Виктор Блытов
Кузя
– Николай Михайлович! – внезапно перебил его полковник Науменко, – ты будь ласка, не запугивай офицеров! Нам вопрос твой понятен, но пойми и нас! Мы возрождаем традиционную казачью службу. Отобрали сюда лучших людей, уже имеющих боевой опыт в специальных подразделениях. Я думаю, что за неделю, которую вы здесь пробудете, вы измените мнение об этом казачьем отряде. Ваши знания, умения и навыки им пригодятся во время проведения специальной операции, ради которой все это затевалось даже не нами с вами.
Полковник хмыкнул, тряхнул головой, снял фуражку, расстегнул портфель и сказал:
– Тогда приступим! Времени лишнего нет! Соберите отдельно снайперов, отдельно саперов, отдельно связистов и разведчиков. С офицерами сегодня буду заниматься я и специалисты ФСБ, а остальные специалисты нашего центра будут заниматься с бойцами! – он немного поперхнулся, так как, видимо, хотел сказать «спецназовцами», но в последний момент передумал.
Кузьма вызвал Волкова и тот повел офицеров к уже построенному отряду. Кузьма хотел скомандовать сам, но его не отпустил полковник Цвигун.
– Вы, Кузьма Степанович, как командир отряда «Тамань», должны быть здесь. Кстати, имеете нашу специальную подготовку?
– Никак нет! – покраснел Кузьма, – военно-морское училище имени Нахимова, факультет ракетный, и служба командиром группы и дивизиона на авианосце «Брест».
Цвигун недовольно хмыкнул и выразительно посмотрел на полковника Науменко, качнул головой и продолжил. Полковник Науменко не отреагировал на его выразительный взгляд, а в душе Кузьмы зародилось, окрепло сомнение, справится ли он с поставленными задачами.
«Нет, так нет! Буду просто командиром взвода. Буду учиться всему!» – подумал Кузьма.
– Итак, товарищи офицеры! Вам всем выпала высокая ответственность служить в специальных войсках Главного разведывательного управления Министерства обороны. Конечно, все дело еще спасает то, что вы будете действовать на территории Чеченской республики не самостоятельно, а в составе отряда «Барс», где собраны специалисты, прошедшие нашу специальную подготовку. У вас будет возможность учиться нашему делу у специалистов уже на практике в боевых условиях.
Специфика деятельности наших отрядов заключается в том, что они выполняют специальные задания на территории противника. Задания, связанные с устранением руководящего звена противника, по созданию нервозной обстановки за счет проведения террористических актов в тылу противника, срыва выполнения задач противником за счет нанесения точечных ударов в наиболее болезненные точки, по проведению разведывательной деятельности на территории противника.
Противник у вас подготовленный, обученный в лучших центрах НАТО и в наших центрах подготовки! – полковник повел головой и выразительно опять посмотрел на полковника Науменко, – имеющий большой опыт боевой, разведывательной деятельности.
Как я сказал, в их составе и специалисты нашего профиля, прошедшие подготовку в специальных центрах подготовки ГРУ и ФСБ, что значительно осложняет нашим подразделениям выполнение их задач. Ну, да не Боги горшки обжигают! – он улыбнулся, – поэтому и будем вас готовить, насколько нам позволит время и обстановка. А обстановка очень сложная. Мы понесли большие потери, особенно при штурме Грозного и в последующих операциях. Мы потеряли несколько наших лучших групп в тылу противника. Нам противостоит очень хорошо подготовленный противник. В этом году наше командование планирует перенести боевые действия в горы, где существует хорошо разветвленная сеть боевых отрядов, лагеря подготовки и пути снабжения. Наш отряд, который должен действовать на этом направлении, понес значительные потери, которые не позволяют ему выполнять поставленные командованием задачи. Резерва для пополнения потерь у нас, как всегда, не оказалось! – полковник сжал губы, опустил голову и продолжил, – ваша задача не просто пополнить этот отряд, имеющий условное наименование «Барс». Ваше задача – обеспечить выполнение этим отрядом сложнейших задач, оказать содействие и помощь. Вы будет действовать на самом сложном направлении – на южном. Поэтому давайте вместе изучать то, что мы знаем и готовы вам передавать, учиться тому, чему мы сможем вас научить. Теперь о кадрах! Всех бойцов вашего отряда мы внимательно изучили. Все вы подходите нам по своим качествам. Мы вместе с товарищами из ФСБ всех допустили вас к проведению операций на территории Чеченской республики – Ичкерии.
