Валерий Кобозев
Портал в империю Русь
Глава 6. Взятие Дели
В штабе Первой Индийской Армии шло совещание, посвященное осаде Дели. Выступил с планом операции начальник штаба генерал-майор Николаенко:
– В осажденной крепости находится примерно сто тысяч монгольских воинов, у них имеются запасы воды и продовольствия, которые позволят им продержаться еще не один месяц. Периодические обстрелы и бомбежка дают мало толку, поскольку монголы отрыли под каменными зданиями подвалы и держат в них свои основные силы. С другой стороны, нам жалко терять такое количество потенциальных военнопленных, которых можно будет использовать на строительстве дороги из Индии на Русь. Поэтому план операции такой… – далее генерал изложил план проведения наступательной операции на крепость Дели.
Через неделю началась операция по освобождению крепости Дели. Начали бой самолеты – вначале прошли уступом бомбардировщики Ил-28, накрывая бомбовым ковром из пятидесятикилограммовых фугасных бомб западную границу крепости. За ними с интервалом в десять минут пролетели уступом Ан-12, сбрасывая со своих бомбовых конвейеров напалмовые бомбы по пятьдесят литров горючей смеси. Разрушенные здания занялись пожаром. Самолеты сделали за Дели разворот и вновь в таком же порядке с запада накрыли следующую полосу зданий. Пожар разгорался, с дронов было зафиксировано перемещение монголов в восточную часть крепости. Самолеты развернулись, и следующая полоса крепости превратилась в пылающий костер. Самолеты ушли на аэродром для перезарядки, на позиции вышли дирижабли ЛКВ-10, который продолжили бомбежку напалмовыми бомбами зданий, улиц и площадей крепости с западной стороны. Через час дирижабли отошли от крепости и вновь вернулись самолеты, к вечеру уже пылала вся западная половина крепости. Бомбежку прекратили, на работу полетели агитационные дроны, которые с громкоговорителей убеждали монголов сдаться, гарантируя им жизнь и здоровье. У западных ворот крепости были установлены проволочные заграждения с коридором для прохода пленных, на расстоянии двухсот метров от ограждения стояли БТР, готовые пресечь попытки преодолеть проволочные ограждения. В километре от стен крепости гарцевало на лошадях воинство половцев, готовое к конвоированию пленных монголов.
Неожиданно масса монголов рванулась в прорыв – выскочив из стен крепости они рванулись вправо от ворот, накидывая на ограждения фашины из камыша и хвороста. Головная часть колонны быстро преодолела первую линию проволочных заграждений, но тут в бой вступили БТР, своими пулеметами скашивая цепи наступающих монголов. В спину им били из пулеметов БТР с другой стороны ограждения – пятьсот метров для них не было препятствием. Монголы прошли с большими потерями следующие пятьдесят метров до второй линии заграждений, поскольку к пулеметам присоединились минометы, накрывая минами пристрелянную линию обороны. Вторую линию заграждения через десять минут преодолело около трех тысяч монголов, которые, не останавливаясь, кинулись к третьей линии заграждения. Но до нее добежали считанные сотни воинов, остальные полегли от пулеметного и минометного огня. Часть монголов начала с помощью пращ метать горшки с «греческим» огнем в БТР, но те стояли слишком далеко от линии заграждения. А вот для автоматов мотопехоты они были вполне достижимы, и из бойниц БТР по ним ударили автоматы. И уже третью линию заграждения преодолевать было некому – полегли все монголы, участвовшие в атаке.
В вылазке участвовало примерно четверть монголов, да и то часть из них, видя результаты побоища, вернулась за стены крепости. Когда стих бой, монголы, бросая оружие и снимая доспехи, выходили с поднятыми руками из ворот крепости. Дрон-агитатор диктовал им, куда идти дальше – они проходили мимо трупов своих сослуживцев, висевших на проволочных ограждениях, шли к дальнему выходу из заграждения, где их встречали половцы, накидывая на их шеи веревки, собирая таким образом по десять человек. Затем такую десятку конный воин-половец конвоировал в лагерь военнопленных, которые были загодя подготовлены. На следующий день стали известны результаты сражения. Убито было около пятнадцати тысяч монголов, взято в плен шестьдесят пять тысяч. Половцы с помощью пленных хоронили убитых монголов, собирая богатые трофеи.
