Ви Киланд
Летнее предложение
– То есть мы уже можем бежать за билетами в Вегас?
– Пока еще нет, – засмеялась я. – Ведь теперь моя очередь поведать тебе о моих недостатках. Я уже говорила тебе о своем честолюбии и желании быть первой, лучшей буквально во всем, но ты, наверное, просто не представляешь, до какой степени эти мои качества могут раздражать окружающих. Порой я и сама от этого страдаю. Помнишь, я кинула в тебя бумажный шарик и ты его поймал? Так вот, я очень огорчилась, что ты не бросил его обратно, чтобы я тоже могла его поймать. Ну а теперь мне хочется рассказать о других моих недостатках, чтобы ты увидел, что я еще хуже тебя. Но сначала я, пожалуй, допью коктейль, а то ты, чего доброго, удерешь не расплатившись.
Макс покачал головой.
– Нет, не нужно ничего мне рассказывать. Я и так знаю твой главный недостаток.
– Знаешь? Ну и в чем же он заключается?
Наши взгляды встретились, и я увидела в его глазах такую властную силу, что в животе у меня снова запорхали мотыльки с бархатными крылышками.
– Твой главный недостаток? Ты сама мне его назвала. Если не ошибаюсь, его зовут Габриэль.
Глава 3
Джорджия
– Ну, как прошло свидание? – спросила Мэгги, протягивая мне стакан кофе из «Старбакса» и флакончик «Мотрина»[5].
– Это мне? – спросила я, невольно подумав о том, что Мэгги не зря на протяжении многих лет остается моей лучшей подругой. И заодно – руководителем отдела маркетинга «Бессмертных роз».
Мэгги кивнула.
– Да, я помню, что ты стараешься выпивать не больше одного стакана кофе в день, но мне кажется, сегодня тебе необходимо взбодриться, поскольку ночью ты наверняка спала очень мало.
– А при чем тут «Мотрин»?
Мэгги улыбнулась и поднесла к губам свой стакан с кофе.
– Это отличное средство от головной боли, а прошедшей ночью ты наверняка не раз стукнулась затылком об изголовье кровати. Говорила я тебе: избавься от этого древнего деревянного чудовища и купи себе что-нибудь нормальное!
Я рассмеялась и отвела в сторону ее руку с лекарством.
– Я в порядке. Уверяю тебя, этой ночью я ни разу не стукнулась головой о кровать. А за кофе спасибо.
Мэгги отвернула крышечку флакона и вытряхнула на ладонь две таблетки.
– Вот и хорошо, – сказала она. – А то это последние… Перегородки туалетных кабинок в здании суда намного жестче твоей деревянной кровати, поэтому затылок у меня буквально раскалывается.
Я удивленно застыла, так и не донеся кофе до рта.
– Уж не хочешь ли ты сказать?..
Мэгги ухмыльнулась.
– Именно! Причем не один, а два раза!
Я фыркнула. Похоже было, что моя подруга слегка сбрендила. Бракоразводный процесс Мэгги длился уже почти год. Несколько месяцев назад ее уже почти бывший супруг Аарон не явился в офис своего адвоката на очередную встречу по обсуждению условий развода. Вместо того чтобы перенести встречу на другое время, как сделал бы на ее месте любой нормальный человек, Мэгги решила воспользоваться моментом, чтобы соблазнить адвоката, в чем и преуспела. Все последующие месяцы она увлеченно занималась с ним сексом в самых неподходящих местах, превратив это в своего рода спорт. Лично я была уверена, что, если бы их застукали, парень лишился бы адвокатской практики, но когда я сказала об этом подруге, она ответила, что этот тип должен сам решать, что для него дороже.
– А Аарон был в это время в суде? – спросила я. – Ну, когда вы занимались этим в туалете?
– Конечно был! – Мэгги задорно тряхнула головой.
– А если бы он зашел в туалет как раз тогда, когда вы?..
– Тогда он мог бы вдоволь налюбоваться соблазнительным зрелищем. Совсем как я, когда застала его верхом на нашей соседке, – хладнокровно ответила Мэгги и плюхнулась в кресло для посетителей.
– Значит, твой кавалер оказался не первый сорт? – проговорила она, сделав глоток кофе из своего стакана. – А ведь я тебя предупреждала: тетя Фрэнни хорошего не посоветует. Наверное, этот тип надоел тебе до́ смерти в первые же десять минут!
