Виталий Михайлович Егоров
Месть Скорпиона
Часть первая
Загадочное исчезновение
1
– Даш, а Даш, почему сегодня нет Симки?
– Да ее и вчера, и позавчера не было. Зин, может быть, с ней что-то случилось? Она же аккуратная баба, никогда не прогуливала, а тут отсутствует три дня.
– Ой, даже не знаю, что с ней могло случиться. Видать, приболела…
На городском центральном рынке две женщины-коммерсантки средних лет по имени Стрельцова Дарья и Кузьминова Зинаида, изнывая от дневного зноя, лениво переговаривались между собой, обсуждая отсутствие вот уже несколько дней своей соседки по торговому ряду, которую звали Кухтиной Симоной. Было ей сорок два года, торговала она бытовой химией. Дела у нее шли очень даже прилично, люди с охотой покупали заграничные новинки для всевозможной стирки, мойки, дезинфекции, чистки мягкой обивки и твердой поверхности, кремы для обуви, в общем, все то, что призвано облегчить жизнь вчерашнего советского человека, доселе не избалованного достатком этих, бесспорно, нужных для домашнего хозяйства, средств. Человек быстро привыкает к хорошему, и народ потянулся к ней, ведь таких торговых точек с импортной бытовой химией в городе раз-два и обчелся. Тем более было удивительно, что женщина на несколько дней оставила торговлю, ведь каждый день приносил ей неплохой доход, и она по праву слыла на рынке самой богатой. Вела она себя более чем скромно, не шиковала своим богатством, но люди замечали, как она в неделю один раз покупала тут же на рынке у валютного спекулянта доллары, которые тому постоянно отправляли из Москвы для продажи с процентами.
– Все-таки заболела, – вздохнула Кузьминова. – Только почему не попросила вместо себя постоять Веронику?
Вероника, соседка Кухтиной, иногда выручала последнюю, если та отлучалась по неотложным делам, или же болела и не могла стоять за прилавком. Нынче зимой хозяйка слегла в больницу, и Вероника две недели заменяла ее, получая за это вполне достойное жалование.
На следующий день, когда Кухтина вновь не пришла на работу, Кузьминова попросила мужа, который, перетаскав баулы с вещами для продажи, собирался отъехать от рынка:
– Вась, как-нибудь заедь к Симе и узнай, куда она запропастилась. Уже четвертый день ее не видим.
– А оно мне надо? – недовольно поворчал мужчина. – Нужно извозом заниматься, а не за Симкой приглядывать.
– Может, что-то с ней случилось, Вась, поэтому найди время и проверь, – настояла жена. – Ты же все равно будешь мотаться по городу – вот и заскочи по пути.
– Ладно, попробую, – вздохнул муж. – Дай мне ее адрес.
Вечером, забирая жену с рынка, Василий сообщил:
– Был у твоей Симочки. Постучался – никто не открывает дверь, а тут вышла соседка и говорит, что несколько дней ее не видит.
– А соседка не та, которая зимой стояла тут на рынке? Вероникой ее зовут, ты же, наверное, ее помнишь…
– Нет, не та, – помотал головой муж. – Ее-то помню, покупал у нее ваксу, а та соседка, с которой разговаривал, уже старенькая.
– Плохи дела, – сокрушенно вздохнула Кузьминова. – Однозначно, с ней что-то произошло.
– Надо бы сообщить в милицию, – предложила Стрельцова, которая присоединилась к разговору супругов. – Тут частенько заглядывает участковый, у меня есть его визитка…
Визитки были веянием нового времени. Теперь каждый уважающий себя участковый инспектор милиции, и не только он, но и другие правоохранители, считали своим долгом иметь визитки, для чего заказывали их в полиграфии, подчас оставляя там кругленькую сумму. Но что не сделаешь ради поднятия в глазах обывателя значимости своей личности и престижа службы!
Женщина, порывшись в поясной сумке (тоже атрибут нового времени с появлением в стране коммерсантов), извлекла оттуда визитку участкового и произнесла вслух:
– Попов Станислав Захарович, старший лейтенант милиции, опорный пункт номер два, телефон сорок два, сорок два, один.
