Элизабет Хейтер
Похищенные
– … вы об этом подумали?!
– Простите?..
Джек с удивлением покосился на нее, и Эвелин поняла, что он говорит по мобильному телефону. Погрузившись в свои мысли, она не услышала ни звонка, ни начала беседы.
– Ну так заставьте папашу впустить вас в дом!.. Отказывается? Может, ему есть что скрывать?.. О'кей, понял. До связи. – Отложив телефон, Джек отчитался: – Уиггинс пришел в себя. Его подлатали, но решили из больницы пока не выписывать. Общение с Марком Дугласом ему, конечно, не понравилось, но он не станет подавать жалобу. И слава богу. Защищать педофилов – не то, ради чего я пошел служить в полицию.
– Насколько я поняла, отец Уолтера не пускает полицейских в дом?
– Верно. Думаете, он знает о девочке?
Эвелин покачала головой:
– Вряд ли она там. Уиггинс-старший всегда защищал сына, но так далеко он не зайдет. Мне приходилось общаться с родителями педофилов. Многие из них до последнего отказываются верить, что их сын – преступник, даже если предъявить им доказательства. Но если Бриттани в доме Уиггинса-старшего, это делает его соучастником преступления. Вы, конечно, знаете этого человека лучше, чем я, но мне почему-то кажется, что он на такое не способен.
Джек кивнул:
– Согласен. Но у старика в последнее время нелады со здоровьем. Наверное, ему уже трудно ходить по лестницам, так что он может просто не знать о Бриттани. А если и знает, то не хочет верить.
– К сожалению, это весьма вероятно, – скрепя сердце согласилась Эвелин.
Джек так сильно сжал рулевое колесо, что на его предплечьях вздулись вены, и она поспешно добавила:
– Но мне по-прежнему кажется сомнительным, что Уолтеру, с которого горожане глаз не спускают, удалось выследить и похитить девочку. Допустим, у него был мотив. Но возможности-то не было, верно?
– Ну, так или иначе, он по-прежнему первый номер в моем списке, – сказал Джек, сворачивая на темную улицу. – И по-моему, чернокожий Дарнел Конвей тоже не остался бы незамеченным на Хай-стрит, особенно восемнадцать лет назад. Вы ведь поэтому и написали в профайле, что преступник – белый?
Эвелин не ответила, молча глядя на темные окна домов.
Дома на улице, где жил Конвей, были маленькие, приземистые и стояли плотно в ряд, окруженные буйно разросшимися садиками. На всех калитках висели таблички со словами «Осторожно, злая собака!». Фасады обветшали, краска облупилась, многим не помешало бы подлатать крышу, а дворики привести в порядок. В сгущавшихся сумерках мало что было видно, но Эвелин не сомневалась, что на всей улице нет ни одной клумбы. Взгляд выхватывал в тусклом свете то разломанную пластиковую горку, то ржавый автомобиль без колес, стоящий на кирпичных столбиках. Здесь царил дух уныния и запустения.
Дом, у которого Джек остановил машину, выглядел приличнее остальных. Дарнел Конвей, по крайней мере, не поленился разбить газон. И о своей безопасности он тоже позаботился: рядом с предупреждением о злой собаке красовался знак охранного агентства, замок внушал уважение, а окна были наглухо закрыты надежными ставнями.
Джек, когда они подошли к крыльцу, с удивлением поднял бровь:
– Выглядит так, как будто хозяину есть что скрывать.
Эвелин задумчиво кивнула:
– Я тоже заметила.
– Кстати, что-то лая не слышно. Похоже, предупреждения о собаках тут только для острастки.
– Действительно, здесь очень тихо, – сказала Эвелин, озираясь. Добиться от кого-то свидетельских показаний на этой глухой улочке будет трудно.
– Ладно, послушаем, что скажет Конвей. – Джек поднял руку, чтобы постучать в дверь, но в ту же секунду раздался лязг засовов.
Всего засовов было три. Наконец дверь открылась, и Эвелин увидела Дарнела Конвея. Она знала, что этому человеку под пятьдесят, но выглядел он моложе: гладкая, почти без морщин темная кожа, коротко стриженные волосы без седины. Только черные глаза выдавали возраст. И в самой их глубине вдруг вспыхнула такая злость, что у Эвелин по спине побежали мурашки.
