Владимир Драккарт
Реннет Лассель
Глава 2. Жестокие правила
Согласно оглашенным правилам, Гончие вынуждены раз за разом повторять попытки вырваться из-под власти иллюзий, когда как противник и хозяин клетки будет любыми способами им мешать. Видимо, раскрывать их секреты, чтобы потом натравить друг на друга, как раз один из таких вот способов.
– Пока сложно что-либо утверждать, но мне кажется, эти разоблачения и наказания несут в себе какой-то дополнительный смысл. Во всяком случае, слабо вериться, что враг использует такие элементы просто ради развлечения. Но вот разбираться и вникать в этот смысл нам пока не стоит. Касаемо священника… – Реннет взглянул на Армеля, – можно сказать он невинный младенец по сравнению со мной. Хотя меня беспокоит угроза, исходящая от него по отношению к Катарине, убить его сейчас я не смогу. Каждый из вас сам вправе решить, как поступить.
Удивительно, но от слов ренегата веяло той самой уверенностью, которой они лишились более восьми лет назад. Он никогда не произносил таких фраз, как «Я защищу вас!» или «Никто не умрет», считая их за попытку внушить самому себе оптимистичный настрой. Вместо этого он делал все, чтобы победить.
Произнесенные между делом слова, пусть и немного, но оживили пленников. Ладан позволил себе успокоиться и поинтересоваться, что он дальше намерен делать?
– Простите, но на сей раз никаких точных объяснений не будет, – покачал ренегат головой. – Мало того что мы находимся на территории врага, так еще и в полной его власти. Любая мелочь или оговорка обернется против нас же, – добавил он.
– Хорошо. Что потребуется от нас?
– Убить меня.
– Ты… должно быть шутишь. Или образно выражаешься? – Бертси занервничал, услышав холодный, но до жути спокойный ответ парня.
Однако Реннет не шутил.
– Существует только один способ уйти в себя достаточно глубоко, чтобы достичь дна – и это смерть. Мы сейчас внутри иллюзии и реальной угрозы… скорее всего нет.
Ладан увидел в его глазах нечто неправильное. Он даже отступил на шаг, будто намереваясь отгородиться от этого испытывающего взгляда. Только вот сбежать от взора того, кто в прошлом коснулся величия Бога, просто невозможно.
– Ты сделаешь это, Ладан. Священнику я не доверяю, а стражник пускай остается вне наших разборок. Твоя супруга однажды уже убила меня. Не думаю, что легко прощу ее во второй раз. Пришла очередь тебе запачкать руки.
Сереброволосый чародей всегда придерживался веры в то, что убийство – страшнейшее из преступлений. Про себя Реннет считал его лицемерным поборником справедливости. И сейчас, как ему казалось, пришло время узнать правду. Способен ли этот человек отступиться от принципов ради себя и остальных?
– Когда-то я считал, что мне не нужны друзья, неспособные даже понять мои мотивы и принять мое мировоззрение. Сегодня я даю тебе шанс приблизиться к пониманию того, кем я являюсь. «Только убив сам ты узнаешь, каково оно, мириться с чувством вины. И возможно поймешь, как сложно оставаться человеком, убив сотню… даже тысячу раз».
Так говорил ведьмак, потерявший душу в Яме, но об этом Реннет умолчал, не желая напугать его еще больше.
Тишина, как всегда безмолвно, подвинулась к супругу и обняла. И без всяких слов понятно, что она готова поддержать любое его решение.
Но что сам Ладан? О чем думал он?
Когда они путешествовали по миру, сотканному из иллюзий, их поддерживал вовсе не сереброволосый маг, а Реннет. Именно мальчишка, находил в себе силы идти вперед, в то время как они сдавались. Он был сильнее, без сомнений…
– Спрошу лишь раз. Ты действительно готов? – слова сами сорвались с уст мага.
– К такому нельзя подготовиться, – ответил тот.