– Ну и звони ему сама, – ворчливо бросил Василий, собирая вещи в баул. – Свяжешься с этой ментовкой – до ночи не отпустят.
– А кто я ей, чтобы подавать заявление, пусть родственники и подсуетятся, – воспротивилась женщина. – Хотя, и родственников у нее в городе не имеется, иркутская она, там у нее семья, дочка…
– Надо подсказать Веронике, чтобы она подала, все-таки они ближе друг к другу, – предложила Кузьминова. – И, кстати, надо бы и с ней поговорить, возможно, никуда Симка и не пропала, а прохлаждается на берегу Черного моря.
– Нет уж, увольте, не буду я с ней разговаривать! – категорически заявил Василий. – Вы тут меня не впутывайте в свои бабские дела.
– Ладно, утро вечера мудренее, а завтра, если она так и не появится на рынке, все-таки позвоню этому участковому, – решила Стрельцова. – Может быть, рэкетиры утащили ее и держат где-то, ведь могли позариться на ее богатство.
– Могли и позариться, – проговорила Кузьминова, испуганно зыркнув по сторонам. – Вася, побыстрее упакуй баулы, а то скоро появятся эти самые рэкетиры.
Утром, когда женщины только разложили свой товар на прилавки и приготовились к изнурительному дню, пришла Вероника, которая, обеспокоенно оглядев пустое место, где должна была стоять Кухтина, осведомилась:
– Где Сима?
– Мы это хотели спросить у тебя, – испуганно ответила Стрельцова. – Пятый день ее не видим, контейнер на замке.
– Ка-а-ак?! – оторопело протянула женщина. – Все это время ее не было здесь?!
– Нет, не было, – помотала головой Кузьминова. – Мой муж вчера был у нее дома, квартира закрыта на замок.
– И я стучалась к ней, но она не отвечает, – озадаченно проговорила Вероника. – Давеча она сказала, что на этой неделе попросит меня денька два постоять за прилавком.
– Ой, девочки, чует мое сердце – что-то случилось, – судорожно вздохнула Стрельцова. – Может, упала у себя в квартире?
– Как это «упала»? – расширила глаза Кузьминова. – Умерла, что ли?
– Нет, нет, не могла она просто так умереть, – замахала руками Вероника. – Ничем она не болела, на здоровье не жаловалась.
Разговор женщин прервал громкий окрик проходящего мимо контролера рынка:
– Эй, гражданочки, прервитесь! Сегодня надо платить за место, так что готовьте бабки!
– Володя, подойди сюда, – Стрельцова поманила пальцами здоровенного парня с накачанными мышцами, состоящего на рынке в должности смотрителя за торговыми рядами. – У нас пропала женщина, торговка.
– Какая торговка?! – Контролер, более похожий на бандита, а, скорее всего, таковым он и являлся, угрюмо навис над женщинами. – Это та, что с бытовой химией?!
– Та самая, – испуганно пролепетала Вероника. – Кухтина Симона, моя соседка.
– То-то вижу, что место несколько дней пустует, – укоризненно покачал головой громила-контролер. – Но это не освобождает ее от полной стоимости за аренду места.
– Разумеется, – кивнула Кузьминова. – Но ее нигде нет, она пропала.
– А где ее товар? – недоверчиво спросил контролер. – Не слиняла ли подруга, не заплатив за последний месяц?
– Нет, весь товар в контейнере, а он закрыт на замок, – развела руками женщина. – Вот уже пятый день она не появляется здесь.
– А в ментовку сообщили? – поинтересовался работник рынка. – Не хватало мне тут «мокрухи».
– К-какая мокруха?! – еле выдавила из себя Вероника. – Думаете, что она утонула?
Парень смерил женщину взглядом, полным презрения, хотел обидеть ее колким словом, но, передумав, повернулся и продолжил путь, на ходу бросив торговкам:
– Сообщите в милицию. Вечером мне доложите.
Когда контролер исчез из вида, Стрельцова укорила женщину:
– Вероника, ты что, не знаешь, что такое «мокруха»?
– Нет. А что это значит? – невинно захлопала она глазами.
– А это значит, что ее убили, – ответила Кузьминова.
