Валентина Андреевна Лебедева
Суженый? Ряженый?
Он был не тот, она не той…
Но, как приятно жить мечтой!
глава 1 дневник мадам Брошкиной
Сначала я решила начать как все:
– «Дорогой дневник…»
Нет! Не находите, как-то глупо разговаривать с неодушевлённым предметом….
Тогда, может так:
– «Любимые читатели…»
Кто-то же будет это читать… Пусть не теперь, так когда-нибудь.
– «Обращается к вам не старая ещё… (хотя, и не очень молодая)» …
Ха! Кто бы говорил! Я себя считаю вполне ещё молодой, хоть и опытной женщиной… девушкой? (хотелось бы!) Один умный человек, правда, не припомню – кто, сказал: – «…жизнь каждой женщины – полноценная ненаписанная повесть, а если капнуть как следует – так и роман!» Вот и со мной приключился роман… А может быть и все три!
Ладно! Не буду бежать вперёд паровоза, а начну всё с самого начала…
Хотя… может лучше – с конца?
Ну нет! Конец он и есть конец. Чего с него начинать-то? Остаются только титры, в которых обязательно будет заезженная фраза: – «И жили они долго и счастливо!» Только… до этого счастья нужно было ещё дожить!
Хотела назвать своё повествование – «Следствие ведут подруги», да передумала. Ещё решите, что я пишу детектив, а это не так. Хотя, кое-что от детектива здесь точно будет. А ещё будет немного любви… Хотелось бы много, но… тут уж, как получилось! И мистика тоже будет. Это для тех, кто верит в «суженых» и гадание на кофейной гуще. Я лично в них совершенно не верю, однако, против истины не попрёшь – было! Отрицать не стану! Для тех, кому хочется приключений, (особенно, если при этом не нужно вставать с дивана и выходить из дома), будут вам приключения, с погонями и драками, это я обещаю. А ещё… ещё будет немного путешествий… больше во времени, чем в пространстве.
Так что, возьмём немного любовного напитка, добавим аромата мистики, приправим детективным флёром и приключенческой романтикой, посыплем порошка фантазии и каплю неразбавленного юмора. Смешаем всё это в миксере и… готово!
Читайте, на здоровье!
Думаю, у каждого из вас в жизни были такие обстоятельства, разобраться в которых помогало только время. Оно имеет такое свойство – улаживать конфликты, сглаживать противоречия, а иногда… (порой, слишком часто), показывать наши поступки совершенно с другой стороны! И, если вы думаете, что с вами такого случится никогда не может, подождите, время покажет! Например, мне оно помогло понять, откуда растут ноги у моих проблем и сомнений!
Итак, она звалась Светлана! Светлана Орлова, лет тридцати с небольшим хвостиком. Действительно – небольшим, в пару месяцев. Это – чтобы вы чего не подумали про извечное желание женщин скрывать свой истинный возраст. Точнее – Лана, так привычнее, особенно для друзей, а мы-то с вами наверняка – друзья, раз вы читаете эти строки! А если не читаете, то вам и имя моё без надобности…
Я стройная, высокая. Почти брюнетка, с каштановым отливом. Кто-то сказал – отблеск огня в волосах…
Знал бы он….
А вот глаза у меня ярко-голубые. И чистые, как воды Байкала. Не подумайте, я не хвастаюсь. Просто хочу, чтобы вы представляли, с кем имеете дело…
Живу я в небольшом уютном городке за Уралом. Только ещё дальше, к белым верхушкам гор, прозванных Золотыми. Всю жизнь я считала себя неудачницей. И на то были веские основания! Даже в начальных классах, стоило не приготовить урок, и – бац! – обязательно вызовут к доске! Если на асфальте была хотя бы одна ямка, она притягивала меня, как магнит! Сломанные каблуки и подвёрнутые ноги – лишь малая часть моих неприятностей. В университете единственный невыученный билет неизбежно доставался мне…
Но, особенно странными оказались мои отношения с огнём. С ним у меня всегда были нелады, с самого раннего детства… Мама работала в три смены и дома появлялась только к ночи. Я оставалась на попечении вечно занятой бабушки. Отец часто бывал в отъезде, а когда возвращался – устраивал многодневные запои с драками и постоянными попытками поджечь дом… То половики по комнатам соберёт, да на улице в сугробе костёр разведёт, то летом баню перетопит, так что она ночью и полыхнёт…
В общем, весело с ним было, пока в пьяной драке не зарезали.