Перед ней Массовик-затейник? Это он забрал Касси восемнадцать лет назад? И он выслеживал ее, Эвелин, чтобы тоже увести с собой?
Неужели похититель ее узнал? Сложно было сказать. Джек уже достал полицейский значок, чем отвлек внимание Дарнела на себя.
В первый раз Дарнелу Конвею пришлось иметь дело с полицией двадцать лет назад, когда он нашел тело дочери своей подруги. Но сейчас, при виде полицейского значка, в его глазах полыхнула ненависть – всего на секунду и сразу погасла. Если бы Эвелин моргнула не вовремя, она бы этого не заметила. Но Эвелин смотрела на Дарнела не моргая. И судя по тому, как покосился на нее Джек, он тоже все видел.
– Мистер Конвей, я Джек Баллок, полиция Роуз-Бей.
– И что привело вас в Трейтон? – Голос Дарнела был так же бесстрастен, как и выражение его лица.
Джек, вместо ответа, указал на спутницу:
– Это Эвелин Бейн, ФБР.
Дарнел удивленно поднял брови:
– ФБР, правда? Чем я могу помочь?
Если имя Эвелин было ему знакомо, он не подал и виду.
– Позволите нам войти? – спросил Джек.
За спиной Дарнела мало что можно было рассмотреть, но Эвелин все же отметила, что внутри дом выглядит куда лучше, чем снаружи. Внутри было не только чище и аккуратнее, но и обстановка казалась дорогой. Почему же он живет в таком районе, если может позволить себе большее?
Дарнел посмотрел на Джека, перевел взгляд на Эвелин и ответил:
– Нет.
– Мы расследуем исчезновение Бриттани Дуглас, – сказала Эвелин.
– Никогда о ней не слышал.
– О ней говорят во всех новостях, – прищурился Джек.
– Я уезжал на несколько дней, только вчера вернулся.
– Как раз вчера ее и похитили.
Тяжелый, непроницаемый взгляд Дарнела переместился на Джека.
– Я уже сказал, что никогда о ней не слышал.
– Бриттани двенадцать лет, – проговорила Эвелин.
Он и глазом не моргнул.
– Дочери вашей подруги было примерно столько же, когда ее убили.
Вот теперь лицо Дарнела исказилось от ярости.
– Вы на что-то намекаете, агент?
– Тело Шарлотты нашли вы?
– И что? Двадцать лет назад мне никто не предъявил обвинения в убийстве по очень простой причине: я не убивал дочку Кики. Оставьте меня в покое и убирайтесь прочь с моего участка!
Он с такой силой захлопнул дверь, что Эвелин невольно отпрянула.
– Ничего себе, – сухо произнес Джек, а когда они садились в машину, спросил у Эвелин: – Думаете, он тот, кто нам нужен?
– Я думаю, нам следует им заняться. Изучить получше. И как можно скорее.
Глава 6
Томас снова не ночевал дома – по-прежнему руководил поисками из полицейского участка и лишь к шести утра заснул за рабочим столом. Через два часа его разбудил телефонный звонок, который он поначалу принял за ложную тревогу или розыгрыш: звонивший отказался назвать свое имя и неуверенно сообщил, что видел на болотах «что-то подозрительное». Но когда шеф полиции потребовал пояснить, что значит «подозрительное», анонимный доброжелатель сказал: это похоже на труп в мешке для мусора.
Бриттани искали уже тридцать пять часов. Профайлер работал в городе со вчерашнего дня, а агенты из КБРПД – с позавчерашней ночи. Они поделились с Томасом статистическими данными о похищениях детей, поэтому было ясно, что звонивший может оказаться прав.
Сейчас Томас брел по болоту, и эти мысли заставили его невольно замедлить шаг. Нога сразу увязла в бурой жиже по щиколотку. Пришлось долго дергать за ботфорт высокого, до колена, резинового сапога, чтобы высвободить ее и сделать следующий шаг. Чуть впереди по топи двигался Джек Баллок – уверенно и с очевидной легкостью.
