Тори Майрон
В ритме сердца
И если задуматься трезвой головой, а не бешено негодующей гордостью, я же должна быть довольна столь удачной возможностью заработать в разы больше обычной смены в клубе.
Разве нет? Конечно, должна! Но тогда почему от одной лишь мысли о том, что для Адама я просто очередной аксессуар, в груди всё покрывается ледяной коркой?
– Так что, мисс Джеймс, вы согласны? – вновь напоминает о себе Рейчел.
– Ладно, только договоримся без всех этих лишних формальностей. Я к такому не привыкла. Можем мы обращаться друг к другу просто на «ты»?
– Без проблем. Если тебе так удобнее, буду только рада, – в отличие от Томаса, девушка оказывается более отзывчивой. – Так, нам предстоит много работы, но перед тем, как приступим к подготовке к приёму, будет лучше, если ты примешь ванну.
– Э-э-э… я вообще-то чистая.
– Ох, нет, не воспринимай мои слова подобным образом, я не имела в виду ничего плохого. Я предлагаю тебе принять ароматическую ванну для расслабления. Мистер Харт сказал, что ты должна как следует отдохнуть и набраться сил перед вечером.
А нет… Забудьте! От внутреннего льда и след простыл. От её сотого по счёту «мистер Харт сказал» теперь у меня аж челюсть сводит от жгучей злости.
Я сегодня что, жрать, отдыхать и даже мыться по его указанию буду? Что ещё он придумает?!
Собираюсь уже возмутиться, однако меня отвлекает сигнал открывающейся двери лифта и выходящий из него консьерж.
– Ещё раз добрый день, мисс, курьер только что доставил вам это, – мужчина указывает на чехол для одежды в своих руках.
– О-о-ох! А вот и платье! Прекрасно, спасибо большое, – Рейчел забирает наряд, вручая мужчине денежную купюру, после чего он тут же ретируется. – Мне довелось увидеть платье только на картинке, но мистер Харт сказал, что вы останетесь в восторге, – раскрыв чехол со своей стороны, она оглядывает наряд с лицом эксперта модных тенденций. – Да… нужно признать, что у него отменный вкус даже на женскую одежду, – она перепрыгивает зорким взглядом то на меня, то обратно на платье. – Подумать только, он даже с размером и цветом не прогадал.
Невольно сглатываю, чувствуя, как предательский румянец окрашивает лицо, вспоминая, как Адам властно и по-собственнически ощупывал моё тело.
– Посмотри, какая красота! Я уже предчувствую, что оно сядет на тебе как влитое и выгодно подчеркнёт цвет твоих глаз.
Наконец Рейчел сбрасывает тёмную упаковку, обнажая небесно-голубую материю длинного платья.
Сердце пропускает удар, а беззвучный всхлип застревает в горле, так и не добравшись до губ.
– Что-то не так, Николь? Тебе не нравится? – как сквозь пелену слышу недоумённый голос девушки.
– Нравится… Очень нравится… – рассеянно мямлю и прикасаюсь к фатиновой ткани бесподобного вечернего наряда.
Рейчел продолжает что-то говорить, возбуждённо порхая вокруг платья, но я больше не слышу её. В ушах стоит гул тревожного набата, что гудит внутри меня, напоминая о словах, значение которых я вчера имела глупость воспринять совсем не в тех масштабах.
«Я знаю о тебе всё, дикарка.»
Это оно! То самое платье, что я примеряла в бутике с Эмилией. Ошибки быть не может. Как и в том, что Адам не просто знает обо мне всё. Он следит за каждым моим шагом.
Глава 2
Адам
Как только я возвращаюсь домой, мой телефон вновь начинает звонить, напоминая о том, что без меня, похоже, никто в компании не способен справиться ни с одной задачей. В сотый раз за день чертыхаюсь и выслушиваю от менеджера очередной перечень несостыковок нового проекта, который должен ускорить процесс возвращения компании в прежнее плодотворное русло.
– Да, я получил данные. Всё проверю. Больше не звони мне сегодня! – не дождавшись ответа, сбрасываю вызов и читаю в компьютере присланный отчёт, параллельно пытаясь освободиться от сдавливающего горло галстука.