Но, горело и без него. Не раз замечала, что мои переживания, злость или испуг неожиданно оборачивались маленьким пожаром… Дальше – больше. Теперь уже не наш дом, а соседи гореть стали. Что ни год, то горим! У одних курятник вспыхнет ни с того ни с сего, у других – пристройка полыхнёт. Пока пожарные появятся – вместе с соседями из шланга тушим, крыши поливаем или снегом закидываем. Да где там! Всё одно – пожар есть пожар!
И вот я выросла, из дома упорхнула. Замуж выскочила. Не по любви, а потому, что пора пришла… Хотя… какая там пора в двадцать-то лет? Родственники приставать начали. Старой девой обзывали, на больную мозоль давить норовили… Вот и вышла за первого, кто предложил. И, ничего так. Жили десять лет, как говорят, – «душа в душу». Домик двухэтажный построили, садик при домике завели, сына, (как полагается по плану) родили… Родила-то, конечно, я, но и муж к этому процессу кое-что приложил…
И вроде бы всё хорошо, можно расслабиться и счастливой себя почувствовать, да – не тут-то было! Счастье – материя тонкая. Одним оно достаётся через край, только они не умеет этого ценить, другим выпадает по крупицам, а те воспринимает каждую крупицу, словно это целое облако. Облако небывалого счастья. Одни его не замечают, как само собой разумеющееся, другие, видят в каждом солнечном восходе, ласковом луче, капле росы на цветке, нежной улыбке любимого человека. А ещё, счастье эфемерно, словно воздушный шарик: только что было, а вот уже и нет его! Одно острое слово, колючий взгляд, и… от счастья остаётся только разорванная оболочка. Знаете, как в том анекдоте: – «бог сделал женщину красивой, чтобы мужчины её любили, и глупой – чтобы она могла отвечать им взаимностью…» Я себя глупой не считаю, наверное, потому мне и в любви не особо везёт…
А тут ещё, как говорят – пришла беда, откуда не ждали!
Ой! Опять я не туда свернула! Так же нельзя – прыгать с пятого на девятое… или десятое? Как там правильно…
Итак, раз уж мы с вами почти подружились – не стану от вас ничего скрывать. Слушайте всё по порядку, как оно и было на самом деле…
День был великолепный! С самого утра солнце не по-осеннему жарко сияло на небе, будто тоже радовалось приближающему выходному. Наступила суббота, а это тоже приятный бонус, особенно для тех, кому не на работу.
А ещё – это был день моего рождения!
Конечно, с возрастом празднование как-то приелось, уже не доставляло такой радости. Но, посиделки с подружками за рюмочкой чая, немного развлекали. Особенно, если не напоминать самой себе, что стала ещё на год старше. В этот день мне предстояло работать до пяти, однако, задобренное тортиком начальство, в качестве исключения, позволило покинуть рабочее место уже в два. Сын заблаговременно был отправлен к бабушке, муж занят до шести, наструганные салатики томились в холодильнике, а у меня выдалась свободная минутка, чтобы привести себя в порядок перед встречей с подругами. Конечно, минуткой дело не ограничилось. Только женщина сможет понять, насколько это сложно, превратить себя в улучшенный вариант того, что дала природа…
Так что, часа через полтора, (раньше, чем было запланировано), я, прекрасная и счастливая, в предвкушении приятного вечера, стояла у парадной двери своего двухэтажного дома на маленькой тихой улице с цветочным названием. Великолепный букет – подарок сослуживцев, приятно оттягивал руку. Дверь оказалась открытой и, немного удивившись такому обстоятельству, я, не разуваясь, прошла прямиков в зал, чтобы достать из шкафа вазу для цветов.
Однако, дома меня ждал сюрприз! Не из тех сюрпризов, от которых счастливо прыгают, громко отбивая ладошки, а из тех, от которых нижняя челюсть начинает вести себя как самостоятельная часть организма, отвисая на полметра. И кто бы мог представить, что мой дорогой муженёк, тот, которому я безоговорочно доверяла, с которым прожила десять лет – окажется таким изобретательным, и именно в день моего рождения притащит домой столь изысканный подарок!