На заседании совета безопасности начальник генерального штаба генерал-лейтенант Никитин доложил о взятии Дели – сухопутный путь в Индию был свободен. Следующим шагом было строительство дороги Томск-Карачи-Дели, крупные военные действия закончились на этом участке, можно было начинать мирное строительство.
Спуск на воду «Русича»
В конце марта спустили на воду БДК «Русич». В Самуськах было настоящее столпотворение – поселок приукрасили к торжественному мероприятию, все-таки Великий князь с княгиней прибывают! Для комфортного пути в Самусь решили использовать дирижабли ЛК-10, которые перевезли всех гостей, в том числе и послов Франции и Германии, высадили их на окраине поселка, откуда их на машинах доставили к пристани. Дальше все было пристойно: огромный корабль – его длина была сто двенадцать метров, а ширина пятнадцать метров, водоизмещение три с половиной тысячи тонн – был обвешан флажками, как полагается во флоте. Великая княгиня Маргарита Анатольевна разбила о форштевень корабля бутылку с шампанским, играл марши духовой оркестр министерства обороны Руси.
После спуска на воду началась установка остального оборудования на корабль, в том числе и вооружений. О них разгорелась дискуссия в штабе ВМФ с участием Великого князя.
– Ваше Величество, я считаю, что корабль надо вооружать полностью по проекту! – категорически стоял на своем адмирал Касатонов.
– Господин адмирал, надо быть реалистом. К чему нам автоматическая пушка калибром 76 миллиметров АК-176? Кого мы ей будем расстреливать? И как мы ее будем эксплуатировать, всю эту автоматику, которая нам никогда не пригодится? Я предлагаю поставить вместо нее сто миллиметровое морское орудие, такое же как мы ставим на средние десантные корабли – СДК. Так же нам не нужен автомат АК-725, АК-630 – это автоматические пушки калибром пятьдесят семь и тридцать миллиметров. Нет у нас для них целей! А вот РЗСО «Град-М» для нас то, что надо. Мы теперь будем его оснащать самонаводящимися ракетами и с его помощью с высокой точностью будем поражать как морские цели, так и береговые, – остудил адмирала Миронов.
– Но, может, тогда поставим вместо АК-176 пушку калибром 130 мм? – предложил адмирал.
– Я вот смотрю, у нее масса пятьдесят семь тонн! У нас стомиллиметровая пушка весит тринадцать тонн, дает практически те же характеристики за исключением веса снаряда. А вот поставить несколько таких пушек я не против. У нас на СДК две стоят, а тут можно и четыре поставить, только разместить их надо с умом, – возразил Миронов.
– Хм, четыре орудия сто миллиметров – это уже кое-что, – пошел на уступки адмирал. – Два орудия разместим на месте АК-176 уступом и два на корме – будет круговой сектор обстрела у них. Такой вариант годится. А малокалиберную артиллерию будем ставить? Не всегда же надо стрелять из такого калибра.
– Автоматы ставить нет смысла. Может, поставить крупнокалиберные пулеметы КПВ? Они любой деревянный корабль прошьют насквозь, – предложил Миронов.
– Помнится, с последнего совещания мы обсуждали, что скоро все корабли стальными станут. А это уже требует более солидный калибр, хотя бы тридцать миллиметров. Вот АК-630 как раз этого калибра! – предложил адмирал.
– У нас налажено производство пушки 2А42 для БМП и БТР и снарядов для нее – вот ее и надо тогда ставить по бортам, по паре с каждого борта, – предложил Миронов.
– Давайте тогда уже хоть их поставим в достатке – по три с каждого борта, – предложил адмирал. – И по паре пулеметов КПВ и ДШК между ними.