Это просто невозможно! Я однозначно скоро взорвусь от бесконечной вереницы мыслей, которые я не могу привести к последовательной связи из-за постоянного перевозбуждения.
– Чёрт! – со злостью отбрасываю назойливый предмет одежды в сторону и устало падаю в кресло, желая хоть на мгновение побыть в тишине, чтобы вернуть себе немного обычного самообладания.
Меня распирает от необходимости разрядиться, но я заблаговременно переселил Джессику в отель, чтобы не мешалась здесь под ногами и уж тем более не пересекалась с Николиной. В свою очередь эта строптивая девчонка, находящаяся через несколько стен от меня, вряд ли уже сейчас охотно согласится облегчить моё состояние, до которого сама же меня и довела. И этих два прискорбных факта ведут к тому, что сегодня впервые за долгие годы мне, видимо, придётся справляться собственноручно.
Но ничего не поделать: физически расслабиться перед встречей с дикаркой крайне важно для того, чтобы суметь удержаться от её гибельного влияния и взять себя в руки на показательном приёме «доброты» Роберта Харта. И когда я уже почти смиряюсь с мыслью, что, кроме мастурбации, других вариантов у меня не остаётся, ритмичный стук в дверь напоминает об обратном.
– Извините, мистер Харт, я могу войти? – чуть приоткрыв двери, в кабинет заглядывает смазливая блондинка.
– Да, – исподлобья наблюдаю, как обладательница длинных ног робко входит в кабинет. – Что надо?
– Я хотела сообщить, что выполнила всё, как вы просили. Мисс Джеймс провела сегодняшний день с максимальной пользой для себя и уже готова к выходу.
– Прекрасно, – несмотря на царящий внутри меня пиздец, довольно ухмыляюсь. – Я даже не сомневался, что так и будет. Она долго сопротивлялась?
– Только в самом начале, но мне удалось её убедить, и она больше не отказывалась ни от чего, что я ей предлагала.
– Молодец. Люблю, когда качественно выполняют свою работу.
Осматриваю девушку ленивым взглядом, отмечая, что ни её аппетитная фигурка, ни знакомая вибрация в голосе не вызывают во мне ровным счётом ни одного заложенного природой рефлекса. Я зверски возбуждён, но к ней это не имеет никакого отношения. Девчонка лишь послужит мне временным успокоительным от насланного на меня дикаркой проклятия. По-другому я это назвать не могу.
– Я старалась. Возможно, я могу быть вам чем-то ещё полезна?
О-о, детка, ещё как можешь.
Вместо ответа я медленно расстёгиваю рубашку, не переставая считывать самые сокровенные фантазии блондинки. Не потому, что собираюсь их сегодня выполнять, а чисто из-за интереса узнать: сможет ли её воображение меня чем-то удивить?
Но нет, не в этот раз. Там всё, как и у всех. Ничего необычного. Ничего из того, что я уже не считывал у множества других текущих самок.
Я мысленно закрываю уши, ограждая себя от её истинных желаний, и концентрируюсь исключительно на собственной потребности снять лишний стресс.
– Иди сюда, – вальяжно откинувшись на спинку кресла, жестом указываю встать передо мной.
Её начинает заметно трясти, но тем не менее должен отметить, что «устойчивость» у девчонки относительно неплохая. Она вроде как даже пытается переубедить себя в правильности своих будущих поступков, однако до уровня дикарки ей как до луны пешком.
– Меня зовут Рейчел, – зачем-то напоминает мне своё имя.
– Это неважно. Подойди, – повторяю, чуть понизив голос, и теперь она без возражений приближается ко мне, позволяя разглядеть изрядное количество расстёгнутых пуговиц на блузке.
Иронично усмехаюсь.
Надо же. Плутовка, оказывается, заранее подготовилась. На самом деле нет никакого сопротивления? Ведь теперь без слов понятно, зачем именно она сюда явилась.
– Расстегни до конца, – сухо требую я.
Она вновь незамедлительно повинуется: успешно справляется с оставшимися пуговицами на блузке и порывается сбросить ткань с себя.
– Стой! Останься так.
