Уля Ласка
Веровы. Новый год
Глава 1
Виктория
Теплые, сильные пальцы плавными, поглаживающими движениями перебирают волосы на моем затылке. Одновременно с ними большой палец искусно массирует впадинку с тыльной стороны уха.
Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не начать всхлипывать от удовольствия, накатывающего мощными, бесконтрольными волнами и заполняющего тело упоительной жаждой близости.
Еще минута рядом, и я соглашусь на всё.
Всё, что он предложит… потребует… прикажет… Потому что ОН, кажется, специально создан для того, чтобы сводить женщин с ума.
Всех.
Без исключения.
Но мне нельзя.
У меня дочь и… работа.
– Иван, – пытаюсь отстраниться, слегка касаясь рукой пиджака, небрежно накинутого поверх рубашки.
Пальцы соскальзывают, и в мою ладонь отдается удар сердца. Его сердца, которое бьется в надежде до меня достучаться.
Он не удерживает, просто сразу цепляет взглядом и непонятным для меня образом в который раз не даёт ответить отказом. Оставляет мне шанс, которым я могу воспользоваться, когда…
Когда… что?..
– Я всё ещё жду… В любое время, Вика… – его губы не смыкаются до конца, как будто есть ещё что-то, что он должен сказать мне прямо сейчас.
Склоняется к моему лицу, позволяя насладиться миксом ароматов можжевельника и горького апельсина…
Воздушное касание щеки…
Моментальное отступление…
Бо-о-оже…
Задерживаю дыхание и уже по силе ударов собственного сердца чувствую неотвратимо накатывающее раздражение.
Хотелось совсем другого.
Хотелось, чтобы сгреб меня в охапку и целовал, не прекращая, до сверхсветовых лучей и радужных пятен перед глазами, истерзанных губ, желания, превысившего все допустимые нормы влажности между ног, а затем моего полного права… отвесить пощечину и удалиться, гордо подняв голову.
Он это знает…
Поэтому ни разу за все полгода с того момента, как мы впервые увидели друг друга, не допустил ни единой ошибки…
Мягко разворачивает меня к машине, приоткрывая дверь и наблюдая, как я поспешно располагаюсь на заднем сиденье.
– Позвони мне, – без лишних эмоций произносит он, но всполохи огней гирлянд в его невероятных глазах и чуть сведённые к переносице брови ясно дают понять, что терпение Ивана Сергеевича Верова не столь безгранично, как утверждает его окружение и… кое-какие рабочие документы, которыми я воспользовалась, превысив свои служебные полномочия.
Это дает надежду, что совсем скоро ему надоест. И все будет, как раньше. Так, как я привыкла – с ускорением сердечной деятельности лишь в отношении дочери и работы.
– Спокойной ночи, Иван, – наконец-то, ловлю рабочий настрой, придавая лицу бесстрастное выражение.
Ухмыляется, заставляя разлететься лучиками морщинки во внешних уголках глаз, а меня… заерзать на месте, из-за жгучей потребности дотронуться до них и лучше бы… губами…
Вся выдержка к черту!
Спокойная ночь не светит теперь именно мне…
***
– Виктория Юрьевна, приехали! – вырывает меня из воспоминаний полуторамесячной давности голос моего личного охранника. – Какие дальнейшие распоряжения?
Фокусирую взгляд на предмете, который вертела в руках всю дорогу домой.
Приглашение.
Совместная встреча Нового года в кругу семейства Веровых.
Сегодня.
Решение за мной.
Глава 2
Виктория
Совместная встреча Нового года в кругу семейства Веровых.
Сегодня.
Решение за мной.
Такого рода действия никогда не даются мне легко. Я привыкла просчитывать все мыслимые и немыслимые варианты, анализировать имеющиеся данные, вертеть ими, как сложным, логическим пазлом. Это моя работа, и от верно или неверно принятого решения в моём случае часто зависит чья-то жизнь.
Десять лет юридической практики, напрямую связанной с уголовными преступлениями, не прошли даром.
