Влада Ольховская
10000 желаний
Глава 4. Забытая сказка
Иван был прав: серебристый красавец джип вряд ли выдержал бы такое испытание. Небо над ними еще даже не до конца посветлело, когда они свернули с дороги в лес. Теперь автомобиль, подпрыгивая, пробирался по ямам и холмам, где дороги отродясь не было. Карина с трудом сдерживала желание возмутиться. Какой от этого толк? Ехать мягче машина не могла, а выходить и двигаться пешком Карина не собиралась. Да и потом, покидая центральное шоссе и уходя под защиту деревьев, Иван снижал шансы того, что их найдут.
Сам он оставался неизменно спокоен, словно утренние сумерки и бездорожье были для него обычным делом. Он вел машину уверенно, не оглядывался по сторонам и не сверялся с картой. Чувствовалось, что он был здесь раньше. Это Карина не видела впереди никаких толковых ориентиров, Иван знал эти места гораздо лучше.
Она не представляла, как выглядит убежище, выбранное для них Артуром, но предполагала, что это будет нечто предсказуемое. Например, деревянный домик, старый, а оттого неприметный. Или хорошо защищенный каменный коттедж. Или какая-нибудь ферма, не вызывающая подозрений со стороны. Поэтому Карина оказалась не готова к резкой остановке машины прямо посреди леса.
– Что случилось? – удивилась она. – Все-таки увязли где-то?
– Нигде не увязли, – отозвался Иван. – Приехали.
– И… куда мы приехали?
Они по-прежнему находились в лесу, и рядом не было не то что жилья, даже признаков цивилизации. Машину со всех сторон окружали невысокие деревья и кусты, они неплохо скрывали ее, хотя Карина считала это лишним. От кого тут прятать внедорожник? Здесь же нет никого!
Они уехали из Москвы непонятно куда и оказались в лесной глуши. Это оптимизма не добавляло.
– Что, вернулись мысли об убийстве и изнасиловании? – фыркнул Иван.
– Да, только в другом порядке.
– И все еще зря. Ну серьезно, если бы мне нужно было всем этим развлечься, стал бы я тащиться в такую даль? Да любой другой лес подошел бы!
– Умеешь ты обнадежить!
– Привыкай, что в ближайшее время просто не будет никому из нас. Я, между прочим, вообще один здесь оказался, когда приехал первый раз, и двигался вперед только по навигатору. Та еще радость! Тебе брат хотя бы проводника обеспечил.
– Который периодически говорит об убийстве и изнасиловании, – проворчала Карина.
Однако пререкаться она не стала. Одна она и правда не справилась бы – с навигатором или без. Теперь же ее задача была проста: идти за Иваном. Чувство того, что ее бросили в другой мир, лишь усиливалось.
Деревья казались ей одинаковыми, она уставала – и от движения, и от неизвестности. Ей хотелось, чтобы все побыстрее закончилось. Первым знаком того, что они на финальном этапе пути, стала толстовка с капюшоном, которую ей протянул Иван. До этого Карина не знала, что он таскает в массивном рюкзаке за спиной, но теперь завеса над этой тайной приподнялась, потому что точно такую же толстовку он достал для себя.
– Мне не холодно, – сказала Карина.
– Мне все равно.
– Э-э… Тогда зачем это?
– Потому что на твоей куртке капюшона нет, – пояснил он, бросая ей тонкие хлопковые перчатки, какие обычно используют для работы в саду. – Вот, держи, капюшоном голову и лицо закрой и старайся не касаться этой хрени.
– Какой еще хрени?
Иван лишь загадочно улыбнулся и повел ее дальше. Скоро все стало на свои места даже без его пояснений. Деревья расступились, выпуская их к мерно волнующемуся морю зелени. Роскошные сочные листья на высоких стеблях напоминали настоящие джунгли, поднимающиеся выше двух метров над землей. Большинство людей, входя туда, скрылись бы с головой! Но особенно яро к солнцу тянулись цветы, большие белые зонтики с десятками соцветий.
– Это то, что я думаю? – спросила Карина.
– Борщевик Сосновского, – отозвался Иван. – Та еще дрянь!
