Юлия Цыпленкова
Ида
Теперь он не листал, как справочник, но останавливался на каждой раскрытой странице, накрывал ее ладонью и шептал:
– Литтида… Исчезновение… Пропала девица… Трикст… Мил…
Говорил еще какие-то слова, но их было и вовсе не разобрать. Перелистывал страницу и снова замирал, продолжая шептать. В какой-то момент опустил взгляд на статью, начал читать, но покривился и продолжил поиски. То, что произошло в Триксте, не имело отношения к Иде.
– Литтида… – произнес Виш и вдруг с силой опустил ладонь на страницу, открытую в середине подшивки. После посмотрел на статью и начал читать: – Пропавшая невеста. Странное происшествие произошло в местечке Фелит, что находится на самой границе двух округ: Трикст и Олли. Юная Литтида Кайель исчезла в ночь перед собственной свадьбой. – Ведьмак посмотрел на свою спутницу и повторил: – Литтида Кайель, – и вернулся к чтению.
Исходя из статьи, получалось, что Ида бесследно исчезла из дома ночью. Вечером она поужинала с семьей и, пожелав добрых снов, ушла спать, а утром ее уже не было. Обнаружила это мать, которая пришла будить разоспавшуюся невесту. Постель была разобрана, и следы головы на подушке говорили ясно, что девушка все-таки легла. Но как и когда покинула отчий кров, а главное, зачем – следствию установить не удалось. Исчезло и ее свадебное платье, подготовленное к обряду.
Выходило так, что Ида встала, оделась в свадебный наряд и ушла, никого не потревожив. Жених, имени которого в статье не упоминалось, вместе с родителями и жителями Фелита обыскивал окрестности. Поначалу была версия, что девушка просто испугалась и спряталась. Однако время шло, а пропавшая невеста не объявлялась. К тому же родители девушки в один голос уверяли, что Литтида ждала этой свадьбы и считала до нее дни. А жених сказал, что между ними царили любовь и понимание. В общем, причин сбегать у Иды не было.
В полицию обратились не сразу, сначала не хотели выносить скандал на люди. В этом были согласны родители обоих молодых людей. Но когда стало ясно, что следов не найти, то мать девушки отправилась в Роксум – город в округе Олли, к которому относилось и местечко Фелит. После этого начались розыски исчезнувшей невесты, однако, и они не дали результата.
– Странно, – прошептал Виш. – Выходит, они искали только в Олли? В соседнем Триксте было обнаружено тело, которое по всем признакам подходило под приметы, но оно осталось безымянным, и никто не пришел за ним. Просто какая-то девица в свадебном платье, которую похоронили на местном кладбище и поставили табличку с датой смерти. И за сорок лет никто так и не сложил одно с другим…
Он вдруг развернулся к Иде и порывисто обнял ее, прижал голову к своей груди и уткнулся носом в макушку.
– Бедная ты моя, – тихо произнес ведьмак, в эту минуту страдая от острого приступа жалости. – Ты же могла быть счастлива…
Да, могла быть счастлива, но вместо супружеского ложа оказалась в сырой земле без имени и рода, и никто не пришел оплакать.
– Что же выгнало тебя из дома, девонька, – сипло спросил мужчина. – Кто увел и кто погубил?
– Я не помню, дяденька, – ответила девушка.
Виш отстранился и шумно выдохнул, успокаиваясь.
– Ну хорошо, – хрипловато произнес он и кашлянул, прочищая горло. – Теперь мы знаем о тебе больше.
– Мне надо в Мил, – ответила Ида, кажется, оставшись безразличной к своей участи.
– Мы пойдем в Мил, – сказал ей ведьмак и вдруг задумался. – Постой, но Фелит и Мил далеки друг от друга, а Давр находится даже не между ними. Мы совсем в другой стороне. Это же нелепица какая-то получается.
