Яна Невинная
Копия жены по контракту
Глава 1
Он меня нашел. Я не зря боялась. Надо было мне бежать, не оглядываясь назад, и я собиралась, но не успела.
Я всегда думала, что только к плохим девочкам приходят опасные бандиты с большой дороги и угрожают их жизни.
Верила, что за хорошее поведение ты получаешь награду: не попадаешь в неприятности.
Но оказалось, что моя жизнь не подчиняется этим законам.
Либо же я та самая плохая девочка.
Прекрасное воскресное утро, зной раскаляет воздух, и в моей маленькой съемной квартире душно и жарко. Гремит музыка. Громко, на всю катушку. А я танцую и распеваю песни, льющиеся из мини-колонки.
Упорно повторяю движения танца.
Самого важного танца в моей жизни, который может решить всю мою дальнейшую судьбу.
Потная, влажная, разгоряченная кожа, растрепанные волосы, забранные в высокий хвост.
Надо успеть принять душ перед приходом подруги. Родионова принесет эклеры. Будем отмечать предстоящее получение американских виз.
Скоро уедем из опостылевшей России. Вперед к нашей мечте.
Вспоминаю, что на балконе давно высохли вещи, в которых я собиралась поехать в посольство.
Впопыхах наполняю водой чайник и ставлю на плиту. Выскакиваю на балкон, а когда возвращаюсь, он уже в моей квартире.
Высокий крупный мужчина с грозным, хищным выражением лица. Похожий на киллера, пришедшего по мою душу.
Весь в черном, он стоит в центре моей маленькой кухоньки и подходит этому интерьеру точно так же, как волк – вольеру с кроликами.
Ноздри мужчины раздуваются. Челюсти крепко сжаты. Он явно злится. Его гнев направлен прямо на меня.
Пошатнувшись, дергаюсь назад. Паника захлестывает с головой.
Бежать! Надо бежать!
Но там, за моей спиной, только балкон.
Я в ловушке, выхода нет. Руки вспотели, по коже бегут жгучие искры страха, сердце бабахает в груди, выламывая грудную клетку.
Я прижимаюсь к подоконнику спиной и чувствую голым задом гладкую поверхность, нагретую солнцем.
В квартире, расположенной с южной стороны, всегда очень жарко, поэтому, чтобы танцевать, я разделась до трусов и спортивного бюстгальтера.
Танцевать было удобно, но зато сейчас я ощущаю себя практически голой и беззащитной перед угрозой.
Еще одно безотчетное движение в сторону.
Сбиваю горшок с цветами и даже не шевелюсь, не оборачиваюсь назад.
Стою как стояла, хотя ноги обсыпало осколками горшка и землей.
Страх полностью меня парализовал.
Мужчина шагает ко мне тяжелой поступью, я вжимаюсь в опору позади и смотрю на него во все глаза.
Красивый, хищный, опасный. Жгучий брюнет с легкой щетиной, которая придает ему разбойничий вид. Точеные скулы, прямой нос, густые брови.
И глаза лютого зверя, поймавшего свою добычу. Взгляд удовлетворенного хищника, который готовится растерзать настигнутую жертву.
Гладкая черная рубашка облегает мощное тело, шелковая ткань обрисовывает каждый изгиб и мускул. Прямая спина, широкие плечи, мощные ноги.
Я на расстоянии ощущаю, как мужчина напряжен. Бляшка ремня поблескивает тусклым серебром, на запястье крепко сидят массивные, явно дорогие часы. На пальце я замечаю ободок обручального кольца.
Незваный гость ни на миг не выпускает меня из зрительного плена, размеренно изучая цепким взглядом, который я ощущаю прямо-таки кожей.
Хочу открыть рот, потребовать у мужчины немедленно уйти.
Но я и пошевелиться неспособна, не то чтобы прогнать его или вообще что-то сказать.
Стою как дура, хлопаю ресницами и дрожу.
Мне не нужно спрашивать, кто он такой, потому что я точно знаю.
Но зачем Рамиль Басманов пришел сюда, понятия не имею. Лишь смутно догадываюсь.
В тот самый момент, когда я связалась с женой криминального авторитета, популярной певицей Роксоланой, моя жизнь пошла в неверном направлении.
Буквально покатилась под откос.
А ведь я могла избежать ошибки. Мне нужно было не соглашаться на эту работу, но я не удержалась, блеск золота поманил меня.