– Согласна. Но… что за ним?
С невысокого холма, на котором они стояли, хорошо просматривался целый комплекс зданий, раскинувшийся впереди. Сами по себе постройки были непримечательными – обычные кирпичные коробки советского образца, безликие прямоугольники с выбитыми окнами, которые и вовсе не обратили бы на себя внимания… если бы не льнувшие к ним чудовища.
Одно из зданий обхватил огромный спрут, хищно поднявший в воздух щупальца. Казалось, еще чуть-чуть, и он проломит стену, надеясь добраться до тех, кто внутри – хотя их уже давно нет, они бежали, когда появилась эта тварь. Чуть дальше – плоская рыба, которая будто ползет по стене, чтобы нырнуть в землю, затаиться и напасть снизу, когда тут снова появятся люди. Дикая кошка. Морская звезда. Девочка, бегущая по волнам. В разгорающемся утреннем свете они казались пугающе реальными, Карина проходила по холму то в одну сторону, то в другую, чтобы рассмотреть, что ждет ее впереди.
Но чем ярче становился свет, тем быстрее мистические страхи сдавали позиции. Теперь она видела, что чудовищные титаны – всего лишь большие статуи, покрытые давно облезшей, шелушащейся краской. Частично сломанные, частично выдержавшие испытание временем, и от этого еще более жуткие. Здания, которые они то ли пожирали, то ли охраняли, были давно разрушены – не меньше двадцати лет назад, а то и больше. Раскрошившиеся кирпичи, битые стекла и ржавый металл лишь усиливали гнетущую атмосферу этого места. Среди зелени просматривались скульптуры, беседки и остатки площадок, выполненные в том же пугающе реалистичном стиле ночных кошмаров.
– Это что вообще? – наконец сумела произнести Карина.
Возможно, оказавшись здесь в другое время, при других обстоятельствах, она бы реагировала иначе. Но нападение и побег из ночной Москвы измотали ее, заставили почувствовать себя беспомощной и усомниться в том, что прежде казалось ей очевидным. Еще вчера она верила, что за ней не будут охотиться профессиональные убийцы, – и пожалуйста. Быть может, ее неверие в чудовищ – такое же заблуждение?
– Забытая сказка, – пояснил Иван. – Да, меня тоже первый раз накрыло.
– Что за сон разума, порожденный грибами?
– Красиво сказала, – оценил он. – Но все куда прозаичней. Еще в советские времена это был пионерский лагерь, который до постсоветских времен не дожил. Подозреваю, что при свежей краске и ухоженной территории это все смотрелось не так психоделично. Но разруха, безусловно, добавила этому месту колорита.
– Почему мы здесь?
– Потому что сюда мы и направлялись с самого начала.
– Вот это наше убежище? – Карина недоверчиво обвела взглядом разрушенные корпуса лагеря.
– Оно здесь, но не вся территория… оно просто на территории.
– Кто вообще выбрал такое место? Попроще вариантов не было?
– Думаю, что были, – кивнул Иван. – Если бы Артур попросил об этом меня, я бы тоже в сельский дом забился, наверно. Но человек, который выбирал, он… со странностями. Просто поверь мне на слово: для него это еще безобидный выбор.
– Да уж… не уверена, что хочу с ним встречаться.
Иван посерьезнел:
– А ты и не встретишься. Идем, пора на сафари. Помни: закрывай лицо, открытой кожей листьев не касайся, для ожога этого будет достаточно.
– Мы нормально войти не можем? Там же, вон, дорога есть, ворота!
– Дорога и ворота – не для нас, – объяснил Иван. – Здесь есть собственная охрана, с которой нам лучше не пересекаться.
Про борщевик Карина раньше только читала, видеть это растение так близко ей еще не доводилось, однако и проверять, насколько силен его яд, она не хотела. Поэтому, следуя за Иваном, она послушно натянула толстовку и перчатки, старалась не касаться непривычно красивых, казавшихся мягкими листьев.