«Какая ирония», – подумал шеф полиции. Не будь того утреннего звонка, он бы, наверное, так никогда и не вернулся бы в этот район Роуз-Бей. Теперь же ему представилась возможность снова увидеть дом, где прошло почти все его детство.
Дом стоял на деревянных сваях – во время морских приливов уровень болота заметно повышался, – стены были покрыты штукатуркой. Раньше, в мальчишеские годы Томаса, вдоль тыльной стены шел деревянный настил-веранда, сейчас его не было. Когда младший сын переехал в другой город, родители продали дом, и с тех пор он сменил множество владельцев, а теперь казался издалека заброшенным и совсем обветшалым.
– Видали? – пропыхтел Джек, указав на лачугу, стоявшую поближе. – Интересно, кому взбредет в голову жить в такой конуре?
Томас промолчал. Джеку незачем было знать, что его начальник вырос всего в сотне ярдов от этой конуры. Лачуга оказалась пуста и пустовала, похоже, не меньше года.
– Никого нет, – констатировал Джек. – Обыщем ее на обратном пути. Надо удостовериться, что Бриттани сюда не приводили.
Вряд ли девочка была здесь, скорее они найдут заначку какого-нибудь наркомана, но проверить все-таки нужно, решил Томас.
Джек, обернувшись, хотел сказать что-то еще, но его нога соскользнула с кочки, и он чуть не рухнул в болото. Отчаянно ругаясь, поднял фонтан брызг, однако ухитрился сохранить равновесие.
– Далеко до этого мешка, шеф? Звонивший точно указал место?
– Кажется, мы уже близко.
– Надо было взять лодку, – проворчал Джек, тяжело дыша и отряхивая мокрую одежду.
– Для лодки уровень воды слишком низкий, – заметил Томас.
Вода и правда едва доходила до колен в некоторых местах, а будучи местным жителем, он знал, что на том участке, о котором говорил звонивший, она будет не намного выше.
Мальчишкой Томас изучил болота вдоль и поперек. Территория, где им предстояло искать мусорный мешок, когда-то была любимым местечком для игр у братьев Ламар. Там они садились в старое отцовское каноэ и гребли к океану. Единственной опасностью на болотах в те времена был их сосед-алкоголик, который, набравшись под завязку, имел обыкновение палить из охотничьего ружья по всему, что движется. Томасу давешний уклад жизни, простой и бесхитростный, сейчас казался сказкой. Столько всего случилось за пару дней: пропала Бриттани, в город приехала Эвелин Бейн, Джек совсем озверел, Уолтер Уиггинс собрался подать жалобу на местных полицейских за то, что не защитили его от горожан, хотя знали о преследовании и многочисленных угрозах, а теперь еще город гудит и колобродит из-за ареста Марка Дугласа. И в довершение всех бед Эвелин подсунула неудобного подозреваемого. Вчера поздно вечером она вместе с Джеком вернулась в участок и заявила, что теперь их первый номер в списке – Дарнел Конвей, хотя сама же написала в профайле: похититель – «белый мужчина». Если в Роуз-Бей узнают, что в деле о похищении белой девочки может быть замешан афроамериканец, вчерашние беспорядки вокруг полицейского участка покажутся мирными посиделками на природе. Такая свистопляска начнется, что шефу полиции не хватит ни дубинок, ни личного состава на умиротворение горожан.
– Долго еще? – обернулся Джек, шлепая по воде впереди.
– Мы почти рядом.
Томас не афишировал свое происхождение из нищего района на окраине города, но оно давало преимущество в его работе. Он вырос на болотах и видел Роуз-Бей с изнанки. В отличие от обитателей богатеньких кварталов, от белых, которые чувствовали себя в полной безопасности и даже не запирали двери, наслаждались роскошью и беспечно оставляли своих детей с няньками, Томас знал, что такое опасность. С малых лет его воспитывали в уважении к природе, несущей угрозу для жизни, – во время океанских отливов мелели и становились смертоносными прибрежные болота, а приливы затопляли песчаные дюны. Ему внушали, что нужно быть начеку с соседом, от которого вечно несло дешевым виски, и не впускать в дом чужих мужчин, которые представляются электриками или коммивояжерами, если отца нет дома.
