Юлия Давыдова
Тайна Тересара
Глава 1
Свежий снег запорошил склоны горнолыжного курорта «Жемчужина Енисея». Вышло солнце, золотя пушистое белое покрывало. Стих ветер, принёсший в ночь снежную бурю. Отдыхающие, ещё вчера вечером проводившие время в отеле в ожидании хорошей погоды, в самом лучшем расположении духа поспешили на катание. Люди на лыжах и сноубордах наводнили дорожки для спуска. На многочисленных тёплых террасах зданий отеля расположились туристы, предпочитающие более спокойный отдых. За чашкой горячего глинтвейна или кофе, люди сидели за столиками, наблюдая ажиотаж на склонах.
Сотрудники охраны и спасатели туристического комплекса сегодня вышли в усиленных группах. Слишком много народа на лыжных трассах. Так что люди в чёрных куртках с логотипами служб то и дело попадались на глаза отдыхающим.
На террасах и в залах кафе играла музыка, стоял говор на разных языках разнообразной публики. Курорты Енисея были излюбленным местом не только жителей Российской империи. Заснеженные вершины Саян в летний период привлекали множество гостей из других стран, и, конечно, не только людей. Что особенно прибавляло стражам работы.
Существа разных эктоэнергетических классов ладили меж собой не всегда. Вот и сегодня Пьер Бореев – старший офицер корпуса стражей курортного комплекса, и его команда присматривали за двумя семействами ауков – низкорослых пузатеньких существ шестого эктокласса, нагрянувшими с жёнами и детьми на курорт. Это действительно было нашествие. Господа не замолкали и своими громкими крикливыми голосами могли довести до исступления других отдыхающих. Этим занимались когда-то их лесные предки, но привычки народа не стереть никаким временем.
– Ау, сына, ау, ау! – разносилось противно высоким и очень громким голосом по террасе кафе. – Ау, доча, ау, ау! А у мамы мороженка для вас, ау, мои хорошие!
И следом:
– Ау, мама, ау, ау, ау, мы идём!
– Ау, мои дорогие, быстрее! Сейчас папа мороженку долижет! Ау, ау, вам не достанется!
И гурьба круглощёких ребятишек, похожих телосложением на колобки с короткими ножками, дав ещё круг бегом по террасе, на всей скорости врезались в объятия мамы и папы. Полетела на пол посуда со столика, мороженое и сами родители. Но ауки обожали такие проказы, так что собрали всё упавшее сами, поставили обратно и сели, как ни в чём не бывало, собрав своих чад на коленки, словно букет цветов.
Всё бы было хорошо, если бы у них в соседях не располагались господа из Сербии – молодёжь горячих сербских кровей башчеликов, весьма взрывных по характеру существ восьмого эктокласса. Такое соседство могло закончиться дракой уже к обеду. Даже без алкоголя. Так что стражи распределились не только по зонам для катания, но и по террасам кафе.
Внезапный совсем не громкий гул прокатился по склонам Саян. Его никто и не заметил, пока он не повторился. На третий раз Пьер Бореев связался с диспетчером службы контроля и попросил выяснить, не ведутся ли по близости какие-либо работы. Возможно, на соседнем строящемся курорте начали устанавливать опоры фуникулёра.
Диспетчер спустя пару минут сообщил, что ничего подобного – служба охраны соседнего отеля ответила, что работы назначены только на завтра и у них всё в порядке. Но на рунабрах Пьера и его сотрудников начали отражаться довольно необычные показания. Странно вела себя шкала эктоплазматического замера. Показания резко поднимались, правда, не слишком значительно, и сбрасывались. И так много раз подряд.
Бореев отправил своих людей обойти территорию и сам тоже двинулся по одному из склонов наверх. Широкие лестницы для пеших прогулок поднимались до самых вершин. Пока поводов для волнения не было. Курорт надёжно защищала система Иггдрасиль. После недавних событий на пятивокзальной площади в Москве – эктоатаки существ наивысшего класса опасности, систему отладили с учётом новых угроз и установили дублирующие энергоканалы. Так что сложно было даже представить какую-либо угрозу, с которой она не смогла бы справиться.