Взяв в руки разломанный металлический обруч, Ладан изо всех сил воткнул его острым концов в грудь парня. Это произошло настолько неожиданно, что он не сразу осознал, что сделал. Видел только, как Реннет рухнул на пол и задергался в конвульсиях, истекая кровью. Зрелище, отнюдь не иллюзорное…
Лекарь не столь плохо относился к Реннету, как могло показаться со стороны. По крайней мере, глубокой ненависти между ними не было. Однако… время от времени в нем словно пробуждалось нечто темное, заставляя злиться на мальчишку и его выходки. Вероятно эта тьма накапливалась в нем с того самого дня, как тот объявил себя Смертным Богом, иногда давая о себе знать вспышками ярости.
Потому сейчас, спустя столько лет, воткнув кусок металла в это тщедушное тело, он почувствовал некоторое облегчение… и вместе с тем удивился.
«Неужели у меня так и не получается увидеть в нем своего товарища? После всего, что мы пережили? Неужели я правда желаю его смерти?»
И тут, вдруг, в сознание проник знакомый голос.
«Хе-хе-хе! Этот Реннет забавный парень. Могу лишь предположить, он почувствовал твою враждебность, и позволил выпустить тьму на волю. В противном случае, эта ненависть сожрала бы тебя. Если не сегодня, так завтра…»
– Выходит, ты все слышала? Почему не вмешалась? Разве не гордилась, что полностью контролируешь нас и можешь делать все, что захочется?
Разумеется, сказано было это мысленно. Так как чужой голос слышал лишь он один, Ладан не стал привлекать внимание остальных.
В ответ на его слова зазвучал издевательский смех. Она смеялась над ним, а возможно над всеми своими пленниками. А под конец заявила, мол не видит смысла полностью подавлять волю жертвы. Ей интересно наблюдать за легендарными Гончими и не менее великим Реннетом, их попытками сломать темницу.
– Ты непременно проиграешь, если не будешь относиться к нам серьезно! – разозлился чародей.
Враг в очередной раз удивил его.
«А что, если я хочу вам проиграть?..»
На этом их мысленная схватка завершилась. Тишина внимательно изучала его лицо, словно заподозрив неладное, однако промолчала. Немного придя в себя, Ладан бросился к телу ренегата и начал зачитывать одно исцеляющее заклинание за другим. Ранение оказалось глубоким, только последовательность чар могло восстановить целостность плоти. И такое восстановление не гарантировало того, что Реннет вернется, невзирая на то, что они все еще находились внутри иллюзии.
– Самое худшее, я нанес удар не взвешивая риски. На эмоциях. Меня… немного занесло, – признался он, спустя минуту, продолжая накладывать заклинания. – Честно говоря, сам от себя такого не ожидал.
Его слова слышали все. Ладан редко позволял себе открываться другим, пускай они и были товарищами. Просто сейчас он чувствовал за собой вину…
Сложно сказать, действительно ли Реннет добивался именно такого результата. Порой парня не могла понять и Катарина. Быть может, поселившийся в их головах враг говорила правду.
Чтобы как-то развеять гнетущее чувство, священник поинтересовался:
– Сколько нам придется ждать?
– Понятия не имею. И представить не могу, что с ним случилось после смерти внутри иллюзии.
– Мог ли он выбраться?
Вопрос задал Бертси, а священник посмотрел на него и отрицательно качнул головой.
– Не думаю. Он уже пытался провернуть такой трюк со всеми нами, совместив это дело с запрещенной магией. Как видишь, мы все еще здесь. Убив себя мы не выберемся, а использование запретных чар имеет смысл только если чародей знает принципы, по которым построена темница.
Так им объяснил ситуацию Реннет. Вряд ли он в чем-то ошибался.
– В таком случае…
Ладан оглянулся на них, закончив с телом.
– Остается единственный выход – просить помощи извне.
Ладан верно понял намерения парня. Реннет так и намеревался поступить. Попросить помощи у кого-то, кто не был связан иллюзиями. Идеальным вариантом оказался бы Защитник. Богиня есть богиня, как ни посмотри. Однако коли у ее непосредственного подчиненного – Армеля, не получилось связаться, враждующий с ней Реннет мог даже не пытаться. Помимо Бога оставался еще один вариант…
– Ты же все еще здесь? – крикнул он в черную пустоту, концентрируя на нем все свои мысли. Сюда, в самую глубину его подсознания, враг не мог добраться. Здесь он надеялся найти его.
