Вероника Мелан
Дрейк
На улице лил дождь пуще прежнего.
Ливень разогнал почти всех пешеходов. Выскочив из автобуса у дома, я быстро юркнула в сухой, пахнущий рыбой и колбасой небольшой магазинчик, находящийся в метрах пятидесяти от остановки.
Как оказалось, Вискас закончился. Из кошачьих кормов осталось только дорогая «Шеба», стоящая в три раза дороже привычного. Я не стала артачиться. Взяла пару пакетов для Мишки и отправилась на поиски последнего во дворе.
Кота нигде не было.
Мокли качели, умывались дождем облупившиеся лавочки, сиротливо притихли у подъезда кусты и пожелтевшая трава. Субботний полдень – народ разбрелся по квартирам заниматься рутиной: готовить, стирать, убирать. Мне и самой не мешало бы заняться тем же. Чистых вещей почти не осталось….
Обойдя дом по периметру и не найдя кота, я начала волноваться.
Ну, где же ты, белый пушистик? И не позовешь ведь. Все равно не услышит – глух, как старый дед. Мимо прошла соседка с седьмого этажа. Увидела мое обеспокоенное лицо и пакетик кошачьей еды в руках. Остановилась.
– Динара (по незнанию она звала меня именно так). Вы не кота, случаем, ищите?
– Его, Надежда Васильевна. А вы видели его сегодня?
– А как же, – дородная женщина с короткими кудряшками лет сорока на вид переложила сумку из одной руки в другую. – Я сегодня утром от него детей гоняла. А потом он долго у садиковой ограды сидел. Той, что вон там.
Она махнула рукой в сторону детского сада, который давно уже перестал им быть. Город перекупил это здание для каких-то своих целей, но народ, в силу привычки, продолжал звать его по-старинке садиком.
Я поблагодарила соседку и быстрым шагом направилась к указанной ограде, не замечая того, что вся вымокла. Плащ снова набух и облепил джинсы, с мокрых волос капало за воротник. И что за дурацкая погода сегодня?
Кота я нашла после нескольких минут упорных поисков.
Миша сидел между двумя кустами. Потерянный, жалкий, промокший. Увидев меня, он встрепенулся, поднялся на три лапы, заковылял поближе.
– Чудо ты мое…. – приговаривала я, выкладывая на траву дорогое лакомство. – Замерз, поди, совсем….
Я погладила белую слипшуюся шерсть, глухие ушки, намокшую голову. Кот глухо мяукнул в ответ, будто знал, что с ним разговаривают. Выглядел он неважно и почти не обращал внимания на еду. Даром, что качественную. А только подошел поближе, уткнулся головой в руки, после чего резко вздрогнул и огляделся вокруг.
Совсем запугали, гады малолетние….
Я осторожно просунула пальцы под грязное брюхо и взяла кота на руки. Тот покорно сидел, настороженно и устало глядя по сторонам. Я тяжело и разочарованно покачала головой.
«Все такой же наивный. Лучше бы бегал от людей, спасался от двуногих, а не слепо верил в чью-то непонятную доброту».
Что ж ты учишься-то так медленно? Я вздохнула, осторожно поглаживая мокрую спину. Кот зарылся мордой в ладошку. Будто спрятался от мира. Потом потихоньку, отогревшись, начал тихонько мурчать. А еще через полчаса, которые я так и просидела вместе с ним под дождем на улице, поел.
Надоело. Все надоело.
Я вошла в квартиру с тяжелым сердцем. Настроение совсем испортилось после диалога с бабушкой об «ухажерах» и посещения продрогшего питомца. А зимой как? Так и будет замерзать около той ржавой ограды под голыми заснеженными кустами? Дожидаться, что кто-то не забудет и принесет кусочек съестного?
Черт бы подрал этого отчима. Если бы не он, давно бы уже забрала Мишу себе…. И что такого мама в нем нашла – в этом бесполезном субъекте, который только и умеет, что пивные банки открыть? Черт бы подрал этих ухажеров, которые не в пример бабушкиным словам не хотят смотреть на пышные формы. Черт бы подрал этот новый дар, который почему-то совсем не помог сделать жизнь лучше. Не может быть, чтобы все без толку…. Но ведь факт! Жизнь как была копилкой с дерьмом, так и осталась. Я разве что на пол не сплюнула от досады.
