Эмили Ли
Черные лабиринты. Книга 4
– Раан, помоги! Мне нужно опрокинуть все шкафы с зельями.
Монстр не стал уточнять что-то или спрашивать, выполнил её просьбу. Все пять шкафов оказались на полу, содержимое от удара разбилось. Причем сила, которую тот применил, доходчиво намекнула, что монстр в курсе назначений колб. Растекшиеся жидкости смешивались, шипели и меняли цвет, заливая лежащие бумаги.
– Раан, нужно отнести тело одной из ящериц в эту комнату, а ещё одну ближе к столу, – Туён не верила, что говорит это. Волосы на её теле становились дыбом при звуке собственного голоса. Но ещё больший ужас ей только предстояло произнести: – И тела тех людей, нужно… чтобы… – она выдавливала из себя слова, что цеплялись за горло, раня сильнее ножа, – никто не узнал…
Элгараан тихо зарычал, впадая в ярость от её просьбы, а потом, когда увидел тело алхимика, резко умолк. Широкий звериный оскал и довольное утробное рычание ещё больше обезобразили его морду – главного своего врага Первый узнал. Взмах мощной лапы и звук ломающихся костей…
Туён зажмурилось и зажала уши руками, ненавидя себя за то, что сделала, за то, что попросила сделать. Её резко дернули за руку.
– Ухо-о-одим, – проговорил он.
Девушка поспешила догнать монстра, покидая лабораторию, не удержала порыв и оглянулась: ящерицы ворвались в кабинет, убили Хитоши и Самсона, перевернули шкафы, колбы разбились. Так могло показаться на первый взгляд. Правду знала только она, Туён, и… Кан…
Убей Кана…
Нет. Боги… Она что-нибудь придумает.
Тоненький темный ручеек привлек её внимание. Он подползал к стопке писем, что валялись в общей куче с бумагами. И Туён даже знала чьи это письма…
Спазм скрутил внутренности. Отвращение к себе охватило с новой силой.
Потом. Всё потом.
Она запретила себе думать, сейчас это непозволительная слабость. Нужно добраться до Келлена.
Глава 3
По мере продвижения к крылу, где держали Келлена, Туён всё больше впадала в отчаяние, всё чаще встречалась взглядом с таким же беспомощным взглядом Кана. Им обоим было кого терять. Людей… живых… никого, кроме них, не было, лишь ящерицы. А характер повреждений стен говорил, что помимо нападений ящериц случилось что-то ещё. Что-то, что вызвало частичное обрушение. Некоторые коридоры местами оказались и вовсе не доступными к перемещению: верхний над ним этаж сложился грудой камней, баррикадируя и раздавливая находившихся в тот момент монстров. Туён понимала, что, с одной стороны, обрушение наверняка принесло с собой ещё человеческие жертвы, а, с другой стороны, благодаря ему ящерицы были отрезаны от общего стада, и, наверное, поэтому до сих пор жива её небольшая группа.
Увидев впереди выбитую дверь тюремного крыла и за ней множество тел, как ящериц, так и людей, Туён почувствовала, как качнулись стены, сдавленный хрип вырвался из груди. Темные не видели причин идти дальше – живого врага не было, – поэтому замерли, ожидая дальнейших указаний Раана.
Туён сорвалась с места и бросилась вперёд, расталкивая темных, остановилась в проеме, кинжалы выпали из рук. Она словно оказалась в самом страшном своём кошмаре без шанса проснуться. Изувеченные тела танэри, гвардейцев… распахнутые тюремные камеры… раскуроченные валяющиеся решетки… залитый кровью пол… теперь ненужное хозяевам оружие…
Самая дальняя камера, там, где сидел он… Вдавленные внутрь решетки… Опоздала. Если бы не задержалась в лаборатории Самсона… Если бы… Это её наказание, за то, что сделала…
Шаг. Ещё один… Она должна увидеть. Должна попрощаться.
