Яника Келли
Нити надежды
Глава 2
«Она так свято верила в его любовь и в итоге оказалась слепа»
2010 год, Сентябрь
Утром четверга в «Берлионе» невозможно было протолкнуться. Покупатели, как сумасшедшие, толпились возле полок с книгами, доставали и разглядывали одну за другой, хрустя корешками. В помещении витали перемешавшиеся запахи: самые разные, от мокрого асфальта до корицы. Посетители принесли их с собой. Здесь пахло бумагой страниц, и среди общего шума и оживленных голосов можно было уловить их приятный шелест, отчего приятно кружило голову. Софи вдруг подумала, что народ просто сошел с ума, ведь никогда раньше у них не было такого ажиотажа. Да и их магазин далеко не конкурент «Уорм Юниверсити» на соседней улице, где каждый день царила суматоха и не хватало продавцов на всех покупателей.
– Извините, – промямлила женщина, столкнувшись с Софи возле входа. – Вы случайно не знаете, в этом магазине продают книги Стиг Ларссона?
– Да, у нас точно найдется его детектив. Я могу вам помочь? – Софи мягко улыбнулась, радуясь тому, что спустя долгое время тишины к ним вдруг пришло столько покупателей. Она любила бродить между рядами и искать что-нибудь стоящее для них. Софи совсем не должна была этим заниматься, однако не могла преодолеть свою любовь к книгам. Обычно, послушав Софию, никто не уходил без покупки. «Книги важно научиться любить», – отвечала она, когда спрашивали, как у нее это получалось – уговорить купить даже не интересный роман. Софи никогда никого не уговаривала, она просто умела найти общий язык и выявить интерес. Еще она считала, что плохих книг не бывает, просто у каждого свои предпочтения. Наверное, поэтому хозяйка магазина решила ее повысить в должности. Только София старалась вовсе не для этого.
– А вы… тут работаете? – женщина поправила шелковый шарфик на груди и вгляделась в лицо Софи. В ее глазах загорелся огонек любопытства. – Я раньше вас здесь не видела, мисс…
– Не стоит. Просто София. Я администратор этого магазина.
Мимо протолкнулись еще две девушки, занося с улицы прохладный ветер и запах осенней листвы. В нем еле заметным шлейфом пронесся аромат свежего кофе. Софи втянула его носом, и в животе заурчало, напоминая о пропущенном завтраке.
– Вы простите, мне пора, наш продавец поможет отыскать вам книгу. Гэри, будь любезен.
Через пару мгновений рядом с Софи оказался парень. Он поправил очки на переносице и выпрямился. София пробежалась оценивающим взглядом по его внешнему виду и одобрительно кивнула. Гэри как всегда прекрасно выглядел: идеально выглаженная клетчатая рубашка, аккуратно уложенные волосы и ровный тон лица. Сперва показалось, что на работу он пришел сразу после салона. Его густые темные брови были слегка нахмурены, но он выглядел спокойным и сосредоточенным.
– Это Гэри, он поможет вам, а я не прощаюсь. Еще увидимся! – бросила напоследок Софи, когда уже почти скрылась в толпе посетителей.
София мельком взглянула на себя в отражении прозрачной дверцы шкафа и поджала губы. Было странно осознавать, но Гэри выглядел гораздо лучше, чем она, отчего тут же стало неловко. Она подкрасила губы прозрачным блеском и причесала разлохмаченные волосы. В последнее время желания быть обворожительной у Софи не было. Она перестала смотреть в зеркало и прихорашиваться при каждом удобном случае, как делала это раньше. Софи умела любить себя, и не было ни дня, чтобы девушка не подумала, насколько плохо выглядит. Даже в самые пасмурные дни не позволяла себе выйти из дома в помятом виде. Сейчас она себя не узнавала. Ее кто-то подменил. Наверное, этот кто-то – ее муж, который разом перечеркнул жизнь, сломал и растоптал тот стержень уверенности, который все годы держал на плаву и помогал подниматься вверх. После новости о внебрачном ребенке София словно разломилась на две части, и теперь ее с большей силой тянуло вниз.