Сбросила мокрый плащ и потянула за ворот отсыревшей водолазки, холодившей кожу.
Нужно было срочно исправлять настроение, но как это сделать, идей не возникало. Лишь росла в душе разрушительная волна злости и отчаяния. На все подряд.
Нельзя так…. Нельзя. Нужно просто пережить этот день. Бывает так, что не все дни удачные, бывает так, что случаются плохие и гадкие.
Вот только почему-то глядя на других, все время казалось, что у них все лучше. И настроение, и бытовые условия, и круг общения, и интересы…. Что же это – необоснованная зависть неудачницы? Или же объективный взгляд на собственную личность и собственную жизнь?
И вообще, шли бы все эти философские размышления куда подальше! Сколько можно анализировать по тридцать третьему кругу внутренний мир, в котором и Фрейд бы ногу сломал. Хотя нет, тот не сломал бы. А списал бы все на сексуальную неудовлетворенность. И отчасти был бы прав.
Я на несколько секунд остановилась в коридоре, прислушиваясь к застывшей тишине комнат. Потом раздраженно потерла лицо. Развернулась. Наткнулась взглядом на зеркало. Долго – молча и внимательно – рассматривала себя с головы до ног, будто впервые разрешая действительно «увидеть» размеры бедствия: пухлые ляжки, натянувшиеся на попе джинсы и почти что полное отсутствие талии, толстые руки и круглые щеки.
Горечь медленно просачивалась внутрь.
Отвернувшись от зеркала, я медленно прошла в свою комнату, чтобы переодеться.
Глава 4
«Как узнать, что нам предначертано?
Горький обман или битва по-честному.
Детский смех или чудо рождения,
Или в затылок без предупреждения?
Может, это нам и не вспомнится,
Не обернется нелепой бессонницей,
Но пока не канули в прошлое,
Выйдем на берег в заброшенный этот прибой…
…За мной. Просто шагни за мной…»
Хай-фай. «За мной»
А здесь все было по-другому. Совсем.
Сухо, тепло, солнечно. Сухие желтые листья плотным ковром укрывали парковые дорожки, небо было голубое, без намека на облачко. Ветер ласкал кроны, а те шумели, будто играя с теплыми воздушными потоками. Привычно журчала вода, падая со старинной чаши фонтана в маленький бассейн.
Я закрыла глаза, слушая мир вокруг. Как же все-таки хорошо….
Почему-то в первый раз я не обратила на это внимания, наверное, слишком сильно испугалась тогда, не разобравшись, что происходит, а теперь четко уловила разницу. Здесь, в этом месте становилось беспричинно хорошо. Отступало на задний план все ненужное, моментально исправлялось дурное настроение, и хотелось просто «быть». Не думать, не бежать, не волноваться, а лишь тонуть в нахлынувших радостных ощущениях, причин для которых, в общем-то, не было.
Я медленно втянула теплый чистый воздух, открыла глаза и второй раз в жизни оглядела незнакомый парк.
Еще несколько минут назад я лежала на кровати, слушая перестук холодных капель, сетуя на жизнь, а теперь отчего-то беспричинно хотелось улыбаться. Забылась бабушка, не тяготил больше образ мокрого бездомного кота, отодвинулись куда-то проблемы. Будто сегодняшнее утро случилось вовсе не сегодня, а много-много лет назад. И прошедшие годы стерли боль, загладили обиды, заменили плохое хорошим.
Помнится, почти месяц назад оказавшись здесь, я позорно бежала. Не смогла поверить тому, что увидела и почувствовала. А потом настолько увлеклась путешествиями, что ни разу до этого момента не возвращалась туда, откуда на самом деле все началось.
Я покачала головой. Стоило бы сюда почаще переноситься…. Но находились все другие места, другие интересные города, хотелось увидеть все, чем так восторгался мир, поэтому на парк, что когда-то давно привиделся мне, времени не хватало.
