Тамерлан Ибраимов
Кокомеренские истории

Полная версия

Красные горы Кокомерена

Ценители форелевой рыбалки, побывав хотя бы раз в этих местах, стремятся вернуться сюда снова и снова. Бурные речные перекаты и широкие плёсы создают там идеальные условия для обитания ручьевой форели, а окружающая природа завораживает своей красотой.

Мне тоже нравится туда ездить, но для меня все начинается не с мысли поймать что-то трофейное, а с желания вырваться из шумного города и погрузиться в тишину горной природы.

Небо здесь особенное. Днём оно чисто, не замутнено выхлопами машин и свободно от порожденных городской цивилизацией проблем. А ночью звезды, спокойно по-философски, напоминают тебе, что в мире всё изменчиво, и только ты сам решаешь, что в твоей жизни важно, а что нет.

Луна в горах всегда задумчивая и деликатная, не то что в городе. Когда в ущелье приходит быстрая горная ночь, она застенчиво выплывает из-за скал и только убедившись, что всё спокойно, медленно опускается вниз, почти к самой воде. Широко раскинув яркие блики по речным заводям, она начинает рисовать. На ближайших горах появляются загадочные образы гигантских фигур – сфинксов, драконов или профилей знакомых людей, увеличенных до циклопических размеров. Силуэты на склонах растут и тянутся, предлагая каждому свои собственные ассоциации – тёплые и родные, а может, наоборот, грустные, далекие или даже опасные.

Из Бишкека туда можно добраться двумя путями. Один – через Кочкор и затяжной перевал Кызарт в сторону Жалал-Абада. Этот путь длиннее, но не имеет высоких гор и узких ущелий. Второй путь – через перевал Төө-Ашуу, Суусамыр и ущелье, с выходом на Жумгал. Он короче, но сложнее из-за крутых подъемов, длинных серпантинов и тоннеля, который далек от технического совершенства.

Обычно мы с друзьями выбираем дорогу через Төө-Ашуу, потому что каждый раз это словно путешествие из одного мира в другой. Тоннель – два с половиной километра обшарпанной бетонной трубы, прошивающей скалу насквозь. Он выглядит простым и скучным, но не все так просто. На самом деле это загадочный портал в другое измерение. Как невидимое лезвие, он разделяет текучесть бытия на «до» и «после», выводя тебя в пространство, где время течет медленнее, а суровое спокойствие горного плато не позволяет думать о чём-то суетном.

Суусамырская долина – красивое и суровое место, окружённое скалистыми горами, которые надёжно оберегают её от посторонних глаз. С точки зрения обороны она идеально подходит для построения города-крепости, а может даже и столицы. Она одинаково удалена от северных и южных территорий страны, защищена высокими горами, а глубокие ущелья легко контролируются, возвышающимися над ними стратегическими высотами.

Однако климат здесь не самый благоприятный. Весна наступает значительно позже, зимой очень холодно, а горные дороги сложны для коммуникации с внешним миром. Прокормить большое количество людей здесь сложно, поэтому долина остаётся относительно безлюдной и почти девственно чистой.

Всё это не самые лучшие условия для большого города, но зато идеально подходит для тех, кому не нужны лишние глаза. В давние времена сюда, спасаясь от преследования, приходили конокрады. Здесь можно было спрятаться, пересидеть, а потом уйти куда нужно – на юг, в сторону Ферганской долины, на север в Чуйскую долину или через Талас в казахские земли. Знающие люди говорят, что в Суусамыре раньше даже проходили сходки известных воров, на которых они хвастались своими подвигами, делились опытом, заключали пари и совершали сделки…

Уходя влево от основной трассы, дорога петляет через несколько небольших сёл, тонкой полоской прилепившихся к ухабистой дороге. Далее начинается ущелье, где Суусамыр сливается с рекой Каракол и начинается Кокомерен. Река получила своё название из-за пряной травы, густо покрывающей синеватым ковром склоны гор и речные берега. Издалека, с высоты дальнего холма, кажется, что это вода, из которой поднимаются причудливо отточенные ветром и водой красные глиняные горы, которые сопровождают тебя по всему пути.