В течении дня все офицеры изучали теорию разведывательного дела, изучали высшее руководство Чечни их биографии, близких родственников, привычки. Отдельно изучались особенности чеченского общества, чеченского менталитета, тейповой организации. Так же изучались особенности ведения контрразведывательной и разведывательной деятельности, способы вербовки агентов, выявлению агентов, психология вероятного противника, способы маскировки, ведения радиообмена, шифрования сообщений, особенностям использования средств связи, организации связи в сетях ГРУ и ФСБ. Изучали всех командиров бандформирований, действующих на территории Чечни.
Отдельно проводились занятия с Кузьмой и Николаем Николаевичем. К их подготовке руководство подошло особенно тщательно.
В это же время личный состав, разбитый по подразделениям, занимался подготовкой со специалистами ГРУ и ФСБ. Саперов обучали способам приготовления взрывных устройств, способы их установки, противодействию разминированию в тылу врага. Снайперов учили способам маскировки, выбора места, способам действий против противника. Связисты изучали способы ведения радиообмена, изучали структуру радиосетей противника, позывные полевых командиров и особенности их связи. Разведчики занимались ведением разведывательной деятельности, захвата пленных, проникновению на охраняемые объекты, проведения физического и огневого контакта с противником, стрельбе с двух рук, бросанию специальных ножей с выбрасывающимися лезвиями.
В конце дня уставшие офицеры после двадцати одного часа непрерывной работы собрались в комнате совещаний. Полковник Цвигун по очереди предоставил слово прибывшим с ним офицерам.
– Подготовка саперов вполне приличная и на голову выше общеармейского уровня! – доложил подполковник Гусаров, – самое интересное, что их специалисты способны решать большинство наших вопросов и имеют боевой опыт. Особенно хочу отметить высокую подготовку саперного разведотделения, – он посмотрел в записную книжку, – под командованием Беслана Мирошенко. Признаюсь, что нам есть чему у них поучиться!
Цвигун покраснел.
– Средняя армейская подготовка – это полковой или дивизионный учебный центр! А это недостаточно в боевой обстановке, особенно для подразделений нашей направленности. А нам в Чечне противостоят профессионалы, подготовленные в специальных лагерях ЦРУ. Сейчас у нас в России схлестнулись две разведывательных школы: наша и американская. На практике проверяется, какая из них правильнее и сильнее духом и подготовкой. В чем-то побеждаем мы, в чем-то они.
– Я считаю, что специалисты этого отряда смогут им нормально противостоять! – сжав губы, ответил подполковник Гусаров, – еще недельная подготовка с нашими специалистами поможет им устранить и отшлифовать некоторые шероховатости. Я думаю, что отряд будет готов в срок к выполнению поставленного задания!
Следующим докладывал капитан Игнатьев:
– По снайперам я могу сказать только положительное. А можно узнать, кто их готовил? – спросил он, обращаясь к Кузьме.
– Отец Михаил! – Кузьма представил священника, – в прошлом капитан-снайпер, имеет опыт Афганистана.
– В каких частях воевали, святой отец? – с некоторой усмешкой спросил капитан Игнатьев.
– Разведка ВДВ! – ответил, улыбаясь в свою черную бороду, отец Михаил.
Цвигун откинулся на своем стуле и повел головой. Затем поднес руку к лицу и почесал щеки.
– Извините, святой отец, а что вас, боевого офицера привело в церковь и к вере?
– Возможно, грехи, совершенные за службу, а может, свое понимание долга перед людьми и Богом! – коротко ответил отец Михаил.
Доклад связиста также был весьма положительным, но самые лестные отцовы об отряде дал специалист по единоборствам и проведению разведки Владимир Юнгенович Ан.