Женские руки тут же опускаются вниз по бокам, позволяя мне оценить небольшую округлую грудь с проступающими сквозь кружево бюстгальтера затвердевшими сосками.
– Сядь на стол и раздвинь ноги.
Послушная работница приподнимает юбку и прижимается обнажённой попкой к деревянной поверхности, открывая передо мной тонкую и уже насквозь промокшую полоску стрингов.
– Хорошо, – хвалю я. На деле же не ощущаю и капли обычного удовлетворения. Вновь абсолютно ничего. Полное равнодушие. Я думал, это происходит только с изрядно наскучившей мне Джессикой, но сейчас понимаю, что дело вовсе не в ней. Меня не радует и не возбуждает ни покорность Джесс, ни этой красотки, просто потому, что они – не она. Не та, от которой я хочу добиться беспрекословного повиновения.
И клянусь, я уже начинаю ненавидеть дикарку за то, что она лишает меня полноценного удовольствия с другими женщинами. Но ничего… осталось подождать ещё совсем немного. Скоро я подчиню её, оттрахаю вдоволь, и всё снова встанет на свои места. А пока буду выживать с тем, что само слетается на мои чары.
От воздействия моей силы чувствительность девушки обостряется до предела. Я ещё даже не прикасаюсь к Рейчел, лишь слегка дую на внутреннюю часть широко раскрытых бёдер, но ей и этого хватает, чтобы в блаженстве застонать, запрокинув голову назад, и цепко ухватиться руками за край столешницы.
Я обращаю внимание на сверкание обручального кольца на её пальце, присутствие которого меня нисколько не удивляет. Вы даже представить не можете, сколько замужних, помолвленных и просто влюблённых в своих мужчин женщин оказывались в списке моих «счастливиц». Добровольно, без какого-либо зазрения совести и последующих моральных бичеваний.
И тут дело отнюдь не только в моём магическом шарме. Главным рычагом в очередной раз являются деньги. Всё всегда решают только деньги и те возможности, что они способны нам дать.
Не желая тратить много времени, я поднимаюсь с кресла, придвигаясь к извивающейся девке вплотную между ног, давая ощутить свой член, давно стоящий колом.
– Пожалуйста! Прошу. Сейчас же. Мне это надо, – цепляясь за ткань моей рубашки, хрипло стонет Рейчел.
– Что именно тебе надо? – спрашиваю возле её раскрытых губ, которые не вызывают никакого желания налететь на них с поцелуем. Чего я и не делаю. Спокойно расстёгиваю ширинку брюк и вынимаю из кармана презерватив.
– Твой жених тебя как следует не удовлетворяет, Рейчел? – задаю вопрос, не требующий никакого ответа.
– Ты мне нужен. Я хочу тебя. Только тебя. Сейчас же, – её голос срывается на жалобную мольбу. – Я слышала много слухов о тебе, но не верила… что такое бывает… я хочу узнать… до конца… как это… Скажи, что мне сделать, и я это сделаю, только позволь мне почувствовать тебя внутри. Пожалуйста! Умоляю!
Она смотрит на меня вконец затуманенным взором, полным стандартного набора, что я вижу поголовно в каждой: стыдливая похоть, предвкушение оргазма и стремление мне угодить. И ни одного грёбаного намёка на воспоминания о любви к женишку.
Видите, как всё просто? Зачем вообще стараться вслушиваться в их глубинные желания и уж тем более тратить время на знакомство, если женщины и так истекают в моих руках?
И должен признаться: в той же мере, в какой я ненавижу свою родную мать, я боготворю, пользуюсь, наслаждаюсь и живу тем, чем она меня непроизвольно наградила. Обожаю эту абсолютную власть над женскими телами. Люблю, когда они делают всё, что я скажу. Так, как я хочу. И в приоритет ставят только мои желания. Другого отношения к себе я никогда не знал и уж точно не намерен терпеть ни от одной женщины в будущем.
– Значит, хочешь меня? – шлёпнув по упругой заднице, шепчу Рейчел прямо в рот, ловя губами череду женских стонов.
