Тэсса О`Свейт
Добро пожаловать в Детройт. Пепел прошлого
1. Отпуск со смыслом
– … Сдали?
Голос дежурного вырвал меня из мыслей и я, потерев переносицу пальцами, перевел взгляд с мигающих на экране морд разного уровня преступности на него. Видя, что я ему не отвечаю, парень – «Сколько ему вообще, лет двадцать пять хоть есть?» – повторил свой вопрос, глядя на меня с раздражающим сочувствием.
– Детектив, я отметки о табельном не вижу в обходнике. Вы его сдали?
«Вот же черт, и правда, забыл.
Молча запустив руку под плащ, я несколько мгновений возился с ремнями кобуры оперативного ношения от табельного и, наконец, выложил ее на стойку дежурного. Тяжелый пистолет глухо стукнул рукояткой по обшарпанному полимеру и юноша с видимым облегчением сгреб его к себе, пряча под стол. Вообще, я должен был сам оставить его в оружейной, в ящике, закрывающемся моей id-картой, но в некоторых случаях можно было бросить и у дежурного. Нужно только было… Паренек протянул мне планшет со считывателем, и я привычно приложил к нему ладонь, фиксируя сдачу казенного оружия.
Вот и все, я выхожу в первый в моей жизни полноценный отпуск. Адаптационный, мать его… Какой-то умник сверху решил, что раз копы в этом чертовом городе мрут пачками под перекрестным огнем банд, корпоратов, киберпсихов, корпоратских киберпсихов и прочей дряни, то просто так отпустить на пенсию их нельзя. Надо сначала отправить в двухнедельный отпуск, чтобы перед этим как следует помучить оформлением бумаг, подписывая никак не менее десятка разных разрешений, уведомлений и прогнать через полицейского мозгоправа. Видимо, чтобы быть уверенным, что коп не пустит себе, или что куда хуже, кому-то еще пулю в голову в припадке безудержного счастья.
Две недели отпуска. После еще месяц работы, чтобы передать все дела подрастающему поколению, а потом… Свобода? Может и так.
Спустившись на лифте вниз, я, едва сделав пару шагов в холл, резво отскочил в сторону, пропуская мимо одну хорошо знакомую мне разъяренную фурию. Линда Маклоуски, супруга Шарпа – старшего детектива и моего друга – регулярно посещала наш департамент, пугая стажеров алым сиянием на дне глаз и устраивая совершенно феерические скандалы в кабинете мужа.
Окликать Линду в таком состоянии было себе дороже, а выслушивать порцию упреков в свой адрес мне тем более не хотелось, потому я лишь ускорил шаг, выходя на крыльцо и привычно закуривая. Путь с моего этажа занял больше времени, чем я привык обходиться без сигарет, пусть даже такого откровенно дерьмового качества.
– Юрис! Ой, то есть я хотел сказать, детектив Ливану, постойте!
– Давай без этого, а? Я уже в отпуске, – выдохнув горьковатый дым с легким привкусом пластика, присущим любым дешевым сигаретам (лучше не думать, из чего их делают на самом деле), я покосился на выскочившего следом за мной на крыльцо дежурного с первого этажа. Он состроил понимающее лицо и протянул мне сложенный пополам небольшой кусочек бумаги, покрытый какими-то серо-бурыми пятнами и имеющий неровные, оборванный края. Странное зрелище, если помнить о том, что бумагу используют только для самых важных, требующих особой приватности документов или в тех случаях, когда просто могут себе позволить расходовать дорогую органику на такие глупости…
– В обед ваш информатор приходил, тот бомж-азиат, оставил это, – вложив бумажный огрызок в протянутую мною ладонь, парень немного помялся рядом, но видя, что я не собираюсь открывать записку при нем, вздохнул и ушел обратно внутрь департамента. Еще некоторое время я курил, прислонившись плечом к колонне на крыльце и рассматривая стоящий напротив небоскреб №11, в котором жил последние 25 лет, потом глазел на набрякшее тучами свинцовое небо, готовое вот-вот разразиться мерзостно-химозным дождем и, наконец, отправив окурок в урну переработки, развернул клочок бумаги.