– Уровень подготовки взвода разведчиков и боевого взвода позволяют хоть завтра решать им поставленные специальные задачи. Я удивлен их высоким уровнем боевой подготовки, способности вести рукопашный бой даже с несколькими противниками. Это очень хорошая школа. Сказали, что в этом огромная заслуга командира отряда и командира взвода разведки.
Полковник Науменко выразительно посмотрел на Цвигуна и улыбнулся в свои усы. Цвигун посмотрел на Кузьму Гусаченко и повел головой.
– Хотелось бы знать – откуда такой высокий уровень специальной подготовки у простого морского офицера? – спокойно и вежливо продолжил Ан, посмотрев на Кузьму.
Кузьма покраснел и коротко ответил:
– Я с детства увлекаюсь восточными единоборствами и во многом, благодаря именно этому, мне удалось усовершенствовать систему ведения рукопашного боя.
– И что, вы сможете противостоять самому Ану? Он же чемпион России по рукопашному бою? – спросил, сомневаясь Цвигун.
– Сможет! – внезапно перебил Осипович, – товарищ полковник, я прошел вашу подготовку и могу ответственно сказать: то, что умеет Кузьма Степанович – заслуживает тщательного изучения в нашем центре подготовки и внедрения в деятельность спецназа ГРУ.
Последними выступали специалисты ФСБ.
– С нашей точки зрения уровень подготовки отряда достаточный для решения наших специальных задач. Если усилить отряд несколькими нашим специалистами антитеррористического центра, то вполне они могут выполнить задачи, поставленные нашей организацией! – он, видимо, хотел сказать «конторой», но в последний момент ушел от сленгового сокращения, – таких специалистов мы вольем в ваш отряд уже в Чечне. У них есть даже специалисты по Чечне, знающие в совершенстве чеченский язык. Они активно его изучают.
– Ну, что! – встал Цвигун, – судя по докладам специалистов не все так плохо, как я думал, когда ехал сюда! У нас, я имею ввиду наших специалистов, есть возможность в течении недели оказать вам помощь по своей части, чем мы и займемся! Так что, Кузьма Степанович, приготовьтесь сами и подготовьте людей к интенсивной работе в течении всей этой недели и днем, и ночью. Сегодня в ночь я ухожу с разведвзводом на скрытый марш-бросок к Горячему ключу. Проверю их подготовку в движении.
– Товарищ полковник, пеший марш-бросок или конный? – спросил Осипович.
– А что, у вас и кони есть? – заинтересовался Цвигун.
– Так мы ж казаки! – усмехнулся Кузьма.
– Тогда пеший! – ухмыльнувшись чем-то своему, ответил Цвигун.
– Пеший, так пеший! – ответил Осипович и отпросился готовить разведвзвод.
Всю неделю отряд занимался усиленно со специалистами центра. Специалисты центра обучали различным премудростям.
– Вот так бы весь месяц! – жаловался Кузьма Науменко.
– Ты уж, Кузьма, не подведи нас с атаманом! Цвигун предложил командиром отряда назначить своего волкодава, но мы с атаманом категорически настояли на твоей кандидатуре. А то что за казачий отряд без казачьего атамана? Смысл теряется!
К концу недели Цвигун вынес на собрании офицеров общее решение специалистов.
– Мы, Кузьма Степанович, дали вам все, что возможно дать за эту неделю! Спасибо вам, я буду докладывать, что вы готовы к ведению боевых действий, как специальный отряд, подчиняющийся ГРУ.
Кузьма, Николай Николаевич и Осипович провожали специалистов к микроавтобусу.
Науменко отвел в сторону Кузьму и Николая Николаевича и тихо сказал:
– Ожидаются торжественные проводы вас к месту назначения. Это будет через два дня, но я завтра позвоню и проинструктирую. Ждите на проводы нашего верховного атамана Никиту Прокофьевича, с ним обещал быть наш кубанский и черноморский Владыко и будет в полном составе Совет стариков Кубанского казачьего войска. Догадываешься к чему?
– Догадываюсь! – нахмурил свой лоб Кузьма, – мне для перевозки минометов нужны еще два УАЗика.
