bannerbannerbanner
полная версияХроники Смирнова

Захар Николаевич Бабяк
Хроники Смирнова

Полная версия

– Ты голоден? – усмехнулась Никольская

– Я? Да нет, с чего ты это взяла?

– Да с того, что, когда мы сели за стол, ты смотрел на еду взглядом волка, который неделю жил без пропитания.

– Ничего подобного! – с улыбкой ответил Виктор Смирнов

– Ври больше! – и тут Анна залилась смехом, глядя на кушающего молодого человека – Ну ты, конечно, даёшь! Половину салата съесть за минуту! Это рекорд!

– Ладно, надо признаться, что я сегодня только кофейку с утра попил, и всё. Больше ничего!

– А сразу ты не мог сказать?

– Ну ты бы подумала, что, живя один, я питаюсь ужасно. – улыбнулся Виктор

– Тебе так важно моё мнение?

– Мне интересно любое мнение. Даже мнение кровного врага. Просто в нашей стране сейчас много развелось таких, которые говорят «нам неинтересно мнение окружающих! Живу, как хочу – пусть думают, что хотят!». Но на деле это лишь сопляки, строящие из себя таких серьёзных людей с чемоданами жизненного опыта, а по факту, если обычная старушка, сидящая во дворе, косо глянет на них, то они побегут домой с воплями «я не хочу одеваться так, мне стыдно так ходить!». Однако есть люди, правда их по пальцам пересчитать можно, которые реально не заинтересованы мнением окружающих…Поэтому многих интересно послушать, сделать выводы для себя. – рассуждал Виктор, попутно поедая салат «Цезарь»

– Ты и обо мне выводы делал?

– Это были предварительные выводы. Мы с тобой общаемся два дня, причём неполных. Так что сложно сделать вывод…

– Но если есть предварительный вывод обо мне, то какой он?

– Позже скажу! – улыбнулся Смирнов, съев последнюю вилку салата и протерев салфеткой уголки рта от соуса

– Ну я заинтригована…И всё же я восхищаюсь тобой!

– В плане?

– В плане поедания салатов. Ты за несколько минут съел салат! И вправду быстро.

– Кто как работает – тот так и ест! – значительно проговорил Смирнов

– В таком случае ты – стахановец! – засмеялась девушка – А я тоже приступлю к поеданию.

В общем, вечер прошёл отлично. Виктор Смирнов не употребил ни капельки, ведь ему надо было ехать за рулём, а Анна, наоборот, выпила три немалых бокала красного французского вина, отчего была слегка пьяной. Они вышли на уже тёмную улицу, которая освещалась лишь фонарями. Смирнов взглянул на время: 0:30. Самое время отвозить Анну домой, поэтому он завёл машину и поехал в сторону дома девушки.

Однако он всячески отдалял от себя тот момент, когда машина будет стоять у подъезда жёлто-песочной «сталинки», но не выходило – время не остановишь…

– Виктор, так какой вывод ты сделал обо мне? –спросила Аня

– Понимаешь, Аня, он ещё переваривается в моей голове.

– Признай, что у тебя его нет.

– Он есть, и я его тебе скажу позже. Обязательно скажу! А сейчас давай насладимся ночным городом. В этом есть своя красота! – сказал Смирнов. Он имел вывод ещё со вчерашнего дня, но нужен был подходящий момент для того, чтобы высказать его Анне, поэтому молодой человек пытался сменить тему, благо в беседе с похмелившимся человеком это не вызывает сложностей.

А ночной город, с его точки зрения, был и правда тем, чем можно любоваться. Тёмные окна домов, жёлтый свет уличных фонарей, всё это создаёт интересный контраст между светом и темнотой.

Через тридцать минут перед знакомой деревянной дверью подъезда припарковалась черная «Ауди». Смирнов повернул голову, взглянул на Анну и тихо сказал:

– Спасибо тебе за этот ужин, мне было приятно провести с тобой время…

– Тебе спасибо! – улыбнулась Анна

– Честно скажу тебе, Аня. Я сделал вывод, и он уже не предварительный…

– А я думала, ты так и не скажешь. Ну и что за вывод?