А теперь, когда он вновь всплыл в памяти, я сидела и удивлялась, почему не заглядывала сюда чаще. Ведь стоило шагнуть на осеннюю дорожку, и жизнь будто начиналась заново.
Что же здесь за атмосфера такая? Что это за город?
На какое-то время я залюбовалась тем, как солнечный свет проникает сквозь желтые листья, превращаясь в волшебный, золотой. Лучи падали на землю, расцвечивая опавший с деревьев ковер во все вариации теплого, приятного глазу оттенка.
А где-то за спиной был забор. С «П»-образной аркой. За ним начиналась проезжая часть, и открывался чудесный вид на город, названия которому я пока не знала. Но решительно намерилась выяснить. Потому как если уж влияло здесь что-то целительным образом на состоянии души, то не мешало бы задаться целью сюда переехать. А как? Было бы желание, как говориться, а метод всегда найдется.
Еще раз оглядевшись вокруг, я посмотрела на часы. Всего лишь два часа дня. Времени на прогулку по незнакомому месту у меня много. Мать в отъезде, на отчима плевать, кота я накормила. Так что никто не хватится меня до самого вечера. А то и вообще не хватится.
Облегченно вздохнув, я поднялась с лавочки и зашагала к выходу.
Уже у арки мной было принято решение двигаться в сторону небоскребов. Казалось, что именно там должен находиться центр города, который хотелось увидеть в первую очередь. Но прикинув дистанцию, я решила, что туда будет не меньше минут сорока пешего хода.
Перенестись в центр сразу я не могла, так как должна была вначале хорошо представить нужное место в голове, а как представить то, чего никогда не видел? На местный транспорт тоже не сесть: ни денег, ни знаний по каким маршрутам что ездит.
Я пожала плечами. Ну, ничего, пройдусь. Время есть….
Да и полезно растряхнуть отяжелевшие «телеса».
Погода здесь стояла теплая. Гораздо теплее, чем дома. И моя шерстяная водолозка под горло теперь была не настолько желанным предметом одежды, как какая-нибудь легкая блузка. Но возвращаться из-за такой мелочи было глупо.
Широкую дорогу, по которой мчались машины, я пересекла на ближайшем светофоре. А когда оказалась на другой стороне, то просто зашагала в нужную сторону по первой попавшейся улице.
Идти было приятно. И светло. Светло от того, что вокруг было чисто и уютно, а идущие навстречу пешеходы иногда приветственно кивали головой, хотя были мне незнакомы.
Вот за это я и любила заграницу. За вежливость и цивилизованность. За легкое и спокойное отношение к окружающим. За «неожидание» чего-то плохого от всех и каждого, за отсутствие беспричинной агрессии в поведении.
Параллельно текли мысли о том, где же этот город мог находиться….
Австралия? Вроде бы там много высотных городов. Почти таких же, как в Штатах. А, может, это Новая Зеландия? Туда меня тоже еще ни разу не заносило. И если мои предположения верны, то тогда ясно, отчего ее называют «чистым континентом». Или «зеленым»? Или «зеленый» это про Австралию? Да там же только четыре процента суши, заселенной людьми, а остальное пустыня….
Мд-а-а-а. Географию все-таки я снова сдала бы на тройку. Да, ну и Бог с ней! Сдалась она мне…. Вот найду местную карту и все выясню.
Каково же было мое удивление (почти что шок), когда я услышала вокруг себя речь. Родную речь! Да-да, русскоязычную. В первую секунду я едва не застыла на месте, думала, что показалось. Но факт оставался фактом – говорили вокруг именно на моем родном языке.
Как же так? Я резко остановилась у какого-то кафе, озадаченная. Если здесь живут мои соплеменники, то почему так чисто? Не поймите превратно, я свою нацию люблю и уважаю, но при всей глубине и ширине русской души гадить вокруг мы, может, и не любим, но точно умеем. А здесь ни соринки. Ни бумажки или окурка, все банки и бутылки только в мусорках, а не на тротуарах.