Все было бы намного проще, будь я одна. Но ровно три года назад в моей жизни появился дополнительный смысл. Смысл, который, как взрыв сверхновой, осветил самые тёмные и потаённые уголки моей жизни. Жизни, которая перестала принадлежать только мне.
В ней появилась Инга. Маленькое, насквозь израненное, измученное чудо, поджимавшее босые ножки под себя и изо всех сил цепляющееся руками за пижамные штанишки, чтобы хоть как-то сдерживать дрожь, сотрясающую тоненькое тельце.
Ирма Эдуардовна, хозяйка нашей конторы, привезла девочку прямо с… места преступления…
Домой мы уехали вместе – я и… дочь.
***
– Андрей, – обращаюсь к ожидающему ответа охраннику я, принимая окончательное решение, – восемнадцать ноль – ноль, новогодний вечер у Верова Ивана Сергеевича.
– Завершение? – ни единой модуляции голоса, несмотря на тридцать первое декабря и тающую на глазах возможность освободиться пораньше. Работники нашей организации слишком высоко ценят свои рабочие места, поэтому за всё время пребывания в её составе, я ни разу не слышала ни единого пренебрежительного высказывания в её адрес.
– По факту, – я не могу позволить себе роскоши быть беспечной.
– Принято, Виктория Юрьевна, – завершает он нашу краткую беседу и сопровождает меня до дверей моей квартиры.
Проверка безопасности и экстренной связи.
Я дома.
В нос ударяет умопомрачительный запах ванили с примесью корицы, многократно усиленный нотками горячего шоколада с кокосовой стружкой, а мне навстречу вылетает моё личное солнце, сияющее счастливой улыбкой абсолютно довольной своей жизнью восьмилетней девчонки.
– Мамочка, наконец-то! – приплясывает вокруг меня Инга, с нетерпением ожидая, пока я снимаю пальто. – Мы с Раей уже все приготовили, нам с тобой нужно только накрыть на стол и можно встречать Новый Год.
Оплетает руками мою талию и с силой, совсем несвойственной такой малышке, прижимается к моей груди.
– Инга, – только сейчас я понимаю, что упустила самое главное, – ты же помнишь племянников Светы?
– Федю и Петю? – моментально реагирует она, безошибочно вспоминая имена родственников своего персонального психолога, благодаря упорной работе с которой, Инге удалось сделать ещё пару больших уверенных шагов прочь от своего болезненного прошлого.
– Да, их! Они приглашают нас, тебя и меня, встречать Новый Год вместе.
Обруч тоненьких ручек мгновенно сжимается в ещё более плотное кольцо.
Провожу рукой по распущенным волосам, пытаясь успокоить и поддержать.
– Они… шумные! – выносит обвинительный приговор дочь.
– Но весёлые, – апеллирую я.
– Мамочка, нам же хорошо вдвоём?
Я слишком хорошо знаю этот приём. Манипуляция чистой воды, но то, что Инга использует её сейчас против меня – моё собственное упущение. На работе это могло бы обойтись мне слишком дорого.
Чего мне будет стоить очередной и, скорее всего, последний отказ?..
Прикасаюсь пальцами правой руки ко лбу, как будто из подушечек в мозг может поступить тайное, ранее никому не известное знание о том, как же все-таки будет правильно…
– Мама? – тревожно требует подтверждения своего вопроса дочь.
– Да, милая, вдвоём нам хорошо… – склоняюсь над её макушкой, целуя и легонько подталкивая в спину: – Начинайте с Раей, я присоединюсь к вам через минутку.
Она вновь радостно подпрыгивает, на пару секунд повисая на моей шее, а потом сверкая розовыми пятками домашних сапожек, уносится на кухню с отмашкой для няни.
Мне нужно сделать всего лишь один звонок и вся эта история, наконец-то, закончится… по сути, даже не начавшись…
Ощущение, что телефон в моей руке сделан из свинца и, чтобы поднять его к уху, мне требуется приложить немало усилий.
– Иван, – проигрываю битву, первой прерывая паузу, образовавшуюся после соединения. – Обстоятельства…
– Стой, – его голос настолько спокоен, что я чуть ли не фыркаю в возмущении. – Ты остаешься дома? – уточняет все тем же ровным тоном.
