В.В. Дмитриев
Ювента
На полянке, посреди которой и ютилась небольшая деревянная избушка, окруженная со всех сторон густым лесом, уже кучковался народ. Юра разводил костер в мангале; Вадим и Женя бережно нанизывали мясо на шампуры, готовя их к жарке; Надя, Вова и Юля хлопотали у стола, нарезая овощи и раскладывая хлеб и закуску по одноразовым тарелкам; Макс копался во множестве пакетов, стоявших на лавке – из них он доставал покупные соусы, пластиковые вилки и тарелки, а также несколько пачек салфеток. Из домика, заполненного теплым светом, только что вышел конопатый Андрей, неся в руках ящик с чем-то позвякивающем при каждом его шаге.
– О, наконец-то! – сказала Юля, завидев Зорю и Карину. – Давайте подключайтесь, пиццу уже привезли – Некит и Вадим за ней поперлись как раз. Режьте овощи, а то мы не успеваем.
– Окей – кивнула Зоря и присоединилась к приготовлениям. – А с чего вдруг такой кипишь развели? Не договаривались же, вроде.
– Всё спонтанно, как и всегда – ответил за всех Макс, закуривая сигарету. – Мы ж на прошлой смене так и не замутили ни чё, тогда надо хотя бы щас. А то так и лето пройдет.
– Кого еще нет? Кто не пришел? – спросил Андрей, откупоривая бутылку пива.
– Алинки нет, но она щас подойдет. Ольги Викторовны и Элины Вадимовны не будет – сказал Юра, продолжая заниматься мангалом, угли в котором всё никак не хотели разгораться.
– А чё так?
– Ну я когда за канцеляркой заходил, они там всё еще чё-то решали по этим приезжим отрядам. Я их позвал к нам, но они сказали, что не придут. Остальные, вроде, скоро подтянуться. Как всегда – на готовенькое…
– М-да, вот теперь геморроя навалилось с этими северянами – подал голос Макс, не вынимая изо рта сигареты, параллельно принимаясь за нарезку хлеба. – Щас всю смену будем по вытяжке ходить, чтобы впечатление произвести. Гости же…
– Не выдумывай. Сроду такого не было – буркнула Настя. – Нам-то вообще без разницы, откуда пионеры едут, а вот лагерю да – из-за такого поворота хреновенько будет. Элина вон какая злющая на планерке сидела. Наши депутаты как всегда… Кстати – еще Валеры с Макаром нет.
Настала неловкая пауза. Атмосфера уюта и приятной дружеской суеты мигом улетучилась, оставив после себя лишь смятение и сплошное неудобство. Вожатые переглянулись между собой, в надежде, что кто-либо из них заговорит первый и ответит на весящий в воздухе немой вопрос.
– А их вообще кто-нибудь звал? – спросил Андрей, решив прервать глухую тишину.
– Ну девочки должны были им сказать – пояснила Настя. – Или чё, они всё-таки в отказ пошли?
Снова молчание. Шум теперь издавал лишь шелест листьев окруживших поляну деревьев, треск углей в разжигающемся мангале, а также негромкая музыка, звучащая из-за закрытой двери охотничьего домика.
– Нет, мы просто про них забыли, наш косяк – ответила Зоря, откладывая в сторону нож и недорезанный помидор. Ей хотелось оттянуть этот момент, но совесть не давала покоя, заставляя исправить допущенный промах. – Пошли с Кариной гулять и в корпус больше не заходили. Сорян… Щас пойду схожу, минут через пять вернусь. Заодно толстовку возьму, а то всё равно прохладно.
Макар заливался пивом, лежа на своей кровати в вожатской и не думал практически ни о чём.
Такое с ним случалось крайне редко, ибо почти всегда в голове Мака кружились мысли разной степени важности и глупости, мешавшие жить своему хозяину. Лишь иногда, в моменты полной расслабленности и относительного комфорта, он мог позволить себе полностью отключить мозг и в кои-то веки просто обывательски существовать.
