А К
Интервью

Полная версия

Глава 3

В Волгограде было неожиданно не жарко, и я, прикинув оставшееся время, вышла покурить. Однако, вовремя вспомнив, кто я и как одета, с досадой поняла, что осуществить это несложное для европейки мероприятие в мусульманском наряде будет практически невозможно без нежелательных последствий, так что пришлось ограничиться пятиминутным стоянием недалеко от входа с глуповатым видом.

От неожиданно возникшего желания как будто крупная жужалица шевелилась в моей грудине. Или это было просто от волнения? Игнорируя это неприятное чувство, я неспешным шагом вернулась назад и прошла паспортный контроль наверное минут за пять. И опять приготовилась ждать.

Воображаемая жужелица царапалась всеми лапками и больно кусалась. Я развлекалась тем, что пыталась силой разума её придавить – весело проводила время, так сказать. И, погруженная в эту медитацию, не заметила как мои личные границы грубо нарушили.

– Вам не нужно в Омск, – констатировал очевидный факт равнодушный женский голос, лишенный всякой интонации, – не стоит оборачиваться, просто обменяемся посадочным. Паспорта уже проверены, иди, посадка началась.

– Вы меня с кем-то перепутали, – прошептала я заезженную фразу, хотя уже поняла, что нет, не перепутали. И своим ответом я только подтверждаю это. Попыталась взять себя в руки и сообразить, на чём же попалась.

– Камеры, – коротко и ёмко обронила девушка, – По глазам. Теперь этого более чем достаточно. Вы яркая личность, Инга, это слишком очевидно для некоторых людей не лучшего толка. И не только для них. Кому-то выгоднее, чтобы вы жили, а кому-то нужна ваша смерть.

– Почему я должна вам верить? – чуть слышно шепнула я в пространство, не особо надеясь на ответ. Он был уже не важен – вариантов не было, талон в моей ладони девушка подменила в самом начале разговора.

– Зачем поднимать вопрос веры тому, кто может проверить? Самостоятельно тебе не выбраться, но если поможет третья сила, то шансы есть.

– Третья? – вопрос был риторический. Я прекрасно знала, кто ещё кроме Государства и Криминала, мог играть свою игру.

– Корпорация, – уронила в пространство девушка, – не оборачивайся.

И, пару секунд спустя, размеренный перестук каблуков, по которому можно было сверить метроном, подсказал мне, что разговор закончен.

В самолёт я села без каких-либо проблем, видимо, этот способ был опробован и оправдал себя. Правда, при здравом рассуждении, теперь уже непонятно как пройти паспортный контроль по прибытии… Вряд ли из терминала внутренних перелётов можно запросто перейти в международные, да ещё и беспрепятственно оттуда улететь. Я застегнула ремень вокруг бёдер и натянула платок на глаза, намереваясь хотя бы вид сделать, что сплю. И отключилась. Как ни странно, но мысль о том, что за меня взялась ещё и корпорация, не пугала, а парадоксальным образом успокаивала.

Уже на выходе из самолёта, потихоньку просыпаясь, я сообразила, что представитель Корпорации тоже знала о моём даре. И, если с Андреем было всё логично, хотя до предела странно, то больше я никому о способностях не говорила. И, возможно, девушка читала мои мысли. Хотя ответ на очевидный невысказанный вопрос ещё ни о чем не говорит.

В любом случае, по документам сюда я не прилетала, так что паспортный контроль в Новосибирске мне не пройти. Чтобы не маячить с глупым видом между будками и трапом, я зашла в туалет и заняла кабинку для инвалидов. Раз Корпорация всё ещё ведёт свою легендарную деятельность, но при этом остается в тени, к подбору сотрудников они должны подходить более чем ответственно. Так что моё убежище вряд ли будет тайной. Если же на этом моменте неожиданная помощь заканчивается… У меня есть как минимум восемь часов, чтобы придумать новый план действий. Те самые часы, что сэкономила мне Корпорация на путь из Омска в Новосибирск.

