Стелла Так
Академия Черной птицы. Бойся света
Глава 2. Лиф
Демоны 1-го уровня
Нежить
Гомункул. Искусственно выведенное с помощью черной магии существо. Используется в качестве оболочки для лордов-демонов. Удобен тем, что не умирает после того, как демон покидает его тело.
Приказом Ордена были объявлены вне закона. Однако по всей стране до сих пор раскрываются секретные лаборатории по выращиванию гомункулов, уходящие корнями в Средние века.
– Я не могу тебе рассказать. – В ответ Фалько нахмурился.
– Ты должна, – настаивал он, но я лишь поджала губы и сделала шаг назад, пока сердце бешено подскакивало в грудной клетке. Мне нельзя ему ничего рассказывать. Он либо убьет меня на месте, либо поможет – шансы пятьдесят на пятьдесят.
– Я ничего не должна, Фалько. По крайней мере, в данном вопросе ты со мной согласен.
Выражение лица экзорциста стало хмурым и холодным. Что-то промелькнуло в его глазах, и если бы передо мной стоял не Фалько Чепеш, то я бы предположила, что ранила его. Моргнув, Фалько избавился от этого выражения.
– Ты хочешь умереть, Лиф?
– Это что, угроза?
– Констатация факта. Как я смогу заступиться за тебя, если ты всем нам лжешь?
– Я бы попросила просто поверить мне, но мы оба понимаем, что ты мне не веришь.
– Лиф! – крикнул Фалько, потеряв на мгновение самообладание. В глазах его промелькнула настоящая паника. – Это не игра! Как только мы покинем камеру, я вовсе не буду уверен, что ты доживешь до сегодняшнего вечера. Думаешь, ты уже встречалась с настоящими экзорцистами? Когда ты встретишься с Интендантом, то все, что делали мы с тобой, покажется детским садом. Сила и власть Интенданта практически безграничны. Ему достаточно моргнуть, чтобы превратить тебя в фарш.
– А что, это идея, – язвительно сказала я, но Фалько схватил меня за плечи и стал вглядываться в мои глаза.
– Это совершенно не смешно. Я должен защитить тебя там, но я не знаю как…
На этот раз в его взгляде отразился страх. От этого у меня в горле встал ком, а пережитое за последнюю неделю вновь всплыло в памяти.
Неделю назад…
Я четко всадила нож в сердце Зэро. Меня испугало, насколько просто мне это далось. Еще несколько недель назад я и подумать не могла, что причиню кому-то боль. Откровенно говоря, я бы даже не знала, куда целиться, чтобы попасть в сердце. Но сейчас это казалось проще, чем дышать. Удар был таким мощным, что я наверняка сломала парню ребро. Лезвие легко скользнуло сквозь кожу, плоть, мышцы, сухожилия, прорезая вены и попадая в полый орган, благодаря чему образовалась брешь для входа Лора.
Какое-то мгновение мы с Зэро смотрели друг на друга. Зэро ободряюще улыбнулся и, наверняка сквозь неимоверную боль, взял меня за руку, нежно сжимая ее.
– Молодец, – не спеша сказал он.
– Прости, мне так жаль, – прошептала я, не отрывая от него взгляда. Улыбка его стала уставшей, а говорил он через силу.
– Ничего… именно… именно… для э-этого… я и был… создан…
Рукоять ножа слегка вибрировала от бешеного ритма его сердца. Вдруг его взгляд потускнел. Глазные яблоки завращались в глазницах, парень с грохотом упал на пол. Дыхание было слабым, и я просто смотрела, как его тело покидала жизнь. Я опустилась на колени, вытаскивая из его груди окровавленный нож и отбрасывая от себя подальше. Вокруг тела начала образовываться огромная лужа густой, темно-красной крови, и комнату заполнил сильный запах меди.
Пошатываясь от страха и стресса, я встала на трясущиеся ноги и почувствовала, как внутри меня, словно паук, шевелился Лор. Пальцы рук и ног покалывало, все тело резко пронзила острая боль, от которой сердце пропустило удар.
– Ты уверен, что сработает? – напряженно спросила я.
Со вздохом Лор произнес:
– Нет.
– В смысле «нет»… – начала я, но связь прервалась.