Вот и сейчас, когда Валера надолго ушел мыться в душевую, Зори и Карины не было слышно, а Южный корпус еще не успел обзавестись детьми-паразитами, Макар смог уловить этот мимолетный миг блаженства, спокойствия и заветной тишины. В окно задувал легкий ветерок, убаюкивая и без того сонного вожатого, а пиво творило свою магию уже внутри него – охмеляя и постепенно расслабляя уставшее за эти дни тело. Глаза его были закрыты – так эффект блаженства только удваивался, постепенно перерастая в спокойный и сладкий сон.
Дверь в вожатскую бесцеремонно открылась, и брови Макара тут же нахмурились – спокойствие в одно мгновение его покинуло.
– Валера, иди еще погуляй чутка. Без тебя так хорошо было – буркнул Мак, не открывая глаз.
– Охотно верю – сказал до боли знакомый голос.
“Приехали” – подумал Макар и нехотя удостоил вниманием нагрянувшую без приглашения Зорю.
– Чего тебе? – просипел вожатый. Голос его уже был готов ко сну и более не планировал сегодня работать в полную силу.
– Поговорить хотела. Вижу, что ты не занят.
Зоря бесцеремонно уселась на кровать Валеры, явно давая понять, что хочет к себе внимания. Мак в свою очередь картинно перевернулся на левый бок и положил руку себе под щеку, словно маленький ребенок. Однако такой славный вид не мешал ему другой рукой обнимать бутылку пива, которую вожатый тепло прижимал к себе, словно плюшевую игрушку.
– Ну?
– Сразу говорю – я по поводу Карины – уверенно начала бывшая напарница.
– А чё с ней?
– С ней ничего, а вот с тобой… Короче, буду говорить прямо – я хотела сказать, что за эту смену я смогла тебя узнать ближе, и далеко не с лучшей стороны.
– Какой кошмар.
– Да, представляешь? И поэтому я переживаю за Карину. Боюсь, что с ее легким характером и податливостью ты вообще забьешь на работу и всё взвалишь на ее плечи. Она пока что серьезно настроена, но всё-таки я не думаю, что она и вправду решится с тобой воевать, если это будет нужно.
– Как всё серьезно. Ну и что?
– Просто хотела тебя попросить по-человечески, пока смена не началась… Если в тебе вообще есть что-то человеческое… Так вот – будь с ней подобрее, чем со мной. Она хорошая девчонка. Ласковая. Мягкая. Блин, даже слишком мягкая. И я боюсь представить, насколько ты можешь разочаровать ее в жизни. А если и не в жизни, то уж в работе вожатого точно. Она молодая еще совсем…
Макар показательно зевнул, из-за чего в речи Зарины появилась брешь. Видимо, девушке было очень важно, чтобы вожатый не пропустил из ее послания ни единого слова.
– Не трепи ей нервы, как мне – продолжила она. – Пожалей девчонку. Пожалуйста. Знай, что я смогла тебя вытерпеть, но получилось у меня это с большим трудом. И теперь я не уверена, что то же самое получится и у нее. Честно тебе скажу – она уже вся на нервах с того момента, как узнала, что вы на одном отряде будете стоять.
Макар издевательски молчал ей в лицо, и это начинало раздражать и напрягать Зорю. Ей казалось, что он вообще ее не слушает. К сожалению, теперь Макар имел на это полное право – Зарина больше не являлась его напарницей, а в его сети теперь угодила новая жертва. Юная, красивая и податливая жертва. Ко всему прочему сама Зоря, как она не старалась уговорить себя мирно провести эту трудную беседу, почти сразу превратила свой собственный план в ничто, сходу наговорив вожатому такого, что не располагало к мирным переговорам.
– Мне вот всё интересно, когда тебе надоест бегать ко мне со всякой херней? – с издевкой спросил Макар, делая глоток пива. – Мы с тобой уже не напарники. Тебя на меня должно быть по барабану. А ты всё равно суешься, как навозный жук в…
– Макар, до тебя мне и правда нет никакого дела. Честно. Я за Карину волнуюсь. И я тебе обещаю – если увижу, что из-за тебя девчонка чахнет, я пойду к Элине. И мне пофиг, что ты об этом подумаешь и скажешь. Можешь меня называть дятлом, стукачом, если захочешь. Пофиг, что про это подумают другие. Хотя они вряд ли будут против, уж поверь…
Он усмехнулся и лениво сел на кровати. Вид у Макара был помятый, усталый и несколько кислый. Зоре на короткий и предательский миг от чего-то даже стало жалко этого чурбана. Это чувство она постаралась побыстрее прогнать, так как Макар вновь начал говорить.
