A..torCh
Мягкое место
Попробовала покрепче засунуть в передний карман куртки. Дерьмо, нет, так я его нахрен выроню, и потом, скорее всего, уже не захочу спускаться. Взяла телефон в зубы. В глаза слепит, – перевернула. Так стало вверху почти ничего не видно. Сжала зубы ещё сильнее со злости.
И тут сзади послышалось тяжёлое скребущее по земле движение. Ступив левой в выбоину, и подпрыгнув, вставила правую в следующую. Руки забросила как можно дальше и скребя ими что было сил, но бестолково, очень медленно стала распрямляться на правой ноге, вытягиваясь вверх. Глухое шипение донеслось из глубины канала. Сзади, хорошо, что сзади, – повторяла, карабкаясь, едва выползая по гладко выпрямляющемуся основанию. Забрасывая руки поочерёдно вперёд, извивалась, стараясь прижаться потеснее к земле, чтобы не стащило вниз. Телефон мотался при каждом судорожном броске, высвечивал клочки туннеля. Рот переполняло слюной, но я не могла сглотнуть её как следует, только мелкими почти не дающими облегчения глотками импульсивно пыталась избавиться от ощущения, что вот-вот захлебнусь.
Шуршание сзади становилось всё явственнее. Оно как будто протискивалось через тесное место, наполняя осыпающимся шорохом всё пространство. И я чувствовала, как в гигантских песочных часах стали отсчитываться мои осыпающиеся минуты. Ещё пара рывков и наконец уперевшись кроссовками получше, смогла встать на четвереньки, потом не оглядываясь на приближающийся шум, неуклюже встала на ноги. И шатаясь, выхватила левой рукой изо рта смартфон. Пара темнеющих точек на правой руке мельком бросились мне в глаза. Неужели гадина изловчилась меня укусить, а я в шоке даже этого не заметила? Поэтому в глазах всё немного плывёт? Или от страха и усталости. Опираясь одной рукой на стену, и пригибаясь, шагала как можно быстрее. Не на четвереньках, значит быстрее. Значит канал здесь больше, вот здорово. Только видно плохо, может, батарея садится. Тем более, надо гнать. Руки устали же, а ноги нет. Но ноги слушались совсем плохо. Переставляя их кое-как, то и дело цеплялась одна за другую. Раскачивающийся отсвет смартфона смутно растворялся в серо-чёрной поверхности, словно расплывающейся в стороны волнами. Пот стекал по лбу, а волосы сбились комками, свисая по лицу. Спотыкаясь, и не слыша своих шагов, только бьющий молотом в голове пульс, торопилась, не разбирая ничего впереди.
Вероятно, поэтому не заметила внезапно ухнувший вниз ход. Или из-за укуса. Упала, переворачиваясь, в никуда. Толчок в спину почти не почувствовала. Просто только что падала, а потом как будто тебя подхватили. Смартфон бесполезно светил куда-то в сторону, раскачиваясь в руке, вокруг было так много места, что его свет терялся где-то, расползаясь то ли по огромному куполу, то ли тая в тумане. Не могла понять, где я и что со мной. Тело застыло в изогнутом положении, как будто на физре встала на мостик, ноги и руки только висят и болтаются. И мысли тоже. Как-то едва-едва. Из молочного сумрака выплыла тёмная фигура.
– Боря?
– Ленка! Что с тобой стряслось?! О, боже!
Её тело висело в воздухе в полутора метрах от пола, руки и ноги безвольно свисали. Только смартфон в правой был сжат и едва заметно поводил лучом вправо-влево. Хватка была такой, что костяшки пальцев побелели. Впрочем, лицо, наверное, тоже было бы бледным, если бы не было перемазано в грязи, подумал я, приближаясь.
– Боря, что со мной?
Из пола выходил широкий бледно-серый кусок скалы и, пронзая её насквозь, розовато-серым остриём указывал в потолок. Я подбежал к ней и попытался снять с него.
– Нееет! – застонала она, почти крича, – Больно, – добавила затихая, когда я бессильно отвёл руки.
– Я нашёл выход, – сглатывая комок, выдавил я, глядя ей прямо в глаза и понимая, что она меня не видит.
