Том Белл
Город Звёзд
Вечер разговоров
Нежный шелест листьев доносился сквозь открытое окно. За их шепотом спешило чириканье мелких пичужек, нелепо сражавшихся на подоконнике за букашек. Одну из птичек перевернули на спину, и та забавно дрыгала крохотными лапками, пытаясь вернуться в бой. В воздухе пахло весенними ароматами цветов и березовых почек. Яркое солнце ласково щекотало глаза и наполняло приятным теплом.
Медленно отходя ото сна, Ярик потянулся и с удовольствием сложил руки над головой на мягкой подушке. Он лежал на добротной деревянной кровати и утопал в пуховой перине. Легкое тканое одеяло растянулось на нем, словно кошка, уснувшая на хозяине. К слову, кошка тоже была. Вернее, кот. Похожий своим черным мехом на прогоревший уголек, он растянулся в ногах мальчика. Одним видом он показывал, как же сладко ему спится.
Открыв глаза, Ярик обнаружил себя посреди просторной, но изрядно захламленной комнаты. Возле кровати вальяжно расположилась пузатая, словно грузная баба, тумбочка из старого соснового пня. На ней стояла деревянная чарка с водой и миска с горячим картофельным пюре. Верхушку блюда украшала румяная куриная ножка и россыпь зелени. А еще на столе стояла фигурка Лема, переданная ему отцом. Он поспешил взять ее в руки и спрятать от чужих глаз.
Запахи еды пробудили в животе заснувшего монстра, который громко заворчал, призывая скорее приступить к трапезе. Дремавший кот, почуяв пробуждение мальчика, перевернулся набок и приветственно мяукнул.
В конце комнаты слышалось поскрипывание пера по бумаге. За столом, на высоком изящном стуле, словно собранном из ивовых ветвей, восседал старик. Он нараспев бубнил что-то себе под нос. Ярик прислушался, поглаживая громко мурчавшего, словно бурный ручей, котика:
Там в лесу, где медведи по соснам гуляют,
Поют сойки, а зайцы щиплют траву,
Я тебя у пруда нагишом повстречаю.
А ты радостно тут же распу́шишь косу!
Сарафаны долой, полетели портки!
Я ищу наугад под водой свои цели.
Сразу ты поняла, как тебя видеть рад…
Старик повернулся лицом к Ярику, и озорно прищурился:
– Ох… Что-то стих мой пошел совсем невпопад.
Он расплылся в улыбке, довольный своими талантами. Лысую старческую голову обрамляли длинные и такие же седые, как и его внушительные усы и борода, волосы. Красный нос, словно огромная картошка, пророс между светлых голубоватых глаз, излучавших тепло и радушие.
Старик спрыгнул со стула. Он оказался не таким уж и высоким, как показалось сначала. На нем был надет обыкновенный балахон из мешковины, подвязанный вокруг солидного брюшка плетеной веревкой. Через плечо была перекинута небольшая сумочка, какие носят травники или знахари. Он неуклюже поковылял в сторону мальчика, опираясь на небольшую трость из орехового дерева.
– Здравствуйте, молодой человек! – озорным тоном поприветствовал дед мальчика, осматривая его лицо. – Вы, наконец, соизволили проснуться! А проспали вы почти неделю. Вижу, ваши раны неплохо затянулись, поэтому предлагаю уже познакомиться.
Мальчик только сейчас понял, что весь обмотан повязками. Царапки на лице заботливо смазаны мазями. Рана на голове покрыта травяной припаркой. Укусы от пиявок укрылись под слоями тряпочек, приятно благоухавших чередой и шалфеем. Только обожженная нога, обильно смазанная желтым бальзамом, слегка стонала.
– Да, я взял на себя смелость обработать ваши раны и покончить с лихорадкой! – звонко подытожил старик и драматично воздел палец к небу. – Итак, позвольте представиться, я – Яромир! Хотя в разные годы меня называли по-разному. Одни чудаки даже кликали меня Мазаем, когда я спас семью кроликов от наводнения. Почем, кто его знает? И вы, молодой человек, сейчас находитесь в моем скромном убежище. Можете чувствовать себя как дома!
Он снова улыбнулся, но тут же озабоченно сморщил лоб:
– Вы ешьте, ешьте, пока горячее!