«У Джесси. По вашему делу».
Всякую сонливость и раздражение сняло в один миг. Мой информатор, Ма Тонг, азиат американского происхождения, пронырливый и чрезвычайно полезный бродяга, уже давно помогал мне собирать информацию о самых разных людях и делишках, что эти люди проворачивали на улицах Детройта. Но моим делом было только одно – дело об убийстве моей жены.
Я знал, кто её убил и знал почему. Но добраться до этого ублюдка не мог, слишком уж велика была социальная разница между детективом полицейского департамента Детройта Юрисом Ливану и одним из ведущих менеджеров MACHINERY ARMS, Генри Смитсоном. И сейчас Ма Тонг сообщал мне, что ждет меня в баре Джесси, и что у него есть информация для меня. Сообщал это по старинке, аккуратным убористым почерком карандаша на клочке бумаги… Глянув на зажатую в руке записку внимательнее, я вдруг понял, что это обрывок формуляра. Он был покрыт неравномерным слоем грязи и пятен, но выступающие из глубин волокон бледно-зеленые буквы я еще мог различить благодаря полицейской оптике. M, H, Y, A, S. Убрав записку во внутренний карман плаща, я накинул капюшон на голову, закрываясь от медленно капающих с неба тяжелых капель надвигающегося ливня и быстрым шагом отправился на встречу с информатором.
Предоставленный мне отпуск вдруг обрел смысл.
•••••
В бар Джесси я заходил под громовые раскаты, радуясь, что плащ из синтетических полимеров не промокает, как и форменные штаны. Зал в баре был полупустым, что не удивительно – в такую погоду мало кто захочет брести по неуспевающим уходить в канализационные сливы потокам грязной, маслянистой воды, чтобы пропустить стопочку-другую, даже если её будет наливать такая очаровательная барменша. Полицейская база импланта в моем глазу бодро подсветила нескольких посетителей, оповестив о совершенных правонарушениях: незакрытые штрафы,пара приводов за вандализм и мелкие кражи… Ничего серьезного. Сама Джесси глянула на меня с удивлением, явно не ожидая, что кто-то еще придет, когда за дверью город буквально смывает химозным ливнем, но через миг, узнав, всплеснула руками и, вытащив из-под стойки до блеска натертый стакан, плеснула в него знакомой коричневатой жидкости.
Не все, далеко не все удостаивались такой теплой встречи из рук этой повидавшей некоторую мерзость женщины. Мне повезло: около семнадцати лет назад я заглянул в этот бар, чтобы немного выпить после тяжелой смены, а спустя пару минут после моего прихода группа изрядно накидавшихся парней из Зверей, местной банды, что считала себя главными в этом районе, решила, что разгромить бар – отличное вечернее развлечение. Тем более кто их мог остановить? Милая блондинка за стойкой без единой видимой железки? Развлечение Звери получили в тот вечер знатное. На перемахнувшего через барную стойку копа Джесси отреагировала вполне благожелательно, сунув мне в руки свой дробовик и подопнув коробку патронов, а сама с видимым удовольствием взялась за автомат.
Когда Звери закончились, Джесси предложила выпить за знакомство, а приехавший на стрельбу патруль пятого (моего) участка получил самый подробный рапорт о происходившем, на какой только можно было рассчитывать от двух, приговоривших к тому моменту по поллитру на нос какого-то крепкого пойла, людей. Ох и влетело мне тогда от Элен…
– Юрис, даже не пытайся меня убедить, что ты просто в гости зашел, – легонько стукнув донцем стакана о барную стойку, Джесси подперла голову кулачком и бросила короткий взгляд на сидящую в дальнем углу группу, что в этот момент взорвалась буйным хохотом. Я так же повернулся на шум и хмыкнул, сразу теряя интерес к компании и отворачиваясь.
– Не сомневался, что Мики притащит своих дружков праздновать семнадцатилетие именно тут. Они не доставят тебе проблем, иначе с Мики мамка спустит не только шкуру, но и вытащит все то немногое железо, на которое он сумел накопить.