– Да, пожалуй, самым интересным в моем свидании был первый коктейль…
– А что, в том баре подают хорошие коктейли? – заинтересовалась Мэгги.
Я покачала головой.
– Дело не в коктейле, а в человеке, с которым я его пила. Весьма интересный мужчина…
– Постой-постой, я что-то ничего не пойму. Объясни толком! Как интересный мужчина может надоесть?
– Этот парень подошел к моему столику еще до того, как появился племянник тети Фрэнни, а я подумала, что это он и есть.
Глаза Мэгги изумленно расширились, и я снова рассмеялась. В последнее время мне не часто удавалось удивить подругу.
– Ну-ка давай, рассказывай все подробно! – потребовала она.
В течение следующих двадцати минут я пересказывала ей свои вчерашние похождения. Я рассказала, как познакомилась с Максом, как потом меня занесло на хоккейный матч, как я едва не ушла оттуда и как увидела его лицо на большом экране, когда он забил гол.
– Потом мы пошли в бар и до двух часов ночи болтали о том о сем, – закончила я свой рассказ. – В целом Макс показался мне довольно приятным парнем.
– Как, ты говоришь, его фамилия? – спросила Мэгги.
– Ярвуд. А что?
– А то, что сейчас я загуглю твоего Ярвуда и своими глазами увижу, так ли он хорош, как ты его описываешь.
Она достала телефон, набрала фамилию и нажала кнопку. Через пару мгновений ее брови подскочили.
– Боже мой, да он просто супер! И даже супер-супер!
– Я знаю.
– И когда мы снова с ним встречаемся?
Услышав это «мы», я слегка усмехнулась.
– Я дала ему свой номер телефона, но… Не думаю, что снова с ним увижусь.
– Ты с ума сошла! Это еще почему?
– Сама не знаю. Мне кажется, это будет… немного нечестно.
– Так это ты из-за Габриэля? Из-за этого придурка, который сбежал от тебя в Европу и трахает там других женщин?
– Но в конце года он вернется, и если я буду встречаться с другим…
– Давай рассуждать логически. Габриэль сейчас далеко и вовсю этим пользуется, чтобы спать с другими женщинами. Если, когда он вернется, вы снова захотите быть вместе, значит, такова ваша судьба… Если ты передумаешь, значит… то же самое. Поверь, лучше решить этот вопрос сейчас, чем после свадьбы. Уж не знаю, по какой причине, но Габриэлю нужна была эта отсрочка, и он ее получил. И если он использует ее для того, чтобы оторваться как следует, то почему ты должна вести себя как монашка? – Мэгги покачала головой. – В конце концов, ты же пошла на свидание вслепую, и если вместо скучного внучка тети Фрэнни тебе подвернулся нормальный мужчина, это ничего не меняет. Получай удовольствие, раз у тебя есть такая возможность.
Я пожала плечами.
– Я пошла на это свидание, потому что… потому что оно казалось мне безопасным. Из того, что тетя Фрэнни рассказывала мне о своем внучатом племяннике, я поняла, что он вряд ли мне понравится, а значит, я ничем не рискую. Я твердо знала, что у нас ничего не получится и мне не придется принимать никаких важных решений, способных перевернуть мою жизнь.
– Ну а теперь?
– Макс – он… – Я покачала головой, пытаясь облечь в слова то, что меня тревожило, но мне никак не удавалось подобрать правильную формулировку. – Он какой угодно, но только не безопасный. И отношения с ним – дело непростое и… рискованное.
Мэгги улыбнулась.
– Тебе так кажется, потому что он тебе по-настоящему нравится.
– Может быть. Я только никак не могу понять, почему мысль о том, что я буду с ним встречаться, заставляет меня нервничать. Можно подумать, я перестала доверять здравому смыслу.