Рядом раздались шаги. Туён обернулась. Лицо Кана заливали слезы. Он сделал ещё пару шагов и упал на колени возле своего мертвого сослуживца, закрыл ему глаза, а потом на коленях дополз до другого… Горестный вой вперемешку со всхлипами вырвался из его груди. Туён понимала… Кан здесь с самого начала, все эти люди были не просто его соратниками, они были ему братьями по оружию, друзьями, частью их шумной, дружной семьи гвардейцев…
– Мне жаль, – прошептала она. – Так жаль…
Попрощаться…
Она снова пришла в движение, теперь уже не сводя взгляда с раскуроченных решеток, но перед глазами были не они, а воспоминание… Ящерица подпрыгивает и когтем вспарывает грудь Кван Чи, прямо через задел между металлическими прутьями…
Так и сейчас произошло? Это увидит? Изувеченное тело любимого?
Тяжелое дыхание Элгараана обдало затылок. Пришел за ней? Поторапливает? А ей никуда не надо… Она умерла здесь. Ещё пару шагов до последнего мига. Она зажмурилась, преодолевая так оставшееся расстояние, и только потом открыла глаза. И снова перед глазами залитое кровью тело Кван Чи. Туён часто заморгала, но это не помогло. Она беспомощно перевела взгляд на Раана, его видела хорошо, а вот когда снова посмотрела на камеру Келлена…
Она сжала в тисках рук свою голову и с силой зажмурилась, снова открыла глаза – Кван Чи истекает кровью на полу смотровой площадки, в груди рваная рана от когтей… Проклятые игры разума…
– Раан… я не вижу… – заплакала она. – Я ничего не вижу…
Монстр рванул на себя чудом удержавшиеся в стене изогнутые решетки, окончательно вырывая их и отбрасывая в сторону, зашел внутрь. Туён подошла ближе… Кван Чи… и много-много крови. В ушах зашумело. Плач Кана стал для неё плачем Самсона. Как тогда, когда алхимик сжимал тело своего верного помощника в руках…
– Что там? – всхлипывая, прошептала она. – Что там, Раан? Скажи… скажи мне…
– Не знаю… р-р-р-ран не вижу… – прорычал Первый и выволок, словно тряпичную куклу, одного из заключенных.
– Ран нет? – с надеждой переспросила Туён.
Он склонился над бесчувственным телом, поднося свою морду близко к человеку.
– Дышит… вр-р-р-роде…
Надежда ударила под ребра частым сердцебиением, а по телу пронеслись волны постепенно затапливаемой эйфории. Туён крепко зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела на полу, за пределами камеры Джихо. Раан уже тянул за ногу эльфа, собираясь положить его возле первого добытого.
Туён воскликнула и забежала в камеру, падая возле Келлена. Он лежал на боку, забившись в угол и свернувшись калачиком. Она поспешно поднесла лицо к его рту, стараясь уловить дыхание. Но волнение не давало толком понять, дышит он или нет. Осторожно потянула его в сторону, разворачивая, а затем припала к груди… Тук. Тук. Тук.
– Лён, Лён… – прижалась к нему Туён, бережно обнимая.
Наличие выживших привело в чувство Кана, он принялся копаться в сумке с лекарствами, одну из колбочек поднес к носу Джихо, приводя его в чувство. Танэри едва открыл глаза, резко дернулся, отползая в сторону, а при виде монстра стал шарить рукой по полу в поисках оружия.
– Это свои, они за нас, – устало пробормотал гвардеец, безэмоционально указывая рукой на остроухого монстра.
Изумленный и побледневший Джихо не сводил глаз с огромной прямоходящей туши, попутно продолжая искать рукой оружие. Кан подошел в Натаниэлю, собираясь привести в чувство и его. Джихо заметил друга, и остальное перестало существовать. Танэри подскочил к эльфу, бережно приподнимая его голову, убирая упавшие серебристые локоны с красивого лица. Нюхательная смесь в доли секунды вернула из небытия Наэля.
– Как ты? – прошептал взволнованно Джихо.
– Умер, – хрипло произнес Натаниэль, силясь улыбнуться, – раз вижу тебя, а не морду ящерицы. – Эльф закрутил головой, осматриваясь, а когда увидел впереди фигуру монстра, постарался подняться, но не вышло, снова упал на ноги Джихо. – Верховный жрец… Элгараан… – благоговейно прошептал он, догадываясь, кто перед ним.
– Больше нет, – ответил Раан, отворачиваясь от эльфа.
Связная речь монстра, чуть не лишила Джихо опять сознания.
