Татьяна Хорунжая
Я – кварк Вселенной
Интересно, чем займется человечество, когда будет избавлено от выживания?
1
Прекрасная снежинка тихо опустилась на рельсы. Прозрачный морозный воздух рисовал на шпалах вечерние узоры инея. Жаль, что ими не наслаждался никто, кроме присогнутых под тяжестью снега елей, растущих вдоль железной дороги. Звучно треснула сухая ветка, сжёванная морозом. Пахло свежим деревом и чистым зимним лесом.
Прогромыхал поезд, и прекрасное тело снежинки исчезло под тяжестью его холодных колес. Какая короткая жизнь.
В вагоне было тепло и уютно – настолько, насколько бывает уютно только в плацкарте и только зимним вечером. Колеса планомерно стучали, вагоны тихо покачивались. Обстановка располагала к душевным беседам. Агния выгрузила из сумки шуршащий пакет.
– А вот еще у меня есть печеньки. Могу угостить. – Интеллигентный молодой человек напротив улыбнулся. Его забавляло стремление женщин накормить.
– Спасибо, я к сладкому спокоен. – Испугавшись, что обидел, тут же исправился. – Но Вашу печеньку попробую непременно. Давайте я схожу за чаем. – Он вышел из плацкартной комнатки и поплыл по проходу, врезавшись лицом в черные мужские носки на длинных волосатых ногах, торчащих с полки в соседнем купе.
Агния поспешно достала зеркальце и заглянула: все ли у неё в порядке? Ехать вместе с молодым человеком еще почти сутки… И выходит он на одной с ней станции…
– Да что там печеньки, давайте поужинаем по-нормальному, – соседка по купе, полная женщина средних лет, достала набитую мясом фольгу, и по вагону потянуло копченой курицей с чесноком. Агния поморщилась. Господи, ну вот умеют же некоторые люди так опошлить любой приятный момент жизни, любое предвкушение. Неужели эта Солоха не могла оказаться в купе с кем-нибудь другим, а не с ними? Мало её, так на боковушке сидит какой-то алкаш с бутылкой пива, и, судя по звону в его авоське, запасов у него хватит как минимум до следующей станции.
– О, курочка! – взбодрился четвёртый пассажир, мужчина лет 50-ти, и, отбросив газету, купленную на платформе во время стоянки, подсел поближе к столику. Солоха продолжала опорожнять бездонную сумку с запасами. У нее оказались и бомж-пакеты, и килограмм вареных яиц, и даже майонез.
Интеллигентный молодой человек вернулся с тремя стаканами чая – для себя и женщин купе. Для вежливости угостился печенькой Агнии, мятно улыбнулся и решил, что на этом его миссия по светскому времяпровождению окончена. Достал телефон и стал с кем-то переписываться.
– Угоща-айтесь! – потянула Солоха с таким видом, будто весь вагон мечтал откусить бок ее жирной курицы последние шесть часов, но только сейчас наступило заветное время.
Молодой человек, забравшись поглубже на свою полку, сделал вид, что никогда не употребляет пищу.
– А я вот никогда от угощения не отказываюсь, – мужчина отломил куриную ногу и поглотил ее целиком. – На Кавказе приучили: отказаться от угощения – оскорбить хозяев.
«Ну так то ж на Кавказе. В России, пожалуй, оскорбишь тем, что слопаешь всю курицу в одну харю», – подумала Агния, а вслух сказала:
– Вы были на Кавказе?
– Да я всю Россию объехал. И все поездки – исключительно на поезде, хоть до Читы, хоть до Владивостока. Это моя принципиальная позиция!
– Но ведь самолетом быстрее! Почему именно поезд?
– Потому что железная дорога – самый безопасный из существующих видов транспорта.
– Самолеты? – подключилась Солоха. – Нет-нет, они каждый день падают! Не смотришь новости, что ли? Я тоже всю Россию исколесила – муж был военным – и всегда только на поездах.
Мозг Агнии выделил очередную порцию яда в пользу Солохи. И когда они перешли «на ты»? То, что она младше Солохи в два раза, не означает, что теперь каждый может ее «тыкать».