– Да, хочу, пожалуйста…
Она неотрывно следит, как я обтягиваю член латексом, и в нетерпении облизывает губы, а я представляю на её месте дикарку, которая скоро скажет мне те же слова.
– Я сделаю всё, что ты пожелаешь, только возьми меня… умоляю, – повторяет красотка, тяжело дыша.
Её руки начинают блуждать по моему торсу, но это совсем не те касания, что жаждет ощутить мой голодный монстр. От этой фальши он мгновенно свирепеет до кровавой пелены перед глазами.
– Тогда заткнись, держи свои руки при себе и получай удовольствие, – цежу я и крепко хватаю её за волосы, резким толчком врываясь в неё до упора, не давая ей возможности плавно привыкнуть к моему размеру.
Но девчонка не жалуется. Громко всхлипнув, она опирается ладонями на стол, инстинктивно сильнее раздвигает ноги, принимая мою эрекцию в себя, и отправляется в самозабвенное эротическое плаванье.
А я врываюсь её влажные тиски без остановки, желая выбить весь дух из своего неадекватного зверя. Но ни хрена не получается. Его не обмануть. От него не скрыть, что это не то, что ему нужно. Полноценное удовлетворение не приходит даже после мощной, жёсткой гонки до финишной черты и бурной волны оргазма.
Чего не скажешь о Рейчел. Мне приходится намертво закрывать её рот ладонью, чтобы своими протяжными криками она не дала понять дикарке и вообще всему зданию, чем мы тут занимаемся. После продолжительного безумного содрогания на пике оргазма её обмякшее тело спиной падает на стол. Губы искусаны до кровоподтёков, а щеки намокают от стекающих дорожек слёз.
Да, бывает и такое. Они плачут не от боли или страха, а от переизбытка удовольствия. И блять, теперь, когда я знаю, что могу испытать то же, я не перед чем не остановлюсь, пока не прочувствую свою же силу на собственной шкуре.
Отстранившись от Рейчел, избавляюсь от презерватива, возвращаю брюки на место и поглядываю на часы.
– Где Николина? – требовательно спрашиваю я, но девушка молчит, растерянно хлопая ресницами. – Я спросил: где…
– В гостиной… Она ждёт вас в гостиной… – вздрогнув от моего пронзительного взгляда, Рейчел хрипло отвечает и задерживает дыхание, словно боясь выдать подступающий к горлу разочарованный стон.
Я вижу: она смотрит на меня как на какое-то божество, определённо желая получить ещё моего внимания. Конечно, им всегда хочется добавки, но меня это больше не интересует. Я получил от неё то, что хотел.
– У тебя есть время прийти в себя. Не выходи отсюда, пока мы не уедем. Спасибо за предоставленные услуги. Завтра ты получишь расчёт, – сообщаю я и, больше не глядя в её сторону, направляюсь в свою спальню.
Мне нестерпимо хочется отмыться, вытравить с кожи сладкий запах женских духов и поскорее ощутить аромат той, что лишает моё тело всякого покоя.
Я немного остыл и теперь полон сил и азарта начать новый раунд нашей с дикаркой фантастической игры, которая сегодня должна подойти к своему предсказуемому финалу.
Ох, и что же это будет за финал.
Мне даже страшно представить!
Глава 3
Адам
Пока я принимаю душ, привожу себя в порядок и переодеваюсь в смокинг, мой телефон не перестаёт разрываться звонками, но я ни на один из них больше не отвечаю. Чтобы там ни случилось, всё подождёт до завтра, а сейчас я не позволю ни одной проблеме вновь выбить меня из состояния шаткого баланса.
Бесшумно вхожу в гостиную, выполненную в строгом стиле хай-тек. Она погружена в аудиовизуальное произведение перламутрового мальдивского заката. Помещение утопает в интимном полумраке, разбавленном лёгкой водной рябью на всех поверхностях мебели. На графическом экране остатки солнца неторопливо скрываются за горизонтом, застилая небо в розовую дымку, а море окрашивая в фиолетовые тона. Но стоит мне только увидеть её среди лениво набегающего морского прибоя, как царящая в гостиной природная картина тут же теряет всю ясность.
