Юрий Берков
Саша – 2. Воспоминания о будущем
Свадьба №2
Сергей и Юля поднялись наверх и оказались в просторной чистой комнате. Она напоминала номер в общежитии. Сергей поставил саквояж в шкаф и облегчённо вздохнул. Наконец-то кончилась эта пытка – знакомство с Юлиными родителями. Он плюхнулся на кровать слева, Юля присела на соседнюю.
– Ты не обращай внимания на моих предков. Это всё пройдёт. Обиделись они, что мы сделали всё без них.
– Пусть и дальше обижаются. Мне с ними не жить. Завтра же уедем от сюда!
– Ну что ты так сразу «уедем»? Надо же погостить немного.
– Кому надо? Тебе? Вот ты и гости! А я уеду к своим предкам.
– Но нельзя же так, неудобно. Мы ведь тоже с тобой виноваты, что так поступили с ними.
– Ты уже раскаиваешься, что вышла за меня?
– Я не в этом раскаиваюсь. Плохо, что всё получилось не так, как мы планировали.
– Можно всё переиграть. Сперва развестись, а потом опять пожениться, но уже в присутствии твоих родителей. С их, так сказать, благословения!
– Не говори глупости. Я всё улажу. Ты побудь здесь, а я пойду, поговорю с родителями.
– Оправдываться будешь? Доказывать, что я не верблюд?
– Просто я им всё объясню. Ведь они ничего не знают о тебе!
– Во, во! Расскажи им, что я сидел в тюрьме, и за что сидел! Расскажи, что тебя изнасиловали! Что я был женат и у меня есть ребёнок. Это сразу их успокоит.
– Ну, зачем ты так?!..
Юля заплакала.
Сергей с минуту сидел набычившись, потом подошёл к ней, сел рядом, обнял за плечи.
– Прости, малыш. Давай уедем отсюда пока не поздно. Пока мы окончательно не поссорились. Не нужны нам ни чьи родители. Поедем в Найск! Можно погостить ещё с недельку у Раковских, забрать Сашку и в Найск! Мне же надо готовиться к экзаменам. Уже середина августа.
– Ну, пойми ты! Не могу я сразу вот так взять и уехать! Возьми себя в руки, пожалуйста! Мы столько с тобой пережили. Неужели мы поссоримся из-за такой мелочи?! Я всё улажу. Поверь мне.
Сергей молчал, нервно теребя брючный ремень.
Юля вышла из комнаты и спустилась вниз. Прошло не более десяти минут, а Сергей уже не находил себе места. Он то садился, то вставал с кровати, ходил по комнате, смотрел в окно. В душе у него всё кипело.
«Эх, напиться бы сейчас! Вот тогда можно было бы и поговорить! Выяснить отношения. Сказать им всё, что я о них думаю! Это надо же так встретить! Ничего не зная, уже заранее иметь мнение, что я кобель, басурман, который запутал и испортил их дочку! Ох уж эти мне сельские жители! Обязательно им надо чтобы всё „как у людей“ было. Всё они с оглядкой делают. „А что вдруг соседи подумают?“, „А как у других?“. Живут по каким-то дедовским законам. На всё у них заведён „порядок“. И не дай бог что-то сделать не так, не по ихнему! И сразу ты „кобель“, „басурман“. Ведь, напоют сейчас Юле чёрт знает чего! А ей, в её положении, расстраиваться совершенно излишне».
Но вот послышались шаги в коридоре, и Юля заглянула в дверь.
– Пойдём вниз. Тебя ждут. Не психуй, пожалуйста, всё будет нормально. Веди себя прилично.
В уютной гостиной был уже накрыт стол. Отец Юли ходил по комнате, нервно потирая мозолистые руки. Юрий сидел вместе с Леной на диване, ожидая приглашения. Мать суетилась у стола, поправляя без надобности тарелки, чашки, стопки. Наконец, она вздохнула и произнесла заупокойным голосом:
– Прошу всех к столу. Доченька, Сергей Владимирович, садитесь, пожалуйста, сюда.
