Татьяна Серганова
Неприступная Эбби Фрост
«Больше не позволю ему вывести себя из равновесия! Хватит!» – мысленно пообещала себе.
Мы молча дошли до дверей в общежитие. Я уже почти поздравила себя с победой, ведь добралась же и даже не поругалась с несносным провожатым, и тут он выдал:
– До завтра, синеглазка!
Все обещания быть хорошей девочкой и не связываться с плохим мальчиком тут же позабылись.
Едва не упав с верхней ступеньки, я неуклюже схватилась за перила и удивленно взглянула на парня.
– Что значит «до завтра»? Я же сказала, что никуда с тобой не пойду. Ты что, не слышал?
В моем голосе явно прозвучали истеричные нотки, от которых я лишь усилием воли не поморщилась.
– Слышал. Ты никуда не пойдешь. Значит, приду я.
– Куда? – опешила я.
– К тебе, – спокойно отозвался Колдер. – Так что до завтра, синеглазка. Приятных тебе снов.
Не дожидаясь ответа, парень развернулся и быстро зашагал по тропинке дальше, что-то насвистывая себе под нос. Скорее всего, как и большинство старшекурсников, он снимал квартиру в городе где-нибудь поблизости от академии.
Дождавшись, когда его фигура скроется в сумерках, я тряхнула головой и направилась к входу, пробормотав себе под нос:
– Сумасшествие какое-то. Может, я какими травами надышалась? Ну не может же это все быть правдой. Глупость какая-то.
Но нет, реальность в лице сероглазого громилы ждала меня на следующее утро в стенах нашей любимой высшей академии Иварии. А, если быть точнее, в столовой.
Я сидела за столиком на первом этаже, недалеко от лестницы и с тоской смотрела на обед. Сегодня же среда, тогда почему все было такое… невкусное? Каша недоваренная и пересоленная, мясо высушено до такой степени, что стало резиновым. Соус неплохой, но даже он не мог спасти блюдо. Я откусила пирожок и поморщилась. Тесто не пропеклось, а начинку из капусты немного пережарили.
Питание в столовой было бесплатным для всех. Но имелся один очень важный нюанс. С понедельника по пятницу еду готовили студенты бытового факультета отделения поварского искусства. По понедельникам на кухне заведовали первокурсники, по вторникам – второй курс и так далее. Лишь по выходным готовили работники кухни. Неудивительно, что все студенты обожали пятницу и выходные и ненавидели понедельники. Потому что переварить то, что готовил первый курс, могли лишь единицы. Поэтому в воскресенье мы делали запасы, мечтая как можно быстрее пережить ненавистный понедельник.
Однако сегодня, в среду, готовить должен был третий курс. Это, конечно, не пятикурсники, но раньше они довольно сносно справлялись со своими обязанностями.
Отложив в сторону откушенный пирожок, я потянулась к сумке и достала кошелек.
Пересчитав мелочь, задумалась. До стипендии еще долго, а запасы уже подходили к концу. И теперь передо мной встала дилемма: купить в буфете пирожок, оставшись без зелья, или постараться затолкать в себя бесплатный?
Я как раз отсчитывала монетки, когда кто-то резко отодвинул стул напротив меня и нагло уселся за мой небольшой столик. Не то, чтобы я была одиночкой, но моих близких друзей можно было пересчитать по пальцам. А если учесть, что свободных столиков рядом имелось больше чем достаточно, то появление кого-то показалось мне более чем странно.
– Привет, синеглазка.
Напротив с довольной улыбкой расположился Колдер Найт. Выглядел он до отвращения идеально. Водолазка из тонкого кашемира приятного темно-синего цвета, сверху черный пиджак, явно сшитый на заказ, который еще сильнее подчеркивал его мощное и сильное тело.
Я поджала губы и снова принялась демонстративно отсчитывать монеты, делая вид, будто ничего особенного не произошло.
«Пять лир, семь, девять…»
На стол между нами Колдер поставил тарелку, на которой королевой возвышалось пирожное в виде корзинки с кремом и фруктами. Те, кто говорят, что пирожные не пахнут, жестоко ошибаются. Пахнут еще как! Особенно, когда в желудке пусто, если не считать прогорклой совершенно невкусной пищи.
Вот и это пирожное пахло так, что у меня рот моментально наполнился слюной. Песочная корзинка, да еще ванильный взбитый крем… м-м-м, можно просто сойти с ума.
С трудом оторвав взгляд от пирожного, я вновь принялась считать.
«Пять лир, семь лир… как же пахнет… девять… четырнадцать…»
– Угощайся, – предложил Колдер, наблюдая за моими подсчетами.
– Спасибо, не хочется, – вновь сбившись, ответила я.
Поняв, что поесть не получится, быстро бросила монеты в кошелек, убрала его в сумку и выразительно взглянула на парня, который продолжал сидеть напротив, скрестив руки на груди. Челка падала на светло-серые глаза с голубыми крапинками, а на губах блуждала ленивая улыбка.
– Врешь.
– Даже ничего отвечать на это не стану.
Вскочив со своего места, я схватила пиджак фирменного голубого цвета и сумку.
– Зря, вкусное пирожное.
– Вот и ешь его сам, – огрызнулась я.
Закинув сумку на плечо, я осмотрелась. Слава Пресветлой богине, на нас никто не обращал внимание. Где я и где полузащитник Колдер Найт? Разумеется, такой парень не мог мной заинтересоваться.
– Не хочешь как хочешь, – спокойно проговорил он, тоже поднимаясь.
Пирожное одиноко продолжило стоять на столе.
– Пока, синеглазка, – бросил Колдер, разворачиваясь и направляясь к лестнице на второй этаж.
Обычно именно там всегда сидели старшекурсники.
Оставшись на месте, я смотрела ему вслед, пока Колдер не поднялся. Потом покосилась на пирожное. Тяжело вздохнула – ну не пропадать же добру – воровато огляделась и, вернувшись к столу, схватила его и сбежала из столовой. Но пока шла, не могла избавиться от мысли, что Колдер Найт с понимающей усмешкой уставился мне в спину. Однако обернуться, чтобы подтвердить свои подозрения, не смогла. Не хватило ни смелости, ни духа.
Пирожное я съела за углом, стоя у огромного окна в общем коридоре на втором этаже. Вытерла салфеткой губы и руки, которые были слегка липкими от сладкого ванильного крема, и направилась на практическое занятие по сращиванию костей.
Ближе к обеду, занятая учебой, я совершенно забыла о сероглазом полузащитнике. А вот он обо мне нет. Потому что стоило мне только расслабиться, как Колдер Найт вновь заявил о себе. И как громко, заявившись на занятия в полуголом виде!
Неожиданно? Представьте мои глаза, когда я увидела его у доски с обнаженным торсом. Представили? Так вот, в жизни все оказалось намного более впечатляюще.
