Владимир Петрович Бровко
Человек, остановивший Солнце
Канцлер-викарий благословляет коленопреклоненного доктора и покидает собор. Церемония заканчивается обильным угощением в траттории.
В тот же день оформляется и соответствующий диплом.
Вот его текст:
«Лета 1503, в последний день мая месяца (т. е. 31 мая), в Ферраре, в епископском дворце, в присутствии приглашенных и вызванных свидетелей, а именно: славного господина Иоанна Андрея Лазариса, высокочтимого ректора юридического факультета в Ферраре, Бартоломео де Сильвестриса, гражданина и нотариуса феррарского, Лодовико Балтазара де Регио, гражданина феррарского и других.
Достойнейший и ученейший муж, господин Николай Коперник из Пруссии, каноник вармийский, который изучал науки в Болонье и в Падуе, был признан вполне удовлетворительным в знании канонического права и награжден знаками докторского достоинства господином Георгом, викарием»
Итак, в Италии Коперник провел свыше семи лет.
Если его чисто астрономические познания и не очень расширились за время его пребывания здесь, то весьма важным было то обстоятельство, что он проникся гуманистическим духом, выработал в себе привычку критически подходить к догмам авторитетов и умение сопоставлять и анализировать обнаруженное в ходе наблюдений.
По-видимому, в это же время он еще глубже овладел математическим аппаратом астрономии и вычислительными навыками, которые ему позже весьма пригодились. Он в совершенстве освоил здесь греческий язык, что позволило ему изучить произведения многих античных авторов (и Птолемея в том числе) в оригинале.
Таким образом, он многое сделал для подготовки к решению той огромной по значению и очень трудной задачи, которая, быть может, уже тогда, хотя и не совсем в отчетливой форме, занимала его ум.
То, что было получено им в Кракове, а затем в Италии, было в общем достаточным, чтобы впоследствии, после почти трех десятков лет напряженной работы в уединении и глуши, поразить полученными результатами умы самых образованных людей самых крупных центров цивилизации того времен.
Теперь о вопросе был ли Н. Коперник священнослужителем?
Сан каноника; м. [лат. canonicus] Католический соборный священник. каноник (позднелат. canonicus), в католической и англиканской церквах член капитула. КАНОНИК КАНОНИК (позднелат. canonicus), в католической и англиканской церквах член капитула, членом высшей духовной курии епископата в центре Вармии.
При кафедральных соборах – резиденциях епископов, глав церковно-административных территориальных единиц, имелись капитулы – советы, состоявшие из лиц, ведавших управлением церковным имуществом, в то время, как правило, весьма значительным, финансовой деятельностью, назначениями и перемещениями духовных чинов в пределах епархии, осуществлявших инспекционный контроль за деятельностью священнослужителей в подчиненных костелах и т. д. Эти лица назывались канониками.
Обычно каноники не имели посвящения в духовный сан, не имели права отправлять церковные службы, но обязаны были присутствовать на богослужениях и, во всяком случае, проживать в непосредственной близости от собора.
Вопрос же о том, имел ли при жизни Николай Коперник священнический сан, до сих пор остается открытым. Нигде в официальных источниках упоминания о его посвящении на сегодняшний день не найдено.
Но тот факт, что именно сан конника и необходимость соблюдать целибат помешал Н. Копернику вступить в брак подтверждает наличие у него посвящения.
Итак, в конце 1503 г. Коперник возвратился в Польшу. Некоторое время он провел, по-видимому, в Кракове, где у него было много друзей и знакомых.
Почему же Коперник все-таки не остался в Кракове? Ведь в Кракове обстановка для его научной деятельности была бы наиболее благоприятной.
Некоторые считают, что его привлекала безбедная жизнь каноника, позволявшая сколько угодно времени тратить на себя.
Но (по крайней мере, для Коперника) исполнение обязанностей каноника назвать синекурой трудно: ниже мы увидим, что как член капитула он беспрерывно был занят хлопотливой и трудоемкой административной работой, порой совмещая по две должности сразу.
Останавливала ли его угроза потерять пребенду?
А она у вармийских каноников была и в самом деле значительной и достигала 400 дукатов в год (русский эквивалент дуката – золотой червонец).
Поэтому заботясь о своем племяннике, епископ Лукаш Ваченроде не только отдавал дань модному непотизму.
Он, несомненно, любил Николая, с удовлетворением отметил во время побывки племянников в Вармии в 1501 г. зрелость его суждений, эрудицию, знание классиков, о многих из которых и сам Лукаш не имел четкого представления.
Наконец, и увлечение племянника точными науками скорее радовало, чем пугало, – их ценность для развития логического мышления и тогда была очевидной.
Но Лукаш был далек от мысли, что его любимый племянник променяет уготованный ему путь к высоким ступеням церковной иерархии на извилистую и каменистую тропу служителя науки.
Кроме того, епископу подходил к концу шестой десяток, железное прежде здоровье начинало постепенно сдавать, все больше он нуждался в наблюдении добросовестного и эрудированного медика, в наличии расторопного и энергичного помощника для ведения обширных церковных, административных и дипломатических дел, наконец, просто в присутствии близкого и надежного человека, которому можно было бы довериться.