Резко, словно оборвали провод. Темнота заполнила мое зрение, меня накрыл ступор, живот вздуло, мышцы затряслись, и я рухнула на пол. Меня машинально начало выгибать назад, я услышала хруст шейных позвонков. Что-то вылезало из меня: тяжелое, вязкое и маслянистое. Позвоночник противно хрустел каждым позвонком, а по моему телу бегала такая жгучая боль, что хотелось кричать. Кричать, орать, реветь, извиваться, корябать полы, потерять сознание, вылезти из собственной шкуры, вырвать все зубы, нервы, мышцы… Лишь бы боль прошла. Вместо этого я болезненно выдохнула, словно из меня лез собственный желудок.
Тьма сгущалась, растекалась в глазах, и на мгновение Лор полностью поглотил меня. Жизнь моя висела на волоске, за который держался Лор. Одно неловкое движение, и я упаду на дно. Кажется, сам Лор задумался о таком исходе.
– Лор, умоляю, – мои слова были словно эхом в бесконечном небытии.
Не знаю, я умоляла его уйти или остаться. Все это время я пыталась избавиться от демона внутри себя, а теперь, когда он покидает меня, я не чувствовала ничего, кроме настоящего ужаса и паники. Что от меня останется? Я буду пуста. Пуста и одинока.
Лор прижался ко мне, словно его посетили те же мысли. Трудно было понять, где начинался он и заканчивалась я – это все равно что попытаться разрезать вязаный шарф, сохранив его целым. Он крепко обнял меня и хриплым, грустным голосом прошептал:
– Я тебя не подведу, обещаю. Ты – самое захватывающее и, возможно, лучшее, что произошло в моей жизни, Лиф Янг. Я никогда не был настолько живым и, что бы ни случилось, ты всегда будешь моей.
Прежде чем я успела что-то сказать, он оттолкнул меня. В ушах моих это прозвучало, как удар грома, и Лор покинул мое тело. На этот раз я закричала. Я была уверена, что закричала, но на деле это был лишь сдавленный булькающий звук. Лор в образе черной дымки вырвался из меня. Мое сердце заколотилось и вдруг остановилось. Буквально. Оно перестало биться без демонической энергии, которая поддерживала его после удара в сердце столько недель назад. Рана ныла, болела, словно на нее насыпали горстку соли, и я провалилась в забытье.
А затем? Затем я почувствовала Это. Источник, словно пружина, прятался в клапанах моего сердца – сияющий фиолетовый шар… не пойми чего. Энергии? Сначала я подумала, что это свет в конце туннеля, поэтому инстинктивно отошла от него, но свечение становилось все ярче, и сердце снова завелось. Первый удар стал очень болезненным, он разогнал кровь по всему телу, принося энергию. Она казалась такой странной и знакомой одновременно. До этого момента я считала, что вся моя сила исходит от Лора. Все, что я делала, приписывалось Лору, в которого я могла спрятаться, словно в плащ. Но теперь я вижу… источником моей энергии был не Лор, а эта… эта штука внутри меня. Она уже пустила корни в каждый уголок моего уставшего тела, наполняя его гудящей энергией. Еще удар, и воздух добрался до легких. Я вскочила рывком, как от электрического разряда в грудь, и закашлялась.
– Лиф? – слабо знакомые руки обхватили меня. Я подняла голову, видя перед собой Зэро. Только это был не Зэро, лишь тело, а этот взгляд, эти глаза, знакомая чернота…
– Лор? – неуверенно спросила я, хватаясь за края его одежды и продолжая бороться с кашлем.
– Не торопись, дай себе пару минут. Первые минуты всегда отстой, – успокаивал меня Лор, поглаживая мою макушку так нежно, как только мог, прижимался ко мне, словно ему было неловко находиться от меня так далеко. Я вцепилась в его спину ногтями и уткнулась лицом в грудь.
Пусто.
Внутри пусто.
– Сработало, – вывел меня из раздумий демон, и я уставилась на него.
– Не стоит меня недооценивать.
