Владимир Александрович Андриенко
Рыцарский крест: Русская карта
Глава 8
Генерал Мальцев.
Берлин-Далем.
Брюмерштрассе, 34.
Канцелярия РОА.
Штаб ВВС КОНР генрала Мальцева.
25 ноября, 1944 год.
Генерал-майор Мальцев добился производства капитана Трегубова в чин капитана РОА. Начальник штаба был против такой поспешности. Но Мальцев смог его убедить.
– Я знаю Трегубова много лет. И этот человек в свое время пострадал из-за меня. А его станут мучить проверками. Если не верить старым друзьям, то кому верить?
– Вы знали его в 1938 году, генерал. Прошло много лет.
– Но ведь вы сами выяснили, что он сидел в лагере до 1942 года!
– Этот так, но я остерегся бы доверять Трегубову секретную информацию. Нужна еще одна проверка.
– Проверка? – не понял Мальцев.
– Но если вы так в нем уверены, то пусть пройдет её.
– И что вы придумали?
– Пока пусть все идет, как вы запланировали, генерал. Но в свое время я проверю Трегубова. Ему станет известна «важная информация» и мы проверим, работает ли он еще на кого-то.
– Это ни в какие ворота! Вы хотите сказать, что капитан Трегубов шпион? Я знаю его лично! Лично! И могу поручиться за него.
– Вот и отлично, генерал. В свое время мы его проверим. А пока он получил то, что вы ему пожелали дать. Он снова капитан и назначен на должность при штабе ВВС КОНР.
Мальцев вынужден был согласиться. Начштаба ушел из его кабинета. Генерал поднял трубку и просил соединить его с поручиком Голевским, начальником интендантской службы.
– Голевский? Это Мальцев.
– Я вас слушаю, господин генерал!
– Завтра в Берлин прибудет капитан Трегубов Владимир Александрович. Возьмёте мою машину и отправитесь его встречать на вокзал.
– Как прикажете, господин генерал…
***
По приезде в Берлин капитана Трегубова стразу было приказано доставить в канцелярию РОА на Брюмерштрассе, 34. На вокзале его встречал начальник интендантской службы штаба ВВС РОА поручик Голевский.
Молодой офицер ждал Трегубова у вагона. Когда тот спустился с подножки и ступил на перрон, он подошёл и спросил:
– Вы капитан Трегубов?
– Это я.
– Поручик Голевский. Григорий Максимович.
– Трегубов Владимир Александрович.
– Генерал Мальцев прислал меня вас встретить, господин капитан.
Голевский обратил внимание на майора Зинаиду Ситникову, которая вышла из вагона вслед за Трегубовым.
– Здравствуйте, Зинаида Захаровна. Я не сразу вас заметил. Простите.
– Здравствуйте, поручик. Меня, как я поняла, никто не встречает?
– Я подвезу вас вместе с Владимиром Александровичем, майор.
Поручик провел их к машине.
– А Мальцев, похоже, вас отлично помнит, капитан, – тихо сказала Зинаида Трегубову.
–Посмотрим, – ответил он. – А когда мы увидимся?
–В штабе?
– Я думал, что…
– Капитан, то, что было в поезде, было слабостью. Не стоит вам ничего себе воображать.
– Но я подумал…
– Что вы подумали? Идет война, и думать нужно о войне.
Трегубова удивил её тон. Зинаида всего час назад была совершенно иной.
У Трегубова давно не было женщины. Случайную связь с медсестрой в госпитале он не считал. Жена оказалась от него, еще после его первого ареста и оформила развод. Она давно имела другую семью. И капитан перестал думать о себе как о семейном человеке. Но короткая связь с женщиной-летчиком вернула всё на место. Он, Владимир Александрович Трегубов, был тем, кто был искренне предан семейным ценностям.
Короткий, казалось мимолетный роман в поезде, заставил его подумать, что между ним и Зинаидой может быть что-то большее, чем случайная связь.
– Я тебя чем-то обидел?
– Вы не обидели меня, капитан. Просто наше путешествие кончилось.
– Зинаида…
– Я майор Ситникова. Не забывайте об этом, капитан.
Они сели в машину. За рулем был сам поручик Голевский.
– Мы едем прямо в штаб, и там вас уже ждут, капитан.
