Валентина Батищева
Легенда эльтов
– Так, значит, мы не станем счастливыми всю свою жизнь? – Лин подвинулся ближе. – И наши дети не увидят счастья?
– Ну, я не знаю, мне и так хорошо: у меня есть родители и лучший друг. Ещё мне нравится Айт. Может, я ей признаюсь и она ответит мне взаимностью – может это и есть счастье?
– А может и нет? Может счастье – это что-то гораздо большее, чем мы можем себе представить? – Лин хитро улыбался. – Может стоит перестать ждать кого-то абстрактного, кто придёт и сделает нас счастливыми? Давай станем счастливыми сейчас!
Юнт удивлённо посмотрел в глаза Лину:
– Каким образом?
– Надо всем это рассказать! Сказать, что и без какого-то там Бога, а возможно, и не совсем Бога, мы можем стать счастливыми. И надо перестать его ждать! И перестать посылать наших друзей в страшный мир лодов, боясь, что они останутся там.
Юнт задумался:
– Но ведь все наши предки завещали нам ходить за находками и собирать пирамиду. И когда она будет готова, мы станем счастливыми! А нить оставил нашему народу Бог, чтоб облегчить нам поиски!
– Подумай над моими словами, Юнт. И как решишь, что я прав, приходи ко мне.
Лин
Лин был старше Юнта, он был ровесником его отца. У него было время почти всей жизни, чтобы понять – они не дождутся Бога Снегов, которого может и нет. Может, это древние жрецы придумали такой культ, чтобы эльты жили с надеждой о великом счастье, чтобы чем-то занимались, не задавая вопросов. Но Лин не хотел ждать того, чего не дождётся, он не верил во всеобщее счастье. Лин хотел быть счастливым сейчас – богатым, уважаемым, чтобы его речи слушали сотни ушей, чтобы за его движениями следили тысячи глаз. Его, ещё в детстве, тогда ещё младший жрец Тос, не взял служить в храм. Сам он теперь старейшина и имеет в имени аж четыре буквы! Теперь он – старейшина Тоск! Он уже тогда разглядел в мальчишке тщеславие, заносчивость и хитрость. Если бы Лин тогда поступил на службу в храм, может жизнь была бы другой? Может быть, Лин теперь бы яро защищал веру в единственного горячо любимого Бога Снегов? Но всё стало, как стало, и теперь Лин отвернулся от храма и начал собирать вокруг себя единомышленников. Первыми стали сборщики мусора и рабочие, следящие за чистотой каналов. После них семьи не вернувшихся поисковиков из мира лодов, старики и сомневающаяся молодёжь. Лин заговаривал с ними, как вот сейчас с Юнтом на улицах, на площади, за праздничным столом. Эльты – народ немногочисленный, поэтому ему не составило труда обращать внимание на молодёжь, на их поведение, разговоры, поступки, оставаясь для них лишь стариком-соседом. Лин не считал кощунством свои мысли, он просто хотел стать счастливым здесь и сейчас! Но не все склонялись на сторону Лина, во многих глазах горел огонь фанатизма, когда они говорили о предназначении, о легенде и пророчестве. Таких Лин обходил стороной. Но тех, кто теперь слушал речи Лина, кто теперь думал как он, было недостаточно, чтоб свергнуть власть жрецов и культ поклонения Богу Снегов. Тем более, кто-то где-то проболтался и пошли разговоры, что существует группа, отвергающая Великую веру и теперь послушники храма были настороже и выискивали недостойных. Благо, никто ещё не произнёс имени Лина и он стал менее осторожно и более активно искать себе единомышленников, собирая вокруг себя всё больше и больше молодёжи, думая, что их семьи не пойдут против своих детей, а наоборот, захотят увидеть их счастливыми уже сейчас и не станут посылать в поход.
А такие, как Юнт, завистливые и никчёмные, были лёгкой добычей. Они не были сопричастны ни к добыче находок, в них не было воспитано семейное благоговение перед Ним. Лин создавал вокруг себя новый, по другому думающий круг искателей счастья.
В поход
Нить зазолотилась совсем скоро: не успели Муф и Тоб вдоволь насладиться поцелуями под серебристой луной, что бывала круглой над долиной всего четырежды в их жизни. Ночи были длинными и уже холодными. Муф куталась в красивую, мягкую шубку, накидывала на светлые волосы капюшон. Тоб и не заметил, как влюбился в тихую и спокойную Муф. Он понял за это время, что Муф очень вдумчивая и умная, она рассказывала ему историю походов, рассказы прежних поисковиков, курьёзные и весёлые случаи. Она была забавной и её смех серебряным колокольчиком проникал Тобу в душу. Муф стала частью его, необходимостью. Тоб чувствовал себя счастливым и пытался понять: каким же тогда будет всеобъемлющим счастье, когда эльты соберут пирамиду и придёт Бог Снегов?!
Нить зазолотилась рано утром, и в дома к Тобу и Муф прилетели вестники. Спустя час они прощались на площади с родными и слушали последние наставления старейшины Тоска.
