кондитерской и накидывая лёгкий плащ, – мир станет чуточку лучше.
Она шла по солнечным улицам, размышляя, стоит ли покупать платье или очередную пару туфель.
Габриэлла в последний раз оглядела себя в зеркале, пытаясь решить, стоит ли покупать это платье. Оно было почти идеальным – тонкие шелковые лямки едва касались её плеч, а мягкая ткань струилась, как вода, подчёркивая талию и придавая образу грацию.
– Просто шикарно! – воскликнула Жанна, закатывая глаза от восторга. – Габриэлла, если ты не купишь это платье, я лично подожгу его, чтобы никто другой его не носил.
Габриэлла фыркнула.
– Жанна, ты угрожаешь своему собственному товару?
– Легко! Если это платье не сделает тебя неотразимой в глазах мистера Баррингтона, то ничего не сделает. Хотя, честно говоря, – Жанна наклонилась ближе и понизила голос, – я всегда представляла его немного более… страстным. Ты знаешь, с этими хмурыми взглядами и темной аурой. Так…дурманяще. Тебе так не кажется?
Габриэлла закатила глаза и скрестила руки на груди, повернувшись к зеркалу.
– О, конечно. Потому что нет ничего более страстного, чем его постоянные обвинения в том, что мои эклеры – скрытое оружие массового поражения, – она слегка усмехнулась.
– Если кто и может покорить мистера Баррингтона, то это ты, – Жанна с энтузиазмом захлопала в ладоши. – Но для этого нужно что-то большее, чем эклеры.
– Боюсь, что для него нет платья, способного вызвать хоть толику человеческой теплоты. Не забывай, он подозревает меня в убийстве, – Габриэлла пробормотала это с лёгкой насмешкой.
И вдруг дверь лавки резко распахнулась, так что даже шелковые занавески взметнулись в воздухе. В помещении мгновенно повисла напряженная тишина, когда трое мужчин, одетых в форму королевской стражи, уверенно шагнули внутрь. Их шаги были такими чёткими, что, казалось, они могли синхронизироваться с тиканьем часов на стене. Габриэлла мысленно закатила глаза.
Конечно, это не могло быть чем-то простым. Нет, ей снова придётся разбираться с Баррингтоном. Но на этот раз он сам не явился – отправил своих людей.
Жанна застывшими глазами наблюдала за тем, как стражники уверенно двигались вперёд.Она была романтичной натурой – наверняка уже присматривала себе мужчину покрепче среди них.
– Что происходит? – прошептала она, пытаясь выглядеть как можно менее заметно, но её голос дрожал от волнения. – Они пришли за платьем?
Габриэлла, не моргнув глазом, взяла полы платья и сделала грациозный реверанс. Если уж они пришли в такой торжественной манере, то ей оставалось лишь соответствовать.
– О, не волнуйся, Жанна, – прошептала она, склонившись чуть ближе. – Это не связано с модой. Скорее всего, они здесь по совсем другой причине. Возможно, у них закончились идеи, кого ещё обвинить в убийстве, и я снова в списке подозреваемых.
Один из стражников, старший по званию, сделал шаг вперёд и коротко поклонился.
– Мисс Арчибелд, – начал он ровным голосом, и Габриэлла заметила, что его лицо было настолько серьёзным, что это могло бы посоревноваться с Баррингтоном. – Следователь Баррингтон просил вас немедленно явиться в управу. Допрос в рамках текущего расследования продолжается.
Габриэлла сдержала саркастическое замечание, хотя на языке у неё уже вертелись несколько язвительных фраз.
– Конечно, – вздохнула она. – Разумеется, это не может подождать, пока я хотя бы сниму платье, верно?
Жанна вспыхнула от неожиданности.
– А что если, мисс Арчибелд, – вставила она, явно пытаясь смягчить ситуацию, – мисс закончит примерку, и мы потом обсудим остальные важные вопросы?
Стражник покачал головой.
– К сожалению, мисс, дело срочное.
Габриэлла, понимая, что больше тянуть время не получится, покосилась на Жанну.
Габриэлла покосилась на Жанну, явно понимая, что тянуть больше нельзя, и с легким сарказмом произнесла:
– Придётся оставить все планы, Жанна. Похоже, я снова иду по пути «убийцы с выпечкой». И если это так, то пусть на мне будет лучший наряд!
Жанна нервно хихикнула, но её глаза сверкнули одобрением.
– Это дух, Габриэлла! И Баррингтон точно потеряет дар речи.
– Да, конечно, – пробормотала Габриэлла, расплачиваясь за покупку. – Надеюсь, хотя бы на секунду.
Она не спешила, не столько из-за платьев, сколько из-за того, что допрос с Баррингтоном всегда представлял собой весьма нервное занятие. Что может быть хуже обвинений в магическом убийстве? Возможно, только скрытые намёки на её прошлое. Ариан Баррингтон, безусловно, был профессионалом, но его подозрения часто касались не только профессиональной стороны дела. Иногда ей казалось, что они могли бы всё решить проще – за чашкой чая, а не под натиском его проницательных взглядов и допросов. Но нет, у него всегда должно быть драматическое появление, напряжённые беседы и атмосферные паузы.
– Отлично, господа, – вздохнула она, застёгивая ремень на плаще. – Вперёд, к приключениям!