Глина бывает разной – в основном красной, но также серой, белой, а иногда и вовсе, как полосатый флаг на ветру, идёт изогнутыми полосами. Красота цветных гор захватывает внимание, но порой может быть и опасной. Во время ливня глина долго копит пузырящуюся воду, но когда впадины переполняются, вода с шумом вырывается из красных оков, и, в одно мгновение, размывает все на своём пути. Однажды мы стали свидетелями того, как всего через пятнадцать минут после начала ливня, дорогу парализовал селевой поток кровавого цвета. С двух сторон от него десятки машин были вынуждены пережидать стихию. Дождь быстро прошёл, небо уже очистилась, вовсю светило солнце, весело и беззаботно пели птицы, но рядом ещё почти час продолжал грохотать мутный поток, способный унести даже тяжёлый грузовик. Горы такие – быстро меняющиеся и контрастные…

Рыбачить можно начинать уже у слияния рек. Форель ловят на Суусамыре, а на Караколе – в основном османа. Форель любит перекаты и места, где вода образует обратное течение. Часто она сидит под камнями, в ожидании добычи. Сделав несколько забросов, нужно идти дальше. Обычно действует правило пяти минут – на одном месте стоять дольше нет смысла. Пересеченная местность, камни, скользкие водоросли и непроходимый кустарник сильно затрудняют движение, но по-другому никак. Форелевая рыбалка – ходовая, и количество пойманной рыбы напрямую зависит от готовности двигаться…

Нередко среди гор, после многих часов хождения по реке, в безлюдье, встав на большой камень и набрав полную грудь воздуха, хочется рвануть тишину ущелья долгим криком. После такого становится легко, а усталость в мышцах отходит на второй план. Лёгкие очищаются, голова проясняется, и ты готов снова, часами, ходить по реке.

Иногда, на исходе дня, мы устраиваем соревнования: кто громче и у кого эхо дольше. «Эге-ге-геееей!» – кричу я. «Ого-го-го-го-гоооо!» – отвечают в ответ. «Кто здесь самый гром-киииий?» – вместе восклицаем мы и смеёмся. Наоравшись до хрипоты, довольные, с широкими улыбками на лицах, мы спускаемся со своих камней-трибун и идём в сторону палаточного лагеря.

Впереди небольшой отдых и важная часть любой рыбалки – приготовление ужина. Но, прежде чем приступить к этому, обычно я снаряжаю ещё два удилища, каждое с несколькими крючками и тяжёлым грузилом на конце. Насадив наживку, закидываю снасти там, где река образует глубокую заводь с тихим обратным ходом воды. Удилища прочно закрепляю между камнями, а на конец ставлю колокольчики.

Звон колокольчика и резкое подергивание удилища так же желанны рыбацкому сердцу, как и удары по спиннингу. На плёсах и в затонах можно поймать форель, османа или маринку. Клюют они по-разному. Форель сильно дергает удилище пару раз и, заплыв под камень, затаивается. Если пропустил первые удары, то можешь и не заметить, что на крючке уже сидит добыча. Маринка с османом поступают иначе. Они клюют послабее, но делают это постоянно. Дернули несколько раз, помолчали, потом снова – и так много раз.

Колокольчик приятно радует слух, каждый раз разгоняя кровь и возбуждая в тебе древний инстинкт охотника. Правда, обычно он звенит не когда ты стоишь рядом и ждёшь, а в тот самый момент, когда отошёл по делам, отвлёкся или увлёкся разговором.

Колокольчики вообще созданы для того, чтобы звонить по своему собственному графику. Наши ожидания для них не указ. Равновесные силы вселенной сами решают, когда прозвонить и дать тебе то, что ты заслуживаешь.