Николина грациозно вышагивает вдоль панорамного окна, с благоговением наблюдая за изменением бескрайней водной глади. Нежные блики иллюстрации путаются в её тщательно уложенных прядях, играют с кожей, прокладывая путь от линий лица к тонкой шее, уточнённым выпирающим ключицам и рукам, которые тянутся к картинке мерного движения океана. Волны белокурых волос струятся по оголённым плечам вплоть до узкой талии, и я обращаю всё своё внимание на совершенную, изящную фигурку, обтянутую невесомой тканью небесного наряда.
Задерживаю взгляд на идеальной груди, скромно скрытой под голубой ажурной материей, а затем плавно спускаюсь к продольному разрезу платья, оголяющему длинные, стройные ноги. От мысли, как прекрасно они будут смотреться запрокинутыми на мои плечи во время секса, новый прилив возбуждения с животворной энергией простреливает каждый позвонок, после концентрируясь ниже пояса. Сжимаю челюсть от болезненного трения члена о ткань брюк и в который раз задаюсь вопросом: как же ей удаётся так мощно на меня влиять?
Клянусь, эта дикарка точно сведёт меня с ума! Хотя… нет… сейчас она никакая не дикарка. Скорее морская нимфа. Богиня, сошедшая с небес. Или могущественная ведьма, порождающая иллюзию моего личного идеала женской красоты.
Да! Она просто долбаная колдунья! Прямо как… Как когда-то рассказывал мне отец. Она завораживает меня, точно пыль в глаза бросает, вынуждая видеть в ней всё то, что я хочу. И, чёрт побери, я стопроцентно уверен, что там Николина будет ощущаться, как самый мягкий в мире бархат, за который я готов отдать гораздо больше, чем её продажная натура сможет пожелать.
– Долго ты ещё будешь на меня пялиться?
Теперь Николина стоит ко мне спиной, не позволяя увидеть выражение её лица, однако один только звук сердитого голоса красноречиво сообщает, что сегодня эта несносная девчонка вновь не настроена на миролюбивое общение.
– Так долго, как я того захочу, – твёрдо произношу, не отрывая от Николины пристального взора.
– Ну, конечно, – ядовито усмехается. – Я уже поняла, что Мистер Харт всегда делает только то, что хочет, а все остальные обязаны выполнять его приказы незамедлительно и без всяких возражений.
– Рад, что ты это наконец уяснила, Николина. Уверен, что стоит тебе и на практике начать придерживаться этих устоев, как нам сразу же удастся найти общий язык, – приближаюсь к ней, с предвкушением готовясь ощутить в бедняжке отголоски того нестерпимого желания, с которым я оставил её вчера погибать.
– Если бы ты удосужился спросить, хочу ли я искать с тобой общий язык, то я бы ответила, что вообще не желаю иметь с тобой ничего общего! – негодует она, продолжая сосредоточено смотреть на живописную анимацию.
– Хм… – встав вплотную к ней сзади, медленно провожу пальцами по её рукам. – Тогда я правильно сделал, что не спросил, – мягким, вкрадчивым голосом произношу возле её лица, борясь с порывом прикусить мочку уха.
Николина судорожно всхлипывает и мгновенно цепенеет, превращающее своё гибкое тело в подобие статуи.
– Может, прекратишь бояться меня и защищаться так, словно я твой злейший враг? Разве я тебе уже не сказал, что ничего не сделаю, пока ты сама не попросишь? – напоминаю я и жадно вдыхаю знакомый запах кожи, проступающий сквозь цветочный шлейф духов. Вдох-выдох – и сладкий яд заполняет собой лёгкие, раскаляя кровь и выжигая всю изнанку кожи.
– Я не попрошу! – резко отмерев, дикарка расправляет хрупкие плечи и оборачивается ко мне.
Прямое столкновение с разгневанным взглядом цвета океанских глубин, и меня словно ударной волной сотрясает, вынуждая напрячься всем телом.
– Я говорила тебе это уже неоднократно и скажу ещё раз: я не хочу тебя, Адам! И не отдамся тебе, что бы моё тело ни требовало, – уверенно произносит она, с вызовом глядя на меня.