Ярик кивнул и первым делом осушил до дна чарку. Сладкая, словно березовый сок, вода приятно холодила внутренности. Взяв в руки миску с едой и лежавшую рядом деревянную ложку, он тоже представился:
– Меня зовут Ярик.
– Ярик! Стало быть, Ярослав. Тезка! Какая приятная неожиданность, – не переставая улыбаться, выдавал болтливый дед.
Он отошел от изголовья кровати, отложил трость и взял на руки кота. Тот, как безвольное полешко, повис, свесив лапы. Видимо это было привычным делом.
– Ну, теперь можно и на ты, коли познакомились. На вы мы только с врагами, знаете ли. Ты кушай, не спеши. Имеется вдоволь добавки. А потом я жду твою историю. Не каждый день кто-то посреди ночи сваливается в мой огород и ломает мои чудесные тыквы. Ах, они были произведением искусства!
Качая головой, он удалился к своему столу и вновь принялся скрипеть пером. Ярик тем временем уплетал за обе щеки. Горячая вкусная еда сводила с ума, будто он не ел годами. Нечета склизким болотным лягушкам. Поперхнувшись, он начал есть медленнее, наслаждаясь каждой ложкой горячей еды.
Вычистив тарелку дочиста, он осторожно сполз с кровати. Вездесущий кот семенящим бегом пересек комнату, чтобы потереться о его ноги. Он завалился набок и принялся кататься по полу. Оставив кота в покое, Ярик надел кафтан, любезно выстиранный стариком, и неуверенными шагами подошел к хозяину дома.
– Спасибо, дедушка Яромир! – сказал он. – За то, что накормил. За то, что спас меня. Я…я думал мне конец.
Тот повернулся с милейшей улыбкой, по щеке покатилась слеза.
– Ох, Ярослав, Ярослав! Знал бы ты, как приятно слышать слова благодарности! Ради этого, пожалуй, и стоит делать добрые дела!
Мальчик смущенно молчал, не зная, что сказать. Обратив внимание на рукописи старика, он спросил:
– А что ты пишешь? Какие-нибудь истории?
– Ох, истории… Нет-нет, – он рассеянно копался среди желтых листов, коими был завален весь стол, и поднял один из них, – ну-ка, послушай:
В корчме на лавках я сидел,
Вокруг меня витали звезды.
И вдруг я что-то разглядел:
Была то кружка пива. С водкой!
А ведь известно, что пивко,
Под водочку идет получше.
И на душе стает тепло,
Смешав их в чарочке погуще.
Я устремился сквозь толпу,
Желая завладеть лишь ею.
Рукой махнул я на судьбу,
Ведь счастье с ней найти сумею.
Сквозь злопыханье, я дошел,
Прильнул губами к грязной чарке!
Но в тот момент мне дали в глаз!
И снова звезды! Снова лавки!
Довольный старик захохотал, держась за живот. Ярик присоединился к нему, занявшись искренним смехом. Из глаз бежали слезы радости. Дедовские прибаутки пришлись ему по душе.
Насмеявшись вдоволь, улыбчивый Яромир положил свою руку на плечо мальчику и предложил:
– Пойдем во двор, разомнешься немного и поговорим.
Он неуклюже сполз со стула, вооружился тростью и отправился к двери. Сбитая из толстых досок, окрашенных в зеленый цвет, она казалась неподъемной. Не без труда старик отворил ее и махнул Ярику, предлагая пройти за ним. Мальчик вышел наружу, и яркий свет на миг ослепил его.
Полуденное солнце, по-весеннему теплое, ласкало сочную зеленую траву, поросшую плотным ковром вокруг стариковского дома. Невдалеке раскинулся небольшой сад, огороженный низкой изгородью из тонких березовых веток. Прошмыгнувший за ними кот уже гонялся за бабочками-капустницами, выкидывая коленца в невиданных пируэтах. Вдоль изгороди пестрой лентой протянулись разномастные цветы, причудливых форм и размеров. В самом саду же виднелись саженцы картофеля, вилки́ капусты, морковь, редька, всяческая зелень, листья табака и несчастные раздавленные тыквы, размером с добрую собаку.
«Видимо, сюда я и свалился. Но откуда…?»