Он лишь ухмыльнулся, провел ладонью по щеке, плавно погладил пальцами мою переносицу и остановился на губах. В его взгляде появился голод и, прежде чем я успела что-то предпринять, он поцеловал меня. Я была так ошарашена, что просто удивленно вздохнула. Он высунул язык, коснулся моих губ, углубляя поцелуй, словно ему надо было соединиться со мной. Редко в моей жизни было что-то настолько неправильное и правильное одновременно.
Лор замурчал, притягивая меня к нему на колени. На его губах ощущался медный привкус, мои пальцы потянулись к его волосам и схватили их крепко, почти зло. Я злилась, что он тогда вселился в меня, злилась, что он разрушил всю мою жизнь и оставил от нее только мелкие осколки, но сильнее всего я злилась, что он вновь оставляет меня одну. Лор лишь целовал меня сильнее, безжалостнее, пока в моих легких не осталось и капли кислорода. Он обхватил мои бедра, и я почувствовала, как рьяно его руки тянулись к моей заднице. Переводя дыхание, я оторвалась от него, развернулась и влепила такую пощечину, что звонкий хлопок пронесся по комнате, а его голова перекосилась набок. Воцарилась короткая тишина, причина которой мне была не до конца понятна: был ли это поцелуй, пощечина или разочарование от того, что все прекратилось.
Моя рука горела, а на его щеке красовался ее отчетливый отпечаток. Лор моргнул и повернул голову ко мне. Прядь пепельных волос упала на знакомое лицо, ведь это был Зэро, но в то же время… другое, потому что это был вне всякого сомнения Лор, глядящий на меня стеклянными темными глазами.
Должно быть, я ударила слишком сильно, и на его губе проступила капля крови, которую он небрежно вытер и мрачно посмотрел на меня. Желудок мой сжался, а волоски на руках встали дыбом.
– Наверное, я это заслужил, – коротко сказал он.
– А то. И этого еще мало, – прошипела я, вызывая у него легкую улыбку. Его ладонь погладила меня по волосам, словно Лор пытался запомнить их цвет и структуру.
Меня бесило то, что мне были приятны его взгляды и прикосновения. Я позволила себе на мгновение расслабиться, а затем схватила его за руку.
– Лор?
– Да? – пробормотал он, пока я сверлила его мрачным взглядом.
– Что это внутри меня? – спросила я, указывая на свою грудь и на рану, из которой снова сочилась кровь. Ее нельзя было увидеть, но я чувствовала. Эта странная сущность внутри меня распространялась как яд, с каждым ударом сердца.
Глаза Лора сузились, и он зачесал прядь волос мне за ухо.
– Это Q-ген, Лиф. Без меня он будет беспрепятственно распространяться в тебе. Пути назад нет.
Глава 3. Лиф
Демоны 3-го уровня
Призраки
Ночной ворон (или Черная птица). Эпоним экзорцистов. Под угрозой исчезновения. В дикой природе известны жестокими нападениями на беззащитных прохожих на развилках дорог, после которых расчленяют свою добычу.
Разведчики и духи-хранители экзорцистов. Разрешено убивать только в экстренных случаях.
Все слова, которые я хотела сказать Фалько, висели над нами словно дамоклов меч. Экзорцист, не отрываясь, смотрел мне в глаза, будто мог таким образом заставить меня говорить против своей воли.
– Это просто совпадение, – услышала я свою ложь.
– Совпадение? – повторил Фалько. Внутренне я обматерила Лора, как только могла, за столь неубедительный план, с которым он меня оставил одну. Я попыталась вспомнить, что делают люди, когда лгут: моргают, перебегают глазами с предмета на предмет, дергаются, теребят края одежды. Я старалась смотреть ему прямо в лицо. Фалько прищурился. – Объясни, Лиф. Скажи, что с тобой.
Я набрала воздуха в грудь и расправила плечи.
– Я никогда не рассказывала тебе, но Лор не полностью был во мне. Вы же захватили частицу его души. Он был слаб, потому-то мне и удалось сохранить контроль. В итоге я выжила.
– Хватит лгать, Лиф, – возмутился Фалько. – Если передо мной стоит демон, я пойму это. Не забывай, что именно я чувствую, на что ты способна.
Я попыталась не вздрогнуть и продолжать врать:
– Демон меняет людей, Фалько. Теперь же Лора внутри нет, так что все под контролем.