В отличие от родителей Томаса Дугласы ничего не боялись и позволяли Бриттани играть во дворе без присмотра, убаюканные царившим в центре Роуз-Бей порядком и покоем, мнимой безмятежностью. С ними никогда не случалось ничего плохого, и они просто не верили в то, что вдруг может нагрянуть беда. Не верили до тех пор, пока дочь не похитили прямо у них из-под носа.
– Глядите, вон там! – Джек указал направление, и Томас увидел на дальнем краю болота большой черный мешок для мусора, в котором явно было что-то тяжелое. Трясина наверняка затянула бы его глубже, если бы он не застрял в камышах.
– Черт…
Звонивший не солгал. Похоже, в мешке человеческое тело. Маленькое.
Томас раньше работал в отделе по расследованию убийств в Атланте и повидал немало трупов. Предложение перевестись в Роуз-Бей он принял в надежде сталкиваться с ними пореже, и надежда вроде бы оправдалась. Но нет ничего ужаснее детских трупов. Если в черном мешке Бриттани Дуглас, это будет самое кошмарное дело за годы его службы.
Томас вытер ладонью взмокший лоб. Было всего лишь восемь утра, но воздух уже нагрелся до девяноста градусов по Фаренгейту. Он постарался ускорить шаг, загребая ногами мутную болотную воду.
Джек, добравшийся до мешка первым, поджидал шефа, беспокойно поглядывая на него.
– Может, сначала вытащим мешок из трясины, а потом посмотрим, что внутри?
Томас молча достал из кармана нож с выкидным лезвием и взрезал черный полиэтилен. Из дыры вырвался зловонный воздух. Джек скрестил на груди руки, приняв уже знакомую шефу полиции позу. Он всегда так застывал на местах преступлений, если готовился увидеть то, на что ему очень не хотелось смотреть. Томас сложил нож и сунул его обратно в карман, затем развел края разреза на мешке пошире, и оттуда посыпался мусор. Отличный баскетбольный мяч. Старая засаленная подушка. Какая-то зеленая гниль. Томас расставил ноги пошире и засунул в дыру руку в перчатке, боясь нащупать тело, но под пальцы попадались только консервные банки, тряпки, резиновый мячик. Ничего живого или мертвого, за исключением личинок в коробке из-под китайской лапши.
– Ничего, – сказал Томас Джеку.
Тот, с облегчением вздохнув, проворчал:
– Зря время потратили, – и, неуклюже развернувшись, зашлепал обратно.
Томас тоже вздохнул, запихнул рассыпавшийся мусор в мешок и закинул его на плечо. Мешок оказался увесистым, как будто в нем и правда лежал труп, но Томасу казалось, что ему на плечо давит целая тонна, когда он брел за Джеком к городу, размышляя над вопросами, на которые пока не было ответов.
Прибой кровожадно набрасывался на Эвелин, хватая за ноги – уже промокли штанины джинсов, – когда она шагала к дюнам, поросшим травой. Со стороны городского пляжа на этот участок побережья пробирались только самые отважные местные жители – по пути нужно было преодолеть отвесные скалы. Но местечко, где с одной стороны громоздятся валуны, с другой – песчаные холмы, а дальше простирается океан, идеально подходит для того, чтобы спрятать труп. Купальщики сюда не заходят.
Эвелин решительно направлялась к дюнам. Ветер суетился, швыряя в нее песком так, что покалывало кожу. Волны с глухим ворчанием разбивались о камни.
Ей надо было хорошенько подумать, поэтому она ушла сегодня утром подальше от поисковых отрядов. Поразмыслить об Уолтере Уиггинсе и Дарнеле Конвее. О самых сложных аспектах психологического портрета похитителя детей.
С тех пор как пропала Касси, Эвелин ни разу сюда не приходила. Миссис Байерс когда-то показала им безопасный путь: вместо того чтобы карабкаться по скалам, можно было пройти через дюны. Тогда дорога была утомительной и бесконечной, девочки устали, но потом они вдруг очутились на уютном песчаном пятачке пляжа, укрытом со всех сторон от внешнего мира. Это местечко стало их собственным маленьким королевством.