– Да будут тебе послезавтра же УАЗики. С шоферами?
– Нет, своих найдем. На УАЗики найдем!
– Ну и аюшки!
Офицеры пожали отъезжающим руки.
– Кузьма Степанович, вы – прирожденный разведчик и чего ради вас занесло в морское училище? – пожимая руку Кузьме, сказал, улыбаясь Цвигун, – я верю в то, что мы продолжим наше знакомство. У нас ведь как: вход – рубль, а выход – два!
На следующий день позвонил Кузьме Науменко.
– Послезавтра утром часов в 10 весь отряд в парадной форме построй. Приедем мы на машине, старики-казаки на автобусе и, не дай Бог, сам губернатор с журналисткой братией прикатит. Будем его просить не приезжать на проводы. Но он захочет, узнав, что это казачий отряд.
– Да уж постарались бы без особой помпы нас проводить, зачем лишний шум? Это же демаскировка! – попросил Кузьма.
– Иначе нельзя. Это тоже политика! Готовьтесь! Я думаю так же, как и вы, но нас не поняли!
Кузьма вызвал всех офицеров и поставил задачи в связи с празднованием окончания обучения.
Утром Кузьма собрал в штабе всех офицеров и поставил им задачу по встрече высокого руководства.
Приехавший из Краснодара, уезжавший со своими коллегами, весьма довольный поездкой, Николай Николаевич остался с Кузьмой после всех.
– Что приуныл, атаман? Принята наша концепция. Буду готовить опергруппу по внедрению в бандформирование. Но все это между нами. Чем меньше народа в курсе этого дела, тем больше шансов на успех. Да, помогли они нам здорово. Всегда бы так! – отозвался со своего стула Николай Николаевич и, вынув из внутреннего кармана расческу, зачесал назад непослушные волосы, – еще бы месяцок позаниматься. Хуже не было бы, а только лучше!
– Много дали, значит, много спросят! – философски отозвался Кузьма, откинувшись на стуле.
– К вам можно, товарищи командиры? – просунул в дверь голову Осипович.
– Заходи, Миша! – уныло ответил Кузьма.
– Смотрю, огонек! Думаю – дай загляну на секундочку. Вопросик есть коварный. Мирошенко притащил откуда-то прибившегося пса и дал ему кличку Есаул, обучил пса разыскивать мины и многим другим премудростям сапера. Берем пса с собой или прекращаем эти эксперименты?
– Берем, берем! Классный пес! Мы видели! – отозвался со своего стула Николай Николаевич, – в чем проблема то?
– Проблема самая прозаичная! Если берем, то надо ставить на довольствие, а не кормить отбросами!
– Значит, берем Есаула на довольствие! – резюмировал Кузьма, – передай нашему начальнику тыла мое приказание. И до утра послезавтра отпустите всех, кто не на дежурстве, к родителям и женам – у кого они недалеко. Пусть попрощаются. О задании отряда ни слова, никому, проинструктируйте, как следует! И кто не прибудет к восьми утра – тот будет отчислен из отряда!
К вечеру в самой большой комнате штаба, называемой всеми совещательной комнатой, собрались все офицеры, не уехавшие прощаться с близкими.
Отец Михаил встал. За ним встали все.
– Отче наш! Иже еси на небесех… – начал он небольшую молитву, прочитав, перекрестился и сел.
За ним перекрестились остальные и все сели на заранее приготовленные стулья и табуретки.
Кузьма поставил задачу по смотру и приведению в порядок обмундирования казаков и их вооружения. Форма одежды пятнистая с маленьким красным квадратом на груди с надписью «Тамань», в черных шапочках, в разрезах курток – флотские тельняшки. Миронову приказал вывести всю технику из ангаров и построить на площади перед штабом. Разведчикам приказал быть с конями в составе конной группы.
Миронов доложил, что принял у Ускова еще дополнительно два ЗиЛ-130 для буксировки минометов. Шоферы на ЗиЛ-130 изысканы среди самих минометчиков. Машины всячески проверяются механиками группы.