И она указала Сергею на его место.
– А сюда нельзя? – зло спросил Сергей, показывая на место напротив.
Тесть крякнул, выражая неодобрение, но промолчал. Людмила Александровна заморгала глазами, недоуменно глядя на зятя. Юля нервно взглянула на мужа и села там, где показала мать. Сергей молча сел рядом. Ему стало неловко за свой срыв. Все присутствующие сделали вид, что не заметили выходки Сергея.
– Ну, что же, – произнёс Пётр Антонович, наполнив стопки водкой, – будем знакомы. За знакомство, так сказать…
Он поднялся из-за стола и чокнулся с Сергеем. Брат Юрка тоже протянул руку и стукнул стопку Сергея так, что вино пролилось на скатерть. Мать укоризненно посмотрела на сына.
– В нашем мужском полку прибыло, – сказал Юрий. – Будь здоров, свояк! Держи хвост пистолетом!
Все выпили. Сергей не любил водку, предпочитал коньяк, но сейчас ему было всё равно. Надо было снять нервное напряжение. Он выпил, и приятное тепло разлилось по телу. Раздражённость, стресс стали спадать.
Женщины водку пить не стали, одна лишь Людмила Александровна выпила полстопки. Ей тоже было не по себе.
– Юрка, а ты свинарник закрыл? Свиней там не продует? – спросила она.
– Закрыл, закрыл. Ни хрена им не будет, твоим свиньям. За столом сидишь, а о свиньях думаешь, – недовольно проворчал Юрий.
– И то верно, – поддержал отец. – Давайте лучше попросим гостя рассказать о себе. Кто он такой, откуда родом?
– Юля и так вам уже всё рассказала, – заносчиво ответил Сергей.
– А мы хотим услышать от тебя. Одно дело Юля, другое ты.
– Решили проверить показания дочки? Не доверяете?
– А ты не петушись, милок, не петушись! То, что ты горяч, мы уже знаем. А ты спокойно, по-родственному, возьми и расскажи. Давайте-ка, нальём ещё по стопке. А то «по сухому» разговор не клеится.
Выпили ещё разок. Сергей порозовел, глаза заблестели. Он почувствовал раскованность, уверенность в себе. Раздражение прошло, и он решил, что, пожалуй, можно рассказать кое-что. Всё равно уже многое им известно. И студент стал рассказывать, где он родился и рос. Про свой посёлок на Волге, про отца и мать, про то, как приехал в далёкий Найск и поступил в институт, как встретил там Юлю. Рассказал и про Сашу, про его семью и про его родственника – космонавта Раковского.
Больше всего рассказ Сергея тронул Людмилу Александровну. Она вздыхала, охала, удивлялась, и уже не было никакой настороженности, враждебности в её взгляде. А Юрка сидел с открытым ртом и смотрел на Сергея как на инопланетянина.
– Вот это да! – восхищённо произнёс он. – А я-то сижу тут со своими свиньями и ни черта не знаю, что на свете-то делается! Оказывается уже вон до чего дошли! Замороженного покойника оживили!
Они выпили по третьей, и Пётр Антонович спросил:
– Ну а с дочкой-то, отчего раньше не поженились? Тянули столько.
– Женат я был, – ответил Сергей. – На школьной подруге женился. Родители уговорили. Любви у меня к ней не было. Жили так, по необходимости. Чтобы всё «как у людей» было.
– А когда развёлся, отчего ж с Юлей нормальную свадьбу не сыграли?
– Юля была уже на шестом месяце. Чего ж нам молодожёнов-то изображать? Да и не люблю я пышных торжеств. Фальшивые они какие-то. Шуму много, а толку… Первая моя свадьба очень пышной была… С тех пор у меня недоверие к пышным свадьбам. Любовь шума не любит, если она настоящая, а не показная.