– Я не капитан, – ответил Трегубов. – Вернее я был капитаном в Красной Армии.
– Генерал уже добился производства вас в офицеры РОА и присвоения вам звания капитан. Я по его приказу даже форму вам приготовил.
– Я снова буду летать?
– Генерал рассматривает вас как адъютанта штаба ВВС. Вы ведь были ранены?
– Да.
– Я знаю генерала уже полгода, и он так ни о ком не заботился. Вы, верно, его хороший друг, Владимир Александрович?
– Служил под его началом в 1938-ом. Еще в ВВС Красной Армии. Но после ареста в 1938 году его не видел.
– Понимаю. А у нас сейчас суматоха такая. Формируем настоящий штаб.
Зинаида спросила с усмешкой:
– А раньше он был какой?
Голевский ответил:
– Ранее мы были всего лишь авиагруппой. А ныне разворачиваемся в полноценную дивизию.
– Уже есть приказ о формировании? – спросила Ситникова. – Нас утвердили?
– Пока нет. Но скоро утвердят. Генерал встречался с рейсмаршалом Герингом и тот обещал, что скоро мы станем полноценной боевой единицей. И не просто единицей в составе вермахта. Нет. Мы будем авиацией РОА. Русской армии. А после победы и воздушной армией станем.
Трегубова удивило упоминание о победе.
«О какой победе он говорит? Этот поручик, что сводок не читает? Красная Армия в Европе. Американцы и англичане открыли второй фронт. Какая победа? Германия войну проиграла».
– Вам выделили помещение для жизни в пригороде, Владимир Александрович. Там не бомбят. Место хорошее.
– Помещение?
– Небольшой дом. Рядом с генералом. Он сам распорядился.
– А меня где разместят? – спросила Ситникова.
– Этого я не знаю, Зинаида Захаровна. Но для вас наверняка есть место в казармах при штабе.
– В казармах?
– Команта на троих. Там все женщины. И сейчас их только двое. Связистку, лейтенанта Макарову, перевели вчера. Так что место имеется.
– Владимиру Александровичу повезло больше.
Поручик пожал плечами. Это приказ генерала.
В здании штаба Голевский сразу отвел Трегубова в подсобное помещение и выдал ему новую форму и знаки различия.
–Вам помогут все подогнать, Владимир Александрович. И вот аксельбант. Вам отныне положено его носить.
Трегубов не мог поверить, что все прошло так гладко. Он сразу попал в штаб и мог приступить к выполнению миссии.
***
Генерал Мальцев сразу принял капитана Трегубова. Располагался командующий ВВС КОНР в небольшом кабинете в здании штаба.
Трегубова провела в кабинет приятная женщина в форме без погон. Она представилась как управляющая делами при временном штабе Татьяна Альбова.
– Прошу вас, господин капитан.
Трегубов вошел в кабинет.
Ему навстречу поднялся сам генерал. Мальцев мало изменился, разве седины в волосах добавилось. Он последний раз он видел своего адъютанта перед арестом 1938 году.
– Постарел ты, Володя, – сказала он. – Ну, здравствуй!
– Здравия желаю, товарищ генерал.
– У нас говорят господин генерал.
Они обнялись.
– Я как услышал, что ты перешел на эту сторону, сразу через Власова добился твоего перевода ко мне. А то в контрразведке в Праге тебя бы долго мурыжили.
– Спасибо вам, господин генерал.
– Да что ты заладил «генерал» да «генерал». По имени отчеству. Как в прошлые дни.
– Как прикажете, Виктор Иванович.
– Ты не представляешь как я тебе рад, Володя. Ведь тогда тебе из-за меня досталось.
– Вашей вины в моем аресте не было.
– Я, как только меня реабилитировали, сразу за тебя взялся. Не подумай, что забыл. Ведь тебя взяли за недоносительство. А раз с меня сняли все обвинения, то и тебя должны были отпустить. Но, – Мальцев развел руками. – Мне приказали о твоем деле забыть. И я понял, что отпускать тебя они не станут. Да и вообще никого кто был арестован по моему делу.
– Я вышел сам, напросившись на фронт.
– С тебя сняли судимость?
– Искупил кровью. Но потом оказалось, что этого недостаточно. И вот я здесь.