– Вот только на неделе по НТВ показывали, – подхватил мужик. – Боинг упал, 23 человека погибли… Соли дайте, будьте добры, ваша курочка всем хороша, только я б подсолил немножко… И 4 ранены… А так – очень вкусно, очень!
Агния усмехнулась. Сразу видно, что мужик сам на боингах не летал, раз не представляет реальное число пассажиров.
– Соли? – подскочила Солоха. – Сейчас же найду! – Она начала рыться в своих узлах, выкладывая содержимое сумки на столик. Чего там только не было! Будто тетка собиралась ехать не два дня, а две недели и все это время поглощать свои запасы, отрываясь только на бесящие Агнию комментарии. Уже весь столик был завален её продуктами, а соль всё не находилась, вызывая приступ язвы у ее хозяйки. – Как же так? Неужели забыла? Я-то?
Агния вздохнула и достала из своего пакета баночку соли. Да, она не набрала несколько сумок еды, зато она взяла всё необходимое для поездки.
– Держите.
Мужик, не поблагодарив, посолил и продолжил доедать теткин обед.
– Да-а… Вот так летишь себе, никого не трогаешь, планируешь, в какой ресторан пойдешь по прилёту – и вдруг ба-бах! – он шлепнул рукой по столику так, что курица вместе с банками и пакетами подпрыгнула, будто в гнезде, – и всё, прилетел! И какой смысл был садиться в самолет? Одни растраты!
Молодой человек оторвал глаза от телефона.
– Ну тут можно и другой вопрос задать: а какой смысл был во всей жизни? Ну, чисто гипотетически… Кто-то на этот вопрос и в глубокой старости ответить не может. Так какая разница, когда умереть – в 90, по плану, или внезапно, вместе с упавшим самолетом?
– О-о, да у нас тут философы в купе! – заметил мужик, принимая этот вопрос как вызов. – Ну тут уж зависит от того, что человек после себя оставил. Каким словом его потомки помянут. Может, он построил чего. Или наследство какое оставил.
– Может, он детей вырастил! – добавила Солоха. – Вот дети его смыслом и были.
– Но это же так мелко! – удивилась их домыслам Агния. – Дети тоже ради чего-то должны родиться, а не просто быть биологической частицей. Внести свой вклад в развитие человечества. Например, лекарство от рака изобрести. Или прорыв в научной технике сделать. Я вот учусь на физическом факультете, – она кокетливо тряхнула волосами. – И мы занимаемся исследованиями элементарных частиц. Пока в лаборатории, но, я уверена, со временем это выльется в совсем другие масштабы.
– О! У вас, должно быть, великая миссия на эту жизнь! – хохотнул мужик. Агния, проигнорировав его сарказм, одобрительно зарделась. Да, она тоже так считала. Подвыпивший мужик с боковушки опередил ответную тираду Агнии.
– Они тут смыслы жизней и всякие там великие миссии обсуждают… Я слышал, у вас соль была? – икнул он. – У меня рыба какая-то несоленая… Дайте соли.
Агния приподнялась и уже нашла баночку с солью среди пакетов на столике, как вдруг Солоха прикрикнула:
– Еще чего, соли! Сначала соль, потом выпить попросит! Потом будет всю ночь орать про то, как в десантных войсках служил! Иди-иди давай! Вот протрезвеешь – тогда милости просим.
Агния растерялась.
– Почему бы не дать человеку такую простую вещь, как соль? – неожиданно вступился за алкаша интеллигент и посмотрел на Агнию: даст или нет?
– Да, почему бы не дать? – поддержал сам алкаш. – Мадемуазель… – снова икнул он. – Быть может, это и есть ваша цель жизни! Ваша великая миссия. – Он резко и неприятно хохотнул собственному остроумию. – Как в том анекдоте, помнишь?
Агния резко поставила солонку на место.
– А если я не стану передавать вам солонку, – выходит, я не выполнила миссию своей жизни?
– Выходит, не выполнила, – согласился Алкаш.
– А я не собираюсь жить только для того, чтобы соль передать! – Теперь это стало для Агнии делом принципа. – Пусть передаст тот человек без амбиций, для кого такой миссии достаточно.
Мужик с курицей фыркнул.
– Ну да, кто исследованиями элементарных частиц не занимается. А если человек всю жизнь на вахту катался, ТЭЦ строил – это не смысл, что ли?