– Это уж точно… – фыркнул экзорцист.
– Во мне нет ничего особенного! – отчаянно крикнула я, глядя на него. На его лице появилась та самая безэмоциональная маска, которую я впервые увидела несколько недель назад, – холодный, сдержанный и полностью контролирующий себя человек. В тот момент я была уверена, что даже порыв ветра не смог бы шевельнуть волосок на его голове.
– Что ж, значит, это и правда совпадение, – холодно констатировал он и сделал шаг назад.
– Во мне никогда не было ничего особенного, ты же знаешь, – неуверенно пробормотала я.
– Да, я это знаю, – монотонно ответил Фалько, надевая черные перчатки. – Теперь пойдем и убедим Интенданта, что ты не более чем девушка из Нью-Йорка.
Экзорцист прошел мимо меня, не коснувшись и краем одежды. Лишь на третий стук его ботинок о холодный пол я пошла следом. За последние несколько дней в подземелье, вдалеке от внешнего мира, я выглядела не лучшим образом; пришлось взять себя в руки, чтобы не понюхать собственные подмышки, как только мы вышли из камеры. Как и говорила Темпест, она ждала нас на выходе, упершись плечом в стену. От ее совершенства меня тошнило, а от того, что она просто идеально подходила Фалько, тошнило еще больше.
Увидев нас, она оттолкнулась от стены, не пытаясь скрыть отвращение. Я старалась не реагировать, как вдруг увидела краем глаза движение. Резко из-за угла выскочила копна ярко-зеленых волос. Крэйн появился рядом с Фалько, словно мускулистая черная молния.
– Фалько! Что бы ты сейчас ни делал с Лиф, прекращай! Твоя поехавшая невеста тут и… оу… – увидев нас троих, Крэйн замялся. – Забудьте. Похоже, я опоздал.
– Похоже, – рыкнул на него Фалько, а Темпест неоднозначно посмотрела на зеленоволосого экзорциста.
– Крэйн, я бы сказала, что рада тебя видеть, но ты сам знаешь, что я не люблю тратить время на таких, как ты, – бесстрастно сказала Темпест, а Крэйн даже глазом не повел.
Темноволосая девушка прошла мимо него, Фалько последовал за ней. Я отстала на шаг и шикнула Крэйну:
– Ты все это время знал о ней и молчал?
– Во-первых, я говорил тебе держать руки от Фалько подальше. А во-вторых, изменилось бы ли хоть что-нибудь, если бы я рассказал тебе?
– Да..! Нет… Возможно! Но это ты молчал! Теперь я в дерьме.
– Это ничего бы не изменило, Лиф. Если вы там в камере не трахались, то она может лишь предположить, что между вами происходит. Так что пока держим язык за зубами. Фалько и Темпест – не самая моя любимая тема для разговора. Их отношения запутаннее, чем все мои вместе взятые, а это говорит о многом.
– Пф, как будто у тебя были когда-то отношения, – возмутилась я.
Он спокойно пожал плечами и ответил:
– Не поверишь. Иногда три одновременно.
Я бросила на него удивленный взгляд, но нашу беседу прервал звонкий щелчок, и Темпест достала из кармана что-то, напоминающее наручники. Мгновение, и девушка рывком швырнула меня в стену, и в глазах у меня забегали звездочки.
– Темпест! Это лишнее, – произнес Фалько довольно громко, но Темпест молча скрутила мои руки за спиной и застегнула наручники на запястьях. Жгучая тянущая боль пронзила все мое тело. Она напомнила мне иголки, которые Фалько вонзал в меня в самом начале нашего знакомства, чтобы Лор не сбежал из моего тела. Я закричала от боли.
– Ты явно не считаешь эту штуку опасной, – прорычала сквозь зубы Темпест. – Да что с тобой такое? Существуют правила, и я не собираюсь вести демона без необходимых мер безопасности. Особенно когда я веду его к Интенданту.
Мои руки словно жгло изнутри, я дергалась и извивалась, но от каждого движения боль лишь усиливалась.
– Не дергайся, Лиф, так будет легче, – сказал Крэйн, и я повиновалась. Через мгновение боль стала терпимой, и я смогла сделать глубокий вдох, затем выдох.
