Виктор Качмарик
Убийство вне статистики
Эту книгу я посвящаю украинскому народу и светлой памяти моих покойных родителей: отцу Степану и матери Валентине.
Рождение, жизнь, смерть. Справедливость, бесправие. Прошлое, вечность, будущее. Любовь, ненависть, ностальгия по умершим нашим близким людям. Ностальгия по детству, по родителям – когда они были молодые и живые. Вечная сказка любви. Вечная повесть подлости. К большому сожалению, годы бегут только вперёд, и это аксиома. Прошлое никогда не вернуть назад. Гонка за богатством. Нищета морали. Материальная выгода как двигатель ненасытной наживы.
Жизнь прекрасна тем, что не знаешь, что будет завтра. Жизнь плоха тем, что не знаешь, что будет завтра.
Всё это Вы найдёте в моей книге.
Мне будет приятно быть мысленно с Вами при прочтении этой книги.
Автор – Виктор Качмарик
© Виктор Качмарик , 2022
© Общенациональная ассоциация молодых музыкантов, поэтов и прозаиков, 2022
Помни о смерти – Memento mori
Приятно на себя смотреть в зеркало? Если тебе семнадцать-двадцать лет – это одно, а когда тебе за сорок? В таком возрасте с головой пускаешься в философию. С высоты зрелого возраста смотришь уже по-другому на жизнь, через призму прожитых лет.
Иду по асфальтному тротуару после дождя, который целую ночь заливал город. На асфальте лежат дождевые черви. Червь думает, что спасся от воды, которая залила его примитивное жильё без удобств цивилизации – норку. Зимой червь пропадает неизвестно куда. Где он сидит? Да кому он нужен! Да, ну и мысли у меня… В мире столько проблем, а у меня ерунда в голове. Интересно, что американские учёные, когда полностью расшифровали ДНК человека, то увидели, что ДНК дождевого червя на пятьдесят процентов похожа на ДНК человека. Вот сидит не такой уж далёкий родственник человека – червь – в своей норке, никому не мешает, время от времени затягивает опавший с дерева лист в своё примитивное жильё. Молча, без эмоций червь втягивает этот опавший лист в свой желудок. Никому такое существо ничем не помогает, но приносит пользу человеку – принимает участие в грунтообразовании. Лежат черви после дождя на асфальте, а человек безжалостно топчет их своими ногами. Черви корчатся от боли. У них нет выбора. Червяка может проглотить в это время хитрая ворона. Но лучше курица, ибо она потом снесёт человеку яйцо, которое он потом поджарит на сковороде. Так белок червя попадает в организм человека, который съест куриное яйцо. Но в городе нет куриц. Поэтому судьба у червя на асфальте не перспективная. Если у червя ДНК на пятьдесят процентов похожа на человеческую ДНК, то курица человеку родственник по ДНК ещё ближе.
Да, а может, купить сегодня курицу на ужин? Хоть и родственник курица человеку, но кушать хочется всегда. Как ни крути, а жизнь человека тоже часто бывает бессмысленна – как у червя и курицы. Только у человека намного выше социальный статус и человек намного умнее курицы. Ведь человек ест курицу на обед, а не курица ест человека. Человеческий статус не мешает морально проглотить человеку другого человека. И хочет человек набить своё портмоне шелестящими купюрами. И для этого мы сожрём другого человека почём зря. Есть деньги – жизнь превратится в цветной прекрасный фильм. Нет денег – жизнь проходит не так весело. По существу, человек – это те же червь или курица, но намного умнее и циничнее.
Нет, человеческая жизнь прекрасна. Хочется втянуть глубже воздух и громко закричать: «Жизнь прекрасна! Пусть она будет вечно!». Но всё, что имело начало, должно иметь конец! Если вы умерли – значит, жили. А если вы не умерли – значит, не жили. В сорок три года хочется подбить первые итоги жизни. Что будет завтра? Седина на висках подло говорит тебе, что ничто не вечно на земле. С каждым годом всё ближе финал нашей жизни.
Как гласит латинская пословица – «Помни о смерти!», в оригинале «Memento mori!».
Но вспоминайте эту пословицу не для появления у вас депрессии, а для того, чтобы не прожигать драгоценное время вашей жизни и не откладывать на завтра свои планы. Ещё эту пословицу переводят как «Помни, что смертен, и помни, что придётся умирать». И тогда уже не исправишь свои ошибки, не будешь смотреть в звёздное небо вечером, не встретишь рассвет, не обнимешь своих детей. И не напрасно в Древнем Риме во время триумфального шествия римских полководцев, которые возвращались в Рим с победой, за спинами этих полководцев ставили раба, который периодически произносил, напоминая: «Mеmento Mori!». Вот такая философия нашей жизни, которую практиковали ещё в Древнем Риме. Ибо все смертны – и богатые, и бедные, и гениальные, и простые люди! И не надо в жизни зазнаваться, ибо все мы в итоге покинем этот мир. И в памяти останутся только наши добрые дела.