– Ты думаешь я боюсь, что меня уволят с этой халабуды? – криво улыбнулся вожатый.
– Я думаю, что тебе просто нужна работа и хоть какие-то деньги, вот и всё. Между прочим, ты мне сам об этом и говорил.
Зоря понимала, что только что она чуть ли не впервые в жизни повела себя по-настоящему гадко. В каком-то смысле она даже уподобилась самому Макару. Ее бывший напарник и сам был вполне способен пойти на такой поступок, но вот Зарина никогда не думала, что сможет решиться на такой шаг. Всё это было ради благой цели, ради Карины. Менее противно от таких оправданий, правда, ей совсем не становилось.
В очередной раз девушка поняла, что у Макара есть удивительная способность пробуждать в ней только самые плохие чувства.
– Ладно – выдохнул вожатый. – Я тебя понял.
– Да? Ты серьезно? – не поверила девушка.
– Ага… Только вот ты говоришь, что узнала меня ближе, но при этом считаешь, будто мне есть дело до того, чё там обо мне подумает ваша шайка. Смешно, смешно… Да и бабки мне не сильно нужны. Знаешь, я далеко не в первый раз могу остаться без работы. Плавали, знаем…
– Я не хотела про это говорить, но…
– Да забей. Всё нормально. А по поводу остального… Ну чё, приму к сведению. Наверное, ты хорошая подруга, раз так за Карину переживаешь.
“Это в нем говорит пиво. Интересно, сколько он его уже выдул? Вид у него не пьяный, но вот раньше он такого не говорил” – думалось Зоре.
– Макар – уже гораздо более мягко и сдержанно заговорила Зарина, – Я не прошу тебя кланяться Карине, или каждый день говорить ей что-то приятное. Нет. Но ты просто будь с ней…человеком, я не знаю… Уважь ее, раз со мной этого не получилось. Извини за пафос, но я не знала, как еще эту информацию до тебя донести. Да так, чтобы ты понял, из-за чего именно я переживаю.
Он не ответил, а лишь протянул ей бутылку с пивом. Девушке показалось, что в жизненной философии Макара данный жест означает что-то вроде трубки мира у индейских племен. Ей хотелось так думать. Очень хотелось. В таком случае это был бы баснословный прогресс в их тяжелых отношениях и первый шаг к мирному сосуществованию на второй смене в “Ювенте”.
Она приняла бутылку, сделала пару глотков и тут же скривилась.
– Ой блин, чё за бормотуху ты пьешь? – закашлялась Зоря. – Кошмар какой, боже.
В коридоре зашлепали шаги и уже через мгновение дверь со стуком раскрылась и в вожатскую зашел Валера – весь раскрасневшийся и в одних трусах, с перекинутым через плечо полотенцем и банной сумочкой в руке. Увидев сидящую на его кровати Зорю, Валера, форсируя стыдливый обморок, моментально попытался прикрыть свои трусы чем угодно, но только не полотенцем, которое уже свалилось с него на пол. Девушка невольно рассмеялась, а Макар снова растянулся на кровати, совсем не удивленный происходящим.
Разбрасываясь извинениями, Валера, в итоге, прикрылся своей футболкой, так и не рискнув сесть ни на одну из кроватей.
– Валер, тебя как раз и ждем. Я чё, собственно, приперлась – мы все собираемся на посиделки в домике. Будут шашлык, пицца, пиво, развратные женщины и всё в таком духе. Собирайтесь и потопали. Отказы не принимаются, Валера – даже не думай об этом! Тебя это тоже касается, Закрепин.
Макар внезапно остановился. Остановились и Зоря с Валерой.