Чёрт побери, а эта дура в самом деле не планирует сдаваться. Её зрачки, постепенно заполняющие потемневшую синюю радужку, переполнены страстью, вожделением, праведной злостью, но нет в них и намёка на повиновение и добровольное прекращение борьбы. Хотя, честно признаюсь, после вчерашней встречи я ожидал увидеть её физически ослабленной и всё так же жаждущей получить меня.
Но я этого не вижу.
Николина стоит передо мной воинственная, гордая, злая, как дьяволица, и до умопомрачения красивая. И знаете… лично меня это поистине поражает и в некотором смысле даже восхищает, однако голодного зверя, который не прекращает попыток выбраться наружу, распаляет до такой степени, что он призывает меня сейчас же приковать её цепями к кровати, засунуть в рот кляп и грубо взять силой, чтобы раз и навсегда отбить у вздорной сучки желание сопротивляться.
– Не отдашься мне? – прыщу издевательским смехом, скрывая под ним лютое раздражение. – Умерь свой пыл, детка, разве я требую от тебя отдаваться мне? В нашей программе на сегодня всего лишь приятное времяпровождение на торжественном приёме, за которое ты ещё и заработаешь денег. Но хочу отметить, что для той, кто не хочет меня, ты как-то чересчур часто заводишь разговор о сексе со мной. Сделай исключение и ответь мне сейчас честно…
Цепляю пальцем острый подбородок, приподнимаю его, заставляя Николину посмотреть мне в глаза.
– Поделись, как именно я доставлял тебе наслаждение в эротических фантазиях, в которые ты погружалась всю эту ночь, пока удовлетворяла себя своими проворными пальчиками? – прикусив губу, с удовольствием замечаю, как дикарка густо краснеет, выдавая себя с потрохами.
– Единственное, что я представляла в своих фантазиях, – это то, как будет прекрасна моя жизнь, когда ты из неё исчезнешь, – она упрямо продолжает гнуть свою лживую линию, резким движением отрывая мою руку от своего лица.
– Да что ты говоришь? А вчера мне показалось, что я и есть вся твоя жизнь. Если бы не моё благоразумное отступление, ты точно накинулась бы на меня прямо на улице, наплевав на дождь, людей и вообще весь окружающий мир. Разве я не прав? – самодовольно ухмыляюсь, фокусируясь на едва заметных заострённых сосках, нежность которых мой язык до сих пор прекрасно помнит.
– Этого больше не повторится! – раздражённо выпаливает и скрещивает руки на груди, лишая меня возможности созерцать её восхитительные формы.
– О да, детка, я вижу, что ты изрядно подготовилась к сегодняшнему вечеру.
– Я тебе не детка!
– А кто тогда… крошка?
– Адам! Не называй меня так! – шипит моя дикая кошечка. – И прекрати смотреть на меня подобным образом!
– Подобным образом? Это каким же? – хитро улыбаюсь, всем нутром желая поскорее заткнуть её дерзкий ротик членом.
– Как будто раздеваешь меня глазами!
– А ты хочешь, чтобы я раздел руками?
– Нет!
– Может, губами?
– Нет! – она не говорит, а прямо-таки выкрикивает ответ, опаляя меня своим гневно-возбуждённым пламенем.
Дьявол, это уже начинает пугать даже меня. Если она и дальше будет продолжать в том же духе, не уверен, что смогу дотерпеть до ночи.
– Во-первых, никогда не смей повышать на меня голос. Подобное я точно терпеть не намерен, – взяв в узды внутреннее буйство, произношу строгим тоном, отбивающим всякое желание пререкаться. – Во-вторых, тебе стоит помнить, что ты сейчас находишься на работе, а я никто иной, как твой начальник, поэтому хочешь ты того или нет, но тебе придётся поумерить свой бунтарский нрав. Ты должна сейчас остыть и расслабиться. Вечер ещё не начался, а ты уже на взводе. Мне хочется сегодня наслаждаться приёмом, а не выслушивать там твои истерики, – сухо добавляю я, направляясь к бару.