Осипович доложил, что в составе взвода разведки тридцать человек, одна собака и сорок два коня. Кони все в хорошем состоянии благодаря усилиям Хорошихина, бывшего в гражданской жизни ветеринаром в станице Ассиновской, и самих разведчиков. Обязанности кузнецов выполняют Воронко и Погребец, знакомые с этим делом с гражданской жизни. Требуется дополнительное снаряжение для лошадей – попоны, уздечки, седла, запасные подковы. Он положил список перед Кузьмой, который приказал хорунжему Сыркину изыскать требуемые Осиповичем предметы снаряжения.
Хорунжий Плахов доложил о состоянии медицинской части. О необходимых медикаментах и инструментах. Доложил, что в санчасти находятся на излечении три рядовых из-за полученных мелких травм: один с легкими травмами, полученными во время занятий по борьбе, один укушенный за плечо лошадью и один заболевший гриппом.
Отец Михаил рассказал о высоком состоянии духа у казаков и попросил скорее решить вопрос с «пьяным» отделением.
– Пожалуй, теперь пора начинать самое интересное! – сказал, вставая, Кузьма. – Волков, заводи провинившихся!
По команде Волкова вошли четыре бойца, опустившие головы.
– Спецназовцы Рыбалко, Самарин, Меркурьев, Гордиенко! – представил Кузьма провинившихся всем собравшимся, – организовали пьянку во время подготовки к ведению боевых действий. Поставили отряд в сложное положение. По-хорошему – их следует отчислить из отряда! Можно решить по казачьему, выпороть провинившихся, но у меня таких полномочий нет! Хотелось бы послушать самих провинившихся, что они думают по поводу произошедшего. И как мыслят?
Бойцы стояли, опустив головы.
– Мы сами не рады, что так получилось! Мы кровью искупим вину! – опустив голову, тихим голосом произнес бывший младший сержант Рыбалко.
– Надо вину искупать не своей кровью, а кровью врагов! – назидательным голосом произнес Осипович, опустив голову и что-то разглядывая на полу.
– Ладно, проехали! Я думаю, можно простить провинившихся, но больше пощады не ждите! Прощаю потому, что нам дорог каждый подготовленный человек. Я вижу, что многие нарушают мои требования. Одни потихоньку курят, эти напились. Как вы будете вести себя там, где от действий каждого будет зависеть жизни ваших товарищей и успех нашего задания?
– Больше не подведем! – пересохшими губами произнес Рыбалко, подняв свою белокурую голову.
– У вас будет новый командир отделения. Люлька – встаньте!
Поднялся с табуретки среднего роста старшина 1 статьи.
– Есть быть командиром штрафного третьего отделения. Я думаю, что мы оправдаемся, и хлопцы добрые, вижу. Не подведут!
– Будем надеяться! – проворчал Кузьма, – теперь по поводу курения, если здесь я мирился, то там мириться не буду. Нарушителям самое строгое наказание – вплоть до отчисления от отряда. Доведите мое приказание до всех казаков! Теперь приятное! Командиром боевой роты назначается опытный капитан Семенов, к нему заместителем и помощником назначается главный старшина Ковпак Николай Иванович, связистом роты назначается бывший старший матрос Рыбалко Виктор Михайлович. Видимо, в таком составе пойдем в Чечню. И самое приятное, дополнительным членом нашего отряда назначается в саперное отделение взвода разведки пес по кличке Есаул. Прошу любить и жаловать нового члена нашего отряда!
Глава 14. Проводы
Были сборы недолги,
От Кубани до Волги
Мы коней поднимали в поход!
(Слова А. Суркова)
Утром Кузьма собрал в штабе всех офицеров и поставил им задачу по встрече высокого руководства.
Приехавший из Краснодара, уезжавший со своими коллегами, весьма довольный поездкой, Николай Николаевич остался с Кузьмой после всех.
– Что приуныл, Кузьма Степанович? Принята наша концепция. Буду готовить опергруппу по внедрению в бандформирование. Но все это между нами. Чем меньше народа в курсе этого дела, тем больше шансов на успех.