Девушка в одежде стюардессы настойчиво постучалась в дверь пятнадцать минут спустя. Встретившись со мной взглядом кивнула и молча бросила пакет с новенькой формой на сидение унитаза.

Облачилась я быстро, а вот собрать наспех обрубленные волосы в подобие приличной прически без каких-либо подручных средств было довольно затруднительно. В новом образе убогий автозагар смотрелся ужасно и вызывающе. Всплеснув руками, дама извлекла пудреницу и попыталась хоть что-то исправить, пока я горестно созерцала в зеркало результаты убогой маскировки. Эти шпионские игры заставили меня вновь почувствовать себя глупой и неопытной дилетанткой. Давно забытое чувство из юности.

Спустя полчаса и несколько слоёв тональника и пудры моё лицо походило на маску, однако при беглом взгляде я хотя бы напоминала женщину, следящую за собой. Пожалеть об опрометчивом решении попортить внешность я успела наверное около тысячи раз. Непрошенная помощница что-то недовольно ворчала себе под нос и раздраженно цокала временами, но так и не сказала ничего стоящего, кроме финального: “иди за мной”.

По общему коридору мы шли минуты три от силы, потом свернули в технические помещения, где я вздохнула с облегчением. На освещении здесь экономили, что позволяло мне чувствовать себя немного комфортнее. В конце-концов мы остановились около неприметной двери в тёмном закутке. За дверью оказалась подсобка забитая различным уборочным инструментом.

– Здесь можешь переодеться обратно, – объяснила стюардесса, – рядом выход на улицу. Лети международкой, как и собиралась. Если попробуют помешать, мы их остановим.

Я проглотила ехидное “сможете?” и начала споро надевать назад свои одежды. Закрыв лицо, сразу почувствовала себя в безопасности. Всё-таки что-то есть в этих закрытых одеяниях. И, вопреки расхожему мнению, куда больше свободы. чем в открытой одежде. Несмотря на тщательно проработанный имидж и вполне достойное тело, я по прежнему не чувствовала себя уверенно в мини и обтягивающей одежде. Пусть и могла хорошо сыграть эту уверенность.

– Угостите? – я показала глазами на пачку сигарет в ладони стюардессы.

– Вы не курите, – это явно был не вопрос, настолько категорично прозвучала фраза из уст девушки.

Я уже подумала, что мне отказали, когда она просунула мне между пальцев уже прикуренную сигаретку. Та была непривычно короткой и тонкой, но я не стала высказывать недовольства. Глубоко затянувшись почти неощутимым дымом, я уточнила на выдохе:

– По досье.

– Не были замечены, – уточнила она, тоже затягиваясь.

Мы молча и сосредоточенно курили, наслаждаясь краткими секундами перерыва. Я старалась максимально присутствовать в моменте, чтобы насладиться им. Без сожаления о прошлом и без тревожного ожидания будущего.

Моя случайная помощница была молода и красива, но, боюсь, второй раз я б её не узнала. Как с обложки журнала, но таких тысячи, одинаковых.

– Но тогда стою ли я этих размышлений? – чуть насмешливо бросила мне в лицо стюардесса, – Лучше глянь, где я буду в “чистый четверг”

Мне как будто в лицо ледяной водой плеснули. Сейчас девушка абсолютно точно отвечала на мои мысли. Я осторожно приблизилась к состоянию погружения и как будто примерилась несколько раз, но смотреть её будущее не рискнула. Вспомнилась цена. На секунду стало стыдно перед ней за свой эгоизм, но и это чувство я загнала подальше.

– Почему четверг— “чистый”? – спросила я, тщательно затушив бычок о металлическую грань складского стеллажа.

Она подняла на меня взгляд, и я ответила ей тем же. Несколько долгих секунд мы смотрели друг на друга, как будто застыли в дурацком стоп-кадре. Она молчала, но я прочитала во взгляде все нужные ответы. Это не было похоже на стандартную киношно-книжную телепатию, когда в голове у тебя раздаётся чужой голос или разворачивается ворох картинок. Скорее это напоминало другое популярное клише из любовных романов. Что-то вроде “их взгляды встретились”.