Удивление для Кана уже давно осталось где-то в другой реальности, поэтому он просто зашел внутрь камеры, протянул пузырек Туён и ушел осматривать лежащие тела, надеясь, что раз эти выжили, то и…
Туён непрерывно гладила Келлена по груди, жадно ловя трепет ресниц, боясь моргнуть, чтобы не пропустить момент, когда откроет глаза…
Глаза распахнулись резко, выхватывая её силуэт в полумраке. Одно почти неуловимое движение, и он сидит, крепко сжимая её в объятиях.
– Туён… жива… Туён… – горячо зашептал он, прижимаясь щекой к её макушке.
– Лён… – заплакала она. – Я думала, опоздала, я думала… Лён… прости меня… прости…
Руки вцепились в его куртку.
– Тише… тише… не плачь… всё будет хорошо… я с тобой… всё будет хорошо…
– Туён, – позвал монстр.
Келлен вздрогнул и прижал теснее к себе девушку. Туён позволила себе ещё пару мгновений спасительных объятий, а потом отстранилась, заглянула ему в глаза, кивнула, зовя за собой.
– Кан, Туён! Доложите обстановку. Что произошло? – строго, почти приказывая, спросил Джихо, поднимаясь.
Никто не возразил, не смутил и тон. Он был старшим по званию, и в такие моменты командование переходило к нему.
– Коридоры частично разрушены, подозреваю, что случился обвал, – ответила Туён, выходя из камеры.
– На нижних уровнях вы первые выжившие, больше никого не встретили, – добавил гвардеец.
Келлен стал прохаживаться между телами, периодически наклоняясь, поднимая то или иное оружие, примеряя его к себе. Что соответствовало его молчаливым запросам, отправлялось в потайные карманы.
– Будут и другие! Нужно выбраться и найти Меари, – решительно произнес Джихо и последовал примеру следопыта, принялся искать оружие для себя.
Туён нервно грызла губу. Уговор с Рааном был только до этого места. И если с бывшим Верховным жрецом выйдет договориться, то остальным темным объяснить это будет сложно. А без помощи монстров люди не справятся. Что такое пять человек против ящериц, которых, несмотря на разделение, всё ещё очень много?
Раан словно догадывался о её душевных терзаниях и будущей просьбе – длинные пальцы сжались в кулаки. Совместное нахождение в помещении с ещё одним заклятым врагом не прибавляло монстру дружелюбия. Келлен хоть и чувствовал волны агрессии, направленные в свою сторону, вида не подавал. Но Туён заметила его насторожённость и готовность дать отпор по тому, какими сконцентрированными и четкими стали движения.
Боги… Что же делать? Идти наверх Раан точно не станет, ему нужно прорываться обратно в лабиринты, к своим. Поэтому на помощь рассчитывать не приходилось.
Туён ахнула, вспоминая.
– Меари! Она была в купальне! Звала меня с собой незадолго до того, как всё случилось! Можно пройти по тому коридору, а затем уже и в лабиринты! Даже не нужно будет давать крюк!
– Зачем нам в лабиринты? – опередил вопрос Келлена Джихо.
– Мы идем туда, – ответил Раан. И в этот момент в помещение вошел Айлен с несколькими монстрами, явно устав ждать своего предводителя.
Рывок в сторону следопыта был стремительный. Годами отточенные инстинкты сработали, не дожидаясь осознания угрозы, и Келлен увернулся от смертельного удара. Яростный рык Айлена привел следом остальных. Кан, Джихо, Натаниэль выхватили оружие, готовясь дать бой.
– Раан! – закричала Туён, надеясь на его помощь, но тот не спешил вмешиваться. Тогда она метнулась в сторону Келлена, но Раан схватил её и стал удерживать.
Келлен мельком бросил взгляд на Туён. Убедившись, что с ней всё в порядке, сказал мужчинам, что встали на его защиту:
– Не вмешиваться! – А потом бросил оружие и поднял руки, ловко уходя от нового выпада монстров. – Ничего личного, – сказал он уже спокойно монстрам и снова ушел от удара. На вырывающуюся Туён старался не смотреть, боясь пропустить удар. – У меня был приказ! Я исполнял приказ! Я не враг!