– Ой! – схватилась за сердце Вероника. – Что тогда нам делать?!
Торговки быстро посовещались и предложили:
– Вероника, нам никак нельзя покинуть свои места, а тебе все равно делать нечего, поэтому дозвонись, встреться с участковым, расскажи ему о пропаже Симы. Если он скажет, то напиши и заявление, а мы подтвердим.
– Хорошо, попробую, – вздохнула женщина. – Только скажите, как мне найти этого участкового.
2
Власич посмотрел на часы – было три ночи. Сладко потянувшись, он толкнул Протасова, который тихо похрапывал себе под нос, и шепнул ему на ухо:
– Слышишь какой-то шум?
– Где?! – встрепенулся Протасов, сбрасывая с себя сонную негу. – На улице?
– Тихо! – Власич приложил палец к губам. – В соседней комнате.
Протасов прислушался и шепнул в ответ:
– Ничего не слышу. Кто там может шуметь, там же пусто?
– Давай проверим, – предложил Власич. – Я отчетливо слышал шаги человека, а теперь смолкло.
– Как ты определил, что шаги именно человека? – усмехнулся собеседник. – Может быть, там черт ходит.
– Типун тебе на язык! Пойдем, проверим.
Мужчины встали с дивана и направились в комнату, откуда доносились странные шумы, которых не должно было быть в пустом доме. Осмотрев помещение и не обнаружив ничего подозрительного, они вернулись обратно на свое место и, каждый, думая о чем-то своем, коротал ночь в ожидании появления хозяина дома.
Оперативники уголовного розыска Власич и Протасов вот уже почти сутки сидели в засаде у разыскиваемого преступника Аветисяна.
Накануне в городе убили преступного авторитета по прозвищу Африканец. Последний торговал наркотиками, убийца проник в дом и расстрелял его из пистолета ТТ. Уголовному розыску удалось установить имя преступника, им оказался вышеуказанный Аветисян Арутюн, рейсовик на большегрузе, и начальник криминальной милиции приказал выставить засады по всем известным адресам, где мог появиться убийца. Основным и самым значимым местом засады определили место жительства Аветисяна и туда направили самых опытных оперативников Власича и Протасова. Застав дома жену разыскиваемого, оперативники поговорили с ней, но, ничего не добившись, отправили ее в ближайший отдел милиции, а сами расположились в прихожей квартиры в ожидании появления хозяина.
Власич Анатолий Васильевич, старший лейтенант милиции, был молод, нынче осенью готовился встретить свое тридцатилетие. Пришел он в милицию сразу после армии, сначала работал младшим оперативником, а через три года, когда заочно окончил третий курс высшего учебного заведения, стал полноценным сотрудником уголовного розыска. За спиной уже семь лет службы в уголовном розыске, за это время Власич снискал уважение не только своих коллег, друзей, но и руководства городской милиции. Он сочетал в себе два, казалось бы, противоположных качества личности: вдумчивость и бесшабашность. Быстрый в поступках и делах, не любитель тянуть кота за хвост, он иногда, не выдавая своей заинтересованности, днями мог следить за разрабатываемым им человеком, чтобы взять его наверняка с поличным, что считалось в уголовном розыске «высшим пилотажем». Был такой случай: однажды брали вооруженного преступника, который успел убить четырех человек из обреза и, что примечательно, укороченный дробовик был переделан из украденного когда-то пятизарядного охотничьего ружья, что для сыщиков было в новинку – никто ранее не умудрялся изготовить такое грозное орудие преступления. Когда на срочном сборе у руководителя был назван адрес, где прятался особо опасный преступник, у Власича загорелись глаза, он тотчас хотел побежать в оружейную комнату за автоматом и приступить к задержанию убийцы, но, немного поразмыслив, высказал свое предложение:
– Николай Васильевич, у преступника серьезное вооружение, при задержании может оказать сопротивление, тогда беды не миновать. Нет, я не говорю, что мы проморгаем момент, когда он схватится за свой обрез, но в квартиру как-то надо проникнуть, а это лишние секунды, которые будут в его распоряжении.