Стюардесса относилась к жизни в лучших традициях философии стоицизма. Делай, что должно и будь что будет. Так жила, и так умрёт, если потребуется. Конечно, умирать сейчас ей очень не хотелось, как и томиться в неизвестности в ожидании “момента икс”, который, как она знала, я предвидела. Но и тратить свои ресурсы ей в угоду я не обязана, так что, если посмотреть затруднительно, то ей так в принципе и не надо. Без обид. И не стоит переживать, не моё это дело так-то. Таких как она тысячи и тысячи, каждому смотреть и на важное сил не останется. А я, Инга, для неё Персона, а не какой-то там момент. И тот факт, что меня протащила – повод для гордости. Поучаствовала в настоящем Деле самую малость. А теперь на самолет надо бегом уже бежать, продолжать повседневную работу свою делать, которая и нужна-то лишь для прикрытия. Но она не жалуется, работает и у начальства “на хорошем счету”. Будь что будет, но… только бы вышло, держись, Инга, не ошибись.

– Вот это суперпозиция, – на секунду на её лице мелькнуло искреннее восхищение, – Иди, – она за предплечье выставила меня из каморки, прервав это не совсем понятное для меня общение без слов, и подтолкнула дальше по коридору.

Я медленно двинулась вперёд не оглядываясь, и мысленно невпопад всё же спросила, уже саму себя: “так почему четверг чистый?”

– Никогда не думала, что все мы просто грязь? – догнал меня очередной непрошенный ответ от стюардессы.

Я обернулась с ободряющей улыбкой на лице, желая сказать ей без слов, насколько оценила этот каламбур, но коридор уже был пуст, а торопливый перестук каблуков стихал за поворотом.

“Если все мы – грязь, а Высшая сила решила очистить Землю в четверг по библейским канонам, то ни в одной точке планеты не будет безопасно. Так что лучше посмеюсь себе под нос над забавным совпадением и продолжу свой путь закоренелой материалистки” – не удержалась я и пробурчала вслух сама себе.

Ещё несколько шагов, и я решительно нажала на ручку двери, покидая здание аэропорта с торца. Теперь оставалось только улететь, как и планировала.

Пройдя вдоль здания до главного входа, женщина в черных одеждах органично встроилась в толпу и неспешно, не толкаясь, стала перемещаться вместе со всеми к рамкам металлоискателей. Помня про камеры и новые технологии, старательно опускала глаза вниз. Видеть только пол было чертовски некомфортно, но допустить раскрытия своего прикрытия не хотелось. Как и не хотелось подставлять старательную стюардессу, вытащившую меня из передряги.

На входе ко мне никто не присматривался, насколько можно было судить со столь ограниченным полем зрения. Пройдя пропускной пункт, я направилась к кассам.

– На Душамбе, ближайший, – бросила я женщине в окошке, не встречаясь с ней взглядом.

Та недовольно вздохнула и начала намеренно громко клацать клавишами. Я терпеливо ждала своего билета, изучая незатейливый рисунок кассового стола.

Ближайший рейс был через два с половиной часа. Для международного перелёта можно сказать, что времени впритык. Но я вполне успеваю, если никаких сложностей не возникнет.

Оплатив безумно дорогой билет без каких-либо вопросов и возмущений, я отправилась сразу на регистрацию. Очереди не было, большая часть пассажиров успела уже зарегистрироваться.

– Кладите на ленту багаж, – сказал мне парень за стойкой

– Не, – сказала я тихо и помотала головой, – нет багаж

– Вы летите без багажа? – ещё раз уточнил он, приподняв брови. Ну конечно, восточная женщина средних лет, не взявшая с собой даже косметички, выбивается из общей массы себе подобных, волокущих на родину огромные бесформенные баулы с гостинцами.