Она помотала головой и разгладила блузку на талии. Расправила челку равномерно по лбу и подкрутила ее пальцем, а потом села за рабочий стол, желая скорее закончить на сегодня с работой.
Когда Софи перебрала и разложила нужные документы по папкам, подписала пару листов с накладными и ответила на письма по электронной почте, в дверь постучали. София еле заметно дернулась от неожиданности и пригласила войти. В дверном проеме показалась голова Гэри. Он улыбнулся и, войдя, закрыл за собой дверь.
– Вы звали, миссис Белфорт, – подойдя ближе на пару шагов, мелодичным голосом проговорил парень. Он сложил руки за спиной и выпрямился. Софи опустила взгляд, когда услышала уже непривычное для нее «миссис». Думать о том, что она замужем, наверное, было неправильно. Более того, она не хотела, чтобы ее так называли, потому что каждый раз это напоминало о Роберте.
– Просто София. Ты не знаешь, почему сегодня так много народа? Я немного растерялась.
– Вчера заходила мисс Хоукинс. Она сообщила, что сегодня нужно объявить скидки, иначе наш магазин закроется. Низкая рентабельность, – Гэри пожал плечами и деловито поправил очки. Своим подростковым гладким лицом без единой щетинки и озорным блеском в глазах он напоминал Софи ещё совсем юного мальчишку, но при этом был умным и смышленым, что вызвало уважение.
– Да? Как-то я и не заметила акции. Хорошо. Я, наверное, сегодня уйду пораньше, будь добр, закрой магазин сам.
Софи шмыгнула носом и уставилась в экран компьютера, давая понять, что Гэри может идти. Он кивнул, и через пару мгновений дверь снова хлопнула. София вдруг подумала, почему мисс Хоукинс не поставила ее в известность, но решила сослаться на забывчивость начальницы и не думать о этом.
Она открыла электронную почту в надежде не увидеть там никаких писем и спокойно пойти домой, однако мигающий конверт говорил об обратном. Губы плотно сжались. Софи прикусила щеку изнутри. Она знала, кто это. Роберт снова напоминал о себе, усугубляя и без того печальное состояние жены.
София, нужно встретиться с адвокатом и решить все нюансы. Я жду ответа до завтра.
p.s Можно подать встречный иск – так будет проще.
Сердце Софи дрогнуло, а потом гулко застучало. Она вытаращила глаза, чувствуя взявшуюся из ниоткуда сухость в горле.
– Милый, чем сегодня займемся? Не хочешь посмотреть фильм? «Красотку» или даже «День сурка».
– Да-да, конечно.
Роберт не переставал смотреть в экран своего мобильного. Софи напряглась и подошла ближе, чтобы тот обратил на нее внимание. Муж только отмахнулся, как от надоедливой мухи, и что-то пробурчал себе под нос.
– В чем дело, Роб? – София насупилась и вздернула нос. Она попыталась подойти еще раз и положить руку на его плечо, только муж в этот момент резко встал с дивана и округлил глаза.
– Мне нужно идти.
Она, застыв, раскрыла рот в удивлении и ничего не смогла сказать. Роберт исчез, словно его здесь и не было. Позже Софи почувствовала незнакомый цветочный аромат, как будто он был на одежде ее мужа.
Софи мельком взглянула на рамку с фотографией, которую давно собиралась убрать. На нее смотрели двое: она, в белоснежном платье, и ее муж, когда-то дававший клятвы на церемонии. Неужели так и должно было случиться? Почему Софи ошиблась в человеке? Она была уверена, что Роберт никогда не позволит себе такой поступок. Была уверена в нем, в их браке и верности. И неужели она была настолько слепа? Все это казалось ужасным и непрекращающимся сном. Софи убрала рамку в нижний ящик и закрыла глаза, чтобы выбросить глупые воспоминания. Прошло еще несколько минут, прежде чем София смогла успокоить дрожь.
Когда София засобиралась домой, ее внезапно окликнул Гэри, призывая на помощь. Софи хоть и торопилась, но не могла отказать подчиненному, поэтому отложила вещи и, слегка напрягшись, вышла в зал.