В центре этих зарослей и правда создавалось ощущение, что ты в джунглях. Поля с кукурузой, которые так любят режиссеры американских фильмов ужасов, ни в какое сравнение не идут. Всюду эти листья, до которых нельзя дотрагиваться, а над головой – похожие на космические антенны цветы. Параллельная вселенная. Время следовать за белым кроликом – с одним лишь нюансом: сюда и белый кролик не ступит.
Заросли были рассечены посередине линией ржавого забора. Иван провел свою спутницу к той секции, где сетка-рабица уже была срезана. Вроде как доступная всем лазейка, но найти ее невозможно, если не знать, где она. Зато здесь их точно не увидит никакая охрана. Да, они порой задевали рукавами листья, и растения мерно качались рядом с ними, едва удерживая свои белоснежные короны. Но кто со стороны отличит это от работы ветра?
На территории лагеря ядовитых растений было меньше, деревьев – больше. Сохранились остатки дорог и площадок, сделанных из бетонных плит, между которыми легко прорастала трава. Вокруг было жарко, тихо и пусто. Вблизи бетонные чудовища были ничуть не лучше, чем издалека, даже хуже. Исчезала любая сказочность и романтичность этого места, появлялось чувство, что ты загнан в угол.
– Я бы такую дыру не выбрала, – заметила Карина, покосившись на бегущую по волнам девочку с отломанной ногой. – Не уверена, что мне нравятся друзья Артура…
– Творческие личности чаще всего неоднозначны, – рассудил Иван.
– Я думаю, в этом случае речь идет о психическом диагнозе.
– Ты преувеличиваешь, здесь же дети раньше жили! Ладно, нечего торчать на виду, пошли.
Он провел ее в один из корпусов, и там картина была ничуть не лучше. Оказалось, что гипсовые статуи заполняли здания и изнутри. Когда-то художник, оформлявший лагерь, явно вдохновлялся морской темой, но теперь его работы были больше похожи на декорации для комнаты страха. Кораллы, причудливо изогнувшиеся в воздухе, казались червями, замершими в предвкушении добычи. Ракушка, раскрашенная изнутри в безобидный розовый цвет, смотрелась распахнутой пастью, достаточно большой, чтобы заглотить человека целиком…
– А вот это вообще на внутренности похоже! – поморщилась Карина, указывая на щупальца гигантской медузы.
– Ну и кто нуждается в диагнозе, ты или друзья Артура?
– Я с вами тоже недолго адекватной буду!
От того, что в лагере сохранились все вещи, оставшиеся здесь со времен работы, было только хуже. Все эти проржавевшие кроватки и стульчики, покрытые черной плесенью куклы, иссохшее, побелевшее дерево… Здание было в неплохом состоянии, угрозы обвала не возникло, однако Карине становилось все сложнее оставаться тут.
– Где это суперубежище, ради которого мы пошли на такие жертвы? – раздраженно поинтересовалась она.
– Не здесь. Я думал, что тебе интересно будет осмотреться для начала.
– Ты издеваешься?!
– Даже не начинал еще. Мне, например, было интересно когда-то.
Он провел ее на другую сторону здания, помог выбраться через выломанное окно, и они оказались в глубине территории, которая со стороны забора и ворот толком не просматривалась. Они прошли через спальные корпуса, спустились в подвал, который подозрительно смахивал на бункер, и там, не за дверью даже, а за одной из облезших стен, Иван показал ей скрытый вход.
Все это стоило недешево – и требовало точного инженерного подхода. Нужно было постараться, чтобы обеспечить не только безопасное, но и незаметное убежище среди заброшенных построек, куда мог проникнуть кто угодно. Но у людей, помогавших Артуру, это получилось.
Дряхлая стена, теперь превратившаяся в мобильную панель, сдвигалась в сторону, открывая доступ к металлической двери. За ней их ждал просторный зал с низким потолком. Никакого тайного лабиринта, всего одна комната, но и это в таких условиях говорило о многом.
В комнате располагались диван для отдыха, аскетичная кухня в одном из углов, шкаф для хранения всего – от одежды до посуды, – рабочая зона, где бал, безусловно, правили компьютеры, занимавшие почти всю стену. К главной комнате примыкала небольшая кладовая, заполненная продуктами долгого хранения и, что еще важнее, бутылями с питьевой водой.