– Хорошо, договорились, – улыбнулся Миронов.
– Как будет готов проект перевооружения кораблей, я согласую его с вами, – сообщил адмирал. – Думаю, что за неделю справимся, задержки с этим не будет.
Тем временем адмирал Касатонов вместе с офицерами обсуждали проект перевооружения БДК «Русич» и других систершипов.
– Тащ адмирал, по два орудия сотки с каждой стороны корабля явно избыточно! С кем воевать-то? С посудинами меньше МДК (малого десантного корабля)? А еще вы предлагаете поставить шесть автоматов по тридцать миллиметров – зачем они вообще нужны? – возражал проекту адмирала каперанг Татарцев.
– Что вы предлагаете Антон Васильевич? – разражено спросил адмирал.
– Вместо второй пушки-сотки поставить тридцатку, итого будет две сотки и две тридцатки – с избытком хватит на двести лет вперед. По бортам поставить по паре пулеметов КПВ и ДШК. Экипажу выдать десять ручных пулеметов ПКМ и гранатометы – при нападениях пиратов они легко отобьются этим вооружением, – ответил Татарцев.
– Ну это уже кое-что, – согласился адмирал. – Но что мы будем делать с крепостями противника – они то выдержат снаряд сотки!
– У нас есть «Град-М»! Мы с него разнесем любую крепость! – ответил Татарцев.
– У него точность плюс-минус сто метров в лучшем случае, вы же сами знаете, – разражено напомнил адмирал.
– Так с новыми головками самонаведения у него точность выше, чем у пушки-сотки! – возразил Татарцев.
– Ну не знаю… Вы-то сами видели результаты стрельб такими ракетами? – спросил адмирал.
– Так точно, видели. И можем вам продемонстрировать, как раз должны опробовать экипажем установку на «Русиче», можете поприсутствовать. Учебные стрельбы намечены на завтра, – сообщил Татарцев.
– Хорошо, давайте посмотрим на месте, как точно стреляет этот «Град-М», – согласился адмирал.
На следующий день адмирал с офицерами были на корабле «Русич», собрались на мостике. Капитан корабля каперанг Абрамов дал команду операторам готовить запуск ракет. Над позицией операторов была установлена телекамера, изображение выводилось на монитор, капитан комментировал.
– Устанавливается в направляющую учебно-боевая ракета, она не несет взрывчатку. Так, ракета установлена в направляющую, на место взрывателя вкручивается блок наведения ракеты.
– А что, сразу ракету с блоком наведения нельзя ставить? – спросил адмирал.
– Можно, но вещь эта хрупкая, осторожничаем, чтобы не повредить, – ответил капитан.
– Ракета готова к запуску, – поступил доклад оператора установки «Град-М» старшины первой статьи Матусевича, находящегося на мостике. Вместе с ним был второй номер расчета – старшины второй статьи Усольцева, оператора дрона наведения.
– Старшина второй статьи Усольцев, доложите обстановку в районе мишени! – скомандовал капитан корабля.
– Есть доложить обстановку! Наблюдаю за мишенями с дрона, это щиты три на три метра, установленные на плотиках. Их у нас пять штук, движутся течением реки в пятнадцати километрах севернее поселка Самусь. В окрестностях мишеней гражданских не наблюдается! – закончил доклад Усольцев.
– Тащ адмирал, предлагаю вам выбрать одну из пяти мишеней, по которой нанесем удар – предложил капитан.
– Хм, давайте. Показывай старшина! – скомандовал адмирал.
– Тащ адмирал, вот на экране видны все пять мишеней, в кабельтове друг от друга движутся! – показал старшина 2-й статьи.
– Бей вот по этой, – указал пальцем адмирал на экране блока управления дроном на вторую мишень в голове колонны.
– Есть, тащ адмирал! – Усольцев навел на мишень перекрестье прицела и дал команду «захват и сопровождение цели». Компьютер стал самостоятельно удерживать перекрестье прицела в центре мишени, куда навел его оператор.