Верно, странно как-то выходило. Даже если допустить, что Иллис Фраш стал причиной того, что Ида покинула дом в ночь перед свадьбой, то он зачем-то увез девушку далеко в сторону, где после ее нашли на дороге мертвой. Кстати… Виш вдруг заерзал, осознав, что причина ее смерти так и осталась неизвестной. В записях смотрителя кладбища ничего не говорилось о причине смерти. Просто – нашли на дороге недалеко от Давра. А что стало тому причиной? Задушил? Зарезал? Отравил? Покончила с собой?
Или же Иллис Фраш и есть жених, и в Миле живут его родственники? Фелит относится к Олли, потому в справочнике его имя всплыть и не могло. Если так, то девушка и вправду могла выйти к нему без опаски, а после он завез ее туда, где искать не будут. Убил и бросил на дороге… Как убил? Зачем вообще было уводить ее и убивать? И откуда знал, что в соседнем Триксте искать не станут? И почему, в конце концов, не искали в Триксте?!
– Какая-то сплошная глупость, – проворчал Виш. – Можно ведь было и попросту отказаться от свадьбы, зачем похищать?
Мужчина вдруг понял, что до зубовного скрежета хочет разобраться во всей этой давней истории. Не просто помочь девушке найти и покарать виновника ее смерти, но найти ответы на все свои вопросы. В эту минуту он точно знал, что отправится в Фелит вместе с Идой или без нее, но придет туда и расспросит об истории Литтиды Кайель – юной невесты, так и не ставшей женой.
Приняв это решение, Виш посмотрел на дату выпуска газеты со статьей. Прищурившись, вспомнил указанную дату смерти девушки, и выходило, что между этими двумя событиями прошло полгода. И раз история попала в газету, то дело было громким. Конечно же, громким. Исчезновение накануне свадьбы, и романтично, и таинственное. Особенно, учитывая, что девица так и не была найдена.
То есть спустя полгода всякие поиски уже были свернуты, выходит, не особо-то и искали. Девица незнатная, семейство, скорей всего, к уважаемым не относится. Облазили окрестности, следов не нашли и дело закрыли, потому и в Триксте розысков не было. Но в столице об этой истории все-таки узнали, потому что газета именно столичная. Кто-то из родных пытался привлечь внимание? Если и так, то не вышло, раз за столько лет так никто и не сопоставил фелитскую невесту и даврскую покойницу. Да, дело громкое, но в пределах Фелита и Роксума, не больше.
– Идем, – произнес Виш и первым поднялся на ноги.
Покинув библиотеку, ведьмак и его подопечная направились в сторону квартала с лавками. И пока они шли немноголюдной улицей, он заговорил:
– В Мил мы сегодня не пойдем.– Ида остановилась и удержала на месте своего «поводыря». – Успокойся. Мы отправимся туда завтра. В Мил пешком не дойдешь, надо сесть в дорожный экипаж. Если бы у меня была лошадь, то обошлись бы и своими силами. У крестьян просить не хочу, я бы и в экипаже не поехал, чтобы не оставить след. Но раз уж без экипажа нам не обойтись, то выйдем не доезжая до города. В любом случае, надо узнать, когда карета проедет мимо Давра, чтобы мы ее не упустили. И надо подготовиться. – Девушка расслабилась, и они продолжили путь. – В Миле надо сначала узнать, где живут Фраши. И вот еще что…
– Что?
– Сорок лет назад никакого Иллиса в семье Фрашей не было, – продолжил говорить Виш. – Тогда это может означать две вещи: первая – Иллис является родственником милских Фрашей, вторая – он твой жених и живет в Фелите, что, по сути, не отменяет первого. Но иных Фрашей в Триксте нет. Впрочем, если он из Фелита или другого поселения Олли, то в справочнике его быть и не могло. Потому ты останешься всё той же слепой и будешь ждать, пока я не узнаю в точности, где нам искать твоего Иллиса. Поняла?
– Да, дяденька, – согласилась девушка, и о деле они больше не заговаривали.