Пьер остановился на одной из верхних смотровых площадок, откуда было удобно оглядеть всю территорию комплекса через астра-око, и внимательно исследовал взглядом окрестности.
Горные склоны купались в солнечных лучах. Подняв пелену пушистого снега, рядом с площадкой круто остановилась юная Ларита Милославская. Девушка воткнула лыжные палки в снег и весело взглянула на Бореева.
– Господин старший страж, как ваше настроение в такой замечательный день? – поинтересовалась она.
– Будьте осторожны на склонах, госпожа Ларита, – насмешливо ответил на это Пьер. – Я обещал вашему отцу, что вы не сломаете ногу. Опять. В какой это будет раз?
Милославская звонко рассмеялась:
– Лыжи – моя страсть, господин Бореев! Ну и что, что они об этом не знают!
Задорная улыбка на лице девушки с округлыми румяными щеками и пухлыми губами заставила улыбнуться и Пьера. Госпоже Ларите только исполнилось двадцать два, и по случаю успешного окончания университета, её отец – благотворитель курорта, отправил дочь на оздоровительный отдых. Попутно попросив старшего стража присмотреть за девушкой.
На беду Бореева, Ларита, будучи невероятно приятной сударыней с озорным характером и прекрасными чертами лица, а также не менее прекрасными округлыми формами, уже свела с ума всех парней курорта. А ещё отчаянно любила лыжи. Но они не отвечали ей взаимностью. Девушка неоднократно укатывалась кувырком со склона и доезжала до подножия на своей очень крепкой попе, чем приводила в восторг мужскую половину отдыхающих. К тому же юная Ларита была мила, невероятно эмоциональна и непосредственна в общении, и совсем не стеснялась показаться кому-то глупой или неумелой.
– Уверен, когда-нибудь горные лыжи вам поддадутся, – со смехом ответил на слова девушки Пьер. – Но пока всё-таки будьте осторожны, дорогая.
– Хорошо, господин Бореев, как скажете!
Ларита весело сверкнула большими зелёными глазами в чёрных пушистых ресницах, красиво тряхнула густыми кудрями цвета карамели и стремительно умчалась вниз по склону. Совсем забыв, насколько опасно так разгоняться.
А на рунабре Бореева опять взлетела вверх отметка концентрации эктоплазмы. Можно было подумать, что это сбой системы, но он же не мог происходить на всех устройствах стражей одновременно. И к тому же пока Пьер оглядывал территорию, призма астра-ока наконец «увидела» причину волнения в эктополе – эктоплазменные образования. На внутреннем мониторе перед глазами Пьера они отметились и зафиксировались. Невысоко в воздухе растекались пятна густой прозрачно-белой субстанции и быстро рассеивались. Схематическое обозначение этих облачков гасло, потому что эктоплазма, оказавшись в свободном пространстве, быстро разряжалась. Система не успевала опознать её.
Бореев на всякий случай запросил у диспетчера проверку отдыхающих. Хотя вероятность того, что в отель прибыло высокоэнергетическое существо без предварительного уведомления была исключена. Все гости зарегистрированы и проверены. Единственные существа высшего класса – семейство старших вампиров, прибывшее ещё позавчера. Но конкретно в сей час господа спят. Кататься будут только ночью, как сядет солнце. Да и к тому же их присутствие не вызывало бы самообразование в пространстве эктоплазменных сгустков. Возможно, это общее явление эктоплазматического отражения. Сейчас в отеле не менее пятисот гостей с довольно разными энергосигнатурами, что и могло вызвать такое возмущение общего эктополя.
Пьер, как и все его стражи, внимательно следили с разных точек за вспыхивающими то тут, то там прозрачно-белыми образованиями.
– Господин Бореев, – раздался по общей связи голос диспетчера. – Неучтённых призраков или энерготел не зафиксировано.