– Без багажа, – прошелестела я, надеясь, что имитировать акцент и скрыть свой собственный голос получиться лучше, если шептать.

Он пожал плечами и отдал посадочный талон, четко проговорив:

– место 37С, выход на посадку 5

– Спасибо, – поблагодарила я. для верности чуть поклонившись, хотя уж это было совершенно лишним.

Отошла от стоек и остановилась на несколько минут, собираясь с силами перед таможенным контролем. Последний раз я летала международкой два года назад, и тогда проходила контроль около часа, и при этом была вполне известной личностью и подозрений не вызывала. Сейчас же… дела обстояли куда хуже. Без багажа, в хиджабе и с хреновой маскировкой. Один дурацкий автозагар чего стоил. Что будет, если в комнате досмотра меня решат раздевать? “Выхода всё равно нет” – успокаивала я себя, стараясь дышать ровнее. Но мандраж упорно не уходил.

Я неспешно двинулась в сторону зоны досмотра, продолжая говорить самой себе, что всё пройдёт хорошо. Должная уверенность так и не приходила, и я попыталась хотя бы внешне изобразить легендарную восточную неторопливость и невозмутимость. Предъявив паспорт и талон на входе, подняла глаза на проверяющего и тут же снова опустила взгляд вниз.

Он вернул паспорт и бросил дежурное “проходите”. К кабинкам паспортного контроля стояли очереди, и я, глянув на часы, позволила себе выбрать самую большую. Чем больше пройдёт передо мной народу, тем меньше вероятность, что мне уделят особое внимание. Я осторожно посмотрела по сторонам. Вдруг посетила мысль, что мне следует найти ту, куда стоят женщины, одетые как я. Это ещё больше увеличивало шансы. Может, даже хиджаб снять не попросят. Три дамы в восточных одеяниях, но с открытыми головами оживлённо болтали в соседней очереди. И я неспешно переместилась туда. Вряд ли такие манёвры что-то меняли, но мне казалось, что я делаю всё возможное для облегчения своей ситуации. Моя длительная маскировка в туалете при безжалостном свете показала, насколько нелепо я выгляжу. И, если это видно даже мне, то таможенник точно заметит. Каким бы усталым он не был. Это же их работа, чёрт возьми. Как я вижу кривую стену, так и он – маскирующихся людей. Сердце беспокойно забилось, и я разозлилась на саму себя за подступающую панику. Этого точно не надо. Снова попыталась дышать. Контролируемое дыхание, помогающее раньше, сейчас совершенно не работало, и я только острее ощущала пульс в горле, что добавляло раздражения.

В таком состоянии я практически перестала оценивать окружающую обстановку, так что в тот момент, когда кто-то коснулся моего просторного платья, я подпрыгнула от неожиданности.

– Не могли бы вы мне помочь? – женщина, сидевшая в инвалидном кресле сразу поймала мой взгляд. И я коротко кивнула, прежде чем поняла, что согласилась, – в тридцать пятое окно, это направо.

Я не стала спорить и взялась за ручки кресла, толкая его в указанном направлении и рассматривая неожиданную просительницу.

Несмотря на кресло, домашний плед на коленях и почтенный возраст, бабушкой она не выглядела, скорее деловой дамой. Задорные, тонкие черты лица и красивый овал были несколько подточены возрастом, но я легко могла угадать, что в молодости женщина была более чем привлекательна, но совсем не как недавняя стюардесса. Эта дама была куда как интереснее, было в её чертах что-то уникальное,хищное что ли… Если бы меня попросили нарисовать свободную сильную и независимую женщину, я бы попросила у этой дамы её ранние фотографии. Она даже в коляске не смотрелась жалко, скорее выглядела королевой на троне.

– Пройдёте со мной таможню? – она слегка улыбнулась, подняв взгляд на меня, – в моём положении путешествовать в одиночку уже не так комфортно. К тому же в тридцать пятом окне это всегда проще и приятнее для особенных людей.