Для всего этого Николай подходил как никто другой, и мысль приблизить его к своей особе созрела у Лукаша много раньше – когда он посоветовал племяннику выставить перед капитулом в качестве предлога для новой поездки в Италию желание изучать медицину.
Каноники клюнули на приманку, рассчитывая обзавестись собственным врачом, но просчитались – не их интересы имел Лукаш тогда в виду, а свои собственные.
Видимо, именно эти обстоятельства и сыграли решающую роль в окончательном выборе Николаем дальнейшего пути.
Погостив немного в Кракове, он без лишних напоминаний направился в Фромборк – местоположение кафедрального собора и резиденцию капитула – с тем, чтобы через некоторое время прибыть в резиденцию епископа в Лидзбарке.
В конце 1506 г. Лукаш обратился к Вармийскому капитулу с настоятельной просьбой. Ссылаясь на возраст, пошатнувшееся здоровье, множество дел государственной важности, он просил капитул перевести доктора Николая Коперника во «внешние» каноники с тем, чтобы официально закрепить его пребывание в Лидзбарке в должности лейб-медика епископа и, кроме того, его постоянного секретаря и советника. 7 января 1507 г. капитул принял решение отпустить Николая Коперника к епископу с сохранением полной канонической пребенды и даже с некоторой доплатой к ней.
Работы было очень много, она далеко не исчерпывалась участием в торжественных приемах и обедах.
Выше уже шла речь об особом положении Вармии в Польском государстве.
Это было полунезависимое церковное княжество, в котором епископ обладал не только церковной, но и светской властью.
Положение Вармии осложнялось опасным соседством – ее территория с трех сторон граничила с землями Орденского государства, на севере ее граница шла по побережью Балтийского моря, и лишь коридор на западе соединял Вармию с землями Королевской Пруссии.
Потерпевшие поражение в двух войнах в XV в. крестоносцы мечтали, выражаясь современным языком, о реванше, часто совершали вооруженные нападения на пограничные земли, убивали, грабили население Вармии, сжигали дома, угоняли скот. Великий магистр Тевтонского ордена Фридрих, занимавший этот пост с 1498 по 1510 г., отказался принести ленную присягу польскому королю, так же поступил и его преемник Альбрехт, больше того, он стал готовиться к войне против Польши.
Стараясь отвести нависшую над его страной опасность, Лукаш, как мы о том уже упоминали, предложил направить крестоносцев на юго-восток, на борьбу с «нехристями» турками, но рыцарей больше устраивала необъявленная война с христианами поляками: насиженные земли они не собирались оставлять.
Не прошел и второй проект Лукаша, рассчитанный на умиротворение Ордена, – преобразовать епископскую кафедру в архиепископскую, тогда епископства Орденской Пруссии, по крайней мере по церковной линии, оказались бы в подчинении вармийского владыки.
Длинная рука крестоносцев «похоронила» этот проект в Риме. Лукаша же крестоносцы стали считать своим смертельным врагом. Политическая борьба с Орденом, укрепление связей с Польшей – вот основные мотивы деятельности Лукаша, и во всем этом Николаю со времени его появления в Лидзбарке приходилось принимать самое активное участие.
Лукаш же активно участвовал и в общерусских, и обще польских делах.
В 1505 г. он заседает в западнорусских сеймиках в Грудзёндзе и в Эльблонге, в 1506 г. едет в Вильну, он часто бывает в Кракове, так как является одним из ближайших советников последовательно трех польских королей – Яна-Альбрехта (1492—1501), Александра (1501—1506) и Сигизмунда I Старого (1507—1548). Начиная с 1507 г. неизменным спутником Лукаша во всех его поездках становится Николай. В 1509 г., например, мы видим их в Кракове, затем с 22 февраля по 4 мая они присутствуют на Петроковском сейме, затем Лукаш отправляется домой, а Коперник – снова в Краков, здесь он 2 июня наблюдает затмение Луны.
В 1510 г. Лукаш с Николаем в Познани – на переговорах Польши и Ордена.
Перед тем дело едва не дошло до войны, теперь крестоносцы выдвигают коварное предложение – пусть Польша за большую сумму отступного передаст Королевскую Пруссию (и Вармию) в ленное владение Ордену.
Польские представители заколебались, но твердая позиция Лукаша спасла положение. Зимой 1511 г. снова переговоры в Торуни.
На этот раз Лукаш выдвигает предложение: объявить польского короля Великим магистром, и пусть он возьмет Орден в свое ведение – это обеспечит мир.
Ход, естественно, не удался, но и сделан он был лишь для того, чтобы оттянуть время.
15 января 1512 г. праздновалась свадьба Сигизмунда с Барбарой Заполья.
Снова в Кракове мы видим Лукаша, а рядом с ним Николая.
После свадьбы Лукаш направился на сейм в Петроков, а Николай, вопреки обыкновению, на этот раз за ним не последовал.
20 марта Лукаш отправился домой, но 23-го, проезжая через Ленчицу, почувствовал себя плохо, 26-го его в очень тяжелом состоянии привезли в родную Торунь, где он через три дня, 29 марта, умер.
2 апреля Лукаша Ваченроде похоронили в Фромборке, а для Николая Коперника наступила пора самостоятельной жизни и деятельности.