Пьер просил проверить и это. Через астра-око стражи туристического комплекса обсмотрели всю территорию на предмет незваных посетителей.
– Так какого же чёрта? – Бореев начал чувствовать напряжение.
Показания рунабров так и колебались. Примерно каждые пять минут. А нет… уже каждые две. Промежуток между самообразованием эктоплазменных сгустков уменьшался. Пьер снова связался с диспетчерской:
– Результат эктосканирования?
– Ничего, – лаконично ответили ему.
Детекторы защитной системы тоже фиксировали только периодическое увеличение концентрации эктоплазмы на территории, и атмосфера курорта оставалась радостной и светлой.
– Возможно, прекратится после достижения нулевого разрыва? – предположил кто-то из стражей по общей связи.
– Может быть, – согласился Бореев. – Но мы всё равно не знаем, что это такое. Всем оставаться в полной готовности. Запись ведётся?
Вопрос был к диспетчеру.
– Конечно, всё фиксируем, – подтвердил тот. – Идёт запись на всех видео камерах и эктодетекторах.
Пьер внезапно обратил внимание на громкие голоса на склоне. Рядом с площадкой, на которой он стоял, три молодых парня скользили вниз на лыжах, и внезапно один из них… провалился. Бореев удивлённо замер. Казалось, будто белый снег под лыжником внезапно растаял и превратился в воду. При этом на довольно приличную глубину. Потому что парень ушёл с головой, вынырнул и удивлённо огляделся, держась на поверхности за счёт движения рук.
Товарищи пролетели дальше несколько метров, и с ними произошло то же самое. Они словно съехали с твёрдой поверхности в глубокую яму. Тоже утонули по самую шею и попытались плыть, но им мешали лыжи на ногах, так что все просто барахтались.
Пьер уже бежал к парням, а провал, заполненный водой, увеличивался прямо на глазах. И это происходило абсолютно тихо. Шум издавали только тонущие люди.
Бореев почти добрался до них, как внезапно и его нога провалилась. Он ушёл в воду всем телом, успел развернуться и хотел зацепиться рукой за край, но его уже не было! Поверхность склона стремительно становилась жидкой, а в прозрачной толще под ногами дно уходило всё глубже вниз.
– Помогите! – крик тонущего человека заставил Пьера ринуться к нему.
Бореев нырнул, схватился за лыжное крепление, сдёрнул лыжи с ног парня и подтолкнул его. Оба всплыли, но едва вдохнули, как поражённо замерли. Потому что над ними поднимался уже не горный склон, а… стена воды.
– Что это такое?! Что происходит?! – закричал парень.
И внезапно… склон пришёл в движение! Вода, стоявшая под углом к земле, наконец потекла! Стремительно, с мощным гулом, вся поверхность хлынула вниз.
Пьер успел схватить парня и активировать щит. Он не позволит потоку ударить их о деревья у подножия или потопить. Сияние защитного поля охватило людей, стремительно уносимых бурной водой.
По общей связи в ухе Бореева кричали голоса диспетчеров:
– Защита Иггдрасиль активна!
– Здания сносит!..
– Стражи, ответьте! Кто-нибудь!
С террас и окон зданий курорта происходящее выглядело ещё страшнее. За мгновения гора, покрытая снегом, внезапно растаяла и с устрашающей скоростью потекла, будто грандиозный водопад смёл твёрдую породу и устремился вниз прямо на людей.
Арки защитной системы Иггдрасиль отреагировали на угрозу, и за доли секунды до того, как мощная водная лавина смела бы сооружения, в пространстве вокруг них проявились контуры охранительных заклинаний. Нарвавшись на них, водный удар не разнёс строения, но оторвал их от опор и, словно Ноевы ковчеги понёс их на волне к подножию исчезающей на глазах горы.