Мы родились, принося нашей матери физические боли. Поэтому даже новорождённые тоже в какой-то степени грешные. Умираем мы часто при болях физических и моральных. И нет ничего вечного. Не мы первые, не мы последние умрём.
Я считаю, что есть четыре важные вещи в жизни человека: это любовь, разлука, ностальгия и смерть.
На каждом кладбище похоронены мечты и личные тайны
Через месяц я запланировал выехать в Англию. Как-то не сложилась жизнь в Украине. Как, впрочем, и у многих украинцев. Я закончил двадцать лет тому назад медицинский институт, начал работать врачом. Но в девяностых в Украине по полгода не платили зарплаты медикам. Государство тогда было банкротом. Я свою первую зарплату получил через восемь месяцев работы в 1998 году. Поэтому позже я пошёл учиться заочно на юридический факультет. Получил второе образование и пошёл работать в украинскую милицию. Нормальный человек не мог более полугода там работать, ибо становилось ему там морально плохо. Нужно было становиться чёрствым взяточником или увольняться. Бывает так, что подозреваемый за взятку становится свидетелем в уголовном деле, а свидетель, наоборот, становится подозреваемым. Порядочный человек должен делать выбор: стать ему таким, как некоторые люди в органах, или бросить эту работу. Поэтому я пошёл работать адвокатом. Но работа адвоката тоже тяготит в современной Украине. И поэтому я, как миллионы украинцев, сейчас ищу работу за границей. Но не всё так просто. Мне нужно купить литовский паспорт. Фото в паспорте будет моё, но фамилия чужая. Потому что украинцам, чтобы работать в Англии, нужна рабочая виза, а её получить практически нереально. А Литва – в Европейском союзе, и это позволяет легально работать в Англии. Через месяц я должен за этот паспорт заплатить три тысячи евро. И это ещё недорого.
Сегодня я хочу посетить могилы отца и матери. Почему-то именно сегодня хочу постоять возле могил родителей и мысленно с ними обсудить свои жизненные проблемы.
Кладбище состоит из двух частей: старого католического и нового православного. Католическое открыли в 1915 году, где начали хоронить солдат Австро-Венгерской империи, а с другой стороны, православной – солдат Российской империи. Солдаты двух империй погибли, убивая друг друга во время нелогичной и страшной Первой мировой войны. И лежит житель австрийских Альп далеко от Родины, как и далёкий житель российского Урала, который находится даже в несколько раз дальше, чем Альпы отсюда, под сырой землёй. А общее кладбище военных-иудеев, которые погибли в двух имперских армиях, находится в другой части города, на старом и единственном еврейском кладбище. Иудеев тоже земля и Тора примирила, хотя воевали по разные стороны фронта. За что солдаты австро-венгерской и российской армии убивали друг друга? За амбиции и большие деньги своих правителей. Да, а империй этих уже давным-давно нет.
Отец мой имел совсем не такой характер, как у мамы. Но в жизни так часто бывает, что Бог в браке парует совсем разных характером людей. Склоняю голову перед могилами родителей. Вспоминаю счастливые картинки своего детства. А ведь у каждого человека есть такие картинки – я уверен в этом. Мысленно прошу прощения у родителей, особенно у мамы, что заставлял нервничать, переживать за меня, не всегда её слушал. Но, увы, уже поздно. Надо было просить прощения при жизни. Но у нас так часто бывает, что извинений уже наяву не услышат родные.
Сейчас в новой части кладбища, православной, хоронят и православных, и католиков. И это правильно, ибо Иисус Христос – один для всех христиан, общий! Не правда ли?
Вот могила дочери моего хорошего знакомого. Она умерла в 27 лет, отказали почки. Осталось двое маленьких детей. За день до смерти она смотрела в окно в больнице и плакала, спрашивая: «За что я покаранная? Почему я должна умирать?».
Вот могила моего соседа. Умер в 48 лет. Много добился в бизнесе, был богатым. Но рак не дал ему шанса выжить. Вроде бы всё было в жизни, но смерть поставила точку в самой жизни, без запятой. Умирают добрые и плохие люди, богатые и бедные, старые и молодые. Среди живых существ только человек знает, что он смертен. Но почему-то человек разменивается по мелочам, ссорится с ближними, льстит, хочет побольше заработать денег, делает подлости другим людям. А тут приходит белая с косой – смерть – и уже ничего не надо, и денег не унесёшь на тот свет, и уже не попросишь прощения у своих родственников за причиненные им обиды.