– Мне настолько понравился сегодняшний ужин, сегодняшний танец и сегодняшние разговоры, что я убедился – я бы так хотел проводить с тобой каждый день, каждую ночь, каждый вечер и каждое утро. Каждый раз видеть тебя и восхищаться тобой. Слушать тебя…

Анна явно покраснела, хоть в полутёмной машине этого не было видно, но Виктор это чувствовал. Наступила неловкая пауза, и Смирнов стал напрягаться. Каждая секунда паузы была по его нервам сильнее, чем боксёр бьёт грушу. Анна лишь улыбнулась и смотрела ему прямо в глаза. Виктор в тот момент хотел что-то сказать.

– Не надо! – резко перебила его Никольская, приложив руку к его рту, словно закрывая его – Ничего не говори!

– Я…

– Да тихо сиди! – слегка ударила его по губам девушка; она явно нервничала, а затем и вовсе всхлипнула носом. Смирнов мигом нажал на кнопку, включающую свет в машине.

По лицу Анны текли слёзы, медленно размазывая тушь.

– Выключи! – прикрикнула девушка – Прошу! Не хочу, чтобы ты меня видел такой!

– Да что такое? Ты мне нравишься любой! – крикнул Виктор, откинув руку Анны от своих губ – Зачем ты плачешь?

Никольская быстро вышла из машины, захватив сумочку, и на каблуках побежала к двери подъезда. Взявшись за блестящую медную ручку, она обернулась на машину, где сидел Смирнов, постояла секунд десять и махнула рукой к себе, подзывая его с собой.

Виктор, не раздумывая, выпрыгнул из машины и взял букет тюльпанов, лежавший на заднем сидении. Они пошли в квартиру Анны, что была на четвёртом этаже, шли они молча. Смирнов, поднимаясь по лестнице, осматривал подъезд, и он был таким, каким молодой человек себе его представлял: мраморные широкие ступени, красивые перила…

Они вошли в квартиру номер 51. Анна быстро побежала на кухню, едва сняв каблуки. Виктор двинулся за ней. Квартира была двухкомнатная, но казалась она очень просторной.

Сразу видно, что Никольская – эксперт своего дела. Квартира выглядела, как…даже не знаю, как описать. Там всё было идеально. От обоев и до расположения цветочных горшков. Виктор не скрывал своего восхищения, потому что обычная двухкомнатная квартира, благодаря дизайну Анны, стала казаться поистине огромной, и изначально Смирнову показалось, что она выкупила сразу две, а то и три квартиры и сломала стены.

Далее он зашёл на кухню, сел за стол, а Анна из шкафа над раковиной достала две рюмки, а из холодильника бутылку коньяка. Вскоре рюмки были заполнены горячительным. Никольская сделала глоток «для храбрости», и пятиминутное молчание снесло быстрым потоком слов, будто снаряд сносит стену.

– Понимаешь, я давно таких слов не слышала! Очень давно! Года три, может быть. Я плакала как от счастья, так и от стыда.

– А в чём стыд?

– Не перебивай ты меня! – громко и сердито крикнула Анна – А даже, если я и слышала такие слова, то они были несравнимы с тем, что ты мне сказал. Я знаю, что в машине ты говорил от чистого сердца. Я увидела это по взгляду. А раньше мне говорили без такой искренности. – Никольская заполнила рюмку второй раз и выпила её – Понимаешь, я бы тоже была готова с тобой тесно общаться, но я… я тебя обманываю. – поток слёз на лице девушки увеличился – Я больше не дизайнер! Меня уволили вчера как раз. Поэтому я и плакала в клубе! Я лишилась такой работы! А вместе с ней и служебной квартиры! А ты…ты хороший, но мы общаемся слишком мало для выстраивания каких-либо отношений, понимаешь, да мне ещё стыдно за мой обман! – Никольская выдохнула – Вроде выговорилась…

– Я в шоке! – сказал Виктор, не скрывая удивления, – Какой обман? Аня, ты что? Мне не важно кто ты, и кем ты работаешь! Вообще по боку, честно! Ты лучше всех девушек, кого я вообще когда-либо встречал! И я готов день и ночь с тобой общаться, лишь бы быть ближе…

– Правда?

Смирнов молча кивнул и опустошил рюмку.

