Виталий Осокин
Эпсилон Эридана
– Нам надо что-то делать с Терентием. Есть какие-то идеи на этот счёт? – обратился к экипажу Капитон.
– Выбросить его за борт, – предложил Богдан.
– У нас каждый человек ценен. Он не убил человека. Это факт, – признал капитан. – Илларион, скажи что-нибудь. Как его наказать?
– Давайте устроим дуэль на кулаках, как в старину. Кто победит – за тем и правда, – предложил Илларион.
– Какая дуэль? Опять твои шуточки. Я же серьёзно, – брюзжал Капитон.
– С тобой или Богданом.
– Я согласен, хочу с ним драться, – поддержал идею Байкалова Вешняков.
– Я не согласен, – сказал Терентий.
– А ты, Ева, что думаешь? Он тебя хочет, – Капитон посмотрел на Еву.
– Он опасен, надо его изолировать.
– Вот она расплата за любовь, – расстроился Терентий.
– Это не любовь, а похоть, – сказала Ева.
Капитон поглядел на Жанну. Та сказала:
– В уголовном кодексе нет статьи за уничтожение андроида.
– Но есть за нанесение вреда чужому имуществу, – вспомнил Богдан.
– Она была моим имуществом, – напомнил Терентий.
– Олимпиада, – обратился к Коричневой капитан.
Коричневая предложила:
– Пусть он сделает что-нибудь полезное для коллектива.
– Например? – капитан требовал конкретики.
Олимпиада пожала плечами.
– Ничего не приходит на ум определённого. Не знаю.
– Тогда я постановляю изолировать Терентия на неопределённое время, – решил Капитон.
– В моём отсеке, – подсказал Терентий.
– В главной библиотеке.
– Какого ляда?
– Будешь готовить экзамен по техническому устройству "Снежка" и астрофизике. Пока не сдашь эти два предмета, мы тебя не выпустим.
– Это самоуправство. Я буду жаловаться.
– Жалуйся. У тебя такая возможность будет – лет так через пятнадцать.
4
В главной библиотеке было просторно. С одной стороны её был овальный иллюминатор. С другой диван, напротив которого была стена с широкой плазмой, на которой можно было просматривать ролики, фильмы, читать тексты, слушать аудиокниги. Терентий лежал на диване, слушая аудиокнигу "Накануне" Ивана Тургенева. Он не заметил, как в помещение вошёл Богдан.
– Вот ты чем занимаешься. Вместо того, чтобы учить рабочий материал, слушаешь всякую дребедень.
– Пошёл ты.
– И что ты нашёл в это чепухе?
– Тут люди настоящие любили друг друга, а не андроидов.
– И как? Успешно?
– По-всякому.
– Рисковый ты парень, Терентий.
– А ты, гнида.
– Что это за слово?
– Ругательство из двадцатого века.
– Начитаешься всякой фигни, потом лезет из тебя дурь.
– Чего ты припёрся?
– Капитон прислал меня, узнать, может быть, тебе надо чего? Три дня уже сидишь тут. Народ волнуется.
– Почему?
– Боятся, как бы ты ещё чего не учудил.
Терентий нажал на паузу пультом и женский голос перестал читать текст.
– Ты раскаялся? – спросил Богдан, садясь на пуф рядом с диваном.
Терентий пожал плечами.
– Странный ты. Я всегда это примечал, – сказал Богдан.
– Какой есть? Богдан…
– Чего?
– Ты зачем отправился в эту экспедицию?
– Как зачем? Это великое дело – встреча с братьями по разуму. Всякий хочет в этом поучаствовать.
– Всякий? Разве?
Вешняков задумался.
– Я вырос в обычной семье, обычный человек. Мой папа работал на мусорном полигоне, а мать на консервном заводе упаковщицей. Мне всегда хотелось быть кем-то больше, кем-то значимее, чем я родился. Потому я поступил в школу астронавтов. И даже не надеялся на такую удачу, на то, что меня выберут из нескольких сотен претендентов, – признался он. – А ты?
– Я? Мне всегда было интересно, что находится за горизонтом, за краем видимого мира, всё неразгаданное. У меня была нормальная семья: мама учитель, папа инженер. А я плохо учился. Много отвлекался: хотел успеть везде, всё узнать. Не знал, куда пойти учиться. Пошёл в школу астронавтов, после того как отработал в природоохранном министерстве пять лет. И учился я неровно. Всё у меня как-то получается сикось-накось.
– Неудачник.
– Да.
– Зря ты согласился на этот полёт.
– Может быть. Интересно, как пройдёт встреча с инопланетянами? Какие они?
– Известно – хорошие разумные существа. Наверняка более высокоразвитые, чем мы.
– Ты уверен в этом?
– Конечно.
– А, если они монстры? Чудовища?
Вешняков вздрогнул.
– Монстры?
– Почему нет?
– Не думаю.
– Мы ничего о них не знаем.
– Зря ты мне это сказал, теперь я буду это обдумывать. С тобой лучше не связываться.
Вешняков с досадой махнул рукой и встал с пуфа.
– Подожди, позови ко мне, пожалуйста, Еву, – попросил Терентий.
– Зачем? Опять твои закидоны?