Нехотя перебирая ногами, он дошел с ними только до середины пути к домику, встав столбом прямо посреди протоптанной тропы. Впереди уже слышались отзвуки вожатской гулянки и виднелись теплые огоньки окон и костра, но с каждым шагом Макару было всё сложнее уговорить себя сделать следующий. Мысли буравили разум, сердце колошматило в груди, как молот по наковальне. Волнение вскружило голову, а всё его естество как будто воспротивилось против хозяина, всячески отговаривая его от этого похода.
Что-то мешало вожатому приступить к осуществлению своего плана. Но вот только что именно? Такая удачная возможность подвернулась, так удачно всё сложилось… Почему бы не попробовать?
Увы, но Макар не был бы Макаром, если бы мог объяснить сам себе, что за ерунда с ним твориться. Лишь одно он знал наверняка – сегодня он не сможет заставить себя влиться в коллектив. Он не был к этому готов, и лучше было признать это именно сейчас, сразу, а не во время самой вожатской тусовки, в ходе которой он наверняка бы с кем-нибудь сцепился, а в лучшем случае просто сидел бы с недовольной рожей где-нибудь в сторонке, словно злобный пес, которого посадили на цепь, чтобы он не распугал хозяйских гостей.
Посмотрев время на телефоне, Мак сказал:
– Я не пойду. Не сегодня.
В глазах у Зарины читался немой вопрос, который она пока что не решилась задать в слух. Выждав пару секунд, девушка повернулась к лопоухому:
– Валер, ты иди пока, там уже все собрались. Давай, не жди нас. Я щас тоже подойду.
Валера не особо понимал, что происходит, но всё же не решился перечить Зоре и вновь поплелся дальше по тропинке. Вожатая решилась продолжить только после того, как лопоухий скрылся во тьме деревьев.
– Ты чего? – спросила Зарина, оборачиваясь к вожатому. – Чё случилось?
Макар пожал плечами и тихо ответил, не глядя на девушку:
– Ничего. Просто не хочу пока.
– Только что хотел, а теперь не хочешь? Нет, не верю. Это ты только что передумал, по пути. Что не так?
– Да я просто не готов пока. Честно…
– А к чему там быть готовым? – удивилась Зоря. – Ты ж не на заседание какое-то идешь…
– Зарин, завязывай! – резко и в свойственной себе манере ответил Мак. – Чё ты давишь? Просто не готов, и всё. Без всяких подробностей.
Девушка поджала губы и решила смириться с внезапным, но довольно привычным для нее приступом плохого настроения у Макара.
– А когда будешь готов?
– Не знаю… Потом, наверное.
– Да? А если потом будет поздно?
– Значит так надо…
Испустив раздраженное мычание и сделав руки в боки, Зоря не отступала.
– Макар, ты меня извини, но вот чё ты целку из себя строишь, а? Там же все свои. Просто приди, натяни улыбку на лицо, вкусно покушай, не испорть никому настроение и спокойно уйди. Что тут сложного? Ты же сам себя в угол загоняешь…
– “Своих” у меня там нет. “Ваши” есть, “твои” есть… А это не одно и то же.
– Да какая разница вообще? “Мои”, “твои”… Чё это за бред? Мы одним делом заняты, в одной лодке гребем. Почему бы не сойтись с нами? С той же Кариной, например. Вы за первую смену друг другу даже слова толком не сказали, а вам, между прочим, теперь работать вместе.
– И чё? Разберемся как-нибудь. Для этого не обязательно на гулянки ходить.
– А как по-другому? Ты же сам себе шанса не даешь дышать свободно. Ты у нас ни на гулянки не ходок, ни в домик, ни в вожатские, никуда вообще. Сторонишься нас, как чумных каких-то…
– Не говори херню…
–…мы тут все нормальные, общительные, ты бы мог многое нам рассказать, Макар. Может даже научил бы чему-то. Тогда бы и отношение к тебе было другое, уж поверь. Но нет – вместо этого даже носа не показываешь. Только сидишь и пьешь, либо куришь…
– Я просто не хочу, Зорь.
– Вот в этом и проблема. Не хочешь! Сам же вокруг себя частокол построил, бросаешься во всех камнями и злишься в пространство, жалея себя. Честно – я бы уже с ума сошла от такой жизни.