– Что произошло?
– Вон та дамочка слишком требовательна, я не справляюсь с ней и немного не понимаю, что она хочет. Вы не могли бы… – Гэри не успел закончить свою просьбу, как Софи уже оказалась возле женщины во втором ряду. Это была дама преклонного возраста и средней полноты, но все еще привлекательная. От нее веяло французскими духами, хотя посетительница совсем не была похожа на француженку. София была уверена, что женщина просто любит атмосферу этой страны. На голове поверх седых кудрявых волос красовалась шляпа-таблетка с цветами. Женщина хлопала глазами, сложив руки, облаченные в белые перчатки.
– Доброго вечера. Я могу вам помочь? – Софи любезно улыбнулась, пытаясь понять настроение посетительницы. Она аккуратно рассмотрела ее гримасу, но женщина скорчила лицо, словно ей неприятно было присутствие Софии. Удивляться не пришлось.
– Ваш продавец не смог найти то, что мне нужно. По всей видимости, вы мне тоже ничем не поможете.
Дама осталась стоять на месте, вероятно, просто показывая свою важность.
– Детективы? – предположила Софи, хотя прекрасно понимала, что та не предпочитает этот жанр. Ей просто нужно было разговорить покупательницу.
– Нет, юная леди. – Женщина хмыкнула и гордо подняла голову.
Тогда Софи решилась проводить клиента к ряду, где располагались исключительно французские романы: Софии показалось, что такие книги подходят даме по типажу, хотя, возможно, та уже прочитала добрую часть книг французских писателей.
– Вы читали Дюма?
В эту секунду покупательница расслабилась и расправила плечи, а на ее лице мелькнула легкая печаль, словно слова Софи напомнили ей о чем-то далеком и прекрасном.
– Только однажды…
– Его романы должны вам понравиться. «Дама с камелиями» – вот, посмотрите, – Софи аккуратно, кончиками пальцев, достала роман в твердой обложке и протянула женщине. Та сомкнула губы и недоверчиво сузила глаза, но все же взяла книгу в руки и осмотрела ее. Она листала страницы, рассматривала обложку и аннотацию книги, медленно читая каждую строчку.
– Вы знаете…
Софи не дала ей закончить:
– Роман о страстной и трагической любви девятнадцатого века. Уверяю, вы не сможете остановиться. Я сама совсем недавно закончила его читать и до сих пор восхищаюсь… – Софи уверенно взяла женщину под руку, и та, на удивление, без сопротивления пошла с ней к кассе.
– Спасибо, София, я буду читать его уже сегодня вечером, – без улыбки, но с довольным лицом проговорила дама, и, поправив шляпу, оплатила покупку. А когда Софи проводила ее до выхода, та любезно улыбнулась:
– Вы очень деликатны.
Дама исчезла из виду уже через мгновение, оставляя после себя аромат французского старинного парфюма.
Гэри молча поблагодарил Софию за помощь и занялся другим покупателем. В магазине до сих пор была толкучка, молодые девушки сновали меж полками, ища что-то из современности; парни копались в документальной литературе и энциклопедиях, а старички искали что-то на полках с детективами. Софи довольно улыбнулась и зашла за вещами в кабинет.
***
– Мне нужно встретиться с мужем и адвокатом. Он писал мне сегодня, а я не знаю, что ответить.
– А ты уверена, что хочешь развод? – внезапно спросила Бетани, запивая пирожное горьким американо, и скорчила лицо.
– Что за вопросы? Как я могу быть с человеком, который обманывал меня два года? Он изменил мне, а потом еще и дочь скрывал, – ответила Софи, задавая вопросы будто самой себе, а потом поникла и задумалась. – Неужели я действительно настолько слепая?
– А ты спросила у него, почему так вышло?
– Что?
– Ну, ты узнала, почему он пошел налево? Как вообще это все случилось…
– Какое это имеет значение? Разве может быть что-то, что его оправдает? Он мне изменил, Бет!
Мимо обеденного стола пронесся ураган в виде маленького и шустрого Рика, который снес пару стульев, пока наворачивал круги.