А вообще, нет ничего более расслабляющего, чем сидеть в удобном походном кресле, держать в руках кружку горячего чая и, в ожидании заветной поклёвки, наслаждаться окружающим видом. Тем более, что любоваться есть чем. Река с пенистыми перекатами и дышащими спокойствием плёсами, обрывистые берега извилистого каньона, длинные полосы кустарниковых рощ, тянущиеся вдоль воды, и вокруг всего этого красно-зелёные горы, бесконечной вереницей уходящие вдаль.

А если поднять голову вверх, и если, конечно, повезёт, то можно увидеть орлов.

Вдоль реки есть несколько мест, где мы попеременно разбиваем палаточный лагерь. Есть «Пирамида», названная так из-за большого остроконечного куска гранита, стоящего по колено в воде. Неподалёку несколько глубоких ям, где неизменно бывает рыба, поэтому мы часто ставим там лагерь и остаёмся на ночёвку.

Есть «Солёная гора», спрятанная в глубоком сумрачном ущелье. Мы назвали её так, потому что на противоположном берегу, на склоне горы белеют большие проявления соли, куда нередко приходят дикие животные, ищущие деликатесных минералов для пополнения своего стола.

Место красивое, и рыба там есть, но оставаться там на ночёвку мы в последнее время перестали. Всё дело в самой горе – она движется. Каждый год, приезжая туда, мы стали замечать, что то тут, то там появляются признаки оползней. Бьющие прямо из середины горы ручьи размывают породу, и она постепенно меняет свою форму. Нет никакой гарантии, что, устав от медленного, растянутого на долгие годы движения, гора однажды резко не сорвётся и не побежит вниз, решив создать новый ландшафт, засыпав собою прежний. Такие мысли как-то не способствуют спокойному отдыху, и мы решили, не искушая судьбу, впредь останавливаться на ночёвку в других местах.

Одна из наших стоянок – «Орлиная стена» – отвесная скала, уходящая вверх метров на сто. Рядом обрывистый берег реки, где чудом прилепилась небольшая площадка с деревьями, дающими желанную в жаркий летний день прохладу. Мы облюбовали эту площадку под лагерь, а орлы – скалистую стену под свое жилье. Если хорошо приглядеться, то вверху на отвесной стене можно увидеть белые пятна птичьего помёта, которые, словно занавески на кухнях, возвещают о том, что эти места обжиты. Занавесок, а значит и гнёзд, на скале очень много и в хорошую погоду десятки больших и гордых птиц медленно кружат высоко над ущельем.

Наверное, сверху мы кажемся им маленькими и незначительными. Орлам не важно, кто мы, зачем сюда приехали, да и вообще, зачем живём. У них свои заботы, у нас – свои. Лучшее, что мы можем сделать, – это смотреть друг на друга, желать всего хорошего и не мешать жить…

Готовить рыбу можно по-разному: сварить уху, пожарить, запечь на углях, закоптить или засолить и завялить на ветру. Мы делаем и то, и другое, и третье. Уха из форели, маринки и османа получается отменной – вкусной, наваристой. Нужно только почистить рыбу, промыть в реке, и она готова для приготовления.

Рецептов множество, но обычно мы поступаем просто. В речную воду добавляем картошку, морковь, лук, а чуть позже, когда вода закипит, – пару листиков лаврового листа, соль и чёрный перец горошком. Когда картошка с морковью почти готовы, кладём в кипящую воду рыбу. Можно отдельно форель, османа или маринку, а можно все вместе. Так получается даже наваристее, а вкус более насыщенный.

Ещё минут двадцать размеренной варки – и блюдо почти готово. Почти, потому что остался один важный момент, без которого фирменное блюдо не подается. Берём из костра шкворчащую красными искрами головешку и окунаем её в благоухающий рыбным ароматом бульон. Вот теперь всё – великолепная, свежая уха с дымком готова к подаче на походный стол. Просто и вкусно.