Глава 7
Ему снилась дорога, пустынная ночная дорога. Где-то во мраке прятался спящий и равнодушный городок Давр. Ветер шумел в черных кронах деревьев, а поверх них светили далекие ледяные звезды, прикрытые легкой дымкой облаков.
По дороге наплывали сизые клубы тумана, и в этом тумане брела, покачиваясь, девушка в белом свадебном платье. Плечи ее были ссутулены, и черные спутанные пряди свисали на лицо. Из груди невесты торчала рукоять ножа, и вокруг нее расплывалось кровавое пятно, сейчас казавшееся не красным, а черным.
Девушка приблизилась к Вишу. Даже сквозь завесу волос он видел, что ее лицо такое же белое, как и платье. Она стояла и смотрела на мужчину пустыми глазницами, на дне которых копошились черви. Покойница вдруг ощерилась, и ведьмак увидел, что зубы ее удлинились.
– Я ищу своего жениха, – произнесла она низким рычащим голосом. – Мне нужен жених, – и протянула к Вишу тонкие белые руки с когтистыми скрюченными пальцами.
Он отшатнулся.
– Ида, ты что, это же я, Виш…
– Виш, – повторила покойница и вдруг закричала: – Виш!
– А! – с шумным вдохом ведьмак порывисто сел на своей лежанке.
Солнце уже позолотило землю первыми лучами. Мужчина стер с лица противный пот и покачал головой:
– Приснится же…
– Виш.
– А? – он вздрогнул и повернул голову.
Рядом стояла Ида. Она была уже одета в новое платье, купленное вчера в одежной лавке.
– Пора вставать, дяденька, – сказала девушка, и ведьмак от души сплюнул:
– Что б тебя. Ни во сне, ни наяву от тебя нет покоя.
Виш перевернулся на четвереньки и собрал свою постель. Свернул и унес к сундуку – спал он по-прежнему на полу. Опять вспомнив сон, он с усмешкой покачал головой и обернулся. Ида стояла прямо за его спиной, и мужчина всплеснул руками:
– Да сколько можно? Я с тобой нервной болезнью заболею. Зачем подкрадываешься?
Вместо ответа Ида показала ему руки. В одной она держала гребень, во второй ленту, тоже купленную еще вчера. Виш вздохнул и кивнул на стул, девушка послушно села и посмотрела на ведьмака.
– Умоюсь, поем и причешу, – едко ответил мужчина. Он откровенно вредничал. – И тебе бы умыться не мешало.
– Я умылась, – ответила Ида. – Оделась и расчесала волосы. Хотела заплести косу, но у меня не получается.
Виш подошел к столу и уселся напротив. Девушка сегодня выглядела более живой. Впрочем, заметно преобразилась она еще вчера после рынка. Ведьмак заметил это не сразу. Обнаружил, когда взял ее за руку и уложил ладошку на сгиб своего локтя, чтобы вывести на улицу. Рука была теплой, точнее, теплей, чем обычно. И когда мужчина посмотрел на свою подопечную, синева ее радужки еще больше налилась сочностью цвета и влажно поблескивала.
– Хм… – ведьмак в задумчивости почесал кончик носа. – Ты выглядишь более живой. Даже по щекам хлопать не надо, они порозовели.
– Я поела, – ответила Ида.
– Как это? – удивился Виш. – Угостил что ли кто-то, пока я не видел?
– Угостили, – улыбнулась девушка.
– Кто?
– Люди, – ответила она.
Расспрашивать и дальше Виш не стал. Мало ли кто и чем угостил, даже порадовался, что девчонка наконец может есть. Однако от ужина она отказалась, сказала, что сыта.
– Завтракать будешь? – вернувшись в сегодняшнее утро, спросил ведьмак.
– Нет, дяденька, я не хочу, – ответила девушка.