– Да уж… – протянула Карина, осматривая комнату. – Тут атомную войну пережить можно!
– Не обольщайся, не можно.
– Почему это?
– Вентиляция есть, канализации нет, – пояснил Иван. – Да и вентиляция без очистки, она просто берет свежий воздух с улицы. Артур не хотел, чтобы мы тут поселились, сомнительная радость. Он просто дал нам место, из которого можно спокойно работать.
Бросив рюкзак на диван, он подошел к компьютерам и включил их. Электричества в заброшенном лагере точно не было, а значит, где-то здесь, рядом с этим залом, был установлен генератор.
Мониторы загорались один за другим, и отображали они далеко не рабочий стол. Карина с удивлением обнаружила, что каждый из них показывает определенный участок лагеря, от ворот до корпусов.
– Здесь так много камер наблюдения? – поразилась она.
– Хватает. Это еще не самая большая сложность в создании такого убежища!
– Но я не видела ни одной!
– Так в том и суть, чтобы их видно не было, – усмехнулся Иван. – О том, что мы здесь, не должен знать никто, кроме нас самих. Ну а камеры нужны, чтобы нас не застали врасплох.
Он позволил компьютерам загружаться, а сам подошел к шкафу. С нижней полки он достал коробку – небольшую, не больше обувной, однако намного крепче. Она была полностью сделана из добротного металла, и даже Ивану было тяжело ее удерживать, а Карина и вовсе не подняла бы. Крышка коробки размещалась сверху, вместо традиционного замка или клавиш на ней находился лишь сенсорный экран. Это был самый странный сейф из всех, что Карине доводилось видеть.
Иван поставил коробку на пол, водружать такой вес на деревянный стол он не рискнул. Теперь он и Карина склонялись над сейфом с разных сторон.
– Это что? – полюбопытствовала она.
– Понятия не имею. Артур оставил это для тебя.
– То есть как? – удивилась Карина. – Он же не знал, соглашусь я или нет! Что бы ты делал, если бы я не поехала сюда?
– Закопал бы сейф в месте, где его никто бы не нашел, это тоже было частью инструкций.
– Тебя самого такой подход не смущает?
– Я просто о нем не задумываюсь, – отозвался Иван. – Когда мы с Артуром начинали работать вместе, он сразу предупредил меня, что либо все идет по его правилам, либо я вообще не лезу в это. Я, как видишь, согласился, а правила у Артура в принципе никогда не были ни понятными, ни предсказуемыми. Смысл вообще париться? Ты здесь, ты приехала… открывай давай!
– Так я же не знаю, как!
Вместо ответа Иван перехватил ее руку и, прежде чем Карина успела опомниться, прижал к сенсорному экрану так, чтобы ладонь и все пальцы плотно прилегали к поверхности.
Под ее прикосновением экран ожил. Появилась светящаяся полоса, проехавшая от одного края к другому, и распознать работу сканера было несложно. Судя по всему, компьютер, встроенный в сейф, считывал отпечаток ее ладони. Технология хоть и современная, но воображение не поражающая – сейчас на большинстве смартфонов сканер отпечатка пальцев стоит. Гораздо больше Карину интересовало другое:
– Откуда у Артура сведения о моих отпечатках?
– Ты как маленькая, честное слово! Он с тобой под одной крышей много лет жил, ты думаешь, он не получил бы твои отпечатки?
– Это же… подло! – заявила Карина, хотя и сама прекрасно знала, как наивно звучит ее упрек.
– Жизнь вообще несправедлива. Я тебе больше скажу: по той же причине твои отпечатки пальцев есть и у «Сириуса», и сейчас это гораздо более серьезная проблема для нас.
Пока они разговаривали, сканер закончил работу. Внутри коробки что-то зашумело, она ощутимо завибрировала. Карина поспешила одернуть руку и даже отодвинулась от сейфа.
– Эта штука точно не рванет? – опасливо поинтересовалась она.
– Только в том случае, если брат тебя совсем уж не любил.
