Стейс Крамер
Юность подарит первые шрамы
Глава 2
Джелвире О’Нилл очень повезло в жизни. Ее отец, Марк О’Нилл, был талантливым писателем, мать, Йера О’Нилл, владела крупным модельным агентством «О’Нилл Стар Моделс». Только представьте, как же это круто, когда весь мир зачитывается книгами твоего отца, желает встретиться с любимым автором и поговорить с ним хотя бы несколько минут; как здорово, когда все девушки мечтают, чтобы их заметила сама Йера О’Нилл и подарила им прекрасное модельное будущее.
Да… Джелвире повезло родиться в такой успешной семье.
Но не повезло ей, пожалуй, с фигурой. Джел с рождения была крупным ребенком, потом наступил пубертат, и вес начал расти с космической скоростью. В седьмом классе грудь выросла до третьего размера, в восьмом ее задница уже была похожа на два обезображенных полушария. Ох, а живот? В его складках можно было запросто спрятать новорожденного ребенка.
Джел пыталась ограничивать себя в еде, старалась сидеть на диетах, пробовала интервальное голодание, подключала спорт, но все тщетно. Ее тело с каждым годом разбухало как тесто.
То ли дело Саша, старшая сестра Джел. Здесь природа, генетика и везение сработали сообща. Длинные ноги, миниатюрная грудь, плоский животик, кукольное личико без единого прыщика. Разумеется, Йера не могла пройти мимо таких выдающихся «талантов» дочери. Саша бросила школу и посвятила все свое время моде. Мать всего за полгода сделала дочь звездой. Старшая О’Нилл быстро покорила модельный мир. Ее шикарные ножки шагали по подиуму с самыми востребованными моделями мира, ее лицо влюбило в себя уважаемых модных фотографов. Она успела появиться на четырех обложках «Вог» и подписать контракты с эксклюзивными брендами.
В то время как росла популярность Саши, у Джел росли задница и ненависть к себе.
– Йера, твои девочки – настоящие ангелы, – сказала Лонджина Чу, одна из гостей вечеринки, которую Йера устроила в своем доме в честь закрытия очередного успешного сезона.
– Благодарю. Я вкладываю в них всю свою душу.
– Позволь задать вопрос, когда мы увидим в твоем агентстве мужской пол?
– Ох… С мужчинами все гораздо сложнее. Для того чтобы найти красивое лицо и уникальную харизму, потребуются годы, а я хочу все и сразу.
– Этим ты мне и нравишься. Твой боевой дух меня сразу покорил.
Джел бродила по своему дому, где в тот летний душный вечер собрались не менее душные незнакомцы, и слушала чужие разговоры. Все, естественно, бурно обсуждали невероятную Йеру О’Нилл и ее бесподобную дочь. На Джел, собственно, никто не обращал внимания. Даже пыльную вазу, купленную на рынке в Алжире, замечали чаще, чем Джелвиру.
– Саша, можно с тобой сфотографироваться? – пролепетала худенькая девчонка, вероятно, одна из начинающих моделей.
– Конечно.
Девчонка дрожащими руками сделала селфи со звездой подиума.
– Спасибо! Скажи, а правда, что ты знакома с сестрами Хадид?
– Мы с ними отлично дружим. Постоянно приглашаем друг друга на самые крутые вечеринки, – гордо ответила Саша.
– С ума сойти!
– Как тебе вечер? – спросила Джел отца, что опирался о барную стойку и смотрел на всех с презрением.
– Я уже выпил целую бутылку, но мне все равно противно.
Марк не потрудился даже переодеться. Он стоял перед гостями в своем старом спортивном костюме.
«И как только мама допустила это?» – подумала Джел.
– Хочешь? – отец протянул стакан виски.
– Пап…
– Это немного спасает, поверь мне.
– Нет, я воздержусь.
– А это твой муж? – спросила Лонджина.
Джел заметно напряглась, когда мать и именитая гостья подошли к барной стойке.
– Да. Марк, познакомься, это Лонджина Чу – главный редактор журнала…
– Рад знакомству, Лонджина.
– Марк О’Нилл… Я читала вашу книгу.
– Правда? Какую же?
– «Не играй в ракушки с дьяволом». Мне понравилось. Сюжет, конечно, простоват, но персонажи довольно запоминающиеся, хотя слегка туповатые.
Йера хихикнула.
– Благодарю вас. Мне очень важно услышать критику от главного редактора дешевого женского журнала, которым даже задницу подтереть стыдно.