– Да, мадам, – ответила ей я обречённо. В принципе, терять мне нечего, а такая компания отвлечет от меня лишнее внимание.

Перед кабинкой мы оказались первыми, и она ободряюще коснулась моей руки на ручке кресла

– Не переживайте зря, всё будет хорошо, – она улыбалась понимающе и легко, едва приподнимая уголки губ. В глубоких зелёных глазах удивительного оттенка светилось спокойствие и понимание, которое парадоксальным образом частично передалось и мне. Я медленно выдохнула и с удивлением ощутила, что на этот раз сердце уже не билось так бешено.

Над кабинкой загорелся зелёный сигнал и дверца приветственно распахнулась. Девушка в окошке слегка улыбнулась мне, когда я подняла на неё взгляд. Я протянула ей оба паспорта, и тревожно глянула на мою попутчицу, та в ответ смотрела спокойно и доброжелательно.

– Проходите, – произнесла девушка из кабинки, протягивая паспорта. Я забрала их автоматически, не веря своему счастью – та даже не подумала сверять наши лица с документами, просто поставила печати. Так не бывает, если только не…

Я налегла на коляску и покинула кабинку так быстро, как могла. Моя новая помощница случайностью определённо не была, на что и намекнула, сказав про это окно и особенных людей. Особенность кроется не в инвалидности. Стюардесса умела читать мысли. Я вижу будущее.

– А в чём ваша особенность? – спросила я, наклонившись к уху женщины на коляске.

– Очень нетактичный вопрос, – произнесла та, укоризненно качая головой, но тут же фыркнула совсем по-девичьи, – От моих способностей осталась сущая малость. Я люблю животных и умею находить с ними общий язык.

Мы быстро и без лишних вопросов прошли досмотр, так как кроме маленьких сумочек, вещей у нас не было. Я покатила коляску дальше, высматривая укромные места со свободными сидениями. До посадки оставалось ещё полчаса и можно было бы расспросить загадочную мадам о том, почему мне помогает корпорация. Тем более, дело почти сделано, осталось сесть в самолёт.

– Как вас зовут? – поинтересовалась я, расположив коляску рядом с сидением и лицом к себе.

– Ди… – она опять улыбнулась мне по матерински тепло, – Диана. Нам не долго с тобой общаться осталось, так что не думаю… Моё имя вряд ли тебе пригодиться в дальнейшем.

– Я Инга, но, думаю, вы итак всё обо мне знаете, – я старалась смотреть холодно, но на такую неожиданную доброжелательность достаточно тяжело отвечать равнодушием.

– Всё, что возможно, даже больше, чем ты сама, наверное.

– Тогда скажите, чего Корпорация хочет взамен за свою услугу? Если можете, конечно. Я понимаю, что уровень сотрудников разнится и не все имеют достаточно компетенций и информации…

– Я имею самый полный доступ, – спокойно парировала собеседница, и её взгляд на мгновение утратил всякую доброжелательность. Как будто она приподняла маску благовоспитанной старушки, демонстрируя истинную личность. И этого мгновения хватило, чтобы я поняла – на этот раз передо мной не рядовой сотрудник, выполняющий поручения, а тот, кто их раздаёт.

Я замялась, думая, стоит ли говорить дальше, но дама кивнула ободряюще, ожидая продолжения и вновь глядела на меня с добротой и участием.

– Я так подумала, потому что о Корпорации ходит много слухов… и…. никто, наверное, не ожидал, что корпорация рассматривает людей… – взгляд беспомощно скользнул по спинке кресла, – с проблемами по здоровью… да ни на какую должность… и тем более на высокую.

– Тут всё верно, – она ничуть не обиделась, – не рассматривает.

– А тогда как? Я имею ввиду, как вы смогли?

– Я не являюсь сотрудником корпорации, – она опять смотрела серьёзно, и поражала своей силой даже сидя в коляске, – речь не обо мне, ты сама поймёшь со временем, не будем играть в шарады. Я бы хотела поговорить о тебе. За эту “услугу”, как ты выразилась, ты нам ничего не должна.