– Это ты верно подметил. У нас с матерью тоже всё скромно было, а жизнь прожили душа в душу, – заметил Пётр Антонович.
– Ну, хоть бы нас-то пригласили, – не выдержала Любовь Александровна. – Пусть свадьба скромная, но родителей-то надо уважить!
– Так получилось, – сказал Сергей. – С нами тогда космонавт Раковский был. Он улетать собирался, а нам в качестве свадебного подарка квартиру купил. Не могли мы со свадьбой тянуть. Иначе бы и Сашку нам не отдали.
– А чего ж вы это чудо сюда не привезли? – спросил Юрка.
– Успеется ещё. Пусть на даче у Раковских отдыхает, к экзаменам готовится, – ответила Юля.
– Ну, что же, мать, всё теперь ясно, – констатировал Пётр Антонович. – Их тоже можно понять. Дела-то у них какие! Космонавты, наука! Это у нас с тобой всё просто. А молодёжь-то, она не так теперь живёт, интереснее. Старые мы с тобой. Многого не знаем. Я предлагаю считать их визит продолжением свадьбы. Как будто там был первый этап, а здесь второй начинается.
– Правильно! – поддержал Юрка. – Ты гений, батя. Я предлагаю выпить за молодых. За жениха и невесту!
– Сядь и помолчи, когда тебя не спрашивают! Я с матерью разговариваю, – осадил его отец. – Ты как, Мила, не возражаешь?
Глаза Людмилы Александровны наполнились теплом, она заулыбалась, встала из-за стола.
– А что, может и правда, ещё раз свадьбу сыграем? Скромную, но с родителями. Сегодня у нас, а потом к Серёжиным родителям поедем, познакомимся. Всё честь по чести. У них погуляем!
Идея Сергею понравилась. Он посмотрел на Юлю, та кивнула головой.
– Мы не против, – заявил «жених». – Свадьба, так свадьба.
Юрка встал из-за стола и наполнил стопки. Его прилично пошатывало.
– Ну, что же, – торжественно произнёс Пётр Антонович. – Тогда, мать, тебе слово.
Людмила Александровна поднялась, посмотрела на Юлю и Сергея счастливыми глазами и сказала:
– Дети мои, Серёжа и Юля, я благословляю вас. Живите дружно и счастливо. Дай бог вам здоровья, детей и любви. А остальное приложится.
Сергей с Юлей поднялись из-за стола, посмотрели друг на друга и почувствовали себя молодожёнами.
– Горько! – закричал Юрка. – Горько!
– Горько! – подхватили все.
Сергей обнял Юлю, поцеловал, затем поднял свою стопку, чокнулся со всеми и выпил. Юля улыбаясь, тоже чокнулась с родителями, но водку пить не стала, лишь помочила губы.
– А подарков-то свадебных мы им не приготовили! – всплеснула руками Людмила Александровна.
– Ничего, мать, подарки можно и завтра купить, – успокоил её Пётр Антонович.
Потом он произнёс тост за молодых и все выпили снова. Юрка полез целоваться к Сергею.
– Ты мне сразу понравился, свояк. Пошли моих свиней посмотрим? Я недавно ферму купил. Во ферма!
Сергею уже давно хотелось выйти по малой нужде, и он согласился. Они обнялись и, пошатываясь, двинулись в сторону свинарника.
– Ты меня уважаешь? – спросил Юрка.
– Ага, – ответил Сергей.
– Я тебя тоже. А свиней ты любишь?
– А как же?
– Я тоже. Вот они, хрюшечки мои родненькие!
Свиньи совали морды сквозь прутья решётки и хрюкали. Юрка шлёпал их ладонью по пяточку, чесал за ухом.
– А где у тебя тут можно отлить? – спросил Сергей.