Все вопросы отпали, когда Ярик посмотрел выше. Вокруг райской полянки, где жил дружелюбный старичок, протянулась высокая скалистая гряда под снежными шапками. По ее краям виднелась редкая поросль и жиденькие кустики. Еще выше раскинулся сосновый лес, уходящий верхушками к облакам. Отсюда, казалось, что перед тобой возвышается целая гора, и становилось как-то не по себе. Словно ты маленькая букашка.
– Это…волшебство, – прошептал мальчик.
– Да брось, дорогой Ярослав! – засмеялся Яромир. – Это не волшебство. Это природа! Когда дружишь с лесом, его обитателями, с горами и солнцем, они могут творить в ответ такие чудеса, – он понизил голос до загадочного шепота, – что не сможет ни один кудесник во всем мире.
Казалось, его палец живет своей жизнью и снова устремился ввысь.
– Но…снег, – разведя руками, воскликнул Ярик. – И теплое солнце! И зеленая трава. Осень ведь кончается, почему здесь все не так, как в остальном лесу?
– Вопросы, вопросы! – небрежно отмахнулся старик. – Оставь их на потом. Сначала поведай мне свою историю! Тыквы по-прежнему ждут объяснений.
Он поудобнее устроился на лавочке, стоявшей под круглым окошком низкого, почти что вросшего в землю, домика. Крыша его вся поросла сочной муравой, кое-где пестрели цветы одуванчика. Дымохода, как на избах в родной деревне, не было. Что неудивительно, если вокруг всегда стоит тепло.
Порывшись в своей сумке, Яромир извлек длинную трубку. Каким образом она сумела в ней поместиться, Ярику оставалось лишь гадать. Небрежно сунув ее в рот, старик что-то пробурчал под нос и взмахнул руками. В его ладонях вспыхнул маленький огонек. Ароматное зелье в трубке зашипело, потянулся легкий синеватый дымок.
– Для долгих разговоров табачок подходит лучше всего, – хитро прищурил глаза старик.
И разговор вышел действительно долгим. Ярик присел на траву перед дедушкой и поведал о родной деревне. О том, как они выживали, вопреки суровым степным законам. О праздниках и печалях, которые доводилось переживать. О своих лучших друзьях, девочке Мане и верном Вьюнке. И об отце.
Яромир молча слушал, попыхивая трубкой, выдавая порой причудливые колечки из дыма. На его лице играла мечтательная улыбка, когда мальчик говорил о жизни простого деревенского люда.
Но потом настал черед рассказа о ночи, перечеркнувшей историю маленького хутора. Кустистые брови старика тревожно встретились над глазами, когда до его ушей донеслись вести о свирепом гиганте, источавшем пламя, возглавлявшем некое Воинство Пекла и убившем храброго отца мальчика.
– Ну же. Все позади, – сказал Яромир и по-отечески положил руку на плечо рыдающему Ярику. – Все кончилось. Извини, что заставил тебя пережить это снова.
Мальчик утер слезы и продолжил рассказ, поведав о пути через степи, пленении Мани, смерти верного пса. О пожаре, гнавшемся за ним. О зыбких топях, едва не поглотивших его навеки. О бойне на полянке лесорубов.
Ярик сидел, опустив голову, опустошенный, будто проделал весь этот путь заново. Яромир задумчиво дымил, скрестив руки на коленях. Даже кот, будто осознавая тяготы, которые пришлось пережить юному гостю, оставил свои занятия и подошел, чтобы утешить его.
Солнце к концу рассказа уже успело спрятаться за верхушками сосен. На полянку старика медленно наступала вечерняя мгла. Ветер усилился. Он, как пастух, нагонял новую порцию серых барашков-облаков. Тревога отпустила Ярика. Всхлипы прекратились. Он перебрался на лавочку, примостился возле деда и принялся изучать свои пальцы. Яромир же все сидел с отрешенным видом, погрузившись в раздумья.
Только когда начало темнеть по-настоящему, он зашевелился, словно очнулся от дремы, и поманил мальчика внутрь. Тот уже начинал стучать зубами от вечерней прохлады.
Быстренько сообразив кипятку, старик разлил по кружкам ароматного чая с травами и поставил перед своим гостем корзинку с подслащенными сухарями. Они устроились на крохотной кухне, притаившейся в углу дома, возле смотрящих на уличную темноту окон. Над шкафами висели связки чеснока, табака и ароматных веточек, чьи запахи бодрили тело и дух. Ярик уселся на табуретку, не доставая ногами до пола. Старик же приволок свой изящный трон, неловко взгромоздившись на него, как снегирь на ветку.