– Сын, побегай, пожалуйста, в другой комнате, мы с тетей Софи разговариваем, – ласково проговорила Бет, потрепав малыша по кудрявым волосам. Мальчик кивнул и стремглав умчался в гостиную. София проводила его взглядом и с печалью улыбнулась.
В просторной светлой кухне подруги было место для беготни минимум пяти малышей. Софи всегда мечтала о такой, только ее муж каждый раз твердил, что сейчас у них нет возможности купить новую квартиру, поэтому Софии приходилось ютиться в тесной темной кухне.
– По крайней мере, я не остаюсь одна с ребенком, – усмехнулась Софи, подкалывая подругу. Она знала, что это раззадорит ее, но не смогла удержаться. Защищаясь шутками, она все равно не переставала думать о муже и о том, что он сделал.
– Мы разошлись, потому что ему было плевать на своего собственного сына, – закатила глаза Бет и налила еще по чашке кофе. – А ты еще можешь спасти ваш брак.
– Еще пару дней назад ты говорила, чтобы он шел куда подальше.
Бетани усмехнулась. Она, вероятно, прекрасно понимала, что София не сможет вернуться к Роберту и не сможет простить его, но не хотела, чтобы та снова осталась одна. Бет знала, какого это – остаться разведенкой и потерять смысл жизни. Только у нее был Рик, а Софи придется строить все с нуля, кирпичик за кирпичиком, если все снова не рухнет.
– Он не прав, я знаю, Роберт поступил ужасно и отвратительно, только… сможешь ли ты оставить ваш брак в прошлом? – вопрос подруги эхом прозвучал в голове Софии, но ответить на него она не смогла даже самой себе. Слова Бет затрагивали самые далекие уголки души. Софи отвернулась, наблюдая за тем, как Рик играет с книгами, строя из них большой дом, а потом выпила остатки остывшего кофе. В этот момент домик Рика с грохотом рухнул.
– Лучше бы я была беременна.
– Ничего подобного. Это не так легко, как тебе кажется, – подруга фыркнула, заменяя кофе вином из своей немаленькой коллекции. Софи закатила глаза.
– Рик все видит, – в звенящую тишину проговорила Софи, а Бетани пожала плечами и что-то пробурчала себе под нос, выпивая чуть меньше половины бокала залпом.
– У меня все под контролем. Так что, когда ты пойдешь на встречу?
– Завтра. Мне нужна твоя помощь.
– Тебя подвезти? – беспричинно рассмеялась Бетани, понимая нелепость своего вопроса: у Софи была своя машина. Вино явно ударило подруге в голову.
– Сходи со мной в салон завтра утром.
– В салон? Зачем? – Бетани удивленно взметнула брови, наверняка, не привыкшая слышать подобное от Софи: та всегда отлично справлялась со своей внешностью и привлекательно выглядела без чьей-либо помощи.
– Я хочу привести себя в порядок, но не хочу заниматься этим сама. Возможно, покрашу волосы в темный цвет и немного их укорочу.
– Ну ладно, я оставлю Рика с няней. Позвоню ей прямо сейчас. Она замечательная женщина.
Бетани скрылась где-то в гостиной, разговаривая по телефону. Софи стала изучать комнату, снова думая о том, насколько уютно было бы жить в такой квартире: высокие потолки и панорамные окна; белая миниатюрная, но роскошная мебель, стильно расставленная по паркету. Бетани жила как в сказке, но в этом была «заслуга» ее мужа. Он оставил ей квартиру и машину и уехал в Манчестер. Только Софи откровенно не понимала, как можно откупиться от родного ребенка деньгами и забыть о нем.
Софи с печалью вздохнула, наблюдая за тем, как Бетани ходит по гостиной, держа за руку неугомонного Рика. В груди заболело.
И ведь где-то сейчас так же растет ребенок Роберта. Его дочь.
Его, а не их дочь.
Глава 3
«Говорят, что правда лечит, но оказалось, что она отравляет жизнь»
2010, Октябрь
Перед глазами Роберта пронеслась вся жизнь, пока письмо отправлялось на почту Софии. В груди испуганно дрожало сердце.