– Я знаю обстоятельства твоего перехода, Володя. И теперь ты снова мой адъютант. Вернее, адъютант штаба ВВС КОНР. Насколько я знаю, летать ты уже не можешь?
– На той стороне меня почти забраковала медкомиссия.
– Признаюсь, что я хочу оставить тебя при штабе. Володя. Да и работы здесь хватает. А ты, насколько я помню, человек ответственный.
– Мы надолго в Берлине, Виктор Иванович?
– Дождемся приказа Геринга о создании ВВС КОНР. Наш официальный штаб в Марианске-Лазне в Чехии. Но часть моих офицеров сейчас в Праге при штабе КОНР. Формируем 1-й авиационный полк в Мариенбаде. Но там справляется полковник Байдак.
– Байдак? Никогда про такого не слышал, Виктор Иванович. Кто он? Из наших?
– Из наших бывших врагов, Володя.
– Он летчик?
– На фронте с 1915 года. В 1917 году окончил Гатчинскую авиационную школу. В Гражданскую участвовал в Белом движении.
– Бежал из Крыма вместе с Врангелем?
– Да. С 1921 года Байдак стал офицером королевских ВВС Югославии. А в 1927-ом совершил знаменитый перелет из Белграда в Бомбей. С начала войны служил в Русском корпусе. И вот он с нами.
– Как все перемешалось, Виктор Иванович. Вы воевали в Красной Армии. Он в Белой. И вот вы вместе.
– Мы русские, Володя. Но про это после. Ты не слишком устал?
– Никак нет, господин генерал.
– Ныне в Берлине находится мой хороший летчик Антилевский42. Он бывший герой Советского Союза. Моя авиагруппа «Остланд» расформирована и ныне я перевожу его в формирующийся 1-й полк ВВС КОНР к полковнику Байдаку. Хотя сам Байдак предпочитает тех, кто не служил советам никогда. Но я решил назначить Антилевского командиром 2-й штурмовой эскадрильи.
– Что мне нужно сделать?
– Передать ему пакет с документами. И познакомься с ним заодно. Нам вместе воевать.
– Но я еще в курс дела не вошел, господин генерал.
–Да чего там входить, Володя. Ранее у нас с тобой до этой войны дел было много больше, и были они сложнее. А сегодня вечером жду тебя у себя. У меня есть отличный коньяк. И русская водка имеется. Нам про многое стоит поговорить, Володя…
***
Пригород Берлина.
Квартира Антилевского.
26 ноября, 1944 год.
Антилевского Трегубов нашел только на следующий день. С вечера на квартире Трегубов его не застал. Он появился только под утро.
– Антилевский Бронислав Романович?
– Это я. А вы тот самый адъютант, что искал меня вчера? Сказали соседи. С кем имею честь? Я вас раньше не видел.
– Капитан Трегубов. Адъютант штаба генерала Мальцева.
– Вы тот самый перебежчик? Мне говорили о вас несколько дней назад. Мальцев так обрадовался, когда узнал, что вы перешли на сторону немцев, словно вы его родственник.
– Я давно знаю генерала. Вместе служили.
– Еще в Красной Армии?
– Да.
– Вы летчик или только адъютант?
– Летал на ИЛ-2. Но после ранения комиссован. Теперь работаю в штабе.
–Штурмовик? Уважаю. Прошу вас. Приходите.
Трегубов вошел.
– У меня пакет из штаба ВВС, капитан.
– Давайте.
Трегубов передал пакет.
– Да ты садись, капитан. Выпьешь со мной.
– Я на службе, господин капитан.
– И что? Тебе не лететь на задание, капитан. Садись и выпей. Мне нужна компания.
Трегубов принял предложение Антилевского.
– Я вчера был на пивной встрече. Знаешь, что это?
– Нет, – признался Трегубов.
Антилевский поставил на стол два стакана и наполнил их из бутылки.
– Это не русская водка. Это их шнапс. Пей. С такого сильно не захмелеешь.
Они выпили без тоста.
– Пивная встреча – это знакомство с немецкими бюргерами. Политическая акция. А после этого мы пили с летчиками-немцами и гоняли в пригороде на машине. Они ребята бедовые. С некоторыми я знаком еще с Морицфельде по 1-й эскадрилье восточных летчиков. Мы входили в 1-й воздушный флот Люфтваффе. Я летал на И-153. Но дело это давнее.