Тогда Анна встала и поцеловала Виктора…

В принципе, так и закончилось знакомство Анны Никольской и Виктора Смирнова. Там всё произошло так меланхолично, что даже последний романтик в мире отвернётся от неприязни. И через неделю Виктор и Анна начали встречаться, а после этого и вовсе стали жить вместе. И оба понимали, что вся эта история не была совпадением, всё было неслучайно.

Звучит так, как будто это всё сочиняла десятилетняя девочка, мечтающая об отношениях. Но иногда и самые романтичные мечты превращаются в жизнь. Таких случаев единицы, однако наша парочка – одно из таких исключений. Такая вот история любви, ничего не поделать…Но вернёмся к нашей истории.

Виктор Смирнов шёл по ночной улице в сторону знакомого нам клуба «Выше облаков». Зимний морозный воздух превращал каждый выдох Смирнова в пар. Снега много не было, везде был гололед.

«Ох уж эта проклятая гололедица! От неё нет никаких плюсов, вообще никаких. Но зато сколько жизней она унесла за всю историю. Пожалуй, примерно столько, сколько какая-нибудь бубонная чума. Когда идёшь по оледеневшей поверхности, на которой образовался этот пресловутый тонкий слой льда, будь он не ладен, пытаешься аккуратно перебираться, но рано или поздно это фигурное катание приводит к жёстким падениям, а потом к травмам и, не дай Боже, инвалидству. А каково водителям? Все же знают, что в России мало кто любит соблюдать скоростной режим, даже под угрозой штрафа. Здесь многого не надо: гололёд, скорость и поворот. Всё. Машина летит в кювет или куда-либо ещё. И сколько людей головы сложили, страшно даже представить» – так думал Виктор Смирнов, перемещаясь по ледяной корке; у него с детства отвращение к сему природному явлению. Он в 5 лет во дворе на ледяной корке изображал, что он фигурист, а потом упал и получил сотрясение мозга, а позднее в больнице юный Смирнов подслушал разговор врачей и родителей и ,услышав фразу «Повезло, что выжил и что не инвалид!», он раз и навсегда перестал кататься по гололедице и стал обходить её стороной по возможности.

Гололёд перед клубом «Выше облаков» был покрыт тонким слоем заледеневшего снега. Это такой снег, который может расцарапать руки, если неудачно потрогать. И от каждого шага Смирнова снежный слой хрустел, как сухарик. Благо этот снег спасал от сильного скольжения, и идти было легче.

Отпраздновав свой день рождения с друзьями в ресторане, он поехал в клуб «Выше облаков», чтобы отметить праздник тет-а-тет с Анной.

 

Вдруг зазвонил телефон Смирнова, ему как раз позвонила девушка.

– Алло!

– О, привет, Витя!

– Да, привет!

– Я, в общем, задержусь немного, тут из-за льда на дороге такая пробка возникла. Так что опоздаю на минут двадцать-тридцать…

– Ладно, ничего страшного. Главное, чтобы аккуратно доехала!

– Это уже от таксиста зависит, понимаешь?

– Конечно понимаю. Ладно, буду тебя ждать в клубе, я как раз сейчас к нему подхожу.

– Хорошо, целую.

– Пока, Аня!

Виктор Смирнов пнул заледеневший тротуар со всей силы и пробормотал себе под нос: «Ненавижу гололёд!»

Неоновая вывеска ярко освещала площадку перед клубом. Смирнов шёл именно туда, как только что родившиеся животные идут на свет. Вдруг началась метель. Начало мести так сильно, что неоновая вывеска клуба скрылась из глаз Виктора Смирнова. Метель била ему прямо в лицо, и за пару секунд его ресницы и брови стали покрыты снегом.

– Ну что это такое? Почему сейчас, почему сегодня? – в сердцах крикнул Смирнов, продолжая идти, одной рукой прикрывая лицо от летевшего снега, а другую руку вытянув вперёд, чтобы не врезаться. Ничего не было видно, будто на лицо наложили маску, через которую ничего не видно, вообще ничего. Однако через полминуты его блужданий его рука наткнулась на стену дома, а затем Виктор побрёл вдоль этой стены и чуть не споткнулся о ступеньку. Он сильно выругался, ведь это было могло быть лучшим средством, чтобы выбить из себя накопившийся гнев, но зато наш герой понял, что эта ступенька – вход в клуб. Только тогда Виктор выдохнул, причём довольно громко и открыл дверь в заветное помещение.