– Марк! – взорвалась Йера.
– Всего доброго, – бросил мистер О’Нилл и поспешил удалиться.
Йера покраснела.
– А это кто? – спросила Лонджина, заметив Джел.
– А это Джелвира, моя… племянница.
Джел трудно было скрыть удивление. Йера и Лонджина направились к Саше, возле которой уже собралась целая толпа из восхищающихся ею девчонок.
«Племянница…». Удивление переросло в жгучую обиду. Джел посмотрела на стакан с виски, который ей предложил отец. Тут же он оказался в ее руках, а затем его содержимое мгновенно исчезло. Джел выпила все залпом. Теперь она точно нуждалась в спасении.
– Саша, милая, сейчас нас будут фотографировать, пойдем скорее.
– Хорошо, мама.
– Джел, ты с нами не будешь фотографироваться, – строго сказала Йера.
– Почему?..
– Во-первых, ты нефотогенична, а во-вторых, я не хочу, чтобы все подумали, что у меня есть младшая дочь.
– Мама, позволь тебе напомнить, у тебя в самом деле есть младшая дочь.
– Джел, не начинай! Лонджина пообещала разместить нас на обложке, ты испортишь нашу фото-графию. Уйди в сторону, не позорь меня.
Пока Йера и Саша позировали перед фотографом и восторженными гостями, Джел выпила еще один стакан виски. Но он все равно ее не спас. Она чувствовала себя самым одиноким, самым ненужным и отвратительным существом на свете. Если она сама себе была противна, то стоило ли ждать от других благосклонности? Она – непоправимая ошибка, огромная туча, перекрывающая солнце над миром семьи О’Нилл…
– Я так устала, даже голова разболелась. А ты как? – спросила Саша.
– Держусь, – ответила Джелвира.
Гости наконец ушли. Джел, слегка опьяневшая, достала из холодильника последний кусок шоколадного пирожного, который один из гостей вечеринки не доел, и, абсолютно не брезгуя, принялась его есть.
– А ты правда дружишь с Хадид?
– А ты как думаешь?
– Я думаю, что ты соврала.
– …Мы участвовали в одном показе. В следующем сезоне я обязательно с ними познакомлюсь.
– Да как ты посмел, а?!!
– Йера, отстань от меня!
Мистер и миссис О’Нилл ворвались в гостиную.
– Нет, ты поговоришь со мной! Я столько сил и денег вложила в свой бизнес, а ты решил его уничтожить?!
– Знаешь что, я не позволю, чтобы какая-то там Лонджина критиковала мою книгу!
– Да ты радуйся, что хоть кто-то про нее вспомнил! Раньше ты был звездой, а сейчас ты – никто… Твои ублюдские книги даже на распродажах не покупают.
– Мама, перестань! – вмешалась Джел. – У папы просто творческий кризис.
– Что-то этот кризис неприлично затянулся.
– Он скоро закончится, и папа снова станет успешным, а тебе будет стыдно за свои слова.
Марк молча вышел из гостиной. А Йера тем временем решила отыграться на своей младшей дочери.
– …Я всегда знала, что ты – папина дочка. У тебя его лицо, его характер и его фигура.
– И что? Разве это причина, чтобы меня стесняться?
– Да ты посмотри на себя! Посмотри, на кого ты похожа! Ты безобразна! Я – директор модельного агентства, моих девочек называют ангелами. Неужели ты думаешь, что я позволю, чтобы весь мир узнал, что моя дочь похожа на свиноматку?!
– …Я постоянно сижу на диетах, но мне ничего не помогает, – дрожащим голосом ответила Джел.
– Не помогает, потому что ты срываешься! Вот сейчас что ты ешь? Пирожное? Вкусное? Ты хоть понимаешь, что это маленькое лакомство станет причиной огромной задницы?
– Я съела всего лишь кусочек.
– Этот кусочек уже отложился на твоем подбородке, – Йера резко схватила Джел за подбородок. – На твоей жирной жопе, – теперь ущипнула за ягодицу. – На твоем мерзком животе!
– Мама, хватит! – кричала Джел.
– Давай, жри свое пирожное. Жри! – Йера взяла пирожное и хлопком впечатала его в лицо дочери.
Та больше не смогла сдерживать слезы. Особенно после такой резкой, нестерпимой боли. Губы пульсировали после удара, из одной ноздри потекла кровь, что потом смешалась с остатками шоколадной сдобы, размазанной по лицу.