Я просто хотела вырваться из ловушки, в которой оказалась, ловушки, которой я считала собственную жизнь.
А теперь кажется, что всё было не так плохо и я попалась в гораздо более жуткий капкан.
Басманов открывает рот, но я не слышу ни звука, поскольку музыка продолжает орать, но я, в своем онемении, ее даже не воспринимаю. Так сильно захвачена своими эмоциями, что вокруг меня образовался вакуум.
Громкий гул сердца перекрывает все звуки извне и барабанит в ушах.
Когда мужчина напротив понимает, что музыка стала ему помехой, он ведет головой в сторону источника звука, сначала обнаруживает колонку, а потом безошибочно – смартфон, который продолжает производить громкие звуки.
Он быстро направляется к нему, обхватывает широкой ладонью, нажимает несколько кнопок, но, не сумев выключить музыку, вдруг резко бросает мой телефон на пол.
Ни в чем не повинный гаджет не затыкается – тогда Басманов поднимает ногу в дорогом кожаном ботинке, быстрым движением наступает на него и со свирепым выражением лица усиливает нажим.
Музыка резка стихает. Оглушающая тишина сменяется звуками моего быстрого судорожного дыхания.
Наконец меня отпускает оцепенение, и я аккуратно поворачиваюсь к подоконнику, кладу на него комок одежды с балкона, незаметно вытерев об нее вспотевшие руки.
– Я планировал обнаружить здесь свою жену, – Басманов наконец-то говорит. Хриплый грубый голос разносится по помещению и отдается эхом о стены. Заставляя меня снова застыть от ужаса.
– Здесь вашей жены нет, – сипло шепчу очевидную глупость. А потом спрашиваю то, что меня волнует: – Как вы сюда попали? Что вам нужно?
Мой гость морщится от досады. А я закусываю губу и сцепляю руки перед собой в замок на уровне паха. Будто стараясь прикрыться. И кляну себя за слабый и надломленный голос. За растерянный, виноватый вид.
Я показала свой страх, и от этого мне стало чертовски стыдно. Он мне еще не угрожает, а я уже боюсь. Но как не бояться, когда я даже не знаю, как он вошел сюда? Сломал замок? Выбил дверь? Или открыл ключом?
– Перестань трястись, просто отвечай на вопросы, – требует мужчина, и я отчетливо слышу скрип сжатых челюстей. Надо будет ему посоветовать так не стискивать зубы, а то в скором времени придется вставлять импланты.
– В эту квартиру периодически ходила моя жена, поэтому ты должна знать, где она, – констатирует он строго, прерывая бессвязный поток моих мыслей. Спрашивает по слогам, как для слабоумной: – Кто ты такая и как связана с моей женой?
По недовольному тону мужчины становится понятно, что меня не ждет ничего хорошего от его открытия, что жена ходила тайком в какую-то захудалую квартиру.
К тому же он бегает подозрительным взглядом по моему лицу, что неудивительно, учитывая мою роль в жизни его пропавшей супруги.
Интересно, куда делась Роксолана?
Но я правда не знаю, где она. Только поверит ли мне Басманов и удовлетворится ли моими объяснениями? Я очень сомневаюсь. Такие экземпляры, как он, любят конкретные ответы, любят, чтобы им подчинялись и выполняли их приказы по щелчку пальцев.
Наверное, его подчиненные бандиты понимают его с одного взгляда, с одного кивка. И, как послушные собачки, высунув языки, несутся выполнять команды «фас» или «к ноге» своего хозяина.
Но я еще такой способностью не обладаю. И, честно говоря, надеюсь никогда ею не обзавестись.
– Вряд ли вам интересна моя персона. Вашей жены здесь нет, я не знаю, где она, – говорю внятно, копируя его тон и намекая взглядом, что он может удалиться.
Теперь Басманов сжимает кулаки и гневно расширяет ноздри. Наверное, его артериальное давление изрядно шалит, если он на простые слова так реагирует.
– Я спросил тебя, кто ты такая! Отвечай! – рявкает он так оглушительно, что дрожат стаканы на столешнице. Если он хотел меня припугнуть, то поздно, – я уже и так до смерти напугана.
Шутить, изгаляясь мысленно над его здоровьем, резко расхотелось.