– Да лей прямо туда, – показал Юрий в загон. – Я сейчас душ включу. Сергей, и Юрка за кампанию, встали рядом и стали поливать лежавшую на полу свиноматку. Сергей попал ей в ухо. Свинья недовольно хрюкнула, поднялась на ноги и стала трясти головой. Юрка хмыкнул.
– Ты как мой племяш, Серёга. Тот тоже любит поливать их. Озорной парень.
Затем он включил душ и свиньи, хрюкая, повставали с пластикового настила, подставляя бока под вращающиеся струи воды.
– Любят мыться, гады! Хоть и свиньи, а чистоплотные. Хочешь, покажу, как их забивают?
– Нет, не надо, – поморщился Сергей. – Не порти настроение. В другой раз покажешь. Сегодня всё-таки праздник, пусть живут. Я дарую им жизнь!
– Ну, тогда пошли домой. Пропустим ещё по рюмашке.
И они, пошатываясь, двинулись в сторону дома, поддерживая друг друга. С трудом поднялись на ступеньки крыльца, вошли в дом. Женщины сидели за столом и что-то оживлённо обсуждали. Сергей прислушался, но не смог различить ни слова. Фразы сливались в сплошной гул, текли как вода.
«Здорово я набрался», – подумал он.
Пётр Антонович заметил вошедших и громко объявил:
– Всё, жених на месте. Кончай базар, бабы. У меня есть тост. Предлагаю выпить за нашу будущую внучку, которая скоро появится на свет благодаря Сергею и Юле.
– Не надо бы вам сейчас детей-то, – вздохнула Людмила Александровна. – Юле год пропустить придётся, в учёбе отстанет. Да уж теперь чего говорить. Со вторым только не торопитесь. Пусть дочка институт закончит.
Снова выпили. У Юрки глаза уже смотрели в разные стороны.
– Молодец, Серёга! Поздравляю! Ты настоящий мужик! Дай я тебя обниму. – И Юрий повис на Сергее. – Ты главное, свояк, с детьми не тяни. Чем больше, тем лучше. Скорей вырастут – помощниками будут. А девка – это тоже неплохо, в хозяйстве пригодиться. Будет за братьями меньшими смотреть, по дому помогать.
Потом подошла Лена и увела вконец захмелевшего мужа спать. На его месте оказался Пётр Антонович.
– Давай-ка поговорим, зятёк, как мужчины, – предложил он, наливая очередную стопку. – Ты как?
– Я в н..н..норме.., – ответил Сергей запинаясь.
– Тогда порррядок…
Через полчаса Юля заметила, что Сергей уже в дымину пьян. Разговаривая с отцом, он еле ворочал языком и утирал слёзы.
– Пойдём, пойдём, Серёжа, отдохни, – предложила Юля. – Ты уже хорош. Папа, ну что ты его так напоил?!
– Ничего, дочка. Всё в н..норме. Зато мы теперь познакомились по-настоящему. Мужик он ничего, только ершистый малость и в голове у него винегрет. Всё мне про какие-то хромосомы рассказывал, про закон Менделя. А теперь вот кажется ему, что сидит он в тюрьме. Сидит и плачет! Причём тут тюрьма?
– Да слушай ты его больше! Он совсем уже ничего не соображает! – в сердцах воскликнула Юля и потащила Сергея наверх. Лена помогала ей, поддерживая с другой стороны.
Занятия
Ближе к ужину Раковские с Сашей вернулись на дачу. Саше не терпелось поскорее приступить к занятиям. Он боялся, что не осилит школьную программу до конца августа, да и бездельничать ему уже порядком надоело. Последний раз он серьёзно занимался ещё в детском доме. И тогда он уже понял, что не знает и половины того, что положено по программе. Программы по всем предметам значительно отличались от тех, что были 84 года назад.
Они зашли в кабинет Георгия Евгеньевича, и Валера спросил:
– Ну, с чего начнём?
– Давай с физики. Она интереснее, – сказал Александр.
– С физики, так с физики. На чём ты кончил?