Джеси весело хмыкнула, подтолкнула ко мне пальцем бокал и некоторое время рассматривала мое лицо, пока я пил. Нас можно было бы назвать хорошими друзьями, за давностью и постоянностью общения и тем, что я знал о ее делах чуть больше, чем другие. Даже чуть больше, чем мои коллеги, достаточно часто бывающие тут.
– Детектив не ответил на вопрос, но я и так знаю ответ, – с легкой усмешкой проговорила она, когда я поставил пустой стакан. – Он ждет. Я ему уже чуть-чуть налила и пустила в подсобку, а то в такую погоду на улице торчать только Потрошители заслуживают. Единственное, чего они заслуживают, кроме пули в башку, – чуть ворчливо закончила женщина, дернув плечом.
– Спасибо, Джесси. Я тогда еще одну, если ты не против, и пойду, пообщаюсь.
– Конечно, – блондинка улыбнулась, открыто и спокойно и, налив мне еще одну порцию виски, вышла из-за барной стойки, прихватив с собой бутылочку какого-то дешевого пойла. – Пойду, поздравлю Мики с днем рождения, что ли.
Кивнув, я проводил Джесси взглядом, попутно встретившись глазами с виновником торжества. Мики меня узнал, мигом посерьезнев и вежливо кивнул. За двадцать пять лет работы в пятом полицейском участке я успел наработать себе репутацию, и, что греха таить, навести какой-никакой порядок на подконтрольной нам территории. Сначала я делал это потому, что мы с Элен купили квартиру в небоскребе сразу напротив здания полиции, в этом районе, и я хотел, чтобы моя жена чувствовала себя в безопасности, возвращаясь с работы… А потом как-то больше по инерции. Но надо признаться, что вышло хорошо. Такие парни, как Мики, в общем-то, вполне неплохие, пока не наслушаются разных подонков и не решат, что им все можно и ничего за это не будет. Мики еще повезло, его мать – учитель в общеобразовательной школе и умеет ладить с начинающими ячейками криминального общества. С такой не забалуешь!
Одним глотком допив виски, я медленно выдохнул, чувствуя, как по телу наконец-то разливается благостное тепло, выгоняя глубоко засевшую промозглую сырость и, встав с барного стула, прошел в хорошо известную мне дверь подсобки.
Ма Тонга я увидел лишь благодаря импланту, подсветившему мне живой объект в углу. Задремавший в тепле и сухости азиат, облаченный в гигантских размеров плащ с десятками карманов, нашитых как снаружи, так и внутри, мерно вздохнул и, вздрогнув от моего нарочитого топота, открыл глаза.
– А-а-а! Это вы, господин детектив! Добрая Джесси пустила меня сюда. На улице просто потоп! Она же не выгонит меня сразу, как только мы поговорим? А то, может быть, стоит поговорить подольше? – на узком, отекшем лице Ма Тонга черные глаза-бусинки казались инородным объектом, настолько цепким и живым был их взгляд.
– Привет, Ма Тонг. Не думаю, что Джесси тебя выгонит, у этой леди доброе сердце, – сев на какой-то ящик, я не стал торопить информатора, хотя стоило его увидеть, как желание узнать все и сразу вспыхнуло во мне не слабее, чем жар от алкоголя.
– Да-да, я знаю. Она частенько подкармливает меня и наливает разные очень вкусные, согревающие штуки, – азиат вытащил из недр своего безразмерного плаща какую-то бутылку, что чуть светилась в темноте, и пока мой имплант безуспешно пытался определить ее содержимое, в итоге остановившись на «потенциально ядовито», сделал из нее глоток, чтобы снова спрятать в карман.
Спустя еще мгновение в руках Ма Тонга появился сложенный пополам лист бумаги, в котором явно нахватало небольшого кусочка. Я без удивления принял от него замызганный формуляр, спешно развернул и впился взглядом в строчки, то и дело проглядывающие сквозь грязь.
– Нашел это неподалеку от Макабр, – спустя пару мгновений молчания поведал Ма Тонг, заставляя меня в удивлении поднять на него глаза. – Ну вы же понимаете, детектив, где еще можно найти такие интересные штучки для продажи и обмена, как не на краю горячей зоны? А вот что там делал такой вот документик от Машинери Армс, да еще и так интересно подписанный…Вот это вопрос, да, вопрос…
Слова Ма Тонга заставили меня перескочить взглядом к самому концу формуляра, и я ощутил, как пальцы дрогнули, едва не скомкав бумагу.