Виш поднялся из-за стола и направился к тазу, рядом с которым стоял кувшин. Он плеснул воды в таз, опустил в него ладони и вдруг порывисто развернулся к девушке. Она ответила спокойным взглядом.
– Так ты от людей питалась? – огласил ведьмак внезапную догадку.
Вчера он был поглощен размышлениями об истории Иды, почти ни о чем ином и не думал. Вон, даже кошмар после всех этих мыслей приснился. А сейчас вдруг осознал. Живую силу она получила! На рынке толкотня была, их всё время кто-то задевал, тем более девушку, потому что она стояла в проходе. Если бы даже сладость сунули, он бы увидел. Чтобы съесть что-то нужно время, пусть минута, но Виш услышал бы, как предлагают. Или увидел, как она жует. Но ничего этого не было.
Зато после эксперимента с дыханием, когда пришлось вливать в подопечную силу, она его чуть не выпила досуха. И сразу ей стало лучше. Да и чем питаться покойнику, чтобы жить? Только жизнью!
– Ты брала жизненную силу, – уже уверенно произнес ведьмак.
– Да, – ответила Ида.
Вот и ее чутье на жизнь. Запах, как она сказала. То есть… то есть эта милая девчушка… хищник? Она чует жизнь, она питается жизнью, и это позволяет ей самой жить. Выходит так. И это верно. Она ведь, по сути, вернувшийся покойник. Всё, что было когда-то Идой Кайель, умерло сорок лет назад, а сейчас это не человек, а лишь его подобие.
Ходит, говорит, дышит, имеет цель. Но эмоций нет, памяти нет и даже интереса нет, что с ней случилось, и живы ли ее близкие. Побывать в родных местах не хочет. Только одно ведет – Иллис Фраш, кто бы он ни был. Да и кто он на самом деле, тоже не знает. Только одно желание – найти и наказать, чтобы после вернуться назад под землю и упокоиться.
Ида – гость в этом мире, и чтобы стать похожей на живых, ей нужна их сила… «Опасная», – подумалось Вишу, и как-то сразу вспомнился сон и то существо с пустыми глазницами, где копошились черви. «Мне нужен жених»… Бр-р. Мужчина передернул плечами и отвернулся к тазу.
Он долго и тщательно мыл руки, после лицо, а затем также долго вытирался. Виш не был чистюлей, но ему требовалось время, чтобы переварить новое открытие, и как теперь вести себя с девушкой. Одно дело – несчастная жертва убийства, которая жаждет отмщения, и ей нужна одна-единственная жизнь. А другое – существо, поглощающее чужую жизненную силу. Что, если войдет во вкус? А он рядом. Тогда ему точно не миновать преследования властей и наказания.
Да и он сам. Пока помогает, она будет его щадить, как необходимый инструмент в достижении цели, но если он передумает и захочет уйти? Как защититься? Ведьмак знал многое об обычной нежити, но что делать вот с такой вот? Умрет ли после удара в сердце, если будет напичкана чужими жизнями?
А ее собственная сила! Она ведь может переломать человека и даже не заметит этого. Нечувствительна к боли, невероятно быстрая и совершенно равнодушная. А затем ему вспомнилась библиотека и вот этот вот момент, когда Ида одним звуком своего голоса зачаровала привратника. Если бы не она, то Вишу пришлось бы вступить в препирательства.
Нет, их бы впустили, не имели права не пустить. Запрета на посещение библиотеки не существовало, но это не мешало апломбу привратника. Хотя бы ради удовлетворения чувства собственной значимости, он собирался немного поспорить. Однако стоило Иде открыть рот и заговорить, как мужчина уже не сводил с нее взгляда. И даже фальшивая улыбка казалась доброй и солнечной. Так что же такое – это ожившее подобие Литтиды Кайель?
Ведьмак отложил полотенце и обернулся. И вновь девушка стояла за его спиной и смотрела… не равнодушным, но спокойным взглядом. С того момента, как они вышли с рынка, и Виш обнаружил перемены, пустоты в глазах его подопечной стало меньше. И все-таки таким взором волк мог бы смотреть на зайца, точно зная, что тому некуда деться. От этой аналогии мужчина вновь передернул плечами.