Подполковник Николай Васильевич Яшин, немолодой уже милиционер, бывший военный, а теперь руководитель городского уголовного розыска, хмуря брови, поинтересовался:
– Какие у тебя предложения? Время не терпит, его надо брать сегодня, я уже доложил нашему начальству и прокурору города.
– Сегодня и возьмем, – заверил его сыщик. – Только дайте мне время, чтобы разведать обстановку, после чего я выскажу свое предложение.
После недолгого раздумья Яшин распорядился:
– Давай проводи рекогносцировку местности, на все про все я даю тебе часа два, не более. Как получим от тебя сигнал, все выдвинемся туда и приступим к задержанию.
Дом оказался одноэтажным, барачного типа, с общим коридором на двенадцать крохотных квартир. Сыщик знал про этот дом прекрасно, полгода назад здесь было совершено убийство на бытовой почве – женщина во время распития спиртного зарезала сожителя. Она получила условный срок, поскольку ей вменили превышение пределов необходимой обороны, и продолжала жить там же. Квартира, где прятался преступник, находилась в другом конце коридора, поэтому Власич смело постучался в квартиру той женщины. После недолгой возни дверь открылась, и перед оперативником предстала хозяйка в замусоленном халате ядовито-зеленого цвета. По свежему запаху алкоголя сыщик сразу определил, что женщина недавно употребила вермут или портвейн.
– Привет, Клара! – поздоровался он с ней. – Пригласи в квартиру, надо с тобой почирикать.
– А о чем нам чирикать? – икнула она и направилась вглубь квартиры, всем своим видом показывая, что она не возражает против присутствия опера. – Живу тихо-мирно, никого не обижаю, пью на свои кровные.
– Я по другому поводу, – ответил ей сыщик, закрыв за собой дверь. – Меня интересуют твои соседи.
– Шурика, что ли? – спросила она, кивнув в сторону соседей через стену. – Так пошли вторые сутки, как его заграбастал участковый и посадил в КПЗ.
– А что он сделал?
– Нинку свою побил, вилкой в ягодицу ткнул, – поневоле хохотнула хозяйка. – Баба она, конечно, вредная, но не до такой же степени, чтобы вилкой, как котлету…
– Ну и дела-а-а у вас тут! – протянул сыщик, укоризненно покачивая головой из стороны и сторону. – Нет, меня Шурик не интересует, а соседи в конце коридора справа.
– А вот его я не знаю, – помотала головой Клара. – Мужик какой-то, недавно здесь живет.
– Молодой?
– Да, не старый.
– Это его квартира?
– Нет, бабки Моти. Ейному мужу, как участнику войны, выдали квартиру, они и съехали отсюда, а квартиру арендовали этому мужику.
– Ну и как он ведет себя? Не дебоширит, не дерется?
– Нет, нет, ничего плохого не могу сказать про него – культурный такой, всегда здоровается.
– Живет один?
– Вроде бы один. Но видела, как он приводил туда какую-то женщину.
– Она оставалась у него на несколько дней?
– Да непонятно, – пожала она плечами, пытаясь по глазам угадать, чего же хочет от него милиционер.
Подумав, что поговорил достаточно, сыщик решил приступить к вербовке добровольной помощницы и припомнил хозяйке события, произошедшие в недавнем прошлом:
– Клара, ты не забыла, как я помог тебе соскочить с тяжкого преступления и избежать долгой отсидки в колонии?
Женщина подозрительно оглядела сыщика с ног до головы и осторожно осведомилась:
– Помню, конечно. И что ты хочешь от меня?
– Так и быть, Клара, я все выложу, что мне надо, потому что верю тебе, – заговорщически подмигнул ей сыщик. – Нам надо поймать того мужика, который живет у бабы Моти.
– А что он сделал? – недоуменно спросила она.
– Убил несколько человек. Кстати, ты, случайно, не видела у него ружье?
– Убил несколько человек! – ахнула хозяйка. – Он что, бандит?!
– Да, бандит. Так как насчет ружья?
– Нет, не видела у него никакого ружья, – помотала головой она. – Что от меня требуется?
Все это время, пока сыщик разговаривал с хозяйкой квартиры, он усердно думал, какую же комбинацию провернуть, чтобы преступник вышел в коридор без оружия.