Прошло уже две недели. Нужно встретиться с адвокатом и решить все нюансы. Я жду ответа до завтра.
p.s Можно подать встречный иск – так будет проще.
Вся жизнь, прожитая с женой, каждый их вечер, каждое утро пробежали красочными кадрами. В особенности ярко, как искра, вспыхнули те моменты, когда Роберт Белфорт недостойными поступками ставил под удар их с Софи брак. Их немного, но был самый ужасный, который позволял считать Роберта последней сволочью.
В горле застрял колючий ком, когда Роберт попытался перечитать свое сообщение. Так холодно, так колко звучали слова, и они обжигали. Это письмо огромной тяжестью ляжет на груди жены. За это Роберт хотел уничтожить себя.
Можно подать встречный иск – так будет проще.
Для кого?
Только для судьи, но все осложнит для него, для его жизни. Иском она докажет, что не готова простить мужа, что способна забыть их брак и все, что связано с Робертом. Сейчас же, пока от жены не поступило заявления, он надеялся на другой исход. Глупо надеялся, что Софи не даст ему развод. Только стоило ли в это верить после всего, что он сделал?
Он вспомнил, как уходил от редких и таких важных разговоров с женой, отмазывался, отговаривался и убегал, как будто она ничего для него не значила, как будто была противна. Но София была всем. Смыслом и мечтой, которая сбылась. Роберт хотел размазать себя по стенке за то, что разрушил их когда-то счастливый брак.
Живот скрутило в тугой узел, когда он представил зеленые глаза в слезах. В тот вечер он не был уверен, что решится на правду, но знал точно – больше нельзя было обманывать жену. Он всегда верил тем, кто говорил, что правда лечит. Но своим решением отравил их с Софи жизнь.
Роберт даже не знал, что может представлять собой такого бесчувственного и равнодушного человека. Его сердце трещало по швам, когда он говорил Софи правду; когда видел, как она плачет; когда видел ее боль. Но не нашел в себе силы броситься к ней в ноги и попросить выслушать. Можно ли теперь все исправить? Он был уверен, что нет. Разве можно сделать вид, словно ничего не было, когда любовь и надежда на счастливое будущее стерты в пыль? Роберт думал об этом, и грудь сдавливало обручем. Становилось нечем дышать.
Он потер виски, вспоминая, где находится. Выпустил воздух из легких и откинулся к стенке. В коридоре было слишком жарко и светло, от света резало глаза. Роберт прищурился и осмотрел помещение: оно было забито людьми, совершенно лишними хотя бы для его спокойствия. СМИ, журналисты и другие шишки, норовившие подыскать хороший материал для очередного репортажа, который впоследствии окажется ложью и преувеличением. Роберт сегодня должен был защитить Агату Никсон от заключения на несколько лет, спасти ее, вот только сейчас понимал, что не сможет этого сделать. Он сжал губы, чувствуя прилив жара и свою вину, ведь на него возлагали надежды.
В животе заурчало: то ли от нервов, то ли от голода. Он вспомнил завтраки по утрам, которые готовила Софи. Жена сражала наповал своим мастерством всех, кто когда-либо пробовал ее еду. Роберт бесшумно застонал. Голова закружилась, и он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, а затем достал из дипломата пару бумаг и внимательно прочитал их. Помахал листами перед лицом, чтобы пригнать хоть какое-то движение воздуха. На секунду духота спала и стало легче. Он сфокусировал взгляд и понял, что пора. Все зашагали в заполненный зал суда. На Роберта обернулись прокурор и следователь, как будто говоря: «Ты провалишься, Белфорт, даже не надейся». Массивные деревянные двери захлопнулись. Роберт сглотнул и, когда судебный исполнитель призвал к порядку, лишь взглянул на Агату. Та смотрела умоляющими глазами. Он отвернулся, заранее сожалея о вынесенном вердикте.
– Итак, Агата Никсон, вы убили своего мужа, – прокурор Тристан Коллинс выдвинул свое утверждение и кашлянул в кулак, сложив руки за спину и встав вплотную к обвиняемой. Их разделяли только металлические прутья. Сквозь них девушка смотрела то на мужчину, то опускала глаза в пол. А потом внезапно замотала головой в знак отрицания, но промолчала. – Расскажите, почему вы это сделали?