Зайдя внутрь, от стряхнул со своего пальто и шапки снег, протёр лицо руками, чтобы избавить его от налетевшего снега. Смирнов ещё не до конца осознал, что он в помещении, поэтому стоял, прищурившись, однако через пару секунд смятение прошло, и он полноценно раскрыл глаза, а потом они от удивления стали ещё больше.

Весь зал был увешан праздничной мишурой и ей подобными вещами.

– Добрый вечер! – сказала милая девушка администратор на входе

– Да, здравствуйте! Что-то вы рано новый год празднуете, еще месяц до него. – усмехнулся Смирнов – Хотя погодка шепчет о его приближении.

– Да, это уж точно.

Смирнов осмотрел весь зал и глянул на часы:

– Вроде одиннадцать вечера, а вроде ни одного человека. Странно, в это время у вас всегда толпа!

– Да уж, сегодня аномалия какая-то…

– А я ведь специально столик зарезервировал, чтобы его никто не занял.

– Тогда пройдёмте к вашему столику!

Они пошли в сторону дивана, что был слева от входа. Именно там познакомились Смирнов и Анна.

– Ваш столик! – торжественно проговорила администратор.

На столе стояла маленькая коробочка из картона, обёрнутая красной ленточкой. Смирнов только хотел задать вопрос, как сзади к нему кто-то подошёл и из-за спины закрыл глаза нежными руками.

– Угадай кто! – спросил нежный женский голос

Смирнов сразу понял, кто эта девушка. Он приложил свои жилистые руки к её маленьким гладким рукам.

– Даже не знаю, кто это может быть! – засмеялся Смирнов и снял руки Анны со своих глаз, а затем повернулся к ней. – Ну привет!

Никольская поцеловала его. Она стояла в том самом белом сногсшибательном платье, как в тот день в ресторане.

– Привет!

– А я реально переживать стал, что ты сейчас в такси не пойми с кем едешь по такой гололедице!

– Ну прости, что мой розыгрыш на твой день рождения напряг тебя. – засмеялась девушка

– Да ничего страшного! Главное, что мы вот так встретились вдвоём, в пустом клубе…

– Это точно. С клубом прям повезло! Ни одного человека!

– Подозрительно всё это, в такое время здесь не протолкнуться. Уж поверь мне! – усмехнулся Смирнов – Стой, так это ты, наверное, клуб на вечер зарезервировала полностью?

– Нет, с чего ты это взял? – удивлённо спросила Анна, а через секунду залилась смехом и обняла Виктора – Ну да, это я! Я хоть целый город готова снять ради твоего дня рождения! Такой праздник бывает только раз в году, понимаешь? И его надо провести в хорошей обстановке.

– Понимаю, спасибо большое! Дорого, наверное?

– Давай не думать о деньгах сегодня! Твой праздник, так что расслабься. Тем более, что не так и дорого это всё было!

– Ясно.

– Садись за стол! – указала Анна на стол, на котором лежала коробочка. – Это то место, где мы с тобой…

– Я помню, а эта коробочка для меня? – перебил Виктор

– Нет! Она для моего второго молодого человека, у которого сегодня день рождения. – сказала Анна серьёзным голосом

Виктор Смирнов бросил на неё крайне настороженный взгляд.

– Да успокойся! Шучу я! Конечно для тебя, милый! – засмеялась девушка

Парень начал раскрывать небольшую коробочку.

Вообще упаковка подарка – это целое искусство. Коробочка говорит о содержимом, и это происходит всегда. К примеру, пёстрая коробка какого-нибудь кислотного цвета означает, что внутри находится какой-либо предмет обычного цвета, что-то вроде чёрного ремня или галстука. Это простая психология – человеку хочется компенсировать простоту подарка яркими цветами упаковки, и наоборот. Даже магазины такое практикуют, и об этом все знают. В том числе и наш герой.

Виктор, увидев простую коробочку, сразу понял, что содержимое – необычное. Он аккуратно развязал узел на ленточке и снял её с коробки. Затем наступила самая интересная минута, когда Смирнов стал очень медленно поднимать крышку, сохраняя интригу.