– Цель захвачена, подсветка включена, – доложил Усольцев.
– Тащ адмирал, разрешите пуск? – спросил старшина Матусевич у адмирала.
– Пуск разрешаю! – скомандовал адмирал.
Ракета взвыла, улетев в даль, собравшиеся наблюдали за мишенями на мониторе, на который было выведено изображение с пульта оператора. Через тридцать секунд напряженного ожидания они увидели всплеск воды и от второго плотика полетели обломки.
– Цель поражена! – доложил Матусевич, также наблюдающий за экраном.
– Молодцы, ребята! Орлы! – похвалил адмирал, удивляясь увиденному.
– Служим Отечеству! – вскочили по стойке смирно матросы.
– Вольно! – улыбнулся адмирал. – Ну что, товарищи офицеры, продолжим обсуждение отложенного вопроса?
– Матусевич, свободны! – скомандовал капитан корабля, старшины вышли с мостика.
– Признаю, с такими ракетами нам не нужна ствольная артиллерия больших калибров, – объявил адмирал о своем решении. – Принимаю ваше предложение, Антон Васильевич. Две пушки-сотки, две пушки-тридцатки, по паре крупнокалиберных пулеметов по бортам. Ну и, конечно, установка «Град-М» с управляемыми ракетами.
Через месяц состоялось совещание в министерстве обороны по поводу рейда БДК «Русич» в Гамбург. Поскольку порожний рейд такого корабля обходился слишком дорого, стали решать, что же необходимо перебросить в Гамбург. Высказался адмирал Касатонов:
– Ваше Величество, позвольте сообщить вам, что дальность действия наших БДК шесть тысяч миль при экономичном ходе в двенадцать миль, а расстояние от Томска до Гамбурга по воде три тысячи миль. Поэтому я считаю, что БДК надо загрузить по полной горючим в Сургуте и оборудованием для строительства крупной нефтебазы в Гамбурге, которая будет обеспечивать горючим операции нашего флота в Атлантике.
– Хм, согласен с вами адмирал, – после небольшой паузы согласился Миронов. – Тогда и следующие БДК тоже следует загрузить горючим по полной!
– Несомненно, до Анголы от Гамбурга шесть тысяч миль, так что без дозаправки БДК в Гамбурге он до нее не дойдет, – подтвердил адмирал.
– А как же тогда БДК дойдет до Кореи – до нее двенадцать тысяч миль? – посмотрел по карте Миронов.
– Надо делать в Индии, например, в Карачи, пункт обслуживания флота. В Иране есть нефть, будет горючее в Карачи, – предложил адмирал.
Миронов задумался довольно надолго.
– Вот что, адмирал: в Карачи делаем порт приписки одного БДК. Он будет обслуживать Индию и Африку. Третий мы отправим в Корею, там незамерзающие порты, а четвертый в Калифорнию. И, пожалуй, надо будет делать порт на восточном побережье ЮАР и там нефтехранилище, иначе не дойти БДК из Анголы до Карачи, – сообщил Миронов, измерив путь по карте Гугл. – Пожалуй, Дурбан для этого подойдет.
– Надо танкеры закладывать, Ваше Величество, без них флот как без рук, – предложил адмирал.
– Да, пожалуй, без них нам не обойтись. Решите вопрос о проекте, чтобы нам их в Самуськах строить, на три-четыре тысячи тонн, класса БДК. С легким вооружением для самообороны. Порт Дурбан с их помощью будем снабжать нефтью из Анголы, – предложил Миронов.
– Ваше Величество, у меня предложение: запустить танкеры на Керченской верфи, на судостроительном заводе «Залив», если быть точнее, который уже начал работать. Все необходимое оборудование для завода СССР поставил и смонтировал – создал копию своего завода. И надо делать танкеры по проекту «Победа», валовой вместимостью тридцать семь тысяч тонн. Скорость у них достаточно высокая – пятнадцать узлов, пару таких танкеров, и мы решим вопросы с обеспечением горючим нашего флота, – предложил адмирал. За год завод построит один танкер, судя по его истории.