– Ты боишься меня, – утвердительно произнесла Ида.
– Имею некоторые опасения, – не стал лгать ведьмак.
– Не бойся. Я тебя не обижу, – и, сказав это, развернулась и ушла обратно к столу.
Вот, пожалуйста. Еще она ходит так, что даже половица не скрипнет. Если понадобится, то добыча не поймет, что хищник уже рядом.
– Я тебе не враг, – произнес мужчина и уселся напротив.
– Знаю, – ответила девушка.
– Ты вправду ничего не помнишь? – чуть помедлив, спросил Виш.
– Да.
– И как вернулась?
– Не знаю.
– Хорошо, – не стал настаивать ведьмак и направился делать себе завтрак. Ничего не изменилось, и им надо было успеть к появлению дорожного экипажа.
Впрочем, Виш верил Иде, что она сама не знает, как вернулась не только полностью восстановленной, но и в целом платье. Хотя… вся эта история была загадкой, от самого ее начала сорок лет назад и до конца, когда девушка вернется в могилу. Да и вернется ли она? Вдруг, расправившись с Фрашем, ощутит свободу и решит остаться? Тогда может избавиться и от своего помощника, чтобы не выдал ее сути.
Виш полуобернулся, отчего-то ожидая снова увидеть девушку за своим плечом, однако она сидела на стуле и ждала, когда он наконец займется ее волосами.
– Ты только до смерти никого не пей, – вернувшись за стол с завтраком, произнес ведьмак. – Иначе худо будет не только тебе, но и мне.
– Не буду, – ответила Ида.
Мужчина с минуту испытующе смотрел на нее, но не увидел ни скрытого коварства, ни подвоха, и немного успокоился. Он быстро поел, теперь стараясь вообще ни о чем не думать. После подошел к девушке и занялся ее волосами. Застегнул платье, потому что она этого сделать тоже не смогла, проследил, как Ида надевает новые туфельки и, вздохнув, подхватил приготовленный заплечный мешок и кивнул на дверь:
– Идем, девонька.
– Хорошо, дяденька, – мило улыбнулась девушка. Ну чистое солнышко! Виш фыркнул и первым направился к двери.
В дорожный экипаж они сели спустя часа два. Пришлось подождать, но путников это не расстроило. Виш поболтал со станционным смотрителем, который как-то обращался к нему из-за головокружений. Ведьмак вылечил, и сегодня Агер – так звали станционного смотрителя, встретил своего спасителя широкой приветливой улыбкой.
Ида, после ответного пожелания доброго утра, была усажена на скамейку и в разговоре мужчин не участвовала даже тогда, когда Агер спрашивал Виша о девушке. Тот рассказал уже известную историю о спасении слепой девицы в лесу.
– Бедняжка, – покачал головой смотритель. – Это ж кто так с ней?
– Не знаю, – ответил ведьмак. – Сейчас поедем к ее родственнице. Если та не примет, оставлю пока у себя.
– А от слепоты помочь не можешь? – спросил Агер.
– Если не родилась с ней, то могу и вылечить. Пока не смотрел, это дело не быстрое. Вот если вернемся вместе, тогда и погляжу, что сделать можно.
– Ну да, – покивал собеседник Виша. – Жалко ее.
– Угу, – согласно промычал ведьмак.
Ида на мужчин внимания не обращала. Она сидела, подставив лицо солнцу, и грелась в его лучах. Любовь к яркому свету и теплу было единственным чувством, которое оставалось отчетливым и сильным. Виш даже оставлял на ночь горящую свечу, памятуя, что темнота девушку угнетает. И перед тем как заснуть, он видел, что она смотрит на огонек. Спала ли его гостья, ведьмак не мог сказать точно, попросту не проверял. Да и как было это сделать, когда он сам спал? А утром она уже ждала его пробуждения. Так было и вчера, и сегодня.