Одно становилось ясно – это не Австралия и не Новая Зеландия. Теории с грохотом осыпались, подняв после себя гору пыли. Но отчего-то все же казалось, что это также не Россия и не другие бывшие союзные республики. Но где еще жить русским? Как получилось, что часть наших нашла (или отстроила) такую вот утопию, поселилась в ней и мирно живет, не сообщая остальному миру о «райском уголке»? И чтобы даже слухов не было? Да наши местные толстосумы отдали бы любые деньги, чтобы их дети росли в таком месте, в результате чего цены на местную недвижимость сразу взлетели бы до небывалых высот. А местное население как-то не тянуло на высокомерных снобов с тугими кошельками.
Догадки множились, предположения наслаивались одно на другое, чтобы через секунду смениться новыми.
Я медленно тронулась вперед, прислушиваясь к голосам. А потом заметила то, чего не заметила сразу. Да, слова были русские, знакомые. Но понимались мной не сразу, а после секундной задержки, как если бы проходили через какой-то мозговой преобразователь…. Что за бред? Создавалось ощущение, что на самом деле оригинальный язык здесь был совсем другим, но что-то делало его для меня понятным.
Я тряхнула головой. Как так? Вроде бы все понимаю, а все равно остается ощущение, что слова на самом деле чужие. Решив не зацикливаться на этом моменте, я просто двинулась дальше. Высотные здания медленно приближались.
А вообще, идти было приятно. Плыли мимо магазины и рестораны, кафе и супермаркеты, крохотные булочные-пекарни и бары. Дойдя до местного кинотеатра, я остановилась у афиш. Как раз ведь хотела проверить, что сейчас показывают в кинозалах.
Пять минут я читала слова и буквы. Много раз. На разных плакатах. И снова ловила себя на ощущении, что вроде бы понимаю, о чем идет речь, но никак не могу привыкнуть к задержке, с которой смысл проникает в голову. От этого в сознании мутилось и делалось неприятно. Возникало абстрактное чувство «перегрева». Пришлось чтение бросить. Все равно оказалось, что все названия фильмов незнакомые. И имена актеров почему-то тоже…. Неужели я настолько отстала от жизни, сидя в офисе, что уже целое поколение в Голливуде сменилось, пока я занималась зарабатываем своих копеек.
Центр потихоньку приближался. А в этом городе мне все больше нравилось.
Несмотря на обилие машин, дышалось здесь легко, погода стояла отличная, люди казались радостными, а витрины сверкающими. Я с удовольствием рассматривала все, что видела вокруг: архитектуру, клумбы, деревья, рекламные плакаты, прохожих, одежду, лица….
За зелеными посадками здесь следили. Цветы росли на каждом углу, рассаженные в горшки побольше и поменьше, пестрели на всех балконах. Из-за обилия красок, казалось, что сейчас в разгаре самая середина лета, а не промозглая осень, которая встретила меня сырым дыханием еще с утра. С того утра, о котором я к теперешнему моменту уже почти забыла.
Бродить, разглядывая незнакомое место, было приятно. Небоскребы были теперь совсем рядом – их верхние этажи уже проглядывались сквозь деревья, а низы гигантскими сверкающими кубами утыкались в землю. Гудели таксисты, прибавилось количество людей в деловых костюмах, показалась ветка надземного метро, какие я однажды видела в Ванкувере. По рельсам почти бесшумно ходил поезд из нескольких небольших вагонов. Позже я заметила, что рельсы уходили прямо в небоскребы, прорезали здания насквозь.
Надо же как! Удобно…. Зашел в такой возле дома, а вышел сразу у себя в офисе. Вот тебе и прогресс.
Но долгая прогулка сказывалась. Потихоньку начали гудеть ступни, сжатые осенними ботинками на низком каблуке. Следовало передохнуть. Я огляделась.
Заметив в отдалении несколько лавочек, стоящих по периметру вокруг какой-то абстрактной скульптуры, я направилась к ним. С удовольствием плюхнулась на доски, вытягивая гудящие конечности, параллельно наслаждаясь видом на широкий проспект.
Людей было много, но что интересно – туристов не было совсем. Уж что-что, а их за последние четыре недели я точно научилась отличать от местного населения любой страны. А здесь…. Чтобы такое красивое место и не «мяукали» вокруг японские группы, щелкая фотоаппаратами? Не бродили толпы немцев, индусов, корейцев, чехов, сующих в «остальной» мир свои длинные носы американцев? Чудно, да и только.