Она таяла вся, обращаясь в воду вместе со снегом и твёрдой породой. В водном плену пропали люди, которые находились на лыжных спусках, но контуры защиты Иггдрасиль поднимали наверх все конструкции – лестницы и дорожки, кабинки подъёмников. Все, кто успел схватиться хотя бы за что-нибудь, всплывали вместе с ними, но тех, кто не смог, поглотила сокрушительная водная масса.
Она наконец опала. Здания проплыли на ней ещё сотни метров, с треском снося деревья на своём пути, и остановились, когда обломанные опоры начали пахать землю.
Пьер кричал стражам по общей связи:
– Отчитаться! Живы?!
Ему отвечали – да! И когда волна принесла Бореева и парня, которого он крепко держал, туда же, куда и здания, его люди схватили их обоих у первой же террасы. Выбравшись на деревянный пол, Пьер ещё минуты пытался отдышаться.
Десятки напуганных людей толпились за спинами стражей, кто-то сидел на полу, дрожа, слышались тихие всхлипы. Но никто не мог оторваться от того, что видит.
И Бореев тоже поражённо смотрел на… громадное озеро. Далеко-далеко на той стороне был виден следующий горный пояс, но прямо здесь, на том месте, где всего минуты назад стояла возвышенность, образовалась низина, заполненная водой, от которой поднимался пар.
Пьер только сейчас осознал, что ему не холодно. Вокруг становилось жарко, потому что вода была тёплой. И внезапно прямо рядом со зданием её толща осветилась и забурлила. Через мгновение образовалась уходящая в глубину воронка, а в ней возникло несколько пятен. Они быстро приближались к поверхности, и стало видно, что это человекоподобные существа. Они вынырнули, добрались до здания и полезли вверх по стене. Их было пять или шесть. Стражи едва успели начать считать, как существа перемахнули ограждение и встали на террасу.
Испуганные голоса людей стихли в тот же момент, уступив тишине удивления и непонимания. И только стражи активировали боевой режим на рунабрах.
Пьер шагнул навстречу группе неизвестных и хрипло произнёс:
– Кто вы?
Астра-око выдало тревогу, едва считав параметры существ. Предварительная оценка класса опасности – одиннадцатая, считались сигнатуры северного элурантропа, человека и енисейского страфила. Три сигнатуры. В одном существе. Что и автоматически активировало тревогу.
На лицах незваных гостей появились улыбки, обнажая крепкие острые желтоватые зубы. Существа были похожи на людей, но это было небольшое сходство. Головы однозначно принадлежали элурантропам – оборотням кошачьего типа, точнее северным элуранам. Короткие, острые, покрытые шерстью уши, форма лица треугольная – высокие скулы и втянутые щеки, выступающие челюсти. Глаза с большой жёлтой радужной оболочкой. Тела мощные, с округлыми, хорошо развитыми мышцами, рельефно выступающими под гладкой шерстью. Коричневой или серой. Только у стоявшего впереди, явно молодого элурана, она была чёрной.
Но больше всего бросилась в глаза другая особенность. Одна рука у него однозначно была рукой элурана – с пятью толстыми длинными пальцами и когтями, но вторая нет – от локтя продолжалась широкая кость, покрытая кожей, и заканчивалась она четырьмя птичьими пальцами страфила. Торс принадлежал человеку, характерно широкие бедра элурану, а от колен снова птичьи лапы на очень толстой кости. Изогнутые когти на пальцах крепко впились в доски террасы.
Из одежды на оборотнях были пояса на бёдрах, едва прикрывавшие пах, в остальном больше ничего. Что и позволяло хорошо рассмотреть их. Они все имели те или иные особенности – разные руки или ноги, изгибы спины и плеч: у кого-то плавные, кошачьего типа, у кого-то плечи страфила – сильно скошенные к телу, и сзади крылообразные лопатки. Но общим было то, что все существа пристально и жадно оглядывали людей. Было похоже, что видят их впервые, но не удивлены, а скорее… обрадованы. Как голодные кошки добычей.
Пьер почувствовал стремительно подступающий холодок. Эти господа – хищники. Вернее, их далёкие предки. Ныне живущие абсолютно социализированы с людьми. Но те, что явились – явно не из местной общины оборотней.