– Так не бывает, – уверенно возразила я, – бесплатный сыр…

– Только в мышеловке, да, – перебила она, косясь на часы, – И ты права, именно так и есть. Просто ты привыкла плавать мелко и в корне неверно оцениваешь ситуацию. Корпорация не оказывает тебе услугу, она спасает свою ставку. Услуги без оплаты много лет оказывала нам ты, обеспечивая стабильное и существенное улучшение строительных технологий и качества строительства. Собрав вокруг себя сильную команду, подобрав перспективных людей и воспитав в них отличных специалистов. Ты хоть когда-нибудь наводила справки о том, где работают люди, в которых в своё время ты вложила некоторое количество времени и усилий?

– Я не, – в горле пересохло, когда я попыталась оперативно сообразить, куда же ушли некоторые мои бывшие коллеги и сотрудники. Те, с кем судьба периодически сводила, устроились более чем хорошо, и настойчиво поют мне дифирамбы, но я никогда не связывала это со своим влиянием, только с тем, что ребята сами по себе были умные и хваткие.

– Никогда не задумывалась об этом. Просто собирала себе удобную команду из уже толковых людей, – продолжила Диана за меня, – зато задумались мы. Аналитики вычислили твоё влияние на отрасль ещё в те времена, когда ты ушла в самостоятельное плавание, и организовали тебе подходящую должность, чтобы ты сделала ещё больше. И смотреть на тебя стали предметно и более внимательно. Не все люди Корпорации – особенные, но все люди с особенностями считаются людьми Корпорации автоматически. Это одна из негласных основ нашей концепции. Так что ты просто неверно себя позиционируешь. Не мы оказываем тебе услуги, а ты – нам. Корпорация за это платит тебе. Высокооплачиваемая работа, охрана, обучение, качественные документы. И только нынешняя ситуация заставила нас вмешаться напрямую.

Я думаю, красивую историю про создание корпорации ты знаешь. Ну да её знают практически все. Та ещё загадка, на самом деле. Никто из наших её не писал, да и правды там хорошо если половина, но тем не менее…

Корпорация действительно выросла из экспериментального проекта Конторы, закрытого в начале девяностых годов. “Альфа” – это попытка использовать людей со сверхспособностями на благо государства. Создать совершенный боевой отряд, собрать сильную команду аналитиков, подготовить идеальных шпионов-одиночек, гениальных и послушных политических деятелей, учёных, инженеров…

Корпорация была создана инициативной группой из тех самых экспериментальных экстрасенсов с единственной целью – спасти своих. А кто для нас свои? Как только основатели боль менее откачали друг друга и начали привыкать к новой жизни, выяснилось, что остальным ребятам из развалившегося проекта пришлось куда хуже. К девяносто восьмому году большинство заработали себе необратимые психические расстройства или погибли в результате несчастных случаев. Хорошо если каждый двадцатый поиск заканчивался успехом. А из этих пяти процентов найденных людей подавляющее большинство были силовиками. И компании такое убыточное поведение стоило больших ресурсов. Фактически, работали себе в убыток, регулярно вкладывая свои личные накопления, благо, находясь на службе в Конторе, многие успели себе немало скопить на чёрный день. Это только в сказках с небольшими вложениями создают миллионные корпорации, в жизни чаще наоборот – огромные ресурсы попросту сливают в никуда.

Так у нас всё и происходило поначалу. Тренировали бойцов на личных дачах, а офис создали в подвале полуразвалившейся пятиэтажки. Все доходы шли на выплату достойной зарплаты сотрудникам и улаживание постоянных конфликтов с властями. Да, у компании создалась определенная репутация и знакомства во всех сферах бизнеса. Мы несколько подняли ценники на наши услуги и боль менее держались на плаву, да и только. Пока однажды не отловили достаточно хорошего аналитика. Тут и пришел успех. Верней, я более чем уверена, что возможности сколотить капитал были и до этого, но кто бы мог ими воспользоваться.