– Вас отозвали с фронта? – спросил Трегубов.
– Наша эскадрилья Ostflieger-staffel вроде как не существует.
– Это как? – не понял Трегубов.
– Геринг не желает, чтобы мы летали. Немецких боевых машин он нам не доверяет.
– Вы сражались на русском самолете И-153?
– Трофейный.
– Но летчики-немцы вас приняли. Насколько я понял.
– Летчики – это не Геринг и не Гитлер. Потом нас всех отозвали в тыл. С февраля 1944 года я перегоняю самолеты с авиазаводов на восточный фронт. Это работа для боевого лётчика? Смешно. Затем по лагерям для военнопленных ездил.
– Вербовка новых летчиков для Остланда? – догадался Трегубов.
– Будь она неладна такая работа. Но теперь Остланда больше нет. А Мальцев отправляет меня служить под начало полковника Байдака. Это в том приказе, что ты мне привез, капитан. Я назначен командиром 2-й штурмовой эскадрильи. И летать буду на Ю-87Д.
– Это немецкий штурмовик. Он уступает нашему ИЛ-2. А на ИЛах я летал достаточно.
Антилевский ответил:
– ИЛ имеет и преимущества и недостатки в сравнении с Ю-87.
Он снова наполнил стаканы. Трегубов пить не хотел, но отказываться было невежливо. Да и шнапс не русская водка.
– Я тебя спросить хотел, капитан, ты Ситникову знаешь?
Трегубов ответил, что знает. Недавно познакомились в пути.
– Баба она красивая, капитан. Но к себе никого не подпускала. А вот ты счастливчик.
Трегубов посмотрел на Антилевского. Тот засмеялся.
– Тут нет никакого секрета, капитан. В штабе уже все знают. Вы ехали с ней вместе.
– Но мы были лишь попутчиками.
– Ты мне не говори этого, капитан. Поручик Голевский, встречавший вас, видел, как она смотрела на тебя. Зина давно так не смотрела на мужчин. Скажи мне, капитан,… Кстати, ты не назвал своего имени.
– Володя.
– Скажи мне, Володя, чем ты взял Зинаиду?
Трегубов не ответил на вопрос Антилевского. Но тот и не настаивал на ответе…
***
Берлин.
Квартира Трегубова.
2 декабря, 1944 год.
Утро.
Капитан Трегубов открыл двери. Он думал, что это курьер из штаба. Но перед ним стояла незнакомая молодая женщина.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте, чем могу?
– Мне нужна фрау Штейн.
– Фрау Штейн нет в Берлине.
– А вы родственник фрау Штейн?
– Нет. Я здесь проживаю временно. Я военный.
– Вы не немец?
– Нет, фройлен. Я русский.
– В последнее время в Берлине так много русских.
Трегубов пожал плечами.
«Скоро их здесь будет еще больше», – подумал он, но озвучивать эту мысль не стал.
– Могу я пройти? – спросила она.
– Ко мне? Но зачем, фройлен? Я ведь сказал, что фрау Штейн здесь нет.
Она сказала по-русски:
– Вам привет от Общего Друга.
Трегубов сразу пропустил девушку и запер двери.
– Я не ждал никого во время адаптации. Это приказ самого Общего Друга, – сказал он.
– Не скромничайте, Владимир Александрович. Ваша адаптация прошла более чем успешно. Мне это известно.
– Но я только начинаю входить в курс дела, и все контакты с местной группой в Берлине запрещены.
– Я знаю, что вы подчиняетесь другому человеку и он сейчас в Праге. Но Общий Друг требует информации.
–Через вас?
–Да. Так сказано в последней шифровке.
– Но Общий Друг сказал мне, что контактов с Берлинской группой не будет.
– Все меняется, Владимир Александрович. Общий Друг даже ожидать не мог, насколько легко вы внедритесь в состав ВВС КОНР. Он уже знает о ваших успехах и потому я здесь.
– Как мне вас называть?
– Фройлен Мария.
– Фройлен Мария? И все?
– Этого достаточно. Связываться с вами я буду сама.