«Г. Смитсон» – значилось в конце документа. Что же ты делал, Г.Смитсон возле Макабр, там, куда влияние твоей «Машинери Армс» и вашей головной корпорации «АрмаЭксп», не распространяется?
– Вот-вот, я как увидел, сразу понял, что надо вам показать, – покивал Ма Тонг, от которого явно не укрылось мое состояние.
– Да, спасибо… – Он что-то еще бормотал, но я его уже не слушал, погрузившись в изучение документа. Бумага была покрыта грязью чуть меньше, чем вся. Местами пропиталась маслом и мазутом, отчего часть текста была безвозвратна утеряна, но общий смысл каким-то чудом еще можно был уловить. Речь шла о каком-то товаре в количестве 35 штук, который собирались передать в мотеле «Придорожный», воспользовавшись комнатой 2/17. Дата написания формуляра отсутствовала, или ее размыло к чертовой матери, так что оставалось лишь надеяться, что я еще не опоздал с визитом.
– Я смог вам помочь, детектив? – Ма Тонг вырвал меня из размышлений и я, резко встав, кивнул ему, складывая лист пополам и убирая во внутренний нагрудный карман.
– Да, Ма Тонг, смог, – окинув взглядом расцветшего довольной улыбкой азиата , что все так же бесформенной кучей тряпья сидел в углу у ящиков, я помедлил, но все же задал ему вопрос, который задавал едва ли не каждую десятую нашу встречу. – Ты все еще не надумал восстановить документы и пройти через программу поддержки малоимущего населения? Ты же знаешь, я бы мог…
– Ой, нет-нет, детектив! Мне достаточно того, что благодаря выписанной вами карточке меня кормит городская соцслужба. А то вот сделаю документы, пройду вот это все, так сразу работать придется, отчитываться обо всем… Жизнь под колпаком, это не для старого Ма Тонга. Ма Тонг – маленький и незаметный, так он гораздо счастливее. И полезнее, не так ли?
Я кивнул – разговор прошел по привычной колее, и что уж говорить, в словах моего информатора был резон.
– Тогда бывай, Ма Тонг. Береги себя!
Азиат лишь мелко закивал мне в ответ, продолжая довольно улыбаться.
Быстрым шагом покинув подсобку, я чуть не столкнулся с Джесси, возвращавшейся за барную стойку.
– Все в порядке? – она окинула меня взглядом, и я понял, что надо взять себя в руки, чтобы не привлекать лишнего внимания.
– Да, Джесс, все отлично. Пусть он посидит в тепле и уюте до конца ливня хотя бы, окей? Вот тебе за неудобства и ему на выпивку, – вытащив из внутреннего кармана коммуникатор, я разблокировал его отпечатком и сбросил на счет Джесси сотню. Женщина удивленно приподняла брови, увидев сумму, но согласно кивнула и прошла на свое рабочее место.
– Еще будешь? – стакан стукнул по столешнице, но я, сев на стул, отрицательно мотнул головой, вызывая такси до мотеля. – Ну ладно. Мне же больше достанется.
Десяток минут, что я ждал приезда машины, мы провели в молчании, сопровождающемся периодическим гоготом Мики и его дружков, и несмолкающим потоком новостей с голографического экрана, висевшего на стене за барной стойкой. Детройт жил и умирал, кто-то с кем-то судился, где-то кто-то митинговал, ведущий залихватски подмигивал, бодро зачитывая самые горячие новости и считая трупы за прошлые сутки. Ничего нового.
Коммуникатор пиликнул, сообщая о том, что машина подъехала и я, скомкано попрощавшись с Джесси, выскочил под дождь, тут же падая на заднее сиденье такси.