Анна, конечно же, знала, что лежит внутри, поэтому смотрела только на лицо Виктора. Оно задумалось: «что лежит внутри?». И это было заметно. Смирнов даже слегка прикусил нижнюю губу, когда до снятия крышки ему оставалось пара миллиметров…

– Аня, ты серьезно?! – радостно вскрикнул Виктор – Ты…откуда ты знала?

– Я всё вижу, Витя, всё вижу.

Молодой человек достал из коробки часы. Они были не вычурными, но было видно, что стоили они немало.

– Ты прямо в точку с подарком угадала, милая! Спасибо тебе огромное!

– Кстати, ты знаешь о примете, что делать, если тебе часы дарят?

– Нет, а что такое?

– Ты мне должен простую монетку дать взамен. Вообще любую!

– Серьезно?

– Ага.

– Да зачем нам эти приметы? Сегодня праздник! Надо радоваться, а не предаваться суеверию! – усмехнулся Виктор, а Анна тут же помрачнела в лице

– Нет, ты лучше дай мне монетку. Примета такая. Неужели тебе так сложно?

– Да тебе-то это зачем, Аня?

– Примета такая, не понятно что ли? – стала громче говорить девушка

– Ба! Я не верю приметам! Это мой принцип. Понимаешь?

– Нет, мне тебя не понять! Я один раз не поверила в примету – и жизнь чуть под откос не пошла. Да хотя какой там один раз? Кучу раз приметы срабатывали.

– Это всё совпадения, Аня…

– Да нет же! Не может быть совпадений много раз подряд. – резко перебила его Никольская – Я не счастливчик по жизни!

– А вдруг ты как раз «счастливчик по жизни»? – теперь и Виктор стал переходить на серьёзные тона – Почему нет? Ты у кого-то узнавала?

– Так, всё! Я с тобой спорить не буду! Дай мне монетку – и всё! Тебе сложно залезть в карман и достать этот чёртов рубль?

– Это мой принцип, пойми…

– Не пойму! Тебе действительно это сложно? – на глазах Анны начали выступать слёзы

– Ты только что заявляла о «моём празднике», и что нужно расслабиться и ни о чём не думать! А теперь ты навязываешься со своей монеткой, будь она неладна!

– Навязываюсь?

– Именно!

В этот момент двери на кухню раскрылись, и оттуда вышел весь персонал клуба под громкий крик «С днём рождения! С днём рождения!». Когда они подошли к столу, где сидела парочка, то бармен вручил Виктору трёхлитровую бутылку.

– Здравствуйте! С праздником Вас! Счастья, здоровья и всего наилучшего! А это презент от нашего клуба – «Северное сияние»!

– Так оно же не делается в бутылках… – неуверенно ответил Смирнов

– А мы специально смешали! Исключительно для Вас!

– А, ну тогда спасибо огромное! Очень хороший подарок! – с улыбкой сказал Виктор

– Ещё раз с праздником! – сказал весь персонал и ушёл обратно на кухню; зал снова опустел.

– Они требовали грёбаную монетку? Нет! – обратился Смирнов к Анне

– Да это не то…

– Всё то! – перебил её Виктор – Мне неинтересно, что взамен на что даётся! Вообще по барабану! Они дали подарок, поздравили. Что ещё нужно? Подняли настроение! А ты…

– Что я? – едко спросила Анна

– Ты подарила подарок, поздравила и стала докапываться со своей монеткой!

После этого Виктор встал, взял бутылку и ушёл из клуба. Метель на улице закончилась, и на двери стала видна бумажка с надписью: «Зал закрыт на спецобслуживание! Только на сегодня!»; Виктор сорвал её и выбросил в урну, чтобы люди не сидели дома и, если хотят, шли в клуб.

Смирнов быстрым шагом пошёл к себе домой. Теперь гололёд его не беспокоил. Он не думал ни о чём, кроме Анны и её паршивой «монетки».

– Зачем она ей? Праздник же! Я восемь лет служил в армии по контракту и ещё год срочную службу, военные не верят приметам!– гнев никак не прекращался

Вскоре перед глазами молодого человека появился его дом. Это была «сталинка», похожая на ту, в которой жила Никольская, но эта была больше и чуть выше. Здесь было девять этажей. Однако парадная была куда проще. Хотя лифтовая шахта так же находилась в центре подъезда, между лестничными пролётами и была огорожена такой же красивой металлической решёточкой.