– Круто, – захрипела она.
– А потом… пошёл за вами…
– Кру-то, – она закашлялась, и это странным образом напоминало смех, но при этом её забило в конвульсиях, потом это затихло, и она прошептала, – Смартфоны в карманах.
– Что?
– Забери, – прохрипела она с трудом, – Се-бе.
У меня руки задрожали, а челюсть, наоборот, свело. Хотел ей что-то ещё важное сказать, и в ум не приходило ничего. Смутно желая подбодрить её, я потвёрже произнёс:
– Я… заколку нашёл.
– А… ха, – закрывая глаза прошептала она, – При-кол…
Я взял её за руку, и не ощутил никакой реакции. Простоял так несколько минут. Или полчаса.
Тихие шаги заставили меня оглядеться по сторонам. Поганое место. Это был большой зал с ровным каменным полом, заворачивающаяся в круг стена уходила вверх, обращаясь в пологий купол. Там было несколько отверстий. По сторонам было несколько полукруглых тоннелей. Я стал вглядываться в них, когда услышал шорох сверху.
Я увидел его издалека. Тёмный, грязный – тот самый тип, встреченный на дороге. А рядом с ним Ленка. Насаженная на острый кусок скалы, как… Злость шипящей пеной стала переполнять меня и, сжав кулаки, я вышел из своего тёмного прохода. Это был большой зал с ровным каменным полом, заворачивающаяся в круг стена уходила в пологий купол. Там было несколько отверстий. И из одного из них внезапно спустился длинный толстый жгут, его конец раздвоился и как мешок мгновенно нахлобучился на голову этой сволочи. Длинные клыки беззвучно вошли в плоть живота, а затем почти так же быстро всё это чудовищное нечто втянулось в потолок и исчезло. Шуршание продолжалось некоторое время, а потом всё затихло.
Я подошёл к Лене и взял её за руку. Она была чуть тёплой. Я сжал её немного. Она обмякла будто была напряжена всё это время. Из другой руки выпал смартфон, и с треском расколовшийся экран эхом озвучил мою боль. Она шероховатым фоном расползалась во все стороны. Стало совершенно темно. А потом я понял, что это не эхо. Из коридоров по сторонам раздавалось шуршание множества тел. Я обернулся спиной к шипу, вытащил свой смартфон с последним процентом заряда и подумал, что мои шансы не больше.
Водя им из стороны в сторону, я увидел вторую скалу, таким же изгибом выпирающую из пола в другой части зала. Они были как змеиные клыки. Этот зал, должно быть, – место какого-то адского культа. А тот в тёмной одежде – полоумный адепт этого месива. Ну и пусть его переваривают подольше. А я похоже загнусь от множества ядовитых укусов. Не знаю, что лучше. Но зато постараюсь ещё побороться. Я видел, как из проходов напротив меня начинают выползать змеи. Обычного размера. Но много, очень много. Пятясь по кругу вдоль каменного клыка, я вздрогнул, когда упёрся во что-то. Это были ноги Ленки. Вздрогнув ещё раз, я однако заметил, как из бокового кармана её куртки, тяжело оттягиваемого вниз, торчит угол смартфона. Если что, я хотя бы умру со светом. И с музыкой. Ещё может передавлю сколько-то тварей, подумал я, хищно ухмыльнувшись. Засунув в её карман руку, я выудил аж два смартфона. Везёт никак! И что-то мелкое в придачу. Жвачка. Умереть со вкусом цитрусового коктейля было бы здорово, но я лишь по-быстрому сунул пачку в карман вместе с обоими смартфонами. И выставив вперёд правую руку со своим, снова прижался левой и спиной к клыку, и присев стал обходить его, надеясь, что хоть один тоннель не заполнен кишащими тварями. Я оглядывал их один за другим, но ни один не пустовал, и гадюки постепенно заполняли пол внутри зала. Левая ладонь моя стала липкой, но я не отрывал её от поверхности, хотя понимал, что размазываю по ней Ленкину кровь.