Мысль о том, что я могу встретить в мотеле не только Смитсона, но и вооруженных ребят из его корпорации, пришла мне уже где-то на полдороги к «Придорожному» и я отмел ее, как не особо существенную. В конце концов, я слишком давно ищу любой способ подобраться к нему, чтобы угроза встречи с корпоративной службой безопасности нос к носу смогла меня остановить. Если выживу – буду упирать на то, что это была самооборона.
2. Клоповник по 275-ой магистрали
Пристальные взгляды везущего меня таксиста я начал замечать сразу, как только мы подъехали к границе города, выезжая на трассу, что вела к отелю.
– Что-то не так? – не выдержал я, после очередного задумчивого взгляда и водитель чуть нервно дернул плечом.
– Простите, господин полицейский… Просто странно видеть полицейского, который в такое время, без патруля, едет в ту сторону.
Я чуть более внимательно посмотрел на водителя. База не показала ничего интересного: Допиндер Твивели, регистрационный номер 9128-0025, работает в сервисе городского такси без особых нареканий уже восемь месяцев, пара мелких штрафов за превышение и парковку в неположенном месте, ничего такого, что бы попадало в мою юрисдикцию. Водитель поежился, бросив на меня еще один короткий взгляд и весьма правильно расшифровал мое молчание.
– Полицейская форма Детройта не то чтобы очень приметная, но если знать, на что смотреть, то узнать можно. Я внимательный! Вы не подумайте, я ничего против полиции не имею, просто… Это же Санта Муэрте территория…
– Знаю, – киваю я, снова отводя взгляд и смотря в окно на пролетающие пустоши, что окружали город. – Я туда по личным делам, а если уж и выбирать между бандами, то Санта Муэрте еще не худший вариант.
– Это точно! – резко позеленевшая и поползшая вверх линия голосового стресс-анализатора, ненавязчивым графиком висящего в левом верхнем углу виртуального пространства, подсказала, что водитель очень обрадовался завязавшемуся диалогу. – Они, и еще эти девицы в китайском квартале, самые нормальные ребята в этом городе! А остальные…
Водитель еще о чем-то трепался с ярко выраженным индийским акцентом, но я слушал его пространный монолог, который в итоге свелся к тому, что на самом деле у него свой маленький торговый бизнес, а таксует он для души, вполуха. Мыслями я был далеко-далеко в прошлом, в том злополучном дне, когда, вернувшись домой, нашел свою жену на полу квартиры…
•••••
В старые добрые времена людей приводили в чувство потоком холодной воды. Сейчас это – или способ убийства, если вода не очищена, или невиданная роскошь, потому меня приводили в чувство бодрящим химическим коктейлем, который полицейский медик впрыснул инжектором мне в плечо.
Голова раскалывалась, во рту был отчетливый привкус собственной крови, и я понимал, что на самом деле отделался легко. Проникновение в частную собственность корпорации, нападение на сотрудника, вооруженное сопротивление охране…
– Юрис, вот скажи мне, ты чем думал? – устало-сочувствующий голос шефа пятого участка ввинчивался в уши, раздражая и поднимая в душе мутную, черную волну удушающей злости, которую до этого остановили ударом АрмаЭксповской винтовки.
Я сплевываю на пол, ощупывая языком зубы изнутри. Целые, на удивление.
– Юрис, я с тобой разговариваю, – чуть повысил голос Джеймс, и я поднял голову, прищурившись заплывшим глазом на мутный силуэт, из-за которого бил нестерпимый свет. – Да, черт… Прости, – шеф на миг пропадает из поля видимости, и по притухшему до комфортного сумрака освещению я понимаю, что он просто отошел к стене подкрутить лампочку.
– Может, еще наручники снимешь? – собственный голос воспринимается, как что-то чужеродное. Хриплый, словно бы с помехами. Очевидно, системе аудиоимплантов тоже досталось. По крайней мере, анализатор звуков работал, как я мог судить по волнообразной аудиограмме в углу вирт-пространства, что до этого услужливо отметила беспокойство и искреннее переживание в голосе моего начальника.
– Не могу. – Ожидаемый ответ. Наверняка за стеклом стоят не только наши сотрудники, но и кто-то из корпоратской службы безопасности. И если коррекцию света шефу еще простят, то предоставление свободного перемещения по допросной без каких-либо особых гарантий …
– Юрис, объясни мне, зачем ты это сделал?
