Татьяна Сарбаева
Инопланетный принц
В зал тихо вошла горничная Дуня и остановилась в дверях, тоже слушая, как барышня играет.
И вот всё стихло. И в этой странной, внезапно свалившейся на всех тишине, как-то растерянно прозвучал голос Дуняши:
– В столовой накрыто всё!
Лидия Григорьевна обернулась к ней, словно приходя в себя и что-то припоминая, а затем, обращаясь ко всем присутствующим, добавила:
– Идёмте-ка пить чай! – это было сказано так по-хозяйски просто и добродушно, что все тут же приняли её приглашение.
Та осень принесла в жизнь Павла Петровича новые чувства, наполнила его существование новым смыслом, одарила его щедро мечтами, тревогами, надеждами и романтическими грёзами. До этой осени он и не знал, что способен так видеть мир, так чувствовать жизнь, так радоваться и огорчаться. И теперь вся его предыдущая дорога казалась ему унылым безликим сном, туманной предрассветной дымкой над озером, словно он и не жил, словно он только сейчас родился и был полон новых сил, радости от предвкушения больших побед и свершений!
***
Софья закончила играть, встала и закрыла клавиши пианино.
Акимовна появилась и сообщила, что приготовила комнаты ко сну.
Софья Павловна наклонилась и поцеловала папеньку, обняв его за шею своими тонкими ручонками.
Павел Петрович уткнулся носом в её волосы, потом поцеловал дочь в лоб. Одинокая слеза скатилась по его щеке, он вспомнил свою возлюбленную супругу, которую уже ничто не могло вернуть из мира теней.
Павел Петрович прошёл в красный угол, зажёг лампадку и помолился. Он говорил с Богом о своей покойной супруге Елизавете Семёновне, просил помощи и защиты для своей дочери Софьи. Благодарил. Каялся. Просил. И снова благодарил!
***
На следующее утро Софья встала ни свет ни заря и позвала к себе Акимовну.
– Ну что там Наденька? – поинтересовалась она у няни.
– Нет! Не придут-с! – ответила Акимовна.
– Как так?! – удивилась Софья и растерянно снова опустилась на кровать.
– Наденька прийти не может! У неё дитя приболело! Никак его оставить нельзя! – сказала Акимовна.
– А что же мне делать? – Софья чуть не расплакалась от досады.
– Да мы, может, и сами как-нибудь справимся! – стала успокаивать её Акимовна.
– Да? И как же? – удивилась Софья.
– Ну, ваша матушка покойная шить хорошо умела. – начала Акимовна, – И вам бы не грех нитку с иголкой в руке держать научиться!
– Как?! – удивилась Софья.
– Я сейчас всё принесу, – сказала Акимовна, приобняла Софью и пошла в кладовку. Вскоре Акимовна вернулась с небольшой коробочкой, в которой лежали нитки, кружева, пуговицы и другие принадлежности для шитья.
– А может, тогда ты, Акимовна, – начала было Софья.
– Я? Не, я вижу плохо, – ответила няня, – Я тебе только покажу, а ты дальше – сама, а то я криво млгу пришить, не красиво будет! – добавила она.
– Ну, хорошо! – сдалась Софья, – Попробую!
Она открыла шкаф, достала платье и разложила его на кровати.
– Ах! Сколько кружев разных! – воскликнула Софья, открыв коробку, – Какое лучше? – спросила Софья у Акимовны.
– По мне так все они хороши! – ответила няня.
– По-моему это лучшее! – наконец выбрала Софья.
Она исколола себе несколько пальцев, потратила уйму сил и времени, даже забыла про завтрак, но результатом своей работы осталась довольна.
– Ну как? – спросила она у Акимовны.
– А ну примерь! – сказала та.
– Ой, как тебе хорошо! Ну, самая настоящая барыня! – всплеснула руками няня.
Софья, довольная собой, поворачивалась перед зеркалом, пока не услышала, как зазвенел колокольчик у входной двери на первом этаже.
– Что это? Уже папенька вернулся? – удивилась она.
– Так уже время! Пора бы ему, – ответила Акимовна, взглянув на настенные часы.
– Ой! Так я же совсем не причёсана! – воскликнула Софья Павловна и присела на пуфик перед зеркалом.
– Акимовна, принеси мои туфли! – сказала она, – Ну, те голубые, сафьяновые!
***
Гость явился ровно в назначенное время, минута в минуту.
Павел Петрович спустился в гостиную, чтобы встретить Жана Баже.