Ладно, не буду больше томить читателей, которые уже и без того, наверняка догадались, что на моём диване, в моём зале сидел улыбающийся (мой же…) муж, а на коленях у него вальяжно расположилась слегка подвыпившая полураздетая чужая баба…
Так! Будем честны с самой собой! «Бабе» было отроду лет двадцать. Коротко постриженные светлые волосы (возможно, покрашенные, я в предложенных обстоятельствах не особо разглядывала), топорщились на затылке. Лицо покрывал толстый слой разноцветной штукатурки, а одежды было столь мало, что мне захотелось по-матерински прикрыть её одеялом (всё-таки, на дворе уже не лето…). В руках незнакомка держала бокал, наполненный (моим же…) красным вином, пытаясь напоить из него мужчину. «Красавица», почти повиснув над ним, прокуренным грубоватым голосом называла моего мужа противным словом – «дорогой» и обнимала за шею.
Надо вам сказать, что это гаденькое слово мне никогда не нравилось. Что значит – «дорогой»? Ощущение, будто к нему прицениваются. А потом намекают, что за такую цену можно найти и получше? Есть много приятных и ласковых слов, с которыми хочется обратиться к мужчине. Но это слово – не про любовь или дружбу, а про нехватку семейного бюджета! С ним можно обратиться к тому, кто тебя содержит, но не к тому, от кого у тебя сын или дочь.
Вспомнила слова бабушки: – «за мужиком своим глаз да глаз нужен: стоит не уследить, а он уже по рукам пошёл…». Вот оно как! Этот, вроде и не пошёл, но, руки свои ко всякой гадости тянет, да и губы тоже… Так и хотелось сказать: – «Фу, Петечка, брось каку»!
Сморщившись, словно во рту оказалась долька кислого лимона, я всё-таки прошла к шкафу и достала вазу. Громко поставив её на столик и поместив в прозрачные недра слегка подвявший за это время букет, я, стараясь держать себя в руках, произнесла:
– Так вот с кем ты вечера проводишь, когда к ужину опаздываешь, «дорогой»?
Муж от неожиданности резво вскочил, стряхивая с себя девушку, отчего та, не удержав исходного положения, повалилась на диван, поливая себя вином.
– «Картина Репина – «Приплыли»! – хмыкнула я про себя. Не знаю, откуда в моём сознании всплыла эта фраза. Я и картину-то такую не видела, однако… наверно, на ней было изображено нечто подобное, раз вспомнилось… – «Надо бы посмотреть в инете, – отчего-то решила я, ощущая внутри странное равнодушие к происходящему. Хорошо, хоть муж не начал оправдываться, произнося избитую киношную фразу – «Это не то, что ты подумала…».
Наблюдая со стороны, как девушка пытается сохранить остатки былой красоты, размазывая по лицу косметику вперемешку с вином, а муж покрывается красными пятнами, будто сквозь его кожу просвечивает вспыхнувший внутри огонь, я ласково произнесла:
– Ну, что ж! Давай знакомиться. Меня зовут Лана. Чаю будешь? У меня и тортик есть – день рождения, всё же!
Смотрю, а моя конкурентка слегка опешила, уставилась на меня вопросительным взглядом. Подвоха ждёт. Натягивая короткую юбку на обнажённые длинные ноги, девица то порывалась вскочить, то вновь опускалась на диван, будто никак не могла решить – что ей делать в таких обстоятельствах и куда бежать, если что…
Я тоже впервые оказалась в подобной ситуации. Наверное, нужно было кричать или плакать, но, внутри разлилось такое спокойствие, словно океан в штиль – краёв не видно. Не плачется отчего-то. Может это у меня реакция такая на стресс… Мысленно сравниваю себя с конкуренткой и понимаю, что та проигрывает по всем фронтам. Однако, победа почему-то совсем не радует, даже наоборот – обидно становится! До чего же должен был дойти мужик, чтобы этой разницы не заметить?
А муж-то в уголке дивана сидит, смотрит исподлобья, словно собака побитая. Первый раз его таким вижу. Только жалости во мне ни на грош. Одно разочарование.