– Он ее убил, Джеймс. Убил мою Элен, – интерфейс имплантов мигнул, реагируя на изменение моего состояния, налился красным. Я снова подходил к опасной черте, из-за которой вернуться было очень сложно.
Шеф тяжело вздохнул, подошел ближе, сел на край вмонтированного в бетонный пол металлического стола.
– Генри Смитсон дал добровольные показания и не стал выдвигать к тебе какие-либо претензии и требования, кроме одного – запрета на приближение. Он выражает сочувствие по поводу твоей утра…
– Он ублюдок! Пусть в глотку себе запихнет свое сочувствие! Ублюдок и убийца, отравивший собственную сестру! – я рванулся вперед, но, конечно, безуспешно. Допросные в Детройте совершенствовались вместе с технологиями. Наручники и стул, к которому я был прикован, могли выдержать куда более серьезно имплантированного задержанного, а для самых опасных вообще использовался чип, отключающий все импланты. На меня его переводить, конечно, не было смысла.
– Медики провели расследование… – Полыхавший красным интерфейс скорее мешал, чем помогал, отвлекая от слов Джеймса. Я дернулся еще раз, больше для того, чтобы боль от впивающихся в кожу наручников чуть привела в чувство. Справиться с собой было тяжело, но я знал, что если один раз от психоза меня спас хороший удар по голове, отправивший в мир без снов, то во второй раз может все так удачно не сложиться.
Но, зачем мне, собственно здесь оставаться, без Элен?
Ответ пришел незамедлительно. Для того чтобы добраться до убившей ее твари. Я повернул лицо в сторону зеркальной поверхности на стене сбоку и полицейские импланты, которые мне никто не стал отключать, легко проникли через эту несущественную преграду, имея на то доступ.
Данные, которые мне предоставлял голосовой анализатор, вдруг обрели смысл. Джеймс Рей, начальник пятого полицейского участка, зачитывал официальные отчеты и поданную с «правильной стороны» информацию не для меня. А для Смитсона, что стоял в окружении своей охраны там, за стеклом, и довольно кивал каждому его слову.
Джеймс знал, что из всех его слов правда лишь то, что Элен умерла от передозировки. Передозировки лекарственным препаратом, который был ей очень нужен, который она принимала много лет до того, как он пропал с рынка в результате очередных корпоративных игрищ, и который мы никак не могли достать сами, перебиваясь аналогами. И который принес ей ее младший брат, внезапно решивший поучаствовать в жизни сестры спустя почти десяток лет полного игнорирования. И вколовший в шею. Сзади.
Генри порвал со всей семьей очень дано, разругавшись в первую очередь с собственной сестрой, да так, что даже мой ангел Элен лишь хмурила брови, не желая говорить о брате. А теперь…
– …Юрис? – окликнул меня Джеймс и я отвел взгляд от стоящего за стеклом убийцы, который, кажется, стал подозревать, что я его вижу, хотя, согласно протоколу задержания, нарушенному, не должен был.
– Да, сэр, – голосовой имплант дал сбой, выдал серию хрипов, слишком сильно сжал голосовые связки, и я закашлялся от боли. – Я вас слышу, сэр. Я вас понял, сэр. Такого больше не повториться, сэр.
Потому что в следующий раз я буду умнее. Я найду, как до тебя добраться так, чтобы ни твоя служба охраны ни кто-либо другой не смог мне помешать. Найду и пущу тебе пулю в голову.
– Я сожалею, Юрис. Очень сожалею, – тихо сказал Джеймс, обойдя меня и наклонившись за моей спиной, чтобы снять наручники.
Краем глаза уловив движение за стеклом, я еще мгновение смотрел перед собой, чтобы потом бросить короткий взгляд в спину уходящего Смитсона.
– Я знаю, сэр.
•••••
–… Господин полицейский?