А потом пришла карета. Это был большой экипаж, где сиденья располагались вдоль всех четырех стенок. Внутри уже сидели пять человек, но всего помещались двенадцать, так что Вишу и Иде места хватило в избытке, когда они сели после оплаты проезда кучеру. И едва за пассажирами закрылась дверца, как свистнул кнут, и двойка лошадей, запряженная в карету, затопала по широкому тракту, увозя путешественников к лишь им известной цели.
На следующей станции в экипаж сели еще три путника: женщина и двое мужчин. И хоть оставалось два свободных места, но казалось, что карета уже набита битком, до того шумными оказались мужчины. Женщина вела себя тихо, но с уверенностью сказать, что она не с этой веселой парочкой, было невозможно. К тишине их не призывала, но разок со вздохом покачала головой и обвела попутчиков извиняющимся взглядом.
По экипажу распространился запах свежих возлияний. Мужчины явно были во хмелю, оттого и говорили и смеялись громко. Они поначалу болтали друг с другом, ни на кого более не обращая внимания, но наконец заметили, что в карете есть еще люди и переключились на них.
– Доброго дня, – поздоровался краснощекий полный мужчина с пышными усами. – Вы уж извините нас с братом, что шумим, да только это всё от радости. Мы ж не видались целых два года, вот и болтаем без умолку. А сейчас вот в Соберу едем. Живет там новоиспеченная вдовушка, уж больно она моему брату когда-то нравилась. Нет ли здесь кого из Соберы? Быть может слыхали про вдову Нови? Вилина Нови.
Пассажиры дорожного экипажа некоторое время смотрели на мужчину, а после один из тех, кто сел в карету раньше ведьмака и его спутницы, произнес:
– Я часто езжу в Соберу по торговым делам. Про Вилину Ниво ничего не слышал, но если скажете, из какого она сословия, может, какие сплетни вспомню.
– Да стоит ли слушать сплетни? – подал голос брат усача.
Был он похож на балагура, разве что оказался более стройным и имел кроме усов еще и бороду.
– Сплетни и стоит слушать, – отмахнулся усач. – Всего наслушаешься, а чему верить сам решишь. Зато уже никто не скажет такое, что сбежишь перед свадьбой. Давно, выходит, наслушался и не испугался.
– Так из какого сословия ваша вдовушка? – напомнил о себе торговец.
– Так из мастеровых муж ее был, – тут же переключился на него усач. – Скобяных дел мастер Ниво, стало быть. Когда он помер, точно не скажу, но слухи донеслись месяца два назад. Выходит, уже можно к вдове заглянуть, так мы рассудили.
– Стало быть, в точности не знаете? – спросила женщина в клетчатом платье, сидевшая напротив Иды и Виша. – Может, и не помер еще.
– Вот и узнаем, – подмигнул усач, а после весело расхохотался.
– Не помер, так не помер, – пожал плечами его брат. – Невест на свете хватает. На другой женюсь.
– Не велика, значит, любовь, – усмехнулась всё та же женщина.
– Да как же ей великой-то быть, если они в последний раз двадцать лет назад виделись? – ухмыльнулся брат-балагур. – Но раз не забыл, стало быть, и не мала. Вот приедем и посмотрим, какой она стала. Может, и сами носом вертеть начнем.
– Не, не слыхал я ничего о мастере Нови, – произнес торговец. Похоже, он всё это время пытался вспомнить, о ком идет речь. – Я по другому товару.
– Жаль, – почесал в затылке усач и вдруг посмотрел на Иду. – А ты, малышка, чего как неживая сидишь? Или пугаем мы тебя своим шумом?
Девушка промолчала, и ведьмак тронул ее за плечо:
– Тебя спрашивают, дочка.
– Меня? – глядя перед собой, приподняла брови бывшая покойница.