– Я думаю…
– Ты чего, дочка? – не слушал алкаш. – А если, там, на заводе у станка 40 лет простоял или воспитателем был – это тоже не подходит тебе, что ль?
– У человека более великая цель! – перебила его размышления Агния. – Иначе к чему это все? Эмоции, страдания, надежды, боль… столько усилий! Ради того, чтобы передать дурацкую солонку? – Агния уже и сама не понимала, почему случайный разговор с этим алкашом вызвал у нее столько эмоций. Слезы на глазах навернулись от злости на алкаша и на саму себя, что не удержалась, не сохранила лицо и включилась в это нелепое и недостойное обсуждение. Ну что такое солонка? Глупость. Но если она передаст эту глупую солонку, в голове ее будто сломается какая-то сложная, годами выстроенная и выстраданная система.
Внезапно раздался какой-то жуткий металлический звук. Алкаш что-то крикнул, но его слова уже никто не разобрал. Вагон резко сбросил скорость, и Агния, не успев схватиться за полку, по инерции пролетела в сторону движения на руки Солохе. В ту же секунду вагон тряхнуло так, что ее отбросило куда-то вбок, к противоположной стене вагона. Пол ушел из-под ног, Агния оторвалась от его поверхности и полетела вверх ногами. Больно ударилась головой о железный угол рядом с верхней боковушкой, и на неё тут же ухнулась сверху Солоха, ломая ей рёбра, потом еще раз подбросило, завалило чем-то железным, чьими-то ногами, клетчатыми сумками, прижало со всех сторон к выпирающей полке в неестественной позе. Вагон тряхнуло еще и еще, перемешивая всех в одну кашу, как в кастрюле, и остановило. Стало темно и холодно. Люди кричали и барахтались, утаптывая друг друга в разбитые стекла ввалившегося бока поезда. Агния не успела даже испугаться, испытав мгновенный болевой шок. Хотела только вздохнуть, набрать воздуха – изо всех сил пыталась, но не смогла. Силилась оттолкнуть руками что-то теплое и жесткое, что сдавило ей лицо и ребра. Единственное, что успела понять в этом хаосе боли – что она умирает. Ноги замерзли, уши заложило, звуки затихали, и картинка зрения раскладывалась на все более крупные и крупные мутнеющие и чернеющие пиксели. Вместе с изображением растворялись эмоции – как капля краски в банке воды. Последним тактильным ощущением от жизни стала нащупанная рукой уцелевшая баночка с солью.
Простая сместившаяся рельса. Кусок железа и банальная халтура стали причиной гибели десятков людей.
2
На время Агния потеряла нить мыслей и ощущений, растворилась окончательно. Тела и остатки вагона хоть и присутствовали где-то рядом, но больше не сковывали, будто оказались наброском карандаша, проступающим сквозь густые краски гуаши. И вдруг ясно почувствовала, что ей стало легко. Больше она не ощущает ничьей тяжести. Не больно. Не тесно. Ноги не мерзнут, а руки и голова стали невесомыми. Ничто не беспокоило, а на душе стало так спокойно и радостно. По привычке Агния попыталась осмыслить, что происходит, и снова сосредоточилась, на этот раз на странных ощущениях. Ей показалось, что она стала шире, и что ее засасывает в болото из тел, будто кто-то тянет ее вниз за ногу. Каким -то седьмым чувством она понимала, что так и должно быть, и это ее не волновало. Седьмое чувство заменило ей зрение, слух, тактильные ощущения. Осталось только Знание.
Агния даже могла бы описать этого тянущего ее вниз чудика, ни разу на него не взглянув. Она знала, что, если посмотрит на него, он окажется пегим, немного ниже ее ростом и похожим на козла, но все же решила убедиться. Оглянулась на того, кто держал ее за ногу. Да, так и есть – пегий. Со всех сторон ползли еще несколько, тянули к ней руки с копытками вместо пальцев; с вмятого потолка, бывшего некогда полом, медленно стекал еще один, Агния увидела его коричневые длинные конечности – хотя как она могла видеть в полной тьме? Ерунда какая-то. Она просто это знала. Знала, что по неизвестной ей причине пегий вдруг сжался и испуганно отдернул от нее свои копытки.