– Ты мне противна, Джел. Ты вечно жалуешься на жизнь и при этом ничего не хочешь в ней изменить.
Йера покинула дочерей. Саша, что все это время безучастно наблюдала за происходящим, подошла к сестре, вытерла салфеткой ее лицо и сказала:
– Не плачь. Мама права, тебе нужно измениться, и тогда все в твоей жизни наладится. Красивая фигура – это долгая, тяжелая работа.
– Но разве это главное?
– А что, по-твоему, главное? Внутренний мир? Джел, если твой внутренний мир спрятан под слоями жира, то никому нет до него дела.
Саша подошла к своей сумочке, что лежала на диване, что-то достала из нее и вновь вернулась к Джел.
– Мой маленький секрет, – сказала Саша, показывая Джел упаковку неоксетина.
– Что это?
– Антидепрессант. Моя бывшая одноклассница работает в аптеке и дает мне эти пилюли без рецепта.
– У тебя депрессия?
– Нет, – улыбнулась Саша. – У этих таблеток есть один побочный эффект, который обожают все модели. Они снижают аппетит. А большие дозы вообще убивают его. Мы с девочками между собой называем их «Флорой», чтобы не спалиться.
– А мама знает про эти таблетки?
– Нет. И не узнает, надеюсь. Ты же меня не выдашь?
– …Не беспокойся.
– Возьми. Попробуй.
– Страшно как-то…
– А мне страшно однажды не влезть в дизайнерское платье. Но благодаря «Флоре» мне это не грозит. Джел… модельный мир только кажется таким идеальным. Но для того, чтобы нас называли ангелами, нам приходится подружиться с анорексией, булимией, жрать горстями слабительные, антидепрессанты… Лишь одна мысль утешает: тобой будут восхищаться, если ты пройдешь через этот ад.
Джел взяла таблетки, но пить их не стала. Она внимательно ознакомилась со всеми побочными эффектами, среди которых были тошнота, рвота, снижение либидо, апатия, потеря аппетита, язва желудка, головная боль, головокружение, привыкание… И это было только начало списка побочек. Нет, это слишком рискованно. Она справится и без этих таблеток.
Но однажды, тем же летом, Джел шла по городу и вдруг заметила в одной из витрин Прада фото своей сестры. Саша была в утонченном коротеньком черном платье с широким поясом и глубоким V-образным декольте. Саша выглядела великолепно. Тут же Джел посмотрела на свое отражение. Ей такое платье никогда не надеть. С ее-то ляжками, с ее уродливой грудью и выпирающим животом…
Нет, диеты ей не помогут. Она снова будет срываться и набирать вес. Мать никогда не станет уважать ее, все только и будут восторгаться Сашей. В жизни Джел ничего не поменяется. Кроме растущего веса, разумеется.
Вернувшись домой, Джел снова прочла аннотацию к волшебным пилюлям, что дала ей сестра. А может, не все так страшно, как кажется? Саша ведь принимает эти таблетки и ничего. Стройненькая, активная. С ней все хорошо. И подруги ее тоже не пострадали от них. Следовательно, и с ней ничего не случится.
Это был первый день, когда Джел стала употреблять неоксетин и таким образом менять свою жизнь.
* * *
Диана и ее свита после уроков побежали на конюшню. Это единственная постройка на территории школы, которая была лишена помпезности. Запах навоза, жужжание мух, ржание лошадей. Диана любила это зловонное местечко, ведь здесь жил ее друг, конь Деймос. Иссиня-черного цвета, мощный, фантастически выносливый и самый дисциплинированный из всех скакунов. Казалось, Деймос перенял все лучшие качества от своей хозяйки.
– А спорт? – поинтересовалась Калли, что не переставала восхищаться новой фигурой Джел и всячески пыталась выведать, каким же способом подруга добилась такого блестящего результата.
– Да, я делаю несколько упражнений. Могу потом показать.
– Хорошо.
Калли и Джел не были в числе избранных, кто увлекался конным спортом. Они пришли с Дианой и Никки за компанию.
– Теодор, как поживаешь? – Никки подошла к своему жеребцу – полной противоположности Деймоса.
Ее конь не поддавался дрессировке, его взрывной характер никому не под силу обуздать. В этом они с Никки были весьма похожи.
– Как же ты воняешь… Шоно, когда ты его мыл в последний раз?
– Мисс Дилэйн, его очередь в воскресенье. Поймите, у меня двадцать коней и всего две руки.
