Татьяна Осипцова
Ты не один
– Седьмая вода на киселе. А Петя через полтора года паспорт получит, а через пять с половиной будет иметь право своим имуществом распоряжаться самостоятельно.
– Но они ведь все равно не смогут его продать, пока он несовершеннолетний?
– А вдруг они его алкоголиком сделают, или наркоманом, подговорят, облапошат?
– Типун тебе на язык… Хотя… Иной раз такого наслушаешься, и понимаешь, что подлость людская безгранична. Так ты что, решилась все-таки?
Вера кивнула.
– С Сергеем я поговорила. Правда, он на развод подавать хотел, но я попросила подождать немного. Согласился. Обещал дать справку о своей зарплате и, если еще какие потребуются – от врача, или характеристику с работы.
– Человек! – изрекла Елена.
– Да, он нормальный. От детей ведь не отказывается, материально помогает.
– Ага, пятнадцать тысяч. Тоже мне, деньги!
– Треть зарплаты! Сколько может – столько и дает! – отрезала Вера. – А Петя… Ой, ну до чего мальчишка обстоятельный! Вначале убеждал, что один проживет, предлагал иногда приходить, проверять, справляется ли. Но я-то понимаю – мало ли что, вдруг в плохую компанию попадет. Хотя такой – вряд ли. Но ведь и меня проверять будут. Значит надо вместе. Хотя бы пока школу не окончит. Там уже не так важно, около полугода останется. Будем сдавать обе его квартиры. Деньги от одной – на его житье сейчас, от второй – на книжку. Может, уже вузов бесплатных не станет к тому времени…
– Правильно, – кивнула Елена. – А все-таки, вдруг мальчика этим, Скориковым, присудят?
– Надеюсь, не присудят.
– Черт его знает, кто в этой комиссии и что они решат!
– Мир не без добрых людей, – повела головой Вера. – У меня соседка – потрясающий человек! Я ее называю: «дом советов». У нее масса знакомых и как-то она всегда умудряется помочь. Я ей обрисовала ситуацию, и она вспомнила, что подруга ее приятельницы как раз является председателем этой самой комиссии. Я уже с ней по телефону разговаривала.
Вера умолкла, сдерживая довольную улыбку, а Елена поторопила:
– И что?
– По закону опекаемый не имеет права выбирать опекуна до четырнадцати лет, но прислушаться к мнению двенадцатилетнего мальчика комиссия может. Конечно, не исключено, что родственники попытаются оспорить решение комиссии, но в таком случае органы опеки выступят в суде от нашей стороны. Мне обещали.
– Ой, Вер, даже не знаю, радоваться ли за тебя… Трое мальчишек! Как ты справишься?..
– С Петей – справлюсь. Хоть Юрка на полтора года его старше, но впервые после ухода Сергея мне кажется, что в доме есть настоящий мужчина.
Санкт-Петербург
1920 г.