– Я ей не причиню вреда. Обещаю. Я же люблю её.
– Ты действительно ненормальный.
Вешняков ушёл и через полчаса в узилище Терентия явилась Ева. Она иронично улыбалась. В руке её был пистолет.
– Ты боишься меня, милая? – спросил Терентий. – Готова убить меня?
– Ты сумасшедший. Что за странные слова? Милая?
– Я слушаю аудиокниги русских классиков.
– Вместо того чтобы учить рабочий материал.
– Толку-то от этой учёбы? Я вам здесь совсем не нужен. Лишний человек. Никто не рассчитывает на меня.
– Ты можешь пригодиться в любую минуту, если с каким-то членом экипажа что-нибудь произойдёт. Как ты его будешь заменять, если ты ничего не хочешь учить?
– Я всё знаю. Почти. И потом есть обучающее видео.
– Какой же ты охламон.
Терентий поднёс Еве кресло.
– Сядь. Что ты всё стоишь? Или хочешь на диван?
– Не хочу.
Ева села в кресло.
– Мы могли бы быть прекрасной парой, Ева.
Терентий сел на край дивана.
– Опять ты. Ты же знаешь, что счастливых браков не бывало в природе. Мужчины только эксплуатировали женщин, и добившись своего, не замечали женщин, издевались над ними, ныкали от них деньги и не уделяли им внимания.
– А женщины трепали мужьям нервы, отказывались выполнять супружеский долг под предлогом больной головы, не отпускали их на встречи с друзьями, рыбалку, в баню и на футбол.
– Ты сам всё знаешь.
– Знаю. Знаю из школьных учебников и средств массовой информации. А как, на самом деле, это было мы не знаем – мы же не испытывали это.
– Потому что это вредно. Это сокращает жизни.
Терентий встал, подошёл к Еве, стал на колени у её ног и взял её правую ладонь.
– Что творишь? – Ева попыталась одёрнуть руку, но Терентий её крепко держал.
– Не бойся. Пожалуйста. Я хочу почувствовать настоящую руку женщины. Как ты чудесно пахнешь. Этот запах ни с чем не сравнить.
Терентий гладил пальцами кисть Евы.
– Жизнь. Она так и пройдёт без настоящей любви к настоящему человеку.
– Печально, что она просто пройдёт.
– И ты думала о том же?
– Естественно. Я разумный человек, а не глупый обыватель, живущий примитивными потребностями.
– И к чему ты пришла? К каким выводам?
– Ни к каким. Мы просто умрём и всё.
– Дальше пустота, темнота, ничего, зеро.
– Так и есть.
– Это так несправедливо по отношению к нам.
– Поэтому мы должны, как можно ярче и насыщеннее прожить тот срок, что нам отмерила судьба.
– Потому ты полетела в этой экспедиции?
– И поэтому тоже.
Ева вздохнула.
– Интересно сколько мы проживём ещё? Лет семьдесят или восемьдесят? Это так мало.
– Ты бы хотела ребёнка от меня?
– Я ещё молодая, чтобы рожать. У меня есть ещё время до ста десяти лет.
– Сто десять лет – в этом возрасте мало, кто решается рожать.
– Сейчас и в сто пятнадцать рожают.
– У нас могли бы быть прекрасные малыши.
– Ты приятный парень, но какой-то странный, не такой, как все.
– Я тебе совсем не нравлюсь?
Ева пожала плечами.
– А Валентин твой? Который якобы читает. Он так меня бесит. Что он может читать? Он же не умеет анализировать текст. Только делает вид.
– Старается парень и пусть старается.
– Он так хорош в постели?
– Если честно, я не очень люблю секс.
– Потому что он ненастоящий.
– Потому что мне это просто не интересно. А над тем, чтобы родить я подумаю.
– От меня?
– Возможно.
Женщины рожали гораздо легче, чем в былые доисторические времена. Дети жили с ними, так как наукой было доказано, что мужчинам не дано быть хорошими родителями. Мужчины всегда тяготились воспитанием и заботой о детях, тем более с самыми маленькими. При этом мужчинам разрешалось навещать и присутствовать в жизни своих детей, если мать была не против такого контакта.
Терентий погладил пальцами щёку Евы.
– Ты переходишь все границы, – пригрозила Ева.
– Ты как магнит тянешь меня к себе, ничего не могу с собой поделать.
– Сейчас я встану и уйду.
– Не надо.
Терентий убрал руки, оставшись сидеть на полу.
– Не поверю, что ты никогда не хотела попробовать с настоящим мужиком.
– Хочешь верь, хочешь не верь. Не надо было выкидывать свою Фрейю. Тебя бы не мучала сейчас похоть.
– Это любовь, а не похоть.
Терентий погладил ладонью внутреннюю часть бедра Евы. Та хотела высказать своё неудовольствие из-за этого, но дверь в библиотеку открылась. На пороге показалась Жанна. Она мгновенно сфотографировала взглядом руку Чарского на бедре Томской, но в том момент ей было не до этой скабрезной сцены.
– Они опять прислали сигнал! – сообщила громко Шорох.
– Кто? – спросили одновременно Терентий и Ева.
– Кто-кто, неизвестно кто: братья по разуму, инопланетяне…