Миронов посмотрел на планшете характеристики танкеров и согласился.
– Адмирал, вот только нефть на Черном море есть только в Румынии, как с этим быть? – спросил Миронов.
– Ваше Величество, так вся Румыния с нефтепромыслами сейчас является частью Болгарии, которая является нашим вассалом. Так что с добычей и переработкой нефти в Плоешти никаких проблем у нас не будет, – улыбнулся адмирал.
– Хм, надо бы сделать политическую карту мира, а то путаюсь по картам Гугл, – смущенно произнес Миронов. – Отправим туда наших нефтяников, будем добывать там нефть и строить большой НПЗ – поближе к Дунаю. Думаю, что за год они с этим справятся, как раз к спуску на воду танкера.
Глава 7. Вояж в СССР
В августе 1992 года Миронов прилетел в Москву на очередное заседание малого политбюро или, как оно официально называлось, «комиссии по научно-техническому прогрессу». На этом заседании обсуждались взаимовыгодные торговые обмены. Русь покупала в СССР промышленное оборудование, военную технику, гражданские самолеты, расплачиваясь за все золотом и алмазами. Со своей стороны, Русь поставляла в СССР и за его рубежи стальной и цветной металлопрокат, полупроводниковую продукцию, смартфоны, аудиоплееры, телевизоры и видеоплееры. Из продуктов питания поставлялась мороженная буйволятина из Америки, мороженная рыба с севера Томского княжества и Мурманска, некоторые злаки – пшеницу СССР уже сам успешно экспортировал, и запросы на продукты питания с каждым годом уменьшались в связи с ростом собственного производства. СССР проявлял заинтересованность в поставках хлопка, производство которого интенсивно развивалось на Руси в Узбекистане, Туркмении и Иране для закрытия собственных потребностей и для поставок на экспорт в СССР. Буйволиные кожи, поставляемые из Америки, шли на пошив сапог для военных и подошв для гражданской обуви.
В Томском княжестве интенсивно развивалось производство льна и выпуск тканей из него. Лен активно производили княжества центральной Руси, современные фабрики, построенные томскими предпринимателями, перерабатывали лен в ткани. Таким же образом обрабатывали хлопок, который привозился дирижаблями из Средней Азии. Швейные фабрики, оборудованные современной техникой, выпускали широкую номенклатуру одежды для всех категорий населения. Часть продукции отправлялось на экспорт в СССР, замещая там продукцию из Китая двадцать первого века.
Большая часть предпринимателей из Томска-Южного, которые не могли выезжать за его пределы в СССР, с удовольствием переехали на Русь – там у них была полная свобода передвижения. Они быстро раскрутили свои производства на Руси в Томске и других городах, обеспечивая население одеждой, бытовой техникой, строительными материалами и услугами, а также производя товары для экспорта в СССР.
Дефицит торгового баланса Руси был более пятидесяти процентов, что было не мудрено с ее уровнем развития производства. И СССР помогал его развивать – строил заводы и фабрики, поставлял на них оборудование. Конечно же, все это оплачивалось золотом, поэтому все были довольны друг другом.
– Валерий Иванович, мы тут посовещались и решили передать вам в подарок эскадрилью – двенадцать вертолетов Ка-26. Они у нас уже выработали половину ресурса, в ваших условиях они еще лет двадцать прослужат. Ну и передаем всю документацию на их производство, в том числе и двигателей. Мы понимаем, что у вас без них сложно работать, большие десантные корабли БДК вы строите, а вертолетов для них у вас нет, – сообщил Романов, генеральный секретарь ЦК КПСС.
– О! Спасибо! Это дорогой подарок! – удивился Миронов, про себя подумав: с чего бы это такая щедрость, да еще и у Романова, известного своей прижимистостью.
– Нам стало известно, что вы город-крепость Дели взяли, и теперь у вас открылся доступ к Индии по суше. Мы бы хотели получать от вас индийский чай и пряности, мы их у себя за валюту покупаем, – попросил Романов.