Ладно, ринусь напролом в тот проход, где змей меньше, – успел подумать я, заворачивая на следующий круг, когда меня ослепила вспышка. С минуту я ничего не видел, остервенело думая, что им похоже достанется лёгкая добыча. Я перехватил бесполезный смартфон в левую и сжал покрепче, а правой выудил нож из кармана джинсов. Всё равно я вам задам твари! Я затаился в темноте своей слепоты.
И глухоты. Или? С настороженностью я вслушивался в полное отсутствие звуков. Можно было подумать, что я в отключке и валяюсь где-то, и постепенно прихожу в себя после дурного сна. Если бы не ощущение сжатых в руках предметов. Они напоминали мне о том, что дурной сон всё ещё продолжается.
В любое мгновение я готов был почувствовать укусы и начать отбиваться в смертельной схватке, чтобы пустить как можно больше гадов на шкуры. Но это мгновение всё не наступало. Я стал различать пол, стены, затем проходы. Все было пусто. В недоумении я обернулся. И увидел пустой и чистый каменный клык за спиной.
Поганое место глумилось надо мной. Оно похоже было настроено поиграть подольше. Я как мышь, брошенная в террариум со змеями. Но нет, я вам не мышь, – в голос озвучил я и, недолго думая, ринулся в один из проходов. Чуть пройдя, я всё-таки оглянулся, и решил, что надо отметить как-то, куда я прошёл. У меня ничего не было, кроме трёх смартфонов и ножа. И упаковки жевательной резинки. Мой фонарик погас, оставив меня в полной темноте. Двух смартфонов, – озвучил я лабиринту непримиримо, – И одного бесполезного куска пластика.
С полминуты я позволил себе подумать, потом сунул нож в карман, сменив его на новый фонарик. А левым безжизненным прямоугольником с силой провёл по стене. Коридор был каменным. И на стене остался хоть и слабый, но различимый след. По крайней мере, наощупь смогу различить. Я двинулся вперёд по коридору, скрежеща по стене обломком. Так-то гады, посмотрим, кто кого напугает.
Злость и решимость переполняли меня так, что спустя пару минут я выключил фонарик, решив подэкономить заряд, пока пол ровный. Не знаю, сколько времени прошло, пока он не стал неровным, и я понял, что иду по земле. Время! – внезапно подумал я, – Идиот! Надо было сразу заметить время, чтобы соображать, сколько я иду. Особенно если упрусь в тупик и придётся возвращаться. Включил экран. Было 16-32.
– Ни фига себе, я брожу здесь полдня?
И только потом я заметил дату. Я долго всматривался в неё.
Она была вчерашняя. Мне было проще поверить, что я в бреду, или что смартфон глючит. И я достал второй. То же самое.
Я шёл в задумчивости какое-то время, даже толком не отмечая, что ход идёт понемногу вверх. Лишь когда свод стремительно стал прижиматься всё ниже, я отвлёкся от выбора между болезненным бредом и лихорадочным сном, в котором всё это могло со мной происходить. Впрочем, и то, и другое могло быть вызвано укусом ядовитой змеи. И в любом случае, даже если реальность – за пределами всей этой фантасмагории, то там «снаружи» может твориться что-то не лучшее. Я опустился на четвереньки, когда идти внаклонку стало совсем тяжело. И мне пришлось убрать нож.
Я полз до тех пор, пока не понял, что впереди уже не сплошная темень. Поэтому, хотя ход повернул книзу, я чуть ли не побежал, если так можно говорить про суматошное движение на четвереньках. Я выскочил из плотного сплетения веток, и оглянувшись, увидел склон холма, поднимавшегося сзади. Снова развернувшись, я разобрал, что нахожусь в непролазной гуще кустарника. Ломясь через ветви, хлеставшие меня по лицу, я был дико рад, просто нереально, я не чувствовал боли, карабкаясь через них на резко ставший подниматься передо мной земляной вал. И лишь вывалившись из кустов, понял, что вылез из канавы. И тут на меня чуть не налетел автомобиль. Я даже отпрыгнуть не успел, но водила похоже среагировал лучше, и, вильнув резко влево, вылетел с дороги. Авто запрыгало на кочках поля, примыкавшего к дороге.