– Вперед, – произнесла Темпест и отпустила меня. Я прислонилась горячей щекой к ледяной стене и постаралась не разрыдаться.
Все будет в порядке. И не через такое проходила. И осталась в живых. Но тогда внутри меня был Лор, его голос направлял меня, ругал и жалел. Теперь же я одна и чувствую себя так одиноко, как никогда раньше.
Фалько будто хотел продолжить спор, но экзорцистка схватила меня за руку и втолкнула в лифт. Из кармана она вытащила карточку и прижала к сенсору, расположенному на уровне плеч. Секунда, и сенсор загорелся зеленым. Фалько и Крэйн шустро зашли в лифт, как раз перед тем, как двери закрылись, и лифт пришел в движение. Кажется, мы поднимались. Воцарилась мертвая тишина, пока не зазвучала ненавязчивая мелодия.
– Это что еще за чертовщина? – возмутилась Темпест на звуки музыки в лифте, делающие ситуацию еще абсурднее, чем она была.
Крэйн прижался плечом к моему плечу. Его рука легко коснулась моей ноющей от боли ладони, словно он пытался успокоить меня, при этом радостно напевая в такт музыки.
Лифт остановился, и двери открылись. Вместо ожидаемого мной Большого зала или тренировочной арены перед нами простирался длинный коридор со стенами, оклеенными полосатыми зелено-фиолетовыми обоями, а заканчивался он огромной двустворчатой дверью. Мне казалось, что Академию Черной птицы я изучила достаточно, но это место никогда не видела.
Где мы?
Я споткнулась на ровном месте, когда Темпест схватила меня за локоть и потянула за собой. Шаги гулко отдавались в коридоре, а я рассматривала предметы, которые висели на стенах и стояли на маленьких круглых столиках, и постепенно у меня в груди нарастало отвращение: в пыльном стеклянном кувшине стояла иссохшая фигура, похожая на кошку с кожистыми крыльями, на стенах висели чучела голов демонов, часть из которых я еще не видела, за исключением головы кабана, которого я помню очень хорошо, голова демона, похожего на обезьяну с длинными клыками и рогами, рядом с ней лежала ее уменьшенная копия. Честно говоря, мне казалось, что пустые глазницы таращатся прямо на меня. Ножи, кинжалы, серпы, мечи различных форм и размеров, на некоторых была засохшая кровь, потемневшая от времени. Также мы прошли мимо матового зеркала, в которое вдруг что-то ударилось изнутри. От испуга я подпрыгнула и врезалась в Фалько, который быстро подхватил меня. В зеркале я увидела полупрозрачную фигуру худощавого мужчины с редеющими каштановыми волосами и пустыми глазами. Он открыл рот и начал что-то говорить, но ничего не было слышно, и тогда он стал барабанить по внутренней стороне зеркала, словно сумасшедший.
– Кто это? – поинтересовалась я, пока пыталась успокоить свой бешеный пульс.
– Не пугайся, это Картер – призрак и один из любимых экспонатов в коллекции Гейла, – сообщил мне Крэйн, пока человек в зеркале буйствовал.
– Кто такой Картер? И почему он здесь?
Крэйн ткнул пальцем в зеркало, словно маленький ребенок в океанариуме, пытающийся подразнить рыбок в аквариуме.
– Был такой серийный убийца на Лонг-Айленде в девяностые годы. Кроме того, он был нелегальным экзорцистом.
От неожиданности я отпрянула, но Темпест крепче сжала мой локоть.
– Он экзорцист?
– Был, – уточнил Фалько.
– Он был синтоистом, – добавил Крэйн. – В него вселился демон, и в результате он сошел с ума. Громкое дело, учитывая, что он был напарником директора Гейла.
Я молчала, иногда забывая даже дышать.
– Почему директор держит здесь призрак своего сумасшедшего напарника?
– Сентиментальность, – прервал нас голос директора, который стоял в проеме массивной двери, которая неизвестно, когда открылась.