– Вряд ли вам мое имя что-то скажет…
– Плевать я хотел на твое имя. Здесь видели мою жену. Практически это было последнее место, где ее видели, перед тем как она пропала. И я наблюдаю некоторое сходство между вами. Потрудись объяснить, что это значит.
– Что «это»? – уточняю я, приподнимая бровь.
Я знаю, что дразню зверя, но почему-то всё равно тяну время и не хочу открывать ему тайну. Чувствую, что это грозит мне крупными неприятностями, если не сказать больше.
Басманов шагнул ко мне. Кажется, он потерял всяческое терпение. Да, я умела выводить мужчин из себя и играть на их нервах.
А не надо влезать на мою личную территорию! Еще в интернате я научилась защищаться. Там не место для слабых. Хочешь жить – умей вертеться.
Но Басманов – это не какой-то хулиган, который максимум может тебя избить, да и то ты получишь возмездие, когда пожалуешься директору.
Басманов может отнять жизнь и даже не поморщится. Жизнь у меня была паршивая, но всё же мне дорога, поэтому я собиралась побороться.
Он напирал своим огромным телом, а я чувствовала себя маленькой, хрупкой куклой.
Его огромные ручищи запросто могли меня раздавить. Большой, грозный, яростный, он пристально разглядывал меня, словно пытался понять намерения и разгадать загадку. И наверное, злился, что я его здесь задерживаю.
– Почему след моей жены привел меня сюда? Ее видели в окрестностях, но ее здесь нет, но есть ты – странно на нее похожая. Не говори мне, что это совпадение или случайность. Ты явно что-то знаешь.
– Я ничего не знаю о том, где ваша жена, – озвучиваю то, что соответствует истине.
Басманов медленно прикрывает глаза. Они у него, как назло, красивые. Притягательные. Черные, глубокие, затягивающие в свою пучину, как опасный омут с неведомыми тварями.
– Ты что-то знаешь, я вижу по твоим глазам, – прищуривается он, делая еще один шаг вперед.
– Ничего подобного, – мотаю головой из стороны в сторону. – Вы, наверное, дверью ошиблись. Поищите еще. Я вас вообще не знаю. А вы вторглись в мой дом и требуете ответов. Вам лучше уйти, – говорю твердо, стискивая слабые кулаки.
Я даже не могла себе представить, какой дурой надо было быть, чтобы связаться с ним и обманывать такого человека. А я была именно такой дурой, которая крепко связана с его женой и позволила втянуть себя в ее грязные игры.
А теперь мне приходится покрывать ее. И никакие деньги мира не спасут меня сейчас от бешеного гнева ее мужа.
Вроде бы у меня получилось взять себя в руки, но я успела показать свой страх, и Басманов четко уловил его.
Он умный, подозрительный, и мне не провести его.
Его красивые губы изогнулись в злобном оскале, и только спустя секунду я поняла, что это он надо мной насмехался. Над моими жалкими попытками прогнать его.
Мы сейчас наедине, и он может сделать со мной всё что угодно, а я буду не в силах сопротивляться. Против него я ничто.
– Ты сейчас скажешь мне всё, что знаешь, или очень сильно пожалеешь об этом! – цедит бандит сквозь зубы, ядовитая черная ярость растекается по радужке.
Я завороженно наблюдаю за яркой игрой эмоций в глазах, которая контрастирует с каменным выражением лица. Наверное, с таким лицом он отдает приказ кого-то уничтожить.
Точно так же он может уничтожить меня. Если я не скажу правду.
Собственно говоря, я не давала обещаний защищать его жену, сейчас своя жизнь дороже. Я четко уловила момент, когда стало невозможным юлить и скрывать правду.
Лимит терпения Басманова, отведенный для меня, иссяк.
– Я действительно похожа на вашу жену, потому что я ее двойник.
– Двойник? – мужчина напротив вздрагивает, как большой породистый зверь, потревоженный опасностью. Едва приподняв бровь, командует: – Поясни.
Дыхание рывками вырывается из моей груди, когда я начинаю рассказывать:
– Мой дядя владеет агентством двойников. Мы предоставляем свои услуги звездам и известным лицам, когда они по каким-то причинам не могут участвовать в мероприятиях.
– Обманываете людей? Что это за развод? – хмурится Басманов.
– Ситуации бывают разные. Знаменитость может заболеть, может испытывать трудности, например, присутствовать на похоронах близкого человека, а концерт нельзя отменить. Подписаны контракты, уплачены деньги. Разве вы не знали, что ваша жена использует услуги двойника? – спрашиваю, затаив дыхание.