Вскоре Виктор вошёл в свою квартиру, включил свет, переоделся из городского в домашнее и пошёл на кухню.

Он поставил огромную бутылку на стол, а затем вытащил один большой стеклянный бокал. Содержимое бутылки было смешанным, и горлышко должно было быть закрыто обычной крышкой, однако ребята из клуба заморочились и закупорили его пробкой. Самой настоящей пробкой, как в шампанском.

– Вот молодцы! – довольно сказал Смирнов и наполнил бокал доверху, после чего начал пить…

Бокал уходил за бокалом, а уровень «северного сияния» в бутылке понижался и понижался. Смирнов приподнял бутылку и слегка нагнул голову, чтобы посмотреть, сколько осталось.

– Две трети осталось. Никогда столько не пил! Это ж я литр выпил получается! Ну всё, последний бокал – и закончим трапезу! – пробормотал пьяным голосом Виктор

Он и вправду столько никогда не пил. И это был второй раз в жизни Смирнова, когда он был пьяным.

Быстро допив последний бокал, Виктор аккуратненько достал салфетку из салфетницы, стоявшей на столе, скрутил её в трубочку и засунул и в горлышко бутылки, тем самым создав имитацию пробки. Бутылку он поставил на балкон. Там зимой как раз подходящая температура.

Странно, почему Смирнов не использовал обычную пробку, лежавшую на столе, чтобы заткнуть горлышко? Не понятно. Иногда человек, стоя в шаге от цели, обойдёт всю планету и придёт с другой стороны, не осознавая этого. Более того, чаще всего сложные варианты решения проблемы кажутся нам куда проще, нежели лёгкие. Таково наше сознание, ничего не поделаешь.

Затем Виктор сел на плетёный стул, что стоял на балконе, взял со стола пачку сигарет, достал одну штучку и закурил. На балкон хоть и падал свет из кухни, но он всегда по ночам оставался полутёмным. В этой темноте Смирнов наблюдал за загорающимся угольком на конце сигареты, когда затягивался. Параллельно он наблюдал за улицей и соседними домами. Виктор искал таких же «ночных волков», как и он сам. Иногда в соседних домах в некоторых окнах загорался свет, и можно было отчётливо видеть, что делают другие люди.

В одном окне загорелся свет – это была чья-то кухня. Там мужчина в одних только трусах зашёл, попил воды и ушёл, выключив свет за собой.

В другом окне тоже загорелся свет. Здесь уже была спальня. Женщина в ночнушке включила свет, взяла малыша на руки и начала убаюкивать.

– Видимо испугался ночи, ну или кошмар приснился. – пробормотал себе под нос Виктор Смирнов – И всё же, семья это счастье. У тебя могут быть любящая супруга, любящий ребёнок. А то и несколько детишек. И все они – частичка тебя. Ты смотришь за ними, общаешься, воспитываешь. Они берут с тебя пример. Это действительно классно! – и тут Виктор грустно вздохнул – А у самого ничего этого нет. К тридцати двум-то годам! А в этом возрасте уже дети у всех есть… У меня даже жены нет. Есть девушка, но я ей даже предложения не делал. Хотя она после сегодняшнего, наверное, видеть меня не хочет…Но она сама со своей монеткой пристала.

Смирнов ещё раз выдохнул и продолжил молча курить, наблюдая с балкона за улицей. Потом он выкурил вторую сигарету, сидя в такой же тишине, которую нарушал лишь шум холодильника.

Затем Смирнов пошёл в свою комнату, однако, проходя мимо зеркала, он невольно посмотрел на себя – молодой человек ужаснулся.

 

– Что? – вскрикнул Виктор – Чтобы я – русский офицер, выглядел, как последний алкоголик? Да никогда! Пойду прогуляюсь!

После этого он мигом переоделся обратно в городское, накинул пальто, одел зимние ботинки и вышел из квартиры. Закрывая дверь, Виктор Смирнов боялся разбудить других шумом щёлкающего в дверной скважине ключа. Это был действительно громкий звук.

На улице было морозно, метели не было, однако тонким слоем на тротуаре лежал гололёд. Виктор, невзирая не него, пошёл прогуливаться, дабы выбить похмелье из себя.