Эвелин вспомнила о нем сегодня утром, когда проснулась и подумала, что в последний раз была там вместе с Касси за месяц до ее исчезновения. Возможно, преступник тогда проследил за ними. И сделал их маленькое королевство своим.
По спине вдруг пробежал холодок, ветер рванул узел волос, выдирая из него пряди.
– Эй!
Голос прозвучал так неожиданно, что Эвелин резко вскинула голову. Из-за дюны показался Дарнел Конвей. Девушку охватила тревога. Неужели он следил за ней? Рука потянулась к кобуре, в которой лежал надежный, внушавший чувство уверенности «ЗИГ Зауэр». Здесь, в жаркой Южной Каролине, кожа немилосердно потела под тяжелой кобурой, но Эвелин ни за что не согласилась бы оставить пистолет в полицейском участке.
Вчера вечером, вернувшись после разговора с Дарнелом, она навела о нем справки, и выяснилось, что два года назад он выгнал свою сожительницу Кики Новак из дома. Возможно, после Касси он прекратил похищения, потому что Кики что-то заподозрила, теперь же, если он решил вернуться к прежнему занятию, уже никто ему не помешает.
Дарнел неспешно, даже лениво направлялся к Эвелин, и она в первую очередь посмотрела на его руки в поисках оружия. Но руки были пусты.
– Вы Эвелин Бейн из ФБР, верно? – спросил Дарнел с намеренной бесстрастностью.
– Что вы здесь делаете, мистер Конвей?
Уголок его рта приподнялся в кривой усмешке, глаза хищно прищурились.
– Ну, после того, как вы с тем копом рассказали мне о пропавшей девочке, не мог же я остаться в стороне. Участвую в поисках.
– И ради этого отпросились с работы?
– Вам наверняка известно, что я занимаюсь интернет-продажами и работаю из дома. У меня свободный график.
Он подходил все ближе, и Эвелин тоже продолжила путь, не выпуская его из поля зрения.
– Почему вы решили искать именно здесь? – спросила она.
– В смысле, в дюнах?
– Да. Копы собирают добровольцев в поисковые отряды. А вы здесь один.
– Вы тоже. – Дарнел замедлил шаг.
Он уже был так близко, что Эвелин чувствовала запах его лосьона после бритья, принесенный ветром.
– Не опасно бродить в таких местах без компании? – Дарнел говорил нейтральным тоном, но слова были тщательно подобраны с целью внушить ей тревогу.
Эвелин, стиснув зубы, начала подниматься на ближайшую дюну, решив не возвращаться к скалам. Для того чтобы взбираться по камням, ей понадобились бы обе руки, а она не хотела убирать ладонь с кобуры в присутствии Дарнела.
Он явился сюда либо потому, что был виновен и при этом уверен в собственной неуязвимости, либо потому, что принадлежал к тем людям, которые получают удовольствие, проявляя агрессию, и наслаждаются чувством собственного превосходства, нагоняя страх на людей.
– Вы, похоже, опасностей не боитесь, – усмехнулась Эвелин, дав ему понять, что напугать ее не так-то просто.
Дарнел тоже поднялся на дюну. По выражению его лица стало ясно, что он принял вызов.
– Зачем выходить на поиски целой группой и двигаться в одном направлении? – пожал он плечами. – Чем большую территорию мы охватим, тем больше шансов найти девочку. Я не прав?
Эвелин подумала, что участие в поисках – отличное алиби, если нужно спрятать тело, а некоторые убийцы любят сами «находить» своих жертв. И если двадцать лет назад именно Дарнел убил дочь подруги, он один из таких.
У нее засосало под ложечкой. Неужели сейчас, в этих дюнах, они найдут тело Бриттани? Быть может, и Касси лежит где-то здесь?
Она сжала кулаки и замедлила шаг, чтобы Дарнел ее опередил и указывал путь. Если он собирается привести ее к трупам и сделать вид, что случайно нашел их, надо быть к этому готовой.
В глазах Дарнела мелькнуло странное выражение, когда она пропустила его вперед. Может, прочел ее мысли? Он как будто почувствовал, что Эвелин сделала это намеренно.