– На постоянном токе. Закон Ома и законы Кирхгоффа.
– Тогда возьмёмся за переменный.
Валера порылся в стопке дисков и нашёл нужный.
– «Лессон намба твенти уван» (урок номер двадцать один), – прочёл он. – «Олтенейтинг карент» (переменный ток). О! Это то, что нужно.
Он поставил диск в компьютер. На экране пошёл текст на английском языке, формулы, схемы. Невидимый преподаватель стал объяснять материал.
– Но я же ничего не понимаю! – воскликнул Александр. – Что ты поставил?!
Валера озадаченно посмотрел на него.
– Тьфу, чёрт! Что же теперь делать? У меня все уроки на английском. Я их в Америке покупал.
– Балда ты! – заявил Александр. – Как же я теперь буду готовиться?
– Надо тебе срочно английский выучить, – посоветовал Валера.
– Ты в своём уме?! Когда же мне его учить? До экзаменов осталось три недели.
Валера почесал затылок.
– Давай теперь сам переводи всё, что тут написано! – потребовал Александр.
– Я что же, все уроки тебе должен переводить?
– Конечно, раз ты такой бестолковый!
Валерий озадаченно потёр лоб.
– Давай попробуем, – согласился он без особого энтузиазма и стал переводить объяснения преподавателя. В конце урока пошли контрольные вопросы. Александр сбивчиво и довольно путано пытался отвечать на них. Валера слушал, нервничал, поправлял, злился и, наконец, не выдержав, сказал, что Сашка бездарь и тупица. Затем порекомендовал ещё раз прослушать урок, но уже без него.
– Как же я без тебя буду его слушать?! – возмутился Александр.
– Пусть тебе Женька переводит, – отрезал Валерий и вышел.
Прибежавшая вскоре Женя с энтузиазмом взялась за дело. Она была в школе отличницей, и терпения у неё было намного больше чем у брата. Саша сразу почувствовал это. Она старательно переводила всё, что говорил преподаватель, но почти не понимала смысла, т.к. окончила только восемь классов. Александр поправлял её, если она делала ошибки. На вопросы он отвечал уже лучше, и Женя сказала, что он очень способный. Ей бы ни за что не понять такой сложный материал.
Покончив с физикой, они перешли к химии, потом к биологии, но когда дошли до математики, Александр взмолился.
– Хватит на сегодня. У меня уже мозги перегрелись. Пошли лучше искупаемся.
– Тебе надо заниматься два раза в день, – строго сказала Женя. – Утром и после обеда. И не менее трёх часов подряд. Тогда ты ещё сможешь что-то успеть. И повторять пройденное надо, иначе в голове всё перепутается. Я по себе знаю.
– Не перепутается, – возразил Александр. – Я способный. Знаешь, как трудно заниматься, когда кругом все отдыхают!
– Ничего, мы с Валерой будем тебя по очереди натаскивать.
За ужином, беседуя с Сашей, Евгений Робертович узнал, что у него проблемы с английским, и тут же предложил свои услуги.
– Давай, внучек, я буду учить тебя английскому во сне.
– Давайте, – согласился Александр. – Могу начать хоть сейчас. Мне как раз спать хочется.
– Сейчас нельзя. Ты должен отдохнуть. Переутомляться вредно. Для обучения лучше использовать утренние часы, когда сон поверхностный. С вечера я буду записывать на диктофон очередной урок – несколько десятков фраз, ты прослушаешь его, затем ляжешь спать и установишь на диктофоне время как на будильнике. Утром диктофон автоматически включится и начнёт раз за разом повторять урок. Потом он будет спрашивать тебя, а ты во сне, мысленно будешь отвечать ему по-английски. Понял?
– Понял, – сказал Александр. – Тогда я пойду, поиграю с Валерой в теннис. Мне что-то уже расхотелось спать.
– Поиграй, милый, поиграй. Погода хорошая, тихая. А я пока запишу первый урок.