– Эй, дорогой, – заявляю почти весело, подходя ближе, – А ты чего расселся-то? Твоя зазноба ждать не будет! Решился сообщить о своей измене, так умей и ответ держать. Чемодан в шкафу. Ноги в руки и бегом, вещи собирать! Сам найдёшь, или помочь?
Мой благоверный голову в плечи втянул, словно черепаха, от удивления глаза по паучьи выпучил, челюсть отвесил и поплёлся туда, куда послали, а сам за нами через высокое зеркало наблюдает.
Я быстро чаёк заварила. Столик журнальный к дивану придвинула. Тортик из холодильника достала. Сама на диван напротив конкурентки присела, чашку с чаем ей протянула и говорю ласковым голосом, чтобы уж совсем не напугать малышку:
– Ну, дорогуша, рассказывай – как тебя с ним связаться угораздило?
– Мы с Петрушей любим друг друга, – растерянно лепечет та, округлив глаза и всеми силами стараясь придать лицу независимый вид.
«Петрушей»? Этого мне только не хватало! Есть в этом имени что-то клоунское. Меня прямо смех разбирать начал. Вот ведь, жила с этим клоуном десять лет и ни разу его так не назвала… Оказывается, его истинная сущность была видна всем, кроме меня, глупой!
– Рада за вас, – сообщаю я, улыбаясь, стараясь сдержать рвущийся наружу смех. Внутри что-то мелко трепещется, словно сердце на лоскутки разорвалось. Только ни боли, ни страданий. Будто это и не я вовсе, а кто-то другой, с железными нервами и стальным характером…
«Красотка» эта мне про их отношения давай рассказывать, мужа моего нахваливает, соловьём разливается. Дифирамбы ему поёт. Да только я-то его как облупленного знаю! И всё-всё помню.
Помню, как в первый год после замужества бросил меня одну в чужом доме, а сам на несколько дней с друзьями в загул ушёл. Как назанимал кучу денег у всех соседей и скрылся на неделю, а мне расплачиваться пришлось. И про то, как ударил, когда я ребёнка годовалого на руках держала. И про картошку, которую мы с мамой копали, пока мой «дорогой» курил да лопаты точил. Помню, как хвастался всем на улице, какой он дом отгрохал, хотя дом-то этот мне в наследство от отца достался, а муж лишь сделал в нём небольшой ремонт.
Вспоминаю и сама не понимаю, как только я всё это десять лет выносила?
– Что ж, раз так – держать не стану, – спокойно сообщаю конкурентке, откидываясь на спинку дивана, – Он – весь твой! Можешь забирать прямо сейчас.
Наблюдаю в зеркале испуганно-поражённый взгляд мужа (теперь уже почти бывшего). Вижу – не ожидал. Не на это рассчитывал. А на что? Думал – плакать начну? Попытаюсь удержать? А смысл? Если бы любил, дорожил нашими отношениями – не стал бы изменять! А так… Получается, бороться-то не за что! Да и не с кем…
Отпускаю его с миром на все четыре стороны. Флаг в руки, пёрышко… (сами догадайтесь, куда…)
Девчонка эта от радости аж чашку на блюдце уронила, расплескав чай. А я свою и взять в руки боюсь – не удержу от смеха! Сердце в груди строчит, словно пулемёт по предполагаемому врагу. Всё-таки, приятный сюрприз мне Петруша на день рождения припас, ничего не скажешь…
– Ты даже не представляешь… – наивно пытается она меня уговаривать.
– Представляю, представляю, – улыбаюсь в ответ. – Как ни как, десять лет с ним прожила! Это для тебя, глупая, он в новинку. Ещё сюрприз будет! А я эту книгу уже до дыр зачитала. Все его достоинства и недостатки назубок знаю.
Девчонка подхватилась, сцапала в охапку недавно ещё моего мужа и, боясь, что передумаю, рванула с ним к двери. А он, словно телок на привязи, медленно и неуверенно поплёлся следом. Я и не держала. Пусть идёт. Разве удержишь ветер? Стоит ли? Слишком уж «дорогим» он оказался…
Обидно, конечно. Сначала думала, сердце не вынесет такой боли, разорвётся на части! Но – нет! Ничего! Постучало громко в рёбра, требуя свободы, несколько раз сжалось до критической массы чёрной дыры, а потом… Потом подпрыгнуло и радостно затанцевало! Вот именно – радостно! Будто заранее знало, что это не конец любви! Вовсе нет! Любви-то в наших отношениях и не пахло.