– Я ещё не могу приступить к реализации основного задания Общего Друга. Мальцев пока в Берлине и …
– Я не за этим пришла, Владимир Александрович. Вы ведь стали работником штаба ВВС КОНР?
– Я адъютант штаба ВВС КОНР.
– Вот поэтому я и здесь, Владимир Александрович. В нарушение всех инструкций. Но что делать? Обстоятельства.
– Что вы хотите знать? – спросил Трегубов.
– Информация по работникам штаба. Ведь она у вас есть?
– Я не могу выносить документы из здания штаба. Это строго запрещено. И погореть на таком…
– Я не прошу вас приносить документы. Вы просто перечислите мне состав штаба ВВС КОНР. Вы ведь можете это сделать?
– Да. Многие мне уже известны.
– Тогда прошу вас, Владимир Александрович.
– Вы будете писать?
– Я буду слушать и запоминать. Писать в нашем деле нужно как можно меньше.
Трегубов сообщил:
– Авиационная группа «Остланд» официально расформирована. Ныне Мальцев формирует военно-воздушные силы КОНР (Комитета освобождения народов России). Генерал-майор ВВС Мальцев назначен командующим. Я адъютант штаба ВВС КОНР. Начальник Штаба полковник авиации Ванюшин А.В. Офицер по особым поручениями при генерале Мальцеве майор авиации Климович Б. Е. Заместитель начальника Штаба по технической части майор авиации Ретивов А.П. Начальник связи – поручик Смолин Н. Начальник отдела безопасности майор Тухольников В.П. Начальник отдела пропаганды – майор Альбов Александр Павлович. По совместительству майор Альбов еще и редактор газеты «Наше крыло». Его жена Альбова Татьяна является управляющей делами, но военного звания не имеет. Начальник интендантской части – поручик Голевский Г.М. Начальник санитарной службы – майор Левицкий В.А. Это все сотрудники штаба ВВС КОНР. Часть из них сейчас в Берлине. Но большинство в Праге.
– А что по составу авиаполков?
– 1-й полк уже почти сформирован. Командир полковник Байдак Л.И. Известный летчик. Ранее, до войны, служил в Королевских ВВС Югославии.
– Из бывших белогвардейцев? Понятно. Состав штаба Байдака?
– Это мне пока не известно. Я знаю только, что капитан Антилевский назначен командиром 2-й штурмовой эскадрильи скоростных бомбардировщиков.
– Антилевский?
– Да. Антилевский Бронислав Романович. Герой Советского Союза. Но его биография во время службы в Красной Армии там известна.
–Кто еще из предателей?
– Я знаю, что у Мальцева служит еще один Герой Советского Союза майор Бычков Семен Трофимович. Будет назначен командиром истребительной эскадрильи.
– Кто еще?
– Майор авиации Ситникова Зинаида Захаровна. Но официальной должности пока не имеет.
– Отлично, Владимир Александрович. Вы добыли такую информацию за столь короткий срок. И вы ведь не профессионал!
– Это новая для меня работа, но профессионалами не рождаются.
– Пока вы находитесь в Берлине, я буду встречаться с вами лично.
– Лично? Но это против правил Общего Друга!
Мария не обратила внимания на его замечание:
– Вы будет передавать сведения о штабе и руководстве ВВС КОНР.
– Но ведь я скоро должен буду приступить к реализации моего основного задания.
– Я понимаю. Мальцев вам верит?
– Да. У нас сложились даже не деловые, но дружеские отношения.
– А вот это очень хорошо. Вас проверяла безопасность?
– Да. Со мной беседовали в Праге. Но генерал Мальцев постарался избавить меня от этого.
– Вы под своей настоящей фамилией. И большая часть вашей биографии не легенда. Это уже громадный плюс.
– Вы будете и дальше приходить сюда?
– Так будет лучше всего. И мы выдадим это за любовную интрижку.
– Но вы немка?
– Здесь я немка, но сейчас мало кто обратит внимание на расовые законы. Время не то. Фронт приближается к Германии. И думаю, что через год все это кончится.
– Год? Целый год?
– Возможно, что и раньше, Владимир Александрович.
– Но любовная интрижка…
– Это самое лучшее объяснение, Владимир Александрович. У вас давно не было женщины. И вы могли мною увлечься. Это все объяснит, если мы попадем в поле зрения гестапо.