– Экий точный! – возмутилась Софья, снимая папильотки с волос, – Акимовна, помоги-ка мне!
Когда Софья Павловна посчитала, что она достаточно напудрена, а волосы её элегантно уложены в тугой пучок со спускающимися книзу локонами, обрамляющими с обоих сторон её чудесное, чуть удивлённое, светлое детское личико, то придирчиво осмотрев ещё раз весь наряд в большом зеркале, она готова была спуститься вниз к двум ожидающим её господам.
***
А пока Софьюшка одевалась и прихорашивалась, внизу состоялся такой разговор:
– Добрый день, сударь! – вежливо приветствовал гостя Павел Петрович, он пригласил Жана в свой кабинет, плотно закрыл двери и внимательно оглядел его с ног до головы.
Жан Баже не был похож ни на молодого офицера, ни на современного франта. И хотя одет он был в весьма простой и строгий костюм, вид его на Павла Петровича произвёл благоприятное впечатление.
– Вы, должно быть, юрист? – поинтересовался отец.
– Нет! Никоим образом, – ответил гость.
– Ну, – Павел Петрович задумался, – В таком случае, архитектор? – сделал он вторую попытку.
– Я – путешественник, – Жан Баже решил сразу всё объяснить этому человеку.
– Я – отец, – заявил Павел Петрович, – Со мной вы можете говорить прямо. Моя дочь Софья, однако, обладает богатой фантазией, и она ещё наивное дитя! Но я человек с опытом! И меня вам провести не удастся! – немного резко добавил он.
– Павел Петрович, я говорю правду, – ничуть не смутившись, абсолютно спокойным и ровным тоном заверил его Жан, – Я действительно путешественник! Только отличаюсь от обычных путешественников тем, что исследую не только Землю и материки, которые на ней расположены, но и другие планеты и системы планет.
– Стало быть, – Павел Петрович задумчиво опустился в кресло, – У вас и оборудование всё необходимое для этого имеется?
– Ну, разумеется! – спокойно ответил Жан Баже, – В моём распоряжении есть целый корабль со всем необходимым на борту!
– М-да, – задумчиво произнёс Павел Петрович, – Но какова цель вашей экспедиции? – решил уточнить он.
– Я – исследователь, – ответил господин Баже, – Цель – научная, я изучаю образцы жизни, уровень развития разных существ, обитающих на разных планетах.
– Ага-ага, – кивнул Павел Петрович, – А что потом?
– Я создаю свою научную энциклопедию, в которую войдут наиболее точные и важные сведения о каждой из планет во Вселенной.
– Значит, энциклопедию, – уточнил Павел Петрович.
– Да! – кивнул Баже.
– И где же можно будет ознакомиться с вашим трудом? – поинтересовался отец Софьи.
– В данный момент я публикую отдельные главы для электронной библиотеки, которая находится на орбитальной станции в созвездии Галатеи, – объяснил Жан Баже.
– Однако, добраться до туда нам весьма проблематично! – заметил Павел Петрович.
– Да, я знаю, что на вашей планете космические технологии развиваются весьма примитивно и чересчур медленно, – согласился с ним Жан, – Я полагаю, что это связано с определённой политической группой, которая у вас почему-то стоит у власти, хотя обладает весьма низким интеллектом и не способна развить вашу планету должным образом. Я сделал по пути сюда некоторые личные выводы, которые меня несколько удивили. Дело в том, что на вашей планете существуют выдающиеся умы, люди с очень хорошо развитым интеллектом и способностями, но им мешают! Их идеи откровенно саботируются. Во всём ищут в первую очередь личную выгоду! Это очень сильно тормозит! На мой взгляд, вам следует поменять правительство и всю политическую систему в целом! Это даст мощный энергетический рывок для развития новых технологий и новых знаний о мире, в котором вы живёте.
– Вы так считаете? – Павел Петрович был немного взволнован, этот человек говорил с ним о политике и высказал весьма смелые убеждения. Не то, чтобы Павел Петрович не был с ним согласен, однако Жан Баже не обожествлял власть и говорил о ней так же, как любой другой рассуждал бы об услуге, например, в секторе туризма или строительства. И тем не менее, Баже не производил нездорового впечатления, он не был похож ни на фанатика, ни на революционера.
– Видите ли, – осторожно заметил Павел Петрович, – Сменить этих людей не так-то просто. Здесь, как бы это правильно сказать, – он замялся.
– Власть захватила шайка разбойников, – подсказал ему Жан Баже.
– Точно! – Павел Петрович покраснел, он достал платок и вытер пот со лба.