– Шоно, о Деймосе можешь не беспокоиться. Я сама буду за ним ухаживать, – сказала Диана.
– Отлично. Мисс Дилэйн, вы бы взяли пример со своей подруги.
– Что? Конюх будет давать мне советы?!
Диана прижалась щекой к гладкой шкуре Деймоса.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.
– Ой, какая идиллия. Диана, твой конь, конечно, классный, но не пора ли тебе найти другого жеребца? В человеческом обличье?
– Никки, ты тоже, пожалуйста, воздержись от советов.
– Ну ладно, извини. Ты чего такая вспыльчивая?
– Просто терпеть не могу, когда кто-то вмешивается в мою жизнь.
– Да я просто пошутила!
Теодор занервничал, стал бить копытом по деревянной перегородке, что разделяла секции. В соседней секции заволновался Фобос – конь Элеттры, начал пыхтеть и ходить взад-вперед.
Лишь Деймос сохранял спокойствие в объятиях хозяйки.
– Диана, все хорошо? – спросила Калли. – Ты какая-то мрачная уже целую неделю.
– Да, Калли права, я тоже это заметила, – подключилась Джел.
Диана отошла от коня. Больше молчать она не намерена. В конце концов, они ее подруги. Они должны знать о том, что творится в ее душе.
– …Я вас обманула. Я не ездила в Италию.
– А где же ты была? – спросила Джел.
– Я не выезжала из Глэнстоуна. У меня было ужасное настроение все лето.
– Странно. Когда я тебе звонила, у тебя был счастливый голос.
– Калли, я умею притворяться…
– Так что произошло? – не выдержала Никки.
* * *
– Потрясающая паста, – сказала Крейна Патридж.
– Рамона наполовину итальянка. Она как никто другой знает, как правильно готовить пасту, – ответила Аннемари.
Диана вышла из особняка семейства Брандт – Чамбресс Хаус, что больше был похож на музей, – и направилась в сад, где обедали ее мать с отцом и чета Патридж, давние знакомые родителей: Роберт, Крейна и их сын Джулиан.
– Диана, неужели ты решила почтить нас своим присутствием? – недовольно высказался Алэсдэйр Брандт.
– Прошу прощения. Здравствуйте, – сказала Диана и села рядом с матерью.
На улице было пасмурно, летний зной в этот день уступил место долгожданной прохладе.
– Какая красавица! Просто невозможно глаз оторвать, – восхитилась Крейна.
– Спасибо, миссис Патридж.
– Диана, а ты помнишь, как гостила у нас в Вандевере в детстве? – задал вопрос Роберт.
– Конечно, помню, – улыбнулась Диана. – Мне тогда было лет шесть, кажется?
– Да. Ты была такой славной малюткой. И Джулиан обожал с тобой возиться. Правда, Джулиан?
– Да. У нас было много общих тем.
Диана взглянула на Джулиана. Когда она его видела в последний раз, он был тощим, несуразным, белокурым мальчишкой со скрипучим голосом и широкими бровями. Впрочем, спустя столько лет он несильно изменился. Только голос наконец-то стал благозвучным и брови теперь еще шире.
– А тебе было пятнадцать, если я не ошибаюсь?
– Все верно.
– Интересно, какие же у нас с тобой могли быть общие темы? – удивилась Диана.
– Рамона, налей, пожалуйста, еще вина! – затрезвонила миссис Брандт.
– Диана, мы были бы рады видеть тебя этим летом у себя в поместье, – сказала Крейна.
– К сожалению, я не смогу. Хочу подтянуть за лето некоторые предметы, так что мне не до развлечений.
– Дорогая, ты чересчур строга к себе, – вмешалась Аннемари. – Ты и так одна из лучших учениц «Греджерс».
– На мой взгляд, Диана – самая лучшая ученица «Греджерс», – сказал отец.
– Точно, Алэсдэйр. А еще ей нет равных в конном спорте, – добавила мать.
Диана вдруг почувствовала себя каким-то продуктом, которому делают рекламу.
– А Джулиан, между прочим, закончил медицинский факультет и совсем скоро станет резидентом, – сказала Крейна.
Что ж, теперь настала очередь Патриджей кичиться успехами своего отпрыска.
– Поздравляю! Врач – это потрясающая профессия, – отметил мистер Брандт.
– А на какую специальность ты претендуешь? – спросила Диана.
– Мне нравится кардиохирургия. В процессе учебы я познакомился со многими талантливыми профессорами, и один из них готов взять меня под крыло.
