Тигрис Рафаэль
Опасная посылка
Когда мы вышли из хинкальной, нас было уже не узнать. Мой японец выглядел, как все нормальные люди, которые ещё раз убедились, что пиво без водки – это деньги на ветер.
– Отлично поели, – заявил он с поплывшей рожей. – но….
Я понял, что ему чего то не хватает.
Обычно после обильного застолья, многие хотят то о чём стесняются сказать вслух. Я знал что японцы сексуальны, а иначе у них не был бы так развит институт гейш. Рассмотрев в глазах японца до боли знакомый тестостероновый блеск, я полушёпотом произнёс слово «гейша», чем вызвал у него приступ гомерического смеха, и потом я долго соображал угадал я его желание или нет.
– No heysha, – сказал он наконец, утирая слёзы, – I want cancer.
«Час от часу нелегче – подумал я – теперь поди догадайся чего он хочет. Гейшу то хоть можно было устроить, а тут какой -то канцер ему подавай?»
Но тут японец почувствовав моё смущение решил прийти на помощь и добавил:
– Cancer from Sevan!
С меня как будто огромный валун скатился. Так ты хочешь отведать севанских раков? Отлично! Нет ничего проще, моя голуба – пошли….
Когда он зашёл в свой отель, было уже далеко за полночь, и не беда что японец был уже в хлам, ведь выпили мы изрядно и раков он наелся до отвала. Вдобавок умудрился отведать армянской кюфты и потом долго и сосредоточенно записывал рецепт её приготовления. Естественно, что такие гастрономические эксцессы были беспределом для человека, который до этого сидел на одном постном рисе и потом переваривал его в позе «лотоса». Слава Богу, обошлось без «гейш», хотя после таких гастрономических извращений у японца вполне могли возникнуть сексуальные позывы. Но к моему счастью он едва держался на ногах и сразу же исчез в дверях отеля.
Как только в окне пробился первый лучик утреннего солнца, раздался телефонный звонок. Естественно, это звонил поданный страны Восходящего Солнца. Он сразу же сказал, что у него две новости – одна хорошая, другая плохая, с какой начинать?
– Начни с плохой, – сказал я и сердце моё сжалось, как перед атомной бомбардировкой.
– У меня было кишечное расстройство от чего я всю ночь бегал в туалет, – ответил японец.
Я с облегчением вздохнул. Ну ещё бы. Это тебе, товарищ самурай, не постный рис поштучно глотать палочками. После такой горы еды и выпивки хорошо, что поносом отделался. И это вовсе не плохая новость – это в порядке вещей, можно сказать норма жизни.
– Давай, говори хорошую новость, – произнёс я голосом человека, которому перенесли смертную казнь на неопределённый срок.
– Хорошая новость то, что когда я бегал ежечасно в туалет, то меня осенило как починить прибор.
Ну, молодец! Значит заработала у японца подкорка. А то кора мозга, сидящая на постном рисе и в позе «лотоса», ничего путного не соображала. А вот поел человек хинкалей, кюфты, канцеров из Севана, кизиловку заершил пивком – и сразу мозги исправно заработали, а с ними и наш приборчик.
Уже в аэропорту, увозя в своём багаже несколько бутылок тутового и кизилового «саке», он вдруг спросил:
– Harutyun! Is the kyufta bread?
Нет, дорогуша. Чтобы познать все прелести армянской кухни однодневным гастрономическим походом тебе не обойтись. Ты давай приезжай сюда надолго, да поешь- попей вдоволь, да влюбись в армянку, которая будет тебе каждый день прокладывать через желудок путь к сердцу. Глядишь и станешь продвинутым специалистом, а заодно и мясное блюдо кюфту не будешь с хлебом путать.
Все дружно смеялись над моим рассказом, особенно Мария Ивановна.
– Вечно с этими японцами такие казусы случаются.
– Нам как раз такой япошка и нужен. Завтра хотим с Зарой в магазине «Берёзка» отовариться, да там всюду комитетчики торчат, грозят загрести любого советского с валютой на руках. А был бы интурист – купил бы всё для нас, а мы нашими деньгами расплатились.
– Ой да! – воскликнула Зара, – я там для себя такое нижнее бельё разглядела!
– Будет вам завтра и японец и нижнее бельё, – смеясь ответила Мария Ивановна, – есть у меня на примете одна девочка хорошая. Олей зовут, специализируется как раз по японцам. Она давеча одного склеила на неделю, да вот беда валютой брать боится, опасно. Вы ей рублей подкинете, а она японца в «Берёзку» заведёт и он накупит вам по списку.
– Отличная идея, хорошо придумала Мария Ивановна. Предлагаю выпить за ваше здоровье.