– Назовите себя! – Бореев уверенно нацелил рунабр на стоявшего впереди чёрного элурана. – Откуда вы? Зачем здесь?
Взгляды оборотней так и скользили по лицам в толпе. Они, казалось, не слышали стража и не обращали на него внимания. Потому что с каким-то агрессивным трепетом на своих полузвериных лицах… смотрели на женщин.
Стражи проследили эти взгляды. Сомнений быть не могло. Элураны едва касались глазами мужчин в толпе, но на женщинах останавливались, разглядывали их и, словно довольные хищники издавали басистое мурчание.
Молодой чёрный элуран внезапно что-то сказал низким рычащим голосом. Ни Бореев, ни остальные стражи не поняли. Слова прозвучали знакомо, но и всё же значения люди не уловили. Зато оборотни поняли и засмеялись.
– Вы слышите меня?! – крикнул Пьер, заставив отреагировать хотя бы на громкий голос.
– Господин Бореев, а может, они не знают языка? – робкий голос Лариты внезапно раздался из толпы.
Пьер резко развернулся и нашёл взглядом девушку. Испуганная, как и все, она тем не менее выглянула из-за плеча стоявшего перед ней мужчины и посмотрела на элуранов.
Красивые карамельные кудри Лариты были сухими, потому что она не попала в воду, поднявшись на террасу за секунды до начала светопреставления. Так что сейчас её пышные волосы сияли на ярком солнце, поливающем собой волны озера.
– Госпожа Милославская, не вмешивайтесь!
Бореев едва успел сказать это, как понял, что ситуация сейчас выйдет из-под контроля. Чёрный элуран увидел девушку! Голова его сразу наклонилась, показав возникший интерес.
– Ларита, немедленно…
Пьер замер, не договорив. Хотел сказать: прячьтесь, уйдите, сделайте так, чтобы вас не было видно! Но уже поздно. Элуран шагнул к людям, вперев в Лариту сверкающий взгляд.
Девушка замерла, хлопая своими длинными ресницами. Теперь она даже не могла отойти назад за спины и снова спрятаться. Потому что люди вокруг, реагируя естественным образом, обернулись посмотреть, на кого направлен взгляд опасного гостя и расступились.
При виде кудрявой девушки с пышными формами, элуран коротко выдохнул, его губы развела широкая улыбка, и внезапно… он уверенно двинулся к Ларите.
– Стоять! – Бореев нажал активацию огневой пластины рунабра. – Ещё шаг, и я буду вынужден остановить вас!
Пластина вышла под ладонь, немедленно загораясь красным индикатором. Разговаривать далее, похоже, смысла нет.
Оборотень остановился и наклонил голову, пристально глядя на Пьера, потом перевёл взгляд на оружие и внезапно по-кошачьи тряхнул головой. Явно понял, что эта светящаяся вещь, направленная на него – это угроза. Из его горла вырвалось рычание и…
Движение элурана было просто молниеносным. Бореев отлетел от его мощного удара в голову, не успев воспользоваться рунабром. На мгновение потемнело сознание. Если бы не руножилет, сотрясение мозга было бы смертельным. Но руножилет работал, активировались контуры исцеляющих заклятий, и Пьер пришёл в себя буквально в течение тридцати секунд.
За это время элураны ринулись в бой. Кто-то из стражей успел открыть огонь, но выстрелы не достигли цели из-за нереальной скорости и реакции нападавших. Оборотни словно знали, что главная угроза – это вещь на предплечьях людей, и поэтому просто рвали стражам руки. Вгоняли в них когти и вгрызались зубами в плоть, раскусывая и весь локтевой сустав. Вопли боли накрыли террасу.
Ужас заставил людей в панике метаться в разные стороны, бросаться в воду или бежать внутрь здания. Не понимая куда и зачем. Не зная, как спастись.