– Наконец-то! Мои попытки достучаться до вас возымели успех! – отозвался голос, после чего из чрева пустоты возник облик, поразительно схожий с самим Ренетом. Точнее это он и был. Вторая личность, с которой он делил одно тело.
– Достучаться? – не понял Реннет.
– Когда вы путешествовали по миру иллюзий, я не прекращал попытки дозваться вас. К сожалению, иллюзия построена основательно, и враг каждый раз отбрасывал меня в эту пустоту.
Реннету вспомнился призрак, посещавший их несколько раз там. Скорее всего, его они тогда и видели. А он все гадал, что же это значило. Должно быть, у врага была причина не давать им встретиться.
– Твои слова наводят меня на мысль. Собственно, я к тебе с просьбой явился.
– Какой у нас план? – подозрительно быстро среагировала его вторая личность, обычно отличавшаяся нерешительностью.
Впрочем, сейчас не время упиваться подозрениями.
– Помнишь то заклинание, что я помогал тебе создавать перед тем как мы вторглись в Долину? Полагаю его можно использовать в качестве временного сосуда для сознания. Однако должен тебя предупредить заранее, процесс чреват серьезными осложнениями. И лучше будет, если между чарами и реальным телом останется прочная связь.
– Я.. готов, – кивнул другой.
– Хорошо, потому что наш план все больше напоминает безумие.
Тело Реннета к тому времени было полностью исцелено. Тишина, Армель и Бертси собрались вокруг в ожидании. Сереброволосый лекарь следил за температурой и пульсом. Он верил, только ему подвластно сотворить невозможное…
Минуло несколько минут. Ренегат все еще не возвращался. Они уже начали волноваться, когда внезапный удар отбросил всех в разные стороны. При этом тело парня осталось лежать неподвижно, медленно истекая полупрозрачной теневой материей.
Поднимаясь, ладан оглянулся. Стены коридора, и не только они начали покрываться трещинами. А там, за разломами царила лишь одна темнота.
Разворачивающаяся перед глазами картина напоминала священнику использованный Реннетом Крушитель Иллюзий. Но… имелись некоторые отличия.
По-прежнему неподвижно лежащее тело с ног до головы объяла тень. Она тоненькой струйкой поднималась вверх, словно дым от костра. И медленно, эта материя утекала сквозь разломы в пространстве.
За несколько долгих секунд… или минут, темная материя полностью просочилась сквозь трещины и исчезла. Коридор постепенно приобретал первоначальный вид. Напуганные Гончие заметили, как Реннет открыл глаза и сел на полу, держась за голову.
– Тебе удалось? У нас получится вырваться отсюда? – набросились на него тут же с вопросами, позабыв о странностях, творившихся мгновением ранее.
– Надеюсь, он не оплошает, – проронил он, поглаживая разгоряченный лоб.
– Он? – не поняли его.
– Я не оплошаю, – поправился Реннет, улыбнувшись самому себе.
Подробностями он делиться отказался. Против них играл умелый противник, и уж точно не стоило подбрасывать ему ответы, способные даровать преимущество.
Как говориться, помяни недоброго…
«Какие воодушевленные однако у вас лица. Смертный Бог придумал нечто стоящее, не так ли? Все-таки, тебя не зря провозгласили самым могущественным чародеем тысячелетия. Ты достоин носить этот титул».
– Признателен за лесть. Надеюсь, ты проявишь понимание, когда моя рука отделит твою голову от туловища, – не удержался от своей привычной язвительности парень.
«Забавно слышать угрозы от человека, неспособного выбраться из собственной головы. Не думал, что у меня рука не дрогнет раскроить череп спящего и беззащитного?»
Гончие притихли, понимая, что лишнего наговорить вредно для их же здоровья. Однако был среди них один, кого не пугали слова врага. Пожалуй, даже если бы к его горлу приставили меч, Реннет и глазом бы не моргнул. Дерзость его не знала границ еще тогда, когда разгорались первые искры Третьей Войны.
