Виктория Александровна Миско
Моя любимая нота
"Отличная квартира", – подумала Вера, оглядывая спальню.
Они запланировали эту поездку очень давно, когда ещё не было сервисов по бронированию квартир и тренда на съёмку таймлапсов из путешествий. Они запланировали эту поездку, когда волосы Веры были гуще и пышнее, а Кирилл не носил очки с толстыми линзами. 45 лет назад они точно знали, что снова окажутся здесь. Вместе.
Вера несколько минут побродила по комнате, прислушиваясь к звукам на кухне. Вода мерно налилась в кружку, ложка звонко размешала сахар. Кирилл сел за стол, выпрямив спину и поставив стопы параллельно друг другу. Только тогда женщина открыла дверь и вышла из комнаты.
– Тоже хочу чай, – как бы ненароком бросила Вера, проходя мимо мужа.
Кирилл недоверчиво посмотрел ей в спину, и женщина дёрнула плечом, отгоняя лишние вопросы.
– Чай, Кир, чай. Говорю же, больше никакого кофе. – Прямо как сказал тот любезный доктор?
– Да, – ехидно ответила женщина. – Он меня убедил.
Она поставила чашку и села за стол.
Прямо напротив окна высоко к небу тянулись пальмы с узкими зелёными листьями. Небо отливало тёплой синевой. Вера посмотрела вокруг себя и в который раз попыталась осознать, что всё это не шутка.
– Мы в Лос-Анджелесе, дорогой…
Под столом она нащупала его ладонь и нежно прикоснулась. Кирилл замер.
Несколько секунд Вере казалось, что всё хорошо, и сердце уже принялось наполняться радостным теплом, когда мужчина вдруг закашлял, убрал руку и встал из-за стола.
– Нам пора.
– Пора, – удручённо произнесла женщина. – Прямо сейчас.
– Угу.
– Хорошо.
Вера посмотрела на недопитый чай и несколько раз кивнула, чтобы собраться с силами. Сердце снова взволнованно затрепетало, в ушах зазвенело, и женщина распустила волосы, собранные в гульку.
– Красивая причёска.
Кирилл стоял в коридоре и смотрел, как Вера наматывает шарф вокруг тонкой шеи. Она подняла глаза, взглянула на мужа в зеркало и тихо улыбнулась особой улыбкой, в которую всегда вкладывала больше, чем просто благодарность. Женщина знала, как непросто ему сейчас даются такие слова, и поэтому улыбнулась ещё раз.
– Красивый макияж, – кивнул Кирилл.
"Как ты? Справляешься?", – прочёл он в её глазах.
– Думаю, мы всё успеем, – произнесла Вера вслух.
– Нестрашно, – отмахнулся мужчина, и она заметила, как дрожали его тонкие пальцы.
Они вышли на улицу и окунулись в американский февраль. Табло на соседнем торговом центре показывало 17 градусов тепла, и верхушки пальм покачивались от прохладного ветра с океана. Одной рукой Вера держала костюм Кирилла, упакованный в чехол, а другой придерживала подол своего платья.
Мужчина глубоко вдохнул, от чего его грудная клетка увеличилась в два раза, и замер так на несколько секунд. Его пальцы бегали по тёплому воздуху, а нога отбивала ритм. Вера прекрасно знала, что за музыка сейчас звучит в его голове.
Ещё она знала историю о том, как Клара Форд каждую ночь держала керосиновую лампу в холодном сарае, чтобы её муж Генри мог заниматься своим изобретением. Когда никто в него не верил, Клара продолжала быть рядом.
И сейчас больше всего на свете Вера хотела бы молча взять керосиновую лампу и держать её всю ночь напролёт, лишь бы помочь Кириллу. Держать столько, сколько нужно, лишь бы он поверил в себя. Поэтому она просто стояла на тротуаре и ждала такси, внимательно, но ненавязчиво смотря на то, как Кирилл играет свой концерт февральскому воздуху.
Когда он поставил свой последний беззвучный аккорд и плавно опустил руки, Вера очень хотела зааплодировать, но не успела.
– Ничего не получится, – выдохнул мужчина. – Я точно собьюсь, я всё забуду.
Ты видела, видела, что сейчас произошло?
Он сокрушительно хлопнул ладонью по воздуху.
– Я не смогу.
Вера относилась к той категории людей, которые всегда могут найти, что сказать. Какой бы молчаливый она ни казалась со стороны, её слова всегда попадали в самую точку. Только не сегодня. Она стояла в центре мужской мечты и безуспешно пыталась отыскать в себе нужное слово, верное решение, но не было ничего в противовес его страху.
"Ты боишься, это нормально". "У тебя всё получится!". "Я понимаю тебя, я тоже очень сильно волнуюсь". "Я рядом, что бы ни случилось!".
Она молчала, чувствуя себя совершенно ничтожной, ни на что не способной.
Он молчал, чувствуя тоже самое.
Такси остановилось у обочины, и улыбчивый загорелый молодой мужчина добродушно помахал им в окно.
– Не нужно музыки, – тихо сказала ему Вера, присаживаясь на заднее сиденье.