– Возможно, все дело в том, что еще до того, как отправиться на это свидание, ты убедила себя, что кавалер тебе не понравится. Ты сама только что сказала, что не ожидала от этого свидания ничего особенного. В лучшем случае из твоего знакомства с внуком тети Фрэнни могла получиться ничего не значащая интрижка, которая помогла бы тебе скоротать время до возвращения Габриэля. – Наклонившись вперед, Мэгги положила руки на мой стол. – Но что, дорогая моя, ты будешь делать, если Габриэль не вернется из Англии? Или вернется, но не захочет возобновить ваши отношения? Нет, я не хочу говорить о нем плохо, правда не хочу… Он мне даже нравится, точнее – нравился, пока он не сыграл с тобой эту грязную штуку с отъездом. Ну ладно, оставим это на его совести. Я не пойму только: почему ты должна хранить ему верность, пока он развлекается? Разве тебе не жаль потратить год жизни на ожидание, которое к тому же может кончиться ничем? Развлекайся, пока у тебя есть такая возможность!
Я вздохнула.
– Может, ты и права, но… Будет ли это честно по отношению к Максу? Если бы я была совершенно одна, я бы, наверное, не колебалась, но я не уверена, что в сложившейся ситуации я смогу дать ему то же, что могла бы дать, если бы была свободна от любых обязательств перед Габриэлем.
– Но ты же вроде рассказала ему о своей ситуации? О Габриэле? Что Макс на это сказал?
– Он спросил, хочу ли я просто поквитаться с ним или действительно пытаюсь изменить свою жизнь, найти для себя что-то новое.
– А что ты ему ответила?
– Сказала, что не знаю. Это, по крайней мере, было честно.
– И твой ответ его устроил?
Я кивнула.
– Макс сказал – он хочет знать, во что ввязывается.
– Умный мальчик… – Мэгги задумчиво покусала губу. – Сказать тебе, как бы я поступила на твоем месте?
– Лучше не надо. – Я покачала головой. – В последнее время ты как с цепи сорвалась. Нет, быть может, для тебя это и не плохо, но я не готова трахаться с Максом в туалетной кабинке окружного суда.
– Ты права, но я все равно скажу… Ты должна переспать с ним, перепихнуться, завести интрижку… Как ни назови, суть от этого не поменяется.
Положа руку на сердце, я не могла сказать, будто перспектива покувыркаться с Максом Ярвудом мне абсолютно не импонирует. Скорее наоборот – при одной мысли об этом по моему телу прокатилась жаркая волна. Вчера я вернулась домой поздно, однако владевшее мною возбуждение никак не давало мне заснуть. Стоило мне только вспомнить Макса – его ямочки и его большие синие глаза, глядевшие на меня сверху вниз, – и кровь по венам сразу же начинала струиться быстрее. Я старалась не представлять его себе обнаженным, но воображение помимо моей воли рисовало мускулистую грудь, выпуклые бицепсы и накачанные регулярным катанием на коньках бедра. Да, в отличие от Габриэля, который обладал сухим, поджарым телом бегуна-стайера, Макс был мужчиной крупным, широкоплечим и сильным. Интересно все-таки было бы взглянуть на него без одежды, снова подумала я сейчас, но усилием воли сумела отогнать от себя эту мысль.
Когда я снова сумела сосредоточиться, то увидела, что губы Мэгги растянулись в довольно-таки двусмысленной улыбке.
– Готова спорить, я знаю, о чем ты сейчас подумала. Об этом, да?
– Нет, – ответила я с излишней поспешностью. – Просто я не выспалась и…
– Ну нет так нет… – Мэгги ухмыльнулась с чувством собственного превосходства. – А знаешь, какая мысль пришла мне в голову? Я повешу у тебя в кабинете электронное табло – такое же, как на стадионе, только маленькое. – Она показала на стену напротив моего стола. – У меня такое чувство, что если я стану отмечать на табло, сколько раз Габриэль кого-нибудь трахнет, рано или поздно мне удастся заставить тебя выйти на площадку и начать забивать ответные голы. И произойдет это скорее рано, чем поздно, потому что ты терпеть не можешь проигрывать.
Да, я любила побеждать, в этом Мэгги была права. Единственное, чего я не представляла, это того, что́ я выиграю, если начну всерьез соревноваться с Габриэлем в количестве партнеров.
К счастью, нас прервали до того, как Мэгги удалось развить свою мысль. В дверь кабинета постучали, и вошла Элли – мой администратор и секретарь.
– Здесь Марк Аткинс, – сообщила она. – Вчера вы назначили ему встречу на десять часов, но он говорит, что приехал пораньше, потому что ему нужно утвердить с вами большое количество образцов. Я провела его в конференц-зал и сказала, что вы будете через десять минут.