Она даже подумала, что Дарнел отступит, но он предложил:
– Давайте посмотрим вон там, – и повел ее в обход песчаного холма.
Теперь он заметно прибавил шаг, а поскольку был дюймов на десять выше Эвелин, ей приходилось почти бежать за ним.
Хочет заставить ее выбиться из сил, чтобы проще было с ней совладать, когда они зайдут подальше?
Эвелин старалась сохранять дистанцию. Петляя между насыпями и уходя все глубже в дюны, Дарнел уже тяжело дышал, футболка взмокла и прилипла к телу, обрисовав мощные бицепсы, которые были толще, чем бедра Эвелин.
– Прям как-то не по себе, да? – минут через десять молчания сказал он.
– Что? – пробормотала Эвелин. Она тоже вспотела и ужасно хотела пить. Солнце жарило вовсю, на небе не было видно ни облачка. Соленый влажный воздух казался густым и вязким, но при мысли о том, что Касси может лежать под одним из песчаных холмов, которые они пересекают, по мокрой коже бежали ледяные мурашки.
Если Дарнел – Массовик-затейник, она, скорее всего, права: он хочет привести ее к трупам. Или же преступник испытывает возбуждение оттого, что потенциальная жертва, которая восемнадцать лет назад избежала своей участи, сейчас идет рядом с ним. И при этом она ведет расследование и пытается его поймать.
Еще есть вероятность, что он испугался, когда спустя столько лет им заинтересовалась полиция. А напуганный преступник может стать опасным.
Дарнел замедлил шаг, чтобы она с ним поравнялась.
– Да ладно, бросьте. Как будто вы не поняли, что я хотел сказать. Никто этого вслух не произносит, но все знают: восемнадцать лет назад пропали три девочки, ни одну не нашли, а теперь тот же похититель вернулся. – Дарнел многозначительно приподнял бровь. Эвелин промолчала, и он продолжил: – Копы заманивают людей в поисковые отряды, внушая надежду, что они смогут спасти бедную Бриттани. Но давайте начистоту: мы ищем ее труп.
Эвелин замерла на месте. Перед ней словно наяву встал образ девочки с белокурыми кудряшками, завязанными в два хвостика, с небесно-голубыми глазами, сияющими от счастья, и с дружелюбной улыбкой, которую она дарила всем вокруг. Касси.
В последний раз Эвелин видела подругу, когда они расставались после игры в прятки во дворе Байерсов. В тот день ей так вольно дышалось в Роуз-Бей – казалось, будто она наконец-то обрела настоящий дом и дружбу, которая будет длиться вечность. Но на самом деле тот день стал последним днем ее детства.
В душе вспыхнул гнев. Ее детство забрал Дарнел Конвей? Это он похитил у нее Касси?..
По сверкавшему на солнце песку метнулась тень, и в тот же момент Эвелин схватилась за кобуру. Когда она вскинула голову, Дарнел стоял совсем рядом, так близко, что она могла бы его коснуться. И выражение его глаз было ей знакомо: она видела такое не раз у преступников в комнатах для допросов. Он ждал ее реакции на свои слова, сказанные с умыслом. Его губы дрогнули, будто хотели то ли растянуться в улыбке, то ли скривиться в усмешке, но он не позволил себе ни того ни другого – просто смотрел на нее с триумфом.
А Эвелин тем временем поняла, что допустила оплошность: она позволила мыслям о Касси отвлечь себя, и Дарнел воспользовался этим, чтобы незаметно подобраться к ней почти вплотную. У нее есть пистолет, но, пока она будет доставать его из кобуры, Дарнел вырубит ее одним ударом. Можно попытаться убежать, но куда? Они зажаты между двумя дюнами.
На лице Дарнела отчетливо читалось злорадное торжество – он почувствовал ее страх. И это вдруг взбесило Эвелин, стало искрой, которая воспламенила гнев, запрятанный глубоко под чувством скорби и вины, которая мучает выживших, когда их близкие погибли.
И пусть перед ней сотня фунтов мускулов без капли жира, курс рукопашного боя, пройденный в ФБР, все равно пригодится. Без борьбы она не сдастся!
Эвелин вскинула голову, чтобы он смог прочесть эту решимость в ее глазах.