– Пожелай ты меня убить, давно бы это сделала. Но я соглашусь, все возможности у тебя в руках. Пользуйся, пока можешь. Только вот…
«Что?»
– Настоящая смерть освободит меня от иллюзий, а пострадавшую физическую оболочку восстановить ничего не стоит.
Кто-то насмешливо улыбнулся. По крайней мере, у всех присутствующих возникло такое ощущение.
«Боюсь, я и без вскрытия изучила тебя вдоль и поперек. В качестве доказательства раскрываю вам очередную тайну. Пожалуйста, удивите меня!»
В коридоре, с левой стороны, послышались гулкие шаги. Гончие и даже Бертси, встрепенувшись, схватились за оружие… или то что было у них на руках. Они приготовились схватиться с врагом. В том, что появится враг, не сомневался никто…
Монстр, наподобие тех, с кем им пришлось сражаться в лесах у Зеленого Тракта. А может быть чародей с уникальными возможностями. Они были готовы столкнуться с врагом любого вида и силы. Так они считали до момента, как тот не появился им на глаза. Все, включая Реннета, застыли в немом удивлении.
Холодное бесчувственное выражение лица, темные волосы, схваченные на затылке завязкой, темно-синий плащ, что носили члены одного из самых тайных отрядов Светлого Ордена, и в довершение лук, ощетинившийся клинками… Тишина с ужасом смотрела на девушку, остановившуюся перед ними.
Молча, без всякого предупреждения, девушка вытащила из-за спины длинный лук, и решительно натянула тетиву. В тот же момент Армель с криком набросился на нее и воткнул в глаз окровавленный обломок обруча.
Они оба покатились по каменному полу. Лицо девушки полностью залило кровью. После нескольких попыток подняться, она растянулась в луже собственной крови. Ни криков боли, ни яростного вскрика не слетело с ее уст.
– Что ты… – Реннет собирался спросить, когда вдруг Армель стукнулся лбом о пол и начал жалобно причитать:
– Тишина, прости меня! Я собственными руками убил… тебя. Но иначе… мы бы погибли.
«Какого… проклятья тут твориться?!» – было написано на лицах остальных. Лишь одна Тишина попятилась, словно увидела призрака.
Реннету понадобилось несколько секунд, чтобы исходя из доступных сведений сделать соответствующий вывод. И не скажешь, что он был логичным. Потому он первым делом обратился к Армелю:
– Ты сказал, что убил ее? По-твоему, эта девушка есть Тишина?
– Полагаю, ее копия, – застонал тот.
Взгляды обратились к единственному человеку, который мог бы подтвердить или опровергнуть слова священника. Тишина же… кивнула.
– Выходит, тот парень, которого мы убили и оставили у камеры…
– Да, он ужасающе напоминал меня в юношеские годы, – признался Армель. – Я заметил схожесть еще тогда. Сначала не придал значения, а потом, после того как была раскрыта моя тайна, все понял. Сейчас все подтвердилось. Мы… должны убивать самих себя, и расплачиваться за грехи друг друга. Тишина сгорела в пламени из-за моей лжи. Так будет… со всеми.
– То есть, нам собираются продемонстрировать ее секрет? – Ладан сжал кулаки от злости.
И его можно было понять. Жестокая получалась игра. А самое главное, они еще ничего не знали о правилах этой игры. Например, почему в первый раз сгорела именно Тишина, а не сам Армель? Потому что они отказались убивать священника, либо существовал иной фактор?
– В общем, выяснять правила мы будем вынуждены на собственных шкурах, – заключил Реннет.
За их догадками и предположениями ровным счетом ничего не стояло. Вполне могло оказаться, что Хозяйка иллюзий выбирает жертв не исходя из каких-то конкретных рамок, а по своему собственному желанию, как заблагорассудится. В таком случае Гончим будет значительно труднее противостоять ее намерениям. Остается надеяться лишь на помощь извне. Не смотря на то что обратиться к Другому была идея самого Реннета, парню не больно-то улыбалось сидеть свесив ноги в ожидании, когда кто-то придет их и спасет. Пускай даже этот кто-то он сам. По крайней мере, он не оставлял намерения бороться дальше.