Форель, запечённая в фольге, если правильно положить соль с перцем, полить лимоном и выдержать временной интервал, получается сочной, с пропечённой шкуркой и вкусной мякотью. Её можно кушать вилкой, ложкой, палочками, с походного ножа, а можно просто руками, перекладывая между пальцами, дуя, чтобы остудить, медленно, с наслаждением отправляя в рот кусочек за кусочком.

Можно кушать и вообще полусырую форель. Поскольку вода в быстрой реке проточная и берёт своё начало от горных ледников, рыба в ней обычно чистая, без паразитов. Однако совсем сырую рыбу есть всё-таки не рекомендуется. Обычно мы насаживаем форель на тонкий зелёный прутик, делаем на ней несколько разрезов с обеих сторон, посыпаем крупной солью, ждем некоторое время, а затем держим над горячими углями две-три минуты, не больше. Получается слегка подсолённая, совсем немного пропечённая, бело-розовая, нежная и почти моментально тающая во рту свежая форель. Сюда обязательно надо добавить нарезанный тонкими кольцами репчатый лук и лимон, которым следует обильно полить рыбу и лук.

Для гурманов это просто сказка, и ничего подобного в городе сделать не получится. Такое блюдо подается на месте, в горах, у самой реки, и обязательно из только что пойманной форели средних размеров. Маленькая форелька не подойдёт, да и вообще таких надо отпускать обратно в реку. Большие экземпляры быстро не пропекутся, и держать их над костром неудобно. Поэтому форель средних размеров, как говорят в ресторанах, «порционная», лучше всего подходит для такого приготовления.

А вот большие форели, равно как и маринки, хорошо коптить или вялить. Почищенную рыбу надо положить в посуду и сверху обильно засыпать солью, оставив всё это на несколько часов. Когда рыба пропитается рассолом, её вытаскивают, вставляют распорки из коротких палочек в пустое брюшко и вешают на леску, натянутую между деревьями. Днём, чтобы мухи и осы не садились на рыбу, её надо закрывать марлей. Горный воздух, проходя сквозь марлевую защиту, равномерно просушивает рыбу, а вот насекомым доступ туда затруднён. Ночью мухи и осы не активны, поэтому марлю можно снимать, а можно и оставить – она не мешает. Так, через пару дней получается свежевяленная, просолённая рыба, кушать которую одно удовольствие.

Её можно и закоптить. Для этого нужно повесить рыбу рядом с дымным костром и следить, чтобы клубы дыма направлялись прямо на рыбу. Несколько часов обкуривания – и копчёная рыба готова. Любители деликатесов не будут разочарованы – вкус у неё просто отменный. А ещё её удобно перевозить – не испортится. Если рыбалка затянулась на более чем три дня, то это вообще единственный способ довезти до дома вкусную рыбу.

Рыбалка в горах – это не просто выуживание рыбы, а ещё и доверительное общение, которого в городе часто не хватает. Не важно, сколько поймал, гораздо важнее, что за те дни, которые мы с друзьями проводим вместе, нам удаётся поговорить о многом. Рассказать о жизни, планах, о том, что видели, и о множестве разных историй.

Столько историй – правдивых и выдуманных – не услышишь больше нигде. Накопившаяся за день приятная усталость, тёплая атмосфера, мерно потрескивающий походный костёр, близкий шум реки – всё располагает к воспоминаниям и разговорам. Можно составить целый сборник рассказов из того, что было услышано мною на рыбалке, и, возможно, я когда-нибудь обязательно этим займусь.

Рыбалка на Кокомерене – вещь особая. Она показывает, как всё относительно в нашем мире. Планируя её, хочется вырваться из города, уехать подальше от каждодневной городской суеты, но через несколько дней пребывания в горах, к своему собственному удивлению, начинаешь понемногу скучать по тому, что оставил в долине.