– Я… Просто защищалась. Я не хотела его убивать, – сдавленно произнесла Агата, всхлипнув.
– Расскажите, при каких обстоятельствах это произошло.
– Он хотел ударить меня битой. У нас… – начала она и, казалось, начала задыхаться. – У нас в доме есть бита, мой муж играл в бейсбол по выходным. В тот вечер он был очень зол и пьян, – она говорила почти по слогам, шумно вдыхая и выдыхая через каждые три слова, – он хотел меня ударить, а я пыталась его оттолкнуть… Толкнула его со спины, он упал… И ударился головой об угол столика.
Когда миссис Никсон закончила, ее глаза наполнились слезами. Тонкие дорожки побежали по щекам. Роберт понимал, что разрушит еще одну жизнь, если не сможет помочь. Но как можно спасти человека, который за два года ни разу не написал заявление в полицию? Агата никогда никому не рассказывала о том, что муж ее избивал, отсюда и отсутствие возможных свидетелей. Даже лучшая подруга была не в курсе. Агата ничего не смогла сказать по этому поводу своему адвокату, чем усложнила дело. Роберт сложил руки на груди и сел прямо.
– Почему вы не рассказали об избиениях полиции? – как будто прочитав мысли защиты, спросил Коллинс. – Может быть, вы лжете, и муж никогда вас не трогал? А убили из ревности, например. Как вам такой расклад?
– Протестую, он давит на подзащитную, – чувствуя уже порядком возросшее напряжение, выступил Роберт, приподнявшись.
– Протест принят, – судья многозначительно кивнул, поправив очки. Эден Крофтон был самым миролюбивым судьей, которого только Роберт знал. И ему действительно повезло, что это заседание проводил именно Крофтон. На самом деле, адвокат надеялся на его мягкосердечность, потому что понимал, что защита без каких-либо доказательств выглядела глупо. И в голове Роберт пытался придумать какой-нибудь выход, чтобы не выставить себя в нелепом положении. В этот момент он начал сомневаться в своем профессионализме. Но в этом ли дело?
– Я просто боялась его. У нас маленький ребенок… – миссис Никсон всхлипнула, не сумев больше ничего сказать.
– У меня больше нет вопросов, – прокурор вернулся на свое место. Вопросов у Роберта тоже не было. В зал пригласили одного из свидетелей со стороны обвинения: непонятно откуда взявшийся сосед дома Никсонов, который появлялся там раз в несколько месяцев, и именно в ночь убийства проходил мимо. Слишком глупо и неправдоподобно. Этого свидетеля Роберт видел впервые, как и все остальные.
– Расскажите, что вы видели в тот вечер.
– Я возвращался из магазина как раз в тот час, когда она выбежала из дома с окровавленными руками. Агата плакала и металась вокруг забора, не зная, куда себя деть. Даже меня не заметила. – Мужчина уставился на Агату и недоброжелательно нахмурился. Он выглядел несколько солидно и в то же время нелепо: на голове черная шляпа, а поверх нее солнечные очки. Ему было не меньше сорока пяти лет. Роберт заметил, что его руки потряхивало, а на лице выступил пот.
– Подскажите, а вы видели, как муж избивал свою жену? Может быть, какие-то крики из дома, или полиция приезжала?
– Нет, сэр. Ни разу. Я часто видел их вместе, и выглядели счастливо. Мистер Никсон очень доброжелателен и даже муху бы не обидел. И своего сына тоже очень любил.
Роберт вдруг подумал, что это подстава, уж слишком наигранно говорил свидетель. К тому же, Агата Никсон говорила, что у них дочь. Прокурор нервно перебирал пальцами, продолжая опрашивать его. Роберт усмехнулся и бросил беглый вопросительный взгляд Агате, а та пожала плечами и помотала головой, подтверждая, что не знает этого человека. Он не понимал, почему подзащитная молчала.