– Да, я…
Вновь прерывает:
– Хорошо.
И, уже в свою очередь, разрывает связь.
Голова в единый миг освобождается от всех мыслей и только быстрые, глухие удары сердца бьются в замкнутом пространстве моей черепной коробки, не находя выхода и начиная потихоньку сводить с ума.
Это всё?..
Всё…
Опираюсь о стену спиной, высоко поднимая подбородок и заводя глаза в вверх.
Всё почти так, как я и хотела… с гордо поднятой головой…
– Андрей, – спустя минуту, избавившись от использованных салфеток, вношу изменения в наши планы я, – отбой. Мы остаемся дома.
– Принято, Виктория Юрьевна. С наступающим!
– Взаимно, Андрей, – из последних сил сдерживаю все-таки пытающийся сорваться голос.
И дело о мужчине, которому померещились настоящие чувства, отправляется в архив моей памяти.
Я с самого начала была права.
Дело закрыто.
***
Энджи
– Э-э-энджи! – слышу из кабинета громкий, раздраженный голос отца.
Ну что ещё? Я и так как белка в колесе с самого утра! Вроде бы всё под контролем.
Осматриваю гостиную на предмет проказ близнецов. Кроме пары-тройки голубых клякс на потолке ничего противозаконного. С этой резней облаков и их кровавых отпечатков мы разобрались ещё вчера.
– Энджи, – ещё более нетерпеливый призыв.
На подходе к кабинету пересекаюсь с Пашей, который хитро ухмыляясь, сначала жестом желает мне удачи, но сразу же сменив выражение лица на искреннюю скорбь, покачивает головой и резким движением проводит рукой по горлу.
Так значит, братец?..
Держу себя в руках, чтобы не отреагировать моментально.
Месть-месть-месть! Её подают только холодной!
Мило улыбаюсь и, наконец-то, захожу в кабинет.
– Да, пап? Звал?
– Собирайся, Эндж. У тебя очень срочное дело!
– Да неужели? – честно охреневаю я, наглядно представляя живописную картину поиска подснежников в чаще леса в новогоднюю ночь!
Глава 3
Энджи
– Пап, а если у меня не получится? – говорю, потирая ладошки друг об друга в надежде сбросить напряжение. – А если у неё будет совершенно противоположная реакция? Может быть, имеет смысл отправить Свету?
– Нет, – не задумываясь ни на минуту, отметает мои жалкие попытки снять с себя ответственность он. – Света в данном случае – запрещённый приём, ей она не сможет отказать.
– Но тебе ведь это и нужно! – усиленно киваю, подтверждая результативность своего предложения.
– Энджи, – отец, слегка прикрыв глаза, облокачивается на стол, упираясь подбородком в сложенные в замок руки, – что ты обычно делаешь, когда тебя загоняют в угол и вынуждают действовать под принуждением?
– Подчиняюсь, – начинаю понимать, к чему он клонит.
– А потом? – уже вовсю ухмыляется он.
– А потом никому мало не покажется! – фыркаю я, окончательно уловив смысл его объяснения.
– С тобой шансы уравновешиваются, – продолжает он. – Для неё не составит труда сразу же это понять.
– Пап, мне кажется, что ты слегка переоцениваешь мои силы. Извини, я сделаю всё, что смогу, но…
– Без "но", дорогая, ты просто возьмешь и сделаешь это! – его голос наполняется такой уверенностью, что мне не остаётся ничего другого, как согласиться и, уточнив ещё пару деталей, взять разгон прямо с места.
– Эндж, – догоняет меня его отклик уже в дверях, – для меня это очень важно!
Киваю и выскакиваю из кабинета.
Так, мне нужно срочно проконсультироваться со Светой, пара рекомендаций, по порученной мне сверхсекретной операции, совсем не помешает.
Нахожу её с Пашей и близнецами в беседке в саду. По голосам сыновей догадываюсь, что беседа опять носит обучающий характер. Федя со Светой доказывают что-то Паше с Петей, а те в ответ приводят свои контраргументы. Я обожаю принимать участие в таких разговорах, потому что, хоть и стыдно признаться, но многому учусь вместе с детьми.