– Дедушка Яромир, – нарушил затянувшееся молчание Ярик, – кто этот человек? Как он может так управляться с огнем?
– Ох, – встрепенулся старик. – Подумать только! Я так давно не говорил ни с единой живой душой. А теперь, когда выпала оказия, сижу как трухлявый пень и молчу!
Он обильно отхлебнул из своей кружки и продолжил:
– У тебя сейчас наверняка столько вопросов! И непонятно, где искать на них ответы. Что ж… Начну по порядку. С самого, так сказать, начала. Тебе известна история о Великом Расколе?
– Да! – усердно закивал Ярик. – Отец рассказывал мне об этом. О Поднебесье и Пекле! О добрых существах и злых нелюдях, что живут там. И о старых богах тоже.
– Добрых и злых, говоришь? – он хмыкнул себе в усы.– Значит, ты знаешь, что у тебя в кармашке притаилась фигурка Лема, – его глаза заговорщически прищурились. – Люд, что попроще, до сих пор поклоняется ему, принося свои молитвы о солнечных днях, удачи в пути, хорошем урожае. Но богов было семеро! Лем – Бог Солнца и Огня, самый старший и мудрый из всех. За ним шел его брат Клим, бог Стали и Труда. Женой Клима была Лада, богиня Земли. А ее сестра Рада – покровительствовала Любви.
В руках старика вновь объявилась трубочка со свежим зельем. Сверкнув маленьким огоньком в руках, он принялся неторопливо пускать клубы дыма.
Чуть погодя, Яромир продолжил:
– Жили они семьей в космической пустоте. Космос – это та тьма, которую ты можешь видеть по ночам в небе, – ткнул он в сторону темноглазого окна. – Жили на одной из лун, той, что сейчас поменьше, белой Плее. Тогда она была во много раз больше! Стремясь сохранить оттиски своего существования, решили они сотворить мир, идеальный для жизни и царствования. Тот, в котором мы живем, между прочим. Для этого взяли часть луны, смешали ее со своей кровью и светом звезд. И стали ждать, что получится. Но на второй луне, красноглазом Морее, жил давний противник Лема, бог Зимы и Мороза – Хлад. Чудесное имя, не правда ли? – рассмеялся старик.
– Они сражались друг с другом? – спросил Ярик, слушавший историю с замиранием сердца.
– И да, и нет, – развел руками дедушка. – Хлад был влюблен в Ладу, а Лем не хотел, чтобы кто-то разрушил счастье своего брата, и встал на их защиту. Но в открытую они не воевали. У Хлада было два сына, Свальд, бог Ветра и Бури, и Мор – бог Смерти и Разложения. Как говорилось в легенде, он сам слепил себе сыновей, из космического ветра и недр Морея. Ты еще не запутался?
Мальчик потряс головой, жажда услышать продолжение.
– Так, на чем-бишь я остановился, – призадумался старый Яромир. – Ах, так вот. Прознал Хлад о том, что остальные варят суп, из которого выйдет новый мир! И незаметно добавил туда плоти Морея и кровь свою и сыновей своих. Чтобы тоже иметь власть в этом мире. И так и вышло, представляешь?
Дед попускал колечки из дыма, собирая мысли в голове. Он легонько улыбался, как будто вспоминал, нечто забавное и памятное для него.
– Боги пришли в ужас, когда в новом дивном мире обнаружили следы вмешательства Хлада и его сыновей, но ничего уже нельзя было сделать. Лем создал Солнце, что освещает наш мир днем. Лада воздвигла горы и холмы, леса и равнины, чтобы мир стал разнообразным и красивым. Рада, спустившись сюда, из своего чрева создала людей и зверей, чтобы они радовались вместе с создателями. Хотя тогда, люди от зверья отличались не шибко. Тогда Клим подарил им труд и сталь, чтобы они могли прокормиться, и улучшить себя и этот мир. Под голубым небом царили вечные весна и лето. И все бы хорошо, да только путь сюда был открыт и для остальных богов.