Тишина природы по-прежнему притягательна, но тебе начинает не хватать ритма городской жизни, забот и даже, кто бы мог подумать, проблем. Хочется узнать, что там происходит, как движутся дела, как там родные, друзья, коллеги. И вот уже начинаешь замечать неудобства походной жизни, о которых только вчера, сидя в городе, мечтал. Всё сильнее тянет обратно, всё больше хочется окунуться в привычную среду городской суеты, и через несколько дней тихой и свободной жизни на горной реке ты, собрав вещи, возвращаешься домой.

Так происходит каждый год. Нам нравится такая жизнь, и каждый новый сезон мы проделываем этот путь заново.

Успешный человек

Кыялбеку Берилбекову в жизни повезло – он стал успешным человеком. Но случилось это не сразу и по стечению нескольких, можно сказать, случайных обстоятельств.

Окончив сельскую школу, он приехал в город и сразу поступил на престижный экономфак. Здесь впервые повезло – там работала дальняя родственница его мамы. Но на этом же первая счастливая полоса и оборвалась, а дальше все пошло обычным путем.

Учился он не особо. Появлялся только на сессиях, скидывался на магарыч для преподов, отмечал полученные оценки в дешевой пивной и исчезал до следующих экзаменов. Все это время он работал, где придется и боролся за свое место под солнцем. Впрочем, назвать борьбой это можно было с большой натяжкой. Скорее, как многие, плыл по течению.

После университета стал работать не по специальности, а пошел торговать на базаре – куда же еще. Работа была не простая, но зато денег хватило на то, чтобы купить дом на окраине города, и за это время он не только женился, но и стал отцом троих детей.

«Скоро уже не буду стоять за прилавком, куплю контейнер и буду сдавать его в аренду», – мечтал он о своем источнике пассивного дохода, но пока продолжал работать от зари до зари.

Жену Эркегуль он нашел там же, на базаре, и этот факт, хотя и под определенным условием, тоже можно было назвать везением. Кыялбек был человеком нерешительным, и жена привлекла его тем, что все делала с недостижимой для него уверенностью в собственных действиях. Даже когда она была не права, то весело говорила «на ошибках учатся» и шла дальше.

Ее непререкаемая правота сильно упрощала ему жизнь и избавляла от необходимости постоянной рефлексии. Так было проще жить. Кыялбек ее ценил, но и побаивался за привычку пускать в ход руки, причем даже прилюдно.

Он частенько любил отдохнуть в компании с друзьями или просто малознакомыми людьми, главное – чтобы была бутылка, да не одна, и женщина, хотя бы одна. Любил он и просто так, тет-а-тет пофлиртовать с симпатичными женщинами, была у него такая слабость.

Однажды жена застукала его за милым воркованием со смазливой продавщицей из соседнего базарного ряда, и тут же, не раздумывая, закатила публичный скандал. Кыялбек, смутившись, хотел было возразить ей как положено настоящему мужчине – «ай, женщина, рот прикрой, знай свое место» – но тут же в ответ получил увесистую пощечину и длинную тираду о том, что он вовсе и не мужчина, потому что не может содержать семью, а если такой смелый, то пусть уматывается со своей курицей на все четыре стороны.

У Эркегуль, несмотря на ее миниатюрность, была на удивление тяжелая рука. Поэтому спорить и тем более бить жену в ответ он никогда не решался, исход потенциальной схватки был далеко не ясным, и к тому же она могла выгнать его из дома. С ней ему было не всегда уютно, но остаться без нее – страшно.

При этом от своих мужских привычек ему отказываться не хотелось. Поэтому он быстро смирился с лидирующей ролью жены и стал вести двойную жизнь, в одной из которых во всем соглашался и поддерживал Эркегуль, а в другой тайком погуливал на те небольшие деньги, которые удавалось от нее скрыть…

Очередная и самая большая волна удачи пришла, когда однажды ему позвонил племянник и сказал, что есть серьезный разговор. Адилет был лет на двадцать моложе и представлял собой полную противоположность Кыялбека. После школы поступил в европейский университет, а вернувшись на родину, сразу попал в круг влиятельных людей. Настолько влиятельных, что за короткое время выбился в советники премьер-министра и стал участвовать в принятии решений по проектам, как он однажды выразился – «имеющим стратегическое значение». Кыялбека тогда очень впечатлило это весомое словосочетание.

