Валерия Василевская
День Донора
Полет в дальний космос – это,
прежде всего, вторжение
на не дружественную территорию.
Нужны мы там?
Как нас встретят?
Как мы покажем себя?
Студент колледжа космопроходцев русский парень Сеня Артюхин по прозвищу Лайонел сидел в дешевой кафешке города Катании и потягивал теплое пиво. На лучшее заведение, как всегда, не хватало денег, на более крепкий напиток – разрешения деканата. Нарушающих строгие правила, призванные способствовать качественным поставкам на мировую биржу универсальных пилотов, просвещенных во многих науках, креативных, дисциплинированных, вышибали с каждого курса, десятками, косяками.
Косяков себе Лайонел никак позволить не мог. Пятый курс, осталось полгода. А там контрольный полет по прекрасной нашей галактике с поверхностным описанием какой-нибудь дикой планеты, с прогнозами, рекомендациями промышленного использования. И будет диплом в кармане. А с ним, быть может, Снежана. Не в кармане, в клинике «Молодость» для жен и невест астронавтов. В деканат уже поступают запросы из разных стран, многие интересуются русским богатырем с яркой внешностью суперзвезды романтического Голливуда. Отсюда, кстати, и прозвище.
Снежка тоже интересовалась, гладила русые кудри, целовала прикольную ямочку на рельефном двойном подбородке. А сегодня вдруг объявила, что поедет кататься с Фликом, исключенном на первом курсе за прогулы и дебоширство. Конечно, когда есть яхта и папаша ведущий юрист в межпланетном объединении, можно себе позволить родиться без лобных долей. И даже без подбродка.
– Халяй! Чего тут пузыришься?
Перед столиком вырос Гудрон, нескладный парень из местных, племянник преподавателя космической биологии, совсем недавно почившего от не выявленной болезни. О профессоре Сеня кручинился, а Гудрю почти не знал. Ну, пили пару раз пиво в каких-то случайных компаниях.
– Халяй, – кивнул Лайонел. Может, новая личность рассеет опротивевшую тоску? – Бармен, нам четыре кружки! Давай, пузырнем за память профессора Морияди, душевный был человек.
– Заботливый… – Гудря устроился, протянул костлявые ноги на два соседние стула, чтобы к ним никто не подсел. Запустил шлепы в желтую пену и задумчиво затянулся.
– На Луне полгода работает искусственная атмосфера… Колонии Марса требуют признания независимости… За три дня болезнь коллекционеров унесла еще девять жизней… – бубнил приглушенный диктор на огромном экране напротив. И умолял население доносить на плохих сограждан, содержащих тайком от властей зверюшек с чужих планет. Животных тоже показывали, озлобленных и понурых, утративших на Земле красоту невиданных форм, смекалистость и сноровку.
– Кретины, – набычился Лайн. – Человечество прогрессирует, но ни капельки не умнеет. Всегда находятся люди, нарушающие законы. Привозят чужую инфекцию, вредят себе и другим.
– Пятьдесят тысяч евро за зверя, – осторожно вставил Гудрон. – А живучие экземпляры бывают раз в десять дороже.
– Пять космических эпидемий на всех пяти континентах! Сотни мертвых и инвалидов! А ты знаешь, что будет, если наши бациллы вдруг станут спариваться с чужими? Мутации, непредсказуемые, трындец придет человечеству! – Лайонелу хотелось выплеснуть накопившуюся досаду хоть на этого недоумка.
Гудря хмыкнул, опять задумался, что-то тщетно высматривал в кружке.
– Говорят, ты уже получил корочки астропилота?
– Многие получили.
– Но ты – лучший. Я правильно понял?
– Наверно.
– А мне милый дядя оставил свой звездолет, маленький, но очень бойкий. Хочешь подзаработать?
– Всегда готов. – Сеня вспомнил, с каким взволнованным личиком рассматривала Снежана колечко с лучистым лионисом, привезенным с далекой Эриды. – На Марс? Или на Венеру?
Гудря быстренько, по-крысиному, осмотрел пустующий зал и таинственно прошептал:
– Задание получишь, как выскочим за пределы пояса Койпера.
– Надеюсь…
– Все в рамках закона. Дядя подал недавно заявку на открытую им планету. По всем признакам, с атмосферой, как раз навроде Земли, оставалось слетать, застолбить. Сам не успел, а мне право передалась по наследству.