– Не видит она, добрый человек, – сказал Виш, обращаясь к усачу. – С рождения она у нас такая. Вот везу в Фрус, говорят, там лекарь дельный живет. Авось и поможет.
– Слепая? – переспросил балагур и всплеснул руками: – Ох уж лишеньки. – Затем повернулся к женщине и велел: – Дай-ка пирожок.
Женщина, которая все-таки оказалась спутницей хмельных мужчин, послушно сунула руку в котомку, висевшую на ее плече, и достала белоснежный сверток. В него были сложены пироги, должно быть, закуска ее мужа и его брата… если такова была степень родства.
Усач забрал протянутый ему пирожок и пересел к Иде.
– Держи, малышка, – сказал он, но быстро сообразил, что слепая увидеть угощение не может, и сам взял ее за руку. На лице его тут же отразилось удивление – кожа девушки была прохладной. – Тебе холодно?
– Нет, дяденька, – глядя перед собой, ответила Ида.
– А голосок-то у тебя, будто ручеек хрустальный, – рассеянно произнес мужчина. – Возьми пирожок, лапушка.
Ида накрыла второй ладошкой руку усача, державшую ее, и улыбнулась.
– А твоя рука горячая, – сказала девушка.
Виш, внимательно следивший за происходящим, некоторое время смотрел, как Ида поглаживает мужчину по руку, после поднял взор на ее лицо и отметил, что румянец ее стал более приметным, и глаза опять наливаются глубиной цвета. Потянувшись, он отцепил пальчики девушки от руки усача, сам забрал у него пирожок и сунул подопечной.
– Ступай, добрый человек, – сказал ведьмак. – Не дело это девок за руки хватать.
– Так сама же меня не отпускала, – то ли возмутился, то ли оправдался балагур.
– А ты и рад, – покачал головой Виш. – За угощение спасибо, конечно, а хватать всё ж не стоило.
– Спасибо, дяденька, – снова улыбнулась Ида, и усач наконец вернулся к жене и брату.
Он некоторое время продолжал смотреть на девушку, и когда ее «отец» нахмурил брови, прижал к груди широкую ладонь:
– Не ругайся, почтенный, не со зла я. Дурного не думал. Может, выпьешь с нами стаканчик доброй наливки? Жена моя делала, она у меня в этом деле мастерица. Там и помиримся.
– Спасибо, – склонил голову ведьмак, – но откажусь. На мне дочка слепая, не могу я пить, покуда с ней в дороге. Да и не ссорюсь я с тобой, езжай с миром.
– Ну смотри, мы доброй компании всегда рады, – ответил усач и подмигнул брату.
Виш кивнул и отвернулся, он увидел всё, что хотел. Балагур стал тише. Он больше не излучал жизнелюбия. Нет, при смерти не был, но казался уставшим. Глаза потухли, лицо немного осунулось и побледнело. Если бы ведьмак не знал, что произошло, то мог бы подумать, что хмель начал покидать усача, и он готов прикорнуть. Тот и вправду зевнул и потряс головой.
– Что-то голова светлеть стала, – сказал он. – В сон клонит. Давай-ка, братик, еще выпьем, а то ведь и засну.
– К невесте-то лучше трезвым жениху приехать, – произнесла женщина в клетчатом платье. – Увидит пьяницу и откажет.
– Лучше уж во хмелю, – отмахнулся брат балагура, – чем с устатку.
– Верно, брат! – воскликнул усач. – Лучше пьяный, чем уставший. Взбодримся, – подвел он итог обсуждению и сам полез в котомку, где кроме пирожков лежала и фляга с двумя стаканами.
Виш посмотрел на Иду, она всё еще держала в руках пирожок. Есть его девушка не собиралась, и ведьмак это знал лучше, чем кто-либо.
– Чего пирог не ешь? – спросил он для остальных попутчиков. – Не проголодалась еще?
