Юрий Егоров
Цветочница и птицелов
Кругом оказались болота и кишащие тварями джунгли. Учёные забрели в непроходимые места, куда ещё не ступала нога человека. Были потеряны все ориентиры. Вокруг – ни селений, ни нормальной еды, ни питьевой воды. Большая часть отряда страдала дизентерией. Несколько человек подхватили лихорадку. Больше всех страдал профессор Сабтл, немолодой рафинированный человечек, мучившийся отсутствием возможности наслаждаться по утрам ароматным кофе.
Нанятый на побережье Габона проводник Калу, чья смуглая тощая фигура маячила впереди, с каждым днём вёл себя всё неуверенней. Этот «знаток местности» умудрился затащить экспедицию в самый жуткий район, из которого, казалось, нет выхода.
А ведь как всё красиво начиналось! Под аплодисменты Географического общества и софиты киношников, в окружении прессы и восторженной публики. Намеревались открыть новые рубежи. Мистер Хитер рассуждал об огромном резонансе. Заявлялись на Нобелевскую премию. На презентации проекта шампанское лилось рекой – предвкушали грандиозный научный успех. Профессор Сабтл источал оптимизм: «Экспедиция предстоит интересная и сложная, но мы всё учли!» Доктор Алекс раздавал автографы. Академик Фулиш с высоко поднятой головой провозгласил тост: «Мы стоим на пороге потрясающих событий. Выпьем за разворот науки!» Кричали «ура!»…
А что сейчас?
– Ничего, ничего. Это всё временно, – подбадривал всех Гумбольд. – С таким проводником, как Калу, нам ничего не грозит! Он опытен и знает. К тому же самое трудное позади. Осталось ещё немножко потерпеть, и перед нами откроются грандиозные просторы…
– А кем этот Калу работал прежде? – поинтересовался у молодого коллеги – доктора Алекса профессор Сабтл.
– Кажется, швейцаром в отеле. Таскал чемоданы. Только это ничего не значит. Гумбольд считает, что Калу отличается невероятной прозорливостью.
2.
Днём отряд с трудом переправился через приток Конго. Калу предположил, что это река Санга, где, по преданиям, люди обречены на погибель. Сразу после этого какие-то неизвестные звери, напав из густых зарослей, покусали доктора Алекса – «весельчака» Алекса, как его когда-то называли. Учёный не дрогнул и старался сохранять бодрость духа.
– Если что, доктор Пауль нас спасёт, у него амулет! – попытался шутить доктор Алекс.
Доктор Пауль, самый неуклюжий и совершенно не приспособленный к походной жизни, всё чаще вспоминал о гостинице в Либревиле и жалобно призывал повернуть назад. Знать бы – куда? Про себя он проклинал академика Фулиша, который всех подбивал на этот безнадёжный поход, только сам остался дома. Правильно, обрюзгший авантюрист всегда бросал в болота других, за которых потом получал награды и звания. Лицо доктора Пауля покрывали раны от малярийных укусов. В правой руке он сжимал амулет, напоминавший маленькую складную иконку – единственную надежду на спасение. Спрашивается: какая такая нужда потащила его в эти дебри? Хотел прикоснуться к лаврам нобелевского лауреата? Получить членкора?
– Да, да, надежда только на амулет, – подтвердил доктор Винтер, держа наготове огромную дубину.
– Тут, наверное, воинственные племена, – предположил испуганный доктор Пауль.
– Это лучшее из возможных бед. Не забывайте, что вокруг – дикие звери. Они не знают пощады. В нашем положении ни на секунду не следует терять бдительности, – доктор Винтер заметно нервничал.
Наступила кромешная ночь. Гумбольд понял, что отряду ещё долго не выбраться из джунглей, и дал команду обустраивать стоянку прямо посреди непролазных зарослей. Измождённые путешественники из последних сил стали сооружать подобие навеса. Пока работали, над учёными кружили какие-то неестественно большие, как птицы, совершенно безобразные насекомые чёрно-красного цвета, с выставленными вперёд жалами. Вдобавок ко всему эти твари источали мерзкие, напоминавшие трупные, запахи.
– Вы же энтомолог. Скажите, кто они? – глядя на профессора Сабтла, спросил Гумбольд.
– Послушайте, но таких не бывает, – профессор Сабтл нечаянно споткнулся и едва не упал лицом в грязь.
– Тогда я рад за вас, мой друг! Вы на пороге большого научного открытия! – поддержал своего коллегу Гумбольд. – Значит, всё же не зря мы здесь!
– Вы даже не представляете мой восторг! – совершенно подавленным голосом согласился профессор Сабтл.
Едва пришли в себя, как Виолетта, юная спутница Гумбольда, опрометчиво наступила на огромную ядовитую змею. Гадина готова была сожрать девушку, но вмешался доктор Винтер со своей дубиной. С жутким шипением змея отползла в сторону.
После этого профессор Сабтл вспомнил о международных спасателях.
– Как вы думаете, – с надеждой посмотрел он на доктора Алекса, – нас уже ищут?
Неожиданно где-то наверху, в кронах деревьев, раздался шум – затрещали ветки. Мощный и пронзительный звериный крик в тысячу глоток заставил Гумбольда и весь его отряд содрогнуться. Все переглянулись.
– Это дикие шимпанзе, – объяснил проводник Калу. В его глазах читался ужас. – Мы забрели на их землю.
– Что-то их очень много, – доктора Пауля бил озноб.
– Нет, нет. Обезьяны не могут так… Мы же – учёные! – запротестовал профессор Сабтл.
– Постарайся объяснить это проклятым приматам, – саркастически пошутил доктор Алекс.
– Они будут атаковать нас со всех сторон, – предположил Гумбольд.
– Я им не дамся! – Виолетта бесстрашно посмотрела в темноту…
Эпилог
Следующим утром они с трудом выбрались из джунглей. За ночь потеряли половину отряда. Беззащитного доктора Пауля шимпанзе на глазах у всех разорвали в клочья. В числе нападавших приматов кто-то разглядел одного, сильно напоминавшего мистера Хитера. Во время битвы исчез доктор Винтер. С профессора Сабтла обезьяны едва не сняли скальп – но каким-то чудесным образом ему всё же удалось отбиться. Проводник Калу в самый драматический момент попытался покинуть отряд и на глазах у всех утонул в болоте. Учёные с ужасом наблюдали, как он медленно погружался в грязную жижу. Несколько пузырьков над вонючей трясиной – это было его последнее послание миру…
Профессор Сабтл встал на колени. Рядом на носилках лежало окровавленное тело доктора Алекса.
– Следующей атаки я не выдержу, – «весельчак» едва шевелил губами. Голова его стала дёргаться – начиналась агония.
– Ничего-ничего, – попытался подбодрить всех Гумбольд. – Самое страшное позади…
– Что-то не верится, – подал негромкий голос профессор Сабтл.
– Уверяю вас! – Гумбольд оглядывался по сторонам, словно ожидал новых испытаний.
В оборванном платье к нему прижалась Виолетта. Она плакала…