– Ты – да. А мне нормально. И я себя не жалею. Я просто не хочу идти на эту тусу. У меня не то настроение сегодня…
– Да у тебя по жизни не то настроение, Макар…
– За собой следи!
Он сказал это резко, словно бросил словами в Зорю, как комком грязи.
– Окей… Ты уже взрослый. Не мне тебя учить.
– Вот именно.
Между парой вожатых возникло неловкое молчание, прерываемое только звуками отдаленных голосов и гулким уханьем филина откуда-то из глубины леса.
Зоре хотелось хоть что-нибудь сказать. Сказать нечто такое, что перевернуло бы жизнь Закрепина с ног на голову, открыло ему глаза и заставило взглянуть на свою жизнь под другим углом. Хотелось сделать так, чтобы его скверное бытие разделилось на два временных отрезка, грань между которыми проходила бы именно этой ночью и именно по этой тропе. Она раздумывала над доводами, которые можно было бы привести, чтобы ее бывший напарник перестал быть таким затворником и всё-таки соизволил выйти в люди.
Но всё же она не врала, когда говорила, что смогла узнать его получше. Именно поэтому вожатая прекрасно осознавала тот факт, что спорить с Макаром в данный момент было попросту бесполезно.
– Ладно. Ну…тогда до завтра – сухо ответила ему Зоря и пошла дальше. – Спокойной ночи.
Мак понимал, что нисколько не жалеет о том, что сорвался с кутежа. Да – несколькими часами ранее он сам пришел к выводу, что для облегчения своей жизни ему нужно хотя бы постараться наладить связь с обитателями лагеря. Но делать это так скоро он никак не планировал. Да и не смог бы – Макар умел рассчитывать свои силы, как ему всегда казалось.
А может быть он просто струсил? Такая мысль, конечно же, была им сразу отброшена, но вот неприятный осадок из непонимания, сожаления и тоски всё же осели у него на душе черным пятном.
Как бы там ни было, но сегодня сближение с вожатыми не состоится. Он сделает это сам и на своих условиях, как будет надо именно Макару, а не благодаря всяким гулянкам. Обнадежив себя этой мыслью, вожатый уже шел обратно, приняв решение больше не думать об этой ерунде, чтобы не забивать голову на ночь глядя.
Время было еще раннее и только подбиралось к десяти часам вечера.
Выйдя из леса, Макару открылось искрящееся звездами небо, глубокое своей чернотой, неестественно красивое, загадочное и одинокое. Созерцать его мешали фонари, что рассеивали темноту и высвечивали рой ночной мошкары, слетающейся на источник света. Природа пела стрекотанием насекомых, а легкий ветерок приятно освежал разгоряченного от легкого алкоголя Мака. Дыхание лета во всей своей красе царило в лагере, но так и не давало вожатому надышаться собой в полной мере.
Точно также происходило и с женщинами. Они никогда не давали насладиться собой с полна, всегда предпочитая оставлять что-то и на потом. Только вот это самое “потом” так и не наступало, а любовь и всякая приязнь человека к человеку истекали так же быстро, как пролетало и само лето.
Макару вдруг вспомнились их совместные прогулки. Вместе они тоже гуляли по ночному лагерю когда-то давно, в другой жизни. И небо над головой было тем же самым, как и трава с деревьями везде и всюду. Всё было одинаково, но в то же время так по-разному. И Макар был не тот, и ее рядом с ним уже давно не было.
А ведь как бы сейчас хотелось взять ее за руку и притянуть к себе, как это было тогда, раньше…
– Так, всё – хорош! – сказал сам себе Макар вслух для большего эффекта. – Чё опять начинается?!
Пора было заканчивать с этими глупостями, ведь нужно было еще придумать, чем занять остаток этого вечера.
У вожатого было слишком мало пива, чтобы напиться и вырубиться, а сонливость уже успела его покинуть, потому и заснуть самостоятельно сейчас он был точно не в силах. Гулять Маку не хотелось, ведь он сам себе только что испортил настроение. Курить организм тоже не просил. Как итог – делать было особо и нечего. Даже Валера, чертов предатель, уперся на гулянку и не мог присесть Макару на уши, рассказывая о своих муравьях.