– Нет, тятенька, – ответила Ида. – Я не голодна.
– Давай, уберу пока.
Виш забрал у девушки пирожок, завернул его в чистый носовой платок, прихваченный с собой в дорогу, и убрал в мешок, сейчас стоявший в ногах.
– Проголодаешься, скажешь, – произнес ведьмак и на время спектакль закончил.
Он еще вчера решил, если сядут в карету в Давре одни, то назовутся уже отцом и дочерью. Те, кто садился до их городка, не знали ведьмака с кладбища. И что он живет один, тоже. Так что проще было назваться семьей, чем каждому врать про найденную в лесу слепую. Что до лекаря в Фрусе, то такой и вправду имелся, Виш о нем слышал.
Но думал сейчас ведьмак вовсе не о том, кем они назвались, он размышлял об Иде. О том, что она, похоже, не чувствует меры. Если бы Виш не отодрал маленькую пиявку от усача, она бы высосала его досуха. Одно дело взять от многих по капле, другое – поглотить жизненную силу целиком у одного. Может, и не хотела, но остановиться сама не смогла. Значит, надо следить и за этим.
Виш коротко вздохнул. Ввязался на свою голову… Да, он по-прежнему сочувствовал Иде, той девушке, которая погибла накануне своей свадьбы. Ему до крика было жаль загубленной юной жизни. Как бы она ни сложилась, но девчонка имела право ее прожить. И он хотел разобраться в том, как это всё произошло, но… Но то, что происходило сейчас, ему не нравилось. Даже справедливое возмездие не могло искупить возможных последствий для него, человека, который не имел никакого касательства к прошлому.
Если бы она хотела вспомнить, как умерла, передать весточку родным, найти путь для наказания виновного более законным способом, то ведьмак выдохнул бы с облегчением и начал рыть землю, как говорится. Однако Ида хотела иного, и он вел ее к желанной цели, после достижения которой мог лечь рядом. Она бы упокоилась с миром, а он… он хотел жить.
Ведьмак сердито тряхнул головой. Да сколько можно! Сколько можно страдать? И вправду что ли постарел? Откуда эта щепетильность? И потом, они даже не добрались до Мила, не нашли Иллиса, который там, судя по справочнику, никогда не жил. И сколько будут искать, пока неизвестно. Так что нечего распускать сопли и жалеть себя. Разве он таким был? Лихой ведь был! Вот и пора вспомнить свое прошлое, так оно будет проще.
Едва заметно усмехнувшись, Виш опять вздохнул. Именно из-за своей прошлой лихости он и осел в глуши на погосте и вел размеренный образ жизни, стараясь не привлекать лишнего внимания. Теперь вот ввязался в дельце, которое, при определенных обстоятельствах, может потянуть и прошлые грешки. А хотелось бы сидеть в своем болоте и дальше, там было уютно…
– Тятенька, долго еще ехать?
Виш вздрогнул от неожиданности, слишком глубоко погрузился в свои размышления. Даже не сразу понял, что вопрос обращен к нему. Он повел плечами, стряхивая оцепенение, и посмотрел на Иду.
– Еще немало, – сказал ведьмак. – В Собере выйдем, там на обед экипаж остановится. Лошадей поменяют, а после дальше поедем.
– В Собере? Это куда дяденька с пирожком за вдовой едет? – уточнила девушка.
Виш бросил взгляд на притихшего усача и отметил, что тот все-таки задремал. Немало силы выпила Ида, раз хмель свалил так быстро. Мужик-то крепкий, мог бы еще пить и пить. Тем более, не стакан за стаканом. Говорили много, пирогами закусывали. А его вон развезло. Брат усача выглядел бодрей. Хотя без собутыльника и он начинал зевать. Н-да, в Собере им будет уже не до сватовства. Однако ведьмака чужие дела не касались, и он вернул внимание «дочери».
– Да, милая, туда едут, – ответил он Иде, и в карете опять воцарилась тишина.
