Виталий Штормовой
Тени замка Асмаунт
Глава 6
Перворожденный бежал по коридорам что есть силы, сжимая в руках клинок, который подарила Гисменит. За плечами болталась наспех собранная перед уходом котомка со всеми необходимыми вещами и едой. Его целью был он, безымянный палач названной матери. И для того, чтобы свершилось правосудие, Перворожденному необходимо было добраться до самого конца Замка Асмаунт. А потом он убьет его. Лишит жизни без чувства сострадания и сожаления о проделанном.
Мальчик бежал, не обращая внимания на усталость и все нарастающую пульсирующую боль в ногах, а потом и во всем теле. Но постепенно, как вода тушит пламя, гнев стал угасать, и на смену пришли усталость и опустошение. Сердце колотилось и готово было выпрыгнуть из груди. Юный Рери замедлил шаг, а потом и вовсе принял решение остановиться и передохнуть у подземной реки. Он склонился к самой поверхности воды, оросившись живительной прохладой. На него смотрело лицо, постаревшее, как оказалось, не на один цикл всего лишь за этот день, который он запомнит навсегда. «Зачем он это сделал? – никак не выходила из головы эта мысль. – Ведь даже если Гисменит была смертельно больна, он не должен был этого делать. Кто он такой, чтобы принимать решение: кому жить, а кому умереть?» Перворожденный опустил в прохладную воду голову. Он вспомнил вчерашний сон: «А почему бы сейчас просто не нырнуть в эти такие родные Воды Первоздания и не пуститься в вечное путешествие в поисках ответов на свои вопросы?» Но закончившийся воздух в легких сразу отбросил все мысли о таком решении проблемы. Нужно было идти. Идти к выходу из Замка, чтобы посмотреть палачу в глаза и задать один единственный вопрос: «Зачем?» И теперь это «зачем» стало целью, которой он во что бы то ни стало должен был достичь.
Мальчик продолжил идти по направлению к нижней свалке. К удивлению, на пути ему не попалось ни одного лезгиона. Видимо, кровавый палач настолько напугал их, что те остались дрожать, попрятавшись в свои норы. В катакомбах, которые раньше жили своей жизнью и время от времени наполнялись различными звуками, на этот раз не было слышно ни шороха. Только звуки шагов и дыхания Перворожденного нарушали эту первозданную тишину. И вот наконец перед глазами предстала нижняя свалка Замка, посреди которой зияла черная дыра туннеля, ведущего, как ему рассказывала Гисменит, на кухню, где всем заправляет повар Гаспар.
Юный Рери, недолго раздумывая, с разбега нырнул в темную бездну туннеля. Шаг, другой, третий. А потом, как оказалось, туннель резко изменил направление, уходя вертикально вверх. Мальчик начал долгий подъем, держась за металлические прутья, которые были намертво вмонтированы в толщу стены. Юный Рери опасался, что сверху к нему прилетит мусор, тем самым замедлив движение, а то и вовсе собьет с ног. Мальчик посмотрел вниз на тот путь, который уже преодолел. Падение с такой высоты, на которой оказался, было бы смертельно для него. Но, к счастью, все обошлось. И вот, Юный Рери впервые с момента своего рождения ступил на чуждую территорию.
Перед глазами предстала нижняя кухня. Она ярко освещалась светом из большой кирпичной печи, в которой что-то сильно урчало и шкворчало. Пламя в ней поддерживалось с помощью кожаных мехов, которые приводились в движение хитрым механизмом. В растопку периодически с грохотом залетали куски черной твердой субстанции, отчего жар от печи становился еще сильнее. Повсюду на стенах висели мастерски украшенные головы неведомых существ. «Видимо, – подумал Юный Рери, – Гаспар еще к тому же – и хороший охотник, раз хранит трофеи в таком виде». Большую часть кухни занимали туши, висящие на металлических цепях, прикрепленных к потолку. Мальчик поморщился. Видимо, тот, для кого предназначалась эта снедь, предпочитал только такой вид пищи, исключая из рациона овощи и зелень.