Дарнел вдруг попятился, как и все задиры, когда им дают понять, что угрозы не сработали. На его лице отразилось удивление, затем паника. Он начал поднимать руку, и Эвелин, повинуясь инстинкту, отпрянула, сжав кулаки.
– А ну, отойди от нее!
Она сразу узнала этот глубокий баритон, а Дарнел мгновенно отреагировал на окрик тем, что провел поднятой рукой по коротким волосам, будто с самого начала собирался смахнуть пот. Затем неспешно отступил на несколько шагов от Эвелин.
Только после этого она посмотрела вверх. На дюне неподалеку стоял Кайл. Спустившись, он зашагал к ним, направив на Дарнела ствол пистолета.
– Мы с Эвелин помогаем искать девочку, – сообщил афроамериканец слишком спокойно для человека, которого держат на прицеле. – А ты, парень, повсюду с оружием разгуливаешь?
Не опуская пистолета и не сводя глаз с Дарнела, Кайл протянул свободную руку Эвелин. Она сразу уцепилась за нее. Кайл потянул девушку за собой, легко, будто перышко, поднял ее на соседнюю дюну и только после этого убрал «глок» в кобуру. Но его ладонь осталась рядом с оружием, а в глазах появилась грозная решимость человека, готового к битве. Эвелин уже видела у Кайла такой взгляд, когда он отправлялся на боевые задания. Обычно этот парень казался расслабленным и дружелюбным, но сейчас он выглядел в точности таким, каким и был на самом деле, – опытным оперативником.
Дарнел тоже ясно это увидел, потому что медленно вынул вторую руку из кармана и так же медленно пошел вперед, повинуясь жесту Кайла.
– Почему вы не записались в добровольческий отряд? – спросил Кайл, когда они с Эвелин двинулись за Дарнелом к главному пляжу.
– Откуда вы знаете, что не записался?
– Я поинтересовался на сборном пункте, где найти Эвелин Бейн, и выяснилось, что она интересует не только меня.
Дарнел расспрашивал о ней? Значит, он не собирался причинить ей вред, хотел просто припугнуть, подумала Эвелин. Уровень адреналина в крови быстро понижался, и параллельно она начинала все сильнее злиться на себя за то, что не воспользовалась ситуацией. Надо было сосредоточиться и заставить Дарнела совершить ошибку, вместо того чтобы думать о Касси.
Дарнел покосился на Кайла из-за плеча:
– О том, что в Роуз-Бей похитили девочку, мне сказала именно Эвелин. Еще сказала, что организованы поиски, вот я и решил к ней присоединиться.
Дюны закончились, началась полоса высокой травы перед пляжем, заполненным курортниками. Эвелин взяла Кайла за локоть и, взглянув ему в лицо, покачала головой. Кайл понял сразу: она просила не угрожать Дарнелу и не требовать, чтобы он держался от нее подальше.
Эвелин стала профессиональным психологом задолго до того, как ее пригласили на работу в Бригаду поведенческого анализа. А пригласили ее туда потому, что она специализировалась на механизмах мышления самых опасных преступников. Весь накопленный опыт и все приобретенные знания сейчас подсказывали Эвелин, что Дарнел снова будет искать встречи с ней. Но в следующий раз она будет готова, теперь уж Дарнелу не застать ее врасплох. В следующий раз психологическую игру будет вести не только он.
Возможно, Дарнел годами морочит людям голову и здорово в этом поднаторел, но ее работа состоит в том, чтобы проникать в сознание таких социопатов, как он, и выуживать оттуда правду. А работа давно стала самой важной частью ее жизни.
Эвелин знала, что ее молчаливая просьба Кайлу не понравилась, но он все же не стал продолжать разговор с Дарнелом. Тот шел чуть впереди, косясь на спутников, и по его напряженной спине было ясно, что он ожидает новых вопросов и угроз. А когда ничего подобного не последовало, в черных глазах мелькнуло изумление.
– Я вернусь попозже, помочь с поисками. Не позволяйте этому парню разгуливать с пушкой наперевес. – Дарнел зашагал прочь, бросив через плечо: – Еще увидимся, Эвелин.