Яромир наиграно, как ему нравилось, насупил брови и молвил грозным загадочным голосом:
– Хлад спустился в мир. Он создал гигантские ледники и покрыл горы снегами. Разлил всюду, моря и океаны. Раскидал ленты рек, зеркала озер и болот. А пришедший за ним Свальд, принес ветра, облака и даже но́чи, чтобы все имели время для отдыха и празднеств. Что в итоге только украсило мир. Отчего, удивленные боги не стали даже пытаться исправить их деяния. А совсем наоборот, начали благосклонно относиться к Хладу. Настал день, когда они с Лемом пожали друг другу руки и позабыли о былой вражде.
– А что же с последним богом, Мором? – вопрошал Ярик, ожидая развязки занимательной истории.
– Случился день, – ответил старик, – когда людей стало чересчур много. Зверье начало страдать, сами люди страдали, от собственного засилья. И тогда Хлад позвал своего второго сына. Мор, придя сюда, вручил дивному миру дар смерти. Пожившие свое, начали умирать, освобождая место молодым. Травы увядали, чтобы возродиться. Так родились осень и зима. Запустился цикл времен года. Цикл рождения, взросления, старости и смерти. Рада сильно опечалилась этому, но понимала, что иным способом своих детей не спасти. Люди же озлобились, постоянно лишаясь своих родных и близких. В их душах хитрый Мор сумел разжечь тягу к насилию над природой и самими собой. Чем больше их умирало, тем лучше жилось ему. Но об этом он не поведал даже отцу.
Яромир всполоснул горло остатками чая и принялся попыхивать трубкой. Ярик грыз сухари и размышлял о мироздании. Знакомые ему пейзажи теперь, словно преобразились, заиграли новыми красками. Всюду виднелись следы богов. Даже старый деревянный стол казался божественным творением. Но один момент не давал ему покоя:
– При чем здесь этот огненный колдун?
– Подожди, неугомонное дитя, я еще не окончил, – махнул рукой дед, куривший с довольными закрытыми глазами.
Он подсыпал табачку и продолжил:
– Понимаешь, создавать миры – дело непростое, – погрозил он пальцем мальчику. – Попробуй, сам поймешь! Себе в помощь боги брали избранных людей, тех, кто отличался знаниями, умом, сообразительностью. Волей и силой. С такими они делились некоторыми секретами и давали вкусить своей крови. Как ты, надеюсь, понял, все люди носили в себе кровь богини Рады, от которой и начался род людской. Посему каждый человек владеет магией любви и рождения. Но смешиваясь с кровью других богов… – он наклонился к Ярику почти вплотную, заговорив шепотом, – получались, порой, непредсказуемые результаты!
– Такие, как владение огнем? – сообразил Ярик.
– Именно так, – откинулся на стуле старик. – Избранники получали крупицу силы богов. Одни повелевали ветрами. Вторые воздвигали горы наравне с Ладой. Другие топили льды или создавали новые реки и озера. Эти помощники сами творили мир, а богам оставалось лишь наблюдать и направлять их в нужную сторону. Но больше всех не повезло злосчастному Мору. Каким бы сильным он ни становился, питаясь душами умерших, он никак не мог передать часть своих сил ни одному живому существу. Его помощники не могли ничего создать. Их сущность не менялась. Мор перепробовал все. Поил кровью, зачинал детей с людскими бабами, кормил их своей плотью, но все безуспешно.
– Как странно, – нахмурился Ярик, успевая прихлебывать чаек, – было бы логично, если эти помощники могли хотя бы старить людей, траву, деревья. Разве не так все получалось у остальных?
– Ты правильно мыслишь, молодой человек! Но в случае с Мором – это не сработало. В итоге он бросил многовековые попытки и решил продолжать свое дело в одиночку. А потом случилось то, что боги не предусмотрели. Люди, вкусившие их кровь, рождали своих детей, а те своих и так далее. И часть божественного дара передавалась из поколения в поколение. Собрав достаточно силы, она выплескивалась в одном из отпрысков, отчего те с рождения получали невиданные способности. Их были единицы, и по силе они были не ровней своим величественным предкам. Но все же отличались от остальных людей. Так и появились колдуны, маги, ведьмы. Везде их кличут по-разному. Как и самих богов. Но исстари таких кудесников называли богородными.
– Получается, тот злодей – богородный! – воскликнул Ярик, – Но он ничего не создает, он только разрушает и убивает! Разве боги не подумали об этом, когда создавали таких, как он?