– А теперь давайте взглянем, что за тайну нам прислали на сей раз.
Реннет сделал вид, будто никакого разговора не было. Он приказал всем разбежаться по коридору и заглядывать в каждое помещение. Тело мертвой девушки обыскали и все имеющееся при ней оружие изъяли. Вычурный зачарованный лук достался Тишине. Все равно кроме нее больше никто из присутствующих не смог бы его использовать.
Когда Гончие и Бертси разошлись в разные стороны, Армель подошел к Реннету.
– Не получится ли так, что мы сами потворствуем капризам противника? – спросил священник. – Пускай мою тайну раскрыли первым, я не желаю, чтобы все остальные попали в такую же ситуацию. Это… неправильно. Тайны должны раскрываться добровольно.
Тот согласился. Армель был прав. Враг добивался разлада в их группе, и получалось у него пока совсем неплохо. Другой вопрос, не развеется ли существующее доверие именно потому что они не стали копаться в темном прошлом друг друга? Как известно, если твердо понимаешь, что человек скрывает от тебя некий секрет, это рождает в душе сомнения. Сомнение же является прямым путем к недоверию. Хозяйка действительно умна, раз уж проворачивает такие комбинации. С какой стороны не зайди, Гончие и Реннет останутся в проигрыше.
Однако ум парня недаром прославился своей изощренностью. Он нашел выход из ситуации. Узнать тьму друг друга и работать вместе дальше. Поступив так, они нанесут урон врагу.
И когда он объяснил тактику священнику, тот удивился. Получалось, Реннет готов доверится другим.
Как и предполагалось, в одной из комнат нашелся листок пергамента с печатью. Отряд вновь собрался вместе. Реннет аккуратно разломал восковую печать и даже не разворачивая его передал Ладану.
– Она твоя супруга.
Чародей неохотно взял пергамент и зачитал вслух. В послании говорилось о том, как Тишина (настоящее имя Амели) заживо сожгла семнадцать детей, в числе которых были подростки от 12 до 18 лет.
Ладан продублировал весь текст вслух без запинки, но потом застыл с этим листом в руках. Выражение недоверия… а точнее нежелания поверить выступило на лице лекаря.
– Не… может быть.
Белой и пушистой лучница никогда не была. До встречи с Гончими в девушке и человека-то разглядеть не удавалось. Бездушная боевая кукла.
Однако даже ренегату не верилось, что Тишина могла просто так, без всяких угрызений совести сжечь два десятка детей. Хотя надо сказать, на счету самого парня числилось куда больше загубленных жизней, виновных и невинных. Среди них наверняка были и дети. Намеренно он их не убивал, но во время Третьей Войны со случайными жертвами не больно-то и считался.
Так как супруг стоял, не поднимая взгляда на Тишину, Реннет взял инициативу в свои руки и задал тот самый вопрос.
Чародейка кивнула. Армель и страж Долины почувствовали себя неуютно. Сереброволосый маг-лекарь и вовсе не выказывал признаков жизни.
– Как это произошло? – спросил ренегат у нее. – Расскажи нам все в подробностях.
Тишина объяснялась жестами. Реннет и Бертси провели с ней не так много времени, и чтобы не возникло пробелов, переводчиком сделали священника. На Ладана сейчас они надеяться не могли.
Если пересказывать коротко, то во время служения Чистому Свету, чародейку направили разобраться с повстанцами, протестующими против власти Ордена. По предоставленной ей информации, лидеры сопротивления базировались в небольшом городке к югу от Сарриса. По плану, предполагалось уничтожить всех повстанцев одновременно. Тишина использовала серию направленных взрывов, дабы отрезать врагам путь к отступлению, а затем наблюдала, как здание целиком поглощает магическое пламя.