– Неожиданный поворот, мы еще только-только проводим зачистку Дели от остатков армии монголов, до торговли дело пока не дошло, а чай мы у вас и в России покупаем, – сообщил Миронов. – Но направление ваших мыслей мне понятно, займемся этим вопросом, как только в Дели наладится мирная жизнь. Нам и самим интересно получать все это в Индии.
– Второй по популярности у нас напиток – это кофе, и тоже приходится закупать за валюту. Мы и его хотели бы закупать у вас, – сообщил Силаев, председатель совета министров СССР.
– Но с кофе нам самим придется налаживать его производство в Африке, это процесс не быстрый, несколько лет потребуется, – рассуждал вслух Миронов.
– Мы это понимаем и готовы помочь и специалистами, и оборудованием, – настаивал Силаев. – В том числе поставим оборудование для производства растворимого кофе.
– Да мы не против, давайте займемся производством кофе, – согласился Миронов.
– Ну и я добавлю свои пожелания, – взял слово Машеров: – Какао такой же популярный напиток, который мы покупаем за валюту, в основном сейчас производится в Африке. Как насчет его производства? Осилите?
– Да не вопрос, будет чем занять негров! – согласился Миронов. – Спасибо за подсказки, действительно наладить производство кофе и какао для нас будет не сложно! Но нам нужны специалисты по этим вопросам, готовые жить в Африке.
– Найдем вам таких специалистов! – пообещал Силаев.
– Я так понимаю, что цена на эти продукты на мировом рынке здорово поднялась? Наверно в связи с неурожаем? – спросил Миронов, начиная понимать причину щедрости Романова.
– Да, неурожай, да еще и беспорядки в Венесуэле и в Кот-д'Ивуаре, цены на какао и кофе подскочили наполовину, вследствие этого выросло потребление чая, и он тоже поднялся в цене, – ответил Громыко, почетный член политбюро, курирующий министерство иностранных дел.
– Мы будем поставлять вам эти продукты, для нас это очень интересно, – пообещал Миронов, радуясь открытию еще одного направления экспорта в СССР. – Если уже зашла речь об экспортных продуктах, хочу предложить продукцию нашей фармацевтики. Фармацевтические заводы, построенные с вашей помощью, работают на половину мощностей – нет спроса на их продукцию, население слишком маленькое у нас в тринадцатом веке. Может, какие-то препараты у вас востребованы и их не хватает?
– Я задам этот вопрос министру здравоохранения, – пообещал Силаев. – Возможно, что-то будем у вас закупать.
– Валерий Иванович, мы обсуждали тут вопрос о производстве беспилотников, производим у себя только опытные образцы из боязни утечки информации о них нашим «партнерам», – усмехнулся Бакланов, ответственный за оборонную промышленность. – А запас их нужен, как и опытные операторы, у вас в России они творят чудеса! Вот их бы производство наладить у вас, как и обучение операторов на ваших полигонах.
– Да нет проблем, готовы запустить их производство. У себя будем их использовать и в гражданской сфере – у нас для этого препятствий нет. С вас документация и специалисты для запуска их в производство. Насчет полигона – выбирайте место, будем решать этот вопрос, места у нас не обжитые.
– Может, нам и ядерный полигон у вас сделать? – вступил в обсуждение министр обороны Язов.
– Ну, если свои ядерные заряды будем испытывать, почему бы и ваши не испытать, – сообщил Миронов после небольшого раздумья.
– Как? У вас есть ядерные заряды? – подскочил Романов.
– Нет, но вы нам тогда их дадите. Хотя зачем они нам нужны? – задумчиво протянул Миронов, маскируя свой стеб.
– Ну это товарищ Язов перегнул – у нас своих полигонов хватает, – тут же среагировал Романов.
– Ну хватает, так хватает, – улыбнулся Миронов.
– Валерий Иванович, вы же запустили два целлюлозно-бумажного комбината, какая у них загрузка? – спросил Силаев. – У нас напряженка с офисной бумагой высокого качества. У вас же стоит финское оборудование, которое выпускает бумагу высокого качества.
