Юлия Николаева
Мое главное сокровище
Глава 8
Тут Любкины нервы не выдержали, она завопила и бросилась бежать, а я следом за ней. Не знаю, сколько времени мы бежали, не разбирая дороги, в какой-то момент подруга обо что-то споткнулась и рухнула вниз. Я тормознула и уселась рядом, пытаясь отдышаться.
– Васька, это же ты? – жалобно спросила Любка, лежа на спине и сложив на груди руки.
– Я, – ответила я.
– Кажется, я умираю.
– Что случилось? – испугалась я.
– Что же творится, Васенька, – продолжала причитать подруга, не меняя позы и не открывая глаз, – ты что-нибудь понимаешь?
– Я понимаю, что мы потерялись, позвонить никому не можем, так что выбираться отсюда придется самим.
– Я не могу, – Любка замотала головой, – я умираю.
– Успокойся, – я старалась мыслить здраво, – сейчас мы устроимся на ночлег, а утром попробуем найти ребят или дорогу к реке.
Любка приоткрыла один глаз:
– А ты сможешь?
Я пожала плечами. Любка села и вздохнула.
– Ты ногу не разбила? – поинтересовалась я.
– Вроде бы нет.
Я достала телефон и посмотрела время: было без пятнадцати двенадцать.
– Все снаряжение осталось у ребят, – заметила я, – придется вместо фонаря использовать телефон, давай немного пройдемся.
Мы направились по лесу, не следя за дорогой.
– Куда мы, собственно, идем? – поинтересовалась Любка. Ответить я не успела, потому что фонарь телефона выловил впереди что-то громоздкое и темное.
– Что это? – перешла на шепот подруга, не очень торопясь к находке.
– Может, камень? – предположила я, – пойдем посмотрим.
Мы приблизились и обошли громаду по кругу.
– Смотри, – ткнула я пальцем, – это пещера, только вход завален.
– Василиса, – Любка вцепилась в меня, – это она!
– Кто она?
– Черная пещера, про которую Гриша говорил.
– Не дури, – сказала я без уверенности.
– Точно она. Посвети на вход, видишь, камни тут гораздо светлее. Вася, прошу тебя, уйдем.
– Не говори ерунды, – заупрямилась я, – даже если это та самая пещера, мы, кажется, решили, что все россказни о ней – бред. Давай останемся тут.
Любка уставилась на меня.
– Василиса, ты с чего такая смелая?
Я уселась на траву неподалеку, Любка нехотя последовала моему примеру. Разговор не шел, подруга упорно косилась в сторону пещеры.
– Вход закрыт, – не выдержала я, – значит, и выход тоже. Успокойся.
– Можно подумать, что для него, – тут Любка сделала многозначительную паузу, – есть двери, которые нельзя открыть. А груда камней – вообще не проблема.
– Я остаюсь здесь, – сказала я и даже легла для убедительности. Любка покосилась на меня и осталась сидеть.
– Сколько времени? – спросила она вскоре. Я достала телефон и посмотрела на дисплей.
– Полночь.
– Адское время, – поежилась подруга. Я хотела разозлиться, но не успела, откуда-то раздался стук. Любка сразу же вскочила, я следом за ней. Переглянувшись, мы прислушались. Стук был глухой, и словно бы приближался. Казалось, что кто-то идет внутри пещеры и стучит в стену.
– Это он, – в ужасе прошептала Любка. Я только поежилась. Вдруг стук прекратился, отчего мы испугались еще больше.
– Он сейчас выйдет, – Любка схватила меня за руку.
– Тихо ты, – шикнула я, прислушиваясь. Стояла абсолютная тишина.
– Возможно, в пещере кто-то есть, – неуверенно сказала я, – ему нужна помощь…
– Знаю я, кто там есть, сидит и ждет таких дур, как мы. Мы полезем его спасать, а он нас там…
– Прекрати, – не выдержала я, – без тебя страшно.
Подруга поджала губы, явно собираясь разъяснить мне, что к чему, но вдруг в пещере снова застучало, да так, словно кто-то пытался проломить стену. Мы взвизгнули и бросились в кусты. Стук не прекращался.
– Он меня в могилу сведет, – запричитала Любка, – чего он там сучит? Может, это знак?
– Какой еще знак?