– Но вы не сказали мне своего полного имени.
– Для вас я просто «фройлен Мария», Владимир Александрович. Зачем вам мое имя в постели? Мы с вами любовники и не более того.
– Как мы познакомились?
– Я искала фрау Штейн и зашла к вам. Вот вам и знакомство.
– И мы начали сразу?
– А почему нет? Я довольно привлекательна и нравлюсь мужчинам. Вы не растерялись и сразу затащили меня в постель. Мне понравилось, и мы с вами стали встречаться. Но вам стоит знать, что у меня жених.
– Жених?
– Немец. Он привез меня в Берлин. И благодаря нему я здесь. Но он слишком занят и мало обращает внимания на меня. Потому я уступила вашему натиску.
– Как часто вы будете приходить?
– В следующий раз приду через три дня. И вам стоит знать некоторые особенности моего тела, что сейчас скрыты под одеждой. Это весьма важно, ибо вас могут про это спросить. Между любовниками нет подобных тайн…
***
Берлин-Далем.
Брюмерштрассе, 34.
Канцелярия РОА.
Штаб ВВС КОНР генрала Мальцева.
3 декабря, 1944 год.
Мальцев вызвал капитана Трегубова к себе. Оговоренная накануне инспекционная поездка в расположение формирующегося авиационного полка полковника Байдака откладывалась. И произошло это из-за разговора Мальцева с Власовым.
Власов первым затронул интересующую всех тему – что будет дальше.
– Я чувствую скорую катастрофу, Виктор Иванович.
– Катастрофу, Андрей Андреевич?
– Германия войну проиграла окончательно. Следующий год станет для Гитлера последним, – печально сказал Власов. – Если бы летний заговор удался, еще можно было бы что-то изменить к лучшему.
– Вы хотите сказать, что надежды нет, Андрей Андреевич?
– У Гитлера нет. Но у нас с вами есть, Виктор Иванович. США и Англия недолго останутся союзниками СССР. Ни Рузвельту, ни Черчиллю не нужно господство СССР в Европе. А Сталин стремиться именно к этому. И здесь РОА может им пригодиться.
– Сталин будут требовать нашей выдачи, Андрей Андреевич. Смею вас уверить.
– Я это знаю, но не думаю, что нас будут выдавать. Мы антикоммунистическое движение, в котором они заинтересованы.
– Но они нас не знают, Андрей Андреевич.
– И это наша главная проблема, Виктор Иванович. Сделать так чтобы они узнали, что мы союзники не Германии, а любой страны, которая видит большевистскую угрозу.
– И что вы предлагаете, Андрей Андреевич?
– Вся беда в том, что я нахожусь в окружении СС. Они меня не упускают из вида. Тебе, Виктор Иванович, это легче сделать. Ты пользуешься свободой, и тебя никто не сторожит. Это за мной ходит целая стая воронов. Ищи полезных людей.
– Такие люди у меня есть.
– И они готовы рисковать? Ведь подобные контакты СД расценит как предательство. А времени у нас мало, Виктор Иванович. Сейчас даже Гиммлер ищет союзников с той стороны.
– Гиммлер?
– Для чего его люди зачастили в Швейцарию? Это официально они выполняют приказ фюрера и ищут перебежчиков. Тех крыс, что уже побежали с тонущего корабля.
– А на деле?
– На деле они создают «крысиные» тропки для себя. Многие из «чёрных крыс» побегут именно через Швейцарию.
***
Генерал Мальцев сказал капитану Трегубову:
– Твоя поездка к полковнику Байдаку отменяется.
– Как же так, господин генерал?
– Есть одно важное дело, капитан.
– Важнее чем первый авиационный полк?
– Меня вместе с Власовым пригласили на прием к Герингу. Немцы согласились разыграть русскую карту.
– Геринг признает ВВС РОА.
– Именно так. Мы станем русскими союзниками Германии. Сражаться будем под нашим знаменем. Русский Андреевский крест.
– И мы будем частью РОА?
– Не просто же так к Герингу зовут и генерала Власова. Власов возглавил вооруженные силы КОНР. Естественно, что он станет главнокомандующим всеми русскими подразделениями, что сражаются на стороне вермахта. Мы добились своего, Володя.