“Лёня” – вдруг мелькнуло имя в голове вожатого.
Мак пусть и случайно, но очень вовремя вспомнил о странном, но совсем не раздражающем его компьютерщике. Вместе с тем вожатый не забыл и о его недавнем предложении поиграть в игры в компьютерном клубе, которым вожатый так и не воспользовался на первой смене.
“Вот оно! Лучше поздно, чем никогда” – подумал Мак и бодро направился в сторону гостевых домиков, где располагалось жилище Лёни Велюрова.
Ему очень хотелось завершить этот вечер на позитивной ноте. Очень хотелось…
Северяне
Все пятеро расположились в мужской вожатской и уже добрых полчаса обсуждали будущий приезд пионеров из Хладогорска. Макар слушал старшую воспитательницу не очень внимательно, ибо его хронический недосып перевешивал всякую возможность адекватно воспринимать хоть какую-то информацию.
“Больше не буду с Лёней по ночам зависать. Ну на хер, себе дороже” – сокрушался Макар, глаза которого то и дело закрывались под тяжестью век.
Оля растормошила вожатых Южного корпуса еще в семь часов утра. Спустя десять минут все они, кое как умытые и причесанные – кроме лохматого Макара и Валеры, которому, по сути, причесывать было нечего – уже расположились в вожатской и слушали старшую воспитательницу, вид у которой был довольно взвинченный. Сегодняшний день заезда грозился запомниться ей еще надолго.
– Так, я понимаю, что уже с утра успела вам надоесть, но и вы меня поймите – собрались, пока время есть. А то после девяти часов мне уже будет некогда вами заниматься. У нас тут и так куча детей понабежит…
– Да ну вы бросьте, Ольга Викторовна – фыркнул Макар с издевкой. – Нам совсем не сложно продирать глаза так рано. Люблю, знаете ли, встать в седьмом часу и сходу начать пахать…
– Макар, не умничай! – зашипела на него Зоря. – Нефиг было шляться черт знает где всю ночь.
Не желая продолжать назревающую перепалку с бывшей напарницей, Макар выдохнул и облокотился спиной на подушку. Решение это было заведомо проигрышным – он снова стал засыпать под размеренный и монотонный голос Оли.
– Пока что всё остается так же, как мы вчера с вами обговорили. Но на всякий случай давайте повторим – начала воспитательница, не отрываясь от своего планшета с закрепленными на нем списками, схемами и другими листами одной только ей понятного назначения. – Итак, отсюда вы выезжаете заранее – в час дня. То есть без десяти вы уже должны стоять на администрации и ждать водителей. С вами, кстати, поедет Элина Вадимовна. Щас, после завтрака, вы быстренько примите постельное белье и заправите все кровати в корпусе, раз вчера делать этого не стали. По их приезду торжественную часть берет на себя Сергей Анатолич и Элина Вадимовна – там ничего такого, просто слова приветствия с их стороны. Вы помогаете всем рассесться по автобусам и берете у сопровождающих списки на детей. Как будете ехать в лагерь, лично от меня большая просьба – постарайтесь уже в автобусе объяснить им наши правила поведения в лагере. На всякий случай…
– Можно вопрос? – тихо спросила Карина, зачем-то предварительно подняв руку, будто находясь в школе. – А они по-русски хоть разговаривают? Просто если нет, тогда это проблема.
– Вопрос хороший – виновато улыбнулась Ольга. – Вообще…должны. Но я читала, что в Хладогорске, да и вообще в тех краях есть куча наречий, на которых говорят местные народности. Будем надеяться, что понимать они нас будут.
– А если нет? – с закрытыми глазами спросил Макар, который пока еще не успел окончательно уснуть.
– Если нет, то общайтесь через сопровождающих – спокойно ответила старшая воспитательница.
– А если и сопровождающие по-нашему не фурычат?