Между тем Мария Ивановна, позабыв про свои хвори, начала откровенно клеить Эдика. Эдик особо и не отбрыкивался – бабник ведь до мозга костей.
– Мой тост я выпью с тамадой на брудершафт! –торжественно заявила Мария Ивановна.
Со стороны это выглядело довольно комично – тщедушный очкарик и пышная дама полезли целоваться, а после стали пожирать друг друга похотливыми взглядами.
И тут Мария Ивановна вспомнила, что у неё есть уйма вопросов на медицинскую тему.
– Эдуард Арменович! Вы не возражаете если пойдём поищем Олю с японцем, а по дороге обсудим наболевшие медицинского вопросы?
– Всегда готов, – по-пионерски отсалютовал Эдик и добавил обращаясь к нам с Тамарой, – надеюсь вы отвезёте Зару в гостиницу? Я приеду позже, может и задержусь. А ты Зара составь список покупок назавтра. Каталог в нашем номере.
Лицо Зары сияло от предвкушения завтрашнего шопинга в «Берёзку».
– Японец чтобы был! – сделала она внушение уходящим.
– Не беспокойся, Зарочка, – обнадёжила хитрая Мария Ивановна, – Будет назавтра большой жирный японец. Накупит он тебе целый ворох отменного нижнего белья.
Лицо Зары засияло от этих слов, доказывая ещё раз, что шмотье для баб фактор первостатейной важности, а некоторым интимное бельё доставляет большее удовольствие чем сам секс.
Мы благополучно довезли Зару до отеля, а сами поехали домой.
– Ну и кобелина же твой Эдик! – сказала Тамара, когда мы остались одни.
– Не мой, а твой.
– К счастью, он давно уже не мой.
– Доктор делает консультации больному. Что тут зазорного?
– И для этого им надо было обязательно уединиться, да? И ежу стало понятно, что эти консультации интимного характера.
– Ежу было понятно, а вот Заре нет, – усмехнулся я, – а ты откуда узнала, что они уединились?
– Мне девчата на рецепшн доложили, что предоставили этой сладкой парочке люкс-номер, который стоял до утра на брони.
– Ну и отлично. Эдик наконец то вкусит все прелести люксовой жизни после 3 звёздной гостиницы.
– Да, но ты забыл про Зару.
– Зара сама не своя от предвкушения завтрашнего шопинга. Эдик знает, как её ублажить. Ну и в конце концов всё что он сегодня сделает с твоей шефиней то только ради тебя и пойдёт именно тебе на пользу.
– Ой! Только не надо мною прикрываться.
– Ну посуди сама. Устроила на виду у увядающей шефини праздник любви, забывая, что самая опасная вещь на свете это женская зависть.
– А чему ей завидовать. У неё поклонников до фига.
– Не думаю, что все поклонники Марии Ивановны вместе взятые смогут доставить ей такого удовольствия как это сделает наш умелый Эдик. Не мне тебе об этом говорить. Сама отлично знаешь.
Ехидно намекая на былую связь Тамары со своим другом, я поступил не честно по отношению к своей партнёрше, которая выкладывалась со мною в сексе на все 100. К тому же не следует забывать, что женщины имеют привычку быстро забывать прошлое, когда наступает счастливое сегодня с заделом на светлое завтра. Это свойство присуще от природы всему женскому полу. Их память так запрограммирована, чтобы побыстрее стереть всё старое, освобождая место грядущей новизне. Природа это сделала специально, а иначе чем объяснить тот факт, что они быстро забывают адские муки, перенесенные во время родов, и буквально через год готовы рожать ещё и ещё.
К счастью Тамара не надула губки, а смогла умело парировать мой укол.
– Ну, а все Эдики на свете вместе взятые не доставят того умопомрачительного кайфа, который дарит мне мой Артюшка.
Наши глаза заблестели в унисон, и Тамара стала быстро скидывать с себя и с меня одежду.
– Сегодня мы начинаем секс с совместного душа. А заодно и помоемся.
Она взяла меня за руку, и мы нагие словно библейские Адам и Ева пошли в ванную.
– Слушай Артюшка! Что за густые кущи у тебя на лобке? Не порядок. Давай я тебя побрею и будет твой мальчик такой же гладкий, как моя девочка.
– Неужели это так важно для мужика? Может оставим всё как есть – натурально? Есть ли смысл брить?
– Смысл есть двойной. Во-первых гигиена. Будет чистенько и аккуратненько. А во- вторых – среди густых волос твой орган теряется и смотрится намного меньше чем он есть на самом деле. Длинные волосы и мне мешают, особенно во время минета. Так что давай, сейчас мы из твоего мохнатого барбоса сделаем красивого мальчика-пажа.
– Но чур не скоблить меня бритвой.
– Ну что ты! Я побрею тебя аккуратненько японской машинкой. Вот этой. Причём не наголо как моя писечка, а коротенько, под ёжика.