Элгараан всё-таки что-то прорычал, и монстры атаки прекратили, просто стояли и тяжко дышали, не в силах скинуть с себя волны ярости, с ненавистью смотрели на следопыта. Туён наконец-то вывернулась из крепкой хватки Первого. Отскочив, она развернулась и залепила Элгараану пощёчину. Удар был такой силы, что морда монстра дернулась в сторону. В воцарившейся тишине, где монстры и люди пребывали в шоке от поступка, раздался яростный шепот Туён:
– Не смей больше никогда так делать! Убью за него!
Раан пришел в себя и эмоционально зарычал на неё, забывая, что умел говорить. Туён даже глазом не моргнула, по окончании его порыва ткнула пальцем в грудь.
– Я предупредила, – сердито выдавила она. Раан протянул лапу, собираясь коснуться её руки, но девушка резко отошла. – И не смей трогать меня без разрешения!
Айлен вдруг схватился за бока и чуть отклонился, его тело стало сотрясать, а из горла вырвалась смесь хрипов и рыков. Элгараан сердито фыркнул, и Туён изумленно выдохнула, понимая… Айлен так смеялся… над Рааном, над ней, над ситуацией. Она с опаской глянула на Келлена. Шок в его глазах стал сменяться колючей злостью, а потом он и вовсе отвернулся, словно обиделся… словно она сделала что-то не так… словно он… ревнует? Боги? Он ревнует её к Элгараану?
Отсмеявшись, Айлен о чем-то переговорил с Элграаном и вышел. Мужчины потянулись следом. Проходя мимо, Джихо смотрел на неё с опасением, Натаниэль заинтересованно – голубые глаза эльфа обещали ей много вопросов, Келлен не смотрел вовсе.
– Лён, – выдохнула Туён, подходя ближе.
– Я не хочу об этом сейчас говорить, – ядовито процедил он.
Сейчас…
Это обнадеживало. Значит, говорить всё же будет.
Джихо теперь шел с Айленом впереди, показывая дорогу, тем более что ответвлений на этом уровне было больше. Дальше шли монстры. За ними Натаниэль и Кан. Замыкал шествие Келлен. Туён пристроилась рядом, бросая на него периодически непонимающие, но влюбленные взгляды.
– Я люблю тебя, – прошептала она.
Келлен недовольно фыркнул, как-то иначе отвечать не стал, но взгляд всё ж потеплел. Рядом приоткрылась дверь, и Туён вместе с Келленом отпрыгнули в сторону, хватаясь за оружие, ожидая нападения ящерицы, но вышел человек.
– Это я, – примирительно поднял руки иритан, показываясь в проеме. – Слава Богам, вы живы…
Глава 4
– Ещё немного, вот та-а-а-ак и-и-и-и… пристроили…
Руки дрожали от напряжения: ну и тяжелая же зверюга. Меари согнулась, опираясь ладонями на свои обнаженные, перепачканные кровью монстров, колени.
– Думаешь, сработает? – тяжело дыша, произнесла рядом Юн-Со.
– Очень своевременный вопрос, – усмехнулась Меари.
Они уже полчаса как складывали туши ящериц одну на другую, баррикадируя дверной проем, чтобы периодически пробегающие мимо ящерицы не забегали на водопой и трапезу. Подобная идея пришла в голову Меари после очередной стычки с монстрами, где они потеряли ещё двух танэри.
Меари прошла до ближайшего тела ящерицы, наполовину придавленного куском стены, что выпал после обрушения, и плюхнулась сверху на более широкую часть мертвого монстра. Её оставшаяся в живых сослуживица брезгливо скривила губы, одаривая осуждающим взглядом.
– Ой, отвернись, если противно, – усмехнулась Меари, а затем окинула тушу под собой безразличным взглядом, зачем-то поясняя: – Я устала, стоять и ждать помощи долго, а сидеть голой на камне холодно, а этот, – она похлопала по сухощавому боку монстра, – ещё не до конца остыл, так что само то… Ещё бы не такой костлявый был…
– А будет ли эта помощь? – буркнула Юн-Со.
– Будет, – уверенно произнесла Меари, – брат будет меня искать.
Слова слетели раньше, чем она успела их осмыслить. Теплая и счастливая улыбка тронула губы. А ведь так и есть. Каждый раз влезая в очередную неприятность, Меари подсознательно была уверена, что брат вытащит её, что не оставит. Поэтому и могла позволить себе любое сумасбродство. Забавно, что поняла она это только сейчас. А вот Джихо, скорее всего, всегда знал, поэтому и злился.