– Эй, не смешно!
– Не рванет, успокойся, – фыркнул Иван. – Это сложный сейф, то, что ты слышишь сейчас, – работа замков. Похоже, Артур сделал все, чтобы посторонние его не открыли или не взломали. Значит, то, что находится внутри, очень важно для нас.
Теперь они оба ждали, пока откроется сейф, а Карина еще и пыталась угадать, что находится внутри. Еще одна флэшка? Съемный диск? Документы «Сириуса», украденные Артуром? В любом случае, это было нечто важнее той карты памяти, что она нашла в фонтане, раз он спрятал это здесь.
Наконец крышка открылась, позволяя им заглянуть внутрь. Чудес техники и разработок будущего в сейфе не оказалось. На слое бархатной ткани, обрамлявшей сейф изнутри, лежала коробка со смартфоном – самый обычный набор из самого аппарата, зарядного устройства, гарнитуры и кабелей.
Странность была всего одна: коробка, скрывавшая телефон, оказалась белой, без единой надписи или знака производителя. Да и модель, хранившаяся в ней, была незнакома Карине. Обычный смартфон, золотистый, тонкий, с пятидюймовым экраном. Даже то, что он был создан непонятно кем, не делало его особенным.
– Идеи есть? – осведомилась Карина.
– Ни одной. Включай.
– Может, сначала карту вставим?
– Ты издеваешься? Конечно, Артур хотел от нас только подключения к мобильной сети, доступной кому угодно!
Однако его беспокойство оказалось излишним: даже если бы Карина была тут одна и не получила предупреждения, вставить в телефон карту она бы все равно не смогла. У аппарата просто не было для этого подходящего слота, его вообще невозможно было открыть. В руке у Карины лежал цельный блок, который она теперь включила.
Экран отозвался сразу, засветился белым светом. Секундой позже появилась анимация: там, где производитель обычно ставит свое лого, замелькали звери из мультика, над которым Артур открыто работал последние пять лет. «10 000 желаний» – так, кажется, он назывался.
Анимационных персонажей вскоре сменило единственное слово: «Армерли». Оно должно было перевести их к рабочему экрану, однако слово зависло, отказываясь исчезать. Из динамика телефона донесся бесстрастный мужской голос – который Карина без труда узнала.
От неожиданности она вздрогнула, едва не выронив телефон. Это был Артур! Ее брат… ее мертвый брат. Умом она понимала, что это всего лишь компьютерная симуляция, но сердце все равно дрожало в груди пойманной птицей. Она-то была уверена, что никогда больше не услышит этот голос!
– Требуется авторизация, – донеслось из динамика. Чуть выждав, телефон повторил: – Требуется авторизация.
– Какая еще авторизация? – нахмурился Иван. Он, при всех своих знаниях, сейчас понимал не больше, чем его спутница.
– Неверный пользователь, – отозвался телефон. – В авторизации отказано. Требуется авторизация.
– Может, мне нужно что-то сделать, раз Артур его мне оставил? – предположила Карина.
Реакция голоса не заставила себя долго ждать:
– Голос распознан. Авторизация пройдена. Здравствуйте, Карина Мардис, Армерли к вашим услугам. У вас одно непрочитанное сообщение.
– Непрочитанное сообщение? От кого? – опешила Карина. Сейчас это был не самый важный вопрос, но шок не позволял пока полностью осознать, что же произошло.
И снова смартфон удивил ее: он ответил на голосовой вопрос.
– Отправитель сообщения – Артур Мардис. Приватно. Повышенная важность. Открыть сообщение?
* * *
Георгий Миронов терпеть не мог подобные встречи. У него и без того хватало сейчас забот, каждая минута была на счету, а ему пришлось все бросать и ехать на окраину города, потому что кое-кому поговорить приспичило! Хорошо еще, что такие вызовы случались нечасто, а в последнее время – все реже и реже.
Дверь в квартиру ему открыла Инга Ансарова, такая же утонченная и совершенная, как обычно. Чаще всего гостей приветствовала гувернантка, но о прибытии Георгия здесь знали заранее, поэтому встречать его отправилась хозяйка.