Я вновь вздрогнула и посмотрела на стоящего перед нами пожилого экзорциста в фиолетовом костюме и замысловато повязанном зелено-бело-черном клетчатом шарфе. Он опирался на трость. Который раз я убеждаюсь, что директор Гейл не принадлежит этому миру. Он со вздохом посмотрел на зеркало и заговорил:
– Картер был прекрасным экзорцистом и моим лучшим другом. Я не смог простить себя за то, что не остановил его. Когда он умер, душа его вернулась. Изгнать ее я так и не смог, вот и запер его здесь.
– Полное безрассудство, директор Гейл. К тому же это незаконно. Столь опасных духов нужно отправлять в архивы Ордена, а не оставлять себе для развлечения, – возмутилась Темпест.
Гейл мягко улыбнулся ей.
– Мне уже мало что нравится, и я с трудом расстаюсь с вещами. Помню, однажды выиграл банку бобов у друга в покер, так он уверял меня, что в ней живет джинн. Проголодался я как-то и случайно открыл банку. Лишь тогда я понял, что это были просто бобы. Я стар, Темпест. Можешь забрать зеркало, когда я умру, а до того момента оно будет висеть здесь, и я буду заботиться о своем друге так, как только смогу.
Темпест выглядела так, словно хотела отхлестать директора по щекам, но вместо этого смиренно склонила голову и сказала:
– Конечно, прошу прощения, директор Гейл. Я не собиралась читать вам нотации.
– Вне всякого сомнения, – сухо ответил он и выпрямился. – Неважно. Проходите, нам есть о чем поговорить.
Глава 4. Лиф
Экзорцисты/Классы
Некромант 1-го уровня
Некромант. Основная задача некромантов – выслеживать и уничтожать гнезда нежити, поскольку там обитают большие группы.
Хоть данная задача и не требует высоких способностей к Аркануму, тесное взаимодействие с нечистью требует митридатизации, то есть устойчивости к ядам. Яды вводятся небольшими дозами для выработки иммунитета организма некроманта. Последствия многообразны. После смерти тело некроманта должно быть кремировано во избежание его возрождения в виде нежити.
При длительном контакте с ядами некромант приобретает способности нежити: нечеловеческая сила и рефлексы, а также ночное видение.
Взгляд Гейла задержался на мне, и между его бровей образовалась складка.
– Мисс Янг, последние несколько дней вам нездоровилось, как я понимаю? Как вы себя чувствуете? Может, вам предложить поесть или… освежиться?
– Мне намного лучше, спасибо, – выдавила я из себя вежливый ответ.
Директор, видимо, не поверил, но настаивать не стал и просто кивнул.
– Я попрошу принести нам что-нибудь поесть. Надеюсь, вы не против, если мы побеседуем в консулате, а не в моем кабинете. Интендант посчитал, что там нам будет удобнее, несмотря на мои уговоры, что вы будете сотрудничать добровольно.
Да что же это за консулат?
Мы вошли в шестиугольную комнату. Пол был сделан из темно-синего материала, напоминающего мрамор. Едва ступив на него, я почувствовала на нем выжженные руны. Меня как будто поставили под яркий свет, озаряющий каждый миллиметр моего тела. Не больно, но неприятно.
В каждом из шести углов стояли старые, неудобные на вид стулья. На этих стульях сидели мужчины и женщины, испепелявшие меня взглядами. Сама комната была пустой, не считая стула с высокой спинкой в центре. Мы подошли к стулу, от вида которого у меня встали дыбом волосы на затылке, уж слишком сильно он напомнил мне электрический.
Глаза экзорцистов не отрывались от меня ни на секунду. Из всех лиц знакомым мне было лишь одно – Ямамото, который сидел в третьем углу со спиритусом саламандрой на плече. Он смотрел на меня неодобрительно.
– Студентка Янг, присаживайтесь, – добродушно начал директор Гейл, указывая рукой на пыточный стул. Я замялась, а он похлопал меня по плечу. – Кресло причинит боль лишь в том случае, если вы солжете или попытаетесь сбежать. Я знаю, что вы не сделаете ни того, ни другого.