– Это хорошо. Правда, я в этом понимаю не очень! – смутился Кузьма.
– Да помогли они сами нам здорово своей радиоигрой. Всегда бы так! – отозвался со своего стула Николай Николаевич и, вынув из внутреннего кармана расческу, зачесал назад непослушные волосы, – еще бы месяцок пообщаться! Да времени нет! Они сейчас уходят в горы и зализывают раны. Самое время подводить к ним наших.
– Я тоже так думаю! – ответил Кузьма, – но готовиться надо. Ведь будут их проверять, как следует. Запрашивать.
– Слишком много разрозненных было у них формирований и во многих были украинские наемники. Помнишь, мы задержали у Кропоткина?
– Помню! – заинтересовался Кузьма, – а что с ними?
– Отпустили! – равнодушно ответил Николай Николаевич, – выдворили на Украину. Пусть сами с ними разбираются. А вот документы все забрали. И можем сделать сами любые.
– Это хорошо, наверное, что есть с чем идти!
– Но легенду надо продумать грамотную. Сейчас над этим работают наши люди.
– К вам можно, товарищи командиры? – просунул в дверь голову Осипович.
– Заходи, Миша! – уныло ответил Кузьма.
– Смотрю, огонек! Думаю – дай загляну на секундочку. Вопросик есть коварный. Мирошенко притащил откуда-то прибившегося пса и дал ему кличку Есаул, обучил пса разыскивать мины и многим другим премудростям сапера. Берем пса с собой или прекращаем эти эксперименты?
– Берем, берем! Классный пес – мы видели! – отозвался со своего стула Николай Николаевич, – в чем проблема то?
– Проблема самая прозаичная! Если берем, то надо ставить на довольствие, а не кормить отбросами!
– Значит, берем Есаула на довольствие! – резюмировал Кузьма, – передай нашему начальнику тыла мое приказание – взять Есаула на довольствие! Нужный пес в саперном деле. Кони есть, а почему собаки не может быть? Даже на фронте были в ту войну. И помогали. И как.
– Понял, я Волкову передам! – ответил Николай Николаевич.
– До утра послезавтра отпустите всех, кто не на дежурстве, к родителям и женам. У кого они недалеко! – сказал Кузьма, – пусть попрощаются! О задании отряда ни слова никому, проинструктируйте, как следует! И кто не прибудет к восьми утра – тот будет отчислен из отряда!
К вечеру в самой большой комнате штаба, называемой всеми совещательной комнатой, собрались все, не уехавшие прощаться с близкими, офицеры, старшины.
Отец Михаил прочитал небольшую молитву, после чего по команде Кузьмы все сели на заранее приготовленные стулья и табуретки. Кто не поместился, остались стоять в дверях и у окна.
Кузьма поставил задачу по смотру и приведению в порядок обмундирования казаков.
– Форма одежды пятнистая со всеми атрибутами морпехов ЧФ, с маленьким голубым прямоугольником на груди с надписью «Тамань», в черных шапочках, в разрезах курток – флотские тельняшки. Миронову вывести всю технику к 20 часам из ангаров и построить на плацу для осмотра! Разведчиком быть на этом построении с конями в составе всей конной группы!
Миронов доложил, что принял у Ускова еще дополнительно два ЗиЛ-130 для буксировки минометов. Шоферы на ЗиЛ-130 изысканы среди самих минометчиков. Машины всячески проверяются механиками группы. Судя по всему, неплохие.
Осипович доложил, что в составе взвода разведки 31 человек и 42 коня, 30 жеребцов и 12 кобылиц. Кони все в хорошем состоянии благодаря усилиям проводника Хорошихина, бывшего в гражданской жизни ветеринаром в станице Ассиновской, и самих казаков. Обязанности кузнецов выполняют Воронко и Погребец, знакомые с этим делом с гражданской жизни. Требуется дополнительное снаряжение для лошадей – 8 попон, 6 уздечек, 5 седел, набор запасных подков – минимум 30 комплектов.
Он положил список перед Кузьмой, который тут же приказал лейтенанту Сыркину изыскать требуемые Осиповичем предметы снаряжения.