– Байке, сейчас создается многопрофильный холдинг. Там будет всё – горнорудка, торговля, финансы, грузоперевозки. В общем, все масштабно, – без традиционных приветствий перешел к делу племянник.

– Отлично! Наконец-то наверху что-то начали делать! – критично усмехнулся Кыялбек.

– Но во главе компании нужен человек с безупречным резюме. Я вас хочу предложить, – улыбнулся Адилет.

– Меня? – поперхнулся чаем Кыялбек.

– Я все продумал. У вас диплом экономиста, многолетний опыт в торговле, вы примерный семьянин, отец троих детей. Отличное резюме. А главное – свой человек, надежный.

– Дорогой, я никогда не руководил крупными предприятиями… да и мелкими тоже. С Эркегуль вот на базаре торгуем, это и есть весь мой опыт работы в бизнесе. Честно говоря, я и в институте толком не учился…

– Байке, – перебил его улыбающийся Адилет. – Знаете там сколько таких? – показал он пальцем вверх. – Каждый второй. Вы на их фоне даже интеллектуал и мощный управленец. Просто надо будет принимать стратегические решения.

– Стратегические? – с придыханием переспросил Кыялбек. Он снова услышал это сладкое слово, но теперь оно могло иметь прямое отношение уже к нему.

– Да. Ключевые направления определять. Да вы не переживайте. У вас будет команда, а главное, мы будем подсказывать, что и как делать. Решения будут формироваться где надо, вы только будете официально их оформлять, – успокаивающим тоном сказал Адилет. – Честно сказать, вопрос по вам уже решен положительно. Я думаю, вы не будете против?

– Ну не знаю, – неуверенно покачал головой Кыялбек, но, взглянув на строго посмотревшую на него жену, тут же поправился. – Но если надо, так надо, – несмело улыбнулся он.

– Вот и отлично, байке. Вы не пожалеете. Работа выгодная. Теперь надо быстро решить, какую вам зарплату поставить. Вы сколько хотите?

– Нууу… не зна-аа-аю, – снова засомневался он, действительно не зная, как ответить.

В груди у него застучало. Все происходило уж слишком неожиданно, и он понимал, что ошибиться нельзя.

Взглянув на Эркегуль, он надеялся, что она подскажет ему цифры, но та, о редкий для нее случай, тоже не знала, что сказать, и, нахмурив брови, многозначительно молчала.

– Тысячу долларов, – после некоторых раздумий тихо сказал Кыялбек. – Нет, две! – быстро и гораздо громче поправил он себя и вопросительно посмотрел сначала на жену, а потом на Адилета, стараясь определить, не переборщил ли.

– Байкееее, – укоризненно посмотрел племянник.

– Много, да? – Ему стало стыдно за свою нахрапистость, и он, опустив голову, грустно посмотрел в полупустую пиалу с остывшим чаем.

– Две тысячи там специалисты будут получать, а вы директор. Генера-аа-альный директор многопро-оо-офильного холдинга! – растягивая слова, многозначительно сказал Адилет. – У вас другой уровень. Для начала минимум десятку поставить надо, плюс квартальные и годовые бонусы. Соцпакет, машина и много еще чего, это само собой, – деловито заговорил он.

На лице его жены расплылась широкая ободряющая улыбка, и Кыялбек понял, что все сделал правильно. От этого и у него в глазах заискрились веселые огоньки, и он, приосанившись, протянул жене пустую пиалу.

– Чаю налей погорячей, – довольный собой сказал он и подняв одну бровь домиком строго посмотрел на жену.

