А. Кузнецов
Встреча с Михаилом
Распрощавшись с ним, я отправил лифт на первый этаж, а сам, находясь под гнетущим впечатлением от слов Максима, смотрел на дверь квартиры напротив. На этой двери, единственной без кнопки звонка, фломастером было написано: «111». Я постучал, будучи почему-то уверен, что Максим подглядывает за мной через дверной глазок.
3
Когда дверь открылась, я сразу понял, что попал по адресу. Невысокий человек, возраст которого не поддавался определению – что-то между тридцатью и шестьюдесятью – смотрел на меня маминым взглядом. Тем самым, который так пугал отца. Он секунду вглядывался в меня, затем, не говоря ни слова, провалился назад – как я понял позже, в инвалидное кресло, – и укатил вглубь квартиры. Сочтя это за приглашение, я проследовал за ним, но тут же вынужден был попятиться: человек на коляске вернулся и так же молча, едва не сбивая с ног, вытолкал меня на лестничную клетку. Там он спросил скрипучим голосом:
– Мы знакомы?
Я пожал плечами:
– Заочно. Здесь была моя мама, я пытаюсь понять, зачем она приезжала.
Человек удивился:
– Ваша мама? Когда?
– Чуть больше года назад. Вроде, в феврале или марте. Она выпала из окна. Суслова Ирина Николаевна…
Инвалид издал странный звук, а через пару секунд вовсю рыдал, опустив голову на руки. Да что с ними со всеми тут происходит! Дождавшись, пока тот немного успокоится, я несколько запоздало представился:
– Кстати, Пётр Евсеев.
Инвалид криво усмехнулся:
– Михаил. У меня последний день лета… Слушайте, я всё понимаю, но… Я не понимаю, что вы здесь делаете? С вашей мамой что-то не в порядке? Что-то случилось?
Я закивал:
– Да. Она потеряла память после того, как выпала из вашего окна.
Михаил выдавил из себя улыбку:
– Она меня спасла тогда. Но проблема в том, что я тоже… потерял память. Стою на учёте в ПНД. Лет двадцать жизни вычеркнуты. Может, мы с ней и были знакомы, но, поверьте, я вам действительно ничего не могу про неё ничего рассказать… – Тут лицо его исказила гримаса страдания, и он непонятно добавил: – Про вашу маму, то есть. Уезжайте! Не нужно портить мне время!
Теперь что-то прояснялось. Сумасшедший. Возможно, адекватнее многих нормальных, но, похоже, я и вправду ничего от него я не добьюсь… На всякий случай я спросил:
– Простите, а ваш сосед из 108-й, Максим, вы его знаете?
Михаил пожал плечами:
– Не общаемся. Признаться, даже не знал, как его зовут. Извините, я в полночь превращусь в тыкву, а у меня ещё по дому дела. Прощайте. Извините, что не могу вам помочь. Поверьте моему опыту – если ваша мать не может вам чего-то рассказать, никто другой вам не поможет.
Он как-то очень быстро объехал меня и въехал в квартиру. Дверь за ним, как по волшебству, захлопнулась, и всем своим видом показывала: стучи, не стучи – никто не откроет.