Голосовой анализатор мигнул тревожным желтым, вырывая меня из воспоминаний. Такси замедлилось, и теперь мы скорее катились вперед по инерции, чем ехали. Причину я увидел сразу, стоило мне только посмотреть вперед на дорогу через лобовое стекло. Вокруг отеля, к которому мы подъезжали, лежали люди. Безусловно – мертвые, живые в таких позах не лежат и отдельно от себя конечности не разбрасывают. На парковке мотеля догорали остатки двух машин, опознать которые было уже невозможно.
– Притормози тут, но не уезжай пока, понял? – Я проигнорировал недовольное бурчание таксиста, и, выйдя из машины, пристально оглядел открывающуюся мне территорию. И понял, что ошибся. Живые здесь всё-таки были: прислонившись к стене отеля, на каменистой земле сидел молодой на вид парень, смотрящий куда-то перед собой, на один из трупов, и легонько дергающий головой. Оглядевшись и не заметив ни единой живой души, что проявляла бы интерес к происходящему, я быстрым шагом приблизился к выжившему и, опустившись рядом на одно колено, осмотрел его еще раз. Валявшиеся рядом с ним пустые баллончики аэрогипо, такие же, как еще один, зажатый в руке парня, вкупе с его пустым взглядом ясно сообщали, что он изрядно обдолбан и вряд ли получится даже узнать, что тут произошло. Причина такого бесконтрольного приема стимулирующего обезболивающего была видна невооруженным глазом – огромная дыра в бедре, залитая самозатвердевающим гелем, который, конечно, никак не был предназначен для таких ранений, но все же не дал умереть от кровопотери.
– Хей, парень? – Я пощелкал пальцами перед его лицом и он, на удивление, сумел сфокусировать на мне взгляд.
– Хей, сэр… Закурить не найдется? – чуть заплетающимся языком проговорил подстреленный и снова опустил взгляд на лежащий рядом труп. – Одну сигаретку, моему другу уже не надо. Так курить охота…
– Тебе надо к врачу. Через пару часов гель начнет растворяться и ты истечешь кровью, если до этого момента тебя не подлатать.
– Ага… Так дадите сигаретку, сэр? – в глазах парня не было и проблеска понимания и я, чертыхнувшись, протянул ему руку.
– Цепляйся, парень. И я дам тебе сигарету, – на словах про курево в глазах пострелянного мелькнуло что-то похожее на сознание и он вцепился в протянутую мною ладонь. А говорят, что сигареты убивают… Вздернув его на ноги, я тут же подпер бедолагу плечом и буквально потащил до стоящего на дороге автомобиля, благо водитель увидев, что я возвращаюсь, да еще и с грузом, медленно покатился навстречу.
Когда я открыл дверь такси, паренек уже был без сознания, повиснув на мне всем телом, потому, сгрузив его на заднее сиденье, я бросил короткий взгляд на водителя, на всякий случай нащупав пульс на шее «обдолбыша»:
– Есть на примете врач поблизости? Его надо подштопать.
– Ого, вашему другу знатно досталось… – водитель блеснул синевой внутри зрачка, явно выискивая ближайший маршрут.
– Первый раз его вижу, но не бросать же его здесь помирать? – Пульс едва прощупывался, но держался на удивление стабильно. Охлопав карманы парня, я не нашел никаких документов, а подключаться к нему напрямую через кабель не было ни времени, ни желания. Вытащив из кармана пачку сигарет, я положил две штуки в нагрудный карман его жилета. Обещал же.
– Э-э-э.... Кому скажу, не поверят, – пробормотал Допиндер и я снова посмотрел на него.
– Что?
– Что? – водитель сделал вид, что не понял, о чем я спросил, а я, в свою очередь, сделал вид, что поверил. – Есть хороший врач на Ривер Роуд, отсюда всего минут 10 езды, 94 шоссе ночью почти пустое, а между тяжеляком [1] я как-нибудь уж проскачу.
– Отлично, вези туда. Оставь врачу мой номер. На, сотня на медуслуги и двадцатка за доставку груза. Если док потребует больше, пусть наберет меня. – Я, мазнув взглядом по приборной панели, на которой таксисты стандартно размещали код для быстрой оплаты, перевел на его счет сто двадцать баксов, прикрепив к платежу виртуальную визитку, и снова глянул на водилу. – Ты все понял, Допиндер Твивели?