Стойкий запах жареного мяса дал понять Рери, что он не ел уже почти целые сутки. Однако чувство подстерегавшей опасности тут же прогнало прочь мысли о возникшем голоде.
Вдалеке, возле разделочного стола спиной к мальчику стоял повар нижней кухни Гаспар. Он занимался тем, что усердно рубил на куски большую тушу крупного животного. И делал он это настолько мастерски, что плоть отделялась от костей с первого удара. Как только Рери появился на кухне, повар сразу почувствовал присутствие постороннего и прекратил работу. Он замер, прислушиваясь к звукам незнакомых шагов. Потом, когда шаги стихли, повар, как ни в чем не бывало, продолжил рубить тушу на куски. Наконец, когда работа была сделана, Гаспар повернулся лицом к мальчику, который стоял поодаль не шевелясь. Юный Рери сразу вспомнил слова старухи Гисменит: «Запомни, Юный Рери. Почти все, что есть в этом мире, захочет убить тебя. Но никогда, запомни, никогда не проявляй ни перед кем страх или беспокойство. Будь холоден и тверд, как тот камушек из-под ребра каспиломы. Старайся избегать насилия, но, если вдруг возникнет в этом необходимость, будь готов высечь из себя огонь и вступить в бой, не обращая внимания на размер противника. И никогда не отступай, если уже принял решение».
Один-единственный глаз Гаспара уставился, не мигая, на мальчика. Перворожденный вздрогнул. Лицо повара нижней кухни было сильно изуродовано. Его верхняя губа была приподнята, обнажая ряд ровных зубов и десну. Она как бы сливалась со вторым атрофированным глазом, отчего, по всей видимости, у него постоянно пересыхал рот. Гаспару приходилось периодически облизывать языком верхнюю часть рта, смачивая слюной. А вот его тело являло полную противоположность изуродованному лицу. На мускулистое, словно высеченное из камня тело повара был надет кожаный фартук и серые тряпичные штаны, опоясанные куском бечевки. На ноги была надета потрепанного вида кожаная обувь, а руки опоясывала пара ремней.
Гаспар взял со стола кусок мяса, а потом метким броском отправил его в сторону мальчика. Сам он взял еще один кусок сырого мяса со стола и смачно откусил, как бы показывая мальчику пример.
Перворожденный наклонил голову в знак благодарности. Он поднял мясо с пола и положил на стол. Потом мальчик залез к себе в сумку, достал из нее засушенные кусочки каши из сумеречного растения рат, присел на пол и принялся с аппетитом поедать. Повар Гаспар усмехнулся, сел за стол и продолжил дальше наблюдать за трапезой Перворожденного. Когда Рери закончил свой нехитрый обед, Гаспар неожиданно указал рукой в том направлении, откуда пришел мальчик.
– Старуха, – с большим трудом произнес он. – Там.
– Нет, ее больше нет, – тихо сказал Рери. – Она умерла. Ее убили.
Повар промолчал. На миг Рери показалось, что в его единственном глазе промелькнуло выражение отчаяния, которое потом тут же сменилось пустотой. Гаспар встал и показал мальчику рукой в направлении выхода с кухни.
– Ты разрешаешь мне пройти, Гаспар, повар нижней кухни?
Повар кивнул:
– Старуха. Плохо. Неправильно, – выдохнул он.
Повар нижней кухни устало снял с себя фартук и направился в свои покои. На сегодня работа окончена. Рери поднял руку в знак благословения.
– Спасибо, Гаспар, повар нижней кухни. Я этого никогда не забуду, – с грустью произнес он ему вослед. – Названная мать и не подозревала, какой ты. Она была бы очень рада знакомству с тобой.