Наверное, это как-то объяснится, когда я узнаю название страны. На закрытую она далеко не похожа – люди приветливые, свободные, общительные…. Значит, должны быть и туристы, но нет их. Парадокс.
Солнце припекало макушку. Хотелось есть. Но еще больше пить. Я посмотрела на часы. Снова два часа дня? Вот черт, встали. Стуканье пальцем по циферблату не заставило секундную стрелку сдвинуться с места. Придется сменить батарейку, как вернусь домой. У местных время спрашивать не имело смысла, город мог находиться в какой угодно часовой зоне, поэтому приходилось опираться на тот факт, что солнце в момент моего появления стояло высоко, как оно было бы и в моем городе, не будь небо над ним затянуто облаками. А, значит, время там и тут примерно одинаковое.
Успокоившись, я принялась снова вертеть головой.
Возвратиться что ли домой, чтобы глотнуть воды? А потом назад? Заодно сменить обувь….
Ноги в ботинках вспотели. Я нагнулась, чтобы расстегнуть обувку и проветрить ступни. А пока занималась этим, заметила, что возле скамеечной «ноги» что-то блестит. И будучи, как меня часто называла мама, «сорокой» я тут же потянулась к привлекшему внимание предмету. Им оказалась монета. Какая-то из местных.
Скинув ботинки, я радостно забралась на лавочку прямо с ногами и принялась рассматривать находку. Ну-ка, ну-ка, что тут нарисовано? Стоило поднести ее поближе к глазам, как внутри медленно поднялась волна удивления.
Аверс монеты был украшен цифрой «3». С подписью «доллара».
Я несколько раз быстро и часто поморгала, удивившись самой цифре. Да ни в одной стране не было монет с тройкой. Были по 1,2 или 5 чего-нибудь. Ну и еще мелкие центы всякие. Но «3»? И почему надпись «доллара» написана не по-английски, а как-то иначе? И почему, если иначе, я все равно понимаю, что это – доллара?
Голова шла кругом. Я откинусь на спинку и посидела так с минуту.
Видела ли я когда-нибудь подобные монеты? Нет. «Трешка» так вообще выбивала из колеи. Помнится, у бабушки в шкафу за стеклом стояла хрустальная вазочка, наполненная старыми советскими монетками. Вот там, среди прочих, была и трехкопеешная, как сейчас помню. Медная, довольно большая, с гербом на обратной стороне. Но то были копейки. А совсем не странные на вид «доллары».
А что на реверсе? Я перевернула монетку. Там оказался какой-то город. То ли этот, то ли другой. Определить я, конечно, не могла. Только почему-то подумала, что такой же вот абрис получился бы у того, кто бы взял открытку с изображением Нью-Йорка, наложил бы сверху копирку и обвел контур далеких высоток. С чего бы такой выбор?
Ни тебе королей или королев. Ни гербов, ни символов. Я снова перевернула монету. Теперь в глаза бросилось и отсутствие года выпуска «деньги». По краю шел орнамент, сложный и витиеватый, а вот год, как ни странно, отсутствовал.
Я выпустила задержавшийся от удивления в легких воздух, чувствуя себя немного глупо, сидя на лавке непонятно где с монетой в три доллара в руках. Снова огляделась по сторонам. На этот раз еще более озадаченно. Нужно было срочно определить, куда я попала. Но как? Найти туристический магазин с магнитиками или хотя бы газетный киоск, где могли торговать картами.
Монета, зажатая в пальцах, была теплой. Интересно, три доллара – это много или мало? Хватит ли на воду? Если да, то не придется возвращаться домой.
На всякий случай еще раз заглянув под лавку (не валяется ли там еще несколько кругляшков), я поднялась с места и зашагала туда, где по моим предположениям мог находиться продуктовый магазин.