Свадьба была. Семья была. Сын был, точнее – есть, он то меня не предавал. Общий быт – тоже. А любви… Вот в ней-то как раз вся и загвоздка! Оказалось, жить без любви, всё равно, что греться у искусственного камина: вроде, и тепло, и светло, да всё – не то!
Не любили мы с Петечкой друг друга. Так, от безнадёги сошлись. Время пришло гнездо вить! Инстинкт, будь он проклят! А ещё – родственнички постарались, постоянно намекая: – «не пора бы тебе… старой девой останешься… никто не позарится» …
Вам может быть и смешно… Нет?
А вот мне было! Смотрю я на эту идиллию, как сладкая парочка, взявшись за руки, удаляется по улице, временами с надеждой оглядываясь – вдруг, передумаю и позову, и такой смех меня разбирает! Смеюсь, словно сумасшедшая, а на душе так легко, точно гора с плеч. Душа крылья расправила и свободы захотела. Не могу объяснить, только меня эта новость не особо и расстроила. Больно, конечно. Всё-таки десять лет вместе… Однако, ощущала я себя так, словно впервые в жизни стала абсолютно свободной, балласт сбросила.
Развод для женщины, что трамплин. Если начнёшь копаться в прошлом, жалеть себя и обвинять окружающих – свалишься в пропасть, утонешь, сгинешь… Если ж с силами соберёшься, (не важно, что их осталось только на один рывок), – прыгнешь вперёд, а может и взлетишь, (тут уж у кого как…).
Горевать долго было некогда, да и не хотелось как-то. Вскоре стали собираться подруги. Цветы, подарки, поздравления… Немного красного для успокоения. Эйфория продолжала нарастать, придавая мне счастливый восторженный вид.
Под конец вечера решили погадать на суженного. Как оказалось, из всех подруг только я и была замужем (не стала им сообщать, что уже – была!). Огромное зеркало в спальне оказалось кстати. Поставили свечи, уселись кружком и принялись, смеясь, загадывать себе любимых.
– «Может и мой суженный где-то там меня ищет, – вздыхаю со смыслом, наблюдая за приготовлениями, – А вот, чем чёрт не шутит, увижу его, найду и стану счастливой, всем мужьям назло»!
Если бы я только знала, если бы могла предвидеть, к чему всё это приведёт…
глава 2 суженый
Вот так, дорогие читатели, и началась эта непростая история. Подруженьки мои весёлые, свечи где-то достали, заговор старинный раскопали, видимо, заранее готовились. Поднялись мы на второй этаж, туда где ещё совсем недавно была семейная спальня, сели кружком возле зеркала, помещённого в деревянную раму, словно картина, напротив него второе поставили, чтобы отражалось, и стали, смеясь, мужчину своей мечты описывать.
– Что бы вы не говорили, а мне всегда блондины нравились, а если он ещё и голубоглазый – вообще отпад! – Сообщила пышнотелая Алеся, которую девчонки за глаза называли гаубицей, то ли потому, что служила она по контракту сисадмином в военной части, то ли потому, что при входе в любое помещение первой появлялась её огромная грудь. Из-за выдающихся размеров переднего бампера она очень не любила странное слово «сисадмин», точно намёк на её габариты. А ещё, находясь на службе, старательно избегала строевой: когда в команде требовали увидеть грудь впередистоящего, подчинённые, (хоть и военные, а всё же – мужики…), открыто пялились именно на неё. Уж лучше, пусть гаубицей зовут… Так и прилипло к ней это прозвище, постепенно перейдя с военки на гражданку.
– Ну, нет! – по-детски выпятив нижнюю губу, взмолилась черноокая худенькая Ольга, – Блондины, они же все спесивые и глупые! Вспомните, хотя бы Иванушку-Дурочка! Типичный блондин.