Он не увидел, как Гаспар помахал ему в след и поспешно спрятал лицо, чтобы Перворожденный не увидел первый раз выступившие на нем слезы отчаяния от только что пережитой потери. Его одиночество отныне обрело абсолютный статус, не оставив никакой надежды на так горячо желанные им перемены.
***
– Ты кричишь и рычишь. Плюешь мне в лицо. Зачем? Твоя слюна не убивает, как это делает слюна раненой ралестиманы. И голос, к сожалению, не обладает даром умерщвлять плоть. Ты знаешь о том, что уродлив и одинок. Одинок как никто другой на этом свете. По сути, ты не видел никого в своей жизни, кроме тех животных, чучела которых так аккуратно развесил по стенам кухни. Но вот, в один прекрасный день на кухню забрела Гисменит. О, как сразу оживились твои глаза! Я вижу в них пламя. Она до смерти перепугалась, когда увидела тебя. Все это я прочел в ее глазах, пока жизнь покидала ее измученное тело. Так что, что же у тебя есть, Гаспар, ответь мне? Эти туши, висящие на цепях? Эти украшенные трофеи на стенах? Эта печка, в конце концов? И все? И все. Так зачем же жить? Почему ты так сопротивляешься? Тшшш, Гаспар, повар нижней кухни. Не кричи. Никто тебя не услышит. Ты отправишься со мной, наверх Замка. К сожалению, другого выбора нет. В силу своей ограниченной природы ты просто не можешь знать, что такое белое и что такое черное. И что черное не всегда черное, а белое вполне себе серое. Все зависит от того угла, с которого смотришь на возможные варианты развития событий. Предоставь мне принимать решение. И да, это не просьба с моей стороны, а приказ, которому ты должен беспрекословно подчиниться.
Глава 7
Когда тяжелая металлическая дверь закрылась за Юным Рери, он запаниковал, подумав, что путь назад отрезан навсегда. Однако она, к удивлению, с легкостью поддалась, открыв обратный путь на кухню, где всем заведовал повар Гаспар. «Ничего, ты справишься, – подумал он, внутренне подбадривая себя. – Гисменит единожды уже прошла этой дорогой, и ты сможешь».
Впереди ждал коридор, в котором стояла кромешная тьма. Ни одного намека хоть на какой-то источник света. Рери достал камушки каспиломы и пару раз высек из них искры. На одну секунду все вокруг озарилось тусклым светом, обнажив перед ним скользкие стены, покрытые белой слизью. Именно здесь, по словам названной матери, живет пожиратель плоти Нисферат. Мальчик поежился, откуда-то повеяло сильным холодом. В надежде, что Нисферат окажется сыт или будет спать в своей колыбели, Перворожденный принял решение идти быстрым шагом, вытянув руки вперед и периодически высекая искры из камней каспилом. Так он и поступил. Мальчик все шел по бесконечному коридору без каких-либо видимых признаков конца, пока не стало казаться, что за ним непрестанно наблюдает чей-то взгляд. Постепенно чувство присутствия рядом стало нарастать, пока не переросло в панику. Возле него явно кто-то был. Он чувствовал кожей малейшее движение воздуха и специфический тошнотворный запах, который то пропадал, то становился совсем невыносимым.
– Сегодня я голоден как никогда. Гаспар вот уже несколько часов не кидает объедки. Но сюрприз, сюрприз. Вместо мертвой плоти ко мне пожаловал Перворожденный. Ну что ж, спасибо и за это.
От этого тихого шепчущего дребезжащего старческого голоса Юный Рери потерял равновесие и упал на пол. Мальчик схватил за рукоять клинок, выставив его вперед, понимая, что, скорее всего, здесь тот ему не помощник. Раздался громкий и раскатистый смех. А потом вдруг к нему приблизилось нечто, взяв холодными руками его руку и приставив кончик клинка к своей плоти.