– В таком случае ты выбрал себе в спутницы самую неподходящую кандидатуру, – заметно растеряв воинственный запал, угрюмо проговаривает Николина. – Возможно, внешне ты придал мне лоску, но я совершенно незнакома с безупречными манерами высшего общества. Я не знаю, как вести себя в кругу людей подобного рода. Ты же видел, где я живу. Мне не место среди чопорных, правильно воспитанных дам и джентльменов, с которыми я даже не знаю, о чём разговаривать.
– Разговаривать буду я, а тебе просто нужно утихомирить свою буйность и постараться не накинуться ни на кого из гостей с кулаками. Справишься с этим – и всё пройдёт отлично, – заверяю я, наполняя бокалы отменным коньяком многолетней выдержки.
– Нет, Адам, дело не только в этом. Ты меня абсолютно не знаешь, но поверь мне на слово: я – самый невезучий и неуклюжий человек на свете!
– Поверить тебе на слово? – насмешливо изгибаю бровь. – Той, кто не перестаёт врать ни на секунду?
– Адам, я не шучу. Я настоящая ходячая катастрофа! Обладательница выдающегося таланта – влипать в проблемы даже там, где их быть не может. Если ты не хочешь, чтобы я выставила тебя в невыгодном свете, настоятельно рекомендую тебе передумать и отпустить меня домой.
– Ты сейчас скажешь мне всё, что угодно, лишь бы я позволил тебе не ехать со мной.
– Нет, в этот раз я точно говорю правду, – произносит Николина и сильно прикусывает губу, с запозданием осознавая смысл сказанных слов.
– Так, значит, ты признаёшь, что до этого ты всё-таки врала мне?
– Нет… нет, Адам! Я никогда тебе не врала.
– Ты делаешь это прямо сейчас: врёшь о том, что не врала, – откровенно издеваюсь я, заставляя её теряться ещё больше.
– Да нет же!
– С каждым днём усовершенствуешь свой уровень патологической лгуньи.
– Адам, прекрати! Я просто не так выразилась.
– Ну да, конечно, так я теперь и поверил, – серьёзным взглядом нервирую её до предела, сам при этом еле сдерживая смех.
– Да, боже, Адам! Ты невыносим! Забудь к чёрту те слова и сконцентрируйся на том, что я тебе говорю о своей невезучести! – сокрушается она, хмуря изящные бровки. – Ты однозначно просчитался, когда вместо девушки своего статуса решил взять с собой меня. Я прошу тебя одуматься и поехать на приём одному, или позови лучше Рейчел. Она образованная, элегантная и умеет уверенно держаться в светском обществе. Да и я готова дать голову на отсечение, что она не просто согласится составить тебе компанию, а будет визжать от счастья так громко, что её с космической станции без усилителей услышат.
Закончив свой пылкий монолог и поубавив сердитость, Николина смотрит на меня почти умоляющим взглядом, давая понять, что под злостью скрывает не только свои развратные мыслишки, но и сильнейшее волнение перед предстоящим мероприятием.
Но, как и всегда, я остаюсь абсолютно бесстрастен к нелепым страхам, просьбам и предрассудкам, которые обычно витают в девичьих головках, и не собираюсь менять своих решений. Тем более Рейчел сегодня уже получила свою порцию счастья. Теперь я жажду не только ощутить тот же кайф, но и услышать сладостные крики от моей дикарки.
– Ты едешь со мной, и это не обсуждается, – безапелляционным тоном заявляю я, тут же заставляя Николину ещё сильнее насупиться. – Тебе не стоит переживать за мою репутацию. Про то, что ты – «ходячая катастрофа», мне стало понятно ещё в нашу первую встречу. Но я уверен, ты не сможешь сотворить ничего столь невообразимого, с чем я не смогу быстро разобраться. Прекрати думать о лишних глупостях и просто расслабься. Рядом со мной тебе не о чем волноваться.
– Ага. Как же – не о чем. Тебе легко сказать: расслабься. Ты же даже представить не можешь, как тяжело находиться с тобой рядом и ни на секунду не прекращать бороться за свой здравый разум.
О, нет, дикарка, я как никто другой тебя понимаю. Только разница в том, что твоя борьба ведётся между сознанием и телом, а моя – с чудовищным зверем, которого ты не прекращаешь дразнить.