Один из стражников, явно пытаясь сохранить серьёзность, прикусил губу, чтобы не засмеяться, но быстро отвернулся. «Видимо, не все здесь такие угрюмые, как Баррингтон», – с облегчением подумала Габриэлла.
На выходе из лавки она ещё раз оглянулась на Жанну, которая проводила её взглядом.
– Удачи, Габриэлла. И… постарайся не довести Баррингтона до инфаркта.
Габриэлла рассмеялась:
– Если бы это было так просто.
Её голос прозвучал с лёгкостью, но внутренне она была готова к очередной напряжённой встрече. А если придётся выяснять отношения, то лучше сделать это в шикарном платье.
***
Ариан Баррингтон, как и полагается любому следователю его ранга, сидел за своим массивным дубовым столом с таким видом, словно управлял не только этим кабинетом, но и всем миром за его пределами. Взгляд его был суров, бумаги перед ним разложены аккуратно, как будто сами понимали, что на них смотрит королевский следователь. Допрос длился уже несколько часов, и хотя он не происходил в мрачной комнате с допросным светом, а скорее в более «комфортной» обстановке, это никак не влияло на основное – на подозрения, которые медленно, но уверенно накапливались.
Габриэлла, как всегда, держалась уверенно, как будто этот допрос не был для неё ничем необычным. Её саркастические замечания изредка пробивали даже твёрдую защиту профессиональной суровости Баррингтона. Но вот заставить её по-настоящему испугаться он даже не пытался, и это была своя собственная загадка для Ариана. Почему? Почему не отправить её в камеру для допросов, где под лучами тусклого светильника её бы лишили всякой возможности шутить? Но он не хотел этого. Почему-то.
– Мисс Арчибелд, – начал он, откинувшись в кресле и внимательно глядя на неё своими холодными, как зимний рассвет, глазами, – как вы объясните тот факт, что в ваших пирожных были найдены следы редкого магического растения, которое и было использовано для изготовления зелья, ставшего причиной гибели мага?
Ситуация складывалась совсем не из приятных. По словам следователя, утром местная полиция обнаружила в пирожных, которые привели к смерти мага, следы редкого магического растения. Эксперты-криминалисты вскоре выявили ещё более тревожные улики: неподалёку от места гибели мага было найдено зелье, явно принадлежавшее опытному магу. Остатки того самого растения, что использовалось для создания зелья, также оказались в злополучном пирожном. Это открывало ещё больше вопросов. Как опытный маг, Гильс мог так просто съесть десерт, содержащий аналог яда? Он же не дурак. Его навыки и знания позволяли распознавать многие виды опасных веществ, и, более того, он всегда был окружён множеством артефактов, которые должны были оповестить его о любой угрозе. Всё это добавляло дополнительный слой загадки в дело, делая его ещё более запутанным и подозрительным.
Габриэлла, сидя напротив, скрестила руки на груди, с лёгким раздражением вздохнув, будто ей задавали вопрос на экзамене, на который она уже сто раз отвечала.Тонкая ткань платья сползла вниз, открывая взгляду симпатичные виды. Следователю почему-то стало слегка тяжело сосредоточиться.
– Я не знаю, как ещё объяснить, что моё участие в этом деле так же велико, как ваш интерес к юмору, – произнесла она, прищурившись. – Я не использую магические растения в своих десертах. Моё меню включает только сахар, муку и ваниль. Это магия кулинарии, а не чернокнижие.
Баррингтон невозмутимо наблюдал за ней, чуть поджав губы. Она слишком спокойно реагировала на обвинения, слишком ловко обходила острые вопросы. В чём-то это даже было забавно, но не для него.
– В ваших навыках зельевара мне сомневаться не приходится. Академия магии выпускает лучших, и вас там считали одной из лучших. Это я уже выяснил, – холодно добавил он, тяжёлым взглядом надавливая на Габриэллу. – И у вас есть доступ к ингредиентам, которых другие не могут получить. Вы не могли не знать, что магические растения могут оказаться в вашей выпечке.
Габриэлла нахмурилась, её тонкие плечи слегка напряглись, и лёгкий тон её предыдущих ответов сменился более серьёзным. Притворяться наивной она больше не собиралась.
– Господин Баррингтон, – произнесла она, медленно, будто отмеряя каждое слово, – если бы я собиралась кого-то убить, вы бы и не догадались, что это произошло через пирожное.
Его лицо на мгновение осталось непроницаемым, но по углу губ мелькнула едва заметная усмешка.
– Значит, вы признаёте, что могли бы это сделать, если бы захотели? – с иронией спросил он.
– Я не отрицаю того, что умею варить зелья, – она подняла одну бровь, придав своему ответу театральный оттенок, – но я не собираюсь признаваться в том, чего не делала. Я больше не варю зелья. По крайней мере, таких свойств.
Баррингтон с хитрой усмешкой продолжил:
– Зато отправляете солёное печенье.
Габриэлла замерла, и по её лицу на мгновение промелькнуло настоящее возмущение. Он что, издевается? Конечно, издевается! Она вспомнила, как не так давно отправила ему в знак «дружбы» солёное печенье, и теперь Баррингтон явно наслаждался этим воспоминанием.