– Ну что же ты? Давай, проткни меня. А лучше сразу убей. Твой клинок сейчас находится у моей шеи. Как раз в том месте, где будет достигнут максимальный эффект. Я, скорее всего, ничего не почувствую. Лиши меня жизни, и тогда уже ничто не будет стоять на пути к той цели, к которой ты так усиленно стремишься.
Юный Рери, словно ведомый чужой волей не мог пошевелиться. Руки у него сами собой разжались, ослабив хватку, и нож со звуком, разнесшимся по коридору громким эхом, упал на каменный пол. Рери почувствовал, что существо отступило.
– Позволь мне пройти, – проговорил мальчик тихим голосом.
– Нет.
– Почему? Ты убедился, что у меня нет плохих намерений по отношению к тебе. Я всего лишь должен пройти.
Существо захохотало. Звук смеющегося голоса исходил откуда-то сверху.
– Неужели ты думаешь, что сохранил мне жизнь? А Перворожденные не так умны, как об этом рассказывают книги. Запомни, мальчик. Я бессмертен! Меня нельзя убить. Я родился бесконечное число циклов назад во тьме. В ней же и обитаю теперь. Она моя Мать и мой Отец, моя Сестра и мой Брат. Тысячи циклов я кружил во времени и пространстве между миллионами миров, питаясь только тьмой и страхами населявших эти миры существ. Обо мне слагали легенды, мной пугали детей. Но постепенно на мне начала нарастать плоть, и потребности в пище стали расширяться. Понимаешь? Я развивался. Сначала кровь, теплая и питательная. А потом и живая плоть, – звук голоса переместился влево от местоположения мальчика. – Обитая столько циклов в одних стенах, о многом начинаешь размышлять в перерывах между приемами пищи. Но поверь мне, все ответы на самые сложные вопросы весьма просты и, я бы сказал, примитивны. Они на поверхности. И не нужно прилагать усилия на их поиски. Питание, поглощение одного организма другим – вот он, смысл всей жизни, Перворожденный. И тот, кто создал это простое правило, без труда запустил всю эту машину. Если кому-то в этом мире хорошо, значит обязательно кому-то плохо. А счастье и комфорт берется взаймы и обязательно за чей-то счет.
Мальчик попытался незаметно залезть в сумку, чтобы достать камни каспилом и постараться высечь из них немного огня. Но в этот раз не повезло. Существо следило за каждым его движением. Нисферат вырвал из рук Юного Рери сумку.
– Смирись, Перворожденный, со своей участью, – засмеялось хрипло существо. – В конце концов, это не так-то уж и плохо – являться частью цепочки, будучи в самом низу. Меня впереди ждет вечность, познание новых форм и вкусов. А ты пополнишь мою коллекцию кулинарных трофеев. А теперь следуй за мной.
Нисферат взял холодной рукой ладошку Юного Рери, и они направились дальше. Мальчик понял, что они свернули куда-то в сторону от основного пути. Они шли, пока Рери не почувствовал сильнейший смрад. По всей видимости, это и был конечный пункт назначения, где ему предстояло встретить смерть. Нисферат отпустил его руку и раскатистым голосом, который эхом отразился от стен, произнес:
– Узри же, смертный, все величие первозданного замысла.
Нисферат ударил друг о дружку камнями каспилом, и на мгновение перед взором Перворожденного предстала жуткая картина. Они стояли посреди гигантского зала, конца и края которому не видно. Все пространство вокруг было завалено костями неизвестных существ. Лицо Нисферат, бледное и сморщенное, с восторгом смотрело на эту жуткую картину, восхищаясь делом рук своих.
– Ты, как я вижу, восхищен и в то же самое время разочарован. Видимо, ты думал, что свет испугает меня, и я в ужасе скроюсь во тьме? Нет, мой мальчик. Искусственный свет меня уже давно перестал пугать. А теперь, Перворожденный, я предоставлю тебе выбор. Либо я умерщвлю тебя, выпив твою кровь, и ты ничего не почувствуешь, кроме эйфории и головокружения. Либо ты сделаешь это сам с помощью клинка. Я не зверь, в конце концов, и бываю милосерден. Что ты выбираешь?