– Чудесно! Давайте выпьем за это, – предложила Аннемари.
– Диана, а ты уже определилась со своей профессией? – поинтересовалась Крейна.
– Я тоже склоняюсь к медицинскому факультету. Над направлением пока не задумывалась.
– Что ж, желаю тебе удачи. Это очень ответственно.
– Спасибо.
– Но на мой взгляд, – продолжила Крейна, – женщина и работа – это несовместимые вещи. А ты как считаешь, Аннемари?
– Я с тобой полностью согласна, Крейна. Женщина не должна работать. Ее долг – следить за домом и заботиться о семье. И Диана придерживается того же мнения.
– …Вообще-то нет.
– Нет? – Аннемари едва не поперхнулась вином.
– Я считаю, что женщина никому ничего не должна. Если она хочет построить карьеру, то пусть строит. Если же ей угодно заниматься только домашними делами, да будет так.
– Диана, ты хочешь посвятить свою жизнь карьере? – серьезным тоном спросила Крейна.
– Да. Я хочу стать независимой.
Ее ответ поразил всех присутствующих. Кажется, погода стала еще мрачнее в этот момент.
– А как же муж? Дети? – недоумевал Роберт.
– Мистер Патридж, одно другому не мешает. Уверена, я построю блестящую карьеру и стану прекрасной женой и заботливой матерью.
– Это нереально, – рассмеялся Джулиан. – Блестящая карьера требует жертв. И жертва – это личная жизнь.
– Но почему же мужчинам удается и то и другое? – спросила Диана.
– Потому что они способны на это, а женщины, увы, нет.
– Вот как?
– Это не я решил, это природа так решила за нас. Мужчины всегда были добытчиками, а женщины – хранительницами очага. Я не допущу, чтобы моя жена работала. Она должна создавать уют и воспитывать детей. Это ее роль. Это роль каждой женщины.
– Джулиан, ты – взрослый, образованный человек, но рассуждаешь, как закомплексованный, недоразвитый мальчишка! – не выдержала Диана.
После ее слов возникла страшная тишина. Никто даже не шевелился, все лишь уставились на Диану, сверля свирепым взглядом. Диане захотелось в этот момент испариться, до такой степени ей было невыносимо терпеть всех этих людей.
– Торт! – воскликнула Рамона.
Появление прислуги семейства Брандт спасло Диану от разгорающегося конфликта.
Оказавшись в своей комнате, Диана наконец-то смогла расслабиться. Но в ее голове все еще мелькали фразы, сказанные за обедом. Патриджи были ей противны. Идеальная семейка с мерз-кими подводными камнями. Сынок им под стать с его сексистскими высказываниями и надменным взглядом.
Но это ладно. Ее семья-то не лучше. К поведению отца Диана давно уже привыкла. Он – глава семейства, вице-президент золотодобывающей компании «Голдэнд Пауэр». Алэсдэйр привык руководить. Для него правильное мнение – это его и только его мнение.
Больше всего Диану удивила мать. Аннемари – безупречно вежливая, благородная, всегда старалась поддерживать дочь. Несмотря на то что миссис Брандт ни дня в своей жизни не работала, она мотивировала Диану учиться, быть лучше всех, выбрать престижную профессию, стать самодостаточной. Но в тот день что-то изменилось. И Диана понимала, что впереди ее ждет только худшее.
Так и случилось.
Тем же вечером в комнату Дианы вошла Рамона.
– Мисс Брандт, ваши родители хотят поговорить с вами.
Диана насторожилась.
– Я считаю, что вы были правы. Абсолютно во всем, – сказала Рамона, когда они с Дианой покинули комнату.
– Спасибо, Рамона.
Отец и мать ждали ее в кабинете главы семейства.
– Я готовилась ко сну.
– Меня это не волнует, – грубо ответил Алэсдэйр. – Ты себя ужасно вела.
– Патриджи наши друзья! Они всегда были любезны с тобой!
– Аннемари!
Мать тут же притихла.
– Диана, ты должна исправить сложившуюся ситуацию. Завтра же поедешь к Патриджам и извинишься.
– За что я должна извиниться?!
– За свое поведение! Ты не имела права так разговаривать с ними!
– Я, может, немного перегнула палку, но Джулиан…
– Тебе придется найти с ним общий язык, он ведь твой будущий муж все-таки!
Диана остолбенела.
– Что?..