Бореев качаясь вставал. Он всё-таки сделал выстрел и попал в чёрного элурана, потому что стрелял в ему спину, и тот не видел угрозу. Но штатное оружие сотрудников охраны таких объектов, как туристический курорт, по умолчанию было рассчитано только на оглушение. Разряд не мог убить. Оборотень припал на колено и развернулся с яростным рёвом, а в следующий миг прыгнул на Бореева, прогоняя когти через его шею.
Пьер снова отлетел, хрипя разорванным горлом и зажимая его ладонью. Но его руножилет по-прежнему был цел, и контуры исцеляющих заклятий активны. Поэтому, едва держась в сознании, он видел, как элураны ловят женщин. Они хватали их, выбирая молодых девушек попухлее.
А их главный подошёл к Ларите. Милославская не убежала, осталась на месте, потому что не могла пошевелиться от страха. И широко открытыми, блестящими от нахлынувших слёз глазами, смотрела на элурана, у которого с когтей капала кровь покромсанного стража. Оборотень наклонился к Ларите, намотал её кудри на свои длинные крупные пальцы и разглядывал красивые волосы ещё мгновение, а потом провёл ладонью по плечу девушки и внезапно сжал её так, что она вскрикнула.
– Стой… – хрипел Бореев.
Но элураны торопились, потому что подводная воронка начала гаснуть. Её свет стремительно тускнел, и вода переставала бурлить. Увидев это, оборотни схватили кричащих женщин на руки и, не задерживаясь больше ни секунды, прыгнули с ними вниз. Чёрный элуран поднял Лариту. Девушка наконец попыталась сопротивляться, стала вырываться, кричать, но он даже не заметил этого.
Пьер смог вздохнуть, потому что горло почти зажило, и ринуться за ними, но не успел всего мгновения. Элуран шагнул со своей добычей с края террасы и ушёл под воду. Оборотней было видно ещё секунды, но портал закрывался, и водоворот втягивал их в себя. В один миг они исчезли в светящейся воронке, и, выдав последнюю яркую вспышку, она рассеялась.
***
Тихая звёздная ночь лежала над спящим Санкт-Петербургом. Обилие огней на улицах казалось отражением сверкающего неба. Помимо белых и золотых цепочек вдоль дорог, разбавленных красными сигнальными огнями высоток, дополнительный свет создавали машины и трамваи. Их гул был голосом города. Александр Корф полюбил этот звук и этот вид сразу, как впервые взглянул с двенадцатого этажа здания федерального агентства эктоэнергетической безопасности.
Здесь, перед верхним переходом из жилого корпуса сотрудников в соседний административный, располагался холл. По одной стороне стена была стеклянной, и широкие двери вели на огромный балкон с балюстрадой. Александр обычно оставался здесь на всю ночь.
Вот и сегодня, окончив занятие со стражами ФАЭБ, он расположился на ограждении, наблюдая ночную красоту. В его времена было гораздо темнее. Тогда города не освещали тысячи огней.
Корфу выделили апартаменты в учебном корпусе, как преподавателю, по распоряжению господина Турмистрова, но он не хотел там оставаться. В этом не было практической необходимости. Ему не нужно было спать, есть, принимать душ. Всё, для чего человеку требовалось отдельное помещение, Александру не было нужно. При всей схожести его тела с человеческим, различия были грандиозными. Обследовавший его по прибытии в штаб ФАЭБ консилиум медиков и специалистов биоэктоэнергетики высказался однозначно: Поразительно! Соединение энергетических тел между собой и источником энергии уникальное!
Имелось в виду, что энергетическое тело человека, то есть самого Александра, удивительным образом смогло слиться с камнем Араэля и при этом связаться с демонической сущностью.
Корфу пришлось подробно рассказывать о том, что именно с ним произошло. Отчёт по нему растянулся на многие сотни страниц. Из самых ярких выводов следовало, что именно последовательность соединения сыграла решающую роль в его рождении. Слияние источника энергии иной астральной плоскости с телом человека привело к тому, что оно оказалось в коконе энергии Араэля. Что и спасло Александра, когда живые клетки его плоти разлетелись на атомы в камере демона.