В начале нулевых крупнейшую сеть продуктовых магазинов нам просто подарили. Их неженатый, бездетный и боящейся каждого куста собственник отбыл на необитаемый остров в индийском океане, расплатившись с тогда ещё не корпорацией контрольным пакетом акций и завещанием на остальное.

Какое-то время продукты работали на себя сами, а мы занимались основной задачей, пока люди, которых мы искали и спасали неожиданно не кончились. Все следующие нити поиска вели в пустоту.

Тогда наш аналитик допинал наиболее подходящих боевиков до уровня сносных управленцев и мы занялись расширением сфер влияния.

Сначала приобрели строительную компанию, затем сеть заправок. Расширили продуктовую сеть на все регионы новой Руси…

И выдохнули. Остро встал вопрос кадров, и мы вернулись к цели создания нашей теперь уже Корпорации.

Наш единственный прирождённый аналитик получил задание искать одарённых людей. Тогда ошибочно было решено, что нас интересуют лучшие, о каких-либо экстрасенсорных способностях речи не шло.

Мы брали на работу просто талантливых людей вслепую, и далеко не всегда попадали в точку. На этом терялась чуть ли не половина доходов, но о цене никто не жалел.

Так уж вышло, что деньги всю верхушку почти не интересовали, главной целью была миссия. Никто из учредителей не покупал себе особняки и кабриолеты. Большинство каталось по делам на метро или такси, а квартиры прикупили в той самой пятиэтажке с офисом в подвале.

Вторую половину дохода вкладывали в развитие, создавая всё больше разнообразия рабочих мест для будущих кадров. После заправок у нас появилось первое производство. Ты будешь смеяться – фурнитура. Дверные ручки, подьёмные механизмы для кроватей, хитрые петли для кухонных шкафов. Потом в Архангельске открыли фабрику мебели. И пошло поехало.

Ну да дальше с расширением было проще, одно цеплялась за другое и мы брались за новое дело.

Качественный рывок в поисках сотрудников мы совершили случайно. Один из новеньких по неосторожности открыл нам свой дар. И эта способность оказалась безумно ценной. Оказалось, что новый практикант-краснодеревщик умел отличать людей со сверхспособностями от прочих.

Сейчас у корпорации в каждом её отделении, будь это супермаркет, автозаправка или магазин стройматериалов, сидит кто-то с даром подобной направленности. И везде на этот случай стоит дорогая система распознавания лиц. Кроме того, команда аналитиков создала сложную систему, отслеживающую влияние отдельных людей на мировые события или на любые положительные тендеции в обществе.

Мы всё так же стабильно тратим половину прибыли на кадры. Всех экстрасенсов к себе на работу не приглашаем, но за судьбой большинства следим. И помогаем им сообразно их вкладу. Я думаю, что мы выявили процентов 90 своих на русской территории. Хотя в полной мере этого не оценить.

Собственно, всю необходимую информацию я тебе рассказала, осталось пояснить зачем.

Диана бросила взгляд на часы, и я последовала её примеру. До посадки оставалось чуть более десяти минут.

Я попыталась скоренько уложить всю полученную информацию в своём разуме. Нет, этим можно заняться в полёте, сейчас же стоит получить как можно больше нужной информации. Нужной, а не интересной.

– Почему за мной охотится Криминал? – спросила я первое, что пришло в голову.

Мне нужно снять хвост. Спасти дорогих мне людей. Оказаться в безопасности.

– На них работает один из наших людей, – с тяжелым вздохом произнесла Диана, – им нужна не ты, а это.

Она сняла с шеи странный медальон, оказавшейся флешкой при ближайшем рассмотрении.

– Тогда, – я не смогла сдержать облегчённую улыбку, – Что будет если я просто её не возьму?