– Он в камере, насколько я поняла… – остудила её пыл Юн-Со.
Топот лап и тихое шипение… Меари и Юн-Со снова схватили свое оружие и метнулись в уже облюбованное укрытие, которое не раз спасало им жизни. Ящерицы в этот раз не попытались проникнуть внутрь, а стремительно унеслись куда-то дальше. Девушки счастливо переглянулись. План сработал.
Когда звуки снаружи стали тише, Юн-Со вернулась к поискам одежды. Меари даже не пыталась, она отсюда видела, что ничего не найдет. Купальня была разрушена практически полностью. Верхние этажи провалились вниз, заваливая своим содержимым некогда просторное помещение. Как раз большинство разрушений и пришлось на водоем и близлежащие места, частично уцелели лишь колонны и пространство за ними.
Это обрушение и позволило выжить в первую волну нападения. Почти все ящерицы были раздавлены, вовремя выбравшимся из воды людям, нужно было лишь добить уцелевших. Жаль только, что новая порция монстров не заставила себя ждать. И каково бы ни было мастерство танэри, такому количеству врага они проиграли. Выжили только те, кто при новой волне обрушения успели спрятаться под свод уцелевшей колонны. Уже последующие пришедшие ящерицы были не в таком большом количестве.
Идею покинуть пределы купальни в поисках подмоги никто даже не обсуждал, происходящее в коридорах не оставляло сомнений в финале сего поступка. А потом и обсуждать не с кем было, осталась лишь Меари и Юн-Со.
Меари зябко поежилась. Теперь, когда адреналин от опасности развеялся и тело перестало гореть, готовясь дать бой, стало холодно. Её короткая рубашка – единственное, что укрывало тело – хоть и высохла, но не могла согреть. А холод камня обнимал босые ступни, постепенно поднимаясь выше, захватывая все ноги, вызывая мурашки. Мелкие осколки стен добавляли мерзких ощущений, колючками впиваясь в кожу. Хотя была и польза от них, отвлекали от старых травм и порезов. Ей даже не нужно было зеркало, чтобы представить, как она выглядит. Как чучело. Ещё и порез на голове, что пришелся над ухом. А если шрам останется? Там же волосы тогда расти не будут, некрасивая будет…
Меари нервно хихикнула… Ну и мысли… Она, может, и ночь эту не переживет, и помощи не дождется, а думает о красоте.
И снова шум в коридоре… Юн-Со поспешила в укрытие, которое Меари ещё не успела покинуть. Звуки были нехарактерные, к ним добавилось рычание ещё каких-то существ, поэтому обе девушки в ужасе переглянулись.
– Меари, если выберешься отсюда, – прошептала Юн-Со, – скажи Кану…
– Дура, что ли? – зло перебила её Меари. – Сама ему скажешь!
– Скажи ему, что я сожалею… что если бы выпал ещё один шанс, то непременно сказала бы «да».
– Я не буду ничего передавать! – рыкнула на неё Меари, но в глазах противно защипало. Она гнала от себя мысли о смерти, но это не спасало от периодически накатывающего уныния. Да и о смерти не было нужды думать, она и так была везде, забыть о ней не получалось.
Меари глянула в небольшую щель между камней, желая не пропустить появления врага. Тела ящериц, которые были старательно сложены, чтобы скрыть помещение от монстров, разлетелись в разные стороны. Остроухие монстры зашли внутрь. Меари беспомощно взглянула на Юн-Со… Одолеть такого врага вдвоем будет нереально. Если их найдут…
– Меари!
Этот голос узнала бы из тысячи! Пришел! Она знала!
Меари сначала дернулась выйти, но Юн-Со благоразумно её удержала. Меари снова взглянула в небольшую щель, силясь сквозь полумрак всё рассмотреть. Два факела, что каким-то чудом не погасли на уцелевших колоннах, давали слабое освещение, но всё же его хватило, чтобы понять, что остроухие монстры не нападают, а люди, пришедшие с ними, спешно перемещаются между камней, переворачивая тела погибших девушек в поисках…
– Меари! – снова позвал её Джихо.
– Кан! – закричала рядом Юн-Со и бросилась из своего укрытия.
– Юн-Со… – раздался ошеломленный голос в ответ.