«Клинок. Только клинок», – подумал Юный Рери. И в ту же самую секунду раздался грохот. В кучу костей упал какой-то тяжелый предмет.
– Новый запах. Я чувствую новый запах! – восторженно закричал Нисферат. – Это абсолютно новый вкус. Кулинарный шедевр! Гаспар сегодня оказался на высоте и превзошел сам себя. А теперь беги, Перворожденный. Беги что есть сил, пока я не передумал.
И Юный Рери побежал. Побежал как никогда раньше, высекая снопы искр камнями каспилом. Сегодня ему так же, как и ранее старухе Гисменит, благоволила судьба, вырвав из лап создания ночи.
***
– Ты только что обглодал последние останки своего единственного кормильца, повара нижней кухни Гаспара. А точнее, последнее, что съел, была его нога. Да, это не смешно. Согласен с тобой. Однако некоторое время назад ты говорил о том, что это кулинарный шедевр. Ты сам себе противоречишь, определись уже, пожалуйста. Ну и что же дальше? Как ты теперь собрался выживать без пищи? Считаешь, что сможешь переродиться в иную форму, как это уже делал ранее, и у тебя получится покинуть эти стены? Нет, мой друг. Хотя, в какой-то степени, я дам возможность сделать это. Мне, кстати, очень интересно было послушать твое мнение о строении мира и ответы на все извечные вопросы. Но, к сожалению, это совсем не совпадает с моим мнением. Хочешь его услышать? Нет? Ну что же, в отличие от тебя я не люблю предоставлять выбор. Так вот. Всем в этом мире заправляет не пища, а хаос. Абсолютное разногласие. Если бы все жило по каким-то законам, то развитие застопорилось бы, остановилось. А хаос привносит нарушение миропорядка. Он рождает новые законы, по которым продолжает жить мир. И так по бесконечной цепочке, которая в конце концов привела к тому, что мы с тобой сейчас сидим друг напротив друга и рассуждаем о природе вещей. Ты считаешь, что ты один из законов этого мира, который неизменен? Слагаемое, без которого все рухнет? А я докажу всем обратное. И хочу убедиться в правоте своих слов сам. Когда тебя не станет, сомневаюсь, что что-то изменится в этом мире. Но если стереть сотню таких, как ты, тысячу или даже миллион, то мироздание пошатнется. Оно не сможет выстоять. И мой эксперимент завершится новым миропорядком, отличным от сегодняшнего. И кто его знает, может быть, тогда я присяду, посмотрю на дело рук своих и решу остановиться. Ибо это будет мир без каких-либо законов. Ну а пока, не будем терять времени, нам с тобой предстоит пройти долгий путь.
Глава 8
Ну, вот и настало время Юному Рери встретиться с красавицей Растимэ. Именно здесь названная мать закончила свой путь к вершине Замка Асмаунт и вернулась обратно в катакомбы, преследуемая телохранителями. Мальчик стоял в нерешительности перед деревянной дверью, ведущей в покои Растимэ. Пути назад уже не было.
Перворожденный толкнул дверь и оказался в большом освещенном зале. Из продолговатых проемов окон струился яркий свет. От этого у Рери сильно разболелись глаза. Природный свет был незнаком ему с самого рождения. Мальчик зажмурился, пытаясь отогнать болезненные ощущения. Наконец рябь стала проходить, и он начал постепенно приоткрывать глаза. И первое, что он увидел, это была сидящая перед ним на коленях прекрасная женщина. Белый наряд из полупрозрачного материала струился по изгибам ее безупречного тела, приоткрывая плечи и тонкую белую шею, которую украшало колье с красным камнем в центре. Длинные черные волосы ниспадали до плеч, немногим прикрывая прекрасную грудь. От нее исходил дурманящий аромат, от которого у мальчика сильно закружилась голова. Хотелось упасть в ее объятия и уже никогда не покидать их. Она смотрела на него взглядом полным нежности и доброты, изучая каждый его сантиметр.