– Ситуация не простая, – согласился Жан Баже, – я видел такое на нескольктх планетах. Но там люди протестовали, устраивали забастовки, отказывались работать.
– Э, нуда, ну да, – закивал Павел Петрович, – Это всё мы уже проходили! – он начинал заметно нервничать от того, что в его кабинете сейчас находится откровенный революционер, и если эта информация вдруг станет известна в определённых кругах, то она может ему навредить, не говоря уже о его дочери Софье.
– Надолго ли вы приехали? – поинтересовался Павел Петрович.
– Нет, я пробуду здесь неделю, – ответил гость, – Этого времени мне будет достаточно, чтобы собрать образцы растений и изучить флору и фауну вашего мира.
– Ага, – кивнул Павел Петрович, – А что же потом?
– Отправлюсь дальше в свой путь по Вселенной, – ответил Жан.
– А, как же Софья Павловна? – Павел Петрович вспомнил о цели визита своего гостя.
– Разумеется, я возьму её с собой, если она пожелает стать моей спутницей по жизни и в моих странствиях, – ответил Жан Баже.
– Как? – воскликнул Павел Петрович, – И я больше не увижу свою дочь?!
– Отчего же! Я оставлю вам передатчик, по которому вы можете связываться с нами в любое время, не зависимо от того, на каком конце Вселенной мы будем находиться. У него очень мощный сигнал! – Жан внимательно посмотрел на Павла Петровича, – Или, если захотите, то можете поехать вместе с нами!
Павел Петрович открыл маленький шкафчик и достал графин с золотистым содержимым, он налил немного в одну рюмку, потом обернулся к гостю, тот лишь покачал головой:
– Благодарю! Но я не пью спиртовые настои, – заметил он.
– Что же? – развёл руками Павел Петрович.
– Если я хочу взбодриться, то использую для этого другие стимуляторы, – заметил он.
– Какие же? – поинтересовался Павел Петрович.
– Я как-нибудь вас угощу, – пообещал Жан Баже, – Ту жидкость, что вы принимаете, лучше вам от неё отказаться! Она влияет на жизненные процессы в организме не самым лучшим образом. Я заметил, что на вашей планете это считается нормой, однако, в другом месте это назвали бы медленным самоубийством.
– А! – махнул рукой Павел Петрович, – Семи смертей не бывать, а одной не миновать!
– Продолжительность жизни на вашей планете крайне низкая! – заметил гость.
– Однако? – удивился Павел Петрович, – А я слышал, что у нас люди доживают до ста лет!
– Сто лет – это немного, – заявил Жан Баже, – Если человек прожил их сознательно, то накопил важный опыт, которым может поделиться с другими.
– Ну нет, – заявил Павел Петрович, – Быть дряхлой развалиной ещё каких-то пусть даже десять лет сверх того1
– У вас не правильная методика старения! – возразил Жан Баже, – Во-первых, вы изначально разрушаете свой организм, а потом, когда тело начинает функционировать с перебоями, то вам с ним становится не комфортно жить! Однако, тело – это не скафандр, хоть и ваша религия утверждает обратное. Я думаю, должно смениться ещё несколько поколений на вашей планете прежде чем ваше общество придёт к верной системе, которая способна произвести эволюцию. Проблема в том, что в вашем мире управляют люди, которым эта эволюция не нужна, они её не хотят! Либо у вас всё останетя по-прежнему. Либо ваши правители потихоньку разрушат вашу планету, уничтожив и себя заодно. Либо у вас появится шанс изменить ситуацию в корне!
– О каком шансе вы говорите, – вздохнул Павел Петрович.
– Бывает по-разному, – ответил Жан Баже, – На одной планете, где люди были угнетаемы ещё хуже, чем на вашей, учёный создал в лаборатории уникальный вирус, который воздействовал только на определённую группу людей, он выявил у них у всех был одинаковый, который ген, который отвечал за наследственность, он трансформировал этот ген с помощью своего вируса, и люди, родившиеся в следующем поколении сильно отличались от своих родителей по их поступкам и характеру, так бескровно был решён этот вопрос на той планете.
– Как это? – не понял Павел Петрович.
– Он химически эволюционировал потомков людей с низким интеллектом. Ну а их родители, они сами со временем изменились или вымерли. Это привело к изменению всей системы, всего общества вцелом. Это было на Корнаксе. Кстати, они добились потрясающих результатов в регенерации отдельных органов и даже недостающих частей тела.
– Что? – не понял Павел Петрович, от этого обилия информации у него немного закружилась голова.