Вот так и началась для Кыялбека новая жизнь…

Поначалу, приходя в огромный, с панорамными окнами офис, он сильно конфузился. Непривычное «Кыялбек Байкулович», вместо «Кыялбек, Кыял или Кыке», даже пугало, и он внимательно смотрел на обращающегося – уж не посмеиваются ли над ним? Он добросовестно пытался вникнуть в управленческие процессы большого предприятия, по вечерам читал специальную литературу по менеджменту, а по ночам долго не мог заснуть, анализируя прошедший день и строя планы на следующий.

Когда тебе за пятьдесят, учиться можно, но сложно, особенно если такой привычки никогда особо и не было. Гораздо легче делать вид, что соответствуешь, и после некоторых усилий над своей внешностью, походкой и тембром голоса, у него стало получаться что-то вполне приемлемое. По крайней мере, так ему казалось по мере роста количества работников холдинга, где все подчиненные в один голос говорили ему, какой он умелый и опытный руководитель.

По всем решениям, которые были ключевыми, племянник говорил ему, что надо делать, а что касается текучки, то туда Кыялбек нос и вовсе не совал. Не понимал, что происходит, и после нескольких безуспешных попыток вникнуть, оставил это безнадежное дело. Опасения, что он может совершить финансово-хозяйственные ошибки, через некоторое время отошли на второй план. Никто не приходил его проверять и тем более арестовывать, а количество людей, с уважением стучащихся к нему в офис, наоборот, увеличивалось. К тому же его страхи быстро затерялись за позитивными эмоциями, возникающими каждый раз, когда ему начисляли поначалу шокирующую своими размерами, но быстро ставшую привычной, зарплату.

Однако, еще быстрее он понял, что зарплата может быть не единственным и далеко не главным источником его доходов. Многочисленные тендера на поставку ГСМ, стройматериалов, закупки расходных материалов, консультационных и каких только можно услуг, были настоящим клондайком в руках у того, кто подписывал бумаги по ним. Знающие люди заботливо объяснили Кыялбеку Байкуловичу, что и как можно делать, и зеленые потоки, непрерывающимися ручейками, потекли куда надо и кому надо.

Зарубежные командировки постепенно стали обычной частью его жизни. Лондон, Дубай, Женева, Шанхай прочно вошли в его рабочий график, который стройная секретарша аккуратно выписывала на большой доске, словно секретная военная карта, висящей за плотной занавеской на стене его офиса.

Но главное – на глазах стала меняться его самооценка. Деньги и статус быстро вывели его в новое состояние благостности и вседозволенности, а отсутствие видимых ограничений было настолько приятным, что затмевало собой все вокруг.

Хочешь обедать в самом дорогом ресторане города – пожалуйста. Купить дорогую вещь? Когда угодно. Водитель твоего персонального авто нарушил ПДД? Так высунь голову из окна сверкающего джипа и пьяным голосом рявкни на милиционера. Он тут же, уважительно отдав честь, отпустит.

В его новый круг знакомств прочно вошли лучшие представители доходных профессий – высокопоставленные чиновники из министерств и ведомств, силовики, депутаты и такие же, как он, бизнесмены, кормящиеся из бюджета.

Лучшее место в жизни там, где тебе можно все, и Кыялбеку повезло его найти…

Прошло больше двух лет приятной жизни. Нельзя сказать, что все было абсолютно радужным. Когда ты богат и влиятелен, появляются те, кто хотят отобрать все это. Еще больше появляется тех, кто просит у тебя помощи и содействия, – как же надоели эти попрошайки. Но в целом проблемы были решаемы, а заботы не настолько обременительны, чтобы долго думать о них.

Вместе с тем, «женский вопрос» по-прежнему занимал важное место в его жизни. Но, если прежде он порой мучался угрызениями совести и тщательно скрывал свои редкие адюльтеры, боясь быть разоблаченным и побитым женой, то теперь он чувствовал полную безнаказанность и свободу в реализации долгие годы спящих в нем тайных желаний.