Меари увидела, как гвардеец бросился навстречу девушке. Встретились они посередине, с разбегу заключая друг друга в объятия. Мужчина стал жадно покрывать лицо Юн-Со поцелуями, ругаясь и признаваясь в любви одновременно. Та лишь счастливо смеялась и повторяла:
– Люблю… люблю… люблю…
Увиденное разбило стену выдержки Меари. Усталость навалилась разом, принося следом боль всему телу, злорадно напоминая обо всех полученных ранах. Меари перевела взгляд с влюбленных, что нашли друг друга в этом аду, на брата, который в ужасе бегал от одного тела до другого и искал её, и… плакала… Всё закончилось…
Она сделала шаг из укрытия, показываясь остальным. Затем ещё один. Камешки больно впились в ступни. Меари поморщилась, шумно шмыгнула носом и провела по щеке рукой, смахивая слезы, размазывая при этом грязь. Идти дальше не пришлось, брат был уже здесь.
– Меари… – выдохнул он её имя и прижал к себе. – Выжила…
– Я была лучшей на курсе… – плаксиво проговорила зачем-то она.
– Потому что я сглаживал твои косяки по поведению, так бы отчислили, – проворчал Джихо, укачивая её в своих объятиях и целуя макушку.
– Знаю… – всхлипнула Меари. – Спасибо…
– Глупая, – тихо пробубнил Джихо.
– Лучшая… – напомнила ему она.
– Лучшая, лучшая, – улыбнулся Джихо, ещё раз целуя макушку. – Было б не так, не оставили бы в армии, как бы я не пыжился.
Так хорошо было в его объятиях, так тихо. Меари блаженно закрыла глаза. Всё закончилось. Добраться только до ванны и лекаря… Раздался рык монстра. Она вздрогнула, вспоминая, глянула через плечо брата. Остроухих монстров было много, больше десяти так точно. Часть ещё находилась в коридоре, поэтому не сосчитать. Подруга тоже здесь была, стояла рядом со следопытом и счастливо улыбалась, смотря в её сторону. На душе стало радостно. Спаслась! И Натаниэль… Смешок вырвался на волю. Брат отстранился и удивленно на неё посмотрел.
– Если жив ты, то и Наэль тоже, – пояснила она своё веселье. – Магниты…
Джихо лишь хмыкнул. А потом Меари заметила фигуру вдалеке и поспешила спрятаться за брата.
– Почему не сказал, что он здесь? – в ужасе прошептала Меари. – Я же плохо выгляжу! У меня грязь на лице и руках…
– То есть то, что ты почти голая, тебя не беспокоит? – оторопело уточнил Джихо.
– Это как раз плюс, – парировала она, а, услышав гневный выдох брата, прикусила губу, мысленно чертыхаясь.
– Где твоя одежда? – процедил зло сквозь зубы Джихо.
– Под камнями, – беспечно ответила она, махнув в сторону завала рукой.
– Стой здесь! – приказал он. – Сейчас что-нибудь придумаю.
– Эльфа разденешь? – не удержалась от колкости Меари. – Как раз хотела посмотреть, какое у него тело.
– Меари! – прикрикнул на неё брат.
Меари захохотала. Такой Джихо ей был привычен и нежно любим. Мир заиграл знакомыми красками, возвращая гармонию в воцарившийся хаос. Джихо глазами изучил всех людей на предмет лишней, но наиболее длинной одежды, выбрал подходящую жертву и направился к ней. Меари с усмешкой смотрела ему вслед, а потом взволнованно подобралась, выпрямляясь, – иритан целенаправленно шел к ней. Это не осталось без внимания. Все обернулись, следя за ним глазами.
– Танэри Хан, – сказал Джи-Хун, останавливаясь возле неё. Рядом. Ближе, чем положено по уставу. – Я рад, что с вами всё в порядке.
– Я тоже, – промямлила Меари, не в силах перестать смотреть в его синие глаза. Думал ли он о ней, беспокоился? Сожалел о произошедшем в кабинете? А может, ей всё это приснилось? Этот его взгляд. Почему в нем такая тоска и такое отчаяние? Почему застыла боль? Почему у неё возникло чувство, что он прощается? Наверное, нужно сказать что-то ещё… ах да… – Я тоже рада, что с вами всё в порядке, иритан Ким…
Договорить не получилось. Его губы накрыли её властным поцелуем, рука, что легла на её шею, чуть сжала пальцы, впиваясь в кожу, притягивая ещё ближе. Безумие… Все смотрят… Нельзя… А потом его рука с нажимом скользнула по её спине, спускаясь на талию, и мысли Меари испарились. Она податливо подставила губы, как и прошлый раз упиваясь его силой и жадностью, предвкушая сладость единения, но всё так же внезапно закончилось, как и началось.