Человек часто мечтает о том, как он через год сделает что-то, мечтает, как он со своими детьми будет проводить время через пять лет, но смерть забирает его, и не помогут большие деньги, сложенные и сэкономленные им за всю жизнь.
Вот могила судьи, который в конце сороковых и начале пятидесятых, в сталинское время, засудил не одного человека на смерть. Кого-то засудил за то, что он украл на колхозном поле пять колосков пшеницы, и судье было всё равно, что у осуждённого им остались дома голодные дети. Кого-то осудил на смертную казнь по фальшивому доносу, что человек является иностранным шпионом. Кто в то время проверял доносы подлых людей? На старости лет этот судья получал повышенную пенсию. Как-никак заслужил. Родственники судьи всегда приносят на его могилу свежие цветы, а убиенным по вынесенным им незаконным судебным решениям никто цветы не принесёт. Родственники этих несчастных даже не знают, где могилы их родных на бескрайних просторах Сибири, где поросли забытьём места сталинских мест заключения.
Вот возле моего отца похороненный ребёнок, ибо год рождения и смерти один – 1969-й. Ребёнок даже не понял, почему он появился на этом свете. Не оставил потомков, не встречал рассветы, не обнимал любимую. Печаль. А ведь так и есть в этом мире – в тот день, когда мы родились, кто-то умер. А ведь так всегда было и будет! Нужно освобождать биологическое пространство для новых поколений. Как бы нам этого не хотелось – такова наша никчемная жизнь.
Захожу на старую часть кладбища. Старинные склепы. Красивая архитектура старинных захоронений. На меня смотрят фото столетней давности. Вообще я люблю столетней давности фото. С этих столетних фотографий смотрят на нас спокойные, простые лица. Глаза их простые, добрые, доверчивые. Почему-то глаза этих людей не похожи на глаза современных людей, среди которых есть много циничных людей. Может, я не прав? Сейчас много ненатурального: еда, воздух, одежда, человек, любовь.
И тут мне показалось, что все похороненные с завистью смотрят с надгробных плит на меня. «Ты живёшь и радуешься жизни, а мы уже не можем радоваться простому рассвету и солнечному теплу», – говорят их укоризненные взгляды.
И тут я вспомнил слова из стихотворения российского поэта Некрасова, которые он написал в то время, когда сам лежал на смертном ложе:
Скоро стану добычею тленья.
Тяжело умирать, хорошо умереть;
Ничьего не прошу сожаленья,
Да и некому будет жалеть.
* * *
Умираю, как жизнь начинал.
Узы дружбы, союзов сердечных —
Всё порвалось: мне с детства судьба
Посылала врагов долговечных,
А друзей уносила борьба.
Песни вещие их не допеты,
Пали жертвой злобы, измен —
В цвете лет; на меня их портреты
Укоризненно смотрят со стен.
В жизни всегда будет зло и добро, свет и мрак, жизнь и смерть.
Вот часть кладбища, где захоронены жертвы Холокоста. До 1943-го в моём родном городке жило 50 % евреев, 35 % поляков, 15 % украинцев. Но нацистов не устраивало живое еврейское население, и они решили всех их убить. В годы Второй мировой войны, во время нацистской оккупации, в июле 1943-го нацисты в моём городе свезли всех евреев на высокий холм за городом. От новорождённых до стариков. Всех расстреляли и закопали. Местные жители запомнили исполнителя расстрела несчастных – эсэсовца из зондеркоманды. Он сидел за столом, на котором стоял пулемёт, на руках у него были белые перчатки и на столе стоял термос с кофе, и палач в перерывах попивал кофе, держа его руками в белых перчатках и выполняя свою гнусную работу. В ямах, засыпанных землёй, над убиенными ещё трое суток шевелилась земля. Матери с дочерями сплелись вместе косичками, чтобы после смерти могли их по этому признаку идентифицировать, что они родные. Нереальная, трагическая, нечеловеческая фантасмагория. Всех других жителей города – от детей до стариков, украинцев и поляков – заставили смотреть на расстрел этих невинных и несчастных людей. Маме моего учителя по истории, которой тогда было десять лет, тоже пришлось смотреть эту бесчеловечную масакру. Потом эта десятилетняя девочка от увиденной масакры целый месяц заикалась.