– Борьба – это исключительно твой выбор, Николина. Было бы гораздо легче принять свои желания. Но, так как ты упрямая лгунья, могу успокоить тебя: на приёме будет огромное количество людей, присутствие которых значительно упростит тебе задачу справляться с возбуждением, – произношу настолько тёплым голосом, на какой я в принципе способен.
Да, блять, уговаривать и вести успокаивающие беседы с бабами вообще никак не по моей части. Я в самом деле начинаю терять терпение и глухо раздражаться теперь уже не только от желания её оттрахать, но и оттого, что для этого мне приходится тратить так много времени и нервов в общении с ней.
Заметив, что я вновь приближаюсь к ней, Николина натягивается как тетива и поспешно отводит взгляд в сторону.
– Это немного облегчит твои мучения, – взбалтываю в бокале тёмно-янтарную жидкость и вдыхаю аромат, протягивая вторую порцию коньяка напряжённой девчонке. Но, естественно, она категорически отказывается. – Выпей, тебе понравится, да и это единственный способ хоть немного тебя разрядить.
– Нет, я никогда не употребляю алкоголь, – повторяет Николина, небрежно отмахиваясь от напитка, чем вконец выводит меня из себя своим недопустимым поведением.
– Я сказал – выпей, – повторяю низким, вибрирующим тоном. Он обычно не оставляет у женщин иного варианта, как только выполнить мой приказ, однако Николина всего лишь начинает мелко подрагивать, меряя меня настороженным взглядом.
– Подумать только, – коротко выдохнув, она недоумённо округляет глаза. – Когда я удерживаю контроль над собой, твой повелительный «приёмчик» на меня не действует, – произносит маленькая сучка с такой неподдельной радостью во взгляде, словно ощущает себя абсолютной победительницей.
Глупышка. Такая смешная и наивная глупышка. Ты в самом деле думаешь, что сможешь меня победить? Хочешь доказать, что не будешь, как все, подчиняться? Ещё как будешь! Так или иначе, я усмирю твой строптивый характер.
– А теперь скажи мне, Николина, хочешь ли ты узнать другой способ, каким я быстро заставлю тебя делать то, что я говорю? – чеканю я таким тоном, что за долю секунды стирает с её губ торжествующую улыбку, а злость с непоколебимостью сменяет инстинктивным страхом.
Правильно. Бойся меня, дикарка. Если только так ты будешь слушать меня и выполнять всё, что я желаю, значит, именно в таком ключе мы и будем с тобой общаться.
И, похоже, моему убийственному взгляду удаётся рассказать Николине о том, что её ждёт в случае неповиновения, в разы красноречивее любых зловещих угроз.
Переминаясь с ноги на ногу, она поджимает губы, явно пытаясь удержать внутри себя весь нелицеприятный словарный запас, и грубо вырывает бокал из моей ладони.
Ни одна женщина никогда не смела вести со мной в подобной агрессивной манере, и я уверен: будь на месте Николины любая другая, я бы стёр нахалку с лица земли прямо на этом же месте. Но я сам хренею от того, как её принуждённое выполнение моего приказа доставляет мне такое немыслимое удовольствие, какого я никогда не испытывал от излюбленной мне беспрекословной женской покорности. Это просто чистейший, усовершенствованный вид моего личного кайфа.
Ведя нашу очередную войну взглядов, я следую примеру Николины и делаю небольшой глоток, ощущая, как богатый аромат коньяка оказывается во рту, поражая своей обжигающей мягкостью, сменяющейся тёплым медовым послевкусием. Алкоголь немного нормализует моральное состояние, но увы, ни на грамм не облегчает назойливый зуд под кожей.
– Изумительно, не правда ли? – спрашиваю я, смакуя пряный вкус алкоголя.
– Редкостная гадость! – не изменяя своему лживому нутру, сквозь зубы цедит Николина, а затем, даже не морщась, залпом допивает остатки коньяка. – Доволен? – она с грохотом возвращает бокал на барный стол, пока я слежу, как её острый язычок слизывает янтарную каплю с губ нежно-персикого оттенка.
Я буду доволен, когда ты так же будешь облизывать кое-что другое.