– Как в азбуке Морзе. Ты знаешь азбуку Морзе?
– Да ты с ума сошла.
– А я знаю.
– Откуда?
– В институте выучила, когда ОБЖ проходили.
– Потрясающе, – проворчала я, – хочешь сказать, кто-то выстукивает там азбуку Морзе?
Любка пожала плечами.
– Откуда бы ему знать, что ты у нас полиглот? – продолжила я.
– Ты ничего не поняла, – покачала она головой, – это же он. Он все знает.
Я в изумлении уставилась на подругу, поняв, что упустила из виду момент, когда она начала сходить с ума.
– Думаешь, я схожу с ума? – прочитала Любка мои мысли, – тогда скажи мне, кто стучит в пещере? Вход завален давно, там уже трава выросла сквозь камни.
Спорить с данным фактом было трудно.
– У тебя есть листок с ручкой? – продолжила удивлять меня подруга.
– Откуда, – ответила я, – рюкзак у Сашки. Могу предложить телефон.
– У меня свой есть.
Любка открыла на телефоне заметки и стала слушать, что-то помечая. Я тоже слушала, но ничего не понимала. Вид у подруги был крайне сосредоточенный, и я в тот момент уважала ее со страшной силой.
– Вася, – наконец сказала она дрогнувшим голосом.
– Что? – испугалась я.
Она показала мне телефон, на экране было написано: "Я ищу тебя". Нервно сглотнув, я посмотрела на Любку, ее бледность была видна даже без фонарика.
– Ты это по стукам разобрала? – зачем-то спросила я.
Она кивнула, и стуки сразу же прекратились. Мы обе поежились.
– Сколько времени? – тихо спросила Любка.
– Час ночи.
– До трех еще далеко, – вздохнула она.
– А что будет в три?
– Нечисть гуляет с двенадцати до трех.
– Я тебя сама сейчас убью, – пригрозила я, – заткнись со своими страшилками.
– Не говори такие слова, Василиса.
– Тогда заткнись. Скажи лучше, что будем делать?
– А что делать? – обреченно вздохнула Любка, – от нас теперь ничего не зависит. Будем ждать.
Такого помешательства я вынести не могла, потому хорошенько тряхнула подругу за плечи.
– Если ты не перестанешь, – сказала я, – то сойдешь с ума, а я с тобой за компанию. Всему происходящему должно быть логичное объяснение.
– Где же оно?
– Пока не знаю, но непременно узнаю.
– Не дай Бог, – Любка перекрестилась, глядя на небо, – может, на дерево залезем? Все спокойнее.
– Может, просто уйдем отсюда?
Часа полтора мы брели, не разбирая дороги.
– Смотри— ка, – сказала вдруг Любка, – кажется, дальше лес не такой густой.
Мы ринулись вперед и вскоре оказались на поляне, в центре которой возвышался крест.
– Василиса, ты видишь? – нервно сглотнула Любка. Я кивнула, не в силах говорить. Луна на мгновенье вышла из-за туч, осветив крест, и снова скрылась. Любка слабо охнула:
– Распятие перевернуто! Видела?
– Замолчи, пожалуйста, – я пыталась сохранить остатки ума, – этому должно быть объяснение.
– Должно быть, Василиса, но его нет. Точнее, есть, но ты не хочешь поверить в то, что мы попали в проклятое место.
Я открыла рот, чтобы ответить, как вдруг на поляну выскочил волк. В темноте его было видно плохо, но очертания вполне угадывались. Мы замерли, боясь шевельнуться, и он тоже замер, глядя на нас. Я почувствовала, как начинаю покрываться липким потом, и сжала Любкину ладонь, призывая таким образом держаться. Волчьи глаза смотрели из темноты прямо на нас, и на мгновенье мне увиделась в них усмешка.
Я подумала, что начинаю сходить с ума вслед за подругой, зажмурилась и снова открыла глаза. Волк вроде бы мотнул головой, а потом развернулся и скрылся в лесу. Несколько мгновений мы так и стояли, застыв, потом ноги у Любки подкосились, и она опустилась на землю. А еще через мгновенье мы снова неслись по лесу, не разбирая дороги. На встречу нам вдруг кто-то выскочил, мы заорали, шарахаясь в сторону, но услышали:
– Девчонки!