У меня от смутных раздумий полезла в голову философия. Что такое счастье? Много ли надо человеку для полного счастья? В чём измеряется счастье? Какая цена счастья? Какая самая короткая дорога к нему? Мы часто, как слепые кроты, роемся в поиске счастья. А потом выходит, что двигаться нужно было в другую сторону. Что такое человеческая судьба? Можно ли обмануть судьбу? Можно ли откупиться от судьбы? Почему нас покидают близкие нам люди? Почему мы должны покинуть этот мир? Почему мы в этой жизни временные пассажиры? Почему мы бессильны против смерти? Почему мы временами ненавидим друг друга?
После этих раздумий я хочу повторить слова венгерской и еврейской поэтессы Ханы Сенеш:
Мой Боже!
Пусть никогда не закончатся
Песок и море,
Шелест волн,
Светлое небо,
И молитва человека.
Хана Сенеш, 1942 (Прогулка в Кейсарию)
На краю кладбища стоит старая часовня, построенная специально для отпевания солдат российской имперской армии, погибших во времена Первой мировой войны. Весной зашёл в эту часовню, просто так, посмотреть. Кто-то поставил на стол крест, обвязав его лентой. На столе стоят бутылки из-под вина и водки. По-видимому, кто-то по вечерам совершает здесь сатанинский обряд. Сейчас всё перемешалось. Кто сейчас определит, где зло, а где добро?
Нужно идти уже домой. За часовней вижу свежую могилу, обложенную венками и цветами. Возле могилы стоит спиной ко мне мужчина лет шестидесяти. Глаза он закрыл ладонями, плечи его содрогаются от рыданий. Мне стало его жаль. Наверное, похоронил жену и теперь остался сам доживать свой век.
Когда родной дом не мил
Открываю дверь своего дома.
С порога жена спрашивает:
– Помидоры купил?
– Нет, забыл, – уныло ответил я.
– От тебя никакой пользы, – говорит зло жена и встаёт в позу.
– Слушай, Ира, давай не будем скандалить, через два месяца я уезжаю на работу в Англию, – я немедленно хочу остановить запал жены и замечаю, что нет старшего сына, это хорошо, он всегда в скандалах стоит на стороне жены.
– Да что ты врёшь про Англию, ты уже два года туда собираешься и никак не поедешь! Не напрасно моя лучшая подруга говорила: посмотри на себя и на него. За кого ты выходишь замуж? – с любимой истерикой заводит жена.
– Слушай Ира, а может, разведёмся реально, а не на бумаге, как до сегодня? – спрашиваю я.
– Что с тобой разводиться, когда у тебя нет денег? Давай, убирайся из дома, – с превосходством отмечает она.
– Почему я должен уходить из дома, если дом построил мой отец? – парирую я и не слышу ответа.
О Боже, как я в последнее время не хочу приходить в свой дом, который сейчас напоминает мне камеру пыток… С женой живем уже двадцать лет вместе. Раньше она после очередного скандала, так любимого ею, от трёх до десяти дней не разговаривала со мной и ровно столько ночей мы не спали вместе. А сейчас, уже последние полтора года, скандалит со мной пять-десять раз на день с обязательным привлечением старшего сына на свою сторону. И последние полтора года она спит со мной один раз в месяц или раз в два месяца. Ну что же меня Бог покарал такой женой?
У неё очень тяжёлый характер. Она вспыльчива и очень злопамятна. Это гремучая смесь. Я имею в виду её вспыльчивость и злопамятность. Но жена моя очень привлекательна: красивые черты лица, длинные густые чёрные волосы, изящная фигура – как будто срисована с этикетки на итальянских колготах. Она – женщина редкой красоты. И это замечают все, кто её видел. И весит моя жена в сорок лет при росте сто семьдесят два, как и весила в школьные годы – пятьдесят пять килограммов. «Ну что, ты же хотел жену, как с обложки глянцевого журнала? Теперь терпи», – успокаиваю сам себя. Значит, такой мой крест – терпеть тяжёлый характер жены. Только за какие грехи я несу этот крест более двадцати лет?
Последнее время характер жены ещё больше испортился. Если бы не надо было приходить домой – никогда бы и не пришёл. А так, вынужденно должен терпеть её истерики. За что мне такая жена? Да, но я же с детства мечтал иметь очень красивую жену. Теперь имею то, о чём мечтал.
Смотрю новости по телевизору и ложусь спать в нашу общую двуспальную кровать. Через пять минут приходит жена и раздевается.
– Слушай, Ира, а зачем ты ложишься со мной спать? Ведь интима у нас нет. Ты слова «спать с мужем» понимаешь слишком дословно, – сказал я с печалью в голосе.