– Здесь все данные, наработанные Корпорацией за почти тридцать лет её существования. Полный список особенных людей, ссылки на их досье. Доступ к самым передовым научным исследованиям в области генетики, социологии и математического моделирования, в том числе и секретным. Способы получения финансирования из ресурсов Корпорации практически при любом раскладе. Методы и стратегии быстрого восстановления нашей цивилизации в случае ядерной катастрофы. И информация о тебе, которую ты даже сама не знаешь. Ничего не будет, если ты её не возьмёшь.

Рука сомкнулась вокруг флешки прежде, чем я успела усомниться в принятом решении.

Дама коротко усмехнулась и продолжила:

– Ещё в детстве я прочла “Государь” Макиавелли и знала, почему невозможно построить утопию ещё до достижения половой зрелости. Всё разумное, доброе, чистое, светлое рушится, упираясь в “гнилую человеческую природу”. Но это знание не помешало мне посвятить жизнь попыткам сделать мир лучше. Я буду делать всё, что могу, и будь что будет. Стоицизм остается единственным средством сохранения стабильной психики для тех, кто всю жизнь только и делает, что беспомощно наблюдает за крахом всего, во что вкладывал душу. Рано или поздно человеческая природа тоже претерпит изменения и в эволюция догонит технический прогресс, но не на нашем веку, – она глянула на часы и резко ускорилась, – Я узнала о закономерном итоге третьей мировой на пару месяцев раньше, чем ты. И это в очередной раз было чертовски больно. Не было никакой возможности спасти все результаты многолетнего труда. Удар направлен не на нашу страну, а именно на Корпорацию. Мы никогда не стремились захватить власть, но для большинства политиков всё равно остаёмся причиной чрезмерного величия и силы Руси. Ни наша хваленая русская мафия, ни могучий государственный аппарат не вызывает столько ужаса, сколько вызывает монополия Корпорации. Может, оно и правильно, может и к лучшему. Я поискала пути спасения лучших из своих людей и наших наработок и бросила все свободные ресурсы в этом направлении. Кто может и хочет, покинут страну и спасут дорогих им людей, но большинство не представляют себе иной жизни. Для них эта Альфа закончится так же, как и та. Но на этот раз рядом не будет меня, чтобы всё восстановить. Мне пятьдесят восемь, а в моей специальности люди уходят на пенсию до сорока. Я езжу на инвалидной коляске и сохраняю нормальную активность исключительно благодаря ежедневному приёму двух десятков различных препаратов. И знаешь, это совсем не тот стартовый капитал, с которым можно начинать всё сначала. Всё же небольшую делянку я заложила. Нашла девушку с максимально схожими талантами и отдала ей всё. Теперь вот в голову мысль пришла… А ты хорошо подумай, что со всем этим делать. Да, погибнут люди, разрушаться города, смениться власть и может даже очертания континентов станут другими… Казалось бы, что такое по сравнению с этим одна человеческая жизнь, её не жалко принести в жертву. О своей я ни разу не пожалела, но речь теперь не обо мне… Ладно. Время.

Голос из динамика объявлял посадку на мой рейс, сердце гулко колотилось в груди, а я сидела под мнимой защитой закрытой одежды, зажмурив глаза и ощущая себя маленькой беспомощной девочкой.

– Подумать… – шепнула я, распахнув веки и глядя на взлётное поле невидящими глазами, – и что?

– Выбросить эту флешку в океан, например. Не все бесценные дары несут благо.

– Я хотела попросить, если это возможно, Диана, – слова про бесценные дары заставили вспомнить про ребёнка и его отца, – тот журналист, что брал у меня интервью… Он должен был улететь из Внукова.

Дама уткнулась в свой телефон и молчала, сосредоточенно переписываясь или просто набирая какие-то запросы. Спустя минуту она подняла на меня глаза:

– Не улетел. И даже не появлялся.

– Вы сможете… если ещё не поздно, найти его и помочь покинуть страну?

– Я думаю, корпорации это по силам, – она коротко улыбнулась, отбив ещё что-то в телефоне и убрала его в карман, – а теперь будем вытаскивать тебя, поехали.