Выжидаю подходящий момент и обнаруживаю своё присутствие, одновременно умиляясь открывшейся картине. Света и Паша сидят друг напротив друга, удобно расположившись в креслах. Мальчишки восседают у них на коленях, и те и другие укутаны в огромные тёплые пледы, из-под которых торчат только лица.
Не могу сдержать смешок.
– Какие-то инновационные японские методики, связанные с влиянием холода на улучшение мозговой деятельности?
– Э-э-эндж, – разочарованно тянет Пашка, Света же бросает на него победный взгляд, под одобрительное хихиканье близнецов. – Ты не могла сказать что-нибудь другое?
– Что прям один в один? – начинаю понимать причину разочарования брата. – Ну а что ты удивляешься, мы же родственники у нас все общее, даже мысли. И вот именно сейчас все мои о твоей жене!
Улыбаюсь во весь рот Свете, наблюдая как она страдальчески заводит свои глаза вверх. Ну не надо преувеличивать, не так уж и часто я проворачиваю это в последнее время. Но Пашкина ревность такая забавная, что сдерживать себя порой нет никаких сил.
– Ну-ка, Петр… – брат ловко скидывает плед, вставая и усаживая Петю на своё место, медленно разворачивается ко мне и авторитетно складывает руки на груди. – Так что у тебя там в мыслях?
– Папино поручение, относительно которого мне нужно срочно проконсультироваться с твоей женой! Можно? – со скоростью автоматной очереди выдаю я, с самым серьёзным выражением лица, на которое только способна.
Пока Паша переваривает мою оправдательную речь, Света перехватывает инициативу и сообщает:
– Время воздействия, рекомендуемое японцами, истекло! Теперь мы просто начнём замерзать! А поэтому? – она выдерживает многозначительную паузу.
– Домой! – в два голоса орут сыновья и через мгновение их сдувает из поля нашего зрения.
– Что у отца? – с лёгким беспокойством интересуется Паша.
– Вика, – мой ответ вызывает двойной скорбный вздох.
– Все говорило о том, что она примет приглашение. Что произошло? – поднимается, сбрасывая свою импровизированную мантию Света.
На ней довольно тонкая куртка, которая очень забавно подчёркивает шестимесячный животик. Паша тут же пристраивается сзади, прикрывая собой спину жены и бережно обнимая за талию, вернее, на её прежнем уровне. Наблюдая за этими действиями, мне вдруг безумно хочется оказаться рядом с Женей. Последняя неделя теперь уже на общей их с отцом фирме выдалась не просто жаркой – обжигающей, при этом Рыжей ведьме приспичило взять отпуск, а моему жениху приходится впахивать до последнего.
Я не жалуюсь.
Нет, жалуюсь!
– Все так плохо? – встревоженно вглядывается в моё лицо Света.
Не нахожу, что ей ответить, пока не соображаю , о чем она спрашивает.
Да, Вика!
– Не так чтобы очень, но папа считает…
Пока мы идём к дому, я делюсь деталями, полученными от отца.
– Иван Сергеевич прав, это может сработать, но, Энджи, ты должна быть максимально аккуратна и искренна. Только так!
Ещё несколько советов, имеющих непосредственное отношение к порученному мне заданию, и они вдвоём желают мне удачи, а спустя минуту Паша стучится ко мне в комнату и добавляет, что я должна очень и очень постараться, потому что видеть весь вечер разочарованное лицо отца в случае моей неудачи, будет тем ещё удовольствием.
Мог бы не нагнетать, я и сама прекрасно понимаю, ЧТО стоит на кону.
Ко всему прочему, отец с его выдержкой не позволит ни единому мускулу показать его истинные чувства, а тем более испортить нам праздник. Проблема в том, что мы и так будем знать о том, что творится у него на душе. А поэтому у меня все должно получиться!
Пора!
Забрасываю в сумку пару предметов и распахиваю дверь…
– Привет, родная! Я свободен и в твоем полном распоряжении.