– Ну подумаешь, как знаешь. Не буду я с тобой в одной комнате спать. Пойду на кровать сына. Корчишь из себя крутого, а сам бедный. Бедным ты и останешься всю жизнь. И Англия тебе не поможет, – с превосходством в голосе, подняв голову вверх, отвечает жена с победой на лице.
Через пятнадцать минут приходит младший сын, ему тринадцать, ложится спать на вторую половину. Хорошо, что у младшего характер намного лучше, чем у старшего, коему двадцать лет. Старший совсем характером похож на мать. Те же истерики и скандалы без причин. Ну, такой я ношу крест Божий.
Вспомнились слова выдающегося украинского поэта Тараса Шевченко из одного стихотворения из Кобзаря, которые я перевожу с украинского:
… Хорошо тому богатому:
Его люди знают;
А со мной если встретятся —
Словно не замечают.
Богатого губатого
Девушка уважает;
Надо мной, сиротой,
Смеётся, издевается.
«Или ж я тебе не симпатичный,
Или на тебя не похожий,
Или я не люблю тебя искренне,
Или над тобой смеялся?» …
(Тарас Шевченко)
И написал это стихотворение Шевченко в 1838 году. Да… 180 лет прошло, а проблема для простых, небогатых кавалеров осталась прежней: нет денег – нет девичьей любви.
Только великого украинского поэта Тараса Шевченко прошу вас не путать с украинским футболистом Андреем Шевченко, который играл за футбольный клуб «Динамо» в Киеве, за «Милан» в Милане и за «Челси» в Лондоне.
А вот что ещё написал украинский поэт Тарас Шевченко:
Не женись на богатой,
А то выгонит из хаты,
Не женись на убогой —
Не будешь спать.
Женись на вольной воле,
На казацкой доле;
Какая есть – такая будет,
Если голая, то голая.
Да никто не мешает
И не веселит —
Что болит и где болит,
Никто не спрашивает.
Вдвоём, говорят, и плакать
Легче, наверное;
Не потворствуй: легче плакать,
Когда никто не видит.
(Тарас Шевченко, 1845 год)
Легче плакать. А если хочется плакать, а слёзы не льются? Хорошо терпи. Ты же сам хотел жену, похожую на фотомодель. За что мне такая кара Божья? Да, повторю сам себе тысячный раз, что я несу в своей семейной жизни тяжёлый Крест!
Вот мой сосед – ему за семьдесят лет. Когда он был молодой – много пил алкоголя. Когда он был пьяный, всегда бил свою жену. Его жена десять лет тому назад умерла. Сейчас он не пьёт, но часто вспоминает жену: «Почему нет моей жены? Я теперь сижу сам дома и нет, кому слова сказать, а жена была очень добрая и ласковая». Я лично искренне жалею этого старика-соседа.
Другой мужчина – мой знакомый, жалуется: «Первая жена была плохая, но я её любил. Вторая жена очень хорошая, но я её не люблю».
Парадоксы жизни.
Сон № 1
Медленно погружаюсь в сон. Иду по широкому полю. Какой свежий воздух!
Навстречу мне идёт мужчина лет пятидесяти. Да это же мой отец! Я вижу, что он почти не старый. Но он же и умер, когда ему было почти пятьдесят! Мы узнали друг друга и бросились обнимать друг друга. Как хорошо встретить отца после долгой разлуки.
– Как тебе отец на том свете? – спрашиваю я.
– Плохо. Холодно и одиноко. По правде, хорошо, ведь нет проблем. Но одиноко и холодно. Ведь надо мной два метра холодной земли, – опустил печально глаза папа.
– У тебя, сынок, есть дети?
– Да, папа, два сына.
– Вот тебе, сыночек, повезло – будет, кому на старости утешить.
– Папа, я прошу тебя: вернись назад, в этот мир.
– Сынок, это невозможно! Нет, сынок, не могу. Хочу вернуться, но это невозможно, ибо с того света ещё никто не вернулся.
– Тогда хотя бы, папа, побудь часик со мной. Побеседуем о нашей жизни.
– Нет, сынок, меня там ждут.
– Где тебя ждут, папа? Ты нужен мне, моим детям, будущим внукам.
И папа внезапно отошёл в сторону и превратился в белую тучку, которая поднялась в небо. Я посмотрел на небо. Небо голубое, а в поле кругом цветы, которые насытили приятным ароматом летнее поле. Кому нужно это небо, поле, цветы? Кому нужна эта земля, если я после долгих лет разлуки не могу поговорить с отцом? Боже, если ты есть, – ты справедливый? Если ты всё сотворил, то почему караешь людей смертью? Не карай, Боже, так людей, ведь они такие беспомощные перед смертью! Они хотят жить!