– Нашла, что вспомнить, – усаживаясь на кровать, громко рассмеялась рыжеволосая Настасья, продавец в крупном супермаркете, – Сразу видно, что ты в детском садике работаешь! А тебе, Алёнка, вообще грех жаловаться. У тебя же в подчинении целая рота мужиков!
– Рота! А что толку! – разведя руки в стороны, хмыкнула гаубица, – Они же все дети ещё…
– Что, так прям ни одного взрослого? – не поверила её словам Ольга. Видимо, воспитательница как-то иначе представляла себе армию
– Ну, почему! Есть один. Лейтенант…, младшой…
Девчонки расхохотались, а потом принялись громко петь:
– Младший лейтенант, мальчик молодой, все хотят потанцевать с тобой…
– Ой, подружки, – покачиванием головы остановила их Алёнка, – только к нему другая песня подходит: – «Женщина, не танцую…»
Девушки попадали на кровать и смеялись так, что дом трясся. Я хохотала вместе с ними, тем более, что внутри до сих пор всё дрожало от пережитого волнения. Наконец, немного успокоившись, Алёнка удивлённо заявила:
– А твой-то сегодня где? Вроде с работы уже должен был заявиться?
По-видимому, подругам совсем не хотелось предстать перед моим муженьком в таком развесёлом виде, там более, во время гадания. Я, сделав серьёзное лицо, постаралась ответить так, чтобы больше не приставали: не хотелось портить настроение.
– А мой ушёл. Решил нам не мешать.
– Какой молодец, – радостно объявила доверчивая Ольга, – А-то я при нём себя не в своей тарелке чувствую.
От её слов подружки вновь впали в безудержное веселье.
– Так ты тарелку-то поменять можешь, – вытирая выступившие слёзы, прошептала Алёнка, присаживаясь на кровать рядом с остальными.
– А я ещё одного блондина вспомнила, причём – натурального! – неожиданно сообщила Настя, указывая на станицу в журнале, где был изображён известный певец.
Все снова захихикали, на этот раз совершенно не сдерживаясь.
– Ну, спасибо, подруги! Удружили, – держась за живот, пролепетала Алёнка, – Теперь я уже и сама в блондинах разочаровалась. Давайте брюнета вызовем.
– Это уж как повезёт, – печально вздохнула Ольга, – Может тебе-то как рад рыжий достанется…
Несколько минут понадобилось, чтобы расставить и зажечь свечи. Подружки собрались возле зеркала, мистическим шёпотом произнесли заветную фразу: – «Суженый-ряженый, приди ко мне наряженный», и, молча уставившись в прозрачную глубину зазеркалья. Однако, кроме мерцающих свечей, да напряжённых физиономий, старающихся скрыть улыбки, так ничего и не увидели. За компанию я повторяла те же действия, ни на что, впрочем, особо не надеясь. Всё-таки, выросла я уже из возраста наивной девочки, которая верит в сказки…
Сидим, значит, мы у зеркала, молча хлопаем ресницами, ждём чего-то, наивные… Если бы в жизни всё было так просто: позвал суженого, увидел, как выглядит, узнал адрес и – пользуйся добротой того, кто тебе эту сказку устроил… Только, не жалуйся потом, что просила, то и получила!
Наконец, не выдержав длительного молчания, резонно Алёнка заявила:
– И чего ждём? Думаете, женихи оттуда строем повалят, как на парад? Тут ведь нужен индивидуальный подход.
– И что ты предлагаешь? – неуверенно произнесла Ольга, покосившись на подругу.
– Думаю, мы должны по очереди здесь остаться. Тогда суженый и появится.
– Ой ли? – недоверчиво присвистнула Настя. – И кто же первой будет? Небось, сама захочешь?
– Ну, хозяйка наша за ненадобностью отпадает. Я попробую с лейтенантиком замутить. Ты, Настасья, себе холостого покупателя присмотреть можешь, главное – почаще обращай внимание на его правую руку…
– Это ещё зачем? – удивилась та.
– Сама подумай. Если мужик пельмени или Доширак покупает, да ещё и на правой руке у него нет кольца, значит…
– Значит он в командировке. Или просто – любитель пельменей, – криво усмехнулась Настя, видимо, уже успевшая проверить подобное предположение на практике, – Ничего это не означает, поверьте!