– Чему ты удивляешься? Я тебе не раз говорил об этом.
– Ты говорил, что поможешь устроить мой брак, но…
– Диана, Роберт не просто мой босс, он еще и мой лучший друг. Мы знакомы с ним с малых лет. Женились практически одновременно. Когда у него родился сын, он сказал, что было бы здорово, если бы у меня родилась дочь и мы бы свели наших детей. И вот наконец наша мечта может сбыться. Наш союз с Патриджами принесет много плодов. Роберт сейчас всерьез увлекся своей фармацевтической компанией, поэтому планирует передать мне руководство «Голдэнд Пауэр», если мы породнимся.
– Ты хочешь выдать меня замуж, чтобы приумножить свой капитал?
– Наша семья всегда так поступала. И благодаря этому мы процветаем из поколения в поколение. Брак – это прежде всего сделка.
– Прошу прощения, какой сейчас век?! Какое право ты имеешь за меня решать, за кого я должна выйти замуж?!
– Успокойся! Я же тебя выдаю замуж не за первого встречного! Вы знакомы с Джулианом с самого детства.
– Мы виделись лишь раз! Ему было пятнадцать, а мне шесть! Когда он впервые подрочил, у меня вырос первый коренной зуб!
– Диана! Как же это отвратительно… – не вытерпела Аннемари.
– Отвратительно – это выдавать дочь замуж без ее согласия! Мы с Джулианом разные, мы не подходим друг другу!
– Нас не интересует твое мнение. Мы лишь сказали о нашем с Аннемари решении, – заключил Алэсдэйр.
Диане больше нечего было сказать. Ей хотелось биться в истерике и разносить все вокруг. Теперь она еще больше чувствовала себя товаром, каким-то выгодным проектом, заманчивой безделушкой, которую пожелал видеть в своей коллекции Джулиан Патридж.
– Почему ты не завтракала с нами? – спросила Аннемари.
Диана ужасно себя чувствовала после бессонной ночи. Уснешь тут, после такого события…
– У меня не было аппетита, – сухо ответила она.
– Ты уже собрала вещи? Майкл отвезет тебя к Патриджам после обеда.
– Я не поеду.
– Захвати с собой теплые вещи. Они ведь живут на берегу озера, там весьма прохладно.
– Мама, ты слышишь меня? Я никуда не поеду!
Аннемари облизнула свои алые губы после глотка кофе и приторно улыбнулась.
– Я не понимаю, почему ты противишься? Джулиан – красивый, умный, богатый, из хорошей семьи. Твоя жизнь с ним превратится в сказку.
– Человек, который хочет запереть меня дома, чтобы я штопала ему носки и рожала детей, превратит мою жизнь в сказку? – усмехнулась Диана.
– Тебе необходимо узнать его получше.
– Боюсь, что если я узнаю его еще больше, то возненавижу еще сильнее… Я ведь еще даже школу не закончила. О каком замужестве может идти речь?
– Мы же не торопимся. Организуем свадьбу после выпускного, а пока у тебя есть два года, чтобы пообщаться с Джулианом. По-моему, это приличный срок отношений для того, чтобы вступить в брак.
– Я хочу выйти замуж за человека, которого полюблю.
– Любовь… – усмехнулась Аннемари. – Не существует никакой любви. Кто-то выдумал это дурацкое словечко, и теперь весь мир сходит с ума в поисках этой самой любви. На самом деле, между мужчиной и женщиной есть лишь физическое влечение и психологическая зависимость. Даже если ты сейчас не желаешь Джулиана, гормоны и психика все сделают за тебя.
Аннемари приблизилась к дочери, взяла прядь ее волос, стала накручивать на палец.
– Диана, если ты пойдешь против Алэсдэйра, то очень сильно пожалеешь. Твой отец воспримет это как предательство и лишит тебя всего, – сказала шепотом миссис Брандт.
Диану обдало жаром. Она прекрасно понимала, что мать права…
– …Значит, ты хочешь, чтобы я стала домохозяйкой?
– А что в этом плохого? Работа портит женщину. Она ее быстро старит, лишает привлекательности.
– Скажи мне, ради чего тогда я посвящаю все свое время учебе, строю планы, пытаюсь добиться чего-то? Зачем я все это делаю, если… если моя жизнь будет такой же пустой, как твоя?
Вот тогда Диана возненавидела свою бесхребетную мать, своего упрямого, властного отца, недалекого Джулиана, а вместе с ним и всех мужчин в этом гнусном мире.