Я прекрасно знаю ответ на этот вопрос, но не переигрываю ли я сейчас, притворяясь несведущей?
Самое время принять невинный вид и оградить себя от ненужных подозрений. А вдруг поверит…
Глава 2
Басманов молчит. Я вижу, что это открытие дается ему нелегко. Мало того, что он явно не знал о похождениях своей супруги. Не догадывался, что она наняла двойника. А теперь еще и этот двойник стал свидетелем его неосведомленности в делах собственной жены.
Таким мужчинам, как он, не нравится проявлять слабость, и особенно не нравится, когда кто-то эту слабость видит.
Я вздрагиваю, когда он делает еще один шаг ко мне. Протягивает руку. Я сжимаюсь, как будто ожидая удара, но его не следует.
Басманов просто обхватывает меня за затылок, горячие, твердые пальцы ложатся на волосы сзади, приподнятые кверху в высокий хвост. Ворошат пряди. Исследуют структуру волос.
Не могу пошевелиться. Это невозможно. Он не позволит.
Это не ласка. Ничуть. Мужчина изучает меня. Рассматривает лицо. Каждую черточку, будто сканирует лазером. Приподнимает мою голову так, как ему удобно, и склоняется надо мной. Меня окутывает тяжелый, мужественный запах с терпкими, дразнящими нотками.
Горький перец, дорогая кожа, табак и чисто мужской запах. Запах сильного самца, запах непререкаемой власти. Аромат, пробуждающий неправильные ощущения.
Он будоражит сознание, посылает по телу горячие искры страха и волнения.
Басманов постигает меня. Долго и пристально. Взгляд плавно скользит по лицу. Когда он задерживается на губах, я невольно, на уровне инстинктов, приоткрываю рот.
– Ты действительно похожа на Лану, – с натужным хрипом выплевывает фразу Басманов. – Говоришь, изображала ее на концертах? Тогда где же она была в это время? И как вы проворачивали эту аферу? Рассказывай, когда видела ее в последний раз.
– Есть официальные документы, всё законно, никакого обмана, – тараторю я, с облегчением выдыхая, когда Басманов выпускает меня из захвата. – У нас есть база, всё зафиксировано по датам и именам. Жену я вашу даже не видела, она договаривалась через офис. Ее не могли видеть в окрестностях моего дома, скорее всего, просто перепутали со мной.
– Ты покажешь мне эти документы, – приказывает Басманов. – Чеки, договора, сведения о переводах. Я хочу видеть даты и подписи своей жены.
– Мы ничего не скрываем, вы получите всё, что хотите. Но здесь у меня нет никаких документов, всё хранится в офисе дяди.
– Поедешь туда со мной, – безапелляционно заявляет бандит.
– Но сегодня выходной, – начинаю спорить, – контора закрыта. Ключи у дяди.
– Тогда мы поедем к твоему дяде и возьмем эти чертовы ключи! – рычит недовольный Басманов. – Одевайся, – он кивает мне, а сам берет телефон, собираясь кому-то позвонить.
Конечно же, его не волнует моя занятость, что сегодня выходной, его вообще ничего не волнует на пути к цели.
– Чёрт, я совсем забыла, – потираю лоб, а бандит бросает свой раздраженный взгляд на меня.
– Дядя уехал на дачу, это сто километров от города. У меня нет ключа от офиса.
Выразительно морщится, и я вижу, как его раздражают задержки и мои нелепые оправдания, которые он явно принимает за ложь.
Но я ничего не могу поделать. Зачем мне ключ от конторы дяди, если я всего лишь наемный работник? Несмотря на родственные связи, я не имею абсолютно никаких привилегий.
– Позвони ему, пусть приезжает и открывает офис. Будем смотреть архив.
Он протягивает мне телефон, а я чувствую себя глубочайшей дурой. Величайшей на земле.
– Не могу позвонить. Номер наизусть не помню.
– Ты что, девочка, не знаешь телефон своего дяди? – спрашивает так, будто усомнился в моем здравом рассудке.
– Нет, я не запоминаю номера, он у меня был записан в телефоне, и я не видела нужды учить цифры. А теперь я не могу их посмотреть, кто-то не умеет выключать музыку на телефоне, – говорю я и тут же жалею о своих словах, он точно не потерпит издевку.