– Отлично, – сказала я. – Сейчас иду. Спасибо, Элли.
В последние месяц или два я разрабатывала новую линейку товаров, в связи с чем мне пришлось обратиться к одному из партнеров, поставлявшему для моих цветов вазы и контейнеры. Некоторое время назад мне пришло в голову, что было бы очень здорово, если бы цветы, которые я продавала, не только не вяли по много месяцев, но и меняли свой цвет. В результате появилась новая ваза со съемным поддоном. Для одной вазы можно было купить разные взаимозаменяемые поддоны, которые фактически представляли собой картриджи со специальным красителем, который, попадая в стебли, в конце концов приводил к изменению цвета лепестков. Таким образом покупатель, приобретя, к примеру, белые розы, мог спустя какое-то время вставить в вазу емкость с розовой краской, и через двадцать четыре часа – оп-ля! – получить цветы с розовыми лепестками. И этот трюк можно было проделывать последовательно несколько раз, если, разумеется, начинать со светлых оттенков и заканчивать темными.
Мэгги потерла ладоши.
– Вот уж поистине великий день, Джорджия! Сколько событий! Во-первых, начинает осуществляться твоя идея со сменными поддонами, а во-вторых, ты трахнешься с известным хоккеистом.
– Я не сказала, что собираюсь встречаться с Максом.
Мэгги подмигнула и встала.
– А тут и говорить ничего не надо. Ладно, ты пока подумай насчет твоего хоккеиста, а я пойду побеседую с Аткинсом. Когда он будет готов, я за тобой зайду.
* * *
Пока продолжались переговоры с поставщиком, я пропустила два телефонных звонка. Первый был от Габриэля, который оставил голосовое сообщение, второй – от Макса, который сообщения не оставил. Признаться, я была немного разочарована: я бы предпочла, чтобы было наоборот. Сообщение Габриэля я прослушала только вечером, когда вернулась домой.
«Привет, детка. Я звоню, просто чтобы узнать, как ты там. У меня все в порядке. На днях я разговаривал с издателем – ему понравились предварительные наброски книги, над которой я начал работать. Правда, моя первая книга, которая потом провалилась, ему тоже нравилась, так что это на самом деле ничего не значит. Но в общем то, что он остался доволен, скорее хорошо. Было бы хуже, если бы мои наброски ему не понравились. Мы с тобой давно не созванивались, и я соскучился. Я понимаю, что ты, вероятно, много работаешь – раздаешь сотрудникам благотворные пинки, делаешь нагоняи, вставляешь пистоны и всякое такое, но все-таки было бы очень неплохо, если бы ты позвонила, когда у тебя будет свободное время. Ну, целую. Пока».
Нахмурившись, я расстегнула юбку и бросила ее на кровать. После поездки в Париж, когда я узнала, что Габриэль начал флиртовать с другими женщинами, я перестала ему звонить. С какой стати, думала я, я должна прикладывать усилия и поддерживать наши отношения, если он считает себя вправе развлекаться с кем попало? В результате, если раньше мы созванивались один раз в два-три дня, то теперь мы разговаривали один раз в неделю, а то и реже. И я подозревала, что Габриэль даже не заметил, что что-то изменилось. Были, однако, в его сообщении моменты, которые меня беспокоили. Во-первых, он сказал: «Я понимаю, что ты, вероятно, много работаешь…» Считать так Габриэлю было безусловно приятнее, чем подозревать, что я каждый день отправляюсь в постель с новым мужчиной и у меня нет времени, чтобы отвечать на его звонки. Я бы, однако, предпочла, чтобы он на самом деле беспокоился о том, что я много работаю и сильно устаю. Ну а во-вторых, меня не на шутку раздражало, что он позвонил мне, чтобы сообщить об удачных переговорах с издателем. Вы только поймите меня правильно: мы обручились, когда Габриэль продал свою первую книгу, и расстались, когда она провалилась, в результате чего у меня не могло не сложиться впечатление, будто то, как он ко мне относится, целиком и полностью зависит от внешних обстоятельств. «Это что, теперь так и будет? – думала я. – Всегда?» Лично мне очень не хотелось, чтобы состояние наших отношений зависело от взлетов и падений писательской карьеры Габриэля. Жаль только, что я задумалась об этом только сейчас.