В руках Тамары зажужжала машинка. Она встала передо мной на колени, взяла в ладошку орган, слегка его помассировала от чего тот набух и вытянулся вперёд.
– Ну и ладненько. Так будет легче работать. Будет мой мальчик просто загляденье, но чур только для моих глаз, – резюмировала Тамара и принялась орудовать.
Она вертела орган направо, налево, вверх и вниз отчего он всё больше возбуждался и к концу стрижки торчал колом.
– Смотри как славненько получилось. Он стал намного выразительней.
Тамара смыла остриженные волосы, ополоснула душистым мылом и стала любоваться проделанной работой.
– Вот видишь какая я искусница. Мальчик твой стал просто душечкой, такой красивый симпатяга. Мне за работу бонус полагается. В старину это было право первой ночи, а у меня право первого минета.
Тамара, зажмурив глаза, томно раскрыла рот и положила возбуждённый орган на свой тёплый язык. Затем принялась его засасывать всё глубже и глубже. Было очевидно, что волосы на лобке ей больше не мешают.
– Ой, Артюшка! Минетить тебя теперь одно удовольствие.
Сказав так, она начала вибрировать язычком по уздечке, а губами причмокивать головку. Я уже знал, что после этого семяизвержение наступает по умолчанию.
– Головка блестит! Сейчас косметика брызнет. Но на сей раз чур не в рот, чтобы не смешивать со слюной, а в чистый стакан.
Тамара вовремя вынула член изо рта и подставила стаканчик. Извергающееся семя заполнило его.
– Молодец, моя душа! – похвалила партнёрша, запасливо пряча добытое на полку, – А теперь давай купаться.
Мы стали весело друг друга намыливать, попутно лаская и возбуждая себя в самых интимных местах.
– Смотри – твой остриженный мальчик опять колом торчит. Во мне страстное желание зудит сесть на него верхом. А ну марш в постель!
На следующий день мы терпеливо ожидали в такси нашего японца, который уже полчаса барражировал по «Берёзке» со списками наших подружек. С нами была ещё Оля, на неделю нанятая японцем "русская гейша" , этакая смазливая блондинка с заострённым лисьим личиком, какие обожают японские мужчины, уставшие от плоских физиономий своих соотечественниц. Оказалось он её не впервые нанимал в эскорт –услуги, когда приезжал в Москву на выставки медицинской аппаратуры.
С Олей мы предварительно уже оговорили сумму в рублях пока её восточный партнёр делал за валюту покупки.
Вскоре япошка вышел из магазина и скинул в такси два увесистых баула.
Я рассчитался с Олей и она ушла отрабатывать трудодни с любвеобильным японцем.
Ну а девчата принялись шерстить баулы. Они ахали и охали, но это скорее была дань Богу дефицита нежели гению творца женского белья.
Сияющую от счастья Зару и Эдика мы высадили у их гостиницы, а сами поехали домой.
– Представляю, как шикарно я буду смотреться на пляже в этом чудесном купальнике! – воскликнула не менее счастливая Тамара.
– А что, не плохая идея. Может смотаемся? – подхватил я.
– А ты не шутить, товарищ доктор? Сейчас ведь зима, какой пляж, какое море?
– Есть мнение весело встретить Новый год в Сочи.
Тамара аж взвизгнула от радости.
– Мишку оставим у бабки и полетим в тёплые края!
Вдруг она призадумалась.
– Слушай! А с посылкой что делать? Чужая посылка то у нас дома осталась.
– А ничего. Вскроем и съедим. Там же сплошные вкусняшки.
– Ты что! Они же не наши. Студент её хозяин. Для него с любовью это приготовлено. Он же тоже хочет радостно встретить Новый год.
– А кто виноват, что не приехал за ней на вокзал?
– Мало ли что? Может заболел человек или того хуже в больницу попал. Давай съездим сейчас в его институт и разузнаем. Он же вроде в Плехановке учится? Имя его помнишь?
– Помню, Ваграм.
– Отлично! Редкое для Москвы имя. Сразу найдём. Вот сейчас в Плехановку и поедим.
Такси повернуло в сторону Замоскворечья.
– Есть у нас такой студент, в общаге живёт институтской, вернее жил, – доложила нам секретарша ректора.
– Что значит жил? А сейчас не живёт?
– Позавчера его комитетчики забрали.
– За что?
– За наркоту. А вы кем ему приходитесь?
– Никем. Просто родня ему посылку через нас просила передать.
– Можете себе оставить. Он надолго там застрянет. Уже вопрос поставлен на ректорате об его отчислении из института.
Такого поворота событий я никак не ожидал. Значит мы везли посылку наркушнику, которого давеча загребли в КГБ!