– Д-да, шеф. А если он обнулится раньше, чем мы доедем? – таксист нервно дернул кадыком, глянув на бледное и покрытое капельками пота лицо своего бессознательного пассажира, и я, хмыкнув, чуть отошел от пассажирской зоны, захлопнув дверь.
– Ты уж постарайся доехать вовремя.
Я хлопнул по крыше авто, и машина с визгом стартанула, оставив на старом асфальте черный след. Пусть таксист считает, что я из тех копов, которые, при наличии изрядной доли альтруизма, что в этом городе воспринимается чуть ли не как один из признаков близящегося психоза, тем не менее готовы пристрелить за любую оплошность. Наличие здоровых опасений за свою шкуру и желание сохранить ее целой еще никому не навредило, на моей памяти.
Не уходя с дороги, я достал из внутреннего кармана пачку сигарет и, прикурив, еще раз внимательно осмотрел мотель. Никто не среагировал на мою возню, на визг шин. Никто не вышел убирать тела. Неоновая вывеска с названием и указанием минимальной стоимости в 5 баксов за ночь задорно мигала на фасаде между первым и вторым этажом. Сделав глазным имплантом несколько снимков в обычном и «расширенном» режиме, с указанием геолокации, времени и количества видимых трупов, я, уже не задумываясь, перезаписал данные с личного хранилища памяти в свое зашифрованное облако, и, отправив окурок в последний полет, неторопливо пошел к входу в мотель, на всякий случай внимательно поглядывая на попадающиеся под ноги тела.
В отличие от уехавшего к доку паренька и его мертвого товарища, оставшегося лежать у стены, все остальные здесь имели явную принадлежность к преступной группировке Санта Муэрте, отличающейся любовью к курткам «золотой металлик», символическому образу Святой Смерти и рисункам увитых шипами сердец и крестов… Вопреки слухам, в эту банду брали не только мексиканцев, но и вообще всех, кто был готов принять порядок Санта Муэрте и вступить в «семью». Просто так исторически сложилось, что выходцев из бывшей Мексики было, по понятным, причинам в банде больше всего.
Не найдя живых и заодно определив, с какой точки их всех расстреляли и какой арсенал использовал противник, я остановился неподалеку от двери, ведущей в мотель, раздумывая. Судя по всему, тут побывал стандартный армейский пистолет под 9 мм, нашлась россыпь гильз от винтовочных 5.56 и, на закуску, 7.62N. Решив окончательно удовлетворить свое любопытство, я наклонился над одним из трупов и, схватив за куртку на плече, перевернул.
М-да, если остальные девять трупов нашпигованы пулями так же, как этот бедолага, то можно грузить их в тачку и везти сдавать на пункт приема металлолома. Возьмут по весу тела не торгуясь. Остается один только вопрос – какая тварь в этом городе начала работать так нагло и грязно, чтобы вломиться на территорию Санта Муэрте с оружием на средних размеров группу захвата, перебить десяток их ребят, поджечь их тачки и свалить? На почерк „Машинери Армс“ совершенно непохоже – они всегда подчищают за собой все хвосты, и не расстреливают патронов больше чем нужно. Бережливые, сволочи.
Я уже понимал, что Смитсона тут нет. Если бы он был тут, то как минимум во внутреннем дворе стоял бы транспорт его корпорации, пусть даже замаскированный, а на входе дежурил кто-то из охраны, притворяясь, что просто вышел поглазеть на звезды. Эта крыса не стала бы рисковать своей шкурой в таком районе без защиты, я знал точно, ведь за десять лет скрупулезного сбора информации я изучил Смитсона вдоль и поперек.
Неторопливо расстегнув пуговицы и не сводя взгляда с двери «Придорожного», я сунул руку под плащ, проверяя, удобно ли расположена рукоять моего личного револьвера: все же, отцепляя табельное, я мог что-то не там дернуть, а потом даже не проверил… Но нет, все было отлично. Слегка прохладная рукоять «Элен», восхитительного двенадцати зарядного подарка от супруги на пятилетие нашей свадьбы, так и просилась в ладонь, напоминая мне, что ни разу, с момента своего первого выстрела, не подводила.