– Всё равно, я считаю, что первой должна Ольга попробовать, – отодвигаясь от зеркала, заявила гаубица, – Сами подумайте, где она в детском саду жениха найдёт? А тут может как раз подфартит. А мы на её свадьбе с кем-нибудь познакомимся.
– Да не хочу я с «кем-нибудь», – недовольно замотала головой Настя, – Блондин, брюнет или рыжий – всё равно, главное, чтобы не женатый. Я серьёзных отношений хочу, как у Ланки.
И тут меня прорвало!
– Серьёзных? Это у меня-то? Нет у меня ничего серьёзного! Я со своим сегодня рассталась! Окончательно и бесповоротно!
– Как? Почему это? Зачем? – посыпались вопросы подруг.
Собравшись с силами, я кратко пересказала им послеобеденное происшествие. Говорю, а сама диву даюсь – будто не про себя рассказываю. Не трагедия, а анекдот какой-то получается, хоть до слёз смейся.
– И что? Ты его так и выгнала? – всплеснула руками Ольга. В её понимании расставание после измены мужа должно было выглядеть как-то не так, возможно с заламыванием рук и истерическими слезами. А тут я, такая вся весёлая и жизнерадостная. Никак не похожая на мадам Брошкину…
– Выгнала, – киваю головой, – не оставлять же Петрушку с его клоунессой…
Я же не виновата, что так странно на измену реагирую. Может и хочется его убить, только с музыкой и танцами, прямо как в мюзикле или оперетте. Ещё и арию какую-нибудь на могилке спеть, чтобы уж точно не поднялся…
– И не простишь? – удивляется моей реакции Настя, она себе тоже развод и девичью фамилию как-то по-иному представляла....
– Простить-то можно, да поверить сложно! – отрезала Алёнка, словно угадав мой ответ. – Склеенную тарелку не разбить… Ой, то есть, наоборот – разбитую не склеить…
– Мы тут смеёмся, а тебе-то, поди, не до смеха? – вздохнула Оля, мысленно пытаясь меня жалеть.
– Да нет! Всё совсем не так, – улыбаюсь в ответ. Знали бы они, насколько мне сейчас хорошо, больше всех смеяться хочется. – Прогнала, а теперь удивляюсь, почему это я за него замуж пошла?
– А как вы познакомились-то? – заботливо обнимая меня за плечи, спросила Алёнка. Она в нашей компании недавно и всех подробностей не знает. Да и другие подзабыли.
Начинаю вспоминать, словно вчера это было…
– Мы не планировали. Как-то само собой вышло. Поехала я на свадьбу подружки в другой город. Я – свидетельница со стороны невесты, он – свидетелем жениха. За столом рядом сидели, танцевать с ним пришлось. На второй день, когда все уже дошли до кондиции и отправились на улицу, проветриться, Петенька и предложил: – «Пусть они все в одну сторону гуляют, а мы с тобой в другую пойдём…»
Знаете, есть такое понятие – «Теория шести рукопожатий», согласно которой любые два человека на Земле разделены не более чем пятью уровнями общих знакомых. Так у нас и получилось. Выяснилось, что мы вы в одном городе живём, да и родственники у нас дальние нашлись.
– Вот мы и гуляли с ним десять лет. Только он, как оказалось, ещё и на сторону забегать успевал! – закончила я рассказ, печальным аккордом.
– Так просто? – всплеснула руками Ольга.
– Да, он в этом отношении человек простой, без воображения. Через неделю в город приехал, ко мне заявился, хоть и не очень надеялась. С порога маму мамой назвал, предложение сделал. Думаю, он тогда из друзей последний холостой остался, вот и решил наверстать упущенное, тут я ему и подвернулась…
– А потом… – вздохнула романтически настроенная Ольга, будто мы с мужем не расстались, а пожениться собрались.
– Потом… Заявление подали. Правда он в ЗАГС опоздать умудрился, – продолжаю я вечер воспоминаний, словно в стендапе выступаю. Правда, зрителей у меня немного, но – это же только начало… – А ещё, машина не подошла, которую он для свадьбы заказал, так что нас сосед на своей «Ладе» отвёз.