Что у меня за привычка дурная – вечно нарываться на неприятности и говорить всё что вздумается?
– Запомни раз и навсегда: я говорю – ты делаешь, – произносит он отрывисто, словно гвозди вколачивает. – Не споришь, не порешь чушь, не испытываешь мое терпение.
«А когда заставите подпрыгивать на месте и танцевать за вкусняшку, как послушную собачку?» – мелькает внутри мысль, которую я отметаю, потому что мне нужна вся моя сосредоточенность, чтобы выдержать тяжелый словесный поединок.
– Я всего лишь хотела сказать… – пытаюсь оправдаться, но Басманов кидает на меня красноречивый взгляд. Стоять, бояться.
– Много болтаешь. Поехали, – грубо командует после паузы, взятой явно на то, чтобы беззвучно выпустить пар.
Фух, пронесло…
Мне не попало за проволочку с телефоном.
Я едва успела накинуть на себя белый спортивный костюм с черными лампасами и взять небольшой рюкзак. На потное тело, прямо так, ни расчесаться не успела, ни умыться.
Чувствую себя крайне некомфортно и ежусь под пытливым взглядом моего незваного гостя.
– Не очень-то ты похожа на мою жену, сейчас особенно. Ты точно ее заменяла? – Басманов обводит меня очередным пренебрежительным взглядом, а во мне играет самолюбие, пускает по венам огонь и смелость.
Я очень даже прекрасно изображала его жену! Но не скажешь же этому важному индюку, что однажды мы встречались лицом к лицу и он даже не заметил подмены!
– Если бы я ее не заменяла, вас бы тут не было! – резонно отвечаю я, всовывая ноги в удобные белые кроссовки и заслужив очередной косой взгляд.
– Тогда на выход.
Он сказал это тоном, не терпящим возражений. Я не нашла в себе моральных и физических сил, чтобы спорить с этой громадиной. Он и так скрипел зубами от нетерпения, хотя я очень быстро переоделась.
Буквально на пару минут в ванную заскочила, натянула на себя одежду, прыгая на одной ноге в тесноте санузла.
Когда я наконец была готова и завершила свой наряд кепкой, просунув в отверстие сзади хвост, а потом еще нацепила солнцезащитные очки, Басманов опять скривился, даже не считая нужным скрывать свои эмоции.
Это меня задело. Конечно, я прекрасно знала, как одевается его жена. Никаких тебе спортивных костюмов и кроссовок, одни только шелка, меха и драгоценности.
Он привык к элитным женщинам, знающим себе цену.
Но придется важному господину немного потерпеть мой вид. У меня в гардеробе таких вещей нет и не предвидится. В Америке я буду ходить в том, в чем мне удобно. К счастью, люди там не обременены жаждой выпендриваться, как у нас на родине.
Басманов же судит строго по одежке, и это один из пунктов, который я занесла в воображаемую записную книжку, где множилось очень много минусов и не присутствовало практически ни одного плюса.
* * *
Спускаемся вниз на лифте, в тесноте которого усиливается ощущение тревоги. Присутствие чужого мужчины рядом давит. В моей жизни не попадались подобные экземпляры. Еще с интерната я умела ловко отбривать любые поползновения в мою сторону.
Мы с Родионовой стояли друг за друга горой, были единой командой.
Неразлучники – так нас называли. Сейчас она придет ко мне домой и поцелует дверь.
Со злостью прикусываю губу, опуская взгляд в пол, я не в силах сдержать глупых, таких детских слез. К счастью, под очками их не видно, но меня бесит собственная слабость.
Не выношу быть слабой, беспомощной, чувствовать бессилие.
Не терплю, когда мною управляют. С того самого момента, когда дядя и его жена стали руководить моей судьбой, я возненавидела ощущение авторитетного взрослого над собой.
Басманов старше меня почти на двадцать лет, взрослый, умудренный мужчина. Наверное, я кажусь ему глупой девчонкой, которой можно управлять, кому можно приказывать.
Взял и опустил стоп-кран в воображаемом поезде, на котором я ехала в свою мечту…
Еще с утра меня ждали только приятные хлопоты. Предстоящая поездка в Америку будоражила мозг. Получить американскую визу в посольстве, купить билеты в Америку.
Я откладывала каждую копейку, экономила, пошла на левый заработок, выполняя услуги по личной просьбе жены бандита, а теперь наступила расплата.