– Привет, – улыбнулся ей Миронов. – Как он?
– Ждет тебя, – ответила она. – Недоволен твоим опозданием.
– Что делать? Пробки!
Никаких пробок в такое время не было, однако отчитываться Георгий не собирался. Не мог же он сказать, что приехал поздно, потому что и не старался успеть вовремя!
Он прошел уже знакомым путем – в дальнюю комнату. Инга за ним не последовала, знала, что с такими гостями ее муж предпочитает беседовать наедине.
Комната, в которую он вошел, была самой просторной в доме. Французские окна наполняли ее естественным светом, а белоснежные стены и потолок лишь усиливали чувство воздушности и невесомости. На их фоне не так бросалось в глаза светлое медицинское оборудование – капельницы, датчики и колбы с лекарствами.
Единственный обитатель комнаты полулежал на специальном массажном кресле возле окна. Он наблюдал за миром, который давно уже был ему недоступен. Иногда он поворачивал бледное, осунувшееся лицо к капельнице, из которой лекарство по прозрачным трубкам скользило к его венам, и снова переводил взгляд на окно.
– Здравствуй, Миша, – Георгий заставил себя улыбнуться. – Так и знал, что ты позовешь меня во время приема лекарства. Так и не научился себя жалеть?
– А меня не надо жалеть, – отозвался мужчина, сидящий у окна. – Ни мне, ни окружающим, как-нибудь без этого обойдусь. Я не хочу рушить твой график и не хочу, чтобы моя болезнь серьезно влияла на работу компании.
Поздно он спохватился! Нельзя игнорировать очевидное, и когда стало известно о болезни Михаила Ансарова, акции «Сириуса» рухнули, ситуацию лишь чудом удалось стабилизировать. Потому что он был не просто одним из со-основателей – он был первым изобретателем, идейным вдохновителем, гением, не меньшим, чем Артур Мардис. Но вот Мардис мертв и Ансаров при смерти, так что дела компании оптимизма не внушают.
По крайней мере, ее официальной версии. Да и с теневым бизнесом все непросто… За пять лет Миронову так и не удалось найти никого, кто смог бы достойно заменить Артура. Медленно, но неумолимо это приводило к потере клиентов, и со временем становилось только хуже.
Поэтому сейчас им особенно нужна была та флэшка. Может, это их последний шанс вернуться на былые позиции!
– Так о чем ты хотел со мной поговорить? – поинтересовался Георгий.
– Я слышал, у компании неприятности. Отдел безопасности поднимали по тревоге, кто-то пострадал… Что случилось?
Слышал он! Тот, кто заперт в квартире наедине со своей женой, ничего просто так не услышит. Значит, кто-то докладывает Ансарову о положении дел в «Сириусе». Вот только кто? Впрочем, не важно, в своих людях Миронов не сомневался.
– Небольшой несчастный случай, ничего серьезного, – привычно солгал он.
– Мне сказали, что кто-то погиб.
– Это сплетни, уверяю тебя. Да, пара человек в больнице, там небольшой пожар был. Но их состояние стабильно, скоро они выпишутся. Миша, не тревожь себя сплетнями. Ты же знаешь меня: если случится что-то действительно серьезное, я сообщу тебе.
– Да… я тебя знаю, – задумчиво произнес Ансаров. – Но о том, что Артур Мардис умер, ты мне не сказал.
– Не хотел тебя расстраивать.
– Почему? Я готовился к этому, как и все остальные. Хотя в чем-то ты прав, это расстраивает меня. Я возлагал на Мардиса большие надежды. Я знаю, что у компании еще есть ты и Сомов. Но, без обид, вы не изобретатели, а «Сириус» всегда был флагманом информационных технологий. Я хотел бы вернуться к работе.
– Ты и так работаешь, – напомнил Георгий.
– Я числюсь в штате, если называть вещи своими именами. А хочу работать. У нас слишком долго не было достойных продуктов.
– Это может быть опасно!
– В моем состоянии все опасно, – указал Ансаров. – Умру я довольно скоро, и не мешало бы до этого хоть что-то путное сделать.