– Могу я задать вопрос, Виктор Иванович?
– Да.
– Этот вопрос не будет слишком приятен для вас.
– Я знаю, о чем ты хочешь спросить, Володя. Не слишком ли поздно?
– Именно так, Виктор Иванович. Красная Армия уже в Европе. С той стороны наступают англичане и американцы. Есть ли у рейха хоть какой-то шанс?
– А что ты сам думаешь? – Мальцев посмотрел на Трегубова.
– Я?
– Но ведь у тебя есть свое мнение. Володя. Я это знаю.
– И мне можно говорить….
– Откровенно. Я считаю тебя не просто адъютантом, но своим другом. И я думаю, что ты можешь мне доверять.
– Я думаю, Виктор Иванович, что Германия войну проиграла. Русскую карту стоило разыгрывать еще в 1942 году. А теперь слишком поздно.
Мальцев немного помолчал и сказал:
– Ты не поверишь, Володя, но вчера мне это говорил генерал Власов.
– Как?
– Генерал сказал, что чувствует скорую военную катастрофу Германии.
– И что?
– Нам стоит подумать, как нам самим не упасть вместе с Германией. Это слова генерала.
– Это умные слова, дальновидного политика, Виктор Иванович. Сейчас нет офицера и солдата, который не думает про это. И что генерал Власов?
– Андрей Андреевич уверен, что в конце войны возникнут серьезные разногласия между англо-американскими союзниками и СССР. И благодаря этому, сложатся благоприятные условия для использования РОА в борьбе с большевиками уже на их стороне. Для нас это откроет большие возможности, Володя.
– Значит ставка на немцев это пустышка, Виктор Иванович?
– Сталин также политик и может пойти на сепаратный мир с немцами.
– Сталин? – искренне удивился Трегубов. – На мир с Гитлером?
– Ну не лично с Гитлером. Но очевидно одно – скоро немцы станут спасть сами себя. И потому хорошо, что ты сам начал этот разговор, Володя. Вот почему я сделал тебя штабным офицером. Мне нужен такой человек как ты. И особенно сейчас. Летчиков у меня хватает. Но нам стоит начать искать людей, симпатизирующих нам. Особенно в среде старых эмигрантов, которые имеют связи вне Германии.
– Но разве я знаю таких людей?
– Контакты у меня есть. Но мне нужен независимый человек. Такой вот как ты. Человек, которому я могу верить, Володя. Или ты думаешь, что мы не думаем, что будет после войны? Борьба с большевизмом на этом не остановится.
– И генерал Власов доверил это вам?
– Вчера Андрей Андреевич сказал мне: «Вся беда в том, что я нахожусь в окружении СС. Они меня не упускают из вида. Тебе, Виктор Иванович, это легче сделать. Ты пользуешься свободой, и тебя никто не сторожит. Это за мной ходит целая стая воронов. Ищи полезных людей».
– И что мы будем делать, Виктор Иванович?
– Глава зарубежной Русской Православной церкви митрополит Анастасий и профессор Вышеславцев собираются по церковным делам в Швейцарию. Они получат разрешение на выезд. А получить его сейчас сложно.
– И что смогу сделать я?
– А ты согласен ступить на этот опасный путь? Если гестапо прознает, то тебя ждет…
– Я согласен, Виктор Иванович.
– Тогда ты сможешь выехать в составе делегации.
– По чужим документам?
– Да. Официально я организую тебе командировку с нашей инспекцией по русским частям. Но на деле ты поедешь в Берн.
– Я готов.
– В Швейцарии в Берне также есть агенты гестапо, Володя.
– Я готов рисковать, Виктор Иванович.
– В Берне нужно встретиться с человеком от господина Жеребкова.
– А кто этот господин?
– Жеребков? Глава русской эмиграции в Париже. Связей с нацистами у него нет. А это значит, что Запад ему верит
– Цель встречи?
– Установить связи с англо-американской агентурой с целью осведомления англо-американцев о целях и идеях русского освободительного движения. Нужно выяснить их отношение к нам.
– Это слишком ответственная миссия. Виктор Иванович.
– И тебя что-то пугает?
– Рисковать я готов. Но вот справлюсь ли я?