– Тогда…смотрите по ситуации. Так, на чём я остановилась? А! По приезду сразу идете в корпус на заселение, тут всё по-старому. Сказали, что они уже сами разбились на два отряда, ваша задача только направить их по нужным комнатам. Восьмой отряд по левую сторону, седьмой – по правую, включая холл. Ужин по ситуации, да и всё остальное – тоже. В столовке к семи часам уже будет накрыто, постарайтесь к этому моменту их уже организовать. В вечерке открытия с участием вожатых вы, понятное дело, не участвуете, вам будет не до подготовки. А что по поводу медосмотра – это уже точно будет не сегодня, а завтра. Возможно даже сразу после завтрака. Но об этом мы сегодня еще на планерке поговорим, так что пока не парьтесь.
Вожатые пытались переварить объемную информацию. Вид у всех, кроме Макара, был такой озадаченный, словно их скоро должны были отправить на фронт, сражаться на передовой. Ольга Викторовна же напротив – после проведенного брифинга выглядела куда бодрее, чем ранее, чего и стоило ожидать от трудоголика и идеалистки, живущей своей работой.
– И еще, забыла вам сказать – вспомнила Оля, зачеркивая ручкой один из пунктов в своих заметках. – Постарайтесь сразу наладить контакт с сопровождающими. Не важно, по сколько им там лет. Хоть молодые, хоть в возрасте – нас это не волнует. Главное, что вам с ними работать еще всю смену…
– Да и черт с ними. Они вообще сюда отдыхать едут, а вся работа один хрен на нас перейдет. Или чё, нам еще и с ними возиться придется? На это я не подписывался – сказал Мак, которого возмутил последний пункт Олиных указаний.
– Слушай, они, может, и едут сюда купаться и загорать – с этим я не спорю. Но поверь мне – они наверняка будут совать свой нос во всё, что здесь происходит – ответила Ольга так, будто Мак был юным первоклашкой. – У них же тоже есть свое начальство в Хладогорске, которое затребует от них отчетов после поездки. Вот и будут эти “отдыхающие” задавать кучу вопросов, везде лезть и всё фотографировать. Да – я не уверена, что они будут помогать вам делать реквизит для вечерок. Скорее всего, им это будет не интересно и вы сами на это тоже не рассчитывайте. Зато я уверена, что на самих мероприятиях они уж точно будут болеть только за своих. Поэтому чем ближе вы будете с ними общаться, тем легче будет и нам, и вам сглаживать острые углы. Если таковые будут, конечно.
– Ни чё я сглаживать не собираюсь. Мало того, что мы детей в жопу целуем, так теперь еще и перед этими сопровождалками стелиться… Неа, хрен там.
– Макар, ребятки… Я понимаю, что никому не хочется этим заниматься. Эти приезжие нам, как снег на голову. Знали бы заранее, приготовили бы для них программу отдельную, сделали бы нормальное знакомство и так далее… Вас бы заранее подготовили. А теперь приходиться работать вот так, на коленке и поперек горла. Мы тут щас все на нервах, поверьте.
– Верим, Оль. Не слушай этого – кивнула в сторону бывшего напарника Зарина.
Мак выдохнул.
Ему не нравилось то, какие обороты набирает такая банальная ситуация, как приезд пионеров из другого города. Казалось, что Ольга Викторовна излишне драматизирует ситуацию и видит проблему там, где ее не было вовсе. Как и всегда, Макар решил, что не будет волноваться о таких пустяках заранее и предпочтет подумать об этом уже непосредственно в процессе работы.
Если не забудет, конечно.
Оля глянула на часы, которые показывали сорок минут восьмого. Бодро выдохнув, она собрала свои бумажки в единую кучу и закрепила их на своем планшете, обозначая окончание их миниатюрной планерки.
– Через двадцать минут завтрак. После этого мы с вами уже толком и не увидимся, так что заранее желаю вам удачи, мои хорошие. Ни пуха ни пера.
Автобус еле заметно покачивался, когда ехал по загородному шоссе. Пустота на дороге была такая, что могло показаться, будто в мире больше не осталось ни людей, ни машин. Спокойствию и безмятежности почти удалось свалить Макара в сон, но в итоге всё тот же Валера, будто следуя своей скрытой дьявольской миссии не дать Маку спокойно выспаться, подсел к нему на соседнее сидение и начал делиться своими безынтересными мыслями.