И тут же ощутила благодать, как живительные воды источника, поступающего с той стороны, куда смотрел пегий. Агния почувствовала чье-то приближение, кого-то энергетически сильного и притягивающего. Она обернулась и увидела, что прямо на нее решительно идет высокий мужчина с полуобнаженным торсом. В руке он держал наготове огромный меч из черного кианита, описывая им круг в воздухе. Черты его лица были идеальны. У Агнии захватило дух от восторга. Ей почему-то стало так хорошо оттого, что он прекрасен, и что он идет за ней – она это точно знала. «Как хорошо, что меня убьет именно он», – подумала Агния.
Мужчина подошел, взял девушку за шкирку и одним рывком вытащил на поверхность болота. «У меня должны были сломаться все кости, – автоматически подумала Агния. – Но мне не больно. Наверное, когда все кости сломаны, уже не ощущаешь боли. А может так ощущается аффект».
Пегий, висящий на ее ноге, взметнулся следом, продолжая придерживать ее за ногу и ненавязчиво потягивая вниз. Мужчина взмахнул мечом и отсек его руку.
– Она моя! – произнес он, и за его спиной угрожающе раскинулись огромные белые крылья. Пегий нерешительно отступил. Стекающие с потолка иные сделали вид, что стекали мимо и никогда не имели намерения утопить Агнию в груде тел. Мужчина опустил ее на твердую поверхность.
– Идем со мной.
– Но я не могу идти, – Агния продолжала улыбаться, как блаженная, и медленно начала ложиться на землю. В наступившей расслабленности ничего не хотелось. Мужчина с потрясающе белоснежными крыльями протянул ей руку. Она схватила его ладонь, и он снова поднял ее на ноги.
– Ты можешь.
– Да нет же, я не могу идти, меня убили, – почему-то решила Агния.
– Тебя не убивали. Это был твой собственный выбор. – Агния не поняла, но поверила. Она поверила бы сейчас во всё, что бы он ни сказал. Ангел повернулся и пошел. Девушка инстинктивно последовала за ним и поняла, что это получается вполне легко. Хотелось идти, идти только за ним, куда бы он ни отправился, и из ощущений не осталось никаких больше, кроме чистого желания следовать за ним. От него излучалось тепло, которое притягивало. Кожа его идеального благородного торса, казалось, немного светилась, обтягивая красивые группы мышц. На мгновение Агния увлеклась абсолютно земными мечтаниями и расплылась в мыслях о его теле. Почему она не встречала таких притягательных красавчиков раньше? Просто краш…
– Как тебя зовут?
– Аз Есмь.
«Какое на редкость дурацкое имя… Почему красавчиков чаще всего зовут по-дурацки?» – подумала Агния и вслух добавила: – Это невозможно выговорить. Я буду называть тебя Азя.
– Как тебе угодно, – благосклонно согласился Ангел. – Но для этого не обязательно было спрашивать мое имя.
Очень скоро земная суета осталась позади. Вокруг не было ничего. Передвигались по пустому пространству, а вокруг была сетка, заполненная светом.
– Куда мы идем, Азя?
– Туда, куда ты выберешь.
– Ты проводишь меня куда угодно?
– Да, я пойду с тобой всюду.
– Ну и какие у меня есть варианты?
– Я же сказал – какие угодно. Для начала ты можешь выбрать – рождаться заново или нет. Ты можешь выбрать начать всё с нуля и забыть все тяготы прожитой жизни.
– А что обычно выбирают люди?
– Обычно люди любят жить. Любят ощущать себя чем-то весомым. Им кажется, что новая жизнь – это шанс разом избавиться от всех печалей. Что в новой жизни они-то точно не повторят прежних ошибок. Будут смелее и решительнее. Не нанесут душевных увечий близким. Выбирая рождение там, где они мечтали родиться в предыдущей жизни и в тех условиях, которые считают необходимыми для себя, они уверены, что в этот раз всё точно получится!
Агния скептически усмехнулась.
– Но они ведь ошибаются, правда?
– Ну… Попадая в новую жизнь, они очень быстро забывают о своих планах. Некоторые даже откатываются назад.
