Татьяна Качура
Казнить нельзя помиловать
Жара проклятая!
В руках у девушки папка. Матвей осторожно скосил глаза: Диплом по истории искусств, «Декупаж в позднем творчестве Анри Матисса. Метод работы с линией и цветом».
Ага! Значит, виденье прибыло из Академии искусств через дорогу! Уже кое-что…
Она подошла к принтеру, Матвей скромно пристроился сзади: с виду она лет на шесть его младше. А он, детина, «шкаф – полтора на два», борода клочками, топчется рядом, сопит ей в макушку. Студент, блин!
Вспомнил, как наткнулся взглядом на светлую, лунно-золотистую косу, поднял глаза – луна, утратив восходную позолоту, теперь серебрилась высоко в небе, и все также не сводила с Матвея надменного взгляда.
«Кто сейчас носит косы? Да еще такие…», – подумал тогда Матвей.
Он машинально потер давно небритый подбородок – никогда не брился между сменами, да и никто не брился из коллег. А на смену, хочешь – не хочешь, но чтоб кислородная маска лежала плотно, изволь раз в три дня быть гладким, как попка младенца! Но сейчас на сессии – свобода: хочешь раз в три дня брейся, хочешь – раз в неделю! Матвей выбрал раз в неделю.
– Видите, несколько страниц испорчено, надо заменить. И титульник. Вот, – она протянула флешку, а через пять минут получила свои листы и выпорхнула.
Матвей – следом, потом распечатает. Он шел на приличном расстоянии, но из виду не упускал. «Укротительница» уже почти дошла до крыльца, как ее поймал за локоть какой-то хвостатый хлыщ в розовых брюках.
– Переделала?
– А ты как думаешь?
– А если еще раз? – он поиграл ядовито-желтым лимонадом в бутылочке и поправил сползший с плеча рюкзак. – Успеешь?
Матвей прошелся мимо, выхватив напряженным ухом обрывки их разговора.
– Тебе мало, что мне перепечатывать пришлось? Хочешь, чтобы я вообще без диплома осталась? Ты этими гадостями ничего не добьешься. Не будет никакого свидания.
Большего Матвею не требовалось.
Девушка вбежала по ступеням и скрылась за дверями академии. Розовые штаны тоже вразвалочку двинулись к крыльцу, но Матвей настиг хвостатого прежде, чем тот успел на него шагнуть.
– Слышь!
Хвостатый обернулся.
– Ну?
– Узнаю, что ты к ней пристаешь, я тебе трусы на голову натяну. Ну!
– И все?
– Нет, это на сладкое, – томно шепнул Матвей на ухо, и вывернул навязчивому кавалеру правую кисть. – Рисуешь?
– Ага, – просипел хвостатый.
– Продолжать хочешь? – Матвей нажал чуть сильнее, лицо парня скорчилось от боли. Он хотел было крикнуть, но стало лишь хуже – пришлось согласно кивнуть. Матвей отнял бутылку, зубами открутил крышку и вылил желтое содержимое на розовый пах хвостатого.
– Давай, художник, свободен, – он, наконец, отпустил его руку. – И чтоб я тебя больше не видел, – парень затрусил к большой дороге, бережно неся ноющую кисть и прикрывая штаны рюкзаком. Матвей для острастки проводил его тяжелым многозначительным взглядом.
Он устроился на лавочке, с которой открывался хороший обзор на крыльцо академии и приготовился ждать: в художку его, конечно, не пустят да оно и не надо – у нее все равно защита, мешать нельзя.
Четыре часа Матвей не сводил глаз с парадного входа. Июньская жара сплавляла асфальт и прохожих в единое месиво.
Ничего, бывало и жарче, но жрать хотелось до одурения. Из вентиляции университетской столовой тянуло сосисками в тесте и казенными котлетами; из соседней кофейни – долетал запах кофе. Матвей глотал слюну, но не сдавался. Вода в бутылке тоже кончилась, он швырнул ее в урну и сразу попал – пляжный волейбол не прошел даром.
Наконец, двери Академии открылись, и с огромным тубусом на перевес выпорхнула девушка с лунной косой. Она долго прощалась с друзьями, а потом ступила с крыльца и прошла мимо Матвея. Он сорвался следом.
Она долго прощалась с друзьями, а потом ступила с крыльца и прошла мимо Матвея. Он сорвался следом.
– Сдала?
Она вздрогнула, оглянулась, отыскивая взглядом источник вопроса.
– Да, на пять. А вы?
– А я еще слишком молод – я третьекурсник.
– Вы учитесь у нас? – девушка недоверчиво оглядела Матвея. – Я вас раньше не видела. Вы… очень заметный.
– Нет, я оттуда. – кивнул он через дорогу.
– Тогда что вы делаете здесь, третьекурсник?
– Мне хотелось, чтобы вы что-нибудь забыли в копировальном киоске, а я бы вам вернул. Но вы не забыли. И вот я, как дурак, сижу тут с пустыми руками и пустым желудком.
После упоминания утренней встречи, девушка немного расслабилась.
– Пообедаем?
– Это вам ваш пустой желудок советы дает?
Она смотрела строго, без тени улыбки, и Матвей даже немного трухнул, что пошлет, но наступление продолжил.
– Это они вместе с пустой головой – он один бы не справился. Упаду в голодный обморок, придется тебе нести меня на руках, а ведь куда лучше – наоборот? – Матвей широко улыбнулся. – Пойдем, а?
Уголки ее мягких губ чуть дрогнули и поднялись вверх, и тут уж Матвей окончательно понял, что крепко влип.
– Я вас не знаю.
– Так давайте знакомиться. Я Матвей. Вот, – для убедительности он достал из кармана и развернул студенческий билет. – Я здесь четыре часа просидел! – взмолился он. – Умоляю, пойдем поедим?
– А я вас не просила.
Сморщила нос, дернула плечиком, но не ушла.
– Хорошо, согласен – я дурак. Пообедаем вон в той кафешке? Обещаю вести себя хорошо, но и ты уж…
Девушка глубоко и безнадежно вздохнула.
– Я тоже обещаю.
– Вот и славно. Расскажешь мне, чем отличаются Мане и Моне, – он протянул руку к тубусу. – Давай помогу.
Матвей мысленно вознес благодарность: «Спасибо, мама, что заставила меня вернуться в вуз!»
Это потом, лежа на его груди под общим одеялом, она призналась, что тоже хотела столкнуться с ним снова, и что не очень-то удивилась, застав его на скамейке.
Дверь внедорожника хлопнула, воспоминания рассыпались. Приглядевшись, Матвей увидел девушку с длинными черными волосами. Она порывисто зашагала к берегу, ее тонкие ножки, торчащие из-под короткой юбки, иногда заплетались. Едва не падая, девица отправляла в тишину проклятия, ловила равновесие и упорно продолжала шагать вперед. Интересная вышла бы картина. Надо будет Маше рассказать.
[1] «Хулиган» (англ. Halligan bar, Halligan tool) – ручной немеханизированный пожарный инструмент состоит из стального стержня, заканчивающегося с одной стороны вилкой-гвоздодером, а с другой – многофункциональной головкой, объединяющей в себе плоский клин и круглый изогнутый шип.