– Если кто и сможет справиться, то это ты, Володя. Завтра мы с тобой навестим митрополита. Официальная цель нашего визита назначение военных священников в наши части…
***
На следующий день Трегубов сопровождал генерала Мальцева. Они посетили дом, где остановился митрополит Анастасий. В приемной их встретил секретарь митрополита граф Георгий Граббе.
– Господа генерал Мальцев и …
– Капитан Трегубов, – представил Трегубова Мальцев. – Адъютант штаба ВВС КОНР.
– Митрополит готов вас принять, господа. Я доложу. Извольте немного подождать.
Анастасий принял военных сидя в кресле. Благословил.
– Прошу вас садиться, господа. Мне сказали, что вам нужны военные священники?
– Да. Военные священники для наших частей ВВС.
– Я постараюсь вам помочь. По мере возможностей. Хотя я ведь понимаю, что это только предлог, генерал. Разве это сейчас важный вопрос? Военные священники. Тем более что вы атеист. Что привело вас сюда в действительности?
– Вы весьма проницательны, преподобный отец.
– Говорите, генерал.
– Вы собираетесь ехать в Швейцарию, преподобный отец?
– Если смогу получить разрешение германских властей на выезд из Германии. Я действительно собирался ехать в Берн по церковным делам, да и для поправки здоровья.
– Я бы хотел, чтобы мой адъютант поехал в составе вашего сопровождения.
– Капитан поедет под другой фамилией?
– Именно так. Под видом одного из ваших людей, преподобный отец. Это возможно?
– Да. И я догадываюсь о цели поездки капитана в Берн. Контакт с союзниками. Вы ведь действуете от имени генерала Власова?
– Можно сказать и так.
– Я понимаю вас, генерал. И сделаю все возможное, для становления контактов, которые вам нужны. Но вы должны понимать, что я под наблюдением. И если вашего человека возьмут в Берне люди из гестапо, то вы знаете, что его ждет. Они церемониться не станут…
***
Каринхалле.
19 декабря, 1944 год.
Рейхсмаршал авиации Герман Геринг, главнокомандующий Люфтваффе, подписал указ о создании Военно-воздушных сил РОА. Это произошло 19 декабря 1944 года.
Кроме авиационных формирований, в ВВС РОА входили парашютно-десантные войска, зенитная артиллерия и войска связи. В рамках военной авиации создавались истребительная эскадрилья с 15 истребителями МЕ-109, штурмовая эскадрилья с 12 штурмовиками Ю-87, эскадрилья бомбардировщиков с пятью средними бомбардировщиками Хе-111, эскадрилья связи с двумя самолетами Фи-156 и двумя трофейными У-2, запасная эскадрилья с двумя бомбардировщиками Хе-111, двумя штурмовиками Ю-87, двумя истребителями МЕ-109, тремя учебными самолетами У-2.
Генерал Власов и генерал Мальцев были приглашены на совещание в Каринхалле, где Геринг озвучил свое решение.
Власова сопровождали пять офицеров штаба РОА, а Мальцева начальник штаба полковник Ванюшин, майор Зинаида Ситникова и адъютант штаба капитан Тегубов.
Геринг сделал свое заявление и зачитал приказ. В конце отметил, что руководство ВВС находится в руках РОА. Это была солидная уступка. Ранее немцы на подобное не соглашались. И сам Геринг стоял стеной на пути создания русских сил в составе Люфтваффе.
Полковник Ванюшин наклонился к Трегубову:
– Как распинается. Припекло борова.
– А что остается? – тихо ответил Трегубов, – Их давят со всех сторон.
Власов в ответ на речь Геринга произнес свою речь:
–В Германии много миллионов нас, русских. Во главе с Комитетом Освобождения Народов России мы вошли в союз с Германией, как равные с равным. Комитет заключил с Германией кредитное соглашение. И миллионы марок ушли на улучшение быта русских. Но идет война! И мы хорошо понимаем, что сейчас вопрос стоит только так: или большевизм, или свободный союз европейских народов. Наше место в рядах борцов с большевизмом. Мы за Россию! Мы за наш народ! Германия это скала, которая сокрушит большевизм! И мы отдаем себе отчет, что если Германия проиграет, то большевизм захлестнет Европу, как он захлестнул Россию 27 лет назад. Вот почему наша ставка на Германию и на честную дружбу с ней!