Ну ладно… В Нью-Йорке было восемь вечера, в Лондоне, соответственно, – час ночи, так что перезванивать Габриэлю все равно было поздно. Да и телефон почти разрядился, поэтому я подключила его к зарядке и положила на туалетный столик в спальне, а сама отправилась в душ.
Примерно через полтора часа, перекусив йогуртом с печеньем, я легла спать. Прежде чем погасить свет, я проверила телефон и обнаружила еще один пропущенный звонок от Макса. Пока я решала, стоит ли ему перезванивать, аппарат в моих руках зажужжал, просигналив о поступившем сообщении. В последнее время я читала входящие эсэмэс (и отвечала на них) с помощью «Сири» – специального приложения, которое помогало мне преодолеть трудности с восприятием текста и письмом, но увидев имя отправителя (Макс Ярвуд), я решила прочитать сообщение сама.
Макс: Ты меня избегаешь или просто занята?
Улыбнувшись, я набрала ответ:
Джорджия: Занята. У меня сегодня был очень насыщенный день.
Макс: А сейчас ты занята?
Джорджия: Нет. Я только что легла.
Спустя пару секунд мой телефон зазвонил.
– Жаль, у меня нет «ФейсТайма», я бы очень хотел увидеть, что ты надела на ночь, – сообщил Макс бодрым голосом. – Но лучше я останусь джентльменом и не стану подглядывать.
– Очень рада. – Я усмехнулась. – Впрочем, специально для любителей подглядывать могу сообщить, что я только что приняла душ, но мне было лень сушить волосы, так что я просто заплела их в косу. И намазала лицо ночным кремом.
– В косу? Как у принцессы Леи?
Я засмеялась.
– Ты действительно фанат «Звездных войн» или принцесса Лея – твой фетиш?
– Я бы так не сказал, но… Какой мальчишка не был в нее влюблен? Она была красивой и к тому же крутой, как гималайские склоны.
Я взяла с туалетного столика фигурку Йоды и поднесла к глазам.
– Твой зеленый приятель все еще у меня. Я совсем забыла, что, когда я хотела его тебе вернуть, ты сунул фигурку мне в карман.
– Будь осторожнее с моим талисманом. Он мне очень дорог.
Я покатала фигурку по ладони.
– А кстати, как случилось, что Йода стал твоим талисманом? С чего ты взял, что он приносит удачу? Или на самом деле все дело в том, что ты был влюблен в принцессу Лею?
– Нет. На самом деле эта история началась с одной девушки, которую звали Эми Чейз.
– С девушки? Почему-то меня это не удивляет.
– Не ревнуй. Она терпеть меня не могла.
– Ладно, я вся внимание. Так что это за история с Эми и Йодой?
– Я тогда учился в седьмом классе, а Эми – в девятом. Она дружила с моим братом Итаном, который подрабатывал в ближайшем к нашему дому кинотеатре и иногда бесплатно проводил своих знакомых на разные фильмы. Однажды в выходные в кинотеатре затеяли киномарафон «Звездных войн». Кажется, в те времена было отснято уже шесть эпизодов, вот их-то и крутили там на протяжении двенадцати или даже четырнадцати часов. Мы отправились в кино с Эми и какими-то друзьями Итана, но они ушли после двух или трех серий, а мы двое остались до конца… – Макс немного помолчал. – Не хотелось бы говорить гадости, но для девятиклассницы у Эми был просто шикарный станок. Мы сидели на последнем ряду, на балконе, когда начали показывать четвертый эпизод «Скрытая угроза», который, на мой взгляд, самый слабый во всей эпопее. Нам стало скучно, поэтому мы начали болтать – в основном о школе, об учителях и общих знакомых. А потом Эми вдруг ни с того ни с сего спросила, случалось ли мне когда-нибудь трогать девушку за грудь. Я ответил – нет – и в свою очередь поинтересовался, трогала ли она когда-нибудь парня за член. Эми тоже сказала – нет, не приходилось, и я тотчас предложил ей это исправить.
– Ты говоришь, ты был в седьмом классе, – перебила я. – Значит, тогда тебе было только тринадцать?