Лифт остановился. Басманов вышел из дверей, двинулся вдоль по подъезду, осматривая почтовые ящики, тусклые лампочки под потолком, выщербленные стены, ободранные двери…
Отчего-то я остро почувствовала убогость своей жизни и вместе с тем крепкую связь с этим жилищем, которая сейчас обрывалась. Богатый, властный криминальный авторитет утаскивал меня с собой в мир, полный неизвестности и опасности…
– Что вы ищете? – нарушаю тишину, не сумев вынести напряжения.
– Камеры. Хочу проверить твои слова. Ты же не соврала, что моя жена ни разу не переступала порог этого подъезда?
Холодею и прирастаю к полу. Не представляю, что бандит сделает со мной за ложь. Стоя в грязном темном подъезде, я сглатываю мерзкий ком страха и превращаюсь в дрожащий сгусток человеческой массы. Без воли и голоса.
Но назад дороги нет: единожды солгав, разве могу взять свои слова назад?
– Роксолана здесь не появлялась, – лгу в надежде, что никакие камеры вокруг дома не существуют и в помине.
Откуда они тут? Старая хрущевка, одни бабульки да студенты, не имеющие за душой лишнего гроша даже на простую жизнь, не то что на видеонаблюдение.
– Если ты солгала, ответ будешь держать передо мной, девочка, – обещает нарочито тихо, но я слышу каждое слово. И запоминаю. Я почему-то уверена, что он выяснит правду, ведь его ресурсы не ограничены.
* * *
Словесная экзекуция окончена, и Басманов оставляет меня в полумраке коридора, направляясь на выход. Ведь он не сомневается, что я последую за ним. Беспрекословно послушаюсь, будто у него в руках есть пульт управления моим телом.
Лихорадочно оглядываюсь, словно здесь есть шанс спастись. Но кроме милого зеленого попугайчика, брелока, который подарила Сашка в знак нашей дружбы, у меня ничего нет. Тереблю в руках безделушку и вспоминаю искренний смех подруги и вторую такую же птичку. Наш общий талисман на двоих. Попугаи-неразлучники.
Идея, что приходит мне в голову, дурацкая, безумная и наверняка бесполезная. Но все-таки я отсоединяю от ключей брелок и быстро швыряю его в угол возле лифта. Скорее всего, кто-то найдет и заберет, прежде чем его обнаружит подруга, но хочется надеяться, что мне повезет…
Оставлю ей такое незамысловатое послание.
Спешу наружу, и духота знойного июля обволакивает меня своими жаркими и тесными объятиями.
Внизу во дворе стоят два огромных тонированных внедорожника. Вокруг них толпится несколько людей в черных костюмах, вызывая волнение у прохожих. Еще бы – такое ощущение, что возле детской песочницы и мусорных баков, посреди обычного уютного дворика, ошивается настоящая банда.
Нарушает тишину и покой честных граждан.
Я, конечно, подозревала, что Басманов приехал не один. Но не думала, что ему для сопровождения нужна целая команда подчиненных головорезов с оружием. Нет сомнений, что они под завязку нашпигованы целым арсеналом.
От грозного вида бородатых мужчин в черных кожаных куртках я ежусь и отступаю назад, спиной ударившись в каменную стену.
Басманов машинально выставляет руки вперед и обхватывает меня ими, но не обнимает, не прижимает к себе, а просто ставит ровно, как какую-то кеглю, чтобы я не упала и не шаталась.
Откуда он взялся позади? Пока я копошилась в подъезде, куда-то уже сходил.
Может, напугал еще парочку девчонок или пригрозил старушкам, чтобы рассказали ему последние шпионские сплетни.
Перекрываю поток бредней в голове и иду к машине.
Неловко встаю на подножку и практически вползаю внутрь темного прохладного салона, охваченная ужасом. Предчувствие нехорошего набатом отдается в голове. В мозгу зудит противный писк, как будто рядом летает комар. Полностью немею от страха.
Меня зажали в тиски своих мощных тел два бандита. Сели по бокам и застыли молчаливыми истуканами.
Вроде мне и скрывать особенно нечего, но всё равно я чувствую опасность. В то же время понимаю, что должна вывернуться. Должна освободиться.
Я ни в чем не виновата.
Не моя война, не мои тайны.