– Зачем же вы стираете им память перед рождением? У вас не эффективные методы работы. Требовать от человека, чтобы он исполнил обещание, которого просто не помнит, – это глупо! Это как если бы ребенок в трехлетнем возрасте обещал, что станет космонавтом, а в 18 за ним пришли с космодрома.
– Помнить всё прожитое в каждой жизни – ни один человеческий мозг такое не вынесет. Все хотят поскорее забыть боль и страхи. Обнулить сознание и родиться заново.
– Вот-вот, я и говорю, что обнулять сознание – это ересь какая-то.
– Но в подсознании-то вся информация остается! Душа только в теле не помнит прежние опыты, а в нём она всего лишь секунды по сравнению с вечностью. Тебе нужно сделать выводы, осмыслить, где ты была неправа, и выбрать новый опыт, который исправит ошибки. Я просто коснусь твоей головы – и ты забудешь, кем была в прошлой жизни. А потом начать с чистого листа. Определиться, что ты планируешь постигнуть в новой жизни, выбрать место, время, родителей, которые необходимы для этого опыта, и шагнуть в поток. – Агния только сейчас заметила, что все это время идет вдоль вертикального потока энергии, напоминающего водопад. Он нигде не начинался и нигде не заканчивался. Она почему-то знала, что это Поток Жизни, который является лишь малой частью того потока Вселенской энергии, который окружает ее и на Земле, и здесь. В противовес ему снизу поднимался Поток Возвращения, по которому они только что пришли.
– Но я не хочу отключать сознание. Я хочу помнить, кто я.
– Ты вспомнишь, кто ты на самом деле, только когда забудешь, кем была в жизни.
– Нет, я не хочу забывать! Ты сказал, что я могу сама выбрать. Значит, это мой выбор! Я хочу остаться Агнией со своей прежней судьбой!
Аз Есмь вздохнул.
– Что ж, ты выбрала сложный путь, но он может привести тебя к истине.
Агния пожала плечами.
– Да и вообще… Я не хочу перерождаться. Зачем? Чтобы в следующей жизни какой-нибудь хмырь попросил меня соль передать? Мне и тут нормально. Мне везде нормально. Еще варианты давай.
– Если ты считаешь, что земного опыта, который у тебя есть, уже достаточно, я не могу тебя отговаривать. Это твой выбор. Ты можешь забрать все свои прожитые жизни и вложить их в Накопитель Опыта Вселенной – Новь. Но на этом путь твоей души будет закончен, ты больше не сможешь вернуться на Землю и перейдешь в измерение, где материи не существует. Ни материи, ни души.
Он кивнул головой в сторону, где тут же материализовалась гигантская воронка, в которую закручивалось всё вокруг. Странно, почему Агния раньше ее не заметила? Воронка была двусторонней и напоминала то ли знак бесконечности, то ли перехлест нити ДНК. Она не имела четких форм и медленно двигалась, засасывая пространство. Посреди воронки зияла черная дыра, куда, как жидкий азот, стекали потоки густого местного воздуха.
– Погоди, а другие миры? Ну, человек же не одинок во Вселенной? Инопланетяне там, параллельные Вселенные…
– Видишь ли… К мирам более развитым ты пока не готова. А в миры, которые ты переросла, приходить просто бессмысленно.
– А они есть?
– Есть всё, что ты только способна представить. И всё это существует здесь и сейчас. Но это не для тебя, у тебя другой путь.
– Ну ок, допустим. А просто остановиться и ничего не выбирать можно? Ну не хочу я рождаться на эту Землю обратно…
– Можно, но те, кто надолго останавливается на своем пути, теряют себя и постепенно исчезают. Стираются. Только движение обеспечивает развитие.
– Значит, можно идти по этой дороге с тобой бесконечно?
– Можно. Но тот, кто долго идет по этой дороге, постепенно забудет, кем был.
Агния задумалась и огляделась. Стоит ли эта дорога того, чтобы забыть себя? Вокруг не было ничего, кроме Потока Жизни и неуютной воронки Нови, но стоило сосредоточиться – и вырисовывалось то, что хочешь увидеть. Агния представила, что идет по мягкой травке, а вокруг легкие облачка, и задуманное материализовалось. «Стоп, а в чем вообще я хожу перед этим красавчиком?» – забеспокоилась Агния. Осмотрела свой наряд. Сначала не видела ничего, потом появилось платье, как у Наташи Ростовой. Открытые плечи, длинный подол. Это ее удовлетворило.