При обратном процессе, когда энерготело, заряженное невероятной мощью Араэля, притянуло к себе эктоплазму, копия человека получилась удивительно точной. Если не считать органично встроившихся в неё дополнений от демонической сущности.
Корф не сразу понял, почему все эти данные о нём вызывают такой ажиотаж. Но чуть позже ему объяснили, что его нынешнее тело из эктоплазмы, формально, ничем не отличается от человеческого. Он может позволить себе многое – чувствовать вкус, запах, может, даже спать или употреблять человеческую пищу, если захочет. Просто в этом нет необходимости. Но в отличие от иных энергосущностей, не имеющих тела непосредственно из плоти, он не лишён этого.
Александр не знал радоваться ли этому. Стоило ли обманывать себя и других? И стараться быть похожим на человека. Для этого мира он демон Араэля. Класс эктоопасности – семнадцатый. Последний из возможных.
А когда-то он был человеком. Корф размышлял об этом с чувством потери. Слишком многое осталось в прошлом. И та жизнь казалось чужой, будто и не принадлежала ему никогда.
Но в этой новой жизни он стоял в самом начале пути. И поэтому Александр не выпускал из своего сознания мысли о стражнице, которая спасла его. Только благодаря госпоже Ровене Бельской он здесь и может делать то, что начал уже давно – устранять те беды, которые ещё при нём стало приносить тайное общество высших магов.
Очнувшись от плена демона Араэля, он был уверен, что покончив с ним, покончит и с собой. Не видел смысла оставаться в новом для него мире и быть ему угрозой. Но госпожа Бельская не позволила ему реализовать задуманное. Не дала сгореть в эктовзрыве, рискнув жизнью ради него. И так легко убедила его в том, что он нужен здесь и ещё может стать частью этого мира.
Александр поверил ей. И часто вспоминал о том, как позвал Ровену лететь с ним. Это была эмоция, абсолютно бесконтрольная в тот момент. Может, от страха перед будущим. Ведь он не знал, что будет с ним и хотел рядом того, кому уже доверял. А сейчас, по прошествии месяца, он со всей уверенностью осознал, что благодарность Ровене за новую жизнь и подаренный шанс быть полезным этому миру – это не всё, что он чувствует к стражнице. Тогда, за всеми событиями, он не сказал себе, что госпожа Бельская прекрасна. Но сейчас думал об этом не переставая.
В своей жизни человеком молодой барон Корф был объектом постоянных насмешек друзей и сослуживцев из-за своего отношения к женщинам. При всём уважении к прекрасному полу, Александр не воспринимал жеманного или капризного поведения. Оно смешило его. И как следствие: дамы, с которыми заводилось знакомство, испытывали обиду на господина Корфа за его излишнюю ироничность и резкость в общении.
Александр невольно усмехнулся, вспомнив гнев отца по этому поводу. К тридцати годам уже было принято обзавестись семьёй, но он предпочитал служить и выполнять дела общества, а также противостоять очередным решениям старших магистров.
За этими занятиями у него не было ни времени, ни желания выслушивать женские глупости и томные вздохи. Если кто-то из прекрасных созданий при нём начинала шумно изображать обморок вместо того, чтобы объяснить что её так расстроило, он прилюдно советовал даме отложить обморок и ослабить шнурки корсета. И вообще не носить его больше. Пока не началось кислородное голодание. Тонкая фигура не должна требовать таких жертв. Конечно, подобные слова звучали оскорбительно, а в сущности и были ненамеренным оскорблением.
Сейчас Александр жалел о своей резкости. Но тогда, в юности, он ни о чём не жалел.
– Корф, дама должна быть прекрасна, бледна и тиха. В твоём присутствии они все такие, – говорили ему. – Господь милосердный, как ты можешь упускать это? Это прекрасная жена!