– Эх, – тихо вздохнул он – Мне было

действительно сложно дать эту монетку Ане? С каких пор мои принципы стоят выше любви? С каких пор я превратился в солдата-старика, который ни во что не верит? Я сам в Бога верю, а приметы – практически тоже самое, только они с небесами никак не связаны. Люди не зря их твердят из века в век, из тысячелетия в тысячелетие… – еле слышно бормотал он

Под его ногами похрустывал тоненький слой гололёда. Он был хрупким, как стекло. Лёгкое касание подошвы зимних ботинок Виктора Смирнова превращало этот слой в подобие осколков, смешанное с песком и иной дрянью, которой посыпают тротуары.

Ночной гололёд и дневной – две диаметрально противоположные вещи. Первый – подмёрзший, сухой, хотя скользковатый. А дневной гололёд – это корка таящего льда, и от этого таяния сверху образуется вода, а с этой водой смешивается вся грязь мегаполиса, плюс он ещё и очень скользкий. Поэтому по ночному ходить одно удовольствие.

Виктор Смирнов вышел со своей улицы на ту, где располагался клуб «Выше облаков», чья яркая неоновая вывеска освещала ночную улицу розово-голубым светом. Рядом со входом стояли перекуривающие мужчины, хотевшие после душного помещения остудиться на холоде.

– Слава Богу, что открыли. – радостно выдохнул Виктор – Может зайти?

Он открыл календарь на телефоне, где высветилась дата: «22 декабря 2013 – 23:21; воскресенье»

– Чёрт побери, забыл, что мне завтра на работу! – ударил ладонью о лоб Смирнов – Зачем я пил? Ладно, прогуляюсь – похмелье пройдёт…

Он всё ещё шёл в сторону клуба по улице. Смирнов шёл мимо той самой скамейки, на которой в тот самый день изображал горесть. Шёл мимо двери клуба, где полтора года назад он встретил Анну. Ему всё напоминало о ней.

«Да не могу я так всё оставить! – подумал про себя Виктор – Не могу! Я доигрался, чего ещё добавить? Надо же так было раздуть слона из мухи…» – в этот момент он остановился, уставив свой томный трезвеющий взгляд на припаркованную машину, а через секунду развернулся и побежал в сторону дома Анны; в тот вечер она ни в коем случае не пошла быть к Виктору домой, хоть они и жили вместе, но, по-моему, понятно почему. Смирнов бежал.

Армия, опять же, дала ему выносливость. Пробежать этот километр (ну может чуть больше) для Виктора было ничем. Ведь на службе он бегал и по пять, и по десять, и даже по двадцать пять километров. Причём без остановки. Пока наш герой бежал, он вспоминал о своей армейской службе и марш-бросках.

Воспоминания о прошлом превратили лицо Смирнова в бесчувственную маску, лишь выдыхающую пар время от времени. Такое бывает, когда о чём-то задумаешься, с каждым. Абсолютно с каждым. Сидишь за столом или лежишь в кровати, а может идёшь по делам и думаешь о каких-то вещах, причём твоя голова настолько погружена в мысли, что она никак не шевелится, а глаза смотрят в одну точку.

Пробегая квартал за кварталом и подбегая к переходу через широкий Ленинградский проспект, Смирнов вспомнил одну историю из Южной Осетии…

Это был знойный, очень жаркий день. Кавказское солнце жарило лица и руки солдат, да и вообще всех жителей. Тогда наши захватили Гори, въехав туда на бронетранспортёрах. Это означало, что появился новый форпост для обороны Цхинвала. Русско-осетинские военные в полуразрушенном городе построили очень много баррикад и всяческих иных конструкций, которые могли бы помочь в обороне города.

Гори пустовал, ведь грузины сказали местным уходить, что почти все и сделали. Русские военные стояли в городе уже почти целый день, а под вечер приехала группа разведчиков, в которой и состоял Виктор Смирнов. Он тогда был старшим лейтенантом. Вместе с ним прибыли четверо его друзей – также разведчиков.

Загорелый осетин встретил их на блокпосте, что стоял на въезде в город:

– Добрый день! – заговорил на ломаном русском с очень сильным акцентом – Вы…кто?

– И вам добрый! Разведчики мы, русские. – ответил Сашка Соболев, друг Смирнова. Это был высокий солдат, имевший шрам на левой щеке. Сашка сидел за рулём небольшого фургончика, на котором был нарисован русский флаг – Вам разве приказа не отдавали, что мы прибываем в Гори?