Магазина я не нашла, но наткнулась на лавку с мороженым, откуда не смогла себя отодрать. Да и зачем отдирать, если за вот этот рожок с двумя шариками они хотели всего доллар пятьдесят, а на сдачу можно было купить бутылку с водой за доллар? Все выходило как нельзя лучше. Теперь я очень радовалась, что нашла монету. Пусть и странную, но достаточно высокого достоинства, чтобы хватило на утоление и голода, и жажды.
Мороженое я выбрала вкуснячее: апельсиновое с шоколадной крошкой и толчеными мятными листиками, а воду взяла обычную, без пузырьков. Получила на руки еще одну странную монетку в пятьдесят местных центов, долго рассматривала ее, пока продавец удивленно не поинтересовался, все ли с ней в порядке. Я улыбнулась, кивнула и счастливо зашагала прочь, пытаясь отыскать глазами место, где торговали периодикой. Ведь где журналы, там и газеты. А где газеты, там и карты. А по картам я узнаю, что за город такой…. Логика простая и понятная.
А жизнь хороша! Особенно когда можно слизывать с вафельного рожка сладкие холодные капельки со вкусом апельсина.
* * *
– Второй раз.
– Что второй раз? – спросил Джон Сиблинг стоящего рядом коллегу.
Тот не отрывал глаз от висящего на стене огромного экрана-карты, по которому перемещались цветовые пятна.
– Гость у нас. Второй раз, – ответил Дрейк, пристально глядя на энергетическую карту Уровня.
Джон тут же подошел и встал рядом.
– Через какой портал он прошел?
– В том-то и дело…. Что не через портал, – серо-голубые глаза посмотрели на Джона, одетого в точно такую же куртку, как и на нем самом – Дрейке. Серебристую, под цвет штанов. По обоим предметам одежды с двух сторон проходила белая полоса – стандартная униформа всех представителей Комиссии.
В кабинете находилось множество различных экранов, по которым можно было отслеживать состояние городов, замерять течения энергий на каждом из них, засекать всплески. Экраны при надобности легко преобразовывали цветовое изображение из пятен в привычные глазу объекты. Но двоим мужчинам, находившимся в кабинете, этого не требовалось.
– Если не через портал, то как? – Джон уже и сам увидел то место, где обычные желтые завихрения потеряли обычную форму, превратившись в зеленую спираль. – Что за место?
Дрейк нажал пальцами на невидимые символы на карте, и компьютер тут же выдал запрашиваемую информацию на экран: «Уровень 14. Столица – Клэндон-сити. Точка изменения потоков – город Нордейл».
Далее следовало детальное описание широты и долготы места в градусах.
– Ни один из порталов не отрапортовал никаких изменений. Значит, через них никто не проходил. Гость попал к нам извне, откуда не знаю. Но попал он сюда каким-то другим путем.
– Это невозможно, – отозвался Сиблинг. – Уровни не пропускают гостей, тем более извне.
Обычно спокойное лицо Дрейка напряглось. Губы чуть поджались, глаза прищурились, выдавая работу мысли.
– Знаю. Но мы имеем чужака на своей территории. И уже во второй раз. Когда был первый, я думал, что это ошибка пересчета потоков, но…. – Дрейк недобро усмехнулся… – оказывается, все гораздо сложнее.
Джон, наконец-то, понял всю серьезность произошедшего.
– Если подобное смог сделать кто-то один, значит, сможет и второй.
– В том-то и дело, – ответил Дрейк. – Разобраться с этим придется немедленно. Аллертона ко мне. Сейчас же.
Джон коротко кивнул. Следовало вызвать Чейзера как можно скорее.
* * *
Мак Аллертон, он же Чейзер, уже через несколько минут вошел в кабинет. Не в тот, где висел на стене огромный экран. В другой, поменьше. Здесь было практически пусто, за исключением широкого стола и единственного в комнате окна, в которое сейчас, стоя спиной к двери, вглядывался Дрейк.
Сигнал поступил срочный. Очень. Поэтому Мак действительно спешил. Видимо, начальнику захотелось кого-то отыскать и быстро. Иначе не зажглась бы на специальном браслете пометка о срочности.
– Я слушаю, Дрейк, – сказал он, усаживаясь за стол.
Тот повернулся от окна, бросив короткий взгляд на высоко широкоплечего сотрудника из отряда специального назначения.