– Прости, – хрипло произнес Джи-Хун, прижимаясь губами к её уху, прерывисто дыша. – Не получилось удержаться.
Он выпустил её из объятий, снял с себя куртку и помог одеть ей. Меари смущенно улыбнулась, любуясь его лицом, тронутая его словами и поступком, а потом взгляд зацепился за руку Джи-Хуна. Браслет… Она видела подобные на… на… магах Иллинуи. Меари широко распахнула глаза, рот открылся. Шоковое состояние затмило собой все иные мысли и чувства.
Джи-Хун грустно улыбнулся и той рукой, на которой и был браслет, коснулся её щеки, погладил пальцем кожу. Глаза смотрели в её глаза.
«Теперь ты знаешь мой секрет».
Это зависло между ними.
Меари перевела взгляд с его лица на браслет и обратно. Маг. Он маг. Но… Это… Дальше всё обрывалось. Слишком сложно. Слишком ужасно. Слишком… безвозвратно. А затем пришел страх. Всепоглощающий, до дрожи тела, до приступа паники… Страх за него.
Она схватила руку с браслетом и прижала к его груди, чуть разворачивая, так, чтобы никто не заметил.
– С ума сошел?! – почти прошипела она. – А если кто-то увидит?! Тебя же… – сказать «убьют» не смогла. Принялась снимать с себя его куртку. – Забери и спрячь свою руку, нельзя…
Он остановил её, положил руки на плечи, улыбался уже счастливо.
– Не боишься меня… а за меня?
Она быстро стряхнула его руку и прижала к себе, а сама придвинулась ближе, чтобы со стороны все думали, что они обнимаются.
– Ударился где-то? Совсем чокнулся? Тебя же казнят!
Он улыбнулся ещё шире, теперь и в глазах засияли лучики счастья.
– Вы забываетесь, танэри Хан.
– А вы самоубийца, иритан Ким Джи-Хун!
Он снова без предупреждения поцеловал её, Меари постаралась вырваться, но его хватка была слишком сильной. Её страх и злость почти сразу же сдались под натиском собственной страсти.
Джихо, что быстро шел, собираясь прекратить прилюдные эротические сцены с участием своей сестры, остановился на полпути.
– Какого черта у тебя на руке браслет мага?! – громом прозвучал его голос.
Джи-Хун замер, а Меари тихо ругнулась, судорожно стала искать в голове варианты наиболее правдоподобной лжи. Иритан догадался о её порыве и, обхватив её подбородок рукой, приложил палец к губам, предотвращая возможную речь. Взгляд лаской скользнул по её лицу, а потом грусть и сожаление покинули синие глаза, уступая место уверенности и холодности. Он отпустил Меари, отошел от неё, оставаясь один.
– Потому что я и есть маг, – спокойно ответил Джи-Хун.
Джихо достал оружие и сделал несколько осторожных шагов в сторону иритана, при этом говоря сестре:
– Меари, подойди сюда.
– Джи! Убери оружие, – строго сказала ему Меари, а затем посмотрела на Джи-Хуна, желая, чтобы он прочитал её: «Я же предупреждала» по глазам. Но иритан смотрел лишь на потенциального противника.
– Меари. Иди. Сюда, – четко и громко проговорил Джихо.
Кан отпустил Юн-Со и потянулся за своим оружием, не сводя глаз с иритана. Джи-Хун заметил и сделал шаг в сторону от Меари.
– Делай, как говорит брат, – сказал ей иритан.
Меари видела, что желание навредить бывшему другу у Джихо вполне реальное, и этот гвардеец ещё… а там недалеко и до общей расправы.
– Джихо, убери оружие, – повторила Меари и встала между братом и иританом. – Ничего страшного…
– Ничего страшного? – перебил её Джихо, а потом его глаза изумленно распахнулись, реагируя на собственную догадку. – Ты знала?!