«Если попросить Клару постучаться в дверь, убийца, постоянно ожидая подвоха, все равно будет держать рядом обрез, – размышлял он. – Надо создать такую ситуацию, чтобы он сам вышел в коридор без оружия …»
Наконец он решил, как ему поступить, и обратился к женщине:
– Клара, делаем так: скоро прибудут мои коллеги, мы до поры до времени схоронимся у тебя в квартире. Тем часом ты в коридоре в помойном ведре сожжешь газеты. Когда дым заполнит коридор, ты начинай кричать и бегать по соседям и, стуча в дверь, предупреждать их, что начался пожар. Естественно, все выбегут из квартиры, и я, думаю, что интересующий нас человек тоже выскочит в коридор, где мы его встретим как положено и надежно упакуем.
– Ой, а он меня потом не грохнет, что я сдала его ментам? – высказала опасения хозяйка. – Как-никак душегуб, рука не дрогнет.
– Не бойся, Клара, – улыбнулся ей сыщик, – он уже не выйдет на свободу.
– Ну дай-то Бог, – прерывисто вздохнула хозяйка. – Когда ваши придут?
– Я уже бегу за ними, а ты пока приготовь газеты и журналы для поджога.
Вскоре сыщики оказались в квартире у Клары. Хозяйка вышла в коридор и подожгла газеты и, когда люди высыпали в коридор, сыщики растворились среди них, пододвинувшись ближе к двери убийцы. Вскоре выглянул и сам преступник и криком поинтересовался:
– Что за шухер?!
– Пожар! – ответил Власич и ударом в челюсть отправил его на пол.
Сыщики навалились на преступника, тот был в летнем плаще, из-под которого они извлекли тот самый пятизарядный обрез на лямке…
А капитан милиции Протасов Алексей Викторович был зрелым милиционером, ему было тридцать девять лет, он уже пятнадцать лет служил в уголовном розыске. Был не так ярок, как его молодой коллега Власич, отличался усидчивостью, всего добивался тяжелым трудом, и, казалось, что жил на работе. Если иной руководитель с целью проверки ночью заглянет в управление милиции, он непременно встретит в коридоре Протасова и, нисколько не удивившись позднему нахождению оперативника на рабочем месте, поинтересуется, как обстоят дела в городе, на что получит исчерпывающий ответ. Никто особо не интересовался, как родные терпят его полную самозабвенность, да и он сильно не распространялся об этом, но у него была жена и двое детей, которые как-то управлялись с домашним хозяйством при постоянном отсутствии главы семейства. Несмотря на возраст, он не старался продвинуться по карьерной лестнице, должность старшего группы по борьбе с убийствами, где служил и Власич, его вполне устраивала.
– Нет, я все-таки слышал шаги, – проговорил Власич, сильнее укутавшись в куртку и сердито поворчал: – Собачий холод! На улице жара, а тут как в подземелье, до костей промерз!
– А почему я их не слышал? – выразил недоверие старший. – Со слухом у меня пока все нормально.
– Ты задремал, похрапывал себе под нос.
– Неужели? – удивленно вскинул голову Протасов. – Даже храпел?
– Насвистывал, – засмеялся Власич. – Как курский соловей.
Протасов вскочил на ноги и сделал несколько энергичных взмахов руками с приседаниями:
– Непорядок! Так можно и проворонить фигуранта!
Власич решил последовать примеру напарника и, встав, походил из стороны в сторону и посетовав:
– Скоро ночь, а смены не видать. Шеф решил нас оставить на вторые сутки?
– Надо вскипятить чай, – распорядился Протасов. – Порыщи по шкафам, найди чай и сахар, а я тут посторожу.
Совмещенная с гостиной кухня находилась как раз в том помещении, откуда часом ранее оперативник слышал отчетливые звуки ходьбы, и он направился туда в поисках чего-нибудь, чтобы подкрепиться. Осматривая кухонный шкаф, Власич услышал стон, доносящийся из-под пола, от чего у него по спине пробежали мурашки.
– Леша, подойди сюда, – крикнул он своему напарнику, – тут кто-то есть!
Через миг в дверях с пистолетом в руке появился Протасов.