Я Басманову никто – и спрос с меня небольшой.
Ехали молча. Долго. Водитель чертыхался из-за пробок. А Басманов с кем-то разговаривал по телефону. Кажется, ему поступали различные данные о его супруге, но ничего обнадеживающего. Я видела, как он сжимал в кулаке гаджет почти до треска. Так, что костяшки пальцев белели.
Даже от его затылка исходило напряжение. Я радовалась, что он сидит ко мне спиной и не видит меня. Тихонечко выдыхала воздух, вспоминая, как это – свободно дышать. На шее всё еще ощущались фантомные прикосновения этого мужчины. И дрожь бежала по телу.
Я не догадалась оставить Сашке никакой записки. Наверное, она на меня обидится или же поднимет тревогу, обнаружив закрытую дверь. Если толкнет и поймет, что она не на замке. Не найдет брелока. Войдет в квартиру и увидит обломка телефона на полу…
Пришлось оставить всё как было, лишь бы не злить моего похитителя.
Привыкла всегда обмениваться сообщениями, в наше время никто не пишет друг другу записки. Без телефона я чувствовала себя как без рук.
Будто в ответ на мои мысли, мы останавливаемся возле салона связи, Басманов командует мне пойти и купить телефон, я снова выскакиваю наружу, и знойный воздух тут же окутывает меня плотным покрывалом.
По коже тут же бегут мурашки, когда горячий ветерок ласкает прохладную после кондиционированного салона кожу.
Меня сопровождали два амбала. Под их неусыпным взором я купила себе телефон. Басманов молча вручил мне золотую банковскую карту, но я упрямо заплатила свои кровные. Чтобы не быть ничем должной этому человеку.
Купила телефон по средней цене, ничего сверхъестественного, но и дорогой боялась покупать, вдруг его снова испортят или отберут от меня.
У Басманова горячий нрав. Я ожидала чего угодно.
Контакты обновились, и я тут же позвонила дяде, коротко обрисовав ситуацию.
– Марьяна, – тут же возмутился дядя Вова, – мы собрались купаться и ловить рыбу, стоим на пороге дома, какие дела в выходной? Я ничего не понимаю!
Представляю, как тетя Лариса стоит рядом и пыхтит от злости. Она меня недолюбливает, настоящая мачеха для Золушки, а рядом явно трутся ее шестнадцатилетние дочки-пигалицы Лика и Ната, которые за глаза называли меня приживалкой и унижали, даром что двоюродные сестры.
– Я сама с трудом понимаю, что происходит, – твердо говорю дяде, – но если вы не приедете, дядь Вов, то господин Басманов будет очень недоволен.
Кажется, только сейчас до родственника доходит имя, которое я назвала. В трубке слышится шум и возня, чертыхания…
– Что он хочет? Ты можешь по-человечески мне объяснить? Зачем он к тебе пришел? Как нашел? Хотя о чем я спрашиваю, – ругается он, – у подобных людей море связей. Что сказал? Расскажи конкретнее!
– Его интересуют только сведения об услугах по замене Роксоланы.
– Так не вопрос! – в голосе дяди слышится облегчение. – Мы же всё фиксировали. Что ты молчишь? Алло, алло, Марьянка!
– Да-да, конечно, но вам лучше подъехать как можно быстрее, – прошу я, прикрывая глаза.
Не всё он знает, несмотря на то, что владелец агентства. Некоторые дополнительные соглашения к основному договору мы оформляли без его ведома с юристом, а некоторые я и вовсе не проводила через фирму.
– Я буду, ты там скажи ему, чтобы без меня в офис не входили, пусть ждут! Ждите меня, я беру ключи. Дайте мне час! Лариса, езжайте без меня… – кричит уже не мне, а я нажимаю «Отбой».
Ха! Три раза «ха»! Как я должна Басманова и его головорезов удержать?
Пока я общаюсь по телефону, наблюдаю престранную картину: два охранника Басманова, которые меня сопровождали, стоят возле стойки и что-то втирают несчастному продавцу магазина.
Паспорт! Я его забыла на стойке. Сейчас он красуется в грубых волосатых руках одного из бородачей, а пришибленный паренек в красном жилете и кепке судорожно бегает испуганными глазами по экрану компьютера.
Я слышу слова про детализацию, время звонков, СМС… Кажется, мою историю звонков собираются прошерстить от и до в поисках звонков жене Басманова…