Начмед Плахов доложил о состоянии медицинской части. О необходимых медикаментах и инструментах. В санчасти, доложил он, на сегодня находится три бойца: один – с легкими травмами, полученными во время занятий по борьбе, один – укушенный за плечо лошадью и один заболевший гриппом.
– И как они? – заинтересовался Кузьма, – смогут с нами идти или придется оставлять?
– Смогут! Еще как смогут! Рвутся в строй. Хотят идти.
– Смотрите, доктор, чтобы потом с ними не было проблем! Мы все же идем не на увеселительную прогулку. Вы знаете, главное, чтобы они для нас не стали обузой.
– Я думаю, что не станут. А выздоровление возможно и в пути. Свежий горный воздух и хороший, квалифицированный медицинский уход приведут их в нормальное состояние. Я уверен.
Кузьма утвердительно качнул головой.
– Еще вопросы есть?
Отец Михаил встал, оглядел всех присутствующих своим глазами. Правой рукой погладил бороду.
– У ребят сейчас очень высокий моральный дух и это надо поддержать. Я беседовал со многими казаками, так сказать тет-а-тет. И могу всех заверить, что ребята рвутся выполнить задание. У меня нет сомнения ни в одном.
Он еще раз оглядел присутствующих, прокашлялся и остановил свой взгляд на лице Кузьмы, щурившимся от яркого солнечного луча, падавшего ему на лицо.
– Есть проблема!
Кузьма поднял глаза на батюшку.
– У нас не решен вопрос с пьяным отделением. Я говорил с ребятами. Это все сложно. Закон есть закон. Но есть и другая сторона. Это наши бойцы. Они органически стали нашими, и я настаиваю на пересмотре их дела. Если нужно мое поручительство, то я готов его дать.
Батюшка еще раз прокашлялся и сел.
Наступило молчание. Кто смотрел в окно, кто-то опустил голову. И только один батюшка смело смотрел в глаза Кузьмы.
Кузьма обвел всех взглядом, улыбнулся и тихо сказал:
– Давай, Николай Николаевич, расскажи нам, что думаешь по этому вопросу?
Николай Николаевич встал, одернул куртку, немного подумал, заглянул в блокнот и сказал:
– У меня, за исключением этой пьянки, к ребятам претензий нет! Понимаю, что проступок тяжелый и недопустимый. Я говорил с каждым из них, они все очень переживают случившееся. Думаю, что им можно поверить.
Кузьма усмехнулся.
– Следующие опять напьются и будут тоже очень переживать и даже, возможно, плакать. Я понимаю, что если бы мы были простой армейской частью, то возможно это было бы простительно. Выговор там, строгий выговор. Можно же снисхождение сделать. Но мы все же весьма специфическая воинская часть, первая в своем роде! От действий каждого бойца зависит успех общего дела. Зависит не просто успех, а еще и жизнь людей. Смогу ли я им верить? Прошу всех голосовать и высказывать свое мнение.
– Я им верю! – сказал Николай Николаевич.
– Я тоже. Пусть свой грех смывают потом и кровью! – сказал батюшка, привстав.
– Ты, Леонид, что думаешь? – спросил Кузьма.
Леонид встал, покрутил в руках черный берет, свернутый трубочкой, и тихо заговорил:
– Вообще, по положению, в разведку с таким нарушением не берут. Но я поддержу старших товарищей. Попробуем проверить! Малейшее нарушение – и на выход с вещами. Я так предлагаю!
Стали вставать все старшины и офицеры по очереди. Все поддержали Осиповича, который пользовался большим авторитетом среди всех бойцов.
– Малейшее замечание и на выход! – последним высказался старшина Волков.
– Все сказали? – спросил Кузьма, вставая, – я соглашусь с общим мнением! Волков, пожалуйста, пригласи провинившихся!
Волков вышел за двери и через пять минут все четыре фигуранта стояли, опустив головы, перед всеми.