– Я что-то волнуюсь. А вдруг они не говорят на нашем языке, как Карина сказала? Как мы тогда будем друг друга понимать? Коммуникация с детьми очень важна, особенно с подростками…
– Валера – спокойно повернулся к нему Макар, оторвавшись от чудесного вида за окном. – Можешь захлопнуться? Серьезно. Через пару часов на нас свалиться целая толпа орущих дикарей. У меня щас есть чуть ли не последний шанс хоть немного в тишине посидеть, а ты снова мне по ушам ездишь…
– Да-да, я не подумал. Извини, Макар. Ты прав.
Отвадив от себя лопоухого, вожатый снова уставился в окно.
Залитые солнцем поля так и зазывали его к себе. Всё, чего ему сейчас действительно хотелось, так это выйти из автобуса и уйти подальше от дороги, чтобы окунуться в высокую полевую траву и проспать в ее тени до самого вечера. Мак искренне любил природу. Правда, уже довольно давно у него не находилось времени, чтобы побыть с ней наедине.
Когда-то, в другой жизни, он любил выбираться в лес, прогуливаться по берегу реки или просто идти по скрытым пыльным тропам, пролегающих по хребтам и сопкам, ведущих неведомо куда. Ему нравилось слушать пение птиц, шум ветра и деревьев, нравилось вдыхать чистый воздух и просто быть наедине с самим собой. Разумеется, на совершение таких путешествий требовались немалые силы, которых, после переезда в город, у него почти никогда не находилось. А потому и общение с природой со временем вытеснили другие, более низменные и легкодоступные для него занятия.
Мысли Макара вновь поддались меланхолии. Вожатому вдруг вспомнилось, что похожие пейзажи он наблюдал почти каждый день, когда ездил из своего села на скрипучем рейсовом автобусе в ЛУЭБ – “Ладненский университет экономики и бизнеса”. Тогда он предпочитал не замечать всей этой красоты, распростертой за заляпанным дребезжащим окном. Красоты не только лета, но и других, по-своему прекрасных времен года. Всё это проносилось мимо него почти каждый день, но оставалось почти незамеченным, обратившись в обыденность.
“Спасибо, мозг. Я ведь именно этим щас и хотел заняться. Дубина” – разозлился Мак и заерзал на своем сидении.
Только теперь вожатый обратил внимание, что Валера уже ни сидит рядом с ним. Соседнее кресло пустовало, а сам лопоухий паренек уже расположился на другой стороне автобуса и тоже посматривал в окно, вняв совету Макара ловить последние мгновения спокойствия. Где-то позади между собой судачили девчонки – Зоря и Карина рассматривали фотографии в телефоне друг друга, то и дело над чем-то хихикая. Они не замолкали почти всю дорогу, но в то же время вели себя тихо, будто бы разговор и обсуждаемые ими темы принадлежали только им одним и являлись чем-то личным и очень сокровенным, не предназначенным для чужих ушей.
Впереди, почти у самой кабины водителя, в полном одиночестве сидела Элина, черные завитые волосы которой свисали почти до самого подлокотника. Она не копалась в телефоне, а просто тихо и мирно ждала, когда все они прибудут к месту назначения. Для встречи с северянами начальница лагеря выбрала в меру деловой костюм, показавшийся Макару достаточно модным и хорошо на ней сидевшим. Во всяком случае – на его скромный взгляд.
Ее безмятежный вид спровоцировал Мака к действию, ибо вожатый понимал, что в дальнейшем возможности перетереть с Элей с глазу на глаз у него, скорее всего, уже может и не выдастся. Пройдя вперед, Макар уселся на сидении по другую сторону от тетки, почти сразу решив перейти к сути.
– Я по делу – обратил на себя внимание Мак.
Он сразу подметил, что вид у начальницы лагеря из скучающего в момент стал напряженным, словно она была кошкой, что завидела вдалеке враждебную ей собаку.
– Слушаю – тихо ответила Элина, не глядя на племянника.
Мак выждал паузу. Он знал, что тетку это бесит. К тому же было совершенно ясно, что ей был очень неудобен разговор с ним. Элина нервничала, и Макар видел это невооруженным глазом.
– Ну и где же мое обещанное повышение? – также тихо спросил Мак.