Хмель выскочил из головы. Лайонел даже пресс поджал, подался вперед через стол. Планеты с земной атмосферой встречаются крайне редко и стоят чертовски дорого. Если их застолбить, объявив землян первооткрывателями, получишь изрядный куш. А если организуется добыча природных богатств, тогда космонавт с потомками поимеют долю от прибыли. Процент, конечно же, мизерный, зато деньжищи огромные. Заманчивая перспектива. Правда, чисто теоретическая. Никто до сих пор не сумел наладить добычу сырья, люди гибнут в чужих мирах от множества вредных болезней. Вирусы и микробы, что в меру долбают местных, встают перед чужаками непобедимым воинством, это верно Уэльс предсказал. Но ученые разрабатывают против воинства антибиотики, проблема вот-вот решится. Пахать на семейное будущее – занятие благоразумное.
– А разрешение получено? – хриплый голос выдал волнение.
– О чем бы я тарахтел? В Союзе Свободных Миров планета не зафиксирована. Значит, наша она, если только туземцы там не достигли ускоренного развития. Но в случае…
– Знаю, знаю. И всякий раз удивляюсь: каким образом Морияди открывал земные планеты? Под микроскопом разглядывал? Уже третья по счету, верно?
Гудрон закатил глаза, взъерошил сальную челку:
– Дядя тайну унес с собой.
– С кем-то надо будет делиться?
– Не знаю. Меня никто…
– Моя доля?
– Равная доля. На двоих – считай половина. Но если кто-то предъявит, отстегивать будем оба.
– Справедливо. Когда вылетаем?
– Послезавтра уже истекает срок первичного разрешения. Значит, завтра, думать нам некогда. Дядя все подготовил заранее, осталось кнопку нажать.
Парни сжали друг другу руки. Над сделкой витало личико прелестной юной блондинки.
У ректора отпроситься на неделю, а может, на две, проблемы не составляло: колледж заинтересован в удачном и разнообразном портфолио выпускников. Лайонел укладывал сумку и все думал: надо взять третьего, бывалого звездолетчика, чтоб домой вернуться с гарантией. Но юнцовская самонадеянность отрицала возможные беды.
Когда прошли пояс Койпера и компьютер наметил курс «Охотника за удачей», создавая туннель безвременья (в туннелях, как всем известно, за неимением времени не бывает и расстояний), молодые люди расслабились на мягких разложенных креслах, подмигнули своим отражениям в зеркальной обшивке кабины, помолились: «Свинья не съест!» Блеснул яркий свет,..
…и сразу звездная яхта вынырнула в галактике Фейерверк, «всего» в шести миллионах парсек от родной Земли. И вот она, прямо по курсу, желтолицая Муза Поэта, заманчивая, лучистая, размерами с медный грошик.
Никогда еще Лайонел не летал далеко без инструктора, впервые стал полноценным командиром космической вылазки. Ответственность возлагалась. Парень скромно изобразил в «сурово сжатых губах» спокойствие, компетентность и тщательно скрыл волнение. Встал с кресла, велел кораблю подготовить орудия лазерной и фотоновой обороны на случай встречи с пиратами. Союз Миров выдал справку об отсутствии всяческой техники в данном секторе мироздания, однако, пираты множества задиристых цивилизаций Союзу не подчиняются.
«Охотник» вошел в систему шести разноцветных планет и, как требуют горы инструкций, облетел и обследовал каждую. Гиганты смотрелись под днищем узорной диковинной чашей, и в каждую чашу, при случае, можно было засыпать горохом десятки планет Земля. В архивы ладненько складывались фотографии грубых поверхностей, испещренных метеоритами, данные о составах удушливых атмосфер, таблицы металлов и жидкостей, обнаруженных станцией Квоха. Все они уйдут в Министерство открытий Дальнего космоса, в одном комплекте с исследованиями самой главной, синей планеты. И за все посчитают награду. Лайн довольно мурлыкал и щурился, представляя пачки валюты. Но бдительность не терял, постоянно искал сигналы пролетающих кораблей. К счастью, не обнаружил.
Через восемнадцать часов командир уже падал с ног, а Гудря чудесно выспался и с наскока прошел девять уровней «Призраков во вселенной». Компаньон не желал проявлять интереса к полезной деятельности, но Сеня не обижался. По правде сказать, не знал, что он может ему поручить, чтоб парень не напортачил. Где он учится? Или работает? Или, судя по мутному взгляду и разболтанной вялой походке, убивает деньки праздной юности? Наследства ждал? И дождался.
