Владимир Юрьевич Харитонов
Дежурство опера
–Дернешься, убью!
Мнение прокурора о правомерности применения пистолета Галкина в данный момент не интересовало. Под дулом «Макара» кавказец начал одеваться. Невысокий, но очень крепкий мужчина, лет двадцати пяти, с рельефной мускулатурой. В дальнейшем выяснилось, что он является мастером спорта СССР по вольной борьбе. Меры предосторожности оказались совсем не лишними.
Между тем, проснулся и второй гость с Кавказа, спящий на другой кровати. Увидев оперативную группу и ствол, направленный на его товарища, он неторопливо стал натягивать на себя штаны и рубашку. Целью «неторопливости» явно было не желание вызвать раздражение у сотрудников правоохранительных органов, а опасения спровоцировать их к активным действиям. Внешне такого же возраста, правда, не такой здоровый, как его друг, однако весьма спортивного телосложения. Позже окажется, что он в том же спортивном звании, как и его земляк, но по боксу. Игорь Панкратов на обоих подозреваемых в убийстве надел наручники, которые предусмотрительно взял в дежурной части. Причем застегнул кисти рук сзади. Так ему показалось надежнее…
Приехав в отдел милиции, Беляев, Мерзлихин и Горшков прошли в кабинет Василия Андреевича. При этом они попросили пройти с собой и боксера с Кавказа. А борца, практически квадратного телосложения, заместитель начальника велел Галкину и Панкратову препроводить в изолятор временного содержания (ИВС), расположенный за дежурной частью. Сергей свой пистолет по-прежнему держал в руке. Возле камеры кавказец потребовал снять наручники, угрожая в противном случае их разорвать. В принципе, его просьба вполне законна и соответствует правилам содержания в ИВС. Но оперативникам вдруг стало интересно, сможет он выполнить свою угрозу или нет. Они были убеждены в невозможности подобного. Поэтому с максимально безразличным видом смотрели на задержанного подозреваемого, мол, делай что хочешь. Дежурный по изолятору ситуацию понял и решил подыграть сыщикам. Он открыл дверь в камеру и как ни в чем, ни бывало, приказал:
–Заходи!
Однако борец подчиниться не спешил, слегка напрягся всем телом и легко разорвал «браслеты», не повредив рук! Пистолет Галкина, направленный в голову силача, все же охолодил его, и он нехотя вошел вовнутрь с металлическими кольцами от наручников на обеих руках. Очевидно, в головах оперуполномоченных промелькнула одна и та же мысль: «Вот это да», ну, или что-то похожее…
После того, как дверь камеры захлопнулась, оба поднялись в кабинет Беляева. По расслабленной обстановке сразу поняли, задержанный кавказец дает признательные показания. Сергей тихо спросил своего начальника:
– Что нам делать дальше?
Василий Андреевич улыбнулся и ответил:
– Панкратов свободен. Пусть идет домой отдыхать, а ты поприсутствуй при допросе.
Со слов боксера, когда они направились от отдела милиции к своим землякам на квартиру, им встретился интеллигентного вида мужчина в сером плаще. Его друг борец предложил ограбить и изнасиловать подвернувшуюся жертву. Возражать соучастник не стал. Но незнакомец оказал серьезное сопротивление и борец в гневе ударил интеллигента несколько раз своим ножом. Затем они обыскали карманы потерпевшего, забрали документы и немного наличных денег, а сами спокойно пошли спать. Галкин от услышанного рассказа пришел практически в шоковое состояние. Понять мотивацию этих дикарей обычному человеку невозможно. Это что-то запредельное. Потерпевший вполне мог выжить, если бы сразу оказать медицинскую помощь. А нелюди, по сути, бросили его умирать…
После допроса преступника Беляев приказал Галкину:
– Ты этого отведи в камеру, а к нам тащи «мокрушника». Да осторожнее с ним, он мастер спорта по борьбе… и здоров, как медведь.
Сергей понимающе улыбнулся и поспешил выполнять поручение. Перед дверью каземата он снял наручники с боксера, и тот спокойно отправился вовнутрь. После этого оперативник передал «браслеты» дежурному по ИВС и велел вывести борца. А сам достал личное оружие и стоял в ожидании, готовый к любому развитию событий. Убийца, видя такие меры предосторожности, вел себя спокойно. Позволил снять разорванные оковы и надеть новые. Дежурный пристегнул руки спереди. Видимо посчитал, что так их разорвать сложнее. Когда Галкин вместе с кавказцем вошел в кабинет Беляева, то увидел там и начальника уголовного розыска Бориса Константиновича Каменева, своего непосредственного руководителя. «Значит, времени уже около девяти часов утра», – подумал он. Убийца неожиданно заявил, что при таком количестве сотрудников он отказывается давать какие-либо показания. Каменев попросил Сергея ждать дальнейших указаний в рабочем кабинете, но никуда не отлучаться. Прокурор и следователь прокуратуры ушли в свое здание, расположенное напротив милиции.
Приблизительно через час-полтора заместитель начальника ГОВД зашел в кабинет сыщика и обратился с необычной просьбой:
– Этот кавказец не только не дает признательных показаний, а еще и оскорбляет нас с Борисом Константиновичем. Причем в очень грубой, бесцеремонной манере. Сергей, ты постоянно занимаешься боксом. У меня к тебе просьба… В первый и последний раз…– проучи этого хама так, чтобы он понял, что с ним церемониться мы не собираемся.
Галкин вполне осознавал, что уважаемый им начальник просит принять меры физического воздействия, зная прекрасную подготовку своего подчиненного. Оба понимали, что это прямое нарушение Закона, но как-то надо «ставить на место» зарвавшегося убийцу. Оперативник, немного поколебавшись, в качестве исключения решил нарушить свой принцип – никогда не применять силу при допросах свидетелей и подозреваемых. При этом попросил:
– Василий Андреевич, мне нужен отдельный кабинет и… чтобы никто не мешал.
– Хорошо, я скажу Каменеву, чтобы дал тебе ключи от своего кабинета. Но ты смотри, не переусердствуй.