Роберт выдохнул и запрокинул голову. Сейчас был именно тот момент, когда запросто можно заставить судью изменить вердикт, который наверняка уже был готов. Притащить лжесвидетеля, кто бы мог подумать! «Коллинс, ты сам себе подписал приговор», – с этими мыслями Роберт встал, прочистив горло.
– Ваша честь, могу я задать вопрос подзащитной, а потом опросить свидетеля?
– Пожалуйста.
– Миссис Никсон, подскажите, пожалуйста, вы знаете этого человека? – спросил Роберт, указывая на стойку свидетеля. Агата напряглась на секунду, а после расправила плечи и, уверенная, привстала.
– Нет, я вижу его впервые в жизни. Он никогда не жил по соседству с нами.
Коллинс зашумел бумагами, судья встревоженно переглянулся со стороной обвинения, а секретарь судебного заседания бегло записывала в протокол все, что говорила миссис Никсон.
– Возможно, вы просто его не запомнили? Посмотрите получше, – Роберт обернулся на свидетеля и сжал челюсти. Он знал, чем все это закончится, поэтому был уже относительно спокоен. Но в голове его кружил рой мыслей вперемешку с обоснованной радостью: все сложилось так удачно, что даже не пришлось придумывать выход из ситуации самому. Агата еще раз подтвердила, что никогда не видела этого мужчину, обосновав это замечательной памятью на лица.
– Вы действительно выбежали из дома после случившегося?
«После того, как завалила мужа», – пробежался шепот рядом с Робертом. Он вздернул бровь.
– Да. Я не знала, что мне делать. Сначала я посмотрела, есть ли пульс, но у меня была паника… Я не смогла толком ничего понять. Мне казалось, что он не дышит… Хотела позвать на помощь, но никого рядом не было. Я уже сказала, что соседей поблизости у нас нет, только напротив, но они были в отъезде, поэтому я… Просто покрутилась на месте, а потом упала на колени. В тот момент никто не проходил мимо, я точно это помню.
Роберт кивнул и обратился к свидетелю, тот замешкался и стал бегать глазами по залу суда, в частности в сторону Коллинса. Все, кто находился в зале, разом зашумели, и судья приговорил к тишине в помещении.
– Ваша честь, – тихо продолжила Агата, – у нас нет сына. У нас дочь.
Присяжные и все, кто был в зале, ахнули, а потом снова зашептались. Эден Крофтон ударил молотком второй раз.
– Спасибо, миссис Никсон.
Роберт довольно и еле заметно улыбнулся и повернулся к свидетелю.
– Мистер… Прошу прощения, как вас зовут? Почему вы не представились?
– Остин Форман.
– Мистер Форман, а вы знаете, что положено за умышленную дачу заведомо ложных показаний? – в лоб выпалил Роберт, подойдя ближе к мужчине. Он разглядел его морщины на лице, мутные серые глаза и черные с сединой волосы, разбросанные по лбу. Свидетель достал из кармана платок и вытер им виски, покрывшиеся испариной. Форман трясся.
– Протестую! Он давит на свидетеля. – Выкрикнул прокурор и вскочил с места, обратившись к судье. Бумаги в его руках задрожали, а сам он начал запинаться, но заметил это, кажется, только Роберт.
– Протест отклонен.
– Ваша честь, у меня есть основания полагать, что Остин Форман – свидетель, о котором узнали только сейчас, – дает ложные показания. Вы сами слышали, что сказала моя подзащитная.
Зал притих и замер, как будто время остановилось, а затем судья встал с места.
– Заседание переносится на завтра, – эхо от удара молотком по деревянной подставке разнеслось по залу, а через несколько минут толпа шумно покинула помещение.
Когда Агату вели мимо, Роберт взглянул на нее с полуулыбкой. Она кивнула ему в знак благодарности, хотя он ее ничем еще не заслужил. Вердикта нет, что решит судья – никому не было известно. Да и в снисходительности в этом случае будет заслуга прокурора, как бы это ни было странно. Коллинс привел лжесвидетеля, чем помог защите, сам того не понимая.