– Ну, так что ты выбрала? – напомнил Аз Есмь.
Агния сомневалась.
– Сделать выбор – и всё? А как же кара за грехи или награда за благочестие? Я просто сама выбираю для себя будущее – и всё?
– Человек сам наказывает и милует себя так, как никто другой этого не сможет. И никто не может нарушить главный закон Вселенной – свободу выбора.
– Ты врешь мне, – продолжала сомневаться Агния. – Ты говоришь мне всё это, чтобы просто утешить перед предстоящими муками.
– Зачем ты опять говоришь про муки? Направляешь на них свою энергию. И, кстати, за время нашего общения я ни слова не сказал тебе. И ты мне тоже не сказала.
– Значит, ты читаешь все мои мысли?
– Все.
Агния мысленно воспроизвела все, о чем она думала.
– Прости, – покраснела она.
– Я не умею.
– Не умеешь прощать? Как это? Ты же ангел.
– Во-первых, чтобы прощать, нужно оценить. А я не оцениваю. Это не моя миссия. А во-вторых, эту внешность я принял для того, чтобы ты мне доверяла. Я явился в том образе, в каком ты сама хотела бы меня видеть. Большинство людей мечтают, чтобы их сопровождали придуманные прекрасные существа. Вы, люди, любите, когда мы приходим в образе ангелов. Если бы я пришел к тебе в образе, например, медузы или чемодана, вряд ли бы ты пошла за мной. Ты выбрала ту систему восприятия, которая тебе привычнее.
Агния замолчала и решила проэкспериментировать. Мысленно загадала, что хочет, чтобы ее сопровождал брюнет, и обратила внимание, что волосы ее спутника потемнели.
– Не искушай Господа Бога своего… – неодобрительно прокомментировал Аз Есмь. – Агния, тебе лучше обнулиться. Твой разум исследователя не дает тебе покоя.
– Разве ангел не должен быть блондином? – спросила она.
– Ангел никому ничего не должен. Запомни: форма не имеет значения. Если бы люди об этом помнили – скольких войн удалось бы избежать…
– Ты можешь принять облик женщины?
– Ангелы изначально андрогинны, несут гармонию мужского и женского начал. Зачем ты думаешь о форме, женщина, вспомни о содержании.
– А как же ты выглядишь, когда не надо идти к людям? – настаивала Агния.
– Никак, – пожал плечами Ангел. – Как может выглядеть сгусток энергии?
Агния снова что-то придумала, и Аз Есмь медленно растворился. Девушка постояла какое-то время в ожидании. Ничего не происходило.
– Эй, ты где? – осторожно спросила она.
– Я здесь, – ответило где-то у нее в голове.
– Ты рядом?
– Да. Я всегда рядом, пока ты участвуешь в земной матрице. А ты пока что от нее не отказалась, не сделала окончательный выбор.
– Сконцентрируйся обратно в Ангела, пожалуйста. Мне так легче тебя воспринимать.
– Хорошо. – Аз Есмь возник перед ней. – Мы все просто сущности, концентраты энергии – как хочешь назови.
– А кто эти «мы»? Вас много?
– Бесконечность. Мы клетки Вселенной.
– А я?
– И ты такая же клетка и такой же концентрат.
– И эти пегие с копытками – тоже клетки Вселенной?
– Ты увидела их в образе пегих с копытками? – улыбнулся Ангел. – Забавно. Это опыт твоих прошлых жизней подсказал такой образ. Запомни: есть только Энергия, а остальное решает сознание каждого, кто нас ощущает. Подсознанию не нужны никакие образы. Это мир подсознания. Точнее, Надсознания… Здесь нет времени и нет привычного тебе пространства, забудь, – пояснил ее размышления Аз Есмь. – Мы везде и сразу.
– Сколько времени прошло на Земле, пока мы с тобой идем?