– Да, мне было тринадцать, а Эми – пятнадцать. В ее оправдание должен сказать, что выглядел я старше своих лет, к тому же я был парнем крупным – таким же, как средний девятиклассник. В общем, мы дали друг дружке по полминуты на… исследования и бросили монетку, кому начинать. Эми выпало быть первой. Я расстегнул «молнию», она сунула руку мне в штаны, обхватила меня за корешок и как следует сжала. Разумеется, я к этому времени был уже полностью готов – возбуждаться я начал, как только она произнесла слово «грудь». Закончив, Эми расстегнула лифчик и позволила мне в течение тридцати секунд поиграть с ее сиськами.
Непередаваемая интонация, с какой Макс произнес слова «расстегнула лифчик», заставила меня расхохотаться.
– Так вот почему Йода оказался у меня? Потому что в седьмом классе ты лапал старшеклассницу на сеансе «Звездных войн»?
– Бесплатно посмотреть шесть эпизодов «Звездных войн» и впервые в жизни потрогать девушку за грудь – что это, по-твоему, если не настоящее везение? – парировал он.
– Ты просто маньяк, Макс. Впрочем, наверное, ты прав: для тринадцатилетнего подростка это и есть счастье. Чистое счастье девятьсот девяносто девятой пробы. – Я снова рассмеялась. – А почему Эми тебя возненавидела?
– Потому что я разболтал об этом своим друзьям, и они стали дразнить ее «Сиськи с последнего ряда». В общем, мне было тринадцать и я считал себя до невозможности крутым, а этот эпизод еще больше поднял мою самооценку. Правда, брат здорово мне наподдал, когда узнал, что я всем растрепал про Эми, к тому же она сумела со мной поквитаться, рассказав всем девчонкам, что, когда она дотронулась до меня, мой член был мягким как тряпочка. В общем, этот случай научил меня никогда не болтать о своих победах.
– Еще бы.
– Кстати, ты собиралась мне перезванивать?
– Я… – Его вопрос застал меня врасплох. Я готова была сказать, что да, собиралась, но потом подумала, что от правды еще никому и никогда не было вреда.
– …Не знаю. Не уверена.
– Разве вчера после игры мы с тобой плохо провели время?
– Вовсе нет. Честно говоря, я давно так не смеялась.
– Может, я тебе не понравился?
– А ты давно смотрелся в зеркало? Я думаю, девяносто девять процентов женщин между восемью и восьмьюдесятью назвали бы тебя красавцем из красавцев.
– Значит, проблема в этом кретине?
– В ком, в ком?
– А как еще назвать парня, который разрешает тебе встречаться с другими мужчинами, пока сам он разъезжает по заграницам? Кретин – это еще мягко сказано. Я бы назвал его…
– Ладно, я поняла. – Я улыбнулась.
– Давай лучше вернемся к тому, с чего мы начали. Ты не сказала мне со всей определенностью, что не собиралась мне перезванивать. А значит, я могу надеяться… Где-то в глубине души ты все-таки заинтересовалась моей персоной, я прав?
– Что есть, то есть. Ты мне нравишься, и я вовсе не собираюсь это отрицать. Но в этом-то и проблема! Пойти на свидание с человеком, о котором заранее знаешь, что ты в него не влюблен, гораздо проще… Или, иными словами, я не уверена, что мне по силам поддерживать отношения сразу с двумя мужчинами, хотя с формальной точки зрения ничто не мешает мне встречаться хоть с дюжиной парней.
Макс молчал так долго, что мне даже показалось – он повесил трубку.
– Эй, ты еще там? – спросила я после паузы.
– Да, разумеется… Ну если не на свидание, то на мою очередную игру ты хотя бы сможешь прийти? Она состоится завтра вечером. Ты же не хочешь, чтобы я вышел на лед без своего счастливого талисмана, а поскольку он у тебя… В крайнем случае, если тебе не захочется меня дожидаться, можешь отдать Йоду охране…
Я посмотрела на игрушку, которую все еще сжимала в свободной руке.
– Я приду. Думаю, вреда от этого не будет.
– Можешь захватить с собой какую-нибудь подругу. Я оставлю два билета в абонементной кассе стадиона.
– О’кей. Договорились.
– Вот и отлично. Ну ладно, уже поздно, не буду больше тебе мешать.
– Спокойной ночи, Макс.
– Приятных сновидений, Джорджия.