Аллертон получил свое прозвище «Чейзер» не зря: только он один на всех Уровнях имел способность выслеживать и находить любой объект, руководствуясь исключительно внутренним зрением и чутьем охотника. Стоило Чейзеру хоть раз увидеть фотографию нужного человека, как он уже точно знал, где находилась или куда двигалась «жертва». Шансов уйти не было: стоило Маку включить «датчик слежения», как физическое состояние преследуемого резко ухудшалась. Если погоня продолжалась дольше тридцати минут, жертва обычно умирала. Иногда это требовалось. Иногда нет. Все зависело от приказа.
Судя по внешнему виду, сегодня Преследователь был в отличной форме и хорошем настроении.
Дрейк поприветствовал его и сразу же перешел к делу, положив на стол пачку фотографий – распечатки с одной из уличных камер наблюдения.
– Найди мне ее, – коротко сказал начальник.
Чейзер протянул руку, чтобы изучить снимки. На них в плохом качестве из-за сильного приближения была изображена девушка, сидящая с ногами на лавке. Без ботинок. В бордовой водолазке и черных джинсах. Девушка как девушка. Ничего примечательного. Интересно, что такого она натворила, что Дрейк откровенно напрягся?
– Привези ее лично ко мне. Никаких повреждений. Ни телесных, ни умственных.
Мак кивнул, запоминая лицо очередной «жертвы».
– Ты чувствуешь ее? – спросил Дрейк.
Мужчина напротив сосредоточился. На секунду прикрыл глаза. Потом утвердительно кивнул.
– Здесь, на четырнадцатом. В Нордейле.
– Все верно. Действуй.
Мак поднялся, оставив фотографии лежать на столе. Они были ему больше не нужны – он уловил поле девушки, этого было достаточно.
– И это срочно, – добавил Дрейк.
Уже подошедший, было, к двери Чейзер снова удивился. Но показывать не стал. Только еще раз утвердительно кивнул.
– Я понял тебя. Сделаю.
Дверь кабинета захлопнулась, оставив стоять вновь обратившего свой взор к окну Дрейка. Мысли у того текли быстро. Но мозговой штурм не приносил ответа на вопрос, как, не используя порталов, можно было проникнуть в Город. Если только кто-то очень сильный открыл прямой поток на Уровни. Но такое было невозможно. По крайней мере, раньше невозможно.
Но как только Чейзер привезет гостью, все ответы будут получены. Даже если придется вырвать их силой.
Дрейк лишь надеялся, что кем бы ни была девушка, она будет обладать достаточной информацией, которая поможет Комиссии отыскать и починить вдруг нашедшиеся погрешности в работе хорошо отлаженной системы.
* * *
На вопрос, есть ли у них карты, усатый улыбчивый продавец ответил утвердительно.
В магазине было светло и просторно. Продавались здесь не только газеты и журналы, расположившиеся вдоль стен и на стеллажах посередине, но так же куча другой мелочевки: жвачки, сигареты, лотерейные билеты, какие-то леденцы, которые как раз в этот момент мужчина доставал из коробок и раскладывал на прилавке.
– Вон там, – махнул рукой он, – есть карты. Посмотрите. Есть карта города и есть всего Уровня.
Я удивленно взглянула на него, но переспрашивать о том, что именно они тут называют Уровнем, не стала. Сейчас сама во всем разберусь.
Тонкие буклеты карт занимали свое законное место слева от журналов про путешествия. Я подошла поближе и прочитала.
«Нордейл. Карта улиц и дорог», «Дорожный Атлас Уровня № 14», просто «Нордейл» и еще какой-то «Клэндон-Сити». Мда-а-а-а…. Не густо. И непонятно.
Развернув первую попавшуюся в руку карту, я принялась ее изучать.
Так, что у нас тут? Куча названий улиц, номера автострад, схематично нарисованные дома, зеленые зоны и ленты рек. Есть даже карта метро. Не то подземного, не то увиденного мной ранее – надземного, для схемы которого была отведена и отдельная страничка.
Я повернулась к продавцу.
– Скажите, я только недавно приехала, это же город Нордейл?