– Может, секунда, а может и тысячелетие. В зависимости от того, что ты выберешь – столько и времени пройдет. Понятие времени было создано только для того, чтобы разграничивать разные пространства и миры в восприятии людей. Это как на рулетке: отмотал – и вот, новое деление. Мы везде и сразу… – Он остановился и взял девушку за руку. – Агния, своей болтовней ты пытаешься отсрочить выбор. Но выбрать пора.
– Да что ты меня торопишь, зануда? – взбунтовалась Агния. – Видишь, я глобальные вещи решаю: быть или не быть?
Ангел молчал и терпеливо ждал. Агния постепенно остыла.
– Ладно, ты прав. Чего тянуть. Не хочу я ни перерождений этих ваших, ни болтаться вечно в каком-то Надсознании. Я выбираю мир без материи и без души. Сливай меня. Буду ничем.
Ангел опечалился.
– Ты – сильная душа, Агния, и твой опыт земных жизней бесценен. Но ты не успела вырастить в себе внутреннее спокойствие, совсем немного не успела…
– Я не поняла, ты отговаривать меня собрался? Пункт первый: ты не можешь оценивать. И Пункт второй: ты не можешь нарушать мою свободу выбора!
Аз Есмь отвел взгляд и снова двинулся в путь.
– Есть только один способ стереть свое присутствие на Земле и в околоземном пространстве – уничтожить Шар Жизни. Но любое упоминание о тебе в мире людей будет стерто, будто тебя и не было. От Агнии не останется ничего – ты ведь понимаешь? Идем, я отведу тебя к Деннице. Заберешь у него свой Шар – в нем все твои прожитые жизни.
Агния насторожилась.
– К Деннице? Раве это не синоним Сатаны? Почему все мои жизни у него? Я что, такая великая грешница?
– Да нет, дело не в этом. Просто кто-то же должен проанализировать жизни прежде чем выливать их в Накопитель Вселенной. Денница принял на себя эти обязанности.
– Разве это не роль Бога?
– Бог не подводит итоги. Бог – это начало. Это возможность выбора. А у тебя, скорее, конец.
– Ну а Ангелы? Почему вы не взяли на себя такую миссию?
– Любая оценка предполагает осуждение.
– Разве?
– Угу. Разбор на плюсы и минусы, а значит, осуждение. Например, вот здесь ты был хорош, изобрел лекарство, которое спасло жизни. Но эксперименты ты проводил на людях, и многие умерли в мучениях. И даже не важно, что вреда ты принес больше, чем пользы. Главное намерения. Какими они были? Ты действовал из страха за жизнь? Ты искал славы? Или ты искренне пожертвовал двадцатью, чтобы спасти сотни? Или другой пример. Накормил ты умирающих с голода кошек. Но кошки были больными, и разнесли заразу людям. А с какими намерениями ты кормил их? Может, ты знал, что кошки убьют людей? Ангелы не судят. Они всегда защищают своих подопечных, до последнего их шага во Вселенной. Даже если подопечный – самый великий грешник. Только Денница взял на себя смелость анализировать намерения людей в прожитых жизнях. Он отдает накопленный опыт – светлый или темный – тем, кто больше не хочет быть. На самом деле, это всего лишь ритуал, нужный больше самим душам. Тем, кто уходит из земной матрицы. Им хочется подвести итоги, знать, что они не зря жили.
Агния вдруг осознала, что идет к Сатане, и ей стало страшно.
– Не бойся его, – ответил ее мыслям Аз Есмь.
– А он не… Сделает нам что-то ужасное?
– Испепелит? – улыбнулся Аз Есмь. – Ты уже мертва. Вся его власть – это только слово. Внушение. Не слушай – и не испытаешь его власти.
– Что, и в Ад не затащит?
– Ад, как и Рай, – это не место, это состояние… Денница никогда не ударит тебя сам. Он просто задаст тебе вопросы, посеяв зерно сомнений, и ты сама взрастишь их корни, которые сломают твой мозг лукавыми раздумьями. Даст тебе в руки склянку с серной кислотой, и ты сама плеснешь ею себе в лицо. Скует тебе меч и…
– Да я поняла!