К сожалению, его слова не помогли успокоить мой пульс, и я тихо заговорила:
– Я не буду… – Внезапно меня прервала Темпест, схватив за шею и толкнув к стулу. Я упала на колени, больно ударилась животом о его край, а экзорцистка продолжала удерживать меня, словно агрессивного зверя. Раздался щелчок, и мои запястья освободились от наручников. Не успела я вздохнуть, как меня схватили за волосы, дернули вверх, толкнули на стул, и мой зад сильно ударился о сиденье. Стул словно зашипел, усилив покалывание внутри меня, и в следующее мгновение деревянные руки обхватили мои запястья, лодыжки и лоб, прижимая к сиденью.
– Твою ж мать! – вскрикнула я от ужаса. Эти руки так сильно сжимали меня, что при малейшем неверном движении они могут переломать все мои кости. Мой взгляд обратился к Фалько. Челюсть его дернулась, но, когда по группе экзорцистов прошел ропот, его лицо вновь приобрело нейтральное выражение, словно он меня не знает. Я не имела ни малейшего представления, планирует он меня защитить или наказать.
– Благодарю, Темпест, – раздался низкий баритон за моей спиной, от которого волосы на шее и руках встали дыбом. Я не знала, почему именно. Было что-то необычное в том, как он выделял слова, или в том, как слова резонировали с его дыханием. Словно одного звука было достаточно, чтобы вывернуть меня наизнанку. Хоть я никогда и не встречала его раньше, сомнений в том, что за моей спиной Интендант, глава Ордена экзорцистов, не оставалось. Он словно вышел из тени. Попытавшись повернуть голову, я ощутила, как руки на лбу сжались крепче, вызывая головную боль. Я приложила все усилия, чтобы стать похожей на крутого экзорциста, а не какую-то плаксивую официантку. Поскольку никто сим действием не впечатлился, можно было заключить, что план провалился.
Надо сделать вдох, затем выдох. Все будет хорошо. У нас все получится. У «нас»? Нет больше никаких «нас», ведь Лор свалил и оставил меня разгребать ту кашу, которую заварил. Гнев, пришедший от этой мысли, помог мне сохранить самообладание, когда я увидела пару до блеска начищенных черных туфель и такого же цвета брюки.
– Так это она? Девушка, о которой все говорят?
– Лиф Янг, – подтвердил директор Гейл, пока занимал свое место на одном из свободных стульев.
Дрожа, я подняла глаза, пытаясь рассмотреть присутствующих: рядом с директором сидели мужчина и женщина, которых я видела впервые. Бородатый мужчина с темными волосами, завязанными в хвостик на затылке, был ростом не меньше шести футов[1] и так мускулист, что, похоже, мог бы раздавить мою голову, как арбуз. Одет он был в простую фланелевую рубашку и джинсы, на ногах – неуклюжие ботинки, будто он совсем недавно еще рубил деревья в лесу. Карие глаза внимательно изучали меня, а неровный шрам на брови невольно напомнил мне Джейсона Момоа. Женщина рядом была полной его противоположностью: маленькая, стройная, настолько бледная, что любой лист бумаги был ярче ее кожи, а волосы выцвели до бледно-пепельного оттенка. Глаза у нее были пронзительно-серыми, черный костюм сидел на ней идеально, а ногти были непрактично длинными, да еще и накрашенными ярко-красным лаком. Ноготками она ритмично барабанила по подлокотнику.
Инстинктивно я боялась ее больше, чем того дровосека. Я заставила себя переключить внимание на Интенданта, который как раз оказался в поле моего зрения. От удивления я не могла оторвать от него глаз. Передо мной стояла повзрослевшая версия Крэйна. Ну точно он. Все на месте: квадратный подбородок, широкий нос, надменно изогнутые брови, а волосы были почти черными. Вместо зеленых прядей у висков пробивалась седина. В уголках глаз несколько морщин, а от шеи до подбородка тянулся шрам, будто кто-то пытался вскрыть его. Шрам явно был старым, возможно, еще с времен, когда он сам был экзорцистом. Мой взгляд метнулся по сторонам и, наконец, остановился на Крэйне, который прислонился спиной к стене, упираясь в нее ногой, и скрестил руки на груди. Смотрел он на происходящее так, словно в помещении смердело. Интендант полностью игнорировал его присутствие.
Что тут вообще происходит? Почему никто не сказал мне, что Крэйн – родственник самой главной шишки этого цирка?