– Ну, вы и так всё знаете, – Бурт опустил руки на головы склонившихся перед ним поисковиков. – Служить великой цели, найти искомое, чтобы приблизить счастье для своего народа! В путь!
Муф последний раз обернулась на маму, уже без слёз обнимавщую младшую сестру, и вошла в проход за Тобом, держась одной рукой за золотистую нить, другой придерживая заплечную суму.
Сегодня мир лодов встретил их прохладным, но солнечным днём. Они оказались под тем же мостом, что и в прошлый раз.
– Ничего не понимаю, – удивилась Муф, – разве такое возможно? Второй раз идём мы и опять в то же самое место?
Тоб на секунду замешкался, что не ускользнуло от взгляда внимательной Муф.
– Тоб? Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Тоб тяжело вздохнул:
– Я хотел тебе рассказать, но было всё не ко времени, – он вытащил из кармана комбинезона тряпицу и, развернув, протянул её Муф. Она долго смотрела на изображение Бога Снегов, молча отдала его обратно.
– Муф, не злись, я просто хочу вернуться туда опять и разобраться во всём этом! Там много разных изображений: и сам Бог и как он творит своё волшебство, и его помощники и Снежная Дева! Там много всего того, что несколько поколений наших поисковиков собирали по всему миру лодов!
– Тоб! Ты слышишь себя? Это кощунство! Мы должны идти по нити и взять только то, на что она указывает! О, Тоб! Только не говори, что ты подстроил всё это: и наш поход и сияние нити сегодня!
– Я не хочу тебе врать, Муф, ведь мы с тобой пара и скоро поженимся. Да, жребий показал на нас, потому что мы вытащили листки первыми. На всех листках были написаны наши с тобой имена.
Она закрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
– И – да, сегодня нить развернулась в эту же сторону не сама, это сделал Юнт, по моей просьбе. Ты должна понять меня, Муф! Я стараюсь ради нашего народа! Нашлись те, кто сомневается в существовании Бога Снегов, вот мы и принесём им доказательства! Там их огромное количество! Мы разделим всё пополам, чтоб если попадём опять к собам или хитрым ктои, а может ещё к кому похуже, к самим лодам, например, один смог убежать. Вернее одна, – он замер, ожидая приговора Муф.
Она молчала несколько долгих минут, не смотря даже в сторону Тоба, наконец тихо произнесла:
– Ты воспользовался тем, что я люблю тебя. И ты мне не доверился, почти что предал моё доверие.
– Нет, милая, это не так! – пытался оспорить он её слова.
– Не перебивай. Я знаю, что многие потеряли веру. Я пойду с тобой. Но по возвращении всё не останется как прежде – мне нужно будет время, чтоб научиться тебе доверять снова.
– Я понял, дорогая, я должен был рассказать тебе всё, но я испугался, что ты можешь отказаться, а более лучшего напарника мне не надо!
– Пойдём, пока раннее утро и на улице никого нет.
Эмт
Эмт с раннего детства служила при храме и верила во всё, что связано с Богом Снегов. Она вышивала снежные узоры на полотенцах, скатертях и продавала потом на ярмарке. Ей нравилось рассматривать изображение Снежной Девы на стене храма и повторять узоры с её платья в своих работах. Когда жребий пал на Эмт, она очень удивилась, – ведь она никогда и не помышляла идти на поиски находок, она не считала себя способной. Но жребий слеп. Ей повезло, хотя бы, с напарником – взрослый и сильный Пай немного рассеивал её опасения по исходу их путешествия. Оказавшись в мире лодов, она поняла, что тут не так, как рассказывали некоторые. Тут было красиво: пёстрые цветы, формой как звёзды, были повсюду, огромной высоты деревья, что уходили кронами под небеса, и запах дождя на траве создавали непередаваемое ощущение блаженства.
– Идём, – вывел её из этого состояния голос напарника, – нам надо успеть пересечь эту твердь, пока нет лодов. – он указал на поле твёрдой земли, уходящее до горизонта в обе стороны. А за полем, напротив них, находилось жилище лодов за огромным забором: огромная гора с отверстиями. Им нужно попасть в одно из них, самое большое, – нить ведёт именно туда. Они бежали что есть силы, ведь попадись они сейчас на глаза собам, скрыться было бы негде. Если бы лоды заметили их – не страшно, можно притвориться мёртвыми, огромные лоды иногда проходят мимо, не обращая внимания, – так говорили другие поисковики. Эльты остановились перевести дыхание только когда твердое поле было позади. Оно было настолько твёрдым, что вода после дождя не могла просочиться внутрь и скапливалась огромными холодными лужами, мимо которых им пришлось бежать. Им повезло – изгородь была не сплошная, в ней были симметричные зазоры и первая дверь в жилище была открыта. Пай шёл первым и знаками подзывал Эмт. Нить уходила очень высоко, под самый верх жилища лодов. Пока Эмт держала нить, Пит забросил верёвку и влез на половину высоты второй двери, затем он повторил свои действия и оказался наверху внутренней двери. Оттуда, прицелившись, закинул верёвку ещё выше, куда вела нить. Он стоял лицом в том направлении и не торопился идти вперёд.