– Такой чистый и такой невинный, – она провела ладонью по его лицу и поцеловала нежными губами в лоб. – Ты первый Перворожденный, которого я встретила. Можешь себе это представить? Я Растимэ. А как тебя зовут?
Мальчик собрался с силами, пытаясь унять нотки волнения в голосе:
– Меня зовут Юный Рери.
– Конечно, ты Юный, конечно, – прошептала она, поднося палец к его губам. – Знаешь ли ты, мой мальчик, что за тысячи циклов ты первый Перворожденный, который появился на свет. Ты большое чудо, озарившее светом этот мир. Я не знаю, в чем твое предназначение, но уж точно не в том, чтобы погибнуть в стенах этого Замка, из которого, как говорят, нет выхода. По крайней мере, нет выхода для меня. Да, не удивляйся. Я здесь пленница. Такая же пленница, как и те несчастные, которых привели сегодня ко мне прожить их последний день в этом мире.
Растимэ показала в направлении дальней части комнаты. И тут только Рери обратил внимание на большую резную кровать, на которой возлежали трое мужчин и одна женщина. На их лицах читалось блаженство. Всяческие яства и напитки украшали рядом стоящий стол.
– Растимэ, пойдем к нам, – прокричала девушка, вырываясь из крепкой хватки хохочущих мужчин. – Зачем ты тратишь время на этого ребенка? Оставь его. Мы хотим умереть в твоих объятиях, слившись в едином порыве блаженства и экстаза.
Растимэ улыбнулась, сделала жест рукой, прося дать ей еще немного времени:
– Я не могу отпустить его, не поговорив. Это же просто чудо – встретить Перворожденного, еще и у себя в покоях.
Она повернулась к Юному Рери и сказала тихим голосом, обращаясь уже только к нему:
– Прости нетерпение этих людей. Высший суд приговорил их к смерти за совершенные преступления. А я их награда, проводник в новый мир. Мир без насилия и злобы. А теперь расскажи мне. Расскажи мне все, начиная от твоего момента рождения до того, как ты появился здесь. Не упускай ни одной детали, прошу тебя. И я позволю пройти дальше. Мои телохранители не посмеют остановить тебя, ибо ты невинен.
И Юный Рери рассказал ей все. Поведал о моменте своего рождения, о встрече с Гисменит, о знакомстве с месмильдиром, о посещении нижней свалки Замка Асмаунт, о жизни в катакомбах, смерти названной матери, встрече с поваром нижней кухни Гаспаром и обитателем тьмы Нисферат. Растимэ слушала внимательно ни на секунду не прерывая мальчика и совершенно забыла об остальных присутствующих в этой комнате.
И вот, когда рассказ почти был закончен, неожиданно на окна упали решетки, на дверях защелкнулись замки, и комната озарилась холодным голубоватым светом. Красавица Растимэ в ужасе вскочила со своего места, бросившись к дверям:
– О нет! Нет! Почему все двери закрылись? Почему так рано? Он не должен это видеть! Только не он. Пожалуйста, пожалуйста, смилостивитесь и выпустите мальчика отсюда.
Растимэ обращалась к невидимому собеседнику, бегая в панике по комнате и стуча во все двери. Но в ответ была гробовая тишина. Растимэ упала на пол. Ее тело сотрясали рыдания.
– Именем Сементра, что здесь происходит? Растимэ, что с тобой? – прокричал один из гостей.