– Хм, можем поделиться, у нас склады этой бумагой забиты – вспомнил Миронов. – Для Руси мы выпускаем бумагу первого и второго сорта, а высший сорт бумаги только для принтеров используется, дорогой слишком. Кстати, мы можем и расходниками для принтеров поделиться – порошок, чернила, порошковые и чернильные картриджи – тоже с избытком производится.
– О, хорошо, лишним не будет, – обрадовался Силаев. – А мы готовы вам ленту для матричных принтеров поставлять, у нас тоже ей склады переполнены!
– Товарищи, давайте решать стратегические вопросы нашего сотрудничества, хозяйственные вопросы вы обсудите без нас, – призвал Романов.
– Тогда, товарищи, у меня к вам просьба. Хочу с вами посоветоваться по поводу развития Руси, да и всего мира тринадцатого века. Строительство городов и переселение четырех миллионов эмигрантов из СССР дало толчок развитию экономики и общества, но за прошедшие десять лет темпы роста экономики снизились. Нужен следующий толчок, в качестве которого мы задумали строительство дороги Томск-Питер, с пересечением со всеми большими городами по пути. Ну и с целью развития княжеств Руси уже строится дорога Питер-Мариуполь для обеспечения Черноморско-Балтийского транзита, из варяг в греки, так сказать. Для строительства дорог нам нужна соответствующая техника, цементные заводы. Ну и специалисты в большом количестве. Я надеюсь, что такое строительство станет драйвером роста экономики княжеств Руси. Что вы мне можете посоветовать в этом плане? – спросил Миронов.
– Ох, строительство дорог – это сплошные затраты! А потом затраты на их эксплуатацию… – высказался о наболевшем Силаев. – С дорожной техникой теперь у нас попроще – заказывайте ее непосредственно у заводов, фонды уже в прошлом. Сейчас у нас рынок определяет, что производить. Планирование ведется только на уровне предприятия. Госплан занимается стратегическими и инфраструктурными вопросами – строительством электростанций, атомной и оборонной промышленностями, здравоохранением, строительством дорог стратегического назначения. В общем, только государственными отраслями, остальное регулируется рынком.
– Ну, у нас с эксплуатацией дорог попроще, – сообщил Миронов. – Проезд по дорогам будет платным, в каждом городе застава, там плату за проезд собирать будут. Это с одной стороны, что касается эксплуатации дороги. С другой стороны, при строительстве дорог будет рост благосостояние населения вокруг них – строители будут зарплату получать. А значит, тратить ее на приобретение необходимых товаров, а это вызовет рост их производства. Вот такие мысли у нас, – заключил Миронов.
– Хм, верно мыслите, однако, – задумчиво произнес Брежнев, почетный член политбюро.
– Тогда вам надо прокладывать дорогу в Индию для полного счастья, – ухмыльнулся Силаев. – А какого типа вы собираетесь строить дороги?
– Да, мы планируем строить туда две дороги. Одну из Томска через Среднюю Азию, Иран, Афганистан в Дели, другую через Азербайджан, Иран в Карачи, между Карачи и Дели проложить дорогу. Насчет типа дорог. Нашли мы тут одну идею хорошую, ее в СССР использовали для строительства дорог. Инженеру Трилинскому в 1930 году пришла в голову идея, как можно сделать из никому не нужных, по сути дела, отходов гранита вечное дорожное покрытие. Вечное в прямом смысле этого слова, самые первые километры дорог, проложенные в качестве «пробного шара» до сих пор стоят, и им исполнилось 100 лет! По этой технологии полотно дороги строится из шестигранников-сот, в поперечнике примерно полметра. В форму укладываются гранитные камни, которые должны держать нагрузку, затем форма заполняется раствором цемента марки четыреста. Высота такой ячейки двадцать сантиметров. Под это полотно делается планировка дороги, насыпается и трамбуется катками песок, потом просто раскладываются эти соты, с боков придавливается такое полотно грунтом на три четверти высоты. Для боков дороги делаются специальные ячейки-половинки. Такую дорогу легко расширить и ремонтировать – просто заменять соты.