– Вот наши матросы Самарин, Меркурьев, Гордиенко, бывший старшина 2 статьи Рыбалко, то самое пьяное отделение! – представил Кузьма провинившихся всем собравшимся, – провинность их знаете все! Объявляли. То ли сами организовали, то ли не смогли отказаться? Результат – пьянка во время подготовки к ведению боевых действий и учебе. Поставили отряд в сложное положение. По всем правилам и законам мы должны их отчислить из отряда!
– А если выпороть, по-казачьему? – спросил внезапно Волков.
– Можно решить по-казачьему – выпороть провинившихся. Но у меня пока таких полномочий нет и, надеюсь, что не будет. Вы знаете, что у казаков решает это атаман и нужно утверждение совета стариков. Я пока не атаман. Меня никто не выбирал и не уполномочивал на такие наказания.
– Так мы же здесь в военной обстановке, а вы у нас походный атаман. А в походе решает походный атаман без утверждения советом стариков!
– Нет, я не походный атаман! Я пока просто назначенный атаманом Кубанского казачьего войска командир, а мы пока воинская часть, хотя и специфическая, но воинская часть! – усмехнулся Кузьма.
– Так будем же?
– Надеюсь! Хотелось бы послушать самих провинившихся, что они думают по поводу произошедшего!
Четверо провинившихся стояли, опустив головы.
– Мы сами не рады, что так получилось! Мы кровью искупим свою вину! – опустив голову, тихим голосом произнес бывший старшина Рыбалко, – не выгоняйте нас, лучше выпорите, пожалуйста, и мы знаем, что это за дело! Никто слова не скажет. Так я говорю, хлопцы? – спросил он, подняв голову.
– Никто не скажет! – угрюмо сказал высокий детина Меркурьев с спустившимся на лицо светлым чубом, – а кто против – пусть катится на все четыре стороны. Тому я руки не подам. За это дело нужно выпороть нас. А не выпорите, так мы кровью искупим свою провинность!
– Надо вину искупать не своей кровью, а кровью врагов! – назидательным голосом произнес Осипович, подняв голову и с некоторой усмешкой на лице что-то разглядывая на потолке.
– Ладно, проехали! Мне кажется, что вы все осознали, что можно вас простить! Но предупреждаю, что второго подобного случая не будет ни для вас, ни для кого другого! – Кузьма сделал серьезное лицо, – мне вас доверили ваши родители и любимые, и я хочу всех вас вернуть им в целости и сохранности. Понимаю, что это очень сложно! Но я буду стараться! Прощаю вас потому, что нам очень дорог каждый подготовленный человек! Я знаю, что некоторые наши бойцы втихую нарушают наши требования. Как вы будете вести себя там, где от действий каждого будет зависеть жизни ваших товарищей и успех нашего задания – это большой вопрос? Но за вас заступились все присутствующие здесь, и я думаю. Я утверждаю их мнение.
– Больше не подведем! – пересохшими губами произнес Рыбалко, подняв свою русую голову.
– У вас будет новый командир отделения. Люлька – встаньте!
Поднялся с табуретки морпех среднего роста с погонами старшины 1 статьи.
– Есть быть командиром бывшего штрафного третьего отделения! Я думаю, что мы оправдаемся и сможем изменить ваше мнение о нас. Надеюсь, что хлопцы не подведут!
– Будем надеяться! – проворчал Кузьма, – теперь по поводу курения! Если здесь я мирился, то там мириться не буду! Как и с пьянкой! Вторых, третьих китайских предупреждений больше не будет! Это все, что я смог сделать. Нарушителям будет самое строгое наказание – вплоть до отчисления из отряда. Доведите мое приказание до всех бойцов!
Кузьма встал, прошел по комнате и потом, еще раз осмотрев всех присутствующих, сказал:
– Теперь приятное! Командиром боевой роты назначен опытный капитан Семенов, к нему заместителем и помощником назначается старшина 1 статьи Ковпак Николай Иванович, связистом роты назначается бывший матрос Рыбалко Виктор Михайлович. Я вас забираю из отделения! В таком составе пойдем к месту нашего назначения. И еще приятное! Дополнительным членом нашего отряда, бойцом, назначается в саперное отделение взвода разведки пес по кличке Есаул. Прошу любить и жаловать нового члена нашего отряда!