– Разведчики? Эм…Секунда! – затем осетин на своём языке закричал что-то непонятное. Из будки, изрешечённой пулями, выбежал ещё один осетин, но он лучше говорил по-русски и нёс в руках рваную бумажную папку с бумажками.

– Доброго дня! – проговорил второй осетин – Вы – разведчики?

– Да что же, мать вашу, происходит? Мы вам ясно сказали, кто мы есть! Какую чёртову бумажку вам надо показать для того, чтобы проехать в этот грёбаный город?! – крикнул на осетина Саша и показал по очереди всякие приказы и лицензии, на которых стояли печати с двуглавым орлом.

На их лицах появилась смесь гнева и стыда:

– Нам ваши фамилии нужны… – неуверенно пробормотал второй осетин – Приказ такой…

– Так бы и сказал! Соболев, Риненко, Смирнов, Гиревой и Иванов! Устраивает?

– Да, так-то лучше…– сказал осетин, просматривая последний лист, закреплённый в папке. Там были написаны фамилии въезжающих в город

– И это ваша охрана? – возмутился Виктор Гиревой, сидевший на переднем пассажирском сидении – Нас в Каралети обыскали с ног до головы! А там обычная деревня! Здесь же город – ключевая точка на фронте! А вы по фамилиям сверяетесь. А если я грузин, который фамилию наугад сказал? Проникнем в город, взорвём парочку танков…

– Господа русские разведчики, это не к нам, этот приказ отдал лейтенант Генардзе – К нему обращайтесь.

– А где этот «лейтенант Генардзе» обитает? – спросил Соболев

– Он находится в здании штаба гарнизона. А что вам именно нужно?

– Да так, ничего… – злобно сказал Гиревой

Шлагбаум, на котором висел бело-красно-жёлтый флаг, подняли, и фургончик с разведчиками въехал в город. Разрушенные здания угнетали. В каждом доме была либо брешь от взрыва снаряда, либо разбитые стекла. Была видна сильная разруха. Фургон медленно ехал по центральной улице городка. Навстречу разведчикам попался местный житель. Он был очень тощим, а его лицо было изнемождённым. Фургон остановился возле него.

– Здравствуй, отец! – прокричал Соболев

– Здравствуй, здравствуй… – грустно ответил старик

– Ты голоден?

– Да нет, всё в порядке…

– Вижу, что не в порядке. В городе голод?

– Есть немного.

– Судя по всему, не «есть немного», а сильный голод.

– Ну да.

– Ты когда последний раз ел?

– Позавчера вечером. Мои дети в Тбилиси бежали, так я с ними напоследок поужинал, и всё.

– Два дня не ел? Плохо это. А еды вообще нет?

– Есть пункт раздачи еды, но там пусто, я поздно пришёл.

– Ясно, отец…Садись к нам!

– Да нет, вы чего это, ребята?

– Садись, говорю! – улыбнулся Сашка – Не съедим!

Старик покорно залез на заднее сиденье фургона.

– Я – Саша. А тебя, отец, как звать?

– Меня Михаил зовут.

– А это ребята: Витя, Витя Смирнов, Иван и Петр. – указал Сашка на каждого из разведчиков, сидевших в фургоне – Вы всё равно не запомните, но надо ради приличия.

– А куда мы едем?

– К одному человеку. А кто у вас, кстати, организовывал поставку еды?

– Да тут только один всем заправляет…Генардзе! Кто же ещё? – недовольно развёл старичок руками

– Ясно всё. А где он находится?

– Вон там! – показал своим морщинистым пальцем на одно из немногих уцелевших зданий – Вы к нему едете?

– Да. – отрезал Витя Гиревой – А почему же он здесь управляет, когда наши войска тут стоят?

– Ой, ребятки, не знаю. Вроде русское командование не прибыло пока. А вы же из России?

– Ага – ответили все разведчики в один голос

– Так вы теперь новые командиры? Ну, Слава Богу, теперь хоть…

– Мы не командиры, отец. – перебил Соболев – Мы простые солдаты!

Все разведчики между собой переглянулись – для всех местных жителей (не военных) они – это простые военные, никто не должен знать об их миссии

Рейтинг@Mail.ru