– Ох, мой мальчик, – опустил глаза Яромир, – ты зришь в корень, но все не так просто. Я рассказал тебе лишь часть истории. Боги были всесильны и всеведущи, но даже они не могли смотреть в будущее. И тоже могли ошибаться. На заре мира, они, как я сказал, следили за своими творениями, не давая им направлять полученные силы в неправильное русло. Ведь они хотели построить цветущий сад, а не поле для битвы богородных безумцев. Они додумались ограничить их силы хотя бы тем, что, сотворив много чудес, богородным нужно было потом долго восстанавливать свои силы. Но этого оказалось мало.
В дверь кто-то поскребся. Дед неуклюже слез со стула и отворил ее, впустив внутрь своего черного кота. Голова того была вся в паутине, в глазах горел голодный огонек. Яромир открыл один из шкафчиков на кухне и достал кусок вяленой оленины, которым угостил неугомонного скитальца. Тот радостно вцепился в добычу зубами и замурчал от удовольствия.
Дедушка вновь сел за стол, подымил пару мгновений трубку и продолжил:
– Строительство мира подходило к концу. Он стал почти таким, каким хотели его видеть создатели. Редкие споры между ними разрешались мирно. Лем и Хлад уже давно сдружились. Да и сам Бог мороза давно остыл к Ладе и много веков ухаживал за Радой. Казалось, скоро можно будет отдохнуть от трудов.
Он немного подумал, запустил руку в свою сумочку и извлек горсть мелких камушков. Раскидав их по столу, он серьезным взглядом посмотрел на мальчика:
– Попробую объяснить, чтобы ты понял, что произошло.
Яромир распростер руки над столом. Камни сами собой заскользили по столешнице, образовав долгую прямую линию.
– Ты тоже богородный! – воскликнул мальчик, вскочив с табурета.
– В некоем роде, – смутился старик. – Прости, нужно было предупредить тебя. Присядь и не пугайся. Обо всем по порядку.
Ошарашенный Ярик залез на стул, не сводя глаз с кудесника.
– Ярослав, мальчик мой, – начал тот непривычно серьезным тоном. – Ты оказался втянут в водоворот опасных событий. Я поделился с тобой своей тайной взамен на то, что поведал ты. А начинать знакомство с обмана – заранее гиблое дело. Я ожидаю, что ты, хотя бы какое-то время останешься у меня. Ведь там, тебя ждет лишь смерть!
С этими словами старец ткнул пальцем в окно, за которым клубилась ночь. Ярик медленно кивнул, понимая, что иной помощи ему сейчас не найти.
– Вот и хорошо, – сказал в ответ Яромир, – а теперь продолжим. Посмотри на эту линию. Видишь? Таким был наш мир. Он был ровным, покладистым. По своей форме. Посмотри теперь.
По мановению его руки, камни перестроились и изобразили немного наклонную линию. Один из ее концов резко уходил вверх, второй же зигзагами опускался все ниже и ниже.
– Случился Великий Раскол, от которого и ведется наше летоисчисление.
– Но что именно произошло? – недоумевал Ярик.
– В это мир пришел…кто-то еще, – горько ответил дедушка. Взгляд его изрядно нахмурился. – Их приход ознаменовался страшными бурями, пожарами, землетрясениями. На севере выросли грандиозные горы, уходящие вверх выше облаков. Супротив них, на юге, земная твердь опускалась все ниже и ниже. Пока совсем не провалилась и не открыла путь к мировым недрам. Загадочные существа, прибывшие к нам, избрали эти места своим домом, почти никогда не показывались людям. Так родились Поднебесье и Пекло.
На этих словах свет расставленных по дому свечей вздрогнул.
– За тысячу лет с тех пор эта история обросла мифами и легендами. Сменилось множество поколений. И многие поверили, что на севере, среди белизны заснеженных гор живут чистые и благородные создания, которые якобы дарили во время редких встреч с людьми, свою благодать и исцеление. Про Пекло же сложилось другое мнение. Мол, раз там кругом огонь, они злые и несут лишь разрушение и смерть. Но знай, – Яромир взметнул палец, – я в это не верю! Они воюют друг с другом долгие годы, руками простых людей. И не несут в себе никакого добра или зла. Только хаос!