Говорю всё это, а сама понимаю – столько препятствий на нашем пути было, будто сама судьба противилась. И чего я, дура, её не послушала! Почему не заметила сразу, насколько мы разные!
– Но, вы же так хорошо жили, – вздохнула Настя. Она успела дважды замужем побывать, каждый раз – будто в омут с головой. Возможно, потому наши с Петечкой отношения казались ей чем-то идеальным, ведь мне стоило огромных усилий, как говорят – «не выносить мусор из избы».
– Жили. Не хуже других. Многие так живут, – пожала плечами я, – Только сейчас начинаю понимать, что мы с самого начала друг другу чужими были.
– Ой, девочки! Так нашей Лане больше всех нужно на суженого погадать, – всплеснула руками Ольга, наверное, наивно полагая, что клин клином вышибают и, если я встречу другого, быстрее позабуду, какую боль причинила измена мужа.
– Точняк! Садись, Ланка, мы тебя на время оставим, – сообщила Алёнка, силой усаживая меня перед зеркалом, – Только ты серьёзней будь, а то опять всё в шутку превратишь.
– Девочки, на надо мне этого, – пыталась возражать я. – Как вы не понимаете, не до мужиков мне сейчас. Я же ещё с тем не развелась!
– Как это не надо! – прикрикнула на меня гаубица, – Всем надо, а ей – нет! Ты, подруга, так не шути! А что не развелась, так – это дело поправимое! Давайте, приберём со стола, да и станем домой собираться. Пусть хозяйка отдохнёт, настроится. Ей сейчас покой нужен…
Я попыталась пассивно сопротивляться, только подружки мои уже на кухню переместились, тарелками гремя, вода из крана льётся. Через несколько минут снизу их голоса послышались:
– Мы ушли. Можешь спокойненько подумать. Завтра позвоним, узнаем результат!
Дверь внизу звонко захлопнулась, сообщая о том, что я осталась совершенно одна. И такая усталость на меня накатила, словно я с картошки вернулась, а не день рождения праздновала. Вздохнула я глубоко, на свечи глянула: отблески огня такие причудливые тени на стекле рисовали. На столике источает приятный аромат подаренный букет. Смотрю в зеркало и вижу красивую ещё, но такую одинокую женщину. А вокруг – непроглядная тьма, которую даже свечи пробить не могут. И так мне себя жалко стало, хоть плачь! А вот плакать-то совсем не хочется. Ну, не слезинки не выдавишь!
– И где этот суженый столько времени шляется? – сердито спрашиваю то ли у себя самой, то ли у зеркала. – Хоть бы пришёл и объяснил, где его носит!
Зеркало, по обыкновению на мои злые слова не отреагировало, молча уставившись в пустоту и потемнело. Только отблеск свечей на что-то намекнуть пытается.
Поднялась я с кресла и отправилась умываться перед сном, как ни как – ночь на дворе, пора и на покой. Возвратилась в спальню в любимой шёлковой рубашке до пола, красиво обрисовывающей фигуру, которой я гордилась, и полупрозрачном коротком халатике. Глянула на себя в зеркало и горько произнесла:
– Эх, ты! А ещё суженый называется! Ты где-то там хороводишься, а тут такая женщина без любви пропадает!
Отвернувшись, расправляю кровать, и, вдруг, слышу за спиной сдавленный смешок. Обернувшись, не веря своим глазам. Из зеркала на меня взирает приятный молодой человек… Да что там – приятный, просто красавец! Наружностью и манерами на принца смахивает! Удлинённые волосы тяжёлыми волнами падают на крепкую шею. Тёмные лаза призывно горят, отражая пламя свечей. Верхние пуговицы рубахи с отложным воротником расстёгнуты, обнажая смуглую грудь. Полные губы едва тронуты лёгкой улыбкой.
Сказка, да и только!
И, главное, своего-то отражения я в зеркале не обнаруживаю. Нет его, и всё тут!
– Эй, что это ещё за шутки! – взрываюсь я, не доверяя происходящему. Оглядевшись по сторонам, понимаю, что принц не стоит за спиной, а проявился в зеркале… Я старательно рассмотрела зеркало в деревянной раме, приподняла края, чтобы убедиться, что за ним не разместилось устройство, демонстрирующее картинку.