Я тормознула первой и обернулась. Сзади стоял Гриша.
– Вы целы? – он бросился ко мне и обнял.
Циферблат на его часах подсвечивался и показывал ровно три часа. Несмотря на пережитое, я даже усмехнулась такой точности. Гриша отпустил меня и повернулся к Любке.
– Ты цела?
Тут подруга не выдержала и разрыдалась. Он принял ее в свои объятья и стал гладить по спине.
– Успокойся, – приговаривал он, – теперь все будет хорошо, сейчас сядем куда-нибудь, и все расскажете.
Гриша кинул на меня взгляд, и я остолбенела, потому что он показался мне похожим на волчий.
"Ты сходишь с ума, Василиса", – сказала я себе и тряхнула головой.
– Скоро начнет светать, – заметил Гриша, отпуская Любку, – надо найти Сашку.
– Он не с тобой? – испугалась я.
– Нет, но думаю, где-то рядом.
Мы с Любкой переглянулись, и она испуганно сказала:
– Вдруг с ним что-то случилось?
– Да что у вас произошло? – нахмурился Гриша. Любка сбивчиво поведала о событиях последних часов. Надо сказать, вышло у нее довольно устрашающе, но сказочно. Некоторое время Гриша молчал, потом неуверенно спросил:
– Хотите сказать, волк выскочил на поляну и не тронул вас?
Мы пожали плечами.
– Даже не представляете, как вам повезло.
– Повезло? – уставилась на него подруга, – ты вообще слушал, что я тебе говорила?
– О чем ты? – не понял Гриша.
Любка гневно сунула ему телефон, в который записала послание из пещеры. К нему Гриша отнесся скептически, как, впрочем, и к остальному.
– Не смеши меня, Люба, перевернутое распятие, перестуки… вам просто померещилось со страху.
– Обеим? – гневно поинтересовалась подруга.
– Не стоит делать скоропалительных выводов, возможно, звук раздавался не из самой пещеры, а где-то рядом, вы были напуганы, плюс лесное эхо… И я страшилок нарассказывал.
– Ты еще скажи, что это дятел стучал, – не выдержала подруга, я ее поддерживала, хотя долю истины в Гришиных словах ощущала.
– Может, дятел, а может, и нет. Разберемся, а сейчас надо Сашку найти.
Он двинул между деревьев, а мы за ним, чуть отстав.
– Вася, я все поняла, – прошептала Любка мне буквально в ухо. Я мысленно вздохнула, готовясь к очередному изыску.
– Что ты поняла?
– Это Родя!
– Что Родя?
– Все! Я допускаю, что мы со страху многое напридумывали, но не все же!
Я поглядывала на Любку настороженно, хотя мысленно возрадовалась тому, что к ней возвращается здравый смысл. Родион в роли негодяя мне нравился куда больше, нежели дьявол из преисподней. Однако при Любкиной фантазии одно другому могло не помешать.
– Скорее всего, он прознал, что мы здесь, – продолжала подруга, – и решил нас запугать.
– Интересно, как? – не удержалась и съязвила я, – если он едет окружной дорогой, то еще даже не добрался сюда. Он это силой мысли провернул?
Любка закусила губу.
– Ты права, но чует мое сердце, без этого стервеца не обошлось!
– Что Родион вообще тут собирается делать, по-твоему?
– Откуда же я знаю, он планами не делился.
– О чем вы там шепчетесь? – обернулся к нам Гриша.
– Пытаемся определить, что за дятел стучал, и когда мы успели съесть галлюциногенных грибов, – недовольно буркнула Любка.
– Обиделась все-таки? – Гриша улыбнулся, причем как-то фантастически: улыбка вышла одновременно добрая, грустная и трогательная до слез. Любка тут же сдала позиции.
– Не то что бы. Просто мы не совсем с ума сошли.
Что-то прикинув, Гриша сказал:
– Хорошо, найдем Сашку и сходим к распятию.
– Ты знаешь, где оно? – удивилась я.
– Условно. Скорее всего, вы набрели на крест, поставленный в память погибшим во время войны. Кстати, он находится как раз в местах, где шли сражения, то есть в вашей ненаглядной деревне.
Мы с Любкой переглянулись, но Гриша вдруг сказал:
– А вот и Сашка.