Раздался жуткий нечеловеческий вопль из прекрасных уст хозяйки дома. В глазах Растимэ стояли бесконечная боль и страх. Юный Рери поспешно забился в угол, не понимая, что же происходит и чем он может помочь несчастной. Тело Растимэ стало извиваться, суставы с громким хрустом выворачивались со своих мест. На кровати сидели приговоренные к смерти и с ужасом наблюдали за представшей перед ними картиной. Кожа на теле красавицы начала лопаться, и из него, как куколка маскиса, выходящая после цикла трансформации, вылезло безумие во плоти. Как воск со свечи, с тела того, что раньше было Растимэ, на каменный пол, покрытый шкурами животных, стекала темная склизкая жижа. На черном лице застыл оскал белоснежных зубов. Белки глаз повернулись в сторону Перворожденного, уставившись на него немигающим взглядом.
– Невиновен, – произнесло существо глубоким утробным голосом, от которого закричали приговоренные.
Один из них отломил ножку от стула и приготовился защищаться. Существо переключило внимание с Перворожденного на группу людей. Увидев, что один из них собирается защищаться, оно высунуло длинный красный язык и в одно мгновение очутилось перед несчастным, глядя в застывшие от ужаса глаза. И в то же самое время он с удивлением стал смотреть, как одна половинка его тела отделяется от другой, которая все еще оставалась в вертикальном положении. Фонтан крови брызнул во все стороны, заставив завопить всех находящихся в комнате от ужаса. То, что было когда-то красавицей Растимэ, обратило свой взор на Юного Рери и произнесло:
– Спи.
И мальчик в ту же секунду забылся в жутких кошмарах. Тьма окружала его, сдавливая грудь и не давая вздохнуть.
Проснулся он от звука тихих причитаний. Вокруг ходили телохранители хозяйки, прибирая последствия прошедшей ночи. Обнаженная и окровавленная Растимэ сидела посреди комнаты, окруженная кусками человеческих тел. Все вокруг было залито кровью. Ее трясло, как от страшного озноба. Когда она встретилась взглядом с Перворожденным, то не смогла уже сдержать сдавливающие грудь рыдания. Но девушка понимала, что слова здесь не помогут. Ее темная половина нарушила обещание и ослушалась впервые за много циклов, появившись тогда, когда она меньше всего хотела этого.
Одна из дверей комнаты была открыта. Сразу за ней виднелась лестница, покрытая бархатным ковром, которая, по всей видимости, вела на следующий уровень Замка. Юный Рери, подавленный и эмоционально натянутый, как струна, прошел мимо сидящей на полу и рыдающей Растимэ. Когда мальчик вышел в дверь, он даже не бросил прощального взгляда. От этого Растимэ стало еще хуже. Она встала на ноги, рука поднялась вслед уходящему, как бы удерживая его, но потом рухнула на пол без сознания, чем вызвала большой переполох среди своих телохранителей. Проемы окон открылись, и в комнату хлынул свет, а в соседнем зале уже готовили новых приговоренных к смерти, которые шли на неё с радостью, понимая, что погибнут от рук одной из самых прекрасных и желанных женщин этого мира.
***
– О да, мы с тобой похожи. Во многом похожи. Я наблюдал все это время за происходящим в комнате. И знаешь, мне понравилось. Понравилось настолько, что я бы взял пару уроков, чтобы поучиться кое-чему у тебя. Но, к сожалению, у меня нет на это времени. Я очень тороплюсь. Пожалуйста, не плачь. Ты же ведь понимаешь, что заслуживаешь смерти? Заслуживаешь так же, как и те люди, которых сейчас подготавливают в соседней комнате к встрече с тобой. Я никогда еще не видел такого контраста. Ты абсолютное черное и абсолютное белое. Ты доказательство того, что противоположности могут сосуществовать в мире друг с другом. Но вся проблема в том, что темная половина побеждает. И ты, под предлогом собственного бессилия не хочешь этому сопротивляться. Не переживай, я не дам ей победить. А сделать могу я это единственным способом, убив вас обоих. Ох, как же ты красива. Даже когда так рыдаешь и умоляешь сохранить тебе жизнь. Прости, но нам нужно спешить. Перворожденный уже близок к своей цели.