– Где?!
Сыщик молча указал на люк подполья.
– Так мы же сразу проверили подполье, – вытаращил глаза старший, – там никого не было!
– С улицы проникли по тайному подкопу? – озадаченно проговорил Власич, вынув из-за пояса пистолет и передернув затвор. – Давай постоим, послушаем.
Сыщики на миг замерли, и в почти абсолютной тишине услышали скулеж то ли человека, то ли животного.
– По-моему, это собака, – предположил Протасов. – Под полом ощенилась.
– Спустимся, посмотрим.
С этими словами Власич открыл люк и, подсветив фонариком, спрыгнул вниз – лицо обдало затхлостью и сырой прохладой. Подполье было пустое, но между полом и землей было небольшое расстояние, которое, очевидно, тянулось по всему дому. Он осветил темноту, и в лучах света увидел лицо человека, лежащего на земле в трех метрах от него. От неожиданности сыщик вскрикнул: «Есть!» и, помятуя, что преступник вооружен пистолетом, выскочил наверх. Не менее оторопевший Протасов возбужденно крикнул:
– Кто там?!
– Человек! – выдохнул Власич.
– Какой?!
– Очевидно, наш разыскиваемый!
– Где он?!
– Под полом!
– В каком месте?!
Определив примерное местонахождение человека, Протасов несколько раз топнул по полу ногой.
– Эй, выходи, иначе начнем стрелять через пол!
Под полом послышалось нечленораздельное мычание и вскоре донесся звук чего-то тяжелого, падающего на дно подполья. Заглянув туда, сыщики увидели лежащего на земляном полу человека, похожего по описанию на Аветисяна – он не мог встать на ноги, его била дрожь. Направив на него пистолет, Власич спросил:
– Арутюн Аветисян?
Мужчина, лежа, молча кивнул головой.
Протасов спросил:
– Где твой пистолет?
Мужчина продемонстрировал открытые ладони, мол, не вооружен.
Власич спрыгнул в подполье и, схватив за ворот, поднял мужчину на ноги. Тот, весь дрожа, наконец выдавил из себя слова:
– Вы из милиции?
– А откуда же? – усмехнулся сыщик. – Давай вылезай наверх.
Когда разыскиваемый оказался в комнате, сыщики заметили, что тот сильно замерз и дрожал, скорее всего, от холода, нежели от испуга быть пойманным милиционерами.
Отпоив его горячим чаем, Протасов поинтересовался:
– Где пистолет?
– Выбросил. Утопил в воде.
– Не ври, – угрожающе пододвинулся к нему сыщик, – найдем ведь, тогда тебе несдобровать!
Немного подумав, задержанный махнул рукой:
– Пистолет под полом. Там, где я лежал.
– Так ты же мог меня пристрелить! – ахнул Власич.
– Нет, в вас, милиционеров, я бы не стрелял, – помотал головой преступник.
Власич стремглав юркнул в подполье и вскоре вылез обратно, держа в руке вороненый пистолет ТТ.
– А вот и орудие преступления! – счастливо рассмеялся он и поинтересовался у Аветисяна: – Дружок, но ты же спросил, не из милиции ли мы, значит, ты не знал, кто мы такие. Так мог и грохнуть меня!
– Нет, я знал, что вы из милиции.
– А почему тогда спрашивал, откуда мы?
– Для проформы.
– А теперь поведай нам, как ты оказался в подполье, – предложил Протасов.
Из его рассказа следовало: когда сыщики постучались в дверь, Аветисян, предупредив жену, чтобы та не выдала его, спрятался в подполье. Пролежал там долго, сильно замерз, но не мог выйти, поскольку слышал, что в доме находятся милиционеры, очевидно, ожидая его появления. Когда стало совсем невмоготу, решил выйти и уйти через окно, так как по доносящемуся звуку он определил, что милиционеры находятся в прихожей, и через дверь выйти не получится. Тихо вылез из подполья, походил по гостиной и кухне, но, поняв, что незамеченным уйти через окно не получится, вернулся обратно.
– А я думал, что ходит привидение! – расхохотался Власич. – Вот тебе и два самых опытных сыщика – чуть не проморгали преступника!