Александр честно отвечал, что бледные дамы в белых кружевах, смотрящие большими глазами на мужчину, как на светоч своей жизни, вызывают у него желание пожалеть их, как детей, но чтобы жениться, этого явно не достаточно.
И ему было с чем сравнить. Когда отец впервые пригласил его на встречу магистров общества, он увидел нескольких женщин, прибывших на встречу в мужской одежде. Глядя на них, входящих в зал в обтягивающих чёрных брюках и сапогах выше колена, в камзолах, туго, прилегающих к стройным фигурам, Александр неожиданно для себя испытал сильнейший интерес к ним. Во всех смыслах этого слова.
И потом, наблюдая за ними, понял, что именно такую женщину он полюбит. Ту, которая не будет изображать умирающего лебедя, зашитая телом и сознанием в свои белые кружева, а будет одеваться, как ей удобно. И не станет отводить взгляд, изображая смущение, а посмотрит в глаза открыто.
Сейчас Корф понимал, что тогда слишком многого хотел. Нравы были совсем другими. Он не нашёл бы свою возлюбленную тогда. Это сейчас он с удивлением узнал, что женщины с удовольствием отобрали у мужчин привилегию носить брюки и выходят в свет именно так, как им удобно. Что мода стала совсем другой, и теперь обтягивающие брюки у мужчин как раз не приняты. И это тоже радовало Александра, потому что в своё время ему было очень туго и не комфортно это носить. Современная форма стражей свободного покроя была гораздо удобнее.
Было неожиданно узнать, что даже нагота не вызывает ни у кого удивления. Для представителей различных видов существ, ныне здравствующих вместе с людьми, отсутствие одежды или её минимальное наличие было естественным. Различные нимфы и русалки надевали что-то на себя максимум в случае холодной погоды.
Но более всего Корфа удивило, что уже давно женщины работают и служат в полиции, армии и спасательных службах. А это та работа, где в принципе невозможно и нельзя не смотреть людям в глаза и не уметь с ними разговаривать. Во времена Александра это было исключено. И он постоянно возвращался к мысли о том, что госпожа Бельская – из тех самых женщин, которые так впечатляют его. По роковому стечению обстоятельств именно она стала его спасательным плотом.
Каждый день на протяжении месяца эти мысли не давали Корфу покоя. Всё чаще и подробнее вспоминались необычайно голубые глаза Ровены и светлые платиновые волосы, так замечательно подходящие к жемчужному цвету её кожи. И сильная фигура молодой женщины, с ярко выраженными мышцами, в обтягивающем форменном костюме и плотно прилегающем руножилете.
Сейчас, в эту тихую ночь, как и во все до неё, Александр поймал себя на мысли о том, что скучает. Нет, он не хочет помощи, ему ничего не нужно от Ровены. Кроме того, чтобы она была рядом. Чтобы можно было любоваться её бёдрами и ягодицами, такими крепкими под тканью формы.
Хм… Но специальная одежда нужна лишь в рабочее время, в чём госпожа Бельская ходит обычно? Она должна носить что-то лёгкое, не стесняющее тело. Возможно туники, пуговицы которых она расстёгивает. И если так, то… будет виден верх её груди, а если лифчик мягкий, то и сосков обязательно проявятся через ткань. Интересно, какие они у неё?
Ощущения собственного тела при таких мыслях в очередной раз вызвали у Корфа волнение, но и смех над собой. Нельзя позволять себе так много думать о госпоже Бельской, о её красивых формах и тем более о её груди. Ведь у неё есть возлюбленный.
Связь с Рафаэлем Кайсаровым – стражем её отделения, абсолютно очевидна. И Александр подозревал, что после пережитого они оба не станут откладывать свои отношения. Он бы на месте Рафаэля не стал. И если он правильно оценил ум и темперамент Кайсарова – тот действительно не станет.
Но сколько бы Корф не запрещал себе представлять Ровену в своих мыслях, у него не получалось выполнять этот запрет. И снова ночь тянулась долго, принимая в своей нежной тьме желания Александра, и он не хотел отпускать их до самого рассвета.