Перед сном Александр прослушал урок и лёг отдыхать.
«Интересно, что из этого получится, – подумал он, засыпая. – Сейчас я ни черта не запомнил».
Утром в полудрёме он вдруг услышал дедушкин голос. В начале он доносился как бы издалека, но потом стал звучать вкрадчиво, и совсем рядом.
– Алекс, слушай внимательно и запоминай всё, что я тебе скажу. Слушай и запоминай: Ай стади инглишь. – Я учу английский. Стади – учу, повтори…
Саша повторил во сне услышанную фразу.
– Май диа френд. Май диа френд. – Мой дорогой друг. Френд – друг. Диа – дорогой. Повтори…
Так продолжалось минут десять. Саше надоела эта «музыка». Он повернулся и хотел выключить диктофон, но тот отключился сам.
Однако через несколько минут диктофон заработал снова. Знакомые слова и фразы текли неторопливо, и Александр без труда повторял их в полудрёме. Диктофон включался утром несколько раз и, наконец, выключился совсем. Александр опять заснул, но когда Женя, постучав, объявила, что пора вставать, Александр проснулся и понял, что все слова и фразы прочно сидят в голове.
За завтраком Евгений Робертович спросил: – Ну, как прошло первое занятие? Запомнил первый урок?
– На всю жизнь, – ответил Александр.
– Вот и прекрасно. Я предлагаю сегодня всем перейти на английский. Ни слова по-русски! Пусть Алекс поварится в нашем «английском котле». И если только он не сможет что-либо понять, то переведите ему, идёт?
Все с радостью поддержали дедушкину инициативу кроме Саши. Как ни уговаривал, как ни просил Александр, никто не хотел говорить с ним по-русски. Волей не волей пришлось вспоминать забытые слова, угадывать значение фраз. Только, когда снова начались занятия по школьной программе, Женя, а потом Валера сжалились и стали переводить содержание уроков. Это была единственная возможность для Саши вновь услышать родную русскую речь, и занимался он с удовольствием.
Особенно приятно было заниматься с Женей. Она была терпелива и доброжелательна. Валера часто нервничал, если Саша что-то не понимал по математике. Он поднимал глаза к небу и говорил трагическим голосом:
– О господи, послал же бог динозаврика!
Но потом принимался объяснять снова, расписывая на компьютере все математические преобразования.
В перерывах между уроками Александр включал музыку, и они с Женей начинали в такт ритму двигать руками, ногами, выделывая всякие «па». Саша вспоминал Найск, детский дом, Таню, своих друзей, Костю и Диму. Ему хотелось вдруг неожиданно оказаться там, повидаться с ними, похвастать, где он был и что видел, какие у него теперь друзья. Женя смотрела на Сашу и пыталась подражать ему. Ей нравилось, как он танцует. Движения его были свободны и красивы, полны гармонии и чувств.
Валера же был равнодушен к танцам или прикидывался равнодушным, считая это несерьёзным занятием. Он стоял в дверях и наблюдал за Сашкой с Женей, скептически ухмыляясь.
– Иди, потанцуй, – приглашала его сестра.
– Вот ещё! – фыркал Валерий. – Это занятие для деревянных, у которых одна извилина в голове, да и та прямая.
– Сам ты деревянный, – обижалась Женя. – Танцы – хороший отдых и для здоровья полезны.
– Ну и танцуйте, если вам нравится, а я музыку послушаю.
Наконец занятия заканчивались, и Саша вместе с друзьями купался, катался на лодке, играл в футбол, бадминтон, теннис и в компьютерные игры.
Дедушка, Евгений Робертович, обучая Сашу английскому, в тайне надеялся, что ему удастся уговорить его поехать с ним в Америку и потому тщательно готовил урок за уроком. Это занятие увлекло его. Он почувствовал, что ещё нужен кому-то, что ещё может приносить пользу, и это придавало смысл его беззаботной жизни пенсионера.