Мне стало не по себе от того, насколько мало я знала об окружающих меня экзорцистах. Понимаю, что за две недели я не могла узнать абсолютно все, но пара лишних строчек из учебника оказались бы крайне полезными…
Я стиснула зубы.
Последствия будут весьма неприятными. Если я выживу.
Интендант смотрел пронизывающе, словно каждое мое движение было важно. Его взгляд был ни добрым, ни недружелюбным. Казалось, что он не спеша вскрывает меня в поисках гнили.
Я ожидала, что он продолжит разговор, словно меня и вовсе не было, но вдруг он мягко улыбнулся и склонил голову.
– Лиф Янг. Полагаю, ты знаешь, кто я, но все равно официально представлюсь. Меня зовут Кальциус Парацельс. Я – Интендант Ордена Парацельс. Мне очень приятно наконец познакомиться с нашей новой знаменитостью. Репутация бежит впереди тебя.
Он рассмеялся, будто пошутил. По произношению я уловила у него британский акцент, которого никогда не замечала у Крэйна. Его движения тоже казались иными – каждый шаг контролировался, анализировался и извергал такую уверенность, которая могла быть только у человека, способного разрушить чью-то жизнь одним движением указательного пальца.
– Приятно познакомиться, – отрывисто произнесла я, не до конца понимая, чего он от меня ждет. Темпест уставилась на меня, словно была готова вырвать мой язык, если я произнесу еще хоть одно слово. Любопытно, если я крикну «бу», они подпрыгнут от страха или зарежут меня? Может, стоит попробовать?
Фалько слабо помотал головой, словно прочитал мои мысли.
– Я знаю, ты совсем недавно в Ордене. Прежде чем мы начнем допрос, я бы хотел познакомить тебя с теми, кто решит твою судьбу. Успела ли ты узнать что-то о структуре Ордена? – спросил Интендант, словно мы в аудитории на занятии. Мои глаза нервно забегали, пока не наткнулись на Ямамото, который слегка кивнул, чтобы я ответила.
– Я знаю, что Орден состоит из демократически избранных экзорцистов, – сказала я, а затем быстро добавила: – Сэр.
Уголки его рта дернулись.
– Верно. Каждый член Совета – бывший член руководства, состоящего из Стражи Ордена, Духовенства и Чиновников. При вступлении в Совет они слагают с себя полномочия и подчиняются только мне. Они обладают абсолютной властью в принятии решений в выбранных ими областях и должностях. Сотрудничая с Чиновниками Ордена, они издают новые правила, подписывают законы, а также проводят служебные слушания, как это и происходит сегодня. Экзорцисты в этом помещении не просто имеют достаточное влияние и хорошие связи, они – лучшие из лучших. Так что, если ты решишь попытаться выкрутиться из этой ситуации, используя лишь свой рот, то будь уверена, ты и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься мертвой. Все понятно, Лиф Янг?
Интендант все еще улыбался мягкой улыбкой, но взглядом буравил меня, как хищник.
Ком застрял в горле. Дерьмо.
– Да, сэр, – сказала я и кивнула.
– Очень хорошо, тогда позволь представлю тебе членов совета, – он указал на бородатого мужчину на стуле напротив меня. – Это Примус Экзекутив Руд ван Бетхам. Ранее он руководил Академией Черной птицы в Нидерландах. Он эксперт по демонам четвертого уровня, то есть по монстрам.
Далее Интендант указал на бледную женщину с красными ногтями, которая не переставала стучать ими по деревянному стулу.
– Тертиус Экзекутив Габриела Халь проделала долгий путь из Лондона, чтобы присутствовать здесь сегодня. Она эксперт по демонам второго уровня нематериальной формы. За последние сто пятьдесят лет не было ни одного экзорциста, пожертвовавшего стольким ради своего мастерства, сколько это сделала она.
Взгляд Габриелы буравил меня, но хоть теперь мне стало ясно, почему она была такой… бесцветной. Синтоисты обязаны жертвовать чем-то, чтобы становиться сильнее. Предположу, что она пожертвовала не только цветом своей кожи, глаз и волос. Наверное, она и эмоционально пуста. Потому и взгляд такой. Постукивания по стулу прекратились, но Габриела ничего не сказала.