Вернувшись к начальству, Тишина узнала правду. Ее отправили убивать не лидеров сопротивления Ордену, а учеников-магов. Некоторые из них и первой ступени не достигли. Огонь чародейки не пощадил никого, а собственной магии детей не хватило для спасения.
Разумеется, верхушка Чистого Света и их агенты не могли допустить столь значительного промаха. А это значит, они с самого начала знали, что за цель Тишина должна уничтожить.
После учиненного ею инцидента те самые лидеры восстания, дети которых погибли в пламени, открыто напали на Орден и были уничтожены. Иначе говоря, их намеренно спровоцировали на подобные действия.
С одной стороны – да, чародейка не знала, кто находился в том здании. Но даже так, незнание не служит оправданием. Особенно если дело касается столь страшного преступления. Со Смертным Богом то же самое. Реннет спас тысячи и миллионы жизней, явившись миру Богом, однако эти миллионы не оправдывали десятки или сотни убитых им. Никак не оправдывали. Ни в малейшей степени.
Быть может, узнав о том, что супруга не знала о детях, Ладану стало легче… Так могли подумать Армель или Бертси. Только Реннет в это не верил. Как человек, следовавший чести, сереброволосый маг наверняка воспринял страшную тайну как удар.
«Что-то не торопится Хозяйка иллюзий разглагольствовать… – подумал ренегат. – Неужели бросила? Или… готовит нам новые испытания?»
Стоило ему подумать, как вдруг Ладан схватился за горло и начал кашлять. И у него явно не пересохло во рту.
Заподозрив неладное, Реннет схватил и оттащил подальше от него Тишину.
– Удушение? – побледнел резко Бертси, также отступая назад.
Священник покачал головой, и в этот момент Ладана вырвало. Пенистая жидкость, вырвавшись из горла мага брызнула на пол. Гончие ужаснулись, потому как она с шипением начала въедаться в камень.
Рухнув с ног, чародей разорвал на себе одежду. Кричать он не мог, но судя по выражению лица, боль его преследовала просто невыносимая. Сильна она была настолько, что вонзив в грудь ногти, Ладан ничего не почувствовал и продолжил с остервенением раздирать себя.
Ни Реннет, ни кто либо еще, не могли ничего поделать. Тишина что-то мычала, пытаясь вырваться из рук парня. При поддержке Армеля и Бертси ему удалось заставить женщину отвернуться от ужаса.
Когда разъедающая плоть и кости жидкость достигла сердца, сереброволосый чародей все еще метался в агонии. Продолжалось так недолго. Скоро от него осталась лишь пустая недоеденная оболочка. Священника и стражника Долины стошнило на месте. Они не привыкли наблюдать такое. Хотя никто не смог бы привыкнуть, включая самого Реннета.
А спустя секунду все пропало. Ладан вновь лежал перед ними, живой и совершенно невредимый. Вернулся к жизни точно так же, как и супруга ранее.
– С… слава Защитнику! – пробормотал ослабший священник.
Воспользовавшись моментом, Тишина вырвалась у них из рук и бросилась к чародею.
Дольше всех в себя приходил Ладан. Он словно очнулся от кошмарного сна и непонимающе озирался по сторонам.
Реннет был уверен, маг запомнил все, что ощущал на момент гибели. Иначе в наказании нет смысла. Запомнила все и Тишина. Вероятно, больнее всего было именно ей. Убедившись, что с ним все в порядке, женщина разрыдалась в объятиях Ладана.
«Удивительно, второй эпизод выдался куда более драматичным, нежели первый! – вторгся в их сознания ненавистный голос. – Поздравляю вас, ребята!»
– Я так понимаю, будут еще? – сцепил зубы ренегат.
«Забава только начинается, а ты уже хочешь все испортить, Смертный Бог», – пожаловалась она.
– Я Реннет Лассель! – неожиданно резко отреагировал тот.
«Как хочешь. В любом случае, игра продолжиться. А когда она закончится, мы с вами непременно поиграем в другую игру. Возможно, она покажется вам куда интересней. Замечательно, не правда ли?»
– Ну и сука, – плюнул Армель, когда радостный голос стих.