Перед мысленным взором Агнии предстал образ, который у нее ассоциировался со словом «сатана», когда она была живой, – большой и черный мохнатый черт с рогами и горящими вилами в руке. Внезапно по левую руку от нее языками пламени вырвался материализовавшийся демон. Он закричал, глотнул огня и потянул к Агнии кровавые руки. Агния шарахнулась в сторону. Аз Есмь спокойно провел по воздуху своим черным мечом, и образ рассеялся. Ангел скептически улыбнулся.
– «О, человек! Сказано тебе, что – добро, и чего требует от тебя Господь…» Почему же люди так хотят кары Господней, искупления грехов и представляют себе вселенское зло отдельно от себя самих, в образе какого-то конкретного существа?
– А ты говорил, что он не страшный!
– Но ты же мне не поверила. Это был не Денница, это была материализация твоего страха. Каким ты его себе представляла, таким он и появился.
– Я могу материализовать свои эмоции?
– Да, в любое событие, в любую сущность. Логично, что самые страшные сущности всегда порождает страх.
– Я не знала, – смутилась Агния. – У нас на Земле не так.
– И на Земле так… Чаще Денница выглядит совсем по-другому. Идем, если хочешь его увидеть.
Агния решилась задать вопрос.
– А где, собственно, Бог?
– Повсюду. Ты и сейчас в нём. Мы называем его Отче, потому что помним, что сотканы из его клеток. А вы – Вселенная, Зерван, Вечность, Демиург, Создатель, Мировой Разум…
Агния огляделась и поёжилась.
– В смысле – в нём? А как общаться? А старец с седой бородой?
– Ну если тебе нужен некий конкретный образ, чтобы легче было общаться, то он может. Только зачем? Ангелам не требуется никакой образ. Они слышат Бога внутри себя.
– Ну человеку-то требуется…
– И человеку не нужны ни образы, ни посредники, чтобы слышать бога. Связь с ним интуитивна, ну уровне врожденных базовых настроек и не изменилась за все тысячелетия истории человечества: задай свой вопрос от сердца – и услышишь ясный ответ в своей собственной голове.
– Я не понимаю, – перебила его Агния. – Вы что, все равны? И ты, и Денница, может быть, и Бог? А может, и я имею такую же власть?
– Может быть… Мы все – одно целое. У ангелов – и у светлых, и у темных, – как и у людей, тоже есть свобода выбора. Мы все питаемся из одного источника – энергией Бога. Если бы ты обнулилась, ты бы всё вспомнила.
Они сделали еще несколько шагов и перед ними, медленно обретая черты, как из тумана возник образ другой сущности. Это был Темный Ангел, перед которым – бездонный колодец и два вязаных мешочка. Он был прекрасен, точь-в точь как и Аз Есмь, сидел в неудобной позе на корточках, поджав черные крылья, и перебирал рис. Брал палочками одну крупинку из бесконечного колодца и бережно перекладывал в мешочки. В один – белые, в другой – черные. Периодически встречающиеся серые выбрасывал на пол, откуда они благополучно исчезали, возвращаясь в бездонный колодец.
Агния начала жадно рассматривать черты Темного Ангела. Такие же глаза, такой же нос, только цвет крыльев отличается…
– Господи, вы что, близнецы?!
Ей никто не ответил.
Агния выдохнула, остановилась рядом с Денницей и стала наблюдать за его работой. Тот делал вид, что не замечает их.
– Что он делает? – бесцеремонно поинтересовалась девушка.
– Хочет собрать полный мешок черных крупинок.
– Зачем?
– Это его личный дзен. Не вникай. Ты хотела его увидеть – ты увидела. Проси, зачем пришла.
– Личный дзен у Сатаны? – фыркнула Агния. – Ему что, совсем заняться нечем? Там на Земле столько работы для него завалялось: то средневековье со всякими крестовыми походами, то 20-й век с его войнами, то 21-й пришел, а легче не стало… А он на какую-то фигню время тратит!
– Ты что, не обнулил ее? – не поднимая головы пробубнил Денница. – Она еще помнит свою никчемную прежнюю жизнь, но не помнит ничего, что помнить стоило бы? Отключи ей земное сознание!
– Она не выразила такого намерения.
– Ну так напомни ей то, что каждый забыть хочет. Чего ты с ней возишься? Гонит земную ересь. «Рай, Ад»… Еще вспомнит всуе сатанистов и американского президента.