Это, и в правду, был он, спокойно спящий под деревом. Мне почему-то стало обидно, носишься тут полночи от волков и дьяволов, а некоторые и в ус не дуют.
Глава 9
Сашка от Гришиных слов проснулся и резво подскочил, увидев нас, вздохнул с облегчением.
– Ты спал? – первой подала голос Любка. Голос, надо сказать, возмущенный.
– Я спал? – возмутился он в ответ, – уснешь тут. После того, как вы пропали, я носился по лесу, как угорелый. Буквально только что присел отдохнуть и вырубился от усталости. Слава Богу, вы целы, я очень переживал.
– Мы тоже, – ответила подруга уже добрее.
– Что произошло? – тут же пристал Сашка.
– Предлагаю двинуть к кресту, – сказал Гриша, – по пути все расскажете.
– Что за крест? – нахмурился приятель. Гриша молча пошел вперед, я за ним, не желая снова слушать о произошедшем, зато Любка с жаром принялась рассказывать, наконец, найдя благодарного слушателя.
– Испугалась? – спросил меня Гриша. Я пожала плечами, а он рассмеялся.
– Что в этом смешного? – нахмурилась я.
– Извини, – мотнул он головой, – по жанрам сказки, а у нас ведь сказочные места, ты как прекрасная принцесса должна бы сейчас, трепеща от страха и благодарности, прижиматься к принцу— спасителю. А ты плечами пожимаешь.
– Ты на себя намекаешь? – искоса посмотрела я на него.
– Почему нет, ты только дай знак.
– Кажется, я уже намекала, что мы не в сказке, но ты намек не углядел.
– Иногда у меня плохо с логикой.
– Я заметила.
Гриша снова рассмеялся, но тут среди деревьев мелькнул крест, и я сразу подобралась. Вчетвером мы устремились к поляне, вышли на нее и замерли в молчании.
– Что ж такое, – пробормотала Любка в досаде, и я ее прекрасно понимала.
Крест по-прежнему стоял в центре поляны, только распятие на нем было самое обычное, то есть неперевернутое. Гриша участливо покосился на нас, но ничего не сказал. Становилось очевидно, что чем дальше, тем больше он считает наш рассказ ночными страхами. Любка тоскливо окинула взглядом поляну и уставилась на ребят. Сашка с интересом рассматривал ближайшее дерево, Гришу заинтересовало утреннее небо.
– Васька, они нам не верят, – печально констатировала подруга. Я промолчала. Любка посмотрела на меня подозрительно.
– Ты что? – уперла подруга руки в бока, – ты же видела перевернутое распятие!
Я неопределенно пожала плечами. Видеть я его видела, но вот же оно, совершенно нормальное.
– Нет, – Любка решительно покачала головой, – это совсем никуда не годится! Можете думать, что хотите, но я знаю, что ночью распятие было перевернуто!
– Люба, – вклинился Гриша, – прежде всего успокойся. Никто не говорил, что мы не верим тебе. Но будем объективны, со страху могло примерещиться, что угодно.
– Лучше не лезь, – взбеленилась Любка, – я тебя насквозь вижу, ты и сюда с нами поехал, чтобы к Ваське под юбку залезть.
– Что? – малость опешил Гриша от подобного поворота, а я не выдержала:
– Прекратите оба! Если распятие было перевернуто, мы поймем, как это было сделано.
С этими слова я отправилась к кресту. Он был довольно большой, мне по плечо. Я внимательно осмотрела все вокруг и увидела в траве что-то, похожее на веревку. На деле это оказался кусок тонкой резинки.
– Что это? – приблизилась ко мне Любка.
– Меня больше интересует, как это здесь оказалось, – я передала находку подруге, а она – ребятам.
– Действительно, странно, – нахмурился Гриша, – резинка явно новая.
– Дай— ка, – попросила я, взяв резинку, попыталась обхватить ей крест, хватило на половину.
– Намекаешь, что кто-то повесил на резинке перевернутое распятие? – усмехнулся Гриша, – а с какой целью?
– Откуда же я знаю, – слегка обиделась я.
– Постойте, – влез Сашка, – если кто-то это сделал, значит, кроме нас в лесу есть люди.
Мы переглянулись, Гриша покачал головой.
– Предположим, так и есть, но зачем кому-то устраивать подобное представление? Да никто даже не знает, что мы сюда поехали.
Тут он уставился на нас, и, надо сказать, с подозрением.
– Чего это ты так смотришь? – не выдержала подруга.
– Кажется мне, кто-то здесь морочит нам голову.
– Что? – возмутилась Любка довольно натурально, – да мы столько пережили за эту ночь, а ты такое говоришь!
– Я говорю, что думаю. А думается мне вот что: попасть в Дымно вы хотели вовсе не за тем, чтобы почтить память погибших солдат.
– Да ты что? – промямлила Любка куда менее уверенно.
– Посуди сама. По твоим рассказам получается просто чертовщина: дьявол в пещере стучит, волки воют, распятие перевернуто… Я в подобную мистическую чушь ни за что не поверю. Зато если предположить, что все это сделано с целью, например, запугать…
Гриша многозначительно замолчал, а мы с Любкой переглянулись. Мысли наши сходились: Родион единственный, кто заинтересован в этой истории. Но он просто не мог провернуть такое. Во-первых, он еще в пути, а во-вторых, уверен в том, что Любка знать ничего не знает и ждет возлюбленного дома.
– Нам надо поговорить, – подруга схватила меня за руку с намерением утащить в сторону, но Гриша ловко схватил меня за вторую руку.
– Нет уж, дамы, – сурово сказал он, – наговорились. У меня такое чувство, что я помимо своей воли оказался втянут в неприятную авантюру.
– Ты сам согласился помочь, – не отступала Любка.
– Да, но на вас не висела табличка: "Не приближайся, опасно".
– Что? – ахнула подруга в негодовании.
– Или вы немедленно рассказываете, что тут происходит, – серьезно сказал Гриша, – или я разворачиваюсь и ухожу.
Любка засопела, глядя на него, но он даже бровью не повел.
– Хорошо, – нехотя сдалась она, – я расскажу.
– Я слушаю.
– Может, вы уже отпустите меня, – подала я голос. Ребята дружно отпустили, я устроилась под деревом рядом с Сашкой, который выглядел одновременно обреченно и отрешенно.
– Дело обстоит так, – начала подруга, – я выхожу замуж.
– Ты? – выпучил глаза Гриша.
– А что такого? – обиделась Любка.
– Извини, но твое поведение мало напоминает поведение невесты, любящей своего будущего мужа.
– Голову бы ему оторвать, этому мужу, – погрозилась Любка куда-то в лес.
– Хотелось бы взглянуть на этого смельчака.
– Может, еще свидитесь. И вообще, хватит перебивать.
– Хорошо, ты собралась замуж, и что?
– С будущим супругом мы знакомы недолго, и на днях он сообщил, что собирается в командировку в Питер. Там какая-то сложная ситуация с бизнесом.
Я слушала с интересом: никогда не знаешь, что придет Любане в голову в следующий момент.
– Не слышу ничего про Дымно, – вставил Гриша.
– А ты слушай, – огрызнулась подруга в ответ, – я могу и коротко рассказать, только ты же ничего не поймешь. В общем, все бы хорошо, но в день отъезда я случайно обнаружила у него карту Новгорода, а потом услышала телефонный разговор.
– Тоже случайно? – не удержался Сашка, за что словил гневный взгляд.
– Вы просто не понимаете, – трагически покачала она головой, – я хотела спасти свое счастье.
– Звучит впечатляюще, – оценил Гриша, – для пущего эффекта надо было слезу пустить.
– Или вы оба заткнетесь, – не выдержала Любка, – или я не буду ничего рассказывать, можете катиться на все четыре стороны.
– Мы молчим, – кивнул Гриша.
– В этом разговоре, – продолжила подруга, – он упомянул какое-то Дымно, тогда я не поняла, о чем речь, но название запомнила. Забила в интернете, оказалось, была такая деревня в Новгородской области. Меня сразу охватили сомнения, что, если, он соврал мне про командировку, а сам поедет к любовнице куда-то под Новгород?
– У него, что, проблемы с головой? – все-таки не сдержался Сашка.
– Он просто плохо знает Любу, – прокомментировал сие Гриша с ясным взглядом, – они же недолго знакомы. А ты продолжай.
– А собственно, на этом все, – развела она руками, – в надежде узнать правду, мы отправились сюда, и вот что тут происходит.
Мы все немного помолчали, а потом Сашка спросил:
– Намекаешь, что все, что случилось ночью, дело рук твоего жениха?
– Других логичных вариантов у меня нет.
– Но зачем? – не понимал Сашка, и я, кстати, тоже.
– И как? – влез Гриша, – насколько я понимаю, он не догадывается, что вы отправились за ним следом?
Мы кивнули.
– Надо учитывать, что мы не знаем, зачем Родя сюда поехал на самом деле, – заметила я.
– Кто это – Родя? – не понял Сашка.
– Мой жених, – пояснила Любка.
– Получше имени не было?
– У тебя получше. Крикнешь "Саша", так все и обернутся.
– Давайте вернемся к Роде, – предложил Гришка и посмотрел на меня.
– Я хочу сказать, – продолжила я, – что, возможно, все эти страшилки, действительно, его рук дело, только предназначены они не для нас.
– Как это? – уставилась на меня Любка.
– Смотрите, что получается. Мы знаем, что Родион едет сюда, причем едет по окружной дороге, потому что вторая идет через Марьино, а в деревне он не появлялся. Значит, приедет в Дымно он только сегодня, но чертовщина была уже ночью. Раз Родя ее устроить не мог, значит…
– У него есть сообщники! – выпалила Любка, и мы разом уставились друг на друга.
Представлять, что в лесу кроме нас есть кто-то еще, было страшно, но помимо этого в голову лезли и другие мысли. Очень удобно иметь грамотного человека недалеко от деревни, такого, который сможет провернуть подобное. Помимо воли взгляд мой устремился к Грише: он отлично знает местность, приехал в Марьино за несколько дней до нас, вся чертовщина началась после того, как он ушел искать дорогу.
Потом я перевела взгляд на Сашку. С одной стороны его поведение, да и характер, не особенно располагали к подобным действам, но тот факт, что он вдруг решил поехать с нами… К тому же мы до сих пор не знаем, чем он тут занимается, что он там говорил о работе над каким-то проектом? Где он провел ночь и чем занимался? Почему был так спокоен, когда мы нашли его утром? Почему сейчас не переживает? А вдруг они с Гришей заодно?
Я тряхнула головой, поняв, что при таком раскладе начну бояться собственной тени.
– Что надумала? – весело поинтересовался Гриша, а я только заметила, что все это время они смотрели на меня в молчании, – записала нас с Сашкой в подельники к Любиному женишку?
Мы встретились взглядами, и мне опять вспомнился тот, волчий. Вздохнув, я сказала:
– С чего ты взял?
– Ты так усердно рассматривала нас, а доселе интереса не проявляла. Вот и подумалось.
– Глупые мысли, не вижу повода не верить вам.
– О, просто камень с души упал, – Гриша вроде бы пошутил, но вышло серьезно.
– Не думала, что тебя волнует мое мнение, – съязвила я.
– Ты вообще обо мне не думаешь, и это печалит.
– Может, отношения будете выяснять позже? – вклинилась Любка.
– Нечего выяснить, – ответила я, – надо решать, что делать.
– В каком плане? – напрягся Сашка, – я думал, мы поедем домой.
– Как это домой? – уставилась на него подруга, – мой женишок чуть нас в могилу не свел, а ты предлагаешь уехать, не разобравшись?
– Сашка прав, – влез Гриша, – если твой рассказ правда…
– Что значит, если? – возмутилась Любка.
– То и значит. Я допускаю, что вы могли рассказать не все, а истинные планы того, кто это устроил, нам неизвестны. Возможно, это только начало.
– Что ты имеешь в виду? – поежилась я.
– Я имею в виду, что жизнь тех, для кого предназначены данные фокусы, может быть не важна для организаторов.
– Нас могут убить? – расширила глаза подруга, – нет, Родион не может так поступить!
– Откуда ты знаешь, если вы недолго знакомы? Внешность очень обманчива, за громилой может скрываться добродушный парень, а за неприметным…
– Да помолчи ты, – испуганно перебила Любка, – откуда ты такой умный взялся?
– Жизнь научила, – пожал он плечами, – искусство только на первый взгляд мирная ниша, на самом деле…
– Обойдемся без подробностей, – снова влезла Люба посередине речи, – давайте убираться отсюда.