Протасов достал из папки чистый лист бумаги и положил на стол перед Аветисяном:
– Так и быть, в справке отразим, что пистолет выдал нам добровольно, это учтется в суде. А теперь, пока едут ребята с управления, вкратце напиши, как убил Африканца.
Когда Аветисяна определили в изолятор, была уже ночь. Начальник уголовного розыска Яшин вызвал Протасова, похвалил его за задержание вооруженного преступника и приказал:
– Завтра с утра направь кого-нибудь к участковому Попову. У него материалы по поводу пропажи какой-то коммерсантки, дело пахнет керосином.
Протасов, прежде чем расстаться с Власичем, распорядился:
– Толя, с утречка прямиком иди к участковому Попову – пропала какая-то коммерсантка. Если почувствуешь, что там криминал, то забери все материалы в свое производство, шеф полагает, что дело пахнет керосином. После обеда жду с докладом.
3
Он шел по ночному городу, мечтая о горячем душе и мягкой постели.
В семье Власичей было двое детей – мальчик семи лет и пятилетняя девочка. Сыщик редко видел жену и детей, постоянно пропадая на работе. Но, когда удавалось как-то выкроить время, он его без остатка посвящал семье. Если получалось прийти домой пораньше, когда дети еще не спали, те, крича от радости, бросались в его объятия: «Папа пришел! Когда у тебя выходной, когда пойдем в кино (или в парк, купаться, на природу, если все это происходило летом)?!»
Родные уже спали. Он разделся и, приняв горячий душ, сел пить чай. Проснулась жена и тихо села рядом.
– Ну как, Толя, поймали?
Перед тем, как идти в засаду, сыщик предупредил жену, что не придет домой, поэтому она знала, что муж ищет опасного преступника.
– Наташа, интересная история получилась с этим преступником, – рассмеялся муж. – Расскажу— не поверишь.
Когда он закончил повествование, женщина неодобрительно покачала головой и укорила его:
– Толя, почему такой неосторожный? Если бы он пристрелил тебя в этом подполье, то кто бы воспитывал наших детей?
– Наташа, к сожалению, я очень мало времени уделяю воспитанию детей, все заботы о них только на тебе. Обещаю исправиться.
С этими словами он чмокнул жену в щечку.
Она, смеясь, отмахнулась от него:
– Да ты же совершенно неисправимый со своей нескончаемой работой! Ладно, на дворе ночь, пора спать.
Уже лежа в кровати, он широко зевнул и сообщил:
– Пропала какая-то коммерсантка. Мне поручили завтра заняться этим делом.
– Убили?
– Не знаю, возможно, и убили.
– Какой кошмар, – вздохнула женщина. – Чем она занималась?
– Ничего не знаю, завтра буду изучать материал. Надеюсь, что жива.
– Было бы хорошо, если бы оказалась живой… Толя, а ее, случайно, не рэкетиры похитили и где-то держат под замком, требуя выкуп?
Муж ей не ответил, она приподняла голову и услышала его мерное посапывание.
С утра Власич был у участковых инспекторов милиции. Сыщик хорошо знал Попова, не раз с ним проводил рейды по злачным местам на его обслуживаемой территории. Рынок, где пропала коммерсантка, был в ведении участкового.
– Здравствуй, Стас! – поприветствовал сыщик милиционера. – Говорят, ты потерял какую-то гражданочку, вот по этому поводу я и стою перед тобой.
– Толя, значит, тебе поручили?! – обрадованно откликнулся Попов. – Вчера доложил вашему начальнику о том, что в пропаже гражданки, скорее всего, наличествует криминал, он и обещал отправить сотрудника уголовного розыска.
– Вот меня и отправил, – улыбнулся Власич. – Стас, расскажи подробно, что случилось.