Продавец удовлетворительно крякнул, не отрываясь от своего занятия.
– А как же? Он самый….
Хорошо. Название места, которое пришлось мне по душе, я узнала. Нужно будет потом почитать поподробнее о нем в Википедии. Но что за страна? Эта диковинная страна с небоскребами, где говорят по-русски? Очень хотелось узнать это сейчас, не дожидаясь возвращения домой.
– Скажите, а карты страны нет?
Усатый на мгновение замер, будто пытаясь вникнуть в смысл вопроса, потом кивнул на стойку.
– Вы, наверное, про карту Уровня спрашиваете. Есть там…. посмотрите, справа от Атласа.
Я в замешательстве перевела взгляд на стойку. Ладно, попробую посмотреть на что-то, называющееся Уровнем. На этот раз вместо одного сложенного вчетверо листа здесь было целых шесть. Я аккуратно разложила этот рулон и долго всматривалась в тонкие линии и обозначения.
Так-так…. Оказалось, населенных пунктов на этот самый Уровень приходилось целых восемнадцать. Семь больших городов и одиннадцать поменьше. Были еще какие-то совсем мелкие, наверное, деревни или что-то в этом роде. Пробегая глазами по названиям, я обнаружила, что ни одно из них не всплывает в памяти.
Самым большим, наверное, столицей, являлся Клэндон-сити, о котором я ни разу не слышала. К северу располагался тот самый Нордейл, потом были еще Делвик, Сендон, Хааст, Ланвиль и Вестмур. Это если из больших. Маленькие я даже читать не стала…. Если уж основные не знаю, то что толку пытаться припомнить всякие поселки? Их я бы не запомнила, даже если бы в мировых новостях оттуда транслировали запуск шатлов.
И что за масштаб? Сколько эта местность тянется по ширине? Взглянув на цифры и шкалу, я попыталась прикинуть расстояния в голове. Выходило, что с запада на восток было порядка двух тысяч километров.
Ну, хорошо. Положим, это и была карта всей их мелкой страны. Может, потому и неизвестной широкому миру, потому что крохотная (хотя, с такой-то развитой экономикой?) Но почему тогда не указаны границы с другими государствами? Хотя бы схематично, в паре штрихов. Мол, это Грузия, это Абхазия, это Туркменистан…. Или что их там вообще окружает? Ведь все с кем-то граничат. А тут просто раз, и все – дальше, как у Кинга, только Бесплодные земли….
Подержав карту в руках еще какое-то время, я сложила ее и вернула на место. Вопросов, казалось, только прибавилось. Хотя, куда уже еще-то.
Я снова принялась мучить добродушного продавца.
– Простите, а карта мира? Ну, та, которая с континентами, есть у вас?
На этот раз дядечка посмотрел на меня так, что я смутилась. В глазах продавца удивление перемешалось с растерянностью, будто я не что-то обычное спросила, а предложила ему испробовать купленные мной в соседней аптеке презервативы со вкусом зеленой хвои и мяты.
– Видимо, нет…. – пробормотала я, удивленная его реакцией. – Ничего страшного.
Продавец виновато улыбнулся и развел руками.
– У меня маленький магазин, а вы, наверное, издалека. Не все есть. Карт-то, наверное, печатают больше, а я не заказываю. Кроме вас про такие никто раньше не спрашивал.
– Я понимаю. Спасибо! Ничего, если я журналы полистаю?
– Да листайте на здоровье.
Решив поискать ответы еще и в глянцевых изданиях, я уже потянулась, было, к одному из них, когда вдруг неприятно кольнуло в районе сердца. Моя рука зависла на полпути, а потом автоматически прижалась к груди. Я прислушалась к внутренним ощущениям.
Что же это со мной такое? Еще пока мороженое доедала на улице, начало нездоровиться. Пару раз уже такое происходило: сначала сердце тянуло, потом желудок тоже, потом снова грудь…. Может, какие незнакомые ингредиенты? Или сил на переходы требуется больше, чем я думала? А, может, просто старею? Помассировав пальцами ребра в том месте, где чувствовалась боль, я расстроено постояла, не двигаясь, ожидая, пока она стихнет.