– Миша, перестань, тебя еще можно вылечить!
Спорить Ансаров не стал, он только сказал:
– Ты меня услышал.
– Услышал, – кивнул Миронов. – Я поговорю с врачами. Может, нам удастся выработать график, при котором твое появление в офисе не помешает лечению. Компании это сейчас пойдет на пользу.
– Вот и я о том… Поговори с ними. Не буду задерживать тебя, спасибо, что приехал.
– Я всегда рад тебя видеть, ты же знаешь.
Ложь прозвучала убедительно, и Георгий по праву мог гордиться своими актерскими способностями. В реальности же ему едва удавалось сдержать раздражение. Зачем нужно было переться сюда ради пяти минут разговора? Все это можно было сказать и по телефону!
Но он не имел права показывать свое истинное отношение Ансарову. Михаил и так начал дергаться, а сейчас и без него проблем хватает. Поэтому Миронов покинул комнату и направился к выходу.
Там его уже ждала Инга, настороженная и мрачная.
– Это то, что я думаю? – спросила она.
Георгий ответил тихо, так, чтобы слышала только она:
– Он хочет вернуться в офис. Сделай так, чтобы этого не случилось, слышишь? Надави на врачей, найми новых, что угодно, лишь бы он не появлялся в «Сириусе»!
– Не беспокойся, ты его там не увидишь.
– На тебя одна надежда.
Убедившись, что рядом нет прислуги, Георгий привычным движением прижал ее к себе, поцеловал – этого ему как раз не хватало. Инга смутилась только на секунду, потом ответила, и с большей страстью, чем обычно. Значит, скучала, и это льстило ему.
Большего они себе позволить не могли, только не в этой квартире.
– А вот тебе не мешало бы заехать в «Сириус», – подмигнул он Инге. – Мы тоскуем по нашему финансовому директору!
– Я бы приезжала каждый день, но… ты же знаешь.
Она бросила взгляд на закрытую дверь, Георгий кивнул.
Он тоже считал, что Ансаров задержался на этом свете. Но убить его сейчас нельзя, акции просядут еще глубже. Ничего, если им удастся запустить последнюю программу, созданную Артуром, все вернется на круги своя, и не нужно будет и дальше выставлять прессе полуживого основателя компании, как оберег или боевое знамя.
Осталось только найти эту чертову флэшку и узнать, что на ней, потому что в случае с Артуром Мардисом, ни в чем нельзя быть уверенным наверняка.
* * *
Артуру давно было любопытно, что будет, если он встретит гения, равного себе. Что он почувствует? Зависть? Ревность? Злость? Желание уничтожить? Желание подружиться? Он и рад был бы узнать ответы, но гениев в его окружении пока не было. Не общепризнанных, а тех, чей талант он сам увидел бы.
До сегодняшнего дня.
– Павел Кирсанов, правильно?
Молодой человек, сидящий перед ним, кивнул. Сказать, что он выглядел не впечатляюще, было бы преуменьшением. Бледный, с нездоровой кожей и плохо подстриженными волосами, в затертом старом свитере, он был просто воплощением стереотипа о программистах!
Артуру доводилось слышать, что гении, типичные гении, часто отличаются непредсказуемым, асоциальным даже поведением. Сам он, значит, был «нетипичным», потому что контакт с людьми он находил так же легко, как создавал программы. Павел Кирсанов – нет. Он многих раздражал, потому что был непонятен. При этом он становился не интригой, а занозой, от которой хотелось избавиться как можно скорее.
Именно поэтому вороны из отдела кадров едва не упустили его. Они провели с ним собеседование, решили, что он «угрюмый и неопрятный тип», и бросили его резюме в коробку для макулатуры. Повезло еще, что его тестовое задание попалось на глаза Артуру! Не Павлу повезло – компании. Потому что паренек легко нашел бы работу, а «Сириус» потерял бы ценный кадр.
Поэтому Артур пригласил его на повторное собеседование, которое проводил лично.
– Вы знаете, кто я?
Павел снова кивнул:
– Да. Поэтому я и пришел. Иначе не было бы смысла.