Природа Кыялбека, как сомневающегося человека, кардинально не поменялась, но, так сказать, несколько изменила конфигурацию. Раньше его устраивала жена, которая брала на себя ответственность и говорила – как правильно все делать, а теперь ему нужна была другая – которая подтверждала бы, какой он мудрый, все знает лучше других и делает правильно. Чтобы заглядывала в глаза и уважительно приносила в постель горячий чай с лимоном и булочками, те самые горячие вкусные булочки, которые он любил кушать, работая на базаре.

Не укрылось это от глаз и самой Эркегуль. После короткой эйфории от свалившегося изобилия, она быстро освоилась в роли богатой и почитаемой в обществе дамы, а вместе с этим восстановилось и ее перманентное чувство подозрительности в отношении любящего гульнуть мужа. Она стала замечать, что Кыялбек уже не так, как раньше, смотрит на нее. От былого пугливого уважения не осталось и следа, а взамен пришло какое-то постоянное недовольство и бурчание. К тому же до нее стали доходить настойчивые слухи о какой-то токол (новой жене) Кыялбека…

Ее звали Зарина. Чуть старше двадцати, с большими, густо накрашенными глазами, гибкой фигурой и приятным голосом. Ее устроили на работу в холдинг по просьбе родственников чьих-то влиятельных знакомых, и она быстро поняла, что Кыялбек – это тот, кто ей нужен. Показать же свою нужность ему было делом техники, хоть и молодой, но уже умудренной в амурных делах девушки.

Будучи человеком внутренне консервативным, Кыялбек оформил все как положено по религиозным обрядам, сделал ей много разных подарков, купил машину, двухкомнатную квартиру и щедро обставил ее испанской мебелью, специально для этого привезенной из Китая. Единственное, что он не сделал, так это не известил законную жену, чьей тяжело руки и громкого властного голоса он по старой памяти все еще сильно опасался.

Бишкек – город небольшой, все знают что вокруг происходит, и очень скоро доброжелатели в деталях рассказали Эркегуль про двойную жизнь ее мужа. Сначала она хотела его выгнать и даже выставила чемодан с вещами в коридор недавно купленного ими пентхауса. Однако, не дождавшись его в тот день и поразмыслив, она благоразумно решила пока этого не делать. Их старший сын недавно женился на дочке замминистра, и было бы очень неудобно перед кудалар (сватами) затевать сейчас бракоразводный процесс. «Нет уж, пусть заботится о семье, и сор из избы выносить не надо, а я потом найду способ отомстить ему, гаду такому», – разумно оценила она сложившуюся ситуацию и на время прекратила активные действия по наказанию изменника…

«Мое тело полетело», – с придыханием говорила Зарина в постели и каждый раз показывала Кыялбеку, что нет ничего, что может быть неподвластным ей в искусстве горячей любви. Однако, очень скоро ему стало тяжеловато летать вместе с ней, а неспособность угнаться за ее страстными фантазиями стала даже создавать у него странные фобии.

По ночам ему снилось, что он заклинатель змей, но не в чалме и халате, а в цивильном костюме, а вместо дудочки у него в руках дорогой смартфон, которым он управляет процессом. Разноцветные змеи вьются у его ног, складываются кольцами, распускают капюшоны, смотрят на него большими немигающими глазами и подобострастно улыбаются большими змеиными ртами. Они ползут по его ногам, залезают под штанины, шевелят материю, поднимая ее бугорками все выше и выползают из-под ремня, медленно приближаясь к груди. Страшно не было. Холод змей даже сначала приятно щекотал и освежал, но потом становилось трудно дышать, руки и ноги переставали слушаться, и он просыпался в поту и с неприятным осадком на душе. В сны он особо не верил, но чувство тревоги еще потом долго не покидало его.

«Уфф, надо пешком почаще ходить», – говорил он себе, – «а то совсем форму потерял, зажирел». Страстные полеты с Зариной утомляли его все больше, их встречи становились все реже, и поэтому поиски Кыялбеком чего-то нового опять стали актуальными…

И вновь судьба не заставила себя долго ждать. Ищущий обязательно найдет свое – особенно если он является высокооплачиваемым главой крупного холдинга.