– Интересная технология, посмотрим на ваш опыт, у нас еще много дорог надо строить, – удивился Силаев. – А из Карачи по Индии дороги будете строить тоже? Это же какие объемы дорожного строительства…
– В Карачи построим большой морской порт, с него будем возить товары по побережью Индии и Восточной Африки. В Иране построим нефтеперегонные заводы – будем снабжать горючим эти порты. Для этого в Керчи закладываем серию танкеров среднего класса, проект «Победа». В Мариуполе производится оборудование нефтепромыслов и для нефтеперегонных заводов, – сообщил Миронов.
– В какой срок планируете построить дороги до Дели и Карачи? – спросил Романов. – С ними же связаны поставки чая из Индии?
– Думаю, что за десять лет должны их построить. А чай и кофе мы начнем возить дирижаблями, не дожидаясь дорог. Хотя в дальнейших планах у нас есть строительство дороги из Ирана в Африку через Суэц. Сказать через сколько лет это произойдет, трудно, думаю, что в пределах двадцати лет. Пока будем возить грузы кораблями и дирижаблями. Кстати, насчет кораблей – пока ими возить кофе и какао нерентабельно, проще дирижаблями. Нам бы народу подкинуть – не хватает кадров катастрофически, – пожаловался Миронов.
– Ну вы и так наших пенсионеров вербуете без всяких препятствий – возразил Романов.
– Я бы попросил помочь нам в этом деле. Мы выработали такую легенду: дружественная СССР заморская держава готова вылечить их от всех болячек и принять в свое подданство, но без права выезда назад, – предложил Миронов.
– Интересная легенда, – согласился Романов.
– Мы таким образом от пенсионеров избавимся, большая нагрузка с бюджета уйдет, а наши пенсионеры, переехавшие на Русь, станут жить полноценной жизнью, – высказался Силаев.
– Но не станет это слишком заметно? – насторожился Андропов, почетный член политбюро. – И так уже несколько миллионов пенсионеров уехало на Русь.
– Мы разрешили выезд из страны евреям, да и всем остальным гражданам. Чем тогда наши пенсионеры хуже? – спросил Косыгин.
– Да я беспокоюсь по поводу сохранения тайны порталов, – ответил Андропов.
– Тогда по легенде для всех они переезжают в закрытый санаторий, нам пенсию тогда придется туда перечислять, чтобы все было как полагается, – предложил Силаев. – В частности, такой санаторий можно поместить в Томске-Южном.
– Так себе легенда, – сморщился Цвигун, действующий председатель КГБ.
– Придумайте другую, – буркнул Силаев.
– А что, если мы организуем «Потемкинские деревни» на Дальнем Востоке? Также закрытая зона для посторонних, там сейчас пара миллионов корейцев живет из КНДР, эти люди там где-то и будут якобы проживать, – предложил Машеров. – Это забота вовсе не о кадровых проблемах Руси или о проблемах пенсионного бюджета СССР, а прежде всего забота о наших людях, нынешних пенсионеров, чтобы у них жизнь заиграла новыми красками. А пенсию им надо будет переводить на Русь, чтобы жить на что там было. По крайней мере еще лет пять, как подъемные.
– Согласен с такой постановкой вопроса, что это не столько помощь Руси, а сколько помощь нашим пенсионерам, – подвел итог Романов. – Товарищ Цвигун разработает нам достоверную легенду для переезда пенсионеров на Русь. Месяца вам хватит?
– Постараемся успеть за этот срок, – пообещал Цвигун.
***
Вернувшись из Москвы на Русь, Миронов связался с сыном.
– Привет, Паша! Ты бы приехал ко мне, надо обсудить производство новой продукции в Африке – кофе и какао. Ты пока почитай все, что можешь и готовь свои предложения. СССР готов перейти на наш кофе и какао – представляешь какой объем сбыта?