– Справедливо. Меня не интересуют те вопросы, которые обычно задают на собеседованиях, я задам свои.
– Иного я и не ожидал.
– Тут написано, что вы живете с матерью.
– Да, – ответил молодой человек, и ни в его голосе, ни во взгляде не было и тени смущения.
– Как так? Здесь указано, что на вашем счету уже три патента. И мы оба знаем, что это доходные вещи, так что деньги у вас есть.
– Не в деньгах дело. Я живу так, как мне удобно. Но да, деньги у меня есть.
– Значит, с нами вы не из-за зарплаты, – указал Артур. – Да оно и понятно, дела у «Сириуса» идут неплохо, но мы – не ваш профиль, можно было обратиться в компанию побольше.
– Мне не нужно больше денег. У меня и так больше, чем надо.
– Тогда почему вы здесь?
– Условия. Я думаю, что здесь мне дадут такие условия, которые я хочу.
– Почему вы так решили?
– Потому что вы здесь, – пояснил Павел. – Что спрашиваете у меня, то и у вас спросить можно. Вы можете работать где-то еще. Открыть свою фирму. Но вы здесь. Я хочу понять, что здесь хорошего.
– Но если вам не понравится, вы уйдете?
– Да. Я быстро разберусь.
Понятно, чем он отпугнул плохо накрашенных, вечно сонных девиц из отдела кадров. Давно их нужно было сменить… Но это уже не важно.
Важно, что повезло, и Павел остался. Он давал Артуру долгожданные ответы: вот он сидел здесь, гений, и Артур прислушивался к себе, пытаясь понять, что чувствует. Ни ненависти, ни зависти, ни злобы. Только любопытство: что будет дальше? Выберет Павел ту же дорогу или пойдет другой? Скорее, второй вариант, потому что характеры у них совсем разные. Но какой будет эта дорога?
– Что же это за условия, которые способны вас удержать? Несколько, для примера.
И снова Павел не стал раздумывать или заикаться. Все свои ответы он давал четко, ровно, как нечто само собой разумеющееся. Артур прекрасно знал, что торговаться с ним бесполезно. Или все будет так, или никак.
– Свободный доступ к любым требующимся ресурсам. Подходящий бюджет. Поменьше общения с людьми.
– У нас работают в командах, – отметил Артур.
– Я знаю. Работать могу. Общение – нет. Никакого тимбилдинга. Никакой политики «дружбы». Чем меньше я говорю, тем лучше. А говорю я письменно.
И все это – от мальчишки, недавнего студента… По крайней мере, по возрасту. Артур уже знал, что Павел гораздо опытнее, чем можно было предположить по цифрам в его паспорте. Он закончил школу экстерном, в шестнадцать лет, обучение в российском вузе свел к трем годам, в английском – к двум. А работать и вовсе начал после школы.
Даже это было бы не так важно, если бы не одна деталь: Павел умел создавать программы, но специализировался он на аппаратном обеспечении. Проще говоря, если компьютер был недостаточно хорош, чтобы полностью реализовать изобретенную им программу, он не упрощал программу, а совершенствовал компьютер.
Для «Сириуса» это было новым направлением – и очень важным. Никто из тех, кого уже отобрал отдел кадров, не дотягивал до руководителя проекта. Но этот мальчишка… потенциал у него определенно есть!
– Сделаем так… Нам нужен руководитель проекта, вы это знаете, – сказал Артур. – Эту должность вы не получите.
– Из-за возраста? – слабо усмехнулся Павел. Видимо, к такому ответу он привык.
– Плевать на возраст. Я был моложе, когда возглавил свою первую команду. Меня не устраивает, что вы оставляете возможность уйти. На испытательный срок будете рядовым специалистом с ограниченным доступом к информации «Сириуса». Этого времени хватит, чтобы вы определились. Решите остаться здесь – станете руководителем. Все ясно?
– Вполне.
Павел не допускал торг с собой, но и не опускался до него сам. Артуру это нравилось.
Он только что получил для компании уникального специалиста, в этом сомневаться не приходилось. Да и то, что Павел останется, Артур мог сказать уже сейчас.