– Значит, дело было так, – стал рассказывать участковый. – Два дня назад ко мне пришла гражданка Хромова Вероника Любомировна и сообщила, что пропала ее соседка, некто Кухтина Симона Гавриловна, сорока двух лет от роду, уроженка Иркутской области, проживающая в Якутске по улице Дзержинского. Эта Кухтина приехала к нам три года назад, арендует квартиру, занимается торговлей бытовой химией на рынке. В Иркутске у нее семья, взрослая дочь и муж, с которым она, вроде бы, в разводе. Неделю назад она перестала ходить на рынок, о чем свидетельствуют соседки по торговому ряду, дома тоже не появлялась, квартира постоянно на замке…
– Может быть, ее труп там и находится, раз квартира закрыта? – поневоле перебил участкового сыщик.
– Вот поэтому я и доложил начальнику уголовного розыска, – ответил Попов. – Надо бы вскрыть квартиру и контейнер на рынке.
– А что нам мешает? – беззаботно выронил сыщик. – Вскроем, проверим.
– Я уже предупредил слесаря с жилищной конторы, – сообщил участковый. – Он с инструментами ждет моего звонка.
– Отлично, молодец! – Власич похвалил милиционера и поинтересовался: – Говоришь, что торговала бытовой химией? Это выгодная коммерция? Как у нее шла торговля?
– О-о-о, сейчас это самая выгодная коммерция! – Участковый развел руки в стороны, изображая масштабы предпринимательства. – На рынке она была самой зажиточной теткой.
– Значит, кто-то мог позариться на ее деньги? – предположил сыщик. – Интересно, где она хранила все свое состояние?
– Не знаю, – помотал головой Попов. – Она постоянно покупала доллары.
– У кого?
– На рынке у валютного воротилы.
– Имя его известно?
– Да, Гришаев, известная личность, на рынке его все знают. Еще его крышуют менты.
– Кто именно?
– С валютного отдела. Однажды я хотел этого Гришаева взять за хобот, так набежали опера с валютного: «Это наш человек, он нам стучит!»
– Враки все это, – усмехнулся Власич. – Никуда и никому он не стучит, а делится с ними, чтобы спокойно торговать американскими бумажками.
– Ну, это ясно, – согласился участковый. – Если бы стучал милиции, то конспирировался бы, а то весь рынок знает, что ему покровительствуют менты.
– Этого Гришаева надо проверить в первую очередь, – задумчиво проговорил сыщик. – Он мог навести на эту Кухтину бандитов.
– Я тоже так подумал, – кивнул Попов. – Ты его и проверь, тебе опера с валютного не будут палки в колеса вставлять.
– А пусть попробуют, – ухмыльнулся опер. – Враз поставлю на место!
– Ну и славно! – облегченно вздохнул участковый. – Приступаем к вскрытию квартиры?
Каменный четырехэтажный дом-хрущевка, находился недалеко от места службы Власича, где Кухтина жила во втором подъезде в двадцать первой квартире, расположенной на втором этаже. Слесарю жилищной конторы пришлось попотеть, прежде чем он вскрыл довольно крепкую дверь с тремя замками, из которых в запертом состоянии находился лишь один с самым массивным ригелем, и милиционеры, еще не войдя в квартиру, заметили разбросанные на полу вещи.
– Фьють, да тут же кто-то побывал, кроме хозяйки! – удивленно свистнул оперативник. – Дело действительно пахнет керосином!
Зайдя в двухкомнатную квартиру, Власич убедился, что кто-то тщательно проводил своеобразный обыск, переворошив все вещи: дверцы шифоньера раскрыты настежь, спальные принадлежности и белье свалены в кучу, пружинный матрас вспорот чем-то острым, с кухонного шкафа посуда перетаскана на стол, несколько разбитых чашек и тарелок валяются на полу, в ванной комнате мыло, моющие средства и предметы гигиены разбросаны в беспорядке.
Понятые, две женщины-соседки пропавшей, и находящаяся здесь же Хромова Вероника, заохали, увидев такую картину:
– Ой, ой, что могло случиться с бедной женщиной?! Ее похитили?!
– Гражданочки, выйдите в коридор, – приказал им сыщик. – Тут могли остаться следы преступления, которые вы растопчете.
Когда женщины испуганно сгрудились в коридоре, Власич поинтересовался:
– У кого из вас имеется телефон? Мне надо вызвать эксперта, чтобы зафиксировать все, что вы сейчас увидели.
– Пойдемте ко мне, – вызвалась Хромова. – Я живу через стенку.