– Да!
– Нет!
«Нет» иритана прозвучало одновременно с её «да».
– Танэри Хан… – начало было Джи-Хун.
– Что танэри Хан? – перековеркала его девушка. – Не лучшее место для разборок!
– А мы и не будем разбираться, запрем его до суда… – сказал Джихо.
Иритан усмехнулся.
– Не будет его.
– Это почему это? – иронично поинтересовался Джихо.
– Некому судить, – холодно ответил Джи-Хун, а потом добавил уже с нотками грусти и усталости: – Нужно поговорить. Есть новости посерьезнее, чем то, что я маг.
– Джи, – подошел к Джихо эльф и коснулся плеча.
– Ты тоже знал? – изумленно проговорил Джихо, вглядываясь в лицо друга, а, считав там лишь сожаление, в ужасе отпрянул. Потом посмотрел на Келлена. – И ты?!
Келлен презрительно скривился и поднял руки вверх, всем видом прося не впутывать его в это.
Человеческие разборки монстров мало интересовали, Раан подошел к Туён, собираясь сообщить, что им пора уходить. Что-то сказать на прощание не успел, услышал…
– Крепости Андерин больше нет, – громко и четко проговорил иритан. – Всё, что осталось от неё, сокрыто под землей.
Тишина напряжением повисла в воздухе, разрядами непринятия проходя по сознанию людей, что смотрели сейчас на иритана.
– Чтобы ящер-р-р-рицы не поднялись на повер-р-рхнос-сть? – прогремел голос Элгараана.
– У меня не было другого выбора, – бесцветным голосом проговорил Джи-Хун, опуская взгляд на свои руки и рассматривая их, словно те были в крови.
Меари посмотрела на чудище, что говорило человеческим языком, потом на Джи-Хуна. О чем они говорят? И почему это выглядит так, словно они понимают друг друга? Что главный диалог происходит у них где-то внутри? Что происходит? Что произошло?
– Как это не было? Что ты сделал? – задал за неё эти вопросы Келлен.
– Взорвал крепость. Тех монстров, кого не убило осколками стен, снесло лавиной. Это был единственный способ обезопасить мир от новой напасти. Подземные уровни не должны были уцелеть… вход в лабиринты, как и сами коридоры крепости, должны были перестать существовать. Но как видите… Хотя думаю, что рано или поздно, под весом сложившейся крепости это случится.
Элгараан благодарно кивнул. Иритан слабо улыбнулся. Нет чести в том, что он сделал. В отличие от Верховного жреца прошлого у него был выбор. Можно было попробовать справиться с ящерицами силами империи, да и королевство могло бы помочь. А могло бы и не помочь. Могли бы и не справиться с силами империи. Эти противоречия до сих пор терзали его душу.
– Получается, мы здесь умрем? – раздался слабый голос Юн-Со.
– Получается… – ответила ей ошеломленная Меари. Руки невольно легли на живот, бережно укрывая нерожденную жизнь. Джи-Хун заметил и печально прошептал:
– Прости меня.
Где-то вдалеке раздался грохот, подтверждающий предположение иритана: подземные уровни протянут недолго.
Туён вдруг захохотала, громко, на грани безумия, до слез в глазах.
– Такая дура… пыталась уничтожить… скрыть… а ничего не останется… можно было и не беспокоиться… – проговаривала между приступами смеха она. – И Хитоши… не нужно было… мог бы пожить ещё пару дней… а потом умереть с честью, а не как предатель… И Самсон… какая глупость…
– Туён, прекрати! Туён, успокойся, прошу… Я найду выход, – стал успокаивать её Келлен, пытаясь обнять, но девушка ловко уворачивалась, не желая терпеть ничьей жалости.
– Какой? Ты же слышал, что он сказал! Это наша могила! Мы похоронены под крепостью, а все, кто был сверху… все… – она резко перестала смеяться и крикнула уже с отчаянием: – Все мертвы! Лён! Все! Мы все мертвы!
Келлену нечего было на это ответить. Остальные тоже молчали. Меари подошла к брату и уткнулась ему в плечо. Он бережно обнял её. Юн-Со снова спряталась в объятиях Кана. Натаниэль прислонился к стене, откинув на неё голову и закрыв глаза, на красивом лице застыла горькая усмешка.