Роберт, немного довольный событиями, накинул куртку и, собрав бумаги, вышел на улицу. Шумный ветер охватил город. Складывалось ощущение, что жителей ждало что-то ужасное. Не менее, чем ливень с грозой, который затопит немало улиц. Небо затянулось рваными темными тучами, буквально за пару секунд Хьюстон погрузился во мрак, и вдоль дорог кое-где включились фонари. Районы поникли. Осень вступила в свои права и хладнокровно мучила жителей промозглым, хоть и редким, холодом. Роберт застегнулся до подбородка, только это не спасло. Тело пробирало мелкой дрожью. Он остановил ближайшее такси и назвал водителю адрес хостела, где жил с момента разлуки с Софи.
***
Он почти не спал этой ночью, но пару раз ему удалось заснуть на полчаса. К пяти Роберт открыл глаза окончательно и, больше не сомкнув их, поднялся. Принял контрастный душ, обмотал бедра полотенцем и попросил кофе в номер. В хостеле это не было предусмотрено, однако, милая девушка-администратор не смогла отказать. Когда в дверь постучали, он наспех накинул одежду и открыл дверь. Пока доставал купюры из бумажника, увидел, что девушка косится на него, но решил оставить этот момент не замеченным.
– Спасибо.
Когда он хотел закрыть за ней дверь, девица подставила ногу и широко улыбнулась, оглядев Роберта с ног до головы. Он про себя отметил, что девушка довольно симпатичная: миловидное лицо с маленькими веснушками и большие серые глаза, но ему не было до этого дела, он вопросительно нахмурил брови и спросил: «Что еще?»
Она промолчала и только через несколько мгновений, подмигнув, соизволила уйти, на что Роберт с облегчением выдохнул. После получил ответное письмо от жены. Он боялся читать его, словно там было что-то, что уничтожит его этим утром. Она написала в 6:15, как будто тоже не спала всю ночь. А потом Роберт вспомнил, что жена привыкла вставать так рано, чтобы проводить его на работу с завтраком.
Роберт потряс головой, чтобы выбросить тоскливые мысли.
Я свободна сегодня. Напиши мне время.
В груди кольнуло. Роберт потер ладони, затем пригладил ими еще влажные волосы, которые через мгновение снова вернулись в растрепанный вид. Отправил сообщение, что можно назначить встречу на семнадцать часов. Нервничая, Роберт ходил по маленькому номеру туда-сюда, пытаясь собраться с мыслями. Сегодня его ждало повторное слушание по делу Агаты, и теперь еще разговор с адвокатом и женой. У него не укладывалось в голове. Роберт не мог представить рядом с собой Софи при таких обстоятельствах, все это казалось чем-то невозможным. Неужели вот так все закончится? Все четыре года будут перечеркнуты общими договоренностями и окончательным решением, а потом вердиктом судьи, который позволит им развестись? Словно разведет по разным сторонам. У каждого будет своя жизнь. И у них больше не будет друг друга. А ведь он даже не смог ей все объяснить. И нужно ли это было Софи?
Когда Роберт передавал жене через судебного исполнителя документы о разводе, думал, что передает ей на ознакомление бумаги, где черным по белому написано о разрушении их счастливой жизни, о том, как он предал ее и вычеркнул из своего сердца. Но он не мог себе позволить отпустить ее, он не сможет вырвать из груди свою любовь к ней.
Роберт сглотнул и прилег на кровать, потерев переносицу. Голова кипела от шквала мыслей и ненависти к себе. Она, как змея, обвивала его, каждый день сдавливая и удушая сильнее. Он любил Софи. Любил, как никого в своей жизни. Она помогала его сердцу биться. И сейчас понимал, что с потерей Софии потерял смысл.
«Неужели нельзя было понять это раньше или придумать другой выход?» – спрашивал сам себя и не находил ответа. Когда в дверь постучали, Роберт будто очнулся от долгой спячки. А потом понял, что действительно уснул.
– Уборка номера.
Перед ним стояла пухлая женщина с тележкой, где были разложены моющие средства и тряпки. Горничная недовольно попросила освободить номер или «она пойдет дальше, а его номер останется грязным и вонючим».