Юлия Резник
Дед
Глава 3
Лене было невыносимо скучно. Она чувствовала себя оторванной от жизни… Даже банально убить время на социальные сети не было возможности – конспирация, чтоб ее! Ни с друзьями поболтать, ни фотки в Инстаграме не запостить. Как здесь люди живут вообще?! Да и что постить, собственно… Это тебе не вечеринка на яхте где-нибудь на Лазурном берегу, и не красная дорожка в Каннах. Послонялась из угла в угол, включила единственный телевизор, висевший в гостиной. После пятнадцати минут просмотра раздраженно щёлкнула пультом. Ну, кто такое смотрит ей Богу?! Вышла во двор, обошла кругом дом, заглянула зачем-то в сарай. Это же так называется? Сморщила идеальный нос и поспешно вышла. В небольшом закутке обнаружила штук пять милых птичек. Куры, кажется… Она набрала зерна из ведра, которое стояло неподалёку, и протянула полную ладошку птице. Та как-то зыркнула на неё, нахохлившись, суетливо подбежала и…
– Ай! Чтоб тебя! – взвыла Лена, которую курица пребольно клюнула в нежную ладошку.
Девушка отскочила, бросив на курицу полный обиды взгляд, и побрела в другую сторону.
Как-то незаметно Лена углубилась в лес, поднимаясь все выше и выше в гору. Вдруг сквозь насыщенный хвойный аромат пробилась тонкая земляничная нотка. Девушка увидела просвет между деревьями и направилась прямо к нему. А там невероятная красота, и аромат непередаваемый. Земляника! Целая поляна. Лена сорвала первую ягоду, тщательно обтерла её своей футболкой, положила в рот, зажмурила в блаженстве глаза… А дальше оторваться не могла от любимого лакомства. Наевшись до отвала, решила возвращаться к дому. Обратный путь занял совсем немного времени. Все-таки вниз идти гораздо легче. Знакомая Тундра возле дома.
– Ты где была? – требовательный вопрос, как только Плюшка вошла в дом.
– Осмотреться ходила, – поясняет девушка встревоженному хозяину.
– В лес нельзя, заблудишься! Да и опасно там.
– Да не ходила я ни в какой лес. Тут поблизости бродила. Землянику ела.
– Я вижу, – хмыкает мужчина, указывая кивком головы на лицо девушки.
А та оборачивается к зеркалу в прихожей и… Вот блин! Как замарашка, заелась вся, футболка в пятнах, и в кожу пальцев сок въелся. Черт! Побежала быстро в ванную отмываться. Ну почему все так?! Она ему понравиться хочет, а пока только и удаётся, что на посмешище себя выставлять.
Умывшись, как следует, и сменив одежду на кокетливый кружевной топик и лёгкие брючки, Плюшка отправилась на поиски Деда. Нет, ей категорически не нравилось это прозвище! Как его зовут? Григорий? Прекрасное имя… Почему тогда Дед?!
Сзади дома послышалось заполошное кудахтанье, и девушка спешно направилась на шум. Она как-то не сразу въехала, что происходит. В руках Деда находилась курица и… Топор?! Он как-то быстро уложил птицу на массивный пень и ловко тюкнул топориком по голове. Увиденная картина примерно также бабахнула Лене в темечко. Она то ли пискнула, то ли всхлипнула… В общем, Дед на этот звук обернулся, держа несчастную птицу за лапы.
– О, хорошо, что ты здесь. Я как раз курицу на ужин зарубил.
Лена понимающе кивнула головой и сглотнула, потому как съеденная земляника как-то подозрительно подперла горло.
– Ты как… Общипать, разделать сможешь?
То, что он как-то погорячился со своим вопросом, Дед понял сразу по зеленому цвету Плюшкиного лица. А вот весь масштаб катастрофы до него дошёл, только когда девушка, качнувшись, осела в траву и потеряла сознание. Приехали!
Проклиная все на свете, Дед подхватил девушку на руки и понёс в дом, злясь на себя по дороге. Мог бы и сообразить, что Принцесса – дама нежная. Хотя, какая она дама? Девчонка совсем. Красивая. И пахнет обалденно. Земляникой и самой собой. Он сразу ощутил её аромат, ещё когда дрова колол, а она подкралась. Носом учуял чужака.
Уложил её на диване, и первым делом вымыл руки. Смочил полотенце, обтер девушке лицо. Веки дрогнули, опахала ресниц взметнулись вверх, открывая кристально-чистые голубые глаза. Несколько секунду Лена смотрела на него непонимающе, а потом, видимо все вспомнив, резко подхватилась и помчалась в ванную, закрывая двумя ладошкам рот. Её долго рвало, а он стоял рядом, придерживая шикарные блондинистые волосы.
– Уйдите… Пожалуйста, – всхлипнула жалобно, – я не хочу, чтобы вы видели меня в таком состоянии.
И дальше сотрясается в рвотных спазмах. И как прикажете её бросить? И чего он тут не видел по факту… Ну, рвёт девку, эка невидаль. Он в своей жизни на такое насмотрелся, что это вряд ли может его шокировать. И близко нет. Смочил вновь полотенце, приложил ко лбу:
– Извините, – выдаёт Принцесса хрипло, – извините, – повторяет, с трудом вставая с колен.
– Да за что ты извиняешься? Это мне надо было учесть твою специфику…
– Какую специфику? – спрашивает настороженно, открывая воду в умывальнике.
– Ну, что не видела ты никогда ни кур этих, ни…
– Убийства? – девушка приковывает в зеркале взгляд стоящего за спиной мужчины.
А он завис даже… Это она серьезно вообще? Наверное, да…
– Ты что, вегетарианка?
Её глаза удивленно расширяются:
– Нет.
– То есть, ты употребляешь мясо?
Лена кивает головой.
– И курицу?
Лена опять кивает, уже более раздраженно.
– Ну и как, по твоему мнению, мясо попадает к людям на стол?
Лена зависает натуральным образом. Она вообще об этом не думала, если честно… Одно дело – когда у тебя на тарелке оказывается хорошо прожаренный бифштекс или там, скажем, телячий медальон… И совсем другое – когда это мясо только что ходило. И даже, возможно, клюнуло Лену… Хорошо, кстати, если это именно та курица!
Дед, посмеиваясь в глубине души, наблюдал за сменой эмоций на лице у Принцессы (иначе про себя он её не называл).
– Ну? Так как?
– Я не смогу её съесть, – сглатывает Лена и мотает из стороны в сторону головой, – ни за что.
Мужчина всматривается ей в глаза, понимая, что все – не видать ему ужина, как своих ушей. А она вдруг опять хватается за горло и выдавливает из себя:
– Скажите, что вчерашний суп не из этой стаи был…
– Стада.
– Простите?
– Про домашнюю птицу правильнее говорить «стадо».
Серьезно? Он действительно считает, что ей сейчас до лингвистики дело есть?
Ну, ладно… Стоит признаться, отвлечь её от куриной судьбы Деду удалось. Немного придя в себя, девушка вышла на свежий воздух, наблюдая исподтишка за Дедом. Тот складывал что-то в кузов свой Тундры.
– Опять уезжаете?
Мужчина кивает, отвлекшись ненадолго, и, продолжая дальше своё занятие, замечает:
– Сезон в разгаре, а у нас система полива накрылась.
– На виноградниках? – уточняет. – Папа говорил, что вы – винодел.
– Это громко сказано.
– Но вы же растите виноград?
Мужчина пожимает плечами, соглашаясь.
– И вино делаете? – настаивает Лена.
– Делаю.
– Значит – винодел, – и тут же, резко меняя тему, спрашивает, – а можно я буду называть вас по имени?
Мужчина застывает, а она, не замечая этого, продолжает говорить:
– Нет, серьёзно, не могу я по кличке. Ну, так как, Григорий, перейдем на «ты»?
– Нет.
– Простите… – недоумевает Лена.
– На «ты» можно. По имени – нет. Дед, и точка, – отрезает он и садится в машину.
Ну и что это было?
Глава 4
Вернулся Дед поздно, Лена уже практически спала, пытаясь перебить сон чашкой крепкого кофе. Что-что, а с кофе-машиной девушка смогла найти общий язык.
Хлопнула входная дверь. Дед прошел в кухню, налил воды в стакан и наткнулся взглядом на сидевшую за столом Плюшку.
– Так почему Дед?
Вот же заноза! А ведь Антон утверждал, что с ней не будет проблем.
– Потому что седой, – озвучивает самую распространённую отмазку. – Ты ела? – переводит разговор.
– Да.
– Хорошо, – и, не обращая больше на нее никакого внимания, наливает себе полную тарелку вчерашнего супа и ставит ее в микроволновку.
И все? Она зря наряжалась, практически час укладывала волосы и наносила макияж? Мужчина замечает пристальный взгляд Лены и замирает с ложкой, поднесенной ко рту:
– Что? Ты супа хочешь?
Супа?! Он серьезно вообще? Она его внимания хочет, а не супа! Хотя, на бутербродах долго не протянешь…
– Нет. Боже упаси.
– Тогда что?
– Ничего, – бурчит девушка. Ну, не рассказывать же ему, что она влюбилась с первого взгляда? И вообще, готова на него день и ночь смотреть. И за тем, как он ест, ей нравится наблюдать. Жадно, но аккуратно.
– Ты всегда так много работаешь?
Пожимает широкими плечами:
– Сейчас сезон. Работы тьма. То одно, то другое.
– А отдыхаешь как?
– А я не устаю. Мне работа в радость.
– А чем конкретно ты занимаешься, кроме виноделия?
– Всем понемногу. Специализируюсь на выращивании экологически чистых овощей. Колбасный цех еще имею и сыроварню.
– И как бизнес идет? – интересуется Лена.
– Стабильно.
Да уж… Немногословный у нее любимый.
Доедает последнюю ложку, встает из-за стола, складывает посуду в посудомойку:
– Я спать. Задолбался – сил нет.
– Я освободила твою комнату. Извини еще раз, что…
– Проехали.
Вот тебе и все.
Утром Лена Деда не застала. Она встала около десяти, а его уже и след простыл. Побрела в кухню, заварила кофе. Опять бутерброды? Нет, колбасу-то она нашла вкусную. И сыр неплохой, но не одно же это есть, ей богу… На плите обнаружила кастрюльку. Молочная каша? Разве ее едят в сознательном возрасте? Впрочем, выбирать не приходится. Выложила остатки на тарелку и принялась за еду. Ничего… Съедобно даже.
Ну и чем сегодня заняться? Первым делом, пожалуй, следует решить вопрос с пропитанием. Готовить она не умела, Деду признаться в этом не могла, поэтому нужно было этот вопрос как-то срочно решать. Лена взялась за дело с размахом. Гугл в помощь, как говорится. Оказалось, что в ближайшем селе есть несколько вполне пристойных кафе, кухню которых на туристических форумах очень даже хвалят. Один минус – ни в одном из этих заведений почему-то не взяли трубку. Доставки там, по-видимому, нет. Ну, что ж… Если верить Гугл карте, до села примерно километра четыре. Как их преодолеть? Ну, не пешком же… Стоп… Она видела велосипед. Гениально!
О том, что все идёт не так гладко, как Лене представлялось, девушка поняла, уже возвращаясь домой. С горы катиться – это одно. А вот ехать в гору, да ещё и с полными котомками еды… В общем, домой Плюшка попала совершенно измотанная и покрытая липкой испариной. Зато с едой!
Приняла душ, переложила вкусно пахнущее жаркое в кастрюльку (она ж готовила!), а красивые рубленые котлеты – в стеклянный контейнер. Ну, вот и все. Осталось дождаться хозяина к обеду.
Но на обед никто не пришёл. И только ближе к вечеру отупевшая от безделья Лена, наконец, услышала звук подъезжающего автомобиля. Девушка вскочила со своего места, поправляя юбку и приглаживая волосы.
– Привет, – выдохнула, в очередной раз поразившись тому, как замирает все внутри в его присутствии. И даже дыхание перехватывает.
– Привет, – и вроде тон Деда ровный. И голос тихий, как и всегда… Но что-то в его взгляде заставляет Лену настороженно подобраться.
– Устал? – спрашивает, наблюдая, как мужчина стягивает пыльные кроссовки и смотрит на неё как-то искоса… Ну и что такого в её вопросе?
– Не больше, чем обычно, – отвечает мужчина, наконец, и направляется в ванную.
– Я тогда ужин разогрею, пока ты освежишься?
Дед замирает на мгновение, потом кивает головой, не оборачиваясь, и продолжает свой путь.
Когда он, наконец, выходит, Плюшка едва не подпрыгивает от нетерпения. Что он скажет по поводу "её" еды? Дед окидывает внимательным взглядом свою кухню. Что это за хрень на столе? В какой-то битой керамической посудине стоит букет полевых цветов, то там, то здесь из него торчат сосновые ветки и стебли земляники. Прямо с ягодами. Это что вообще такое?
– Красивая композиция, да? – обращается к нему Принцесса, – я посещала мастер-классы самого Грегора Лерша*.
Очевидно, Принцесса полагала, что это имя должно было ему о чем-то сказать. Он кивнул, вроде как понимающе, и уселся, взяв в руки приборы. Лена расположилась напротив, помешивая ложкой чай и не сводя глаз с мужчины.
– Очень вкусно. А где ты говядину взяла?
Девушка на секунду зависла, придумывая ответ:
– Так в морозилке.
– Ты не умеешь врать, – констатирует Дед, не отрываясь от тарелки.
Лена вспыхивает, не понимая, где она прокололась?
– Тебе так не хотелось готовить, что ты не пожалела ног и спустилась в село?
– Нет… – с трудом выдавливает Плюшка.
Дед вскидывает глаза, тщательно пережёвывает пищу, и даже не спрашивает, а утверждает:
– Ты не умеешь готовить.
Лена обреченно кивает. Блин, опять она опростоволосилась. Это становится какой-то недоброй традицией.
– А зачем в кафе сказала, что ты моя невеста?
Вот же черт! Лена даже чаем подавилась.
– Так я только Зинаиде Матвеевне сказала. А как мне надо было объяснить, что я у тебя живу? Не могла же я выложить все, как есть.
– Бабе Зине? Ну, ты даёшь… Теперь в каждом доме на двадцать километров вокруг тебя считают доступной женщиной.
Лена вскидывает на него ошеломлённые глаза:
– Ты это серьёзно? Мы в двадцать первом веке живём, если что…
– Ты забываешь, где находишься. В этих краях у людей строгие нравы, а сплетни разносятся со скоростью лесного пожара. Да и каждая собака здесь знает, что нет у меня никакой невесты. И быть не может.
– Почему? – тут же интересуется девушка.
Дед хмурится, доедает последнюю ложку и, отвернувшись к посудомойке, делает вид, что не услышал её вопроса.
– Завтра надо будет решить вопрос с готовкой. У меня есть на примете одна женщина. Убирает здесь два раза в неделю. Может, согласится ещё и готовить.
– Я не хотела доставлять неудобства. Я все оплачу…
Дед дёргает головой как-то так, что Лена понимает – он против, и, ничего больше не сказав, удаляется к себе в комнату. Ну и как прикажете завоевывать его чувства, когда он то спит, то работает?
Утром и правда появляется пожилая женщина, представляется Никитичной, и ладно и споро принимается за хозяйство. Лена внимательно наблюдает за её уверенными движениями, мимоходом отвечая на все вопросы словоохотливой женщины. Убив, таким образом, практически все утро, уже около полудня выбралась в лес. Вдруг ещё земляника поспела? Да и пофотографировать можно… Нет, Лена не была профессиональным фотографом, но и дилетантом тоже не была. Правильно выстроить композицию или поработать со светом было вполне ей по силам. Работы девушки даже выставлялись однажды, на одной из студенческих выставок. Ну и у папы в кабинете висел сделанный ею снимок, на котором она запечатлела заливисто смеющуюся мать и младшего брата.
Лена как раз остановилась, чтобы сфотографировать открывшуюся панораму, когда до неё донёсся тонкий детский плач. Девушка осмотрелась и пошла на звук. На пне, чуть в стороне от тропинки, сидел совсем крохотный малыш. Полтора-два года, не больше. А ещё один ребёнок постарше, как мог, старался его успокоить. Заметив её приближение, старший как-то настороженно нахохлился, подобрался весь.
– Привет. Вы не заблудились часом? – интересуется поражённая Плюшка. Как-то не укладывалось в её голове, что такие маленькие дети могут без присмотра находиться в лесу.
Старший мальчонка хмуро зыркнул на неё, в то время как младший наконец перестал плакать, заинтересованно поглядывая в сторону незнакомой тети и жуя собственный кулачок.
– Не заблудились, – буркнул мальчик неприветливо.
– Тогда чего ревем? – интересуется Лена, отводя замусоленную ручку младшего ото рта. И тут же с ужасом отмечает свежие синяки на теле ребенка.
– Что это с ним? – резко оборачивается к старшему.
– Упал с дерева, – бурчит мальчик, – говоришь ему, говоришь… А он все равно лезет.
Лена берет на руки, малыша, гладит по светлой макушке:
– Ну, тебя как зовут, летун?
Старший ребенок ощутимо напрягся.
– Киюся.
– А меня Лена, или Плюшка. Давай знакомиться, Кирюша?
Малыш согласно кивнул, обнимая руками шею девушки.
– Ну, а тебя как звать?
– Дима, – и опять настороженный взгляд в ее сторону.
– Ну и как вы тут очутились, молодые люди?
– Землянику пришли есть, – бурчит себе под нос.
– Правда? Я тоже! – притворно восторгается Лена, в уме прикидывая, как же они сюда добрались. – А ваши родители тоже пришли землянику есть? – интересуется ненавязчиво.
Глаза старшего мальчонки начинают бегать из стороны в сторону.
– А зачем нам родители? Мы сами пришли. Делов то.
Ну, на этот счет у Плюшки было свое мнение, если честно.
– А вас родители искать не будут?
Две головки отчаянно машут из стороны в сторону. Интересно…
– Ну, что ж… Пойдемте тогда землянику есть, раз такое дело.
Мальчишки действительно накинулись на ягоды, в то время как Лена взялась за Никон. Фотографировать переполненные эмоциями детские лица – отдельное удовольствие. Видимо наевшись, ребята стали заинтересованно поглядывать на фотоаппарат в ее руках.
– Интересно? – улыбается Лена, протягивая камеру, чтобы малышня могла просмотреть отснятый материал.
– Ух ты! – восторгается старший.
– У ти! – повторяет младший.
– Нравится?
– Ага! А можно я тоже что-нибудь сфотографирую? – восторженно спрашивает старший.
Лена уверенно кивнула, протягивая камеру Димке.
– Только держи крепко. Смотри сюда. Вот так! А теперь вот на эту кнопочку жми.
Димка, усердно сопя, выполнил все команды.
– Молодец, ты все понял, – довольно кивает Лена, – теперь можешь сфоткать нас с Кирюшей.
Димка наводит камеру, нажимает на кнопку, и с восторгом разглядывает сделанную самолично фотографию. Постепенно мальчишки привыкли к ее компании, и даже Дима глядел на нее уже не так подозрительно. Прошло около часа, когда ребятня спохватилась и засобиралась домой. Точнее, всполошился Димка, а Кирилл так… За компанию стал суетиться. От настойчивого предложения Лены их проводить мальчишка категорически отказался, мотивируя тем, что родителям не понравится, если они увидят их с незнакомым человеком. Ну, в принципе, нормальное оправдание… И все-таки Лена проводила их тайком, двигаясь на расстоянии, подивившись, как они вообще могли забраться так далеко. Даже если учитывать, что их хата находилась на самом отшибе села. Неказистая такая хата, развалюха практически. Бросив прощальный взгляд на скрывшихся за шатким забором детей, Лена вернулась на поляну, собрала ягод в заранее приготовленную банку и вернулась домой. На этот вечер у нее были возложены большие надежды.
* Грегор Лерш – один из наиболее известных в мире флористов.
Глава 5
Когда Дед наконец-то вернулся домой, было уже около двенадцати ночи. Он задрался по самое не хочу. Новая система полива виноградника сбоила, не переставая. В моторе копались всем селом, но так и не нашли причину поломки. А потом трактор поломался, и он чинил его самостоятельно. Вон, руки по локоть в мазуте… И не оттереть теперь… Размышляя о своем, Дед прошел в кухню и застыл недоуменно. На столе горели свечи. Лена в каком-то замысловатом платье нарезала что-то у барной стойки. Заслышав его шаги, девушка резко обернулась, задевая бокалы:
– Упс, – произносит неловко и ловит посуду на лету.
– У нас электричество вырубило? – удивляется, скидывая куртку, – так надо было генератор запустить.
У Лены даже в висках заломило от этого вопроса. Ну, что ж он такой недогадливый-то?
– Нет, с электричеством все в порядке. Просто так… Праздника захотелось… Ну, знаешь… Свечи, шампанское, земляника.
Дед осмотрелся удивленно. И правда, его лучшая бутылка вина, последняя, кстати сказать, из того урожая стоит откупоренная, а рядом в какой-то вазочке (у него что, есть такие?) выложена земляника.
– А в честь чего праздник? – произносит как-то с опаской даже.
– Господи, ну что, тебе обязательно нужен повод?! Ты пашешь, как проклятый, света белого не видишь… Неужели нельзя просто посидеть… Поговорить, расслабиться?
– Да я и не напрягаюсь как-то.
Лена застонала, запрокидывая голову к потолку:
– Ну почему с тобой так тяжело?
– Со мной? – искренне изумился Дед.
Лена нетерпеливо топнула ногой, понятия не имея, как их разговор зашёл в такие дебри. Нужно срочно исправлять ситуацию:
– Ну, так мы будем ужинать?
Дед кивает, поднимая вверх пропитанные мазутом руки.
– Только отмоюсь. Можешь не ждать, если голодная сильно.
Он вышел, а Лена привалилась головой к дверному косяку. Она что… Совсем ему не нравится?
Когда Дед вернулся, девушка как раз раскладывала приготовленный Никитичной ужин. Мужчина прошёл к столу и взялся за бутылку. Налил Принцессе полный бокал, себе плеснул лишь на дно. Насладиться букетом. Плюшка, не отрываясь, наблюдала за скупыми движениями его красивых рук. Не то, чтобы ему получилось их полностью отмыть… Но даже въевшаяся за сегодняшний день грязь её не слишком смущала.
– Как прошёл день? – ей правда интересно, чем он живёт, а он как-то недоуменно поглядывает в её сторону:
– Буднично. Твоё здоровье, – поднимает практически пустой бокал.
Лена кивает, улыбаясь, и спрашивает:
– Ты что, трезвенник?
– Наоборот. Алкоголик… Бывший.
Вот эта пауза между двумя словами Лену реально напрягает. А ещё в голове возникает куча вопросов. Что могло заставить такого мужчину запить? Ведь не мог же он просто так… От вседозволенности, как некоторые её знакомые из тусовки. Те и нюхали всякую дрянь, и курили. Ну, а то, что выпивали регулярно, так и вовсе никого не удивляло. Сама же Плюшка была от этого далека. Не так воспитывали. Да и голову ей бы отец оторвал, вздумай она такое выкинуть.
Не зная, что на такое признание можно ответить, девушка просто промолчала, отпивая из бокала. Вдруг её глаза изумлённо расширились. Она повернулась к бутылке. Вернулась к бокалу, вдохнула аромат:
– Это же натуральное Кьянти*!
Дед, внимательно наблюдавший за всеми её действиями, покачал головой:
– Ты разбираешься в винах?
– Совсем немного.
– Тогда ты должна знать, что зона, где можно выращивать виноград для производства Кьянти была определена еще в 1716 году. Мои виноградники в неё не входят, – флегматично заявляет мужчина.
– Да по фигу на зоны! Ты добился такого совершенного букета, вкуса… Как вообще?!
– На меня работают хорошие виноделы.
– А как идёт реализация готовой продукции? Как вы её продвигаете?
– Никак. У нас много старых партнеров, ну и на нашем сайте любой желающий может приобрести все, что пожелает.
Чудесный подход к ведению бизнеса! Она знает парочку человек из числа своих Оксфордских преподавателей, которые за такое попросту четвертовали бы. Так, похоже, она нашла себе занятие… Нужно срочно навести порядок в делах Деда. И начать, пожалуй, следует с того самого сайта.
– Ну, а ты чем занималась? – интересуется Дед, переводя тему.
– Ходила за земляникой. И познакомилась в лесу с двумя пацанятами. Представляешь?! Одни в лесу!
– Пацанятами? – настораживается Дед.
– Ага, Димка и Кирилл.
– А, это Сидора дети. Работал у меня в сторожах.
– А где в вашем селе находятся органы опеки?
– Какие органы? – и вновь это настороженное выражение лица. Почему он ведёт себя с ней, как с бомбой замедленного действия? Надоело, ей богу!
– Органы опеки! Пожаловаться-то куда-то надо. Ну, или участковому там…
– На что пожаловаться?
– На то, что родители плохо выполняют свои родительские обязанности!
– Ты же сейчас шутишь?
– С чего ты решил?
Дед подхватился из-за стола.
– Не вздумай никуда жаловаться. Тебе что, больше всех надо?
– То есть, как это? По-твоему, дети могут разгуливать по горам сами по себе? Младшему, наверное, и двух нет! А он с дерева упал. Ударился. Ведь мог и поломать что-нибудь!
С дерева упал? Рассказал бы он ей, с какого дерева это дитё регулярно падает! Да побоялся, что Принцесса не готова к подобной правде жизни.
– Они в семье разберутся. А ты не лезь, куда тебя не просят!
Лена обиженно засопела. Ладно, она подождет… Пока. Но будет очень пристально следить за ситуацией. Не дай Бог, эти горе-родители ещё что-нибудь учудят. Она на них быстро управу найдет!
Девушка покладисто кивнула на вопросительный взгляд Деда, заворожённо наблюдая, как он потянулся, разминая шею. Как под гипнозом, поднялась со своего места и двинулась к нему. Стала за спину, положила вмиг напрягшемуся Деду руки на плечи и прошептала на ухо:
– Я тебя разомну. Ну же, расслабься.
Как же! Расслабишься тут… Когда вообще ничего не понимаешь… И свечи эти, и Принцесса вся такая красивая. Ну, не может же она с ним заигрывать? Глупости… Где он, а где она? Да и не нужно ему это все… Плавали – знаем, больше не хотим.
Не ведая о размышлениях мужчины, Лена старательно разминала каждую мышцу на его широких плечах. Какой же он сильный! Наклонилась немного, тайком вдыхая только ему присущий аромат, а пальцы даже зудят от желания коснуться его запорошенного срединой ёжика.
– Сколько тебе лет? – тихонько на ухо.
– Сорок один скоро.
Что должно было случиться с достаточно молодым мужчиной, чтобы он стал практически полностью седым? Очевидно, ничего хорошего. И это вызывает в Лене чувство такой сопричастности, что у неё сердце сжимается от боли за него. И защитить мужчину хочется от всего, даже того, что в прошлом было, и по башке дать тем, кто это допустил. Абсолютно неведомые ей ранее чувства.
Не выдерживает этого щемящего состояния души, утыкается носом ему в затылок и целует, вдыхая всей грудью ЕГО. Он дёргается как-то резко, вскакивает, отстраняясь.
– Ты чего это? – опасливый вопрос.
– А ты не догадываешься? – улыбается мягко, не желая больше таиться.
Смотрит в её глаза кристальные, и поверить не может… Да нет… Не может быть.
– Поздно уже, я спать пойду, – и бочком крадётся к двери.
Лена даже засмеялась, настолько ошарашенный вид он имел. И не обиделась на такую реакцию. Понимала, что неожиданно это все для него.
– Хорошо, – улыбается.
– Хорошо, – повторяет он, бросая на девушку прощальный взгляд и скрываясь за дверью.
Дед места себе не находит, мечется из стороны в сторону по комнате. А ведь ему обещали, что с ней не будет проблем! Садится на край кровати, утыкаясь лбом в ладони. Черт! Вот на кой ему это, а?! Триста лет не надо. Почти десять лет один жил и горя не знал. А тут… Эх, чтоб его! Стягивает одежду, поворачивается на бок, опускает веки. А избавления нет… И она, смеющаяся, все равно перед глазами стоит.
Лена резко проснулась, поначалу вообще не сообразив, что же ее потревожило. А потом она услышала какой-то вой. Или крик? Девушка не поняла, но вскочив, понеслась на звук. С бешено колотящимся сердцем, буквально ворвалась в комнату Деда. Он метался по кровати, размахивая руками и шепча сквозь сон:
– Антон! Тоха…, – а потом опять этот звук, который заставляет кровь Лены холодеть. Она на мгновение застыла, потрясенная до самого сердца силой его душевной боли, а потом инстинкты взяли свое. Защитить! Вырвать из лап кошмара. Схватила его руки, прижала к телу.
– Тише, Гришенька, тише… Это просто кошмар. Ну же… Давай, просыпайся!
А в него – как бес вселился, он принялся буквально отбиваться от нее, совершенно не сдерживая силы:
– Пустите! Там Тошааааааа, – и снова полный ужаса стон.
– Гриша, проснись! – встряхивает Деда изо всех сил, не обращая никакого внимания на то, что действия мужчины вообще-то причиняют боль ей самой. Все потом…
Он резко открывает глаза. Смотрит все еще в панике, захлебываясь жадными вдохами.
– Все хорошо, – шепчет Лена, поглаживая его колючую щеку, – это просто кошмар.
* Кьянти – одно из самых популярных и узнаваемых